н  пытается
скрыть разочарование.
   - Подойди-ка на шажок,  дружок,  -  сказал  я.  Он  повиновался  довольно
нервозно, надеясь на счастливый исход.
   - Ты мне не нужен, - продолжил я. - Мне нужна Торнада. Я  не  могу  найти
ее. Нельзя сказать, что я очень старался.
   - Что? Кого?
   - Твою подружку. Здоровенную  блондинку,  лишенную  здравого  смысла,  но
имеющую по всем вопросам свою точку зрения. Ту, что  ни  за  что  не  скажет
правду, если сможет соврать. Теперь понял, кого?
   - Половина сказанного относится к большинству  персонажей,  замешанных  в
этом деле, - заметил Морли. - Даже там, на Холме, истина ускользала от  них,
как ртуть.
   - И ложь тоже.
   - Хм. Ртутная ложь... - Мне это нравится.
   - Смертельная ртутная ложь. - Я вспомнил нашего приятеля К.Ж.Карлайла.  -
Посмотри, кто избежал резни в доме Мэгги Дженн.
   Наш гость смотрел на нас как на безумцев.  Торнада  наверняка  рассказала
ему о моих приключениях в Бледсо. Он никогда не замечал К.Ж.
   Я решил сократить беседу:
   - Не надо пересказывать нам то, что тебе  говорила  Торнада.  Ее  истории
просто чудовищны. Мы с ней знакомы со времени ее появления  в  городе  и  не
помним случая, чтобы она говорила правду, если не  могла  извлечь  из  этого
прямой выгоды.
   Наш гость не ответил. Однако его способность  скрывать  свои  чувства  не
шибко превосходила способность вести наружное наблюдение.
   Он был неспособен, но лоялен. И продолжал молчать.
   - Я хочу встретиться с ней как друг, - сказал я. (Прошлой  ночью  у  меня
были иные  намерения.  Несколько  прошедших  часов  изменили  мою  трактовку
событий.) - Я больше не думаю, что она может мне сообщить нечто такое,  чего
бы я не знал. Более того, уверен, что располагаю неизвестными ей  сведениями
кое о чем. А ее из-за этого могут убить. Быть может, сразу после  того,  как
прикончат тебя.
   Я не только заставил парня думать, но даже привлек его внимание.
   Он не был готов отдать жизнь ради своей любви. Как жаль, что  современная
молодежь лишена романтизма. Между ним и Торнадой действительно что-то  было,
но он точно знал, сколько это что-то стоит.
   Тем не менее он оставался нем как рыба.
   - Она не сможет получить эти книги, - объявил я ему.  -  Никаких  шансов.
Ничто - ни смелость, ни удача - не поможет ей.
   Парень продолжал молчать. Морли тоже, хотя явно хотел услышать больше.  Я
решил удовлетворить его любопытство:
   - Если разогнать дымовую завесу,  становится  ясно  -  Торнада  и  Кливер
охотятся за первым изданием трилогии "Вороны не остались голодными". Торнада
почему-то решила, что сможет отнять книгу у Дождевика.
   У нее, очевидно, родилась еще  более  глупая  мысль  -  что  она  сможет,
заполучив книгу, найти ключ к поиску клада.
   - Эта женщина не страдает от недостатка самоуверенности.
   - Она и не подозревает, что ищет иглу не в том  стоге.  У  Дождевика  нет
первого издания. Он мог бы собрать все три тома, но по легкомыслию потерял и
тот том, что имел.
   Морли одарил меня широкой, зловещей улыбкой темного эльфа.
   - Почему-то мне кажется, что тебе  придется  объяснить  все  еще  раз.  Я
прорычал:
   - Убирайся и скажи Торнаде, что ее мечты зиждутся  на  песке.  Кливер  не
сможет собрать больше двух томов. Изумленный парень двинулся  прочь,  решив,
видимо, что к нему опять вернулась его удача, правда, в несколько  урезанном
виде.
   - Что происходит? - спросил Морли. - Я организую крупную операцию,  а  ты
бормочешь какие-то загадочные слова и отпускаешь его с миром.
   - Кого ты пытаешься надуть, Морли? Тебе же прекрасно  известно,  что  вся
эта заваруха связана с сокровищами Орла.
   - Возможно. В некотором роде. У меня  появился  легкий  интерес  к  делу,
когда я решил, что на Западной стороне ты наткнулся на что-то существенное.
   - То, что ты тогда сказал, стало ключом ко всем событиям,  -  приврал  я.
Впрочем, это не было ложью. Скорее - не совсем ложью.
   Правда в том, что я дошел до всего, размышляя над полученной информацией.
В конце концов я докопался до истины, но Дотс был прав: сначала я ошибался.
   - Передай Торнаде все, что  я  сказал!  -  гаркнул  я  вслед  удаляющейся
фигуре. - И, обращаясь к Морли, спокойно  добавил:  -  Она  наплюет  на  мое
предупреждение и сотворит какую-нибудь глупость.  Но  по  крайней  мере  моя
совесть будет спокойна.

Глава 64

   Я ожидал услышать новые стенания по поводу отпущенного  парня,  но  Морли
откинулся назад и, похоже, уже выбросил его из головы.
   Наблюдать за ним становилось все интереснее...
   - Брось, Гаррет. У меня действительно  возникла  эта  идея,  но  потом  я
передумал.
   Я наградил его выразительным поднятием брови.
   - Вчера вечером Джулии не было, меня никто не отвлекал, и я начал  думать
об Орле. И знаешь, до чего додумался? Во всей эпопее нигде не  сказано,  что
он был действительно богат - во всяком случае, по нашим стандартам.
   Я позволил себе самодовольно усмехнуться. Мой  дорогой  друг  только  что
сообщил мне, что я видел все в правильной перспективе.
   - А ты, кстати, не задумывался, как это Орел исхитрился убить тех  рабов?
Если он был слеп и  настолько  слаб,  что  не  мог  самостоятельно  спрятать
сокровища, как он сумел в одиночку уложить их всех?
   Очевидно, Морли никогда не размышлял над этой проблемой.
   - Иногда мне нравится, как работают твои мозги, Гаррет.
   - Разреши мне поведать о том, что тебе скорее  всего  не  известно.  -  Я
раньше и сам не знал этого. Меня просветила Линда Ли, пока я читал  сагу.  -
Большая часть подобных книг  сочиняется  по  заказу  самих  главных  героев.
"Вороны" были написаны внуком сестры Орла, и не исключено,  что  при  прямом
его  участии.  Они  начали  свой  труд  задолго  до  событий,  связанных   с
сокровищами и убийством рабов. - Уверен, еще немного, и ты дойдешь до сути.
   - Сам увидишь, если, конечно, ты не более туп, чем прикидываешься.  Итак,
парень заказывает героические истории о самом себе. Он  выбирает  не  только
то, что достойно описания и должно быть вставлено в  книгу,  но  и  то,  что
следует приглушить или опустить вовсе.
   - Скажем, что Орел не добился большого успеха, потому что  имел  вздорный
характер  и  постоянно  хватался  за  меч?  Или  что  его  дар  чародея  был
чрезвычайно слаб?
   - Точно! В чародействе его обвиняли другие, но совершенно ясно -  это  не
были выдающиеся способности, подкрепленные необходимой учебой. Он бы орал во
всю глотку, если бы действительно обладал большим даром. Но кое-что  он  все
же мог делать, и это позволяло ему выходить из сложных ситуаций.
   - Значит, на сокровище может быть наложено заклятье?
   - В древние времена так обычно и поступали.
   - И по соседству с драгоценностями бродят злобные духи?
   - А с какой целью, по-твоему, убивали рабов? Типы, подобные  Орлу,  вовсе
не редкость. В наше время они пытаются использовать свои  жалкие  магические
способности, чтобы быстро обогатиться. Все свое время они проводят за игрой,
пытаясь воздействовать на кости, а затем, после разоблачения,  долго  учатся
передвигаться на костылях.
   - Кроме того, если клад и обнаружат, он не будет чем-то выдающимся. В  те
времена богатство оценивалось не так, как сейчас.
   - Естественно. Но мне в голову пришла одна мысль.
   Делиться этой мыслью со мной он почему-то не стал.
   - Ну?
   - Я хотел проверить,  не  заразился  ли  ты  от  своего  партнера  дурной
привычкой - читать мысли. С другой стороны, мне было любопытно, способен  ли
ты определить, что дважды два - четыре?
   - Я-то? Ясно, что нет.
   - Серебро, Гаррет, серебро. Ты уже это сказал. В те  примитивные  времена
они оценивали богатство совсем иначе. Серебро стоило дешево.
   Теперь же дело обстояло по-другому. Даже  после  окончания  войны,  когда
основные серебряные копи оказались под контролем  Каренты,  ощущался  острый
дефицит белого металла.  Бизнес  просто  задыхался  от  нехватки  серебряных
монет.
   Серебро является источником энергии  для  магического  искусства  высшего
порядка. Совсем недавно оно по цене  догнало  золото.  Королевский  Монетный
двор  предпринимал  отчаянные  попытки  чеканить  альтернативные   платежные
средства, некоторые из них получались весьма экзотическими и громоздкими.
   Серебро. Да, это именно то, что могло пробудить стяжательские инстинкты у
многих.
   - Клянусь дьяволом  по  имени  Гарри!  -  повторил  я  любимую  присказку
бабушки. - Похоже, ты сейчас добрался до самой сути всех вещей.
   Это даже объясняло, почему  такой  сноб,  как  Маренго  Северная  Англия,
проявил интерес к дочери печально знаменитой Мэгги Дженн. Это объясняло  все
безумные события, которые развернулись вокруг внешне простого дела.
   Ожидалось, что нехватка серебра сохранится довольно долго.
   А может, и навсегда, если контроль над уровнем  добычи  установят  не  те
люди.
   - Но что я могу здесь поделать? - прошептал я.
   - Прости, не расслышал, - сказал Морли.
   - Думаю, что ты прав. Множество людей заинтересовалось  сокровищами  Орла
из-за деформации рынка металлов. В другое время эти люди и не подумали бы  о
кладе. Возможно, в их числе и папочка моей любимой.
   - Текущая цена серебра, видимо, действительно все объясняет.
   И он поднял одну бровь, несказанно меня изумив. Я подавил вздох:
   - Ты что, тренируешься?
   - С незапамятных времен. Так что же насчет отца Чэс?
   - Ты можешь называть это интуицией, но я готов держать пари, что Дождевик
и Мэгги Дженн в  свое  время  увели  у  него  первое  издание  второго  тома
"Воронов". Эту книгу, убегая из дома, прихватила Эмеральд. Она хотела отдать
ее на хранение Виксону и Уайту. Меня наняли из-за этой книги. Именно поэтому
вокруг Эмеральд создавались улики с  оккультным  душком.  Кливер  знал,  где
девушка, но не мог наложить на нее лапу. Он рассчитывал столкнуть меня лбами
с этими безумными активистами - борцами за людские права - и таким  образом,
возможно, заполучить девчонку.
   Я отодвинулся чуть в сторону, чтобы как следует  рассмотреть  Морли.  Тот
глазел куда-то в пустоту, слушая меня вполуха.
   - Итак?
   - Я был прав. Это еще одно из возможных объяснений. Но ты понимаешь,  что
твои теории противоречат друг другу?
   - Но не исключают. Людьми всегда движет  множество  тайных  мотивов.  Ты,
например, помогаешь мне вовсе  не  по  тем  причинам,  что  заставляют  меня
помогать отцу Чэс.
   - Не стану спорить, хотя и мог бы. Ты уже все для себя решил?
   - В каком смысле?
   - Что станешь делать?
   - Я намерен добрести до этого поместья. Послушать, что скажет Эмеральд.
   - У тебя больше храбрости, чем  мозгов,  Гаррет.  Ты  лезешь  в  глубокие
какашки.
   Я рассмеялся. Профессиональный убийца не должен произносить слов, которые
употребляют нехорошие шестилетние мальчики.
   - И при этом с открытыми глазами.
   - Пытаешься сыграть роль Торнады?
   - Что?
   - У тебя, как и у нее, всегда свой взгляд на вещи.
   - Просто я не такой параноик, как ты, и знаю, как разговаривать  с  этими
людьми. Надо польстить их самолюбию, дать  понять,  что  ты  в  восторге  от
каждой извилины в их мозгу, и они примут тебя как члена королевской семьи.
   Дотс был не согласен, но не стал спорить, а всего лишь предложил:
   - Может, тебе лучше взять с собой Плоскомордого?

Глава 65

   Я не стал брать с собой Плоскомордого. Помощь  мне  не  требовалась  -  я
всего-навсего собирался поболтать с молоденькой девушкой.
   Я не взял никого себе в  компанию,  убедив  себя,  что  Маренго  Северная
Англия исповедует старомодную суровую честность в своих делах.
   Так я оставил себя в дураках. Горячее желание повидаться с Эмеральд Дженн
привело меня вовсе не к Маренго Северная Англия. Имение  принадлежало  типу,
посылавшему своих головорезов измолотить меня - и это я  мог  бы  без  труда
установить, проведя минимальное предварительное расследование.  Имением  под
названием "Вершины", оказывается, владел некий Элиас Давенпорт.  Этот  Элиас
Давенпорт считал Маренго  Северная  Англия  мягкотелой  задницей,  способной
только трепать языком по поводу прав человека. Сам же  Давенпорт  был  готов
действовать.
   И почему я  плохо  слушал,  когда  Скользкий  объяснял  мне,  кто  принес
письмо?
   Проникнуть на территорию "Вершин" оказалось несложно.  Труднее  оказалось
обеспечить спокойную встречу с Эмеральд.
   Глупец. Я полагал, что они позволят  мне  встретиться  с  девицей,  затем
выкинут меня из головы и забудут обо всем. Я не учел, что эти типы уже пошли
вразнос.
   Однако очень скоро мне стало ясно истинное положение дел.
   Ребята, с улыбкой распахнувшие ворота имения, начали шутить,  как  только
металлические створки со звоном  захлопнулись  за  мной.  Их  юмор  оказался
довольно убогим. Продолжая ухмыляться, они попытались врезать мне по почкам.
   Из кустов вывалились ребятишки, которые недавно навещали меня. Похоже, их
манеры нисколько не улучшились.
   Они заставили меня так сильно разволноваться, что я  нанес  удар  первым,
защитив себя заклинанием, не позволявшим нападающим сконцентрироваться. Будь
я проклят, если заклинание не сработало  как  надо!  Они,  как  стая  пьяных
обезьян,  визжали,  прыгали,  метались  из  стороны  в  сторону  и  посылали
проклятия, промахиваясь мимо меня. Тем временем я старательно обрабатывал их
волшебной дубинкой,  усыпая  пространство  вокруг  себя  телами.  Садовникам
Давенпорта предстоит серьезная работа по уборке с территории удобрений.
   Я был потрясен своими достижениями.  Но  согласитесь,  все  мы  время  от
времени удивляем себя собственными успехами - был бы достойный стимул.
   Дом Давенпорта не был виден, и мне  пришлось  отправиться  в  путешествие
через  широкие   просторы   ухоженных   газонов,   лавируя   между   фигурно
подстриженными кустами и деревьями. Я чуть было не заблудился ч лабиринте из
высокого кустарника. Потом пробежал через огромный, прекрасно организованный
цветник, размышляя о том, что половина обитателей трущоб  Танфера  могла  бы
прекрасно    существовать,    возделывая    эти    земли    под     полезные
сельскохозяйственные культуры.
   Особняк Давенпорта  даже  у  булыжника  мог  пробудить  неуемную  тягу  к
революционному перевороту. В доме было нечто такое,  что  просто  кричало  о
презрении ко всем нижестоящим любой расы.
   Я решил не приближаться к  главному  входу  -  кто  его  знает,  здешнего
Ичабода. Едва я завидел  здание,  сработали  навыки  разведчика.  Я  полз  и
перекатывался, передвигался короткими перебежками и крался на цыпочках, пока
не достиг задней стены строения. Меня видело множество  людей,  но  все  они
были унылыми типами в потрепанной униформе венагетов.  Оказывается,  пленных
использовали здесь для общественно полезной  деятельности  -  стрижки  травы
ножницами. Мы оказались взаимно вежливыми. Они прикинулись слепыми, а  я,  в
свою очередь, не заметил их унижения.
   Никогда не думал,  что  военнопленные  могут  быть  низведены  до  такого
положения. Нет, я вовсе не испытываю великую любовь к венагетам.  Если  люди
гоняли вас по болотам, заставляя, чтобы выжить, жрать змей и  жуков,  вы  не
очень им сочувствуете, когда они сами споткнутся. Но все же в этой  ситуации
была какая-то высшая несправедливость. И суть ее, видимо, в том,  что  Элиас
Давенпорт, похоже, не проводил разницы между поверженным  врагом  и  низшими
классами Каренты.
   Элиас наверняка во время службы  в  армии  имел  тепленькое  местечко  за
письменным столом. Интересно, что  многие  представители  правящих  классов,
оказавшись в бою, с удивлением обнаруживали, что  из  их  ран  льется  кровь
точно так же, как и у фермерского сына или мальчишки со Дна.
   "Заостренная сталь не испытывает почтения", - любил  говаривать  один  из
моих сержантов, ухмыляясь до ушей.
   Я нашел черный  ход.  Он  не  был  заперт  и  не  охранялся.  А  чего  им
беспокоиться? Кто захочет вломиться  в  это  логово  психов?  Кто  осмелится
потревожить Элиаса Давенпорта?
   Ничего не имею против  даже  самых  вонючих  богачей.  Я  и  сам  надеюсь
когда-нибудь стать  таким:  воздвигнуть  небольшой  стокомнатный  особняк  в
поместье на тысячу акров, укомплектовав его набором рыжеволосых красоток  и,
быть может, соединив трубопроводом с пивоварней Вейдера. Но при этом считаю,
что каждый должен достигать богатства так же, как  и  я,  -  честным  трудом
(например, разбивая черепа), а вовсе не после похорон предка.
   Я понимаю, что чрезмерно упрощаю.  Но  я  и  есть  простой,  незатейливый
парень. Упорно работаю  (но  не  больше,  чем  считаю  нужным),  забочусь  о
друзьях, творю понемножку добро  и  никому  не  причиняю  неприятностей  без
достаточных оснований.
   Этот дом  был  домом  страданий.  Войдя  в  него,  вы  не  могли  это  не
почувствовать. Печаль и боль поселились в  его  теле.  Дом  влиял  на  своих
обитателей точно так же, как и они влияли на него.
   Всем нередко приходится встречать такие дома  -  старые  здания,  имеющие
свои души: добрые или злые, веселые или печальные.
   Этим домом владела тревожная тишина.
   В нем, как в живом существе, должно было  слышаться  сердцебиение  -  шум
человеческого движения,  скрипы,  потрескивания,  хлопанье  далеких  дверей.
Однако в доме не было слышно ни звука.  Он  казался  пустым,  как  брошенная
коробка из-под ботинок или как особняк Мэгги Дженн на Холме.
   Жуть!
   Я начал подумывать о ловушке. По-видимому, те ребята  у  ворот  поджидали
меня. Свалка понадобилась, чтобы кто-то домчался до дома предупредить о моем
появлении.
   Что я ожидал найти, миновав их? Куда я направляюсь... во что?
   Я улыбнулся.
   Плоскомордый не устает повторять, что я слишком  много  думаю.  Он  прав.
Когда ты по-настоящему ввязался в драку, не остается места  для  всяких  там
сомнений и размышлений типа "а что, если". Ты должен  сделать  свое  дело  и
смыться.
   Я неторопливо, с улыбкой на роже вступил в тишину. Если мне  когда-нибудь
придет в голову давать названия своим приключениям, я назову поиски Эмеральд
"Делом о взломщике, который был хорошим парнем". Мне то  и  дело  приходится
проникать всюду тайно и незаконно.
   И не потому, что я этого хочу. Меня вынуждают люди.

Глава 66

   У меня не было сил поднять глаза и посмотреть, откуда исходит голос.
   - Вы весьма изобретательны, мистер Гаррет, и виртуозно владеете дубинкой.
   Говорящий прогундосил это, как старый аристократ,  ведущий  свой  род  со
времен Империи.
   Сознания хватало лишь подивиться про себя, что же случилось. Только что я
пытался  достойно  обосновать,  почему  у  меня  развилась  привычка   тайно
вламываться в чужие дома, а через секунду, обвисший  как  мокрое  полотенце,
уже сижу, крепко привязанный к стулу, в холодном красном  зале.  Даже  самое
мощное  умственное  усилие  не  восстановило  в  памяти  цепи  промежуточных
событий.
   - Вам следует слушать меня, мистер Гаррет. Отто...
   Чьи-то пальцы вцепились мне сзади  в  волосы.  Некто,  видимо,  послушный
Отто, дернул мою  голову  назад,  представив  мое  залитое  кровью  лицо  на
обозрение человека, восседавшего на каком-то высоком стуле. Для меня это был
всего лишь ужасный силуэт на алом фоне.
   Я не испугался только потому, что слишком  сильно  кружилась  голова.  Но
скоро испуг, видимо,  возьмет  свое  -  я  изо  всех  сил  пытался  побороть
головокружение. Я вычислил  свое  местопребывание  по  слухам,  передаваемым
шепотом, которые мне довелось слышать в городе.  Это  была  Звездная  палата
Священного Собрания - место суда организации "Зов". Я не был членом "Зова" -
значит, меня обвиняли лишь в том, что я предал свою расу. Разве что...
   Если не ошибаюсь, я должен был предстать перед тройкой  судей.  Пугало  в
высоком кресле  в  центре  по  идее  изображало  собой  мясную  прослойку  в
сандвиче.
   Сосредоточив все свое внимание на языке, я прохрипел:
   - Что здесь, черт побери, происходит? Не знаю, зачем я продолжал говорить
после первых двух слов. Все зв