Поля и реки" и "Оружие и боеприпасы".
   - Посмотрю, может, у нас завалялось  несколько  номеров  "Ежеквартальника
для джентльменов".
   - Премного буду обязан!
   Такер еще раз глубоко затянулся, внимательно разглядывая спутника  Берка.
В темном пиджаке  в  такую  жару  он  должен  был  чувствовать  себя  как  в
душегубке, но у него даже не хватало сообразительности хоть немного ослабить
галстук. И хотя Такер не мог бы объяснить почему, однако этот  простой  факт
мгновенно возбудил в нем неприязнь к Бернсу.
   - Я подумал, что, наверное, стоит самому приехать и переговорить с  вами,
парни, - непринужденно заявил он. Берк кивнул и  для  солидности  уселся  за
стол.
   - Такер Лонгстрит. Следователь по особо важным делам агент Бернс.
   - Добро пожаловать в Инносенс.
   Такер не встал, но протянул руку. И почему-то обрадовался, что  ладонь  у
Бернса оказалась мягкой и слегка липкой от пота.
   - Интересно, что придает вам этот особый статус, агент Бернс?
   - Мое положение.
   Бернс  окинул  взглядом  стоптанные  кроссовки,  дорогие,  но  поношенные
слаксы, заметил ленивую, вызывающую улыбку. Каждый понял бы,  что  антипатия
Такера мгновенно стала взаимной.
   - Что бы вы хотели обсудить со мной, мистер Лонгстрит?
   - Ну, мы могли бы начать с погоды...  -  Такер  намеренно  проигнорировал
предупреждающий взгляд Берка. - Сдается мне, что на нас  надвигается  гроза.
Это к лучшему: на  некоторое  время  станет  попрохладнее,  и  страсти  тоже
поостынут. А можно поговорить  и  о  бейсболе.  Сегодня  "Ориоли"  наверняка
сделают "Янки". Бердс в этом году набрал  себе  крепкую  команду.  Бьюсь  об
заклад, "Ориоли" зададут им перцу! - Такер глубоко затянулся,  -  Интересно,
следователи по особым делам бьются когда-нибудь об заклад?
   - Боюсь, я не питаю к спорту столь живого интереса.
   - Ну что ж, это естественно. - Такер сделал вид,  что  подавил  зевок,  и
откинулся на стуле под острым углом к полу. - Я тоже  ни  к  чему  не  питаю
живого интереса. Слишком много тратишь энергии на эту самую живость.
   - Давай к делу, Тэк! - Раз предупреждающий взгляд не оказал  воздействия,
Берк решил пустить в ход свой спокойный, но не допускающий легкомыслия  тон.
- Такер знал одну из жертв, Эдду Лу.
   - Ты опустил одно слово - знал интимно, - добавил  Такер.  Желудок  снова
сжала судорога, и он раздавил окурок.
   Бернс опустился на третий стул. В своей деловитой  манере  он  достал  из
кармана мини-магнитофон и блокнот.
   - Итак, вы желаете сделать заявление? Такер выпрямился.
   - Нет, не слишком желаю. Это Берк решил, что вы захотите  порасспрашивать
меня. Ну а я человек, склонный к сотрудничеству, вот и  явился  сюда,  чтобы
ответить на ваши вопросы.
   Бернс невозмутимо включил диктофон.
   - Я располагаю информацией, что  вы  и  скончавшаяся  Эдда  Лу  Хэттингер
состояли в близких отношениях.
   - Да, я с ней спал.
   - Ну, хватит тебе, Тэк!
   Такер бросил на Берка молниеносный взгляд.
   - Но это честный ответ на заданный вопрос. Мы  с  Эддой  Лу  неоднократно
обедали вместе, ходили в кино, веселились  и  смяли  несколько  простынь.  -
Взгляд у Такера стал жестче, и он сделал над собой усилие, чтобы не  достать
вторую сигарету. - Но несколько недель назад  я  прервал  с  ней  отношения,
потому что она заговорила о браке.
   - Вы прекратили отношения дружески?
   - Этого я бы не сказал. Полагаю, вам уже известно о сцене в кафе "Болтай,
но жуй" несколько дней назад. Эдда Лу просто писала кипятком.
   - Выбирайте выражения, мистер Лонгстрит! Наш  разговор  записывается.  Вы
имеете в виду, что она была сердита и взволнованна?
   - В применении к Эдде Лу эти слова как раз и означают то, что я сказал.
   - Она утверждала, что вы давали ей определенные обещания?
   Такер лениво снял ноги со стола и стал раскачиваться  на  стуле,  который
немилосердно заскрипел.
   - Дело в том, следователь Бернс, что мне свойственно не держать обещаний,
поэтому я их никогда не даю.
   - Насколько я знаю, Эдда Лу Хэттингер публично заявила, что беременна.
   - Да, она так заявила.
   - После чего вы покинули... "Болтай, но жуй", не так ли? Причем  покинули
очень поспешно, - Бернс тонко улыбнулся. -  Можно  ли  из  этого  заключить,
мистер Лонгстрит, что вы тоже.., писали кипятком?
   - Если учесть, что она устроила мне  сцену  перед  десятком  людей  и  во
всеуслышанье заявила, что беременна и заставит меня за это расплатиться... Я
таки действительно вышел из берегов. -  Он  тихо,  задумчиво  несколько  раз
кивнул головой. - Да, это надо признать.
   - Но у вас не было намерения жениться на ней?
   - Ни малейшего!
   - Но согласитесь: будучи взбешенным, смущенным и  загнанным  в  угол,  вы
вполне имели повод убить ее. Такер облизнул губы.
   - Нет, пока у меня в кармане чековая книжка. - Он наклонился  вперед,  и,
хотя лицо его по-прежнему хранило жесткое выражение, голос был медовый:
   - Позвольте мне ясно обрисовать картину. Эдда Лу была жадна,  честолюбива
и достаточно хитра. Не думаю, что она всерьез надеялась,  будто  ей  удастся
запугать меня и заставить обменяться с ней кольцами. Скорее всего, она  была
бы вполне удовлетворена и получив чек с подходящим количеством нулей.
   Такер встал, заставил себя сделать  глубокий  вдох  и  присел  на  кончик
стола.
   - Эдда Лу мне нравилась. Может быть, и не так, как  сначала,  но  все  же
достаточно. И нельзя сегодня спать с  женщиной,  а  завтра  кромсать  ее  на
куски!
   -  Такое  случалось,  -  невозмутимо   ответил   Бернс.   Какая-то   тень
промелькнула во взгляде Такера.
   - Но не со мной!
   Бернс сдвинул магнитофон слегка вправо.
   - Вы были знакомы с Арнеттой Гэнтри и Фрэнси Элис Логэн?
   - Так же, как и большинство остальных жителей Инносенса.
   - Какого рода отношения вас связывали?
   - С каждой из них я несколько раз встречался. Но ни с той, ни с другой не
спал. - Его губы дрогнули в усмешке. - Хотя с Арнеттой не  спал  не  потому,
что прилагал недостаточно усилий.
   - Она вас отвергла?
   - Да, черт возьми! -  Такер  с  отвратительным  чувством  вытащил  вторую
сигарету, решив, что успеет бросить курить в более подходящее  время.  -  По
правде говоря, она давно положила глаз на моего брата Дуэйна, но он  никогда
не отвечал ей взаимностью. А с Фрэнси  мы  были  в  самой  начальной  стадии
флирта... - Внезапно он отшвырнул сигарету и  закрыл  глаза.  -  Я  не  хочу
говорить о Фрэнси!
   - О?
   Такер по-настоящему разозлился.
   - Послушайте, я был вместе с Берком, когда он нашел тело. Вы, может быть,
привыкли к подобным зрелищам, а я -  нет!  Тем  более  надо  учесть,  что  я
испытывал к ней нежные чувства.
   - Интересно, что вам нравились все три женщины, - мягко заметил Бернс.  -
Миссис Логэн, кажется, нашли в Призрачной лощине? - Было очевидно,  что  ему
непривычно произносить подобные названия. - Но ведь это всего в  двух  милях
от вашего дома. А мисс Хэттингер нашли в пруду Макнейров - это меньше чем  в
миле от вашей усадьбы. И вы были у пруда в тот самый день, когда поссорились
с мисс Хэттингер.
   - Это верно. Я вообще там часто бываю.
   - И, судя по словам мисс Уэверли, вы были очень взволнованы и расстроены,
когда она вас увидела.
   - А я думал, мы уже остановились на определении "писать кипятком"...  Да,
именно так. Поэтому я туда и пошел. Это очень тихое и спокойное место.
   - И уединенное. Вы можете  рассказать  мне,  мистер  Лонг-стрит,  как  вы
провели остаток вечера?
   "А вот сейчас я скажу не правду", - подумал Такер.
   - Я весь вечер играл в джинрамми с Джози, моей сестрой, - солгал  он,  не
моргнув глазом. - Я был очень рассеян, и она обставила меня на тридцать  или
сорок долларов. Мы выпили немного, а потом легли спать.
   - В какое точно время вы расстались с сестрой?
   - Я лег, наверное, в два - два тридцать.
   - Агент Бернс, - вмешался Берк, - я хотел бы добавить, что  в  тот  самый
день, когда нашли Эдду Лу, Тэк ко  мне  приходил.  Он  был  в  беспокойстве,
потому что ничего о ней не знал: она ему не звонила и  не  отвечала  на  его
звонки.
   Бернс вздернул бровь.
   - Вы мне об этом уже сообщили, шериф. Мистер Лонгстрит, каким образом  вы
получили синяк под глазом?
   - Мне его поставил папаша Эдды Лу. Собственно, тогда-то я и  уяснил,  что
она исчезла. Он приехал ко мне домой, решив, что я  ее  спрятал  у  себя.  А
потом ему втемяшилось в голову, что я  сплавил  ее  в  какую-нибудь  клинику
делать аборт.
   - А вы обсуждали возможность аборта со скончавшейся?
   - Она скончалась прежде, чем я успел хоть что-нибудь с  ней  обсудить.  -
Такер рывком встал со стола. - Это все, что я имею сказать!  А  если  у  вас
возникнут дополнительные вопросы, вы приедете в "Сладкие Воды" и зададите их
мне. Увидимся попозже, Берк.
   Берк подождал, когда захлопнется дверь.
   - Агент Бернс, я знаю Такера всю мою жизнь. И заявляю вам, что, как бы он
ни бесился насчет Эдды Лу, он не смог бы ее убить.
   На это Бернс ничего не ответил и просто выключил магнитофон.
   - Не правда ли,  как  удачно,  что  я  могу  относиться  ко  всему  этому
объективно? А сейчас, шериф, нам пора  навестить  похоронное  бюро.  Вот-вот
должен прибыть патологоанатом.

***

   Такер был сыт по горло. Он ничего дурного не сделал, жил себе собственной
жизнью и что же  в  результате  получил?  Помятые  бока,  распухший  глаз  и
новость, что его подозревают в убийстве!
   А все женщины виноваты! Если бы Эдда Лу не прижималась к нему всякий раз,
когда он заходил в магазин Ларссона, он бы и не подумал с  ней  встречаться.
Если бы Делла не запилила его тогда, он бы не поехал в город, не зашел бы  в
кафе, и Эдде Лу не удалось бы выплеснуть на него свою злобу. А если  бы  эта
Уэверли не забрела на пруд, то не  увидела  бы,  как  он,  "взволнованный  и
расстроенный", сидит на берегу.
   Господи  боже!  Он  имел-таки  основания   выглядеть   "взволнованным   и
расстроенным"...
   При мысли об Эдде Лу у него все внутри переворачивалось. Пусть  она  была
сколь угодно лукавая, хитрая и коварная, смерти она не заслуживала. Но, черт
побери, почему же ему-то приходится за это отдуваться? Сидеть и терпеть, как
этот напыщенный янки достает его своими вопросами  и  изучает  своим  особым
следовательским  взглядом?  Даже   не   столько   следовательским,   сколько
высокомерно-столичным, язвительным, жгучим, как крапива на заднице?
   И эта Кэролайн Уэверли смотрит на него  точно  таким  же  взглядом!  Она,
наверное, с удовольствием сообщила агенту  ФБР  о  том,  как  наткнулась  на
грязного южанина, замышляющего убийство на своем родном болоте.
   Проскочив на метр поворот к дому Макнейров, Такер так  резко  затормозил,
что колеса завизжали. Да, ему необходимо сейчас  же,  немедленно  поговорить
кое о чем с этой герцогиней!
   Подняв за собой шлейф гравия, Такер не заметил, как следом за ним свернул
пикап. Подбитые глаза Остина недобро сверкнули, когда он увидел, как красные
огоньки автомобиля исчезли в кустах подъездной аллеи, а губы  растянулись  в
ухмылке.
   Остановившись у обочины, он выключил зажигание, положил ключи в карман  и
нагнулся за банкой с  гуталином.  Посмотрев  на  свое  отражение  в  зеркале
заднего обзора, Остин намазал черным лицо и натянул как следует  камуфляжный
берет. С заднего сиденья он достал "ремингтон вудмастер" и проверил магазин.
Все еще улыбаясь, одетый с головы до ног в камуфляж, он вылез из машины.  За
поясом у него торчал остро наточенный охотничий нож.

***

   Кэролайн не возражала против одиночества. Хотя Сьюзи ей очень  нравилась,
но  энергия  этой  женщины,  бьющая  ключом,  довела   Кэролайн   почти   до
изнеможения. Кроме того, она не верила, что кто-нибудь ворвется к ней  среди
ночи и убьет ее во сне. В конце концов, она здесь человек чужой, и никто  не
знаком с ней настолько близко, чтобы желать ей  зла.  Подумав  немного,  она
убрала ружье и пистолет, не собираясь когда-либо пускать их в дело.
   А чтобы доставить себе удовольствие, Кэролайн взяла в  руки  скрипку.  Со
времени приезда она играла только один раз и теперь с  наслаждением  провела
ладонью по  гладкому,  отполированному  дереву,  коснулась  струн.  "Это  не
тренировка, - подумала она, натирая канифолью  смычок.  -  И  не  концертное
выступление". Это был один из тех порывов, которые ей так часто  приходилось
подавлять. Сейчас она будет играть для самой себя!
   Закрыв  глаза,  Кэролайн  положила  скрипку  на  плечо.  Голова  и   тело
автоматически приняли нужное положение - так  женщина  принимает  ту  самую,
единственную позу, соблазняя возлюбленного.
   Она выбрала Шопена - из-за  красоты  мелодии  и  легкой  печали,  которая
соответствовала теперешнему ее настроению.
   И, как всегда, музыка заполнила собой все пространство души.
   Теперь Кэролайн не думала о смерти, о страхах. Не вспоминала  о  Луисе  и
его измене, о родных, которых потеряла, или  о  тех,  без  которых  привыкла
обходиться. Она не думала и о музыке. Она ее просто чувствовала.
   Музыка была как слезы. Именно так  почему-то  подумал  Такер,  выходя  из
машины и направляясь к крыльцу. Не жаркие слезы,  порожденные  страстью,  но
тихие и саднящие. Смешанные с кровью души.
   Никто не мог подслушать подобные мысли, но Такер все  равно  смутился.  В
конце концов, это всего лишь скрипичная музыка,  для  высоколобых!  Даже  не
хочется  носком  отбивать  ритм...  Но  от  этих  плывущих  из  окна  звуков
переворачивается сердце. Черт возьми, действительно переворачивается, и даже
мурашки по коже пробегают!
   Такер постучался, но так тихо, что сам  едва  расслышал  стук.  Тогда  он
нажал на ручку двери, с удивлением обнаружил, что она не  заперта,  двинулся
на эти волшебные звуки - в парадную гостиную.
   Кэролайн стояла посреди комнаты, лицом к окнам, поэтому он  увидел  ее  в
профиль, с головой, слегка наклоненной к скрипке.  Она  играла  с  закрытыми
глазами, а улыбка на ее губах была такой же задумчивой и прекрасной, как эта
музыка.
   Такер не мог сказать почему, но он  понимал,  что  вот  такое,  особенное
сочетание звуков изливается прямо из се души. И,  как  еле  слышный  вопрос,
повисает в воздухе.
   Такер сунул руки в карманы, оперся плечом о косяк и позволил себе  уплыть
по течению мелодии. Все это  было  очень  странно  и  совершенно  чуждо  его
натуре. Он видел перед собой женщину,  такую  спокойную,  такую  ненавязчиво
привлекательную, такую соблазнительную - и при том этот соблазн  не  имел  в
себе ничего сексуального!
   Она перестала играть, музыка перелилась в тишину,  и  Такер  почувствовал
острое,  почти  болезненное  разочарование.  Если  бы  он  был  поумнее,  то
выскользнул бы из дому и, пока  она  еще  ничего  не  видит  затуманившимися
глазами, снова постучал.
   Вместо этого, повинуясь импульсу, Такер захлопал в ладоши.
   Кэролайн сильно вздрогнула, напряглась, глаза ее залил страх, но затем  в
них проглянуло оскорбленное чувство и раздражение.
   - Что вы, черт побери, здесь делаете?
   - Я стучал. - И он так же передернул плечами и слегка  улыбнулся,  как  в
тот вечер у пруда. - Вы, наверное, слишком увлеклись, чтобы расслышать меня.
   Кэролайн опустила скрипку, но держала смычок, как кинжал.
   - Возможно, я также не хотела, чтобы меня беспокоили.
   - Признаться, я об этом не подумал. Видите ли,  я  всегда  любил  музыку.
Правда, больше рок и блюзы, но вы тоже здорово играете.  Немудрено,  что  вы
этим можете заработать на жизнь.
   Кэролайн, не сводя с него взгляда, положила скрипку.
   - Очаровательный комплимент.
   - Просто откровенное замечание. Знаете,  вы  мне  напомнили  одну  мамину
безделушку - жемчуг  в  большом  куске  янтаря.  В  жизни  не  видел  ничего
прелестнее - и печальнее. Одинокая жемчужина, которой никогда  не  выбраться
наружу. И когда вы играли, я вспомнил об этой жемчужине. Вы  всегда  играете
печальные песни?
   - Я играю то, что мне хочется в данный момент. Его ссадины  за  последние
несколько дней набухли и потемнели,  вид  был  какой-то  бесшабашный  и,  во
всяком случае, не внушающий доверия. И  в  то  же  время  он  был  похож  на
маленького мальчика, при виде которого женщине всегда  хочется  приложить  к
его кровоподтекам что-нибудь прохладное - например, свои губы...
   - У вас был повод войта ко мне в дом без приглашения, мистер Лонгстрит?
   - Вы можете называть меня просто Такер. Потому что я  намерен  звать  вас
Кэролайн или Кэро. - Его зубы блеснули в усмешке. - Ведь именно так называла
вас Мисс Эдит? И мне это имя нравится.
   - Но вы не ответили на мой вопрос, - нахмурилась Кэролайн.
   Такер отстранился от косяка.
   - Вообще-то, у нас так принято заезжать друг  к  другу  по-соседски,  без
приглашения. Но у меня была важная причина заглянуть к вам. Вы не предложите
мне сесть?
   Кэролайн надменно вскинула голову.
   - Нет!
   - Черт побери, чем вы злее, тем больше  мне  нравитесь.  Просто  какое-то
извращение.
   - Вы и в других отношениях извращенец? Такер хмыкнул и  присел  на  валик
дивана.
   - Сначала нам надо с вами познакомиться, прежде чем углубляться  в  такие
материи. Вы, наверное, слышали, Кэролайн, что я легко схожусь  с  женщинами,
но у меня есть тут свои принципы.
   - Какое облегчение узнать это! - Кэролайн постучала смычком по ладони.  -
Так какова цель вашего посещения?
   Такер положил ногу на ногу и, судя  по  всему,  чувствовал  себя  так  же
свободно, как гончая в тени деревьев.
   - Господи, ну до чего же мне нравится ваша  манера  разговаривать!  И  вы
такая холодная и  прекрасная..,  как  персиковое  мороженое.  А  я  как  раз
персиковое особенно люблю.
   Она чуть не улыбнулась, но тут же строго поджала губы.
   - Знаете, мне не очень сейчас интересны ваши предпочтения. А кроме  того,
я совсем не в настроении развлекать гостей. У меня были трудные два дня.
   Такер сразу перестал улыбаться.
   - Да, я представляю, как вам было тяжело. Ведь это вы нашли Эдду Лу..
   - Ну, думаю, ей пришлось гораздо тяжелее...
   Такер внезапно вскочил, вынул сигарету и зашагал по комнате.
   - Вы здесь живете всего несколько дней, но, очевидно, уже  наслышаны  обо
всем?
   Несмотря ни на что, Кэролайн вдруг на мгновение почувствовала симпатию  к
этому человеку. Так  трудно  уберечь  свою  личную  жизнь  от  посягательств
досужих языков! Это она знала на собственном опыте.
   - Если вы хотите сказать, что слухов здесь не меньше,  чем  испарений  от
болот, я спорить не стану.
   - Я не могу помешать вам думать то, что вы обо мне  думаете.  Но  все  же
хотел бы высказаться. Кэролайн удивилась:
   - Не понимаю, почему вас интересуют мои мысли на этот счет.
   - Потому что вы с такой готовностью доверили их этому янки  в  начищенных
ботинках!
   Кэролайн молчала. Как ни странно, она совсем перестала его  бояться.  То,
как он ходил взад-вперед, свидетельствовало не о злобе и раздражении. Он был
явно подавлен и огорчен.
   Она успокоилась достаточно, чтобы положить на стол и смычок.
   - Если вы говорите об агенте Вернее, то я ему рассказала лишь о том,  что
видела. Вы же были на пруду.
   Такер резко, как от удара хлыстом, вскинул голову.
   - Да, черт возьми! Но неужели у меня был такой  вид,  будто  я  собираюсь
кого-то убивать?
   - У вас был достаточно разъяренный вид, - парировала  Кэролайн.  -  Но  я
понятия не имела,  что  вы  замышляете,  и  ни  слова  не  сказала  об  этом
следователю.
   Такер остановился, обернулся и сделал шаг к ней.
   - Но если вы думаете, что это я так обошелся с Эддой Лу, тогда почему  же
вы  стоите  здесь,  а  не  спасаетесь  бегством?  Кэролайн  гордо  вздернула
подбородок.
   - Я смогу о себе позаботиться. А так как я не рассказала  полиции  ничего
особенно опасного для вас, то не вижу причин, почему вы должны причинить мне
зло.
   Он сжал кулаки.
   - Леди, вы смотрите на меня так, словно я - грязь, которую вы только  что
брезгливо соскребли со своих каблуков! А я не привык, чтобы на меня смотрели
по