и действия? - спросил Мазур. Луис ненадолго задумался:
   - Лучше всего приземлиться и переждать  несколько  часов.  Иначе  угодим,
словно бабочка в ветродуй... Есть два варианта: либо садиться  на  ближайшую
грунтовку, либо тянуть в Эль-Кальварио.
   - Это город?
   -  Полузаброшенный   аэродром,-   сказал   Луис.-   Когда-то   там   была
военно-воздушная база гринго, но ее лет двадцать как  забросили,  когда  Дон
Астольфо поссорился с их тогдашним президентом. Большей частью  все  поросло
травой и развалилось без присмотра, но две  полосы  до  сих  пор  в  рабочем
состоянии. Один оборотистый тип выкупил у правительства часть базы,  устроил
частный аэродром, кое-как зарабатывает.
   Ольга поддержала:
   - Мы там однажды садились, в прошлом  году.  Вот  только  компания  порой
бывает  самая  неподходящая.  Всякие...  мягко  скажем,   непонятные   рейсы
непонятных самолетиков.
   - Сеньорита, там же давно выработан своеобразный  кодекс  чести,-  сказал
Луис.- Не суй нос в чужие дела - и тебя  никто  не  станет  трогать.  Честно
признаться,  могу  на  собственном  опыте  подтвердить,  что  кодекс  всегда
соблюдается. Очень уж мне не хочется искать грунтовку посреди  леса...  Могу
заверить,  что  уж  вас-то,  сеньорита,  я  никому  в  обиду  не  дам...  и,
разумеется, ваших спутников тоже, поручусь, что вы приличные люди и в  чужие
секреты носа не суете...
   Он оглянулся на Мазура  и  выжидательно  замолчал.  Мимолетно  коснувшись
пистолета под курткой, Мазур думал недолго:
   - Поворачивайте на Эль-Кальварио.
   - Слушаюсь, коммодор! - оживился Луис, повернул штурвал, и самолетик стал
круто заваливаться вправо.

   Глава десятая
   ОЙ, ДЕРЖИТЕ МЕНЯ СЕМЕРО...
   Самолетик достаточно мягко коснулся серой бетонной  полосы  -  кое-где  в
щели меж плитами вылезла сочная зеленая трава,- пробежал метров двести, гася
скорость, потом поехал вовсе уж медленно, выруливая к низкому серому  зданию
слева, увенчанному высокой башней. Справа стояло несколько "Сейбров", еще  в
курсантскую пору Мазура снятых с вооружения  американских  ВВС.  Собственно,
это были бренные  останки  с  вынутым  нутром,  давно  спущенными  колесами.
Крайняя развалина сплошь усеяна пулевыми пробоинами, словно на ней  вдумчиво
оттачивали мастерство стрельбы несколько поколений. Еще когда они  подлетали
и Луис  сделал  круг,  Мазур  рассмотрел,  что  база  не-когда  была  весьма
обширной, и никакого демонтажа тут так и не провели, бросили все, как  было:
ангары, цистерны, прожекторные вышки, площадки для зенитных орудий, склады-и
это немаленькое хозяйство два десятка лет помаленьку  рассыпалось,  ржавело,
гнило, порастало буйной травой, ветшало, пока не превратилось в декорации  к
очередному блокбастеру о ядерной войне или  попросту  вымершей  без  военных
затей человечестве. Зрелище было не  то  чтобы  отталкивающее,  но  насквозь
унылое -необозримая иллюстрация к любимому Кацубину Екклезиасту, напоминание
о тщете всех и всяческих усилий.
   - Представляю, как ребятки здесь тихо сатанели,- сказал  Мазур.-  Городов
поблизости нет, ни девочек, ни баров...
   - Уж это точно, сеньор,- поддакнул Луис охотно.- Я сам  того  времени  не
застал, был совсем маленький, но теперь-то думается: когда Дон  Астольфо  их
выгнал, одни стратеги в высоких кабинетах, сокрушались, а рядовые  наверняка
отсюда сматывались с радостными воплями. Как я бы на их месте...
   - Ну, и где же тут приметы цивилизации?
   - А мы туда и катим, сеньор  коммодор,-  ткнул  он  пальцем  в  здание  с
башенкой.- Корриган, тот парень-гринго,  что  купил  часть  базы,  привел  в
порядок пару комнаток на первом этаже - а больше и не надо.  Горючка  вон  в
тех баках, радиостанция есть, подручных у него только двое.- Он покосился на
Ольгу.- Если что понадобится, ребята привезут...- Судя  по  его  вильнувшему
взгляду, речь шла исключительно о тех "надобностях", что  ходят  в  юбках  и
свою сговорчивость оценивают в приемлемые суммы.- Ах ты,  черт,  что-то  тут
уже готовится, мы, похоже, не единственные клиенты...
   Он показал в дальний угол асфальтированной площадки перед зданием  бывшей
диспетчерской, где стояли  грузовик  с  брезентовым  верхом  и  забрызганный
грязью "лендровер".
   Людей нигде не было видно, стояла жаркая тишина.  Мазур  сложил  руки  на
животе так, чтобы правая оказалась в непосредственной близости от  кобуры  с
"таурусом". "Браунинг" у него в  правом  внутреннем  кармане  куртки,  лежал
глушителем вверх, чтобы легче было выхватить при нужде. Следовало бы держать
под рукой хоть один автомат в готовом к работе состоянии, но не  хотелось  в
Барралоче давать  пилоту  лишнюю  пищу  для  раздумий  -  судя  по  Ольгиным
расспросам там, в аэропорту, американцы из  "Анаконды"  оружия  на  виду  не
держали, никто у них ничего подобного не усмотрел...
   - Что-то привезли? - кивнул Мазур на грузовик.
   - Похоже. Это не корригановская тачка, он свою держит вон в  том  ангаре,
да и нет у него грузовика, одна  легковушка...  Ничего,  сеньор,  главное  -
соблюдать неписаные приличия. Мы в чужие дела не лезем, в  наши  тоже  никто
лезть не будет...
   Он выключил двигатели, защелкал  тумблерами  на  приборной  доске  и  над
головой. Несмотря на уверенные речи, он  все  же  немного  нервничал,  сразу
видно.
   - Герильеро здесь бывают? - напрямую спросил Мазур.
   - Если и бывают, сеньор, то исключительно в таком облике, что их  занятие
у них на лбу не написано. Смысла им нет тут пакостить, мало ли какая нужда у
самих возникнет... А в основном случаются серьезные люди, которые за  лишний
шум и любой герилье ноги повыдергивают...
   "Прекрасно,- подумал Мазур.- Очень мило  будет  выглядеть,  если  там,  в
грузовике, преизрядный запас ждущего воздушной переброски кокаина.  Мало  ли
что может прийти в голову "дурмановым баронам"".
   - Не беспокойтесь, коммодор,- прямо-таки угадав его мысли, сказал  Луис.-
Вовсе не обязательно наркотики - все почему-то на них зациклились, а меж тем
есть  еще  "Виагра"  для  Бразилии,  беспошлинная  электроника,  сигареты...
Совершенно мирные товары, разве что возят их... не вполне официально...
   Точно, нервничает, стал болтлив, даже за Ольгой ухлестывать забыл...
   - И что дальше? - спросил Мазур.
   - Будем сидеть и ждать, сеньор. Согласно  правилам  хорошего  тона.  Если
что-то мы не так  сделали,  нам  на  это  вежливо  укажут,  а  если  от  нас
потребуется  соблюдать  какие-то  конкретные  правила  этикета,   опять-таки
скажут...
   Он  распахнул  дверцу  со   своей   стороны   и   закурил.   "Подрагивают
пальчики-то",--  подумал  Мазур,  обменялся  многозначительным  взглядом   с
Кацубой - тоже, нет сомнений,  готовым  угостить  свинцом  любую  неприятную
неожиданность на двух ногах. Ладно, никто, по крайней  мере,  не  собирается
пока что открывать военных действий - иначе давно выпустил  бы  по  "птичке"
полный магазин автомата откуда-нибудь сверху, вон сколько там разбитых окон,
даже стекло выносить стволом нет нужды...
   В здании диспетчерской тягуче заскрипела дверь.  Поддев  большим  пальцем
ремешок кобуры,  Мазур  его  вмиг  отстегнул,  положил  ладонь  на  рубчатую
прикладистую рукоятку.
   Из двери появился высокий худой субъект в клетчатой  рубахе,  грязноватом
зеленом комбинезоне и захватанной перепачканными в машинном  масле  пальцами
белой кепочке с двумя красными буквами, аббревиатурой Нью-Йорка. Заложив обе
руки за  клапан  комбинезона,  покатал  по  рту  окурок  коричневой  сигары,
развинченной походочкой направился прямо к самолету. Втянул голову в  плечи,
разглядывая всех четырех,- давненько  не  бритый,  настороженный  то  ли  от
природы и специфики занятий, то ли с  тягостного  похмелья  (запах  тяжелого
перегара сразу проник в самолетик).
   - Привет, Корри,- сказал Луис, натянуто улыбаясь.
   - Кому Корри, а кому и мистер Корриган, дергунчик ты  этакий,-  пробурчал
владелец парочки-другой квадратных  километров  запустелых  развалин.-  Куда
двигаем и кого везем?
   - На Ирупану. Ребята из столицы, они там...
   - А мне чихать, что они там,- столь же неприязненно бурчал  Корриган.-  В
чужие дела не лезу, и своих перед посторонними не вытряхаю... Мое  почтение,
мисс,- соизволил он заметить Ольгу.- Вы вот что, парни - топайте-ка в здание
и посидите там часок.
   - Корриган, тут гроза по курсу...
   - А я что, тебя в шею выпихиваю, омбре? Говорю, посидите внутри с  часок.
Прилетит самолет, потом улетит  -  и  можете  развлекаться,  как  вам  будет
угодно, хоть летите дальше, хоть благотворительный банкет  устраивайте,  мне
без разницы. Если нужно спиртное, завсегда по приемлемой  цене,  вот  насчет
девок хуже... извините, мисс, коль что не так болтнул...  Ну,  чего  сидите?
Эй, и вещички с собой несите,  чтоб  я  за  них  потом  не  отвечал.  Пакито
поможет... Пакито, ты где там, черепаха на сносях?  -  взревел  он  пропитым
басом.
   Из здания не спеша вышел бородатый парнишка в таком же,  разве  что  чуть
почище,  комбинезоне,  поплелся  к  самолету,   ничуть   не   воодушевленный
перспективой что-то таскать.
   Мазур вылез первым, выбросил тюки с палатками, кивнул на них бородатому:
   - Оба, оба! Мы заплатим!
   Тот с гримасой ухватился за веревки, оторвал тюки от грязного асфальта  и
поволок в здание, не оглядываясь. Широко улыбнувшись Кацубе, Мазур  с  самым
безразличным выражением лица бросил по-русски:
   - Абзац, старина, приплыли...
   И подхватил сумку  с  оружием,  держал  ее  в  правой  руке,  старательно
скособочившись -чтобы кобура, выглянувшая из-под куртки, оказалась на  виду,
а вот "браунинг" в правом кармане, наоборот, был бы незаметен. Кацуба,  надо
отдать ему должное, вмиг ухватил суть - вот  только  неизвестно,  поняла  ли
Ольга, что они, похоже, снова нарвались...
   Впрочем, и Кацуба представления не имел от чего вдруг Мазур подал  сигнал
тревоги. Дело даже  не  в  нервничавшем  Луисе,  не  в  быстром,  опасливом,
напряженном взгляде, будто бы невзначай брошенном Корриганом через плечо  на
здание (тоже нервишки не железные, он ведь определенно не  в  игре,  пришли,
сунули ствол под нос, поинтересовались, хочет ли жить...).
   Быть может, бородатого помощничка Корригана и в самом деле звали  Пакито.
Не в том суть.
   Именно его Мазур видел тогда в  бинокль  у  ворот  Куэстра-дель-Камири  -
городской студентик, единственная  мало-мальски  интеллигентная  рожа  среди
Гараевых мордоворотов... Значит, Гарай? А хватит ли у Гарая терпения и  ума,
чтобы терпеливо дожидаться, когда мышеловка захлопнется?  Скорее  уж  в  его
стиле - не дотерпев, вылететь  всей  оравой  со  стволами  наголо,  окружить
самолет и темпераментно орать, что всем туг пришел  конец,  всех  он  порвет
незамедлительно на сто пятнадцать кусков... Тогда? Этот интеллигентный хмырь
и не подозревает, что Мазур тогда рассмотрел его физиономию во всех  деталях
и узнал, это дает некоторую фору. Что же  у  них  за  план?  Ну,  только  не
примитивно перестрелять...
   И нет ни времени, ни возможности предупредить  Ольгу  -  чертов  Корриган
поторапливает, а сверху наверняка впились и другие глаза...
   Широкий  длинный  коридор.  Пыли  значительно  меньше,  чем  можно   было
ожидать,- видимо, на  первом  этаже  поддерживается  относительный  порядок.
Дверей-то сколько...
   - Сюда вот,- буркнул Корриган, указывая на дверь, где уже скрылся  Пакито
с тюками.
   Дверь открывается внутрь, справа налево.  В  обширной  комнате  вроде  бы
никого... газ они в помещении применять не будут, самим несладко придется...
следует ждать  наведенного  ствола  или  же...  Пакито  подозрительно  долго
копается, согнулся, повернулся спиной, укладывая тюки,  вовсе  не  требующие
столь скрупулезной заботы... самая удобная  поза  для  того,  чтобы  рвануть
из-под комбеза пушку и обернуться... темновато тут, окна сто лет не  мыли...
ага!
   Опасность могла прийти только слева - и потому Мазур краем глаза наблюдал
за широкой дверью. Едва уловив быстрое движение,  увидев  что-то  длинное  и
неширокое, падавшее прямо на него - то ли рука, наносящая рубящий  удар,  то
ли приклад - собрал  все  свое  мастерство,  чтобы  сыграть  безукоризненно,
рухнул лицом вперед за долю секунды до отключающего удара, ощутил кожей  шеи
резкое  касание.  Но  сознания  не  потерял,  конечно,  нелепо  на  вид,  но
продуманно на деле завалился на правый  бок,  выпуская  сумку,  скрючиваясь,
вроде бы неуклюже вывернув правую руку (а  сам  попросту  придержал  ладонью
тяжелый "браунинг", чтобы не выдал стуком), замер на  полу  в  раскоряченной
позе, способной удовлетворить любого ударившего, левая  рука  откинула  полу
куртки, являя на обозрение кобуру с  "таурусом"...  Закрыл  глаза.  Все  это
заняло какую-то пару секунд.
   Над ним, в дверном проеме  -  звук  глухого  удара,  ожесточенная  возня,
возбужденные возгласы на испанском, что-то упало, кем-то  со  всего  размаху
шваркнули об стену, вопль боли - голос  мужской,-  снова  возня,  помаленьку
утихающая, кого-то выволакивают, потом с шумом захлопнули дверь...
   Он лежал, выдыхая  шумно,  беспорядочно.  Почувствовал,  как  дернули  из
кобуры револьвер - и легонько пнули под  ребра  наверняка  исключительно  из
врожденной пакостности. Голос Луиса, срывающийся, подхалимский:
   - Вот видите, я все честно, как говорили... В ответ буркнул Корриган:
   - Что ты мне-то подмахиваешь, падло, я сам тут в позе бляди... Перед  ним
вот отчитывайся...
   Луис перешел на испанский - снова что-то подхалимски скулил, ему ответили
резко и властно, видимо, велели захлопнуть пасть  и  убираться,  потому  что
дверь тут же приоткрылась - не вольно распахнулась, а именно, судя по звуку,
чуточку приоткрылась, ровно настолько, чтобы шестер-ка  могла  выскользнуть.
Так, в комнате, кроме  Корригана,  определенно  двое.  Не  больше.  Судя  по
голосам и шагам - двое...
   Неизвестно,  что  с  Кацубой,  но  вот  присутствия   Ольги   что-то   не
чувствуется, может, это ее и выволокли... Вновь, не  в  первый  раз,  Мазуру
почудилась какая-то неправильность. Он не мог бы сказать, где она таится и в
чем заключается, но подсознание битого  волка  с  многолетним  опытом  четко
фиксировало эту неправильность, пусть и не могло облечь ее в слова...
   Корриган что-то бурчит на  испанском,  ему  ответили  столь  же  резко  и
неприязненно - точно, со своими, с сообщниками так не разговаривают,  однако
дверь на сей раз не открылась. Судя по звукам, потрошат сумку  с  оружием...
ну, так что же лежать-то в пошлом бездействии?
   Он взмыл в классической стойке - ив неописуемо малую  долю  секунды  тело
успело доложить, что суставы уже не те, связки уже  не  те,  легкие  не  те,
укатали сивку крутые горки...
   Некогда было отзываться на безмолвное хны-канье  тела.  Мазур  без  затей
ударил одного из склонившихся над сумкой носком туфли под колено,  и,  когда
тот стал заваливаться, даже не пискнув от неожиданности, левой рукой  вырвал
"браунинг" из кармана, вмиг перекинул в правую, нанес страшный короткий удар
утяжеленным кулаком по переносице. В последний миг успел подумать, что  язык
не помешает, - и  бородатый  Пакито  получил  гораздо  более  мягкую  плюху,
вырубившую его минут на несколько,  но  непоправимого  ущерба  организму  не
нанесшую.
   Развернулся. Корриган влип в стену, боясь пикнуть, обеими поднятыми перед
лицом руками маяча в том смысле,  что  сам  он  тут  вовсе  и  ни  при  чем:
принудили, заставили, базукой в харю тыкали... Вероятнее всего, так и  было,
но Мазур не мог на сломленного хозяина аэропорта  полагаться,  и  без  затей
отправил его в долгий нокаут.
   Прислушался, держа пистолет стволом вверх. В коридоре  тишина.  Откуда-то
издалека  доносятся  возбужденные,  громкие  голоса.  Тот,  кому   прилетело
первому, лежит смирнехонько и уже, надо полагать, потихоньку остывает, как и
положено субъекту, чьи носовые кости после профессионально отточенного удара
сломались и ушли в мозг. Неподалеку  распростерся  Кацуба  -  этот,  похоже,
собирается оживать, уже нога дернулась, послышался стон...
   Действовать  нужно  быстро,  пока  не  нагрянула  какая-нибудь  морда   с
проверкой или просто поглазеть на пленных  "дипломатов",-  не  будем  валять
ваньку перед самим собой, они должны были знать,  кого  взяли,  это  заранее
спланировано...
   Он снял у трупа с пояса металлические ножны с мачете, нацепил на  себя  -
пригодится. Кацуба не дите, оживет вполне самостоятельно... А вот  бородатый
уже оживает, и гораздо активнее подполковника...
   Толчком ноги Мазур перевернул мнимого носильщика на спину, рванул  лямки,
обрывая пуговицы, в два счета спустил портки до щиколоток, краем  глаза  все
время держа дверь в поле зрения, положив  рядом  пистолет.  Когда  бородатый
очнулся окончательно, узрел картину, способную привести  в  уныние  и  более
крутого  человека:  Мазур  брезгливо,  двумя  пальцами  держал  его  мужское
достоинство за крайнюю периферию, а широкое лезвие мачете уже  располагалась
так, что достаточно одного быстрого  движения  -  и  получайте  готовенького
евнуха...
   - Тихо, сука! - шепотом приказал Мазур.- По-английски понимаешь?
   Тот кивнул, боясь сделать даже намек на резкое движение.
   - Говорить тихонечко,- распорядился Мазур.- Ни слова лишнего.  Заорешь  -
снесу под корень... Ясно?
   Бородатый отчаянно заморгал.
   - А лучше всего - кивай,- распорядился Мазур.- "Капак  Юпанки"?  (Кивок.)
Засаду устроили? (Кивок.) На нас конкретно? (Кивок.) И  сколько  вас  всего?
Одним словом отвечай!
   Судя  по  закатившимся  глазам,  бородатый  отчаянно  пытался   сосчитать
подельников, от волнения забыв точное число.
   - Ч-четырнадцать...
   "Скверновато,- подумал Мазур.- Осталось ровно дюжина, но все равно..."
   - Дислокация? Не притворяйся, сука, будто таких слов не понимаешь!
   - Трос были в грузовике... с пулеметом...  на  случай,  если  этот  бурро
передумает, испугается, пойдет на взлет...  один  в  джипе...  остальные  на
втором этаже...
   Восемь. Не легче. Бородатый издал хрюкающий звук  -  Мазур  чуть  ослабил
внимание, и широкое лезвие коснулось кожи.  Чуть  отведя  острую  кромку  от
рабочей поверхности, Мазур оглянулся на Кацубу, поторопил:
   - Шевелись, мать твою, разлегся... Не в филармонии.
   Кацуба, упираясь руками в грязный пол, мотая  головой,  пытался  в  темпе
оклематься. В общем, получалось.
   - Автоматы приготовь,- приказал Мазур, повернулся к кандидату в  евнухи.-
Кто командует?
   - Там сама Виктория... и Пабло.
   - Барриос? Эскамилья?
   Целых четыре кивка. "Ни хрена не понимаю,- растерянно подумал Мазур.- Чем
мы их так допекли, что двое из трех главарей  самолично  возглавили  засаду?
Или... Смита съели, а зубы остались? Игры в догоняшки продолжаются?"
   Тем временем  Кацуба,  двигаясь  в  хорошем  темпе,  вставил  магазины  в
автоматы, передернул затворы: хорошо еще, не стали ни снимать глушители,  ни
устраивать частичную разборку...
   - Знаешь, где они там устроились? (Кивок.) Вот и покажешь...
   Мазур  не  знал,  до  каких  пределов  простирается  моральная  стойкость
герильеро в той ситуации, когда мачете уже не пребывает в  опасной  близости
от гениталий. Может заорать, сукин кот, переполошит всю банду до времени...
   Руки у него, предположим, будут  заняты  спадающим  комбинезоном,  а  вот
кляп... Ага!
   Запыленной настольной лампе с оборванным шнуром, долгие годы  простоявшей
на подоконнике, вмиг  нашлось  применение  -  сторожа  пленного  взглядом  и
наставленным мачете, Мазур сделал два шага в сторону,  со  скрипом  выкрутил
перегоревшую лампочку, по размерам вполне подходившую. Двумя  пальцами  сжал
пухлые щеки бородатого, заставил раскрыть рот и осторожненько пропихнул туда
лампочку. Бородач застыл, выпучив глаза - порядок, разбить ее у себя в пасти
побоится, конечно, а извлечь ее так  просто  не  удастся,  тут  нужен  врач,
придется челюсть аккуратненько вывихивать и снова потом вправлять...
   - Так,- сказал  Мазур,  приняв