омордый  высосал  примерно с кварту пива, заглотил  принесенную  Рохлей
жратву и, откинувшись на спинку стула, произнес:
 - Интересный был денек. Ну, мне пора домой. Меня там ждет девочка.
 С  этими  словами  он  убыл. Некоторое время я посидел  спокойно.  На  дворе
начинало смеркаться. Подождав еще немного, я спросил у Рохли:
 - Ты уверен, что Морли не сказал, когда вернется?
 - Уверен.
 Рохля,  похоже,  оставался единственным во всем заведении.  Куда  подевалась
остальная  прислуга? Где, наконец, Садлер, который должен был  открыть  штаб-
квартиру в "Домике радости"? Где, дьявол его побери, сам Морли Дотс?
 Я  подождал  еще немного. Потом еще. А когда мне больше ничего не оставалось
делать, я продолжил ожидание. В конце концов, поднявшись, я бросил:
 - Я пошел домой.
 - До встречи, - осклабился Рохля, провожая меня к дверям.
 Он поспешно запер замок, опасаясь, что я передумаю и решу остаться.
 В  небе носились моркары, заполняя своими воплями ночь. Я вспомнил, как  Дин
говорил, что сегодня у нас на ужин яблочный пирог, и выругался. Это же надо -
набить  себе  брюхо  речным илом у Морли и не оставить  места  для  приличной
стряпни! Вечно со мною так.

                                                                     ГЛАВА 17

 Еще  чуть-чуть,  и  я  добрался бы до дома без приключений.  Я  уже  пересек
Дорогу  Чародея и начал верить в счастливый исход, мечтая, как волью  в  себя
еще  галлон пива, брошусь в постель и просплю до полудня. К дьяволу бег и все
такое прочее! Я имею право на спокойное будущее. Я вполне заслужил его.
 Из  тени недалеко от ступеней соседского дома кто-то зашипел, привлекая  мое
внимание.
 Я  набрал полную грудь воздуха, медленно выдохнул и уставился в темноту,  не
приближаясь  к  источнику звука. Мне не было видно, кто там, но удовлетворять
свое любопытство я не стал - мама Гаррет не растила своих сыновей дураками, и
особенно  того из них, которому удалось дожить до тридцати. Итак,  я  остался
стоять на месте.
 - Мышка, мышка, покажись! Кем бы ты ни была.
 - Боюсь. Они могут следить за мной.
 - Очень плохо.
 Очень,  очень  плохо.  Мое  настроение резко пошло  вниз.  Я  даже  не  стал
спрашивать, кто может следить. Голос казался отдаленно знакомым. Но чей он, я
не мог вспомнить. Я потянулся к поясу. Дубинки там не оказалось. Она осталась
валяться  неподалеку  от Карлик-Форта. Пришлось продолжить  путь,  размышляя,
увижу ли я это существо. Оглядываться мне не хотелось. Карликов в городе пруд
/`c$(,  и  отличить  их  друг  от друга не-, возможно.  Не  думаю,  что  были
приверженцы идеи: "Убивай нас всех, а Бог разберется, кто свой, кто чужой".
 В голове у меня все вертелось и гудело, но что-то я еще соображал.
 Из  темноты позади меня раздался стон. Послышался звук приближающихся шагов.
Бросив  взгляд  на  свой  дом, я прикинул, успею ли привлечь  внимание  Дина,
прежде  чем  кто-то  начнет чинить мне неприятности, или старикану  останется
только почистить мостовую.
 До  чего  же полезная штука - позитивное мышление. Эти размышления настолько
меня  взбодрили, что мне море показалось бы по колено. От какой малости порой
зависит наше настроение!
 Без  всякой  подготовки я отступил в сторону, развернулся и,  приняв  боевую
стойку,  выбросил кулак с такой силой, что он, пробив желудок врага, врезался
ему  в  позвоночник. Если бы у меня хватило времени, я схватил бы негодяя  за
грудь и тряс бы до тех пор, пока у него не отвалятся уши.
 Но  времени  не  было,  и я плюхнулся вниз мордой на мостовую,  превратив  в
лепешку  то,  что еще оставалось от моего носа. Очаровательная  малютка  тоже
рухнула, так и не отклеившись от могучего кулака Гаррета.
 Я  поднялся первым и бросил взгляд по сторонам, предварительно очистив глаза
от  набившейся в них грязи. Девица осталась лежать, прижав руки  к  животу  и
издавая  странные звуки. Боже! Гаррет - истребитель женщин. Да, это не  самая
лучшая  неделя в Моих отношениях с дамами. Если и дальше так пойдет, то  весь
год в этом плане может оказаться худшим в моей жизни.
 Я  пощупал  нос  -  проверить, осталось ли от него  хоть  что-нибудь.  Сразу
сказать  было  трудно,  но над губой что-то возвышалось.  Это  что-то  ужасно
болело  - пожалуй, нос все же сохранился. Тряхнув головой и приведя  мысли  в
относительный порядок, я опустился рядом с ней на колени:
 - Вам не следовало бы так сразу кидаться на молодых людей.
 Он  издавала  такие звуки, словно натягивала чулки. Я сгреб ее  в  охапку  и
понес в дом. Замечательная картинка - пещерный человек Гаррет возвращается со
своей добычей.
 На  ощупь  нести ее на руках было очень приятно. Жаль, темнота не  позволяла
рассмотреть,  что мне досталось. Пока я поднимался по ступеням,  пинал  дверь
ногой  и  громогласно  звал Дина, над нашими головами кружили  любознательные
моркары.  Их  присутствие,  однако, меня не  трогало.  Я  позволил  Покойнику
мысленно прикоснуться ко мне - убедиться, что мимо Дина пытаюсь проскользнуть
я, а не чужак, замаскированный под отбивную из очень свежего мяса.
 Дин открыл дверь, предварительно посмотрев в глазок.
 - Опять повезло, - произнес он, увидев девушку и отступая в сторону.
 Я отнес ее в маленькую комнату и уложил на софу.
 - Посмотри, что с ней, а я пока приведу себя в порядок.
 Я  кратко поведал ему, что произошло, а он вместо благодарности изобразил на
физиономии привычное презрительное недовольство.
 - Вы пропустили ужин.
 -  Я поел в городе. У Морли. Зажги-ка свет, чтобы можно было ее рассмотреть.
Вернусь через минуту.
 Оставив  его,  я  взлетел  наверх быстрее, чем раненая  улитка.  Умывшись  и
проверив, каких частей лица не хватает, я сошел вниз и сунул голову в комнату
Покойника.
 - У меня опять компания, Весельчак.
 "Мне  это известно, Гаррет. Попытайся обуздать свои животные инстинкты.  Она
может  оказаться  полезной,  хотя пока мне  ничего  не  удалось  узнать.  Она
напугана и растеряна".
 -  Сдержать инстинкты, говоришь? Да я образец сдержанности. Я - тот  парень,
который  изобрел это слово. Ты же видишь, я настолько сдержан,  что  даже  не
подумал сжечь дом вместе с тобой.
 Редкий  момент  - он не пожелал оставить за собой последнее  слово.  Занесем
его  в  анналы  истории. Такого может не повториться за  всю  мою  оставшуюся
жизнь.
 "Ей что-то известно, Гаррет".
 Черт.  Это было хуже, чем его обычные подковырки. Я понял это по настроению,
а не по словам. Он обвинял меня в бестолковости и бездействии.
 Я  протопал  в  маленькую  комнату  у входа.  Дин  склонился  над  женщиной,
загораживая  ее от меня, и что-то говорил нежным тоном. Я постоял,  глядя  на
него  с  любовью, которую никогда не позволяю проявить открыто. Дин  оказался
самым  удачным приобретением моей жизни. Он делает в доме все то, что я  люто
ненавижу.  Дин  готовит как ангел, встает утром до абсурда рано  и  частенько
воспринимает  мои проблемы ближе к сердцу, нежели я сам. Чего  же  еще?  Быть
может, чуть меньше нравоучений и чуть больше внимания к чистке Покойника.
 Самый  большой недостаток Дина - он не одобряет мое отношение к  труду.  Дин
верит  в  благостность труда ради самого труда. Работа, по Дину, - прекрасное
тонизирующее средство.
 Я  негромко  кашлянул,  давая ему знать о своем появлении.  Он  не  услышал.
Оглох, что ли? Возможно. Ему наверняка уже за семьдесят, хотя старикан  и  не
признается в этом.
 - Как она, Дин? Приходит в себя?
 Он сердито взглянул через плечо:
 - Чуть-чуть. Но не вашими заботами.
 -  Неужели я должен был позволить неизвестному догнать меня и изменить форму
моего черепа?
 Меня  начало  одолевать  раздражение.  С  какой  стати,  спрашивается?   Да,
физиономия  болела. Да, голова раскалывалась. Да, плечо ныло, а ноги  сводило
судорогой от непрерывной ходьбы и беготни. Но не это выводило меня  из  себя.
Настоящая  причина состояла в том, что я ввязался в драку, не будучи  уверен,
нужно ли это вообще. Ввязался и никак не могу развязаться.
 Факты  Дина никогда особенно не волнуют. В душе ему все еще пятнадцать  лет.
Он сохранил романтику, которую детишки носят в себе до тех пор, пока жизнь ее
из них не выбьет. Старик одарил меня еще одним сердитым взглядом:
 - Дайте мне еще пару минут.
 - В таком случае я отправляюсь на доклад.
 Пройдя  к  Покойнику, я рассказал ему о своей экскурсии в тот  мир,  который
истребляет романтику в детских душах.
 Логхир воздержался от комментариев. Вместо этого он произнес:
 "Отправляйся к девушке, Гаррет. Тебя там ждет сюрприз".
 Покойник продолжал набирать очки. Я действительно изумился.
 Она  была  прекрасна.  Роскошна. Восхитительна. Я,  конечно,  подозревал  об
этом.  Ведь мне пришлось нести ее на руках, а с моими тактильными ощущениями,
слава  богам,  все  в  порядке. Но там не хватало света,  чтобы  увидеть  эти
великолепные рыжие волосы.
 Да,  она  была  точной  копией  девицы,  поведавшей  мне  историю  о  бароне
Ничтожнике, которая, в свою очередь, была двойняшкой обнаженной красотки.  Но
эта отличалась от двух предыдущих. В ней чувствовалась какая-то невинность.
 - Похоже, Дин, на нас сегодня обрушился ливень рыжих.
 Он что-то буркнул в ответ. Как будто это его не касалось.
 Гостья  уже сидела, и лицо ее успело утратить синюшный оттенок. Она смотрела
на  меня.  Зелеными  глазами. Опять. Потрясающие,  огромные  зеленые  наивные
глаза. А о таких губках я мог только мечтать. Веснушки!
 Спокойно, парень. Я глубоко вздохнул. Дин возмущенно посмотрел на меня.
 -  Нам  следует  дать имя расследованию. Может быть, назовем  его  "Дело  об
избытке рыжих"?
 - Мистер Гаррет?
 Боги!  Какой  голосок! Совсем как у той, последней рыжульки,  но  украшенный
звоном колокольчиков и преисполненный обещаниями... или...
 -  Да,  перед  вами  -  Гаррет. Бесстрашный борец с  драконами  и  спаситель
попавших в беду девиц. И сегодня как раз один из его лучших дней.
 Она с изумлением воззрилась на меня.
 -  Прошу  прощения. Сегодня выдался трудный день. Я на грани  срыва.  Начнем
сначала. Обещаю вас не бить, если вы дадите слово не подбегать ко мне сзади в
темноте.
 На  улице, естественно. Мы можем уложить спать Покойника, прогнать  Дина,  и
пусть  после этого она носится за мной по дому, сколько ей вздумается.  Я  не
очень  буду  стараться убежать. В интересах науки, естественно.  Скажем,  для
того чтобы посмотреть вблизи, насколько она похожа на удостоившую нас визитом
-c$(ab*c.
 Она  улыбнулась, и веснушки на ее щечках пустились в пляс. Ради одного этого
почти стоило прожить сегодняшний день.
 Почти.
 - Дин мне все объяснил, - сказала гостья.
 (Как мило она всех сразу начинает называть по имени.)
 -  Я  должна  извиниться. Это было глупо с моей стороны.  Я  не  привыкла  к
городу.
 Она  встала  на  ноги,  а глаза мои полезли из орбит.  Какая  грация,  какая
естественность! Мне захотелось скрипеть зубами и выть. Природа создала ее для
того, чтобы разбивать сердца. Из какого бы места она ни явилась, там она явно
пропадала зазря. Обитатели той дыры настолько тупы, что позволили ей  уехать.
Посылайте  таких,  как  она, в Танфер побольше. Заставляйте  нас  забывать  о
бедности,  войне  и  несчастьях. Вспомните, что говорят о хлебе  и  зрелищах.
Побольше бы таких зрелищ!
 Она  протянула  руку. Ручка оказалась раза в два меньше,  чем  моя.  Ладошка
полнилась теплом и жизнью - у Тинни в последнем рукопожатии не было ни  того,
ни другого. Это воспоминание вернуло меня на землю.
 - Меня зовут Карла Линдо Рамада, мистер Гаррет. Я пришла из...
 Вот это да!
 -  Постойте.  Я попробую догадаться. Вы пришли из замка барона Ничтожника  в
горах  Хамадан.  Барон  направил вас следом за парнем по  имени  Холм  Блейн,
который уволок книгу у колдуньи по имени Змеюка.
 У  нее  отпала  челюсть. Снаружи где-то в небе начали галдеть  моркары.  Шум
стоял  невообразимый и так близко, словно твари использовали  мою  крышу  для
взлетов и посадок.
 -  Если они будут продолжать в том же духе, то рискуют утратить свою популяр
ность, - заметил я Дину.
 Рыжулька  спохватилась, что ее милый ротик полуоткрыт, и сомкнула губки.  Но
ненадолго. Она смахивала на золотую рыбку, заглатывающую воздух.
 - Я не очень ошибся?
 - Как вы?..
 Я хотел было объяснить, какой я великий детектив.
 Но, подумав, решил не ударяться в гиперболы:
 -  Успокойтесь. Я не читаю мысли. - (Читатель мыслей - в комнате  рядом.)  -
Вы  по  самому  скромному  счету вторая рыжеволосая женщина  по  имени  Карла
Рамада, посетившая меня сегодня. Вы хотите, чтобы я нашел книгу, не так ли?
 -  Карла  ЛИНДО Рамада, - поправила она меня. - (Видимо, это было важно.)  -
Но... Как?..
 - Не имею понятия.
 У  меня  практически не было сомнения, что предо мною не та женщина, которая
заходила  раньше.  И  не  та,  что появлялась в  чем  мать  родила.  Не  могу
объяснить, почему я был в этом уверен. Какой-то эфемерный, неуловимый сигнал.
Я  даже  почти  не  сомневался, что она подлинная  Карла  Линдо  Рамада.  Она
пользовалась этим именем как-то более естественно.
 Выражение  ее  личика  претерпело  ряд изменений,  каждое  из  которых  было
восхитительным.  Я  подумал, не вывезти ли ее из  города,  пока  не  начались
мятежи  из-за  нехватки таких женщин в Танфере. Таких, как она,  здесь  всего
штуки  две-три.  Ну  от силы четыре-пять. Однако тут же я  начал  размышлять,
откуда  их столько появилось. Две-три или четыре-пять. Так много и все рыжие.
Не произрастают ли рыжульки на деревьях в Хамадане? Если так, преврати меня в
лесника, Боже!
 Наконец ее физиономия успокоилась, приняв устойчивое выражение страха.
 - Это наверняка она! Одна страница в книге, должно быть, я.
 - Что?! - Я чуть не сел. - Враг человечества является сюда в вашем виде?
 Так... И еще раз - так... Значит, Змеюка - мой клиент. Более или менее.
 - Но каким образом, если книги у нее нет?
 Карла  Линдо  не  спросила,  откуда  мне известно  о  свойствах  книги.  Она
размышляла над моим вопросом.
 -  Первый  вариант?  Или  она  захватила с собой  черновики?  Но  вы  же  не
принимаете меня за нее?
 Оказывается, она не столь уж наивна. Нет, увидев Карлу, я не мог принять  ее
за  предыдущую.  Я попытался припомнить прошлый визит. Ничего не  получилось.
Странно. Покойник научил меня обращать внимание на детали и запоминать их. Но
вместе четких, ясных воспоминаний клубился какой-то бесформенный туман.
 -  Дин,  завари-ка чайку. У меня есть предчувствие, что нам предстоит долгая
ночь.
 Разве  можно  отдохнуть при том бедламе, что творится  за  окнами?  Надеюсь,
скоро они истребят друг друга.
 -  Нам надо слегка расслабиться, прежде чем приступать к серьезным делам,  -
добавил я.
 Дин  бросил  на  меня тяжелый взгляд, как бы опасаясь оставить  дорогое  для
него  существо  в опасности. Но, наверное, решив, что на такой  срок  у  меня
выдержки хватит, поспешил на кухню.
 -  Милый человек ваш Дин, - улыбнулась Карла Линдо Рамада. - Он притягателен
как редкий цветок.
 -  Да.  Иногда  нам с трудом удается отогнать от него пчел. Кроме  того,  мы
используем  его  в  качестве приманки для мух. Старина постоянно  переживает,
узрев попавшую в беду девицу.
 Он-то  переживает, а я нет. Что Гаррету какие-то переживания!  Гаррет  тверд
как гвоздь.
 - Итак?
 -  Здесь,  в  Танфере, я остановилась у знакомых барона. На Холме.  Когда  я
спрашивала, кто мог бы мне помочь, все рекомендовали вас.
 Вот  те  раз! Не думал я, что мое имя стало расхожей монетой там, на  Холме.
Скверная новость.
 -  Они  сказали, что вы человек честный, хотя и действуете всегда по-своему.
У вас репутация крутого охотника.
 -  У  меня?  Наверное, они имели в виду кого-то другого. Нет  человека  чище
меня сердцем и душой. Я чист, как отфильтрованные сточные воды.
 - Но, надеюсь, не хил телом и умом?
 В  ее  глазах зажглись огоньки. Она быстро оправилась от страха. Держу пари,
эта девица заставляла пылать огнем страсти всех обитателей горного замка.
 Гостья  снова улыбнулась. Веснушки снова заплясали. Теперь я знал,  чем  она
отличалась от других рыжих. У тех не было веснушек. Даже у Тинни. Или  совсем
мало. И не на местах, открытых для постоянного обозрения.
 Мы  могли  продолжать в том же духе хоть до утра, но дело  есть  дело.  И  в
любую секунду мог появиться Дин, с неизменно недовольным видом.
 -  Что ж, признаю - виновен. Со мной это бывает часто. Давайте я расскажу  о
Карле  Линдо  Рамаде, которая появлялась здесь до вас. Вы скажете,  когда  ее
повествование начнет расходиться с вашей версией.
 Она   внимательно  слушала.  Ее  глазки  продолжали  блестеть,  а   веснушки
танцевать - даже когда Дин принес чай. Он посмотрел на нее, перевел взгляд на
меня  и вздохнул. Старик все никак не мажет отказаться от надежды свести меня
с одной из своих племянниц.
 Карла Линдо пригубила чай. Казалось, она приятно изумлена. Дин заварил  один
из сортов, приберегаемых для особых случаев. Она отпила еще немного:
 - Именно так все и происходило, мистер Гаррет. Я так думаю.
 - Думаете?
 - Меня там не было. Он меня услал оттуда для безопасности.
 -  Вот  как? Он стремился избавить вас от неприятностей дома и в то же время
направил в одиночестве в этот чужой и безжалостный город. Что-то не сходится.
 -  Барон не хотел посылать меня. Наверное, ей удалось добраться сюда раньше,
чем  мне, именно потому, что он так долго не мог решиться. Но у него не  было
выбора. Я осталась единственной, кому можно было доверять. Змеюка постаралась
перевербовать  остальных на свою сторону. Те, кто остался  верен,  погибли  в
борьбе  за  книгу. Меня она не пыталась соблазнить - знала, что я никогда  не
выступлю против барона.
 - Почему же? Все мы подвержены соблазнам.
 -  Потому  что  он  - мой отец, мистер Гаррет. Мама была горничной,  поэтому
барон  не  мог узаконить меня как дочь. Но их отношения ни для кого  не  были
секретом.  Он  никогда не отказывался признавать меня дочерью  -  даже  перед
a".%) женой. Та ненавидит меня и маму, но не осмеливается причинить нам вред.
 Карлу внезапно охватил ужас, и она задрожала. Да, в ее последней фразе  было
опущено одно слово, словно выписанное огромными буквами, - слово "ПОКА". Если
бы Дин не торчал рядом, я обязательно подсел бы к ней, обнял и утешил.
 С  каждой минутой клубок запутывался все сильнее, особенно там, на том конце
нити,  где, собственно, вся каша и заварилась. Я чувствовал, что понимаю  все
меньше.
 -  Постойте,  постойте. Я совсем запутался. Итак, мы имеем  жену,  колдунью,
любовницу  и  дочь. Не многовато ли для парня, которому, как утверждают,  две
сотни годков, который прикован к постели и никак не помрет только потому, что
на него наложено заклятие?
 Она  посмотрела на меня как-то странно, хотя я всего лишь суммировал то, что
услышал  от  первой  Карлы  Линдо и уже рассказал  второй.  Или  она  слушала
вполуха?
 -  О, это не совсем так. Отец, конечно, стар и прикован к постели. Но он  не
всегда  был  таким.  И  ему вовсе не двести лет, как она  утверждает.  Ему  -
шестьдесят  восемь. Ведьма наложила на него заклятие, когда мне  было  четыре
года, тогда он как раз перестал скрывать связь с моей матерью и поселил  жену
в другой башне.
 - А?..
 Дин сообразил первым:
 -  Змеюка,  видимо, и была его супругой, мистер Гаррет. И  он  выслал  ее  в
другую часть замка.
 Девушка утвердительно кивнула.
 - О... Вот как. Понял.
 Мог бы сообразить и раньше.
 Меняет  ли это что-нибудь в сложившейся ситуации? А, собственно, почему  это
должно  меня волновать? Свары обитателей отдаленного замка меня не  касаются.
Конечно, если эти обитатели оставят меня в покое.
 -  Похоже, Дин, мы теперь знаем - кто и почему, - подумал я вслух. - Как  ты
думаешь?
 -  Да.  Это дама, которую называют Змеюкой. Она не желала, чтобы мисс  Карла
встретилась с вами и получила от вас помощь.
 - Это кое-что объясняет. А Бельчонок? Тоже она?
 - Может быть, блондинка, - Он пожал плечами.
 - Возможно. И что мы теперь будем делать?
 Карла  Линдо  не  поправила Дина, когда он назвал  ее  просто  Карлой.  Ага,
значит, старикану все