ые
подписи, какие-то печати внизу...
   -  Это  называется  "сальвокондукто",-  мягко   пояснил   Авила.-   Такое
рекомендательное письмо в нашей стране означает многое - повышенное внимание
к вам со стороны местных властей, особая забота, содействие... Многие  перед
вами будут становиться навытяжку.
   - Спасибо...- чуточку недоуменно сказал Мазур, пытаясь  понять,  где  тут
зарыта собака. Старый лис моментально внес ясность:
   - Мне невыносимо стыдно за торгашеские нотки, которые я вынужден внести в
нашу беседу,  но,  увы,  государственный  чиновник  порой  обречен  говорить
бестактности... Сеньор Влад, я прекрасно понимаю: язык дан дипломатам, чтобы
скрывать  свои  мысли.  Вы  к  тому  же  еще  и  военный...  Отдаю   должное
изобретательности  неизвестных  мне   людей   -   ваша   затея   с   поиском
"працивилизации" недурна. Очень многие  до  сих  пор  в  нее  верят.  (Мазур
мгновенно  подобрался.)  Но  ваш  покорный  слуга  уже  сорок  три  года  на
государственной службе, кроме того, у нас хорошая  разведка...  Я...  и  те,
кого  я  представляю,  во  всем  шли  вам  навстречу.  Все   бюрократические
формальности благодаря нашей ненавязчивой помощи  вам  удалось  разрешить  в
сроки, которые можно смело назвать рекордными, достойными книги Гиннесса.
   "Что? - мысленно возопил Мазур.- Выходит,  все  наши  мытарства  -  и  не
мытарства вовсе?"
   - Я понимаю, что прямого ответа вы дать  не  сможете,-  продолжал  старик
вкрадчиво.- Глупо было бы думать иначе, вы человек умный и опытный, иначе не
оказались бы здесь. И все же... Дон Влад, есть люди, для  которых  намерение
вашей страны финансировать  постройку  ГЭС  на  Ирупане  вовсе  не  является
тайной. Как не являются тайной и детали соглашения. Как не  является  тайной
ваша миссия специалиста. О, я не стану вытягивать из  вас  подробности,  мне
совершенно  неинтересно,  кто  из  вас  двоих   -   гидрограф,   а   кто   -
специалист-геолог. К чему? Я хочу одного: чтобы вы по возвращении именно мне
первому намекнули...  о,  всего  лишь  намекнули,  каковы  результаты  ваших
исследований.  Будет  там  строиться  гидростанция  или  место  по  каким-то
профессиональным причинам не годится. Только намек, понимаете? Вам  ведь,  в
принципе, должно  быть  все  равно,  которая  именно  финансово-промышленная
группа в Санта-Кроче станет партнером России в строительстве...
   - Пожалуй, - осторожно сказал Мазур.  Вот  оно  что.  Очередная  "дымовая
завеса", в которую, судя по всему, поверили оч-чень серьезные люди,  которых
этот лис представляет... И подсказать, как себя вести, некому...
   - Я могу показаться вульгарным, дон  Влад,  но  у  меня  есть  прямо-таки
официальные полномочия заявить вам, что ваша добрая  воля  и  сотрудничество
будут оценены достойным образом. Судя по некоторой  информации  о  положении
дел в вашей стране, там  в  последние  годы  наметился  большой  прогресс  в
области  рыночного  мышления.  Военные,  неизмеримо  превосходящие  вас   по
занимаемому положению, не видят ничего постыдного в соучастии в коммерческих
проектах... Ну, а у нас - это обычная практика, не имеющая ничего  общего  с
тем,  что  принято  именовать  коррупцией.  Труд  должен  вознаграждаться...
Особенно- интеллектуальный. Как ваш... Итак?
   - Я согласен,- сказал Мазур, чтобы побыстрее со  всем  этим  развязаться.
Потом Франсуа с Кацубой что-нибудь придумают...
   - Слово офицера?
   - Слово офицера.
   - Этого мне достаточно,- торжественно провозгласил Авила.- Я и  мысли  не
допускаю, чтобы офицер военно-морского флота мог нарушить  данное  слово,  в
особенности когда речь идет о столь серьезной игре с высокими ставками...- И
его глаза холодно сузились, без  слов  напомнив,  что  несчастные  случаи  в
Санта-Кроче случаются и с дипломатами: что-то в этом роде,  конечно,  хитрый
идальго и имеет в виду...
   Вот теперь окончательно ясно, зачем он решил приставить к ним  с  Кацубой
своего очаровательного  шпика.  Экономика,  да.  "Плащ  и  кинжал"  устарел,
говорит кое-кто, смеясь...
   - Пойдемте. Я слышу голос нашей очаровательной хозяйки...
   Мазур следом за ним вернулся в зал.
   И ноги вновь приросли к земле. Вчерашнее безумие настигло и здесь...
   Перед ним во плоти и крови стояла Ольга - правда, не во вчерашнем платье,
а в легком, сиреневом  костюмчике  делового  покроя  и  канареечной  блузке,
золотые волосы убраны в строгую прическу, в  ушах  посверкивают  немаленькие
бриллианты, сине-зеленые глаза смотрят отстраненно, как на чужого, удивленно
чуточку... И это не может быть видением, не может!
   -  Сеньорита  Ольга  Карреас,-   галантерейно   произнес   Авила.-   Наши
долгожданные гости, коммодор Влад Савельев, сеньор Мигель Кулагин,  оба  они
дипломаты и инициаторы дерзкой экспедиции, заставляющей вспомнить полковника
Фосетта...
   Она кивнула не холодно и не радушно - с вежливостью  воспитанной  должным
образом молодой дамы из общества.
   - Ольга, вы позволите вас на два слова? -  тут  же  спросил  Авила  таким
тоном, словно заранее был уверен в согласии.
   Дверь за ними захлопнулась.
   Кацуба одним прыжком оказался рядом с ним:
   - Да что с тобой? - прошептал он недоуменно, чуточку зло.
   - Это она,- тихо ответил Мазур.
   - Твой призрак?
   - Ага. Но я же не сошел с ума? Мне же не может мерещиться? Это она...
   - Достал ты меня, твою  мать...-  с  некоторой  растерянностью  отозвался
Кацуба, огляделся: - Мало ли похожих людей, мало ли двойников... ну-ка,  иди
сюда!
   Он прямо-таки потащил Мазура к противоположной стене, на ходу шепча:
   - Ты посмотри, посмотри,  может,  тут  и  ключ...  На  эти  фотографии  в
рамочках Мазур не обращал раньше внимания - не успел, привлеченный в  первую
очередь оружием...
   Вот эту фотографию он знал. Он  ее  прекрасно  знал.  Точно  такую  Ольга
прихватила с собой, когда перешла к нему жить.
   Двое бравых господ офицеров российского  императорского  военного  флота,
молодые лейтенанты во  всем  блеске  -  парадные  эполеты,  белые  перчатки,
кортики  висят  на  черных  поясах,  щедро  украшенных  бронзовыми  львиными
головами. Тот, что  справа  -  Ольгин  прадедушка,  тот,  что  слева  -  его
двоюродный брат, Аркашенька Кареев, тот, что оказался у  Деникина,  в  конце
концов ушел в Бизерту и сгинул в  роковой  пропащности,  изъясняясь  словами
классика,  но  в  тридцать  седьмом,  когда  красного   комкора   Вяземского
арестовали прямо на мостике  вверенного  ему  эсминца,  именно  Кареева  ему
поставили в строку, сочиняя классическое  дело  с  родственником-эмигрантом,
подбивших шпионить на четыре разведки. И шлепнули бы, как миленького, но тут
пришел Лаврентий, стал выпускать, обошлось...
   Снова Кареев, уже в одиночку - где-то на фоне эвкалиптов, в  расстегнутом
френче, со сбитой на затылок фуражкой, с громоздким "томпсоном" наперевес  -
первых выпусков, с дисковым  магазином  на  семьдесят  два  патрона,-  возле
разбитого  прямым  попаданием,  неуклюжего,  усеянного   заклепками   танка.
Гран-Чуко, а? Тридцать четвертый год, только что взятая позиция  чочо  -  ну
да, танк, несомненно, французский "Рено" АМР ВТ образца 33-го  года,  такие,
где-то упоминалось, у чочо и были... Вот оно что...
   Теперь понятно, откуда такая роскошь. После успешно закончившейся войны у
чочо оттяпали изрядный кусок территории,  многим,  отличившимся  в  боях,  в
награду за службу давали немаленькие земельные пожалования, и русским  тоже,
там, среди прочего,  добывали  и  каучук.  Когда  началась  вторая  мировая,
разгорелся каучуковый бум, самые оборотистые  и  смекалистые  стали  крутыми
миллионерами...
   - Ну, понимаешь ты что-нибудь? - нетерпеливо спросил Кацуба.
   - Понимаю теперь, - сказал Мазур.
   - Родственник, а? - Кацуба  бесцеремонно  ткнул  указательным  пальцем  в
Кареева.
   - Двоюродный брат ее деда...
   - Вот и понятно все,- облегченно вздохнул Кацуба.- Вот и хорошо.  Никаких
призраков нет, а есть фамильное сходство...
   - Боже ты мой,- сказал Мазур, чувствуя, как сердце заходится  в  смертной
тоске.- Как две капли воды, лицо, голос... Артемыч, я  не  выдержу,  у  меня
мозги набекрень...
   - Выдержишь, с-сука,- страшным шепотом заверил Кацуба.- Ну, соберись,  ты
же офицер, мать твою! Ты же "дьявол"! С-соберись!
   Колоссальным усилием воли Мазур  взял  себя  в  руки,  пребывая  в  самых
раздерганных чувствах,- некая смесь облегчения и тоски. Когда взял стакан  с
чаем, пальцы ничуточки не дрожали. И Ольгу, появившуюся в дверях, он уже мог
встретить спокойным взглядом. Как-никак он был "морским дьяволом"...
   Он моментально подметил, что молодая женщина после недолгого разговора  с
доном Себастьяно переменилась - теперь она как две капли  воды  походила  на
горячую, норовистую кобылку, ни за что не желавшую  шагать  под  седлом.  И,
несмотря на воспитание, враждебность к визитерам так  и  грозила  прорваться
наружу - они в одночасье стали врагами, дураку понятно...
   - Благодарю вас, сеньоры,- сказала Ольга, эта Ольга, чуть поклонившись. В
ее русском все же чувствовался акцент, и весьма явственно.- В моей скучной и
серой жизни внезапно наступили увлекательные, романтические перемены, и  все
это - благодаря вам, господа офицеры. Я польщена.  Можно  сказать,  это  моя
девичья мечта - совершить  променаж  по  диким  лесам  в  вашем  благородном
обществе...
   Кошке ясно - ей чертовски не хотелось тащиться на Ирупану, но  отказаться
почему-то нельзя.
   -  Такой  певучий  язык,  очень  напоминает  испанский...-   сказал   дон
Себастьян.- Жаль, не владею, даже приблизительно не могу понять, о чем  идет
речь...
   - Сеньорита говорит, что предстоящая экспедиция ее весьма увлекает,- лихо
солгал Мазур.
   - Я так и думал,- удовлетворенно кивнул Авила.
   Чуть смилостивившись,  Ольга  послала  Мазуру  благодарный  взгляд  -  не
подозревая, что вызвала тем бурю в его душе. Он давно уже взял себя в  руки,
но знал бы кто, что творилось в душе...
   - В таком случае, господа, перейдем к делу,- предложил дон  Себастьяно.-Я
совсем   забыл   рассказать   вам   свежие   новости   -   тигрерос   начали
широкомасштабную операцию против герильеро в прилегающих к Ирупане  районах.
Это счастливое совпадение,- и он послал Мазуру хитрейший взгляд,- льщу  себя
надеждой, сделает задуманное вами предприятие еще более безопасным...

   Глава шестая
   ОСОБЕННОСТИ НАЦИОНАЛЬНЫХ ЖЕЛЕЗНЫХ ДОРОГ
   Мазур давно уже перестал разглядывать окружающие  пейзажи  -  прискучило.
Ничего нового ожидать уже не приходилось.  Маленькие  городки  (по  какой-то
загадочной системе поезд в одних ненадолго останавливался, а другие проходил
без задержек) походили  один  на  другой  -  хаотично  разбросанные  красные
черепичные  крыши,  окруженные  зелеными  квадратами  садов,  центр  городка
опознается мгновенно по высоким шпилям  старинной  церквушки  или  не  менее
почтенной возрастом мунисипалидад. Иногда чуть ли не по часу  вдоль  полотна
тянутся  банановые  плантации  -  однообразное  море  огромных   бахромчатых
листьев, убогонькие жилища рабочих, те самые здешние ранчо,  ряды  изгородей
из высоких, двухметровых кольев - пока что  гладких,  казавшихся  совершенно
мертвыми, но Кацуба  говорил,  что,  стоит  начаться  сезону  дождей,  через
несколько месяцев колья станут обрастать первой листвой, а через пару лет на
месте изгороди окажется густая аллея.
   Плантации, городки и скопища крытых непременным  рифленым  железом  хижин
порой  сменялись   сертанами   -   редколесьем,   перемежавшимся   зарослями
кустарника. По сравнению с сибирской тайгой - ничего особенного. То,  что  с
полным  правом  можно  именовать  джунглями,  простиралось  на   левобережье
Ирупаны, куда им, слава богу, ехать не придется.
   Гораздо интереснее был сам поезд, влекомый тепловозом, явно не намеренным
бить рекорды скорости. Первый класс,  где  они  ехали,  еще  мог  порадовать
цивилизацией - купе со  стеклянными  дверями  и  шестью  креслами  в  каждом
(правда, под обивку  из  кожзаменителя,  такое  впечатление,  вместо  пружин
напихали опилок), под потолком безостановочно вертятся  два  вентилятора,  а
вместо стекол в окнах - тонкие жалюзи.
   Остальные семь  вагонов  из  девяти  напоминали  два  первоклассных  лишь
внешним обликом. Мазур видел посадку - это скорее смахивало на съемки фильма
из времен российской гражданской войны, разве что без  махновцев  и  красных
комиссаров. Люди лезли и в двери, и в окна, предварительно зашвырнув  внутрь
мешки, свертки, чемоданы. Более того - иные  преспокойно  путешествовали  на
крыше. Сначала Мазур решил, что наблюдает нечто из ряда  вон  выходящее,  но
сержант Лопес объяснил: обычное дело. Стоимость проезда на крыше или  просто
прогулки  по  таковой  заранее  включена  в  цену   билета.   Правилами   не
запрещается. Если кто-то слетит на полном ходу  -  его  личное  дело,  давно
вышел из  детского  возраста  и  заранее  знал,  что  может  угробить  буйну
головушку...
   С сержантом Лопесом, в общем, с самого начала было легко -  в  нем  Мазур
моментально угадал распространенный на всей планете тип  старого  прилежного
служаки, выполняющего свои обязанности от сих и до сих со всем  прилежанием,
но отнюдь не склонного лезть поперек батьки в пекло с личными инициативами -
пусть думает начальство, у него побольше звезд и галунов...  Лысый  лобастый
коротышка с роскошными усами, в  мешковатом  костюме  из  магазина  готового
платья, начальство в Мазуре  признал  сразу,  почтительно  именовал  "сеньор
коммодор"*, был определенно неглуп и даже эрудирован  -  как-то  он  не  без
гордости рассказал Мазуру, что местная полиция начала работать с отпечатками
пальцев  еще  в  восемьсот  девяносто  втором,  в  то  время  как   хваленый
Скотланд-Ярд - лишь в девятьсот третьем. Мазур перепроверил у Кацубы, Кацуба
порылся в памяти и подтвердил.
   А вот с  Ольгой  оказалось  потруднее  -  она  перестала  источать  немую
холодную враждебность, но до сих пор откровенно  дулась,  словно  балованное
дите или надменная принцесса, вынужденная пережидать ливень в убогой  хижине
углежога. Скорее, все же  принцесса  -  в  белоснежном  брючном  костюме,  с
немаленькими бриллиантами в ушах и  на  шее,  она  с  крайне  деловым  видом
стучала по клавишам стоявшего на коленях электронного чуда,  соединявшего  в
себе персональный компьютер, спутниковый телефон и бог весть что еще. Экран,
разумеется, оставался невидим для обозрения, не станешь же заглядывать к ней
через плечо,- так что с равным успехом могла и заниматься чем-то  серьезным,
и попросту резаться в компьютерный покер сама с собой.  На  крючке,  над  ее
плечом висела светло-шоколадная кожаная кобура с роскошной девяносто  второй
"береттой" - модель Ф, пятнадцать патронов, полезная игрушка.  "Выделывается
девочка,- думал Мазур,- хочет себя с самого начала изобразить  не  спутницей
Тарзана, а самим Тарзаном..."
   Он давно уже  преодолел  ошеломление,  как  только  выяснилось,  что  нет
никакой мистики, а есть фамильное сходство. Держался вполне  спокойно  -  но
где-то внутри засела  тягостная,  мучившая  заноза,  избавиться  от  нее  не
удавалось, строптивая и холеная девчонка была точнейшей копией...
   - Любопытно, почему вы на меня  так  смотрите?  -  вдруг  спросила  Ольга
довольно мирно, глянув на Мазура поверх откинутого дисплея.- Буржуазный  вид
смущает?
   - Ох, у нас эти термины уже давно не в ходу...- сказал он.
   - Все равно, не могу избавиться от впечатления, что вы относитесь ко  мне
несерьезно. Могу вас заверить: у меня в багаже  есть  более  подходящая  для
сертанов одежда, но, пока мы едем в относительно цивилизованных условиях, уж
позвольте выглядеть женщиной, а не "солдатом Джейн" в хаки...
   - Помилуйте, я ничего такого в виду не имел... Она фыркнула:
   - Коммодор, у вас на лице временами проступает откровенное разочарование.
Ну неужели вы всерьез  думали,  что  я  в  первый  же  миг  брошусь  на  шею
представителю загадочной далекой России и, затаив дыхание, начну  трепещущим
от волнения голосом расспрашивать вас, как ныне выглядит  Медный  всадник  и
стоит ли еще Эрмитаж? Стоит, я знаю. Достаточно войти в Интернет - и  хлынет
поток информации, превосходящей все, что можно узнать от живого человека.
   - Ничего такого я и не думал...- растерялся Мазур.
   - Думали, не отпирайтесь. Нечто вроде. Все ваши,  с  кем  мне  доводилось
общаться, так думают.  Ждут  глупых  вопросов  и  сентиментальной  слезы  на
девичьей реснице - ах, ля белль Рюсс...
   Иногда даже в постель заманивают, играя на  загадочных  струнках  русской
души, которые во  мне  должны  пробудиться...  Нет-нет,  дымить  извольте  в
коридоре!
   Мазур покинул купе с  превеликой  охотой  -  радуясь  лишней  возможности
побыть подольше от этого язычка бритвенной остроты. Мягкости той Ольги в ней
не было ни капли.
   - Франсуа в последнюю минутку кое-какую информацию сбросил,- тихо  сказал
примостившийся  рядом  Кацуба.-  Все  верно,   никакой   легенды   -   семья
богатенькая, пару раз принимали к обеду Дона Астольфо,  девочка  и  в  самом
деле училась в Англии. Вот только работенка  в  министерстве  -  откровенная
синекура. Вероятнее всего, родные пристроили, там много  таких  синекур.  Со
старым хреном Себастьяно вроде бы амуров не крутит,  так  что  у  тебя  есть
шанс...
   - Заткнись,- сквозь зубы сказал Мазур.
   -   Извини,-серьезно   сказал   Кацуба.-Глупость   спорол-с...    Короче,
очаровательная Ольга никак не может оказаться специально приготовленной  для
нас подставой - слава богу, хоть один неангажированный человечек  рядом,  на
душе приятнее...
   - Но они ж у нас повиснут на ногах, как гири...
   - Не бери в голову,- спокойно сказал  Кацуба.-  На  что  у  тебя  зам  по
контрразведке? Франсуа обещал кое-что подкинуть  в  Барралоче,  когда  будет
нужно, нападет на эту парочку здоровый и целительный сон длиною в полсуток -
или еще что-нибудь в том же роде придумаем. Нет, серьезно, не бери в голову.
Это не помеха. Нам бы мимо партизан проскочить...
   - А этот болван? С Тихоокеанского флота?
   - Все нормально,- сказал Кацуба.-  Наутро  взяли  под  белы  рученьки  не
только его, но и всех остальных, кто с ним был в "Голубке". Не  знаю  точно,
но уже в тот же день могли отправить на  родину.  В  конце  концов,  никакой
опасности я в этом не вижу, да и Франсуа тоже. Кто там в  "Голубке"  обращал
внимание на пьяную болтовню руссо туристо? Кто  там  вообще  знает  русский?
Забредают туда порой орлы из ДНГ, но они присматривают не за иностранцами, а
за своими - да и паспорта у нас,  не  забывай,  дипломатические.  В  крайнем
случае подсадят очередного шпика, но это еще  суметь  надо,  тяжеленько  ему
будет нас догонять по глухим местам... И потом, пока мы нужны Авиле, обижать
нас не будут...
   Он спокойно пускал дым в щелки распахнутых жалюзи. Метрах в  двадцати  от
железной дороги проходила Панамериканская автострада - и параллельно поезду,
почти сразу же его обгоняя, то и дело проносились огромные траки,  груженные
то ошкуренными бревнами, то непонятными ящиками и бочками.
   - По автостраде надо было ехать,- сказал Мазур.
   - Не видел ты здешних автобусов...
   - Жуть?
   - Те же вагоны второго  класса,-  от  мотнул  головой  в  сторону  хвоста
поезда.- Только хуже. А одинокая машина в  здешних  местах  может  чертовски
легко исчезнуть. Самолет может упасть - в газетах не  было  ни  строчки,  но
позавчера над сертанами исчез сорокаместный  аэроплан,  и  кое-какие  детали
позволяют думать, что туда подсунули  бомбу.  Нет,  мы  выбрали  оптимальный
вариант - поезд и речной пароход. На поезда в этих  департаментах  давненько
не нападали, на пароходы - тоже, абордаж тут как-то не прижился.
   - Между прочим, это только против нас работает,- сказал Мазур.-  Согласно
теории вероятности. Чем дольше ничего не случалось,  тем  выше  вероятность,
что случится...
   - Не накаркай, образованный...
   В коридор вышел, на ходу доставая сигарет