аченной
для уничтожения иностранного  гражданского  судна  в  территориальных  водах
третьего государства, - поневоле прикинешься  шлангом,  избегая  всего,  что
позволит тебя засечь. Классика жанра. Законы ремесла.
   Проследив за указательным пальцем Морского Змея, Мазур понятливо кивнул -
даже с этого места можно было  разглядеть  черную  нить,  почти  вертикально
уходившую от рубки к поверхности. То ли буй с радиоантенной, то  ли  телефон
для связи с судном обеспечения. В любом случае ясно - там,  наверху,  кто-то
есть под безмятежным синим небом...
   Морской Змей скороговоркой глухонемых объяснил  задачу,  не  вызвавшую  в
душе Мазура никаких эмоций. Какие тут могли быть эмоции, когда шла работа?
   Он поплыл вверх, размеренно шевеля ластами. Князь и Айн Либрих, по кличке
Цвай-Драй, двигались чуть позади. Самое время помянуть добрым словом опыт  и
предусмотрительность Дракона - будь они с аквалангами, пришлось бы всплывать
значительно дольше, со всеми "ступеньками",  "порожками",  декомпрессионными
остановками, а вот  комбинированный  аппарат  позволял  достичь  поверхности
гораздо быстрее, без риска подхватить "кессонку".
   Одиннадцать метров, десять, восемь - Вокруг уже совсем светло,  отчетливо
различимо  днище  корабля  -  отнюдь  не  грандиозного   размера,   примерно
соответствующее кораблику водоизмещением тонн  четыреста-пятьсот.  Знаем  мы
один такой кораблик с красивым именем...
   Он жестом приказал разделиться - и  спутники  разомкнулись  вправо-влево,
заходя один с кормы, другой с левого борта. Сам Мазур должен был нагрянуть в
гости с правого борта. Уже виден руль и винт, уже ощущается легонькая качка,
знаменующая близость поверхности...
   Рывком, изогнувшись, Мазур  ушел  под  днище  корабля.  Очень  вовремя  -
прозрачную воду косо прошили пенные струйки. Судя  по  их  обилию  и  другим
характерным признакам, какая-то паскуда на палубе пыталась  его  достать  из
обычного автоматического оружия, залепила длинную очередь.
   Новый веер пузырчатых трасс - настырный  попался  клиент,  не  унимается,
очень ему хочется достать старшего лейтенанта Мазура, не имеющего  пока  что
законной клички. Значит, у них там  работает  сонар.  Есть,  надо  полагать,
какие-то предварительные договоренности - автоматчик палит  так  решительно,
словно заранее знает, что своих пловцов тут сейчас оказаться не может...
   Нельзя до бесконечности прятаться под днищем - как  только  им  придет  в
голову запустить двигатель, переменится весь расклад. Даже если  не  зацепят
из своих  тарахтелок,  придется  уходить  в  глубину,  а  это  автоматически
означает невыполнение приказа...
   Мазур скользнул под  днищем  к  шестилопастному  винту,  сорвал  с  пояса
свернутый линь и в два счета надежно запеленал лопасти и вал винта так,  что
неизвестный кораблик способности к активному передвижению  лишился  надолго.
Во время этой процедуры сердце замерло в приливе  щекочущей  нервы  тревоги:
если движок  запустят,  можно  и  без  грабок  остаться,  после  чего  долго
сокрушаться о своей несчастной участи не придется...
   Обошлось. То ли приказ держал яхту здесь, то ли  другие  соображения,  но
движок так и не запустили. Мазур вынырнул из-под кормы,  переворачиваясь  на
спину в стиле  атакующей  акулы,  пошел  к  поверхности.  Он  уже  отчетливо
различал  левее,  над  невысоким  бортом,  искаженную  преломлением  в  воде
солнечных лучей фигуру - гад бдительно перегнулся через фальшборт с какой-то
дурой в руках, но Мазур был в лучшем положении - поди-ка угадай наверху, где
именно вынырнет пловец, которого ты безнадежно потерял из виду...
   Он нажал на спуск, сделав должную поправку на преломление  лучей.  Фигура
дернулась, перевалилась через борт головой вперед, шумно плюхнулась  в  воду
метрах в трех от Мазура, левее, утюгом  пошла  на  глубину.  Краешком  глаза
Мазур успел заметить выпученные глаза, перекошенный рот, яркие  плавки  -  и
рванулся к поверхности, поскольку этот уже был не опасен.
   Отработанным прыжком вылетел из воды, заранее прокачав  в  уме  со  всеми
поправками высоту борта  и  прочие  небесполезные  обстоятельства.  Отпустив
повисший на ремне автомат, ухватился за кромку  фальшборта,  рывком  перенес
тело на палубу, в один неуловимый миг обретя вес.  Ласты  шумно  шлепнули  о
палубу, Мазур приземлился на согнутых,  широко  расставленных  ногах,  одним
движением перебросил автомат под локоть - и полоснул, не медля, очередью  по
человеку, развернувшемуся было к нему от  борта  с  чем-то  огнестрельным  в
руках...
   Промахнуться на таком  расстоянии  не  смог  бы  и  дилетант.  Противника
прямо-таки выбросило за борт; не издав ни звука, он улетел  в  воду  головой
вперед, только пятки мелькнули.
   Мазур передвинулся правее, чтобы держать на глазах и ведущую в надстройку
дверь - точно, "Русалка"! - и правый борт.
   Негромкий треск подводного автомата. Стоявшая к  Мазуру  спиной  на  носу
фигурка -  длинные  белокурые  волосы,  загорелая  спина  перечеркнута  алой
завязочкой купальника - опрокинулась навзничь, словно сбитая кегля.  Моника,
вмиг опознал Мазур, проводив взглядом выпавший из ее рук автомат, "пятьдесят
седьмую" "Беретту", неплохую игрушку для понимающего народа.
   Над ней уже возвышалась обтянутая черной резиной фигура  с  задранной  на
лоб маской. Мазур узнал Князя. А где же Цвай-Драй?!
   Некогда  было  гадать  -  из  распахнувшейся  двери  брызнула  автоматная
очередь, и Мазур, рухнув на палубу, ответил скупо, но  без  промаха.  Слышно
было, как тело  катится  по  лесенке  вниз,  как  оно  шумно  впечаталось  в
переборку - и все звуки на этом оборвались.
   Князь по сигналу Мазура залег на носу, выставив автомат.  Мазур  в  темпе
произвел нехитрый арифметический подсчет: если на "Русалке"  не  прибавилось
новых людей, там, внизу, остался один-единственный...
   Прижавшись к переборке рядом с дверью, он громко крикнул:
   - Выходи, сволочь! Гранатами забросаем! Считаю до пяти! Раз...
   На счете "Три!" снизу донеслось:
   - Я сдаюсь, если гарантируете жизнь...
   - Гарантируем! - охотно пообещал Мазур, благо обещать - дело, в принципе,
насквозь нехитрое.
   - Не стреляйте, я выхожу... Из  предосторожности  Мазур  сменил  позицию.
Совсем скоро в проеме показались растопыренные пальцы поднятых вверх рук,  а
вслед за ними и физиономия их владельца. На сей раз Драйтон не напоминал  ни
пьяного, ни беззаботного - вполне  волчья  рожа,  с  осмысленным  страхом  в
глазах...
   Не теряя времени, Мазур вытащил его на  палубу  за  ворот  рубашки,  упер
ствол в ухо и шепотом рявкнул:
   - Кто там еще? Ну!
   - Никого больше...
   Подозвав Князя, Мазур поручил ему пленника, а  сам,  подобрав  "Беретту",
спустился вниз по  чистенькой  лесенке.  Выпустил  в  проем  двери  короткую
очередь, чтобы заставить возможного врага  занервничать  и  обнаружить  себя
ответным огнем. Тишина.
   Через пару минут Мазур вновь поднялся на палубу,  твердо  уверенный,  что
внизу и впрямь никого  больше  не  осталось.  Все,  что  он  там  обнаружил,
работало на версию о судне обеспечения - масса сложной электроники, неслабый
арсенал...
   - Где Цвай-Драй? - спросил он быстро.
   - Нас обстреляли... - произнес Князь, стоя с  автоматом  наизготовку  над
лежащим Драйтоном.
   И ничего больше не сказал. Все и так было ясно. Коли уж получивший приказ
атаковать боевой пловец так  и  не  прибыл  к  цели,  так  и  не  всплыл  на
поверхность... При том, что в него стреляли... Взвыв про себя  от  тоскливой
боли в сердце, Мазур опомнился - нужно было продолжать работу...
   Он огляделся, стоя у борта.  Сияло  солнце,  безмятежно  искрилось  море,
пустынное от горизонта до горизонта. Слева, метрах в десяти от "Русалки", на
волнах легонько покачивался сине-зеленый, под  цвет  волн,  шар  размером  с
футбольный мяч - ну да, буй субмарины...
   - Встать! - распорядился Мазур. - Сесть на корточки, руки за голову!  Как
делишки, Драйтон? Что-то вы сегодня трезвый...
   "Добрый волчина, - оценил он, - матерый, правильный. Не вопит  возмущенно
о наглости бандитов, имевших хамство атаковать мирную яхту, не растекается -
сидит себе  на  корточках,  сверля  умным,  злым  взглядом,  в  башке,  надо
полагать, лихорадочно вертятся расклады, хреновые, как один..."
   -  Обстановка  пьянству  не  способствует,  Сирил,  -   ответил   Драйтон
напряженно. - Некогда... Что вы намерены делать?
   - Судно обеспечения? - спросил Мазур. - Да не жмитесь вы,  как  целка,  и
так все ясно, я порядка ради интересуюсь...
   - Да.
   - "Тюлени", а? (Драйтон дернул  уголком  рта,  промолчал.)  Да  я  и  так
вижу...
   "А собственно, о чем его допрашивать? - подумал Мазур холодно.  -  И  так
все ясно, никаких загадок и недомолвок..."
   - Какие у меня шансы? - быстро спросил Драйтон.
   - На что?
   - На жизнь.
   - Ах, шансы... - Мазур даже не понял в первый миг, о чем там болтает этот
живой покойник, он все еще думал об Айне. - Шансы, Драйтон, есть всегда...
   Буй дрогнул! На миг приподнялся над волнами, потом опустился и нырнул так
проворно, словно был поплавком исполинской удочки, на которую попалась вовсе
уж грандиозная рыбина вроде легендарного Великого  Кракена.  Целеустремленно
погрузился, пошел на глубину так шустро, что  через  пару  секунд  исчез  из
виду. Мазур повернулся к пленнику:
   - Буй погрузился. Что это должно означать?
   - Вы мне гарантировали...
   - Гарантировал, - сказал Мазур. - Но вы не больно-то рассчитывайте на мои
гарантии - их еще заслужить нужно хорошим поведением... Ну?
   - Там подлодка...
   - Знаю. Не тяните.
   - Где наши люди?
   - Это спорный вопрос, Драйтон, - ответил Мазур истинную святую правду.  -
Честное слово, не знаю, где они теперь, - но мне  хочется  верить,  что  там
кипят котлы и смола шкворчит...
   - Все?
   - Мы не лопухи, - устало сказал Мазур. - Конечно, все... Ладно, не  будем
болтать о постороннем. Время поджимает. Что означает погрузившийся буй?
   - Субмарина сейчас уйдет, - угрюмо поведал  Драйтон.  -  Мы  как-никак  в
территориальных водах суверенной республики. Пусть  и  кукольной.  Все  было
четко распланировано - я о времени, отведенном на  операцию.  И  был  резерв
времени, строго оговоренный. Они знали заранее: если не уложатся в  лимит  и
опоздают хотя бы на минуту, лодка уйдет. Ждать не будут.  Ничего  страшного,
не на Северном полюсе, они рано или поздно добрались бы  до  Баэ,  там  есть
резидент, пути отхода...
   "Все то же самое, - отрешенно подумал Мазур. - Как и  следовало  ожидать.
Наше зеркальное отражение.  Лимит  времени,  неумолимая  секундная  стрелка,
четкий приказ,  классическое  "следую  своим  курсом".  Кто  не  успел,  тот
опоздал. И некого винить, кроме себя, ты давно и хорошо знал, что опаздывать
не имеешь права... Наше отражение в зеркале".
   -  Нельзя  надолго  тут  задерживаться,  -  продолжал  Драйтон,  судя  по
словоохотливости, твердо решивший зарабатывать жизнь. - В  этом  районе  уже
несколько дней болтаются ваши  корабли...  конечно,  и  наши  тоже,  но  нам
запрещено устраивать открытые морские сражения. Думаю, вам тоже, а?
   Черное тело  взметнулось  над  бортом,  приземлилось  на  палубу,  звонко
шлепнув ластами, - и тут же на носу  раздался  схожий  шлепок,  словно  эхо.
Мазур не пошевелился - он сразу разглядел  охватившие  талии  обоих  белесые
пояса.
   Морской Змей выплюнул загубник, сдвинул на лоб маску:
   - Болтаете?
   - Беседуем с клиентом... - сказал Мазур. - Что там?
   - Да все нормально, - сказал Морской Змей,  глядя  сквозь  него  пустыми,
спокойными глазами. - Когда они начали втягивать буй, стало ясно, что  могут
слинять. Ну, мы и прилепили "кастрюлю". А поскольку делать после  этого  там
было нечего, пошли посмотреть, как у вас дела обстоят. Ничего, нормально...
   - "Будильник" на сколько поставили?
   - На полчаса. К чему затягивать? Мазур примерно представлял себе то,  что
должно было вскоре произойти, он бывал на  подводных  лодках.  Удар,  толчок
сбивает людей с ног, струя воды хлещет внутрь, мигает  аварийное  освещение,
ошалелая паника первых секунд, лихорадочно  задраивают  переборки,  пытаются
привести в норму рули, выровнять лодку...
   Вообще-то, у тех, внизу, есть кое-какие шансы. При невероятном везении  и
соответствующем оснащении часть экипажа может и спастись.  Бывали  в  океане
чудеса и похлеще. Крохотные шансы, но есть - и черт с ними со всеми,  думать
о них больше не следует. Все  равно  не  побегут  жаловаться  ни  ахатинским
властям, ни в Морской суд Гааги, если кто-то выживет, затаят обиду при себе.
Мы на их месте тоже не бегали бы по судам и властям,  законы  игры  известны
давно и хорошо...
   - Когда пошел отсчет взрывателя? - спросил вдруг Драйтон.
   - Ага, - сказал Мазур. - Он понимает по-русски... Да, Драйтон?
   - Я профессионал, господа...
   - Как он? - спросил Морской Змей у Мазура так,  словно  Драйтона  тут  не
было вовсе.
   - Болтает, - сказал Мазур. - Жить хочет.
   - Как будто я не хочу... - задумчиво произнес Морской Змей.
   - На вашем месте я постарался бы  побыстрее  отсюда  убраться,  -  сказал
Драйтон торопливо. - Куда вы поставили мину?
   - Надежно, - хмыкнул Морской Змей.
   - Если рубка окажется не задета и они  смогут  подать  сигнал  с  грунта,
выпустить буй... - Драйтон оглянулся на море. - Никто  не  станет  поднимать
шума, но в прилегающих квадратах есть и наши корабли... Наконец, меня  могут
вызвать по радио, потребовать объяснений...
   - Точно, ты прав, - сказал Морской  Змей  задумчиво.  -  Хороший  клиент,
болтливый. Зарабатывает жизнь, как может...
   - Я знаю правила игры, - в голосе  Драйтона  все  же  прорвалась  нервная
торопливость. - У вас на корабле есть агент... Человек, который работает  на
мое начальство...
   - Ужасы какие, - без выражения  отозвался  Морской  Змей.  -  И  кто  же,
интересно, этот выродок?
   - Давайте поговорим об этом в более подходящем  месте,  -  твердо  сказал
Драйтон. - В моем положении следует приберечь кое-какие козыри...
   - Это верно, - сказал Морской Змей. Мазур едва  успел  заметить,  как  он
нанес удар.  Затянутая  в  черную  резину  рука  капитан-лейтенанта  описала
экономную дугу - к поясу, потом вверх! - встретилась с солнечным  сплетением
Драйтона, уже отягощенная ножом. Короткое оханье,  едва  слышный  хлюп  -  и
"техасский миллионер" осел на палубу, вытаращив гаснущие глаза, прижав  руки
к животу.
   - Эй! - невольно вскрикнул Мазур.
   - Что такое? - уставились на него  столь  же  спокойные  и  пустые  глаза
капитан-лейтенанта.
   - Зачем?
   - А на кой хрен он нам?
   - Он мог знать агента... - растерянно пробормотал Мазур.
   - Вполне мог, -  согласился  Морской  Змей.  -  Мог  и  на  связь  с  ним
выходить... Только не надо забивать себе этим  голову.  Во-первых,  не  наше
дело. На то есть другие. Во-вторых, никакого агента нет - я имею в виду, уже
нет.
   - Кто? - сгоряча, азартно спросил Мазур.
   - Кирилл... - поморщился Морской Змей.
   - Извини, - опомнился Мазур. - Да, тут такое дело... Цвай-Драй...
   - Он на дне, - ровным голосом сказал Морской Змей. - Мы видели, как он...
опустился. Пули попали в лицо. Лопухнулся Цвай-Драй, хоть вам  и  велели  не
портачить... Ладно,  некогда  расслабляться.  Заманчиво  было  бы,  конечно,
доставить этого хмыря на борт живым, но чересчур  уж  рискованно  шляться  с
таким багажом... Короче, покойный был прав. Нужно в темпе убираться.  Князь,
нырни за... Айном. Он примерно в том месте, где  мы  залегали  возле  лодки.
Мазур, подстраховываешь. Давайте  в  темпе.  Поднимите  Айна  сюда,  пройдем
несколько миль на этом корыте, а потом придется его пустить  на  дно...  Что
стоишь?
   - Я там винт линем обмотал, - сказал Мазур, опуская маску на глаза. - Так
что учти...
   - Обязательно учту, - серьезно сказал Морской Змей. - Пока будете нырять,
снимем ваш линь... Ну, пошли!
   Глава четвертая
   ОДИН СОЛДАТ НА СВЕТЕ ЖИЛ, КРАСИВЫЙ И ОТВАЖНЫЙ...
   Он не спал, но и, пожалуй что, не бодрствовал - лежал  в  некоем  подобии
забытья, измененного сознания и, что характерно, прекрасно это  понимал.  Но
поделать ничего не мог. Словно без его участия мозг  снова  прокручивал  то,
что напоследок случилось на дне, в той самой пещере, где  сначала  осьминог,
большой музунгу, разделался с неизвестными ловкачами,  а  потом  Мазур  -  с
осьминогом, не исключено, тем же самым.
   Все  трупы,  предварительно  освободив  иные  от   улик,   автоматных   и
пистолетных "гвоздей", они перенесли в пещеру. Там они и легли на каменистом
дне двумя шеренгами, меж которыми было метров  пять  расстояния,  -  и  Папа
Карло с Черномором, и Цвай-Драй, и Корнет. И обе красотки, Гейл с Моникой, и
Драйтон со своими мордоворотами, и  неизвестные  орелики  с  тускло-зелеными
повязками поверх ремешков масок. Ляжем - сравняемся, кумиры и селяне...
   Ничего другого  нельзя  было  сделать  для  своих  -  им  еще  предстояло
возвращаться домой через половину земного шара, у них  на  борту  была  куча
непосвященного  народа.  Невозможно  было  бы  разместить  столько   тел   в
корабельных холодильниках - достаточно и того, что остается  риск  нарваться
на бдительного таможенника, который обнаружит труп Волчонка  с  несомненными
ранениями, причиненными неким оружием. Есть, разумеется,  по  всем  правилам
составленный  Лымарем  протокол  вскрытия,  показания  свидетелей,  согласно
которым тов. Волков, скоре всего, в приступе умопомрачения покончил с собой,
всадив себе в грудь какой-то заточенный штырь, но, во-первых, риск остается,
а  во-вторых,  самый  тупой  таможенник  может  не   поверить   в   массовое
самоубийство, отчего-то случившееся на борту "Сириуса". Так что Дракон отдал
совершенно недвусмысленный приказ...
   Так они и легли на дне, люди,  по  гидрокостюмам  которых  и  дыхательным
аппаратам ни один пытливый  эксперт  не  смог  бы,  пожалуй,  определить  их
национальную, равно как и государственную принадлежность. Просто земляне,  и
не более того. А если учесть, что через несколько лет проделает с  останками
морская вода... Много ли осталось  от  того,  что  подвернулся  разъяренному
музунгу?
   Ну,  а  дальше  было  совсем  просто:  подрывной  заряд  в  нужной  точке
сотворенного природой туннеля, никаких особых церемоний, они отплыли  метров
на сорок, дождались, когда сработает в расчетный срок кислотный  взрыватель.
Из черного зева бывшего туннеля выметнулось черное облачко - и вскоре  осело
на дно. Взрывная волна наружу не пошла. Лишь в ушах  на  миг  почувствовался
легкий толчок. Беглая проверка убедила, что камни, как и ожидалось, завалили
туннель. Чересчур  уж  фантастическое  стечение  обстоятельств  потребуется,
чтобы кто-то в ближайшие годы забрел именно туда. Стой  стороны  не  следует
ждать сюрпризов, комиссий по расследованию, хватких сыщиков, которые  станут
ползать с лупой по дну, брать отпечатки присосок у осьминогов и  допрашивать
подвернувшихся под руку макрелей. Нет нужды. Все и так ясно. В  определенном
количестве армейских личных дел  будут  сделаны  соответствующие  записи,  а
потом дела уйдут в архив. Останется  безымянная  братская  могила.  Ляжем  -
сравняемся...
   Он  старательно  разлепил  глаза,  пытаясь  доказать  себе,  что  все  же
бодрствует. В каюте стоял полумрак, глаза к нему  давно  привыкли,  и  Мазур
рассмотрел, как из крохотной ванной выходит Ирина, судя по  силуэту,  в  его
рубашке. Прикрыл глаза - не хотелось говорить, думать, общаться. Хорошо еще,
она не стала умащиваться на тесной койке, присела к столу, огонек  зажигалки
на  миг  осветил  ее  загадочно-прекрасное  лицо,  обрамленное  спутавшимися
темными прядями.
   И хорошо, что он не оскандалился нынче ночью:  почему-то  представлялось,
что после всего случившегося на дне и на поверхности он окажется ни  на  что
не способным с женщиной.  А  получилось  совсем  наоборот,  такой  яростной,
неутолимой силы он в себе сроду не ощущал, даже испугал