нчится.
     "Наркотики, - Царапала Ева в своем блокноте. - Полицейский значок в луже крови. Изуверское убийство. Стриптизерши. Уничтожение видеозаписей камер наблюдения. Извращения? Секс? Деньги? Тридцать монет..."
     Когда Рорк с Пибоди закончили обход здания и вернулись, Ева продолжала что-то черкать в своем блокноте.
     - При чем тут монеты? - говорила она сама с собой. - Что это означает? Что он умер из-за денег? В таком случае как это увязывается с тем, что убийца пытался инсценировать ограбление? Или это еще какой-то символ? Кровавые деньги... И почему - именно тридцать?
     - Тридцать сребреников Иуды, - услышала она голос Рорка и подняла на него отсутствующий взгляд. - Вы хорошо учились в полицейской академии, лейтенант, но плохо усвоили Закон Божий. Иуда Искариот за предательство Иисуса получил именно тридцать сребреников.
     - Тридцать сребреников... - У Евы что-то словно взорвалось в голове. Она вскочила на ноги. - Стало быть, Коли - Иуда? Но тогда кто же - Иисус? - Она в последний раз окинула взглядом изуродованный клуб. - Время вышло, - сказала она Рорку, - тебе пора вызывать своего шофера!
     - Он уже должен быть здесь. - Рорк открыл дверь, пропуская жену вперед, а когда она вышла, нагнулся и поцеловал ее в губы. - Спасибо за помощь, лейтенант.
     - Глядите-ка, он еще и целоваться умеет! - пропела Пибоди, провожая взглядом Рорка, который направлялся к ожидавшему у обочины лимузину. - И, судя по всему, это у него здорово получается!
     - Только не мечтай о том, что когда-нибудь ты в этом убедишься!
     - Я и не мечтаю. - Пибоди сложила губы в трубочку и ревниво посмотрела на Еву. - Но знаю одно: чтобы пройти через бури и препоны этой жизни, я найду себе такого же мужчину, как Рорк!
     - У тебя их уже сейчас не меньше двух, - заметила Ева.
     - Это все не то! - вздохнула Пибоди, забираясь в машину. - И близко не стоит! Кстати, куда мы едем?
     - Как ты относишься к стриптизу, Пибоди?
     - Скажите мне, что это - мужской стриптиз, и я - ваша на веки веков!
     - Тебе опять не повезло. Видимо, такая уж у тебя судьба...

***

     Нэнси жила в очень приятном доме довоенной постройки на Лексингтон-авеню. Почти на каждом окне с внешней стороны здания были длинные ящики с цветами, возле подъезда стоял симпатичный швейцар. Ева показала ему полицейский жетон, а он расцвел улыбкой, будто ему подарили букет роз.
     - Надеюсь, у нас тут ничего не стряслось, лейтенант? - полувопросительно проговорил он. - Если я чем-то могу вам помочь, я - целиком в вашем распоряжении.
     - Спасибо, но я и сама справлюсь.
     - Наверняка он получает такие чаевые, что может каждый месяц покупать по "Мерседесу", - заметила Пибоди, когда они вошли в небольшой, но очень опрятный вестибюль. - Улыбка ярче солнца, тугая попка... Что еще требуется от швейцара? - Она обвела взглядом почтовые ящики, на которых красовались нарядные таблички с именами жильцов, полированные дверцы лифта медного цвета, длинные ряды напольных керамических ваз с цветами. - Никогда не думала, что стриптизерша может жить в таком доме! Он скорее подходит для высокопоставленных чиновников и богатеньких менеджеров.
     - Не подумываешь ли ты о том, чтобы сменить профессию? - с сарказмом осведомилась Ева, когда они вошли в кабину лифта.
     - А что, это мысль! - фыркнула Пибоди. - Мужики выстраиваются в очередь, чтобы увидеть меня голой. Хотя Макнаб...
     - Избавь меня от этих подробностей! Когда ты начинаешь рассказывать о своей личной жизни, меня тошнит.
     Лифт остановился на шестом этаже. Ева торопливо вышла из кабины и направилась к квартире "С". К счастью, дверь открылась почти сразу после звонка, и она не успела узнать, как Макнаб воспринимает голую Пибоди.
     - Нэнси Гейнор?
     - Да.
     - Я лейтенант Даллас из нью-йоркского Управления полиции. Мне нужно с вами побеседовать. Мы можем войти?
     - Да, конечно. Это касается Таджа?
     Нэнси была похожа на свою квартиру: маленькая, аккуратная и хорошенькая, словно лучик солнца. Судя по всему, ей было двадцать с небольшим. Кукольное личико с огромными изумрудными глазами обрамляли золотистые волосы, пухлые губы были накрашены светло-розовой помадой. Желтый тренировочный костюм делал ее еще более привлекательной. Она отступила в глубь квартиры, и на Еву повеяло ароматом жасмина.
     - Я до сих пор как больная хожу! - заговорила Нэнси. - Просто как больная! Вчера Ру созвала нас всех и сообщила о том, что произошло. - Зеленые глаза девушки наполнились слезами и стали похожи на две затопленные водой лужайки. - Не могу поверить, что такое случилось у нас, в "Чистилище"! Впрочем, что же вы стоите? Садитесь, пожалуйста. - Нэнси сделала неловкий жест в сторону длинного полукруглого дивана, обитого бархатистой розовой тканью и заваленного невероятным количеством подушек. - Может, вы хотите что-нибудь выпить?
     - Нет, не беспокойтесь. Вы не против того, что мы будем записывать наш разговор на пленку, мисс Гейнор?
     - Да нет, ради бога! - Нэнси закусила нижнюю губку и прижала руки к бюсту внушительных размеров. - А это необходимо?
     - Если вы не возражаете.
     - Что ж, пожалуйста. Я с радостью помогу, чем смогу. Но давайте все-таки сядем. Видите ли, я немного нервничаю. В моей жизни еще никогда не было ничего подобного: убийство и все такое... Один раз меня, правда, допрашивали - вскоре после того, как я переехала сюда из Атамвы. Из-за девушки, с которой мы там снимали комнату. Она была проституткой, но ее желтый билет оказался просроченным, вот легавые и... Ой, простите! Вот полицейские к ней и прицепились.
     Ева растерянно моргнула.
     - Атамва? Это где?
     - В Айове. Я приехала оттуда четыре года назад. Мечтала танцевать на Бродвее, - невесело усмехнулась Нэнси. - Наверное, большинство девчонок, которые едут в Нью-Йорк со всех концов страны, тешат себя такими же несбыточными мечтами. Я и в самом деле хорошо танцую, но таких, как я, много, а жизнь здесь очень дорогая. Я находилась в растерянности, была напугана и даже подумывала о том, чтобы вернуться домой, в Айову, и выйти замуж за Джоуи, - призналась она, хлопая своими огромными глазами. - Но, знаете, он такой зануда! А тут мое выступление увидела Ру и предложила мне работать в одном престижном клубе. Это было вполне приличное место: и платили хорошо, и публика не лезла нас лапать. Потом Ру перешла в "Чистилище" и взяла некоторых девочек с собой, в том числе и меня. Вот это клуб! Классное место! Я хочу, чтобы вы знали: ничего такого нехорошего там никогда не происходило!
     - Ничего такого... - повторила следом за Нэнси Ева, ошеломленная обрушившимся на нее потоком информации. - Благодарю вас за ваш рассказ.
     - О, что вы! Я просто хочу вам помочь! - Нэнси подалась вперед, глаза ее горели. - Ру сказала, что если кому-то из нас что-нибудь известно, мы обязаны рассказать это вам, лейтенант Даллас. Должны ответить на все ваши вопросы и вообще - помочь всем, чем можем. Во-первых, потому, что правосудию нужно помогать, а во-вторых, потому, что вы - жена Рорка, а он является владельцем "Чистилища".
     - Я это уже где-то слышала.
     - Ой, да я ответила бы на все ваши вопросы, даже если бы вы не были замужем за Рорком! Ведь это мой гражданский долг, правильно? К тому же Тадж был классным парнем, и мне его очень жалко. Он никогда не лез в чужие дела, понимаете, что я имею в виду? И вообще - вел себя очень скромно. В некоторых клубах - даже классных! - мужчины пользуются любым случаем, чтобы подглядывать за девушками, а перед Таджем можно было пройти в чем мать родила, и он даже не поднял бы глаз! Он, разумеется, смотрел на нас, когда мы выступали на сцене, но... Понимаете, смотреть - это одно, а пялиться - совсем другое! У него была жена, дети, а сам он был настоящим семьянином.
     "Да заткнешься ты когда-нибудь?" - мысленно кликнула Ева.
     - Мисс Гейнор...
     - Зовите меня просто Нэнси.
     - Хорошо, Нэнси. Прошлой ночью вы работали, верно? А работала ли танцовщица по имени Митци?
     - Конечно. У нас с ней почти одинаковые графики. Правда, прошлой ночью Митци ушла пораньше, страшно переживала, поскольку ее парень - вот ведь скотина, извините за выражение! - бросил ее ради какой-то дуры стюардессы. В гримерке она просто заливалась слезами, нескольку он, видите ли, был ее единственной любовью, обещал на ней жениться и купить дом в Куинсе. Хотя я не помню точно, может, и не в Куинсе, а в Бруклине...
     - Мисс Гейнор...
     - Но вам это, наверное, неинтересно, да? - улыбаясь, продолжала щебетать девушка. - Короче говоря, Ру увезла ее домой. Ру - хорошая женщина и очень заботится о нас, танцовщицах. Она ведь тоже когда-то танцевала. Мне, наверное, стоит позвонить Митци и узнать, как она там.
     - Ей это наверняка будет приятно. - Информация была пустяковой, но, несомненно, подтверждала алиби Ру Маклин. - Расскажите мне, пожалуйста, о том, когда и как вы в последний раз видели Таджа.
     - Хорошо. - Нэнси откинулась на спинку дивана, поудобнее устроилась на подушках и сложила руки на коленях, как образцовая школьница. - В тот вечер у меня было два сольных выступления, два выхода в групповом танце и еще выступления перед клиентами в отдельных кабинках. Так что я, как вы понимаете, была очень занята. Во время первого перерыва я видела Таджа. Он ел сандвич. Я сказала: "Привет, Тадж! Аппетитный у тебя сандвич, так и хочется его съесть!" Это была шутка, понимаете? Ведь сандвич для того и делают, чтобы его съесть!
     - Ха! - выдавила из себя Ева.
     - Вот и он тоже засмеялся, а потом сказал, что это - сандвич с цыпленком и что его приготовила жена. Я взяла банку вишневой газировки, сказала, что мы еще увидимся, и пошла переодеваться.
     - Вы говорили о чем-нибудь еще?
     - Нет, только о сандвиче с цыпленком. После этого я вернулась в гримерку, а там царил настоящий бедлам. Одна из девочек, Дотти, никак не могла найти свой красный парик, а Митци, как я вам уже рассказывала...
     - Да, о Митци мы уже поговорили!
     - Ага, ну так вот. Еще одна девочка, по-моему, это была Шармен, убеждала Митци, что она должна благодарить бога за избавление от такого придурка. А Митци от этого ревела еще сильнее, поэтому Уайлимена (раньше она была парнем, но сделала операцию по изменению пола и превратилась в женщину) велела ей заткнуться. Я имею в виду Шармен, а не Митци. А остальные суетились и бегали по гримерке, поскольку нам предстоял коллективный танец, в котором участвуют все танцовщицы. Когда он закончился, я пошла танцевать в отдельные кабинеты, увидела Таджа за стойкой и помахала ему.
     У Евы кружилась голова. Ей казалось, что, если через секунду этот словесный поток не иссякнет, она грохнется в обморок.
     - Он в этот момент с кем-нибудь разговаривал?
     - Я не обратила внимания. Он работал как заведенный, поскольку посетителей было очень много и всем хотелось выпить. Так вот, я станцевала для того бизнесмена из Толедо. Он сказал, что у него день рождения, но они часто так говорят, чтобы ты не ограничилась танцами, а пошла бы гораздо дальше. Однако Ру не позволяет этого девушкам, у которых нет желтого билета. Короче, он дал мне сто баксов чаевых, и я пошла танцевать в другой кабинет, этажом выше. Так что Таджа я не видела вплоть до самого закрытия. Мне захотелось попить еще газировки, и он мне ее налил. Поскольку я страшно выдохлась, то села у стойки и посидела немного. Посетители к тому времени уже разошлись.
     Девушка на секунду замолчала. Ева открыла было рот, но Нэнси ее все же опередила:
     - Да, вот еще что! Вини заболел. На самом деле имя Нестер Вайн, но мы зовем его Вини, поскольку он длинный и тощий, как виноградная лоза. Удивительно, как некоторым людям подходят их имена, правда? В общем, он в тот вечер был зеленого цвета, потный и все время бегал в сортир, пока Тадж не велел ему отправляться домой и лечь в постель. А мне было грустно, поскольку незадолго до этого до меня дошло известие, что мой Джоуи обручился с Барби Томас.
     - В Атамве?
     - Вот именно. Она давно за ним бегала! - Нэнси обиженно нахмурилась, но через секунду лицо ее вновь расцвело. - Тадж был очень милым и уговаривал меня не переживать, говорил, что я красивая молоденькая девушка и в свое время встречу хорошего человека. По его словам, когда встречаешь свою вторую половинку, то понимаешь это сразу, без слов. Наверное, говоря это, Тадж думал о своей жене, потому что в таких случаях у него во взгляде всегда появлялась такая нежность... От его слов мне стало легче, поэтому я посидела еще, хотя было уже очень поздно. Тадж должен был закрывать клуб вместе с Вини, но он заболел. Я вам об этом говорила?
     - Да, - сказала Ева, - об этом вы уже говорили. - В ушах у нее звенело, перед глазами плыли круги. Ей казалось, что с ней вот-вот случится то же, что случилось с Вини, и придется бежать в туалет.
     - Ну так вот, как я вам уже сказала, он заболел. Вообще-то по правилам не положено, чтобы клуб закрывал один человек, но иногда такое случается. Тадж сказал, что мне пора домой и что он вызовет для меня такси, но я отказалась, сказав, что поеду на метро. Но он мне этого не разрешил, поскольку на улицах в такой час небезопасно, поэтому я вызвала такси, и Тадж проводил меня до самой машины. - Глаза Нэнси повлажнели. - Он всегда был таким милым...
     - Не говорил ли он вам, что ожидает кого-нибудь?
     - Да вроде нет... - Нэнси наморщила лобик и снова сложила губы трубочкой. - Впрочем... Впрочем, может, и говорил, но я все время ревела как ненормальная. Из-за Джоуи, из-за того, что соскучилась по своим друзьям и по дому. Он, по-моему, сказал, что друзья всегда остаются друзьями или что-то вроде этого. Мне даже кажется, что он сказал, будто скоро должен встретиться с каким-то своим другом, но я тогда не сообразила, что он имеет в виду встречу в клубе в ту же ночь. Как бы то ни было, - девушка вытерла глаза тыльной стороной ладошки, - тот, кто убил Таджа, не мог быть его другом. Друзья так не поступают.
     "Ну, не скажи! - подумала про себя Ева. - Смотря какие друзья..."

ГЛАВА 5

     Следующие три дня Ева могла либо посвятить допросам стриптизерш, танцовщиц и постоянных клиентов клуба, либо сосредоточиться на персоне Макса Рикера. Небогатый выбор - тем более что сделать надо было и то, и другое.
     Она вошла в комнату детективов и обвела взглядом лица находившихся там коллег. Один из офицеров сидел на телефоне, проверяя связи убитого, другие писали отчеты, третьи изучали вновь поступившую информацию. Двое детективов допрашивали какого-то человека, который выглядел скорее радостно возбужденным, чем испуганным. В воздухе пахло скверным кофе и порошком от тараканов.
     Ева хорошо знала всех обитателей этой большой комнаты. Кто-то из них был поумнее, кто-то соображал медленнее, но в целом все работали на совесть. Общаясь с этими людьми, Ева никогда не козыряла своим положением начальника, поскольку знала, что с помощью простого, дружелюбного обращения добьется гораздо большего.
     Дождавшись, когда штатский - раскрасневшийся от удовольствия и гордый столь пристальным вниманием к своей персоне - покинул помещение, Ева громко произнесла:
     - А теперь внимание!
     С десяток голов разом повернулись в ее сторону. Она видела, как мгновенно изменилось выражение лиц. Люди прекрасно знали, какое дело расследует Ева, и бросили все, чтобы выслушать ее. "Нет, - снова подумала она, - тут нет необходимости употреблять власть. Они и так вылезут из кожи вон, чтобы только помочь!"
     - У меня больше шестисот потенциальных свидетелей по делу об убийстве детектива Таджа Коли. Часть нужно отсеять, остальных - допросить. Поэтому мне понадобится помощь. Те из вас, кто в ближайшие дни найдет возможность поработать по паре часов сверхурочно, сообщите об этом мне или Пибоди.
     Первым встал Бакстер. Время от времени он доставлял Еве неприятные минуты, но это был самый надежный человек из всех, кого она знала. Если она поручала ему какое-то дело, то была уверена в том, что он его выполнит, не меньше, чем в том, что завтра взойдет солнце.
     - У меня есть время. А, черт, у нас у всех есть время! - Он обвел комнату сердитым взглядом, словно выискивая несогласных.
     - Отлично! - Ева сунула руки в карманы. - В таком случае я введу вас в курс дела. - Тут она на секунду умолкла. Тема была крайне щекотливой, и ей следовало соблюдать осторожность, чтобы не повторилась история с лейтенантом Миллзом. - Вам известно, что в результате ночного нападения в престижном стриптиз-клубе "Чистилище" был до смерти забит детектив Коли. В то время, когда это произошло, клуб уже был закрыт, так что, судя по всему, Коли был знаком со своим убийцей. Итак, я разыскиваю человека, с которым он был близок и кому доверял. Доверял настолько, что повернулся к нему спиной, оказавшись совершенно беззащитным.
     "Этому человеку, - мысленно добавила Ева, - Коли во время своей рабочей смены позвонил по сотовому телефону. Или тот позвонил ему. Именно поэтому убийца забрал с места преступления мобильный телефон Коли".
     - Пока ничто не свидетельствует о том, что Коли находился в клубе под прикрытием, выполняя какое-то задание или собирая там некую информацию. Но не исключено, что убийца являлся его осведомителем из криминальных кругов. Версия об ограблении не выдерживает никакой критики. Я почти не сомневаюсь, что убийство было совершено по личным мотивам, - добавила Ева и обвела взглядом присутствующих. - Но главным мотивом, как я полагаю, являлось то, что Коли был одним из нас. Сто двадцать восьмой отдел считает, что расследование должны вести они. Я же требую, чтобы дело осталось у нас.
     - Правильно, черт побери! - Детектив Кармайкл поднесла ко рту пустую кружку из-под кофе и задудела в нее, как в охотничий рог.
     - К счастью, журналисты пока этим делом не заинтересовались, - продолжала Ева. - Им подавай сенсации, а убитый бармен, по их мнению, не заслуживает заголовков на первых страницах. Для них не имеет значения даже тот факт, что он был полицейским. Подумаешь, еще один дохлый коп! Он для них ничего не значит.
     Ева помолчала, следя за тем, как реагируют на ее слова подчиненные.
     - Но он много значит для нас. И если кто-то из вас захочет поучаствовать в расследовании, сообщите мне или Пибоди, скольких свидетелей вы сможете на себя взять. Она раздаст вам имена, а вы тщательно запишете показания и передадите их мне.
     - Эй, Даллас, могу я взять на себя стриптизерш? - пошутил Бакстер. - Но только хорошеньких!
     - Конечно, Бакстер. Мы же знаем: ты можешь увидеть женщину голой лишь в том случае, если ей за это платят. - В комнате раздался смех и даже нестройные аплодисменты. - Я в основном буду работать в городе. Если у кого-то появится что-нибудь стоящее, немедленно связывайтесь со мной.
     Закончив, Ева направилась к дверям своего кабинета. Пибоди семенила за ней.
     - Вы собираетесь работать в городе одна?
     - Ты мне нужна здесь, в управлении. Будешь координировать работу со свидетелями.
     - Да, но...
     - Пибоди, вплоть до прошлого года, когда в моей служебной жизни появилась ты, я всегда работала в городе в одиночку. - Усаживаясь в кресло за своим письменным столом, Ева заметила в глазах Пибоди обиду, и ей стало стыдно. - Послушай, Пибоди, держи себя в руках и не обижайся. Я вовсе не хочу сказать, что ты плохо справляешься с оперативной работой. Просто в данный момент ты нужна мне здесь, чтобы помогать ребятам и сводить информацию воедино. У тебя это получается гораздо лучше, чем у меня.
     Пибоди, похоже, немного воспряла духом.
     - Да, я это умею, - без ложной скромности согласилась она. - Но когда я закончу с работой здесь, я могла бы присоединиться к вам.
     - Считай, что договорились. А сейчас начинай заниматься делами, пока ребята полны энтузиазма и готовы работать сверхурочно. - Давая понять, что разговор окончен, Ева повернулась к своему компьютеру. - Давай, действуй.
     - Есть, босс!
     Пибоди вышла, а Ева включила компьютер и вызвала досье Макса Рикера. Ей не нужны были сюрпризы, поэтому она хотела п