.
Смеясь, она безвольно плюхнулась  в  кресло,  свернулась  в  клубочек  и  не
заметила, как смех перешел в рыдания.

***

   Она крепко сжимала обеими руками чашку с горячим чаем, но не пила,  зная,
что не сможет донести ее до рта, не расплескав. Держать горячую  чашку  было
приятно, тепло разливалось по заледеневшим пальцам, смягчало боль ободранных
ладоней.
   Еще минуту назад она была собранной, говорила ясно, четко -  именно  так,
как и надо, когда звонишь в полицию, чтобы сообщить о происшествии.
   Как только Миранда более или менее пришла в себя, она  сделала  несколько
необходимых телефонных звонков. Потом рассказала о  случившемся  приехавшему
офицеру полиции. Но  сейчас,  снова  оставшись  одна,  она  тщетно  пыталась
сосредоточиться, но все мысли ускользали из головы.
   - Миранда!
   Громко хлопнула входная дверь. В  гостиную  ворвался  Эндрю  и  с  ужасом
уставился на сестру.
   - О господи!
   Он подбежал к ней, присел на  корточки  перед  креслом  и  провел  своими
длинными пальцами по ее бледной щеке.
   - Дорогая.
   -  Сейчас  уже  лучше.  Просто  несколько  синяков.  -  С  таким   трудом
восстановленное спокойствие вновь улетучилось.  -  Я  не  ранена,  я  больше
напугана.
   Он увидел разорванные на коленях брюки, засохшую кровь на ткани.
   - Сукин сын! - Его светло-голубые, намного светлее, чем у  сестры,  глаза
наполнились ужасом. - Он... - Эндрю взял ее руки в свои - теперь получалось,
что они держат чашку с чаем вместе. - Он тебя изнасиловал?
   - Нет-нет, ничего такого не произошло. Он просто украл мою  сумочку.  Ему
нужны были деньги. Извини, что тебе позвонила полиция. Мне  следовало  самой
это сделать.
   - Ничего, все нормально. Ты только не волнуйся. - Эндрю  крепче  сжал  ее
руки и тут же отпустил, когда она поморщилась. - О, прости,  детка!  -  Взял
чашку из рук Миранды, поставил на столик,  повернул  к  себе  ее  ободранные
ладони. - Поехали, я отвезу тебя в больницу.
   - Не нужно никакой больницы. У меня только ссадины и синяки.
   Миранда сделала глубокий вдох. Господи, как хорошо, что он здесь!
   Брат  порой  выводил  ее  из  себя,  часто  разочаровывал,  но   он   был
единственным человеком, который в трудную минуту всегда оказывался рядом.
   У Эндрю было худое скуластое лицо и волосы, как у сестры, - рыжие, только
чуть темнее, цвета красного дерева. Эндрю нервно расхаживал по комнате, сжав
кулаки в бессильном гневе.
   - Ах, почему меня здесь не было! Черт подери,  я  должен  был  находиться
рядом!
   - Ты не можешь быть со мной ежеминутно. Разве тебе могло прийти в голову,
что кто-то нападет на меня на пороге нашего дома? Я считаю - и полиция  тоже
так думает, - что этот тип собирался взломать дверь, но тут подъехала  я,  и
он изменил свои планы.
   - В полиции сказали, что у него был нож.
   - Да. - Она осторожно дотронулась до неглубокого пореза  на  горле.  -  С
детства боюсь режущих предметов. Мне достаточно взглянуть на лезвие, и я вся
холодею.
   Эндрю внимательно посмотрел на сестру и сел рядом с ней:
   - Что он тебе сделал? Ты можешь мне рассказать?
   - Он появился ниоткуда. Я доставала вещи из багажника.  Он  схватил  меня
сзади за волосы, приставил к горлу нож. Я думала, он собирается меня  убить,
но он отшвырнул меня, взял сумку и портфель, проткнул шину  и  исчез.  -  Ей
удалось выдавить из себя подобие улыбки. - Я не совсем так представляла себе
возвращение домой.
   - Мне следовало быть здесь, - повторил брат.
   - Эндрю, перестань. - Она взглянула ему в глаза. - Ты же сейчас здесь.  -
Его присутствие вселяло в нее спокойствие. - Звонила наша мать.
   - Что? - Он резко повернулся к Миранде.
   - Когда я оказалась наконец в доме, звонил телефон. Господи, я так  и  не
пришла в себя, - пожаловалась Миранда, сжимая пальцами виски. - Мне же нужно
завтра лететь во Флоренцию.
   - Не говори глупостей. Ты ранена, ты вся дрожишь, тебе  надо  отлежаться.
Неужели она просила тебя приехать, несмотря на то, что произошло?
   - Я ей ничего не сказала,  -  пожала  плечами  Миранда.  -  Я  ничего  не
соображала. Толком и  говорить-то  не  могла.  Она  сказала,  что  мне  надо
вылетать как можно скорее. Нужно заказать билет.
   - Миранда, не говори глупостей, тебе  надо  лечь  в  постель.  Я  сам  ей
позвоню. - Эндрю сделал глубокий вдох, как человек, которому надо  выполнить
неприятную обязанность. - Я ей все объясню.
   - Ты мой спаситель! - Она благодарно поцеловала брата в щеку.  -  Нет,  я
все равно поеду. Горячая ванна, аспирин - и я приду в  норму.  Пожалуй,  мне
так  обходимо  отвлечься  после  этого  приключения,  хочет,  чтобы  я  дала
экспертную оценку какой-то бронзовой  статуэтке.  -  Чай  остыл,  и  Миранда
поставила чашку на столик. - Она бы не стала  вызывать  меня  без  серьезной
причины. Ей нужен специалист, и как можно быстрее.
   - У матери в "Станджо" есть собственные специалисты.
   - Разумеется. - На этот раз улыбка Миранды была искренней. - "Станджо"  -
сокращение от фамилий Станфорд и Джонс.  Элизабет  не  только  свою  девичью
фамилию поставила на первое место, но и позаботилась о том, чтобы в семейном
бизнесе соблюдались прежде всего ее собственные интересы. И раз она посылает
за мной, это что-нибудь да  значит.  Она,  я  думаю,  хочет,  чтобы  это  не
выходило за пределы  семьи.  Элизабет  Станфорд-Джонс,  директор  "Станджо",
Флоренция, вызывает специалиста по итальянской бронзе  эпохи  Возрождения  и
хочет, чтобы фамилия эксперта была Джонс. Разве я могу ее подвести?

***

   Заказать билет на следующее утро не удалось  и  пришлось  согласиться  на
вечерний рейс с пересадкой в Риме.
   Итак, она задержится на целый день.
   Ну и достанется ей за это от матери.
   Лежа в горячей ванне, Миранда прикинула разницу во времени и решила,  что
звонить бессмысленно - Элизабет наверняка уже спит.
   Ничего не поделаешь, сказала себе Миранда. Утром она позвонит  на  фирму.
Один день не имеет большого значения, даже для Элизабет.
   Надо будет заказать такси, чтобы ехать в аэропорт. Колено сильно  болело,
так что, если бы даже удалось заменить шину, Миранда все равно не смогла  бы
сесть за руль. Надо будет...
   Миранда вдруг резко выпрямилась, и вода едва не выплеснулась  через  край
ванны.
   Паспорт? Ее паспорт, водительские права,  служебное  удостоверение.  Этот
грабитель забрал портфель, в котором лежали все ее документы.
   - Черт! - Это было все, что она могла сказать. Только этого не хватало!
   Миранда выдернула затычку на цепочке. Ванна была старинная - на  выгнутых
ножках в виде лап. Миранда вся кипела от возмущения, и прилив энергии  помог
ей стремительно встать и растереться полотенцем, прежде чем  боль  в  колене
дала о себе знать. Охнув, Миранда схватилась за  стену  и  присела  на  край
ванны. Полотенце упало в воду.
   На глаза навернулись слезы. Боль, отчаяние, страх накатили с новой силой.
Миранда сидела голая на краю  ванны  и  всхлипывала,  не  в  силах  сдержать
рыдания.
   Но слезами горю не поможешь, и Миранда решительно смахнула слезы,  выжала
полотенце. Осторожно, вцепившись в  край,  вылезла  из  ванны.  От  сильного
напряжения она  покрылась  мелкими  капельками  пота,  а  слезы  боли  снова
брызнули из глаз. Но Миранда выпрямилась, оперлась о раковину и взглянула  в
зеркало, висевшее на двери.
   Руки покрыты синяками. Она уже не могла вспомнить, хватал  ли  он  ее  за
руки, но, судя по лиловым отметинам, так оно и было. На бедре синел огромный
кровоподтек, он ужасно болел. Это результат удара о машину.
   Колени ободраны, а левое  заметно  распухло.  Ладони  горели  от  ссадин,
оставленных мелким гравием.
   А при взгляде на длинную тонкую полоску на шее кружилась голова и к горлу
подступала тошнота. Словно зачарованная, Миранда коснулась пальцами  шеи.  В
каком-нибудь миллиметре от артерии, с ужасом подумала она. В  миллиметре  от
смерти.
   Она вдруг поняла, что если бы он хотел ее убить, он бы ее убил.
   Но было кое-что похуже синяков  и  боли.  Больнее  всего  Миранду  мучила
мысль, что совершенно посторонний, даже незнакомый ей человек держал в руках
ее жизнь.
   - Никогда! - Она отвернулась от зеркала, резко дернула халат с вешалки. -
Никогда больше со мной не случится ничего подобного!
   Она замерзла и поплотнее запахнула на себе  халат.  Завязывая  пояс,  она
вдруг краем глаза уловила какое-то движение за окном,  и  сердце  ее  бешено
заколотилось.
   Он вернулся!
   Убежать, спрятаться, позвать Эндрю. Закрыться  на  замок  и  замереть  за
дверью. Миранда стиснула зубы и бесшумно подошла к окну.
   Это был Эндрю. От облегчения закружилась голова. Одетый в теплую  куртку,
в которой он обычно гулял по лесу или ходил в горы, с  фонарем  в  руке,  он
вышагивал по двору.
   Озадаченная, Миранда прижалась носом к стеклу.
   Почему у него в руках клюшка для гольфа? Почему он расхаживает с  ней  по
двору? Тут Миранда все поняла, и теплая волна любви,  словно  болеутоляющее,
унесла прочь ее боли и страхи. Брат  ее  охраняет.  Из  глаз  сами  полились
слезы. Тут Эндрю остановился, достал что-то из кармана. И она  увидела,  как
он сделал большой глоток из бутылки.
   Ах, Эндрю, подумала Миранда и закрыла глаза.  Даже  сейчас  не  может  не
приложиться.

***

   Миранда проснулась от боли в колене. Она нащупала выключатель, вытряхнула
из бутылочки, предусмотрительно поставленной  на  ночной  столик,  таблетки.
Надо было послушаться Эндрю и поехать в больницу. Врач выписал бы ей сильное
болеутоляющее.
   Взглянув на светящийся в темноте циферблат часов, она  увидела,  что  еще
три часа ночи. Ну что ж, коктейль из ибупрофена и аспирина  даровал  ей  три
часа облегчения и сна. А теперь, раз уж  она  проснулась,  надо  взяться  за
дела.
   Время как раз подходящее, Элизабет у себя  в  кабинете.  Миранда  набрала
номер. Слегка постанывая от боли, она привалила  подушку  к  изголовью  и  с
облегчением откинулась.
   - Миранда? А я собиралась звонить в гостиницу, хотела оставить  сообщение
к твоему завтрашнему прибытию.
   - Я задерживаюсь. Я...
   - Задерживаешься? - Слово упало как острый осколок льда.
   - Извини.
   - Мне казалось, я достаточно подробно объяснила тебе всю  важность  этого
проекта. Я  дала  правительству  все  гарантии,  что  работы  по  экспертизе
начнутся сегодня.
   - Можно вызвать Джона Картера. Я...
   - Я вызвала тебя, а не Джона Картера. Перепоручи  свои  дела  кому-нибудь
другому. Я же тебе все объяснила!
   - Да. - На этот раз не таблетки,  а  холодная  ярость,  зашевелившаяся  в
душе, заглушила боль. - Я прекрасно все поняла.
   - Тогда почему ты еще не вылетела?
   - Вчера у меня украли паспорт и все документы. Я восстановлю их как можно
скорее и тут же вылечу. Но вряд ли мне  удастся  получить  документы  раньше
следующей недели.
   Ей ли не знать, как работает бюрократическая машина! Она же сама  выросла
в этой среде.
   - Даже в таком относительно спокойном месте,  как  Джонс-Пойнт,  довольно
глупо оставлять машину незапертой.
   - Документы были не в машине, они были у меня. Я тебе  сообщу,  на  какой
день закажу билет. Извини за задержку. Поверь, ма, я отношусь к  проекту  со
всей серьезностью. До свидания, мама.
   Она испытала некое мстительное удовлетворение, повесив трубку прежде, чем
Элизабет успела что-нибудь сказать.

***

   Сидя в своем просторном кабинете за  три  тысячи  миль  от  Джонс-Пойнта,
Элизабет  смотрела  на  телефон  со   смешанным   чувством   раздражения   и
любопытства.
   - Что-то случилось?
   Элизабет рассеянно взглянула на  свою  бывшую  невестку.  Элайза  Уорфилд
сидела, положив на колени блокнот;  в  огромных  зеленых  глазах  удивление,
чувственные губы чуть раскрылись в полуулыбке.
   Брак Элайзы и Эндрю  распался  довольно  быстро,  и  это  очень  огорчило
Элизабет. Но развод сына нисколько не помешал ее деловым и личным отношениям
с невесткой.
   - Да. Миранда задерживается.
   - Задерживается? - Элайза подняла брови, так что они исчезли  под  густой
челкой. - Не похоже на Миранду.
   - У нее украли паспорт и все документы.
   - О, какая неприятность! - Элайза встала. При маленьком росте и  довольно
пышных формах ей удавалось казаться миниатюрной.  Гладко  зачесанные  черные
волосы, огромные глаза с длинными  ресницами,  молочно-белая  кожа  и  яркие
сочные губы делали ее похожей на фею  -  решительную  и  одновременно  очень
привлекательную.
   - Ее ограбили?
   - Я не знаю подробностей, - сухо поджала губы Элизабет. - Она восстановит
документы и перезакажет билет. На это уйдет несколько дней.
   Элайза хотела поинтересоваться, не пострадала ли сама Миранда, но  вопрос
замер у нее на губах. По лицу Элизабет она поняла, что та или не знает,  или
не придает большого значения тому, что произошло с дочерью.
   - Я знаю, вы хотели начать экспертизу сегодня. Это можно организовать.  Я
перепоручу часть своей работы кому-нибудь и начну работу сама.
   Элизабет встала и подошла к окну. Ей всегда  лучше  думалось,  когда  она
смотрела на город. Флоренция была ее домом, стала ее домом  с  первого  дня,
как Элизабет  сюда  приехала  впервые.  Она  тогда  была  восемнадцатилетней
студенткой, обожавшей искусство и жаждавшей приключений.
   Она  отчаянно  влюбилась  в  этот  город,   с   его   красными   крышами,
величественными куполами, кривыми улочками и шумными площадями.
   И еще она отчаянно влюбилась в молодого скульптора, а он быстро и  изящно
затащил ее в постель и научил понимать собственное сердце.
   Разумеется, он был ей совсем не пара - бедный и невероятно страстный. Как
только ее родители узнали об этом романе, они немедленно увезли дочь обратно
в Бостон.
   И, конечно же, оказались абсолютно правы.
   Элизабет тряхнула головой, недовольная тем, что воспоминания  так  далеко
увели ее от сегодняшних проблем. Она смогла сделать в жизни правильный выбор
и никогда об этом не пожалела.
   Сейчас она возглавляет  Флорентийский  научно-исследовательский  институт
искусств - один из самых крупных и весьма уважаемых во всем мире. "Станджо",
конечно, часть мощной империи Джонсов, но все же институт принадлежит  лично
ей. Ее имя на первом месте, и она здесь - самая главная.
   Она стояла на фоне  окна,  стройная  привлекательная  женщина  пятидесяти
восьми лет. Пепельные волосы чуть  подкрашены  и  уложены  в  лучшем  салоне
Флоренции. Элегантный лиловый костюм от  Валентине  с  золотыми  пуговицами,
изящные кожаные туфли - в тон костюму. У Элизабет был безупречный вкус.
   Великолепный цвет лица  делал  почти  незаметными  те  морщинки,  которые
осмелились появиться вокруг ее голубых глаз - острых, умных и, казалось,  не
знающих жалости. Холодная современная женщина в  расцвете  своих  творческих
сил и на вершине профессиональной карьеры.
   На меньшее Элизабет и не согласилась бы.
   Да, подумала она, не согласилась бы. Ей нужно все только самое лучшее.
   - Подождем, - сказала она, оборачиваясь к Элайзе. - Это ее специализация,
она в этом разбирается лучше всех. Я лично свяжусь  с  министром  и  объясню
причину задержки.
   Элайза улыбнулась:
   - Никто не относится к опозданиям так снисходительно, как итальянцы.
   - Ты права.  С  отчетами  разберемся  позже,  Элайза.  Сейчас  мне  нужно
позвонить.
   - Хорошо.
   - Да, вот еще. Завтра  приезжает  Джон  Картер.  Он  будет  работать  под
началом у Миранды. Дай ему  пока  какую-нибудь  другую  работу.  Нечего  ему
болтаться без дела.
   - Джон приезжает? Буду рада его увидеть, а работа  в  лаборатории  всегда
найдется. Я с этим разберусь.
   - Спасибо, Элайза.
   Оставшись одна, Элизабет снова села за стол.  Взгляд  ее  упал  на  сейф,
напомнив о том, что лежит там, внутри.
   Миранда  возглавит  проект.  Элизабет  решила  это,  как  только  увидела
статуэтку. Акцию проведет  фирма  "Станджо",  во  главе  -  Джонс.  Так  она
задумала.
   Так и будет.

Глава 2

   Пять  дней  спустя   Миранда   стремительно   вошла   в   высокие   двери
средневекового здания Флорентийского института искусств "Станджо" и  быстрым
шагом пересекла вестибюль. Каблучки ее строгих  классических  туфель  дробно
застучали по белому мраморному полу, точно пулеметная очередь.
   На ходу  прицепляя  к  лацкану  пиджака  пластиковую  карточку  со  своей
фамилией, которую ей выдала секретарша, она миновала великолепную  бронзовую
копию работы Челлини "Персей побеждает Медузу".
   Миранда часто думала о том, что выбор этой скульптуры характерен  для  ее
матери. Победить врага одним ударом меча - как раз в духе Элизабет.
   Миранда подошла к стойке, повернула к  себе  книгу  посетителей,  вписала
туда свою фамилию и, взглянув на часы, время.
   Сегодня она оделась очень тщательно, даже  стратегически,  выбрав  костюм
строгого покроя из  плотного  голубого  шелка.  Сочетание  строгих  линий  и
неофициального цвета она находила элегантным.
   Когда идешь на встречу с главой археометрической лаборатории -  одной  из
самых солидных в мире, - необходимо тщательно  продумать  все  детали.  Даже
если глава - твоя собственная мать.
   Едва заметная усмешка тронула губы Миранды. Особенно если это твоя мать.
   Миранда вызвала лифт и, ожидая его, нетерпеливо переминалась  с  ноги  на
ногу. Ее снедало  нетерпение.  Радостное  предвкушение  горячило  кровь.  Но
показывать этого матери ни в коем случае нельзя.
   Шагнув в лифт, Миранда достала помаду, раскрыла  пудреницу  и  подкрасила
губы. Одного тюбика помады ей обычно хватало на  год,  а  иногда  и  больше,
потому что подобной мелкой ерундой она занималась, только  когда  без  этого
невозможно было обойтись.
   Удовлетворенная своим видом, Миранда убрала пудреницу, провела  рукой  по
волосам. Затейливая прическа стоила  ей  времени  и  усилий.  Она  поправила
шпильки  в  волосах  и  была  абсолютно  готова,  когда  двери  лифта  снова
раскрылись.
   Огромный  бесшумный  холл   Миранда   про   себя   называла   святилищем.
Жемчужно-серые  стены,  ковер  цвета  слоновой  кости,  старинные  стулья  с
жесткими прямыми спинками. Все  здесь  напоминает  саму  хозяйку:  красивое,
нарядное,  холодное.  Стол  секретаря  вписывался  в  этот   стиль:   мощный
компьютер, несколько телефонов. Деловитость, сухость, совершенство.
   - Buon giomo. Sono la  Dottoressa  Jones.  Ho  un  ap-puntamento  con  la
Signora Stanford-Jones ,  -  на  безупречном  итальянском
сказала секретарше Миранда.
   - Si, Dottoressa. Un momento .
   Миранда мысленно окинула себя придирчивым взглядом, расправила плечи. Это
помогло сдержать нервную дрожь. Секретарша улыбнулась и предложила ей войти.
   Миранда прошла сквозь двойные стеклянные двери и  очутилась  в  небольшом
светлом холле, из которого вела дверь в кабинет "синьоры директора".
   Она постучалась. Никто не смел заходить сюда без стука. Тут же за  дверью
послышалось:
   - Войдите.
   Элизабет сидела за элегантным деревянным столом;  хепплуайтовская  мебель
идеально подходила к ее типично новоанглийской внешности. За огромным  окном
во всем своем великолепии сияла на солнце Флоренция.
   Женщины оценивающе посмотрели друг на друга.
   Элизабет нарушила молчание первой:
   - Как долетела?
   - Без происшествий.
   - Хорошо.
   - Ты замечательно выглядишь.
   - Спасибо. Как твои дела?
   - Прекрасно.
   Миранда представила себе, как отбивает чечетку в этом строгом кабинете, и
вытянулась, словно солдат на плацу.
   - Хочешь кофе? Или просто воды?
   - Нет, спасибо. - Миранда чуть подняла бровь. - Ты не спросила об Эндрю.
   Элизабет жестом предложила Миранде сесть:
   - Как поживает твой брат?
   Паршиво, подумала Миранда. Слишком много пьет. Раздраженный, обиженный, в
постоянной депрессии.
   - Нормально. Посылал тебе привет. - Ложь не вызвала  у  нее  ни  малейших
угрызений совести. - Ты уже сообщила Элайзе о моем прибытии?
   - Конечно. - Поскольку Миранда так и не села, Элизабет поднялась.  -  Все
начальники отделов, все причастные  к  делу  сотрудник