не шучу...- сказал Мазур, наклонившись всем корпусом  вправо,
достал из сумки гранату и сунул в боковой карман шоферу.-  Запала  там  нет.
Пока.
   - Сам вижу.
   - Хватит, а? - сказал Мазур.- Я верю,  что  ты  мужик  самостоятельный  и
непугливый... Доказал ты мне. Только ты подумай, непугливый, чего стоит твоя
жизнь, если мне терять абсолютно нечего...
   Могуче заворчал мотор -  это  водитель  повернул  ключ.  Почти  сразу  же
грузовик плавно тронулся с места.
   - Ну наконец-то,- сказал Мазур.- Зачем лезть на рожон,  если  через  пару
часиков мы все равно сойдем? А ты при любом раскладе не виноват -  что  тебе
было де-лать, если стволом в личность тыкали? Так тормозят ваши  машины  или
как?
   - Скорее нет, чем да,- угрюмо сообщил водитель.
   - Потому и без охраны? И без напарника? Рейс не такой уж длинный, а  груз
серьезный...
   - Телепат.
   - Давно на этом мамонте ездишь?
   - Привык.
   - Вот и прекрасно,- сказал Мазур.- Если привык,  предпочтешь  пару  часов
беспокойства стремлению исполнить свой гражданский долг. Договорились? Никто
не виноват, что именно ты мне подвернулся. Судьба...
   - Лимонку вынь.
   - Ладно,- сказал Мазур. Извлек у него гранату из кармана, ввинтил запал.-
Но смотри... Мне терять нечего.
   - Горячку не пори -  и  разойдемся  по-хорошему,-  сказал  шофер.-  Я  не
дергаюсь - ты не дергаешься.
   Он был не так уж спокоен, как хотел показать, конечно...
   - А я тебе о чем толкую? - хмыкнул Мазур.
   - В розыске?
   - Не у милиции,- сказал Мазур.- С друзьями повздорил, а это,  знаешь  ли,
похуже...
   Когда показался высокий бетонный домик  с  круглой  крышей,  Мазур  сполз
пониже лобового стекла, знаком велел Джен последовать его примеру.  Зажал  в
руке гранату и сказал:
   - Ты уж меня не подводи, бравый... Ведь не  успеешь  выпрыгнуть  за  ногу
удержу...
   Грузовик, слегка сбавив  скорость,  катился,  не  останавливаясь.  Мазур,
глядя снизу вверх на освещенное лампочками  приборной  панели  лицо  шофера,
видел, что тот спокоен,- насколько  может  быть  спокоен  человек  в  данной
ситуации... Значит, жезлом ему не машут.
   По его расчетам,  пост  остался  позади.  Он  осторожно  выпрямился,  сел
поближе к шоферу, спросил:
   - Как там было?
   - Как обычно. Никакой облавы. Похоже, не врешь насчет дружков...
   - Я человек правдивый,- усмехнулся Мазур.- Это что?
   Возле ярко освещенного, несмотря на позднее время, стеклянного  павильона
стояла колонна военных машин - четыре "ГАЗ-66" с брезентовым тентом.
   - Забегаловка,- сказал шофер,  временами  осторожно  косясь  на  Мазура.-
Солдатики водкой запасаются, опять  на  точку  с  грузом  из  города.  Вроде
собирались закрывать, да что-то не похоже, иначе возили бы оттуда, а они все
на точку гоняют... Слева будет "кирпич", километров через семь,  там  она  и
есть...- он покривил губы.- Это если ты шпион. Запомни про точку, авось  мне
от тебя выйдет снисхождение... Точка, правда,  не  более  чем  склад  ГСМ  и
что-то еще похожее, интендантство, одним словом...
   Он замолчал  -  видимо,  спохватившись,  что  по  привычке  заболтался  с
непрошеным попутчиком, как со знакомцем.
   Темная приземистая машина обошла их на  приличной  скорости  -  и  встала
далеко впереди, косо перегородив  дорогу.  Мазур  узнал  давешний  БМВ,  уже
распахнулись обе правые дверцы, мелькнули белые ремни милиционера...
   - Тормози,- сказал Мазур, пряча гранату  в  карман.-  Это  совсем  другое
дело, поболтаем и разойдемся...
   - Точно?
   - Видишь, я лимонку спрятал? Разойдемся...- он врал без зазрения совести,
но ничего другого не оставалось.
   Милиционер утвердился на широко расставленных ногах, держа пистолет дулом
вверх, обхватив левой рукой запястье правой.
   - Разойдешься, как же...- бросил шофер.
   - Откуплюсь,- сказал Мазур.- Не дергайся, главное...  А  то  тебе  заодно
достанется.
   Мельком оглянулся на Джен, ободряюще  похлопал  по  коленке.  Она,  вновь
усердно играя роль глухонемой, молчала, держа руку в  кармане.  Выдернув  на
всякий случай ключ зажигания, Мазур быстро спросил:
   - Знаешь их?
   Двое верзил, разомкнувшись, подходили с двух сторон к кабине.
   - Да так, местные,- сказал шофер.- Мое дело - сторона...
   -  Вот  и  сиди  тихо,-  успел   сказать   Мазур.   Дверцы   распахнулись
одновременно. Слева послышалось:
   - А, Толик... На попутчиках калымишь?
   - Навязались вот,- неопределенно ответил шофер. Тот, что распахнул правую
дверцу, стоял, поигрывая наганом. Дуло все время  оставалось  наведенным  на
Мазура - но работа была грубая, дилетантская.
   - Что ж ты так быстро уехал? - спросил он, глядя на Мазура мимо Джен, как
мимо пустого места.
   - А что, еще надо было денежкою пошвыряться?
   - Ну, почему нет? Интересный ты мужик, транзитник,  потрясти  тебя  вверх
ногами - много интересного, такое впечатление, посыпется...  Машину-то  чего
бросил?
   - Бензин кончился,- сказал Мазур.
   - Ну, бери сумочку и вылезай, посмотрим...
   - Ага,- сказал Мазур.- Помаленьку тебе не надо, нужно все - и сразу?
   - Улавливаешь мысль,- охотно отозвался тот.- Такова се ля ви - я  к  тебе
заеду, может, и ты меня обшмонаешь. Если повезет... В общем, не трясись.  Мы
тут честные романтики ножа и топора, посмотрим, что у тебя есть, оставим  на
молочишко - и поедешь ты дальше небитым, а лялька нетраханой.  Называется  -
кафе быстрого обслуживания. Видел по ящику?
   - Сколько? - спросил Мазур.
   - Э, нет. Сами посмотрим, а там видно будет. Давай-давай. А  то  дяденька
лейтенант тебя сейчас заберет как  подозрительную  личность  согласно  указу
президента, и, пока до города ехать будете, с вами и попытка к бегству может
приключиться... Этот промолчит,- он кивнул на водителя.- У него своих хлопот
выше крыши, а на дороге закон один - в чужое не касайся...
   - Нарваться не боишься?- спросил Мазур спокойно.
   - Был бы ты серьезный, давно бы предупредили по  цепочке  -  мол,  поедет
такой-то кент, и трогать его нельзя... Ничего не поделаешь, земеля,  в  этой
жизни самое чреватое -  зайти  на  чужой  двор-без  хорошей  отмазки...  Ну,
выпрыгивай. А то на выезде мусорня засуетилась, может, это тебя и ищут...
   - Ладно,- сказал Мазур.- Сумку держи. Протянул  ему  сумку  над  коленями
Джен - и, едва тот машинально сунул в кабину руку, прыгнул  головой  вперед,
оттолкнувшись одной ногой от рулевой колонки, другой  -  от  бока  водителя.
Прием был старый, отработанный, главное - не бояться лететь  башкой  вперед,
не бояться падать... А бояться его отучили давно.
   Они покатились по земле, обнявшись, словно влюбленные. Встал один Мазур -
верзила выл, зажав вывихнутую правую руку, наган  валялся  в  стороне  -  не
глядя, вырвал из сумки автомат, вскинул и ушел в сторону, в полосу темноты.
   Пуля лейтенанта прошла в стороне и выше. Мазур ответил короткой очередью,
продолжив ее так, чтобы прошлась по машине, мельком  отметил,  как  брызнули
стекла и упала на руль голова остававшегося за рулем четвертого.
   Тот,  что  держал  на  прицеле  шофера,  сам  вылетел  под  выстрел.  Все
уместилось в секунды. Не  испытывая  ровным  счетом  никаких  эмоций,  Мазур
выстрелил в последнего, корчившегося под ногами, прыгнул в  кабину.  Некогда
было уговаривать. Сунув шоферу глушитель в бок, воткнул ключ  в  скважину  и
рявкнул:
   - Ходу!
   Высунулся в окно правой дверцы. Далеко  позади  и  в  самом  деле  что-то
происходило  -  виднелись  синие  вспышки   маячков,   примерно   там,   где
располагался пост ГАИ, низко  над  ним  проплыл  желтый  проблесковый  огонь
вертолета...
   Машина неслась по темному асфальту, шофер сидел за рулем с  остолбеневшим
лицом каменного степного идола,  чересчур  ошарашенный,  чтобы  бояться  или
протестовать.  Слева  мелькнул  "кирпич"  перед  уходящей   в   начинавшееся
редколесье немощеной дорогой.
   - К обочине,- сказал Мазур.
   Двигаясь плавно, как  во  сне,  подтолкнул  Джен  к  дверце.  Она  хотела
спрыгнуть, не получилось - прямо-таки сползла  наземь  по  борту.  Подав  ей
сумку, Мазур обернулся к шоферу:
   - А теперь жми до Иркутска без остановок...
   - Видел, что сзади делается?
   - Моя забота,- оказал он.- Тебе-то что? Если остановят - увидел на дороге
этакое побоище, тормознул, но выходить побоялся. И погнал  дальше,  себя  не
помня с перепугу... Ты, главное, про нас помалкивай, а я, если что, не стану
врать, будто знаю тебя сто лет и ты мне помогал этих  неудачников  мочить...
Усек?- Он с места, одним прыжком выскочил наружу, опасаясь подвоха.  Помахал
рукой:
   - Гони, дядя!
   Белый мастодонт,  призрачно  белея  в  ночи,  стал  набирать  скорость  -
водитель и в самом деле выбрал путь наименьшего сопротивления. Мазур схватил
за руку Джен, потащил на ту сторону дороги.
   - Слишком много вестерна...- сказала она слабым голосом.
   - Я ж не виноват, что жизнь такая...- отмахнулся он.- Быстрее! Быстрее, я
тебя прошу! Они же скоро поедут...
   - Кто?
   - Инопланетяне,- огрызнулся он. Оказавшись меж деревьев, сбавил скорость,
осторожно отводя ветки от ее лица.- Держись, успеем...

   ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
   ИГРЫ В ПРЯТКИ ПО-АРМЕЙСКИ
   Идти приходилось медленно -  вокруг  стояла  темнота,  а  фонарик  он  из
предосторожности включал редко, короткими вспышками, когда  вокруг  чересчур
уж густо смыкался кустарник. Проломившись сквозь него, вышли к деревьям,  по
лицу хлестнули жесткие, знакомо пахнущие иглы - начинался ельник, ветер  уже
не чувствовался. Джен покорно тащилась следом, постанывая украдкой.
   Мазур все дальше забирал влево. Остановился,  услышав  совсем  низко  над
дорогой шелестящий  рокот.  Далеко  позади,  ниже  вершин  деревьев,  тускло
засветился желтый  проблесковый  маячок,  поднялся  выше.  Вертолет  включил
прожектор, полоснул им по дороге, но не снизился - целеустремленно  пронесся
дальше. Мазур вслушивался, пока рокот не стих вдали.
   - Точно, попер за фургоном,- сказал он.- Не стали  они  местность  вокруг
обшаривать...
   - И что дальше?
   - Пошли,- сказал он.- Водку солдат может пить до  бесконечности,  но  вот
запасаться оною - процесс недолгий и конечный...
   - Что ты еще придумал?
   - Видела грузовики возле павильончика?
   - Похожие на армейские?
   - Они и есть армейские. Где-то вон там - дорога на базу. Грузовики сейчас
пройдут туда...
   - А не рискованно голосовать?
   - А кто сказал, что мы будем голосовать? - усмехнулся Мазур.-  Мы  просто
сядем, вот и все... Уж так-то нас  искать  не  догадаются.  Штатский  беглец
никак не ассоциируется с военной базой...
   - А потом?
   - Смотря по обстановке,- сказал он.- Главное  -  попасть  внутрь.  Дальше
либо попробую установить контакт с братьями по разуму, либо... Ну, там будет
видно.
   - Я, пожалуй, на ходу не смогу вскочить...
   - А кто тебя заставляет? - пожал он плечами.-  Мы  и  не  будем  на  ходу
прыгать, еще чего...
   Через несколько минут они вышли к дороге - широкой просеке, размолоченной
колесами грузовиков до  самого  жалкого  состояния.  Мазур  зажег  сигарету,
прикрывая ее ладонью, жадно  затянулся.  Вокруг  было  темно  и  тихо,  лишь
изредка с автострады комариным звоном доносился шум машин.
   - Присядь под деревом,- заботливо сказал он.- Подожди, куртку подстелю...
   Не мешало бы вколоть ей "Прилив" - но совершенно неизвестно,  как  он  на
нее подействует в ее нынешнем  состоянии.  Ручаться  можно,  разработчики  в
жизни  не  думали,  что  их  адское  варево  может  понадобиться   женщи-не,
одолеваемой исконно дамской хворью. Так что лучше не экспериментировать...
   -  Сколько  там  еще,  четверо?  -  тихо  спросила  она,  усаживаясь   на
расстеленную изнанкой вверх куртку.-  Бог  ты  мой,  сплошные  трупы  вместо
дорожных указателей, и полицейский вдобавок...
   - Коррумпированный, - усмехнулся Мазур.
   - Думаешь, эту разницу учтут? - резонно спросила она.
   - Отсюда вывод: не попадаться,- сказал Мазур.- Знаешь, у  меня  временами
бывает идиотское ощущение: словно ничего  вокруг  и  нет.  Я  имею  в  виду,
кажется порой, что  на  свете  есть  только  диверсанты,  те,  кто  за  ними
гонится,- и, конечно, цель. Объект. А все остальное и все остальные -  некий
подвижной фон, неодушевленный, этакая живая декорация.
   - Рехнуться можно,- сказала она.
   - Ау тебя что, такого ощущения не бывает?
   - Бог миловал.
   - Это от молодости,- сказал Мазур.- Как только... Ага!
   Вдали показались желтые огни - приближалась колонна.  Вскоре  раздался  и
шум  моторов,  три  "шестьдесят  шестых",  те  самые,   шли   с   небольшими
интервалами, переваливаясь на колдобинах, натужно  взревывая.  Слышно  было,
как в кузове первого то и дело шумно перекатывается что-то тяжелое,  похоже,
ящики - груз не закрепили, работнички, нет на  них  хорошего  старорежимного
старшины. Эта армейская разновидность жизни ныне практически  вымерла  -  но
Мазур ее еще застал...
   Он пропустил мимо первый грузовик, второй... Стоял  метрах  в  десяти  от
обочины, чтобы не  попасть  под  луч  света,-  водители  беззаботно  врубили
дальний, благо встречного движения не было и ослепить никого не ослепишь.
   Поднял автомат, положив ствол  ни  сук,  тщательно  прицелился  и  плавно
потянул спуск. И еще раз.
   Сначала ничего не произошло - третий грузовик как  ни  в  чем  ни  бывало
прошумел мимо, колыхаясь по-утиному. Промахнуться  Мазур  не  мог  и  потому
терпеливо ждал.
   Красный огонек над номерным знаком последней машины  удалился  метров  на
пятьдесят, когда впереди раздался скрип скверно  отрегулированных  тормозов,
гудки вразнобой. Гудки почти сразу же стихли, колонна остановилась.
   - Пошли!! - шепотом распорядился Мазур.
   Уже издали можно было разобрать яростный затейливый мат. Второй  грузовик
стоял, самую чуточку накренившись на правое переднее  колесо,  в  лучах  фар
мелькали фигуры в выцветших бушлатах, неторопливо стекавшиеся к пострадавшей
машине. Ее шофера можно было определить издали - он  один,  пиная  безвинное
колесо, суетился, и сыпал проклятьями. Остальные взирали вполне  философски.
Мазур насчитал восемь человек - надо полагать, все. Они крались в темноте  к
последней  машине.  Ясно  было,  что  ни  одна  живая  душа  не  заподозрила
злодейского умысла, дела  человеческих  рук,  Мазур  на  их  месте  тоже  не
заподозрил бы. Войны в этих местах не случалось  лет  семьдесят,  со  времен
последних крестьянских восстаний против  красных,  а  вражеских  диверсантов
здесь никто не ожидает - и правильно делает, в общем...
   Мазур подхватил Джен за бока,  подкинул  вверх.  Она  перевалилась  через
борт, исчезла под тентом. Прыгнул следом. Присел  и  зажег  фонарик  -  так,
чтобы луч оказался ниже уровня брезентового тента.
   Похоже, они, отправляясь в город, рассчитывали на гораздо больший груз  -
уже вторая машина шла полупустой, иначе не катались бы так ящики.  А  здесь,
кроме вороха брезентовых полотнищ у кабины, больше ничего и не было.
   Выключив фонарик, Мазур на ощупь устроил Джен в уголке кузова, прикрыл ее
до горла брезентом, ожесточенно вонявшим  соляркой  и  пылью.  Подумал,  что
выглядеть они оба будут, как черти после субботника по  чистке  котлов,-  но
выбора не было.
   Выпрямился. Целлулоидные окошечки тента были мутными, увидеть сквозь  них
ничего не удалось бы, не мыты сто лет. Впрочем, пока что и  не  было  нужды.
Совсем близко кто-то плаксиво тянул:
   - Нет, ребята, ну давайте елку срубим, вагой поднимем, топор  же  есть...
Мне что, до утра куковать?
   Его перекрыл целый хор протестующих голосов - похоже, никому не  хотелось
возиться, да еще  в  темноте.  Нет  сомнений,  они  и  впрямь  затарились  в
забегаловке водочкой - очень уж страстно  вопили,  упрекая  раззяву,  а  тот
отругивался,  уверяя,  что,  когда  отъезжали  от  придорожного   гадюшника,
старательно попинал все покрышки, но ничего подозрительного не заметил:
   - Железяка какая-нибудь валялась...
   - Ага, из леса прилетела,- хмыкнул кто-то, не подозревая,  насколько  был
близок к истине.- Ну ты и чмо болотное, Козырь, из-за тебя теперь дедушки за
стол и в полночь не сядут...
   - Ребята, если вагой...
   - Цыц! - рявкнул кто-то.- Еще вертолет вызовем... Ладно, так: все едут на
точку, а Козырь остается стеречь казенное имущество. Сам виноват, домкрат  в
кузове возить надо... Не хнычь, Козырь, разбужу кого из  скворцов,  пошлю  к
тебе с домкратом... Па-а машинам, господа деды, водяра прокиснет!
   Под обрадованные возгласы все кинулись по машинам,  застучали  сапоги.  В
кузов к Мазуру и Джен никто не сел. "ГАЗ"  дернулся,  взял  влево,  объезжая
пострадавший грузовик, у которого все еще матерился в голос бедняга  Козырь.
Заорал вслед:
   - Вадька, пошли скворца, не забу-удь!
   Мазур проделал ножом дыру в брезенте и  стал  смотреть  вперед.  Довольно
долго тянулся однообразный пейзаж - стена елей, по  которым  скользили  лучи
фар, дорога почти не петляла, шла, как по ниточке.
   Машину подбрасывало. Встав на корточки и пытаясь  рассмотреть  в  темноте
лицо девушки, Мазур сказал:
   - Все, никакой погони уже не будет...
   - А за шпионаж нас не посадят?
   - Ты что?
   - Ты  же  сам  сказал:  военная  база...-  в  ее  голосе  сквозила  явная
настороженность.
   - А...- тихо отозвался Мазур.- Это ты фильмов насмотрелась насчет  бедных
американцев, которых за шпионаж гонят в Сибирь...  Во-первых,  мы  и  так  в
Сибири, а во-вторых - у нас в понятие  "военная  база"  иногда  вкладывается
совсем не тот смысл, что у вас, сама  убедишься...-  он  не  боялся,  что  в
кабине услышат тихий разговор, мотор ревел  во  всю  ивановскую.-  Чует  мое
сердце, ты не кары за шпионаж испугаешься, а самой базы...
   Встал и проделал справа и слева еще  по  отверстию,  чтобы  иметь  полный
обзор. Минут двадцать по обе  стороны  была  только  надоевшая  до  чертиков
тайга, потом слева открылся широкий пустырь, и на нем при тускловатом  свете
давно пошедшей  на  ущерб  луны  чернел  некий  апокалипсический  курган  из
огромных  серых  глыб.  Мазур  даже  заморгал   от   неожиданности.   Вокруг
громоздились какие-то коробчатые конструкции, косо ушедшие в землю.
   Он понял, в чем тут дело, увидев оставшийся нетронутым "грибок", кубик  с
бетонной крышей. А это, конечно же, пулеметная башня -  кирпичный  полуовал,
на котором громоздится стальной колпак, все сооружение похоже  на  крохотную
копию одной из башен Псковского кремля и давненько уже заброшено...
   Это была взорванная ракетная шахта, от которой  остались  одни  руины  да
вентиляционные выходы, те самые "грибки". Когда-то здесь под землей  таилось
грозившее супостату ядерное чудовище - но потом  его  изничтожили  свои  же;
когда наверху решили, что на  данном  историческом  отрезке  вокруг  державы
супостатов более не имеется, а есть лишь  загадочные  друзья.  Саму  ракету,
конечно, вывезли, а все подземные сооружения, влетевшие  в  дикие  миллионы,
пошли на слом. Картина знакомая. Любому толковому  офицеру  от  нее  хочется
блевать...
   Впереди  показались  огни.  Высоченный  забор   из   колючей   проволоки,
распахнутые железные ворота, кирпичный кубик  КПП.  Грузовики  проскочили  в
ворота, почти не снижая скорости, свернули влево, вправо...
   Длинная трехэтажная казарма  определенно  заброшена  -  такой  уж  у  нее
угрюмый вид. Заброшен и детский городок - резные деревянные фигурки гномов и
зверюшек,  частокол,  горки,  теремки...  А  здесь,  похоже,  живут  -  окна
светятся.
   "Точка", как легко рассмотрел Мазур  при  свете  редких  фонарей,  являла
собою причудливую смесь дотлевавших остатков жизни  и  разрушения.  Проехали
мимо  бэтээра  без  колес,  мимо  грузовика,  от  которого   осталась   лишь
проржавевшая кабина на остатках шасси. Дальше - вновь казарма, где  светится
пара окошек. И еще одна.  Мазур  искал  в  душе  хотя  бы  тень  мимолетного
умиления оттого, что снова оказался по другую  сторону  забора,  отделявшего
штатскую жизнь от военной, но, кроме горестной брезгливо