льно развернута в сторону "Герцогини"
(калибр - пятьдесят  семь  миллиметров,  между  прочим),  два  мотобота  уже
опускались на талях к синей воде, и на фоне белых форменок  знакомо  чернели
мундиры морской пехоты.
   - А самое смешное - все довольны... - сказала Мадлен, ухмыляясь  во  весь
рот.
   - Почему? - спросил Мазур.
   - Нет, Сирил, до чего  же  ты  все-таки  милый  и  невинный  мальчишка...
Честное слово, я сохраню о тебе самые приятные впечатления...
   - Лажевен? - осенило его.
   - Вот именно,  золото  мое,  -  сказала  Мадлен.  -  Арман  Лажевен,  его
высокопревосходительство, генерал, губернатор,  член  парламента  и  Высшего
совета... Сирил, я и правда не знаю, почему он не устраивал...  ну,  скажем,
больших людей далеко отсюда. Не мое дело. Я получаю  приказы  и  обязана  их
неукоснительно выполнять. Это  не  наш  с  тобой  уровень,  милый,  -  такие
хитросплетения. Ты ведь, судя по возрасту, лейтенант либо капитан-лейтенант?
У вас почти такая же система званий, насколько я помню... Ну вот, я тоже  не
адмирал.  Это  не  наше  дело.  Сферы  влияния,  военные  базы,   глобальная
стратегия, региональное равновесие... Главное, мсье Лажевен весьма и  весьма
не устраивал тех, что сидят в огромных кабинетах и гонят на  задание  мелочь
вроде нас с тобой. Но  убрать  его  было  трудно.  Имелся  кое-какой  дохлый
компромат, и не более того. Зато теперь... Согласно морскому праву, то,  что
они выкинули, именуется пиратством в международных водах и  карается  весьма
сурово.  Ему  ни  за  что  не  отмыться.  Черт  с  ним,  с  золотом,  решило
командование. Берите  его  себе  и  стройте  на  него  коммунизм,  вдруг  да
получится, в чем я, откровенно тебе признаюсь, серьезно сомневаюсь... Черт с
ним, с золотом. Не столь уж высокая цена за скальп Лажевена.  Особенно  если
учесть, что особых  трудов  от  нас  не  потребовалось,  нужно  было  только
присматривать за вами и вовремя направлять в нужную сторону...
   "Представляю  физиономию  Дракона,  -  подумал   Мазур.   -   Представляю
физиономию Лаврика. Представляю..."
   - Значит, это все ты...
   - А кто же еще, милый? - улыбалась Мадлен. - Я тебе скажу больше.  Только
не обижайся, твоей вины ни в чем нет... Тот секстан, что ты  у  меня  видел,
конечно же, настоящий, подлинный, злодейски  реквизированный  из  запасников
музея  в  Сен-Мало,  -  да  только  надпись  на  нем,  я   тебе   признаюсь,
стопроцентная подделка. Специалисты старались... Что поделать, у меня уже не
хватало нервов смотреть, как вы копаетесь совсем в другой стороне. Ну да, мы
с некоторых пор знали настоящее место. И Лажевен знал - вот только у него не
было опытных пловцов, а найти их не хватило времени.  Дальнейшее  рассчитать
нетрудно - вы обязательно должны  были  наткнуться  на  обломки  фрегата,  а
Лажевен не мог не сыграть ва-банк. Правда, Ксавье в  роли  сообщника  "акул"
для нас оказался полнейшей неожиданностью, но всего предусмотреть нельзя.  И
черт с ним. Главное, все довольны...
   Мотоботы шли к  "Сириусу".  Мазур  не  чувствовал  ничего,  кроме  лютой,
опустошающей тоски. Работа. Экзотика. Селя ви. Крючки и приманки...
   - Все хорошо, что хорошо кончается, - сказала Мадлен. -  Лишь  бы  нам  с
тобой  никогда  не  встретиться  на  глубине.  Исход,  знаешь  ли,   заранее
предсказать трудно...
   Мазур взглянул на нее и согласился про себя  с  последними  словами:  чем
взрослее человек, тем меньше у него самоуверенности... Он уже не считал себя
сказочным героем, способным свернуть горы.
   ЭПИЛОГ
   ДОКУМЕНТЫ
   "Ассошиэйтед Пресс.
   Виктория,
   Ахатинские острова
   Сегодня в тюрьме Виктории был повешен экс-губернатор острова Баэ  генерал
Арман  Лажевен,  приговоренный  военным  трибуналом  к  смертной  казни   за
государственную измену и акт пиратства в международных  водах.  Апелляция  о
помиловании была отклонена президентом республики".

   "Вице-адмиралу эскадры П. АЛЬБРЕ,
   штаб ВМС Французской республики
   Мой адмирал!
   В связи с успешным завершением операции  "Сандрильона"  прошу  поддержать
мое ходатайство о награждении офицерским крестом  ордена  Почетного  легиона
военнослужащих  2-го  эскадрона  9-й  дивизии   морской   пехоты,   временно
прикомандированных к группе "Шуан":
   Мадлен де Ронак - капитана третьего ранга
   Жиля Буайе - капитан-лейтенанта
   Робера Клоссона - аспиранта6.
   Заслуги вышеперечисленных лиц Вам известны.
   Ж. БУРРЕЛЬ,
   капитан первого ранга,
   штаб оперативного командования ВМС
   Французской республики в зоне Индийского океана".

   Резолюция на документе: "Не  возражаю.  Разрешить  оформление  документов
согласно существующему порядку. Альбре".

   Для служебного пользования
   Указ Президиума Верховного Совета СССР
   о награждении правительственными наградами СССР
   военнослужащих Министерства обороны СССР
   За образцовое выполнение специальных заданий  партии  и  правительства  и
проявленные при этом мужество и отвагу наградить

   ОРДЕНОМ ЛЕНИНА
   ЗИМИНА НИКОЛАЯ ФЕДОТОВИЧА - вице-адмирала

   ОРДЕНОМ ОКТЯБРЬСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ
   ПАНКРАТОВА СЕМЕНА ИВАНОВИЧА - капитана второго ранга

   ОРДЕНОМ БОЕВОГО КРАСНОГО ЗНАМЕНИ
   АВДОХИНА ВИЛЕНА КОНСТАНТИНОВИЧА - старшего лейтенанта (посмертно)
   ВОЛКОВА ЮРИЯ АНАТОЛЬЕВИЧА - старшего лейтенанта (посмертно)
   ЗАСЯДЬКО ОЛЕГА ВАСИЛЬЕВИЧА - старшего лейтенанта (посмертно)
   КРАМЕРА СЕРГЕЯ ГЕНРИХОВИЧА - старшего лейтенанта
   ЛИБРИХА АЙНА ЮЛОВИЧА - старшего лейтенанта (посмертно)
   МАЗУРА КИРИЛЛА СТЕПАНОВИЧА - старшего лейтенанта
   САМАРИНА КОНСТАНТИНА КИМОВИЧА - капитан-лейтенанта
   ТРИКОЛЕНКО НИКОЛАЯ ТЕЛЬМАНОВИЧА - капитан-лейтенанта
   РАХМАТУЛИНА ЗИЯТА ГАЙНУТДИНОВИЧА - старшего лейтенанта
   ФЕДУЛОВА МИХАИЛА ПЕТРОВИЧА - старшего лейтенанта (посмертно)

   ОРДЕНОМ КРАСНОЙ ЗВЕЗДЫ
   ГРИДАСОВУ ИРИНУ ВАЛЕРЬЕВНУ - старшего инженер-лейтенанта (посмертно)

   МЕДАЛЬЮ "ЗА БОЕВЫЕ ЗАСЛУГИ"
   БАРЦЕВА ДЕНИСА АНДРЕЕВИЧА - лейтенанта
   ВАГИНА МАКСИМА НИКИТОВИЧА - лейтенанта
   ЖЕЛТОВА БОРИСА СЕМЕНОВИЧА - инженер-лейтенанта
   КЛИМЕНКО ВИКТОРА МАКАРОВИЧА - лейтенанта
   ЛУКАНКИНА РУСЛАНА ТИХОНОВИЧА - лейтенанта
   ЛЫМАРЯ ГЕННАДИЯ ВЛАДИМИРОВИЧА - старшего лейтенанта
   МАНСУРОВА ВЛАДИСЛАВА АРТЕМЬЕВИЧА - старшего инженер-лейтенанта
   ПОЛИДАРОВА СЕРГЕЯ ЮРЬЕВИЧА - инженер-лейтенанта
   СВИРИДОВА ВАСИЛИЯ ИПАТОВИЧА - лейтенанта
   ХУСАИНОВА ФЕДОРА ФЕДОРОВИЧА - мичмана
   ЯРЦЕВА ЛЕОНИДА МИХАЙЛОВИЧА - мичмана

   Москва, Кремль 21 августа 1976 года ј1748
   Председатель Президиума Верховного Совета СССР Н.В. Подгорный
   Секретарь Президиума Верховного Совета СССР М.П. Георгадзе

   ...Чуть ли не единственное, что запомнилось Мазуру после  Кремля,  -  это
удивление оттого, что член Политбюро  ЦК  КПСС  товарищ  Подгорный  в  жизни
оказался совсем не похож на свои знакомые портреты. В жизни он  был  гораздо
старше, настолько, что Мазур чувствовал явственное разочарование.
   ...А с Анечкой у него все наладилось.
   ...И это - первый из рассказов о Маугли, сказал Киплинг.
   Красноярск, 1999
   1 Ют - кормовая надстройка на судне. - Прим. авт.
   2  Принята  следующая  классификация  морских  глубин:  литораль  -  зона
морского дна, затопляемая при приливе и осушаемая при отливе; сублитораль  -
до 200 м; батиаль - от 200 до 3000 м; абиссаль - глубины  свыше  3000  м.  -
Прим. авт.
   3 БПК - большой противолодочный корабль. - Прим. авт.
   4 Кабельтов - 0,1 морской мили, или 185,2 м. - Прим. авт.
   5 В один ненастный день, в  тоске  нечеловечьей,  Не  вынеся  тягот,  под
скрежет якорей, Мы всходим на  корабль,  и  происходит  встреча  Безмерности
мечты с предельностью морей. Шарль Бодлер, "Плаванье", перевод М. Цветаевой.
   6 Аспирант -  воинское  звание  в  вооруженных  силах  Франции,  примерно
соответствующее советскому младшему лейтенанту.



    Александр Бушков.
    Пиранья против воров. (Пиранья-5).


Жизнь - это выбор наименьшего из зол. И не более того.
К.С. МАЗУР, Из зрелых размышлений.

Воевать - значит учиться.
Мао Цзе-Дун

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ТЕРМИНАТОР ПОНЕВОЛЕ

ГЛАВА ПЕРВАЯ. КАК СТРАНСТВУЮТ АДМИРАЛЫ

Пейзажи за окном вагона, какими бы они ни были красивыми и приятными для
глаза, успели уже окончательно надоесть - любая тайга в свете ясного
солнца, любые живописные буераки, долины, реки, сопки и все такое прочее
безусловно, напрочь осточертеет, если созерцать эту чертову нетронутую
природу аж несколько дней. Душа поневоле просит, вот чудо, пыльного
асфальта растрескавшегося бетона, автомобильного мельтешения с чадной
бензиновой вонью и даже, быть может, толкотни в автобусах. Поскольку все
перечисленное, если вдумчиво проанализировать, будет знаменовать собой
конец затянувшегося путешествия. Как ни покромсали бывший Советский Союз
его бывшие республики, рванувшиеся на свободу, словно тараканы из коробки,
все эти дурные перемены ухитрились не затронуть одного-единственного -
ширины. В ширину нынешняя независимая Россия осталась такой же. Или почти
такой, почти той же самой, как в его случае. От града Питера до града
Шантарска поезд тащится, преодолевая абсолютно те же расстояния, что и в
старые, осужденные демократической общественностью, времена. Ровно столько
же верст - а вот времени уходит гораздо больше, нежели при коммунистах -
потому что на рельсы порою высыпают остервеневшие бюджетники, давненько не
видевшие родную зарплату и оттого не придумавшие ничего лучшего, кроме как
побуянить на Великой Сибирской магистрали. А то для разнообразия невзгод
рыжий энергетический вампир отдает приказ обесточить очередной перегон...

Впрочем, им везло. С отключением железной дороги они так и не столкнулись -
зато наслушались о нем немело. Если в старые времена, до исторического
материализма, путники стращали друг друге разбойниками и драконами, то
теперь роль дорожного ужастика, пугалочки для странников прочно утвердилась
за Чубайсом, Великим и Ужасным, выполнявшим, пожалуй что, в нынешнем
массовом сознании стародавнюю роль языческого божка-грозовика. В самом
деле, было много общего. Мало кто видел этого самого рыжего, зато
достоверно было известно, что, пребывая в своем таинственном отдалении, он
в любой миг может дернуть любой рубильник и устроить кирдык...

Что до бюджетников, то они обозначились на пути один раз, еще за пределами
Шантарской губернии - да и то, не вставшие грозно на путях непреодолимой
стеной, а оттесненные к зданию вокзальчика доблестными силами правопорядка,
так что никакой задержки и не было...

- Что там такое завлекательное, господин адмирал? - раздался за спиной
ленивый и разнеженный голосок Светы. - Неужто нимфы лесные маячат? Если
так, возревную.

- Инопланетяне, - сказал Мазур, подавив тяжелый вздох, не оборачиваясь. -
Пролетели и сгинули. Жду, вдруг опять появятся.

- Ну и что это даст?

- А хрен его знает, - сказал Мазур в раздумье.

- Хрен? - нежный девичий голосок приобрел дразнящие нотки на манер
завлекающего мурлыканья. - Вообще-то интересная логическая цепочка начинает
выстраиваться... Сказать ее целиком, или современные адмиралы должны и так
быть сообразительными?

- Да чего уж там целиком, - проворчал Мазур, с удовольствием подставляя
голую грудь струе прохладного воздуха, проникшей в приоткрытое окно. Окно,
конечно, согласно незыблемой железнодорожной традиции было изначально
заперто на века, но К.С. Мазур, на совесть ученый многим хитрым ремеслам, и
не с такими запорами справлялся в странствиях своих вокруг глобуса. Он и
тут не оплошал. Он и с девушкой, надо надеяться, не особенно и оплошал,
судя по ее довольному тону. Избавиться бы еще от тягостного ощущения, будто
очередная красотка, оказавшаяся в твоей постели - последняя, уж точно
последняя, а дальше хрен вам, товарищ адмирал, а не амурные похождения...
Вот только как избавишься, если этот комплекс преследует уже добрых
несколько лет, и с ним ничего не может поделать даже крупнейший специалист
по неведомым большей части человечества заскокам, доктор Лымарь?

- Избушка, избушка, - промурлыкала Света, - оборотись, светик мой, к лесу
задом, ко мне передом... А то твоя могучая спина каким-то неведомым образом
выражает нешуточные душевные терзания.

- Ерунда.

- Ничего не ерунда. Выражает. Спина у тебя философская, исполненная
глубокого внутреннего подтекста... Я ведь не дура, а?

- Да нет, - честно сказал он. - Чего-чего, а глупости за тобой что-то не
замечаю...

- Вот видишь. А потому у меня, серьезно, создается впечатление, будто ты
откровенно маешься сложными душевными телодвижениями, как русские классики
заповедали. Интересно, это еще откуда? Ты ж у нас профессиональный убивец с
личным кладбищем, я, честное слово, думала, что у тебя и емоций-то никаких
быть не должно...

- Это я старею, - хмуро сказал Мазур.

- Да брось ты, - фыркнула она. - Нашелся дедушка, меня иные накачанные
молодцы так не устряпывали... Эй, а у тебя спина покраснела!

- Врешь.

- Ну и вру. Так интереснее. Кирилл, кончай ты, в самом деле. Смешно. Я же
не пионерочка, которую старый педофил развратил коварно. Я - современная
молодая женщина с некоторым сексуальным опытом...

- Я заметил, знаешь ли...

- Так в чем же дело? Ладно бы у тебя начались старческие недомогания, а то,
насколько мне отсюда видно, дело обстоит как раз наоборот... Ну, повернись!

Мазур повернулся, загоняя тягостные раздумья куда-то в темные глубины
подсознания, на абиссаль. Когда на узкой вагонной койке лежит красивая
молодая блондинка, маняще, продуманно прикрывшись куцей простынкой, да
вдобавок еще поощряет к любым действиям, какие только тебе придут в голову,
мысли любого нормального мужика становятся незатейливыми и скудными,
концентрируясь ниже ватерлинии.

А посему вскоре на узкой койке, под стукоток колес и покачивание вагона
продолжалось то, что началось позавчера, где-то на Урале, а может, и близ
Тюмени, он не помнил точно. Вроде бы и не позавчера, а суток двое назад...
но какая, к черту, разница? Если уж влип, так влип...

Потом, когда сигаретный дымок уплывал в приоткрытое окно, а опытные женские
пальцы лениво баловали все там же, пониже ватерлинии, к Мазуру неведомо в
который раз вернулись слабые угрызения совести: хорош надежный спутник и
защитник, очень уж вольно трактовавший обязанности телохранителя...

За стенкой, в соседнем купе, все так же орал пущенный на полную громкость
магнитофон с очередной порцией якобы блатной лирики, и ничего тут было не
поделать, поскольку стоял белый день, и до законного часа, после коего
запрещается нарушать покой соседей, еще чертова уйма времени. Слышно было,
как с грохотом упала бутылка, определенно пустая - эти два обормота, с
самого начала Мазуру не понравившиеся, взялись предаваться нехитрым
радостям жизни, едва сев в поезд. Что ж, каждый волен развлекаться на свой
манер... У самого рыльце в пушку. Телохранитель и защитник, япона мать...

И самое печальное - что Мазур влез в это дело отнюдь не из каких-то там
дружеских чувств. С Нечаевым они отроду не были ни друзьями, ни приятелями,
да и знакомы-то года три, с тех пор, как Мазура занесло в адмиралы...

Они даже были в одном звании, у каждого на погонах по одной-единственной
"мохнатой" звезде. Правда, была принципиальнейшая разница, понятная только
посвященным. Нечаев в главном штабе был свой, давнишний его обитатель,
прижившийся и прочно обустроившийся там еще в те времена, когда Мазур с
одним просветом на погонах (звезд, правда, имелось уже четыре) мотался по
глобусу, где с превеликим шумом, где совершенно даже бесшумно выполнял от
сих и до сих задания, способные привести особо нервных интеллигентов в
состояние стойкой шизофрении. Нечаев был штабной - а ведь широко известно в
узких кругах, что в этом случае обычная табель о рангах действовать
перестает, иной мичман весит малость поболее, нежели парочка каперангов...
Особенно когда речь идет о Главном штабе ВМФ, том самом волшебном замке,
где на полочках в стеклянных банках аккуратненькими рядами хранятся
бессмертные души всех, кто носит форму черного цвета.

Прямым начальством Мазура он не был - но от Нечаева многое зависело, он в
волшебном замке имел вес. А Мазуру с некоторых пор (со времен нечаянного
адмиральства, что уж там) пришлось осваивать совершенно новые правила
поведения, вникать в иную систему отношений - как говорится, попала собака
в колесо...

Вот именно - пищи, но беги. Слишком многое изменилось за последние три
года. На многострадальном российском троне не было больше Большого Папы, а
тот, извините за выражение, олигарх, чью беспутную доченьку Мазур спасал за
тридевять земель отсюда из крупных неприятностей, давненько уже отсиживался
в безопасном отдалении, за пределами Отечества, проиграв в каких-то там
хитрых комбинациях и потому, как водится, объявивший себя патентованнейшим
политэмигрантом...

А поскольку именно ему Мазур был обязан адмиральством, то, по закону
подлости, жизнь означенного Мазура легонько осложнилась. Широкой огласки
эта история не получила, но слушок пошел, сплетенки поползли - особенно
если учесть, что в тех местах, куда пришлось трудоустроить новоявленного
адмирала, многие восприняли пришельца, мягко скажем, негостеприимно, ибо он
своим вторжением нарушил устоявшиеся расклады, а то и похоронил чьи-то
надежды. Ну, дело обычное, гик обстояло во все времена под любыми
широтами...

Одним словом, Мазуру жилось неуютно. Из прежнего мира его выдернули, как
репку из грядки, а в новом он приживался плохо. И потому, стараясь
действовать без спешки и суетливости, пытался окольными дорожками вернуться
из тихих коридоров Главного штаба на старое место, пусть и не в прежнем
качестве. А ведь и на старом месте службы его неожиданный взлет в адмиралы
кого-то ущемил, а кого-то и разозлил... Ситуация, как легко догадаться,
щекотливейшая.

И вот наконец забрезжило что-то, постепенно превратилось из зыбкой
перспективы в реальный шанс... Это вполне реально - вновь оказаться среди
тех, с кем провел большую и лучшую часть жизни. Конечно, комбинация в
несколько ходов, конечно, долгий зондаж и деликатное прощупывание...

И тут появляется контр-адмирал Нечаев - с невыносимо удрученным видом, с
первого взгляда ясно, находящийся в полном расстройстве чувств. Боже упаси,
он вовсе не просит оказать ему услугу - он всего лишь мягко и ненавязчиво
ищет моральной поддержки, в нешуточных хлопотах пребывая...

Как стало модно выражаться в последнее время на заокеанский манер, у него
проблема. Проблему зовут Света, ей двадцать три года, и она - родная и
единственная доченька господина адмирала. Кровиночка, лапушка, комсомолка,
спортсменка, отличница... Мазур ее допрежь в глаза не видел, но краем уха
слышал от кого-то - искусствовед, на полгодика сходила замуж, недавно
развелась, недурна, умна, вольных нравов...

Света умирает от желания навестить тетушку, родную сестру Нечаева, мирно
проживающую в граде Шантарске, откуда и сам адмирал родом. Навестить
родовое гнездо, вообще развеяться, благо лето. Финансовых загвоздок в
осуществлении этого нехитрого плана нет, зато есть медицинские - не может
Света летать самолетами, что-то там то ли со средним ухом, то ли с сосудами
головного мозга. Категорически противопоказаны проблеме-Свете аэропланы.
Исключительно поездом, как встарь, когда не было еще никаких аэропланов, а
те, что имелись, летали от ворот до забора, не далее.

Особо следует уточнить: на дворе у нас ныне - независимая Россия на
шестнадцатом году перестройки, а этот печальный факт развернутых объяснений
не требует. Если вкратце, не те у нас нынче времена, чтобы красивая молодая
женщина, хрупкий питерский искусствовед, в одиночку пересекала по чугунке
российские просторы, пусть даже и в комфортабельном СВ. Тут вам и скорбные
бюджетники на рельсах, и поездное ворье, пускающее по ночам газ в купе, и
пьяное хамье, и представители особенно озабоченных сексуально племен,
путешествующие, как правило, стаями... да, а самое-то главное едва не
забыли: над