ложил  палец  на
курок.
   И передумал - что-то знакомое усмотрелось в  плечистой  фигуре  часового.
Видна роскошная,  расчесанная  борода...  Мишаня,  гнус  таежный!  Надо  же,
оклемался, хотя в свое время Мазур  бил  на  совесть...  Что  это  он  вдруг
табачищем вздумал организм поганить - неужто от переживаний?
   Сделав два коротких бесшумных шажка, Мазур переместился совсем близко  и,
не снимая пальца с курка, спросил вполне дружелюбным тоном:
   - С чего закурил, Мишаня?
   Эффект вышел ожидаемый - сигарета, рассыпав веер искр,  вмиг  улетела  за
барьер,  а  здоровяк  Мишаня  дернулся  так,  словно  ему  в   зад   вогнали
пятидюймовое шило во всю длину. Впервые в жизни Мазур убедился,  что  оборот
"подскочить от неожиданности" вовсе не выдуман,- Мишаня,  точно,  подпрыгнул
от этакого сюрприза, хоть  и  невысоко.  Гулко  налетел  спиной  на  высокий
барьер, выпучил глаза, едва нашел силы выдавить что-то вроде:
   - Ч-чур меня...
   В приливе бешеной радости Мазур повторил громче:
   - Что закурил, Мишаня, спрашиваю, ты ж не дымил... Здоровяк  левой  рукой
слабо отмахнулся от него, словно от  привидения.  Мазур  с  усмешкой  держал
палец на курке - поймал себя на том, что испытывает прямо-таки  наслаждение,
но ничуть этим не огорчившись. Первобытное в  нем  подминало  все  остальные
чувства. Уголком глаза  он  заметил  прислоненный  неподалеку  к  ограждению
карабин, отступил на два шага и предложил самым приятельским тоном:
   - Будешь ружьецо хватать? Я не тороплю...
   - Ты как здесь... черт...- почему-то шепотом выговорил Мишаня.
   - Проходил вот мимо,-  сказал  Мазур.  Не  расслабляясь,  окинул  быстрым
взглядом площадку  -  на  столике  в  углу  черный  радиотелефон  с  толстой
антенной, бутылка газировки, какие-то  свертки...  С  точки  зрения  уставов
Мазур вел себя совершенно непозволительно, играл  с  мышью,  чтобы  потешить
душу,- но внизу стояла полная тишина, и это,  пожалуй,  давало  право  самую
чуточку отпустить натянутую струну. Пусть подохнет, прекрасно  понимая,  что
подыхает,  и  зная,  от  чьей  руки.  Если  небеса  не  гарантируют   высшей
справедливости на грешной земле, мы создаем слабое ее подобие, ибо  не  нами
сказано, но нами старательно усвоено: "Око за око, зуб за зуб..."  Я  их  не
трогал, спокойно плыл мимо, не собираясь убивать и  лишний  раз  доказывать,
что могу выжить там, где нормальный человек обязан сгинуть...
   Наконец-то! Медленно-медленно,  словно  борясь  с  невидимыми  веревками,
тянувшими его назад, Мишаня, скособочась, не сводя с Мазура выпученных глаз,
потянулся за карабином. Почему-то он не кричал, хотя давно  уже  должен  был
понять, что посетил его не призрак, а  гость  из  плоти  и  крови.  Спокойно
подождав, когда широкая ладонь сомкнется вокруг  цевья  карабина,  а  другая
обхватит шейку приклада, когда ствол проделает половину должной  траектории,
Мазур нажал на спуск. Один-единственный раз. В его  руках  знакомо  дернулся
"Хеклер-Кох" - и Мишаня, на миг  нелепо  замерев  в  несуразной  позе,  стал
клониться, упал, придавив грудью  карабин.  Старомодный  картуз  свалился  с
головы (верзила, как и в прошлый раз, был одет по моде безвозвратно ушедшего
века), упал рядом изнанкой вверх, словно готовился принять милостыню.
   - Проходи, не подают...- беззвучно пошевелил губами Мазур, на  миг  вновь
ощутив липкий холодок безумия, мягкой лапкой прошедшийся по вискам.
   Кажется, его трясло. Но кто-то внутри, холодный, деловитый  и  собранный,
тут же напомнил: рано сходить с ума... Он, скалясь, шагнул  вперед  и  ногой
перевернул  труп  -  всегда  следует  проверить,  многие,   считавшие   себя
суперменами, на этом и ловились, уверив себя, что в жизни не напортачат...
   Нет, все надежно. Уже не  дышит.  Мазур  отпустил  автомат,  повисший  на
ремне, взял со столика бутылку. Вспомнил ту клятую  газировку  на  даче,  но
рука  дрогнула  лишь  на  мгновение:  нет,  слишком   невероятное   стечение
обстоятельств понадобится, чтобы... Точным  ударом  смахнул  пробку  о  край
столика,  запрокинул  голову.  Прохладная  пенистая  жидкость   потекла   на
комбинезон, но пролилось совсем немного. Осушив бутылочку, Мазур кинул ее  в
угол и, не взглянув больше на мертвеца, стал спускаться.
   В главном тереме звонко разлетелось стекло.  Мазур  присел  на  корточки,
нацелив ствол в ту сторону. Через несколько секунд тягуче  заскрипела  дверь
конюшни. Мазур был уже на полпути к земле,  все  звуки  долетали  четко.  Он
побежал, перепрыгивая через несколько ступенек.
   Из конюшни выскочил человек - пятном белеет рубашка, белеет смутное пятно
лица,- держа за середину карабин, опрометью метнулся к воротам. Стоявший  на
площадке Мазур прицелился с должным  упреждением,  потянул  спуск.  Бегущий,
подломившись в коленках, стал падать  навзничь.  Тишина,  только  фыркают  и
перебирают копытами потревоженные лошади. По двору бесшумно пробежал  черный
силуэт с задранной на лоб маской, остановился, увидев,  что  выскочивший  из
конюшни лежит неподвижно.
   - Что там?- окликнул Мазур, выбежав из тени башни.
   -   Все   в    порядке,    сэр,-    чуточку    возбужденно    откликнулся
лейтенант-коммандер.- Выскочил неожиданно, как чертик из коробочки,  прыгнул
на подоконник, успел разбить стекло... Парни взяли этих  двух,  тепленькими.
Старик спал, а молодой смотрел телевизор...
   - Сколько жмуриков? - спросил Мазур.
   - У нас - двое, про остальных еще не знаю...
   - Проверьте конюшню, осторожненько,- распорядился Мазур.
   Но в конюшне, кроме лошадей, никого больше не оказалось. Похоже, виктория
была полная -  шнырявшие  меж  строениями  черные  фигуры  одна  за  другой,
оборачиваясь к Мазуру, подавали ему знаки, гласившие, что все чисто.  И  все
же он бросил подошедшему майору:
   - Соберите людей, как следует прочешите "дворец".  Очень  уж  грандиозная
махина, там где-то еще и подвалы есть...
   Сам вынул фонарик из кармана на бедре, зажег  и,  обернувшись  в  сторону
опушки, где оставил четверых  сподвижников,  описал  ярким  лучом  несколько
кругов - сигнал присоединиться к вечеринке, потому что  до  конца  еще  было
далеко...

   ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
   ОСТРОВ СОКРОВИЩ, ИНКОРПОРЕЙТЕД
   Вступление  помощницы   прокурора   на   покоренную   территорию   особой
торжественностью  не  отличалось  и  напоминало  скорее  визит  начитавшейся
раннего Хемингуэя "белой охотницы"  к  пресловутым  зеленым  холмам  Африки.
Мазур  поневоле  залюбовался  -   со   всей   снисходительностью   человека,
проделавшего  главную  и,  особо  стоит  подчеркнуть,  грязную  работу.  Как
выразились бы его  далекие  предки,  чьим  любимым  занятием  было  запекать
крестоносцев прямо в доспехах на хорошем огне,- отвалил навал  работы.  Джен
влетела в калитку, такое впечатление, повизгивая от нетерпения, как  и  все,
щеголявшая в маскировочном комбинезоне и  бушлате  в  тон,-  Джейн,  подруга
Тарзана, извольте любить  и  жаловать.  А  африканские  ассоциации  возникли
оттого, что следовавшая за  ней  троица  была  нагружена  одеждой  и  прочей
экипировкой тех, кто нагрянул на "Заимку" водным путем,  налегке,-  бушлаты,
комбезы, высокие ботинки, рюкзаки,  аппаратура  и  даже  парочка  компактных
одноразовых гранатометов для полного счастья. Народ был привычный и  пер  на
горбу все это богатство довольно резво - но со стороны три груды экипировки,
из-под которых едва просматривались ноги, выглядели слегка сюрреалистически.
   Пришлось распахнуть створку ворот экономии времени ради.
   Мазур тем  временем  успел  распорядиться,  чтобы  акваланги  сбросили  в
колодец, а сейчас следом отправились и резиновые комбинезоны. Наступал самый
веселый момент - когда приходится сломя голову улепетывать с добычей, тут уж
следует избавиться от любого лишнего грамма.  Добычи,  правда,  они  еще  не
видели, но Мазур не сомневался, что она есть. Прежде чем одеться,  расставил
посты - пулеметчика на вышку, троих по двору, тасовал своих и  заезжих,  как
карточную  колоду,  чтобы  само  собой  возникло  боевое  братство,  и   все
окончательно  перемешались.  До   сих   пор,   правда,   не   было   никаких
шероховатостей - как-никак, профессионалы...
   Он еще застегивал на себе ремни хитроумной портупеи. к которой можно было
пристегнуть и прицепить уйму всяких полезных вещей, когда к  нему  подлетела
Джейн, воинственно держа правую руку в кармане пятнистого бушлата.
   - Попросили бы кобуру, неужто не  дали  бы?  -  проворчал  Мазур.-Таскать
оружие в кармане - чистая профанация...
   - Вы нашли?
   - Еще не искали, признаться,- сказал Мазур.- У нас и так забот хватало...
   Он взглянул на часы - время пока что не поджимало, но все равно следовало
поспешить. До Шантары два часа ходу, да еще придется по душам побеседовать с
пленными и, не исключено, долго и вдумчиво уговаривать их быть паиньками...
   - Показывайте, где тут наши найденыши,- повернулся Мазур  к  оказавшемуся
ближе всех Брауну.
   Так  уж  сложилось,  что  под   настоящими   фамилиями   выступали   лишь
лейтенант-коммандер и майор Прагин. Трех  молчаливых  глаголевских  ореликов
Мазур знал, как Иванова, Петрова и Сидорова, а заокеанские,  соответственно,
были - Смит, Джонс и Браун. Ради той же экономии времени, чтобы  не  тратить
время на запоминание подлинных имен,  которые  все  равно  предстояло  очень
быстро забыть.
   Мазур шагнул к терему - и в кильватер ему  тут  же  пристроился  походный
штаб в лице майора, лейтенант-коммандера и, конечно, Джен. Точно, начиналось
самое   веселое:   в   полном    соответствии    с    богатыми    традициями
кладоискательства. Когда все участники  окончившегося  успехом  предприятия,
нашаривая под тельняшками пистолеты и  ножи,  начинают  оценивающе  коситься
друг на друга, заранее подозревая соседей в тех же замыслах, которые  питают
сами, прикидывая, не уменьшить ли число пайщиков до  самого  минимального...
"Пожалуй,- мельком подумал Мазур,- у американцев гораздо тревожнее на душе -
мы как-никак у себя дома, в самом буквальном смысле близ  центра  России,  а
они оказались  затерянными  в  Сибири.  На  их  месте  я  бы  тоже  легонько
переживал..." Они шагали по  роскошным  хоромам,  все  так  же  напоминавшим
дурную декорацию из голливудского фильма: сводчатые потолки из  полированных
кедровых плашек, повсюду на уступчатых стеллажах сверкают огромные старинные
самовары, на стенах висят дуги, ярко расписанные, с гроздьями колокольчиков,
иконы понатыканы без всякого складу и ладу...  Судя  по  лицам  американцев,
окружающая  аляповатая  роскошь  производила  на  них  большое  впечатление.
Возможно,  они  в  простоте  своей  свято  верили,  что  поместья  сибирских
латифундистов так испокон веку и выглядели.
   - Кого первого, сэр? - спросил шагавший впереди Браун.- Мы их, как  вы  и
приказывали, оставили там, где взяли...
   - Ведите к старику,- сказал Мазур, не раздумывая.- Да зажгите  свет,  что
ли, теперь никакой разницы...
   Первым шагнув в высокую дверь, Браун нашарил  выключатель.  Ермолай  свет
Кузьмич пребывал в тишине и покое - лежал на постели в одном исподнем, умело
и старательно опутанный белыми нейлоновыми веревками, с надежно  вставленным
в рот  кляпом,  и  не  какой-то  импровизированной  самоделкой,  а  надежным
изделием из тех, что выпускают малыми сериями невидимые миру мастерские, где
последний слесарь держит дома в шкафу кителек с погонами.  После  вульгарной
роскоши терема  его  комнатушка  выглядела  весьма  аскетически  -  железная
кровать, двустворчатый шкаф, тумбочка, почерневшая икона в  углу  с  тусклой
лампадкой. Святой пустынник,  да  и  только.  Лишь  валяющаяся  на  тумбочке
амуниция портит картину - пистолет из кобуры забрали,  а  саму  оставили  за
ненадобностью на прежнем месте.
   - Ну, здравствуй, старче  божий,-  сказал  Мазур,  присаживаясь  на  край
постели.- Так и думал, что свидимся когда-нибудь...  Ты  мне  что,  не  рад?
Лично я, скажу откровенно, радешенек...
   Кузьмич, извиваясь, откатился подальше, пока не застрял,  привалившись  к
стене. В глазах стоял  столь  откровенный  ужас,  что  Мазур  посмотрел,  не
расплывается ли из-под старого знакомого лужа. Лужи пока что не было.
   Двумя пальцами вытащив резиновый кляп, Мазур, не глядя,  отбросил  его  в
угол, вытер пальцы о растрепанную бороду пленника  и,  превозмогая  яростное
желание выхватить нож, сказал:
   - Ну, вякни что-нибудь, старче божий. Ты же, я  помню,  краснобай,  каких
поискать.
   Краем глаза он видел, как лейтенант-коммандер, склонившись  к  уху  Джен,
торопливым шепотом переводит. Пожалуй, она и впрямь не понимала по-русски ни
словечка - столь жадное,  мучительное  любопытство  в  глазах,  пожалуй,  не
подделаешь. Американец замешкался, и Джен, не  раздумывая,  подтолкнула  его
кулачком в бок.
   - Живучий ты, я  смотрю,-  сказал  Кузьмич,  подбирая  каждое  слово  так
осторожно, словно  говорил  на  родном  языке  впервые.-  Неисповедимы  пути
господни...
   - Бывает,- сказал Мазур.- Погода переменчива...
   - Издеваться будешь? - спросил Кузьмич  обреченно.  Лицо  у  него  сплошь
покрылось крупными каплями пота.
   - Что, страшно?
   - А кому не страшно? - Он молниеносно окинул  стоящих  за  спиной  Мазура
цепким взглядом.- Я вас предупреждаю, гости дорогие: здесь вам не притон,  а
серьезный государственный  объект,  так  что  на  каждого  из  вас  найдется
статья...
   - Ну ты и сволочь,- сказал Мазур не без  некоторого  восхищения.-  Может,
еще скажешь, что и ты при погонах?
   - Бог не дал,- смиренно сказал Кузьмич.
   - Ага, погоны  ты  больше  по  другую  сторону  колючки  видел...-  Мазур
усмехнулся, видя исказившую лицо старика гримасу.-  Ну  да,  рассказали  мне
давеча твою боевую биографию.
   - Ошибки  молодости,-  философски  сказал  Кузьмич.-  Мало  ли  по  юному
неразумию нагрешишь...
   - Ладно, хватит,- сказал Мазур.- Я бы с тобой побеседовал как следует, да
времени нет, на твое счастье... Кассеты где? Кто у вас гулял с ключиками  от
сейфа - ты или Полковник? Живо, сволочь старая, ты на свете порядочно пожил,
знаешь, когда пора заливаться соловьем,  чтобы  ремни  из  спины  резать  не
начали...
   - А что с Полковником? - тут же спросил Кузьмич.
   - Да лежит тут, неподалеку,- сказал Мазур.- Спеленутый, как младенчик.
   - Вот ты с ним и побеседуй. Он у нас человек государственный,  облеченный
полным доверием и всей ответственностью. А я - дворник на подхвате,  у  меня
биография на ногах гирями висела, так что не делай ты из меня пахана... Если
пошло такое веселье, мне бы и самому побыстрее подальше оказаться...
   - Окажешься,- с нехорошей улыбкой пообещал Мазур, похлопал его по плечу и
встал.- Полежи пока, помолись, чтобы у меня свободного времени не нашлось  с
тобой о прошлом потолковать...
   Комната, куда они переместились, была обставлена не  в  пример  богаче  и
современнее. Видеомагнитофон  все  еще  работал,  никто  не  потрудился  его
выключить, и на  цветном  экране  две  мулатки  в  хорошем  темпе  совращали
застенчивую блондинку. На столике  у  мягкого  кресла  имел  место  недурной
натюрморт  с  бутылочкой  джина  и  закуской.  Хозяин   же,   приснопамятный
белобрысый  крепыш,  лежал  прямо  на  полу,  куда  его  сшибли,  неожиданно
вломившись, еще более тщательно спеленатый, в знакомой  Мазуру  каппелевской
форме, при золотых полковничьих погонах царского образца. При  нем  пребывал
молчаливый Сидоров, бдительно сидевший на застланной постели,- единственный,
кто из-за возложенных на него обязанностей не успел снять черный  комбинезон
аквалангиста.
   - Иди, переоденься,- сказал ему Мазур.- Комбез потом кинешь в  колодец...
Размещайтесь, господа, места хватит.- Сам сел в кресло и дружелюбно-легонько
придавил   толстой   подошвой   руку   связанного.-   Что   это   вы,   ваше
превосходительство, и в полном одиночестве при форме расхаживаете?
   -  Привыкаешь,  знаете  ли,-  сказал  Полковник  с  гримасой,  которая  у
нетребовательного зрителя могла сойти за  вымученную  улыбку.-  Проникаешься
атмосферой... Вы, случайно, не собираетесь мне показать ордерок от  военного
прокурора?
   - Это называется - играть в профессионала? - спросил Мазур.
   - Скорее уж - не ползать на брюхе.
   - А если придется?
   - Ну, человек, конечно, слаб... Только я и  в  самом  деле  профессионал.
Наверняка уже знаете?
   - Знаю,- сказал Мазур.- И это, по-моему,  здорово  упрощает  дело.  Можно
обойтись без долгих уговоров и внушительного перечня угроз.  Ордера  у  нас,
конечно, нет. Но от этого ваше положение только ухудшается...
   - Сигареткой не разодолжите?
   Мазур поднял его под мышки, усадил так, чтобы спиной опирался на постель,
сунул в рот сигарету и терпеливо поднес зажигалку. Потом сказал:
   - Обстановка проста:  радиостанцию  мы  малость  покорежили,  всю  челядь
положили. Ничего  напоминающего  тревожную  кнопку  здесь  нет.  Законами  и
предрассудками мы не связаны...
   - Что вы тянете? - вскрикнула Джен.  По-английски,  естественно.  Голосок
дрожал от волнения.
   - Ого! - сказал Полковник.- То-то этот субъект  ей  бормотал  на  ухо  на
несомненном импортном наречии... Далеко же вы зашли,  ребята,  прямиком  под
расстрельную статью, если попадетесь именно тому, кто вам ее обеспечит...
   - Не валяйте дурака,- поморщился Мазур.- Какие там официальные  трибуналы
при наших играх... Сплошные безымянные покойнички  по  кустам,  вот  и  все.
Ладно, не будем растекаться мыслью по древу. Времени нет. Или ты  открываешь
сейф так, чтобы при этом не  включилось  нечаянно  никаких  уничтожителей  и
кассеты нам достались целехонькими,  или  умирать  ты  будешь  так  долго  и
погано, что подумать противно. Вот и все, без красот  и  щелканья  клыков...
Или-или. Ну?
   - Сигарету вынь, догорела...
   Мазур двумя пальцами вынул у него изо рта догоревший до  фильтра  окурок,
швырнул в пепельницу. Повторил:
   - Ну?
   - А с глазу на глаз нам поговорить нельзя?
   - Нет,- покачал головой Мазур.
   -  Ну  ладно,-  сказал  Полковник  решительно.-  По-берегу  ваше   время,
поскольку оно одновременно и мое,  похоже...  Только  сначала  скажите,  что
предлагаете. Нельзя  же  человеку,  даже  в  моем  печальном  положении,  не
предлагать совершенно ничего?
   - Дохлый шанс на жизнь,- сказал Мазур.- Чем богаты...
   - Предположим, не такой уж дохлый,- вмешался майор Прагин.- Я бы  уточнил
- весьма приличный шанс на жизнь при хорошем поведении.
   - Это в свидетели, что ли?
   - Чем богаты,- передразнив интонацию Мазура, сказал майор.- Если  подойти
вдумчиво и с фантазией, раскаявшийся и весьма словоохотливый свидетель может
и пожить... А то и зажиться на свете.
   -- А почему бы вам сейф не подорвать? - кивнул он на  секретер.-  Ключики
вон там, а против кода выставьте свою супервзрывчатку...
   - Ты же прекрасно знаешь, что  при  этом  варианте  в  сейфе  моментально
сработают термопатроны,- усмехнулся Мазур.
   - Это я проверял вашу осведомленность, коллега.
   - Проверил? Ну, так как?
   - Подождите, я не кончил... Можно встречное  предложение?-  Он  помедлил,
набрал воздуха в грудь.- Ребята, вы хоть примерно представляете, сколько это
стоит? Если продавать нужному покупателю? Там два десятка кассет, даже  если
брать ограненными бриллиантами по  весу,  грамм  на  грамм  -  и  при  таком
раскладе есть риск продешевить. Вы хорошо  понимаете"  что  лежит  в  сейфе?
Какие там рожи на пленках, кроме будущего президента? Я понимаю,  покупатели
такие, что могут вместо  честной  расплаты  снять  скальпы,  но  мы  же  все
профессионалы, можем разработать беспроигрышную операцию. Каждому хватит  на
три жизни. Никому из присутствующих еще не надоело горбатиться на политиков?
   -  Я,   кажется,   понимаю,   отчего   лишний   комплект   пленок   столь
неосмотрительно залежался в сейфе,- медленно сказал Мазур.-  Не  оттого  ли,
что  кто-то  уже  замыслил  такую  негоцию*,  только   еще   не   разработал
беспроигрышной операции по продаж