- Хэммет тоже все  было  тихо  и
мирно?
   - Вроде бы да, - ответил Рорк  и,  нащупав  скрытый  в  стене  пульт,
включил музыку: что-то протяжное и заунывное. - Если тебя интересует моя
роль, то для меня это был только многообещающий бизнес. Бизнес - и все.
   - Насколько противозаконна деятельность "Меркурия"?
   - Шутишь, лейтенант? - ухмыльнулся Рорк.
   Стиснув зубы, Ева решительно оттолкнула  его  руку,  скользившую  все
выше по ее ноге.
   -  Сесили  Тауэрс  была  непримирима  к  любым  нарушениям  закона  и
искореняла их, невзирая на лица. Если бы она  вдруг  обнаружила,  что  с
"Меркурием" не все чисто, она бы не посмотрела, что в  компанию  вложены
ее деньги, и возбудила бы дело.
   - О да! Она уличила меня в грязных играх, и мне не оставалось ничего,
кроме как заманить Сесили в подозрительный район, где  ее  уже  поджидал
нанятый мной головорез. Такова ваша версия, лейтенант?
   - Да нет, ничего подобного я не думаю, но...
   - Зато другие могут подумать, - докончил он за  нее.  -  И  тогда  ты
окажешься в весьма пикантном положении.
   - Мне на это наплевать! - Сейчас она беспокоилась только о  положении
самого Рорка. - Но ты должен  рассказать  мне  обо  всем.  Если  в  ходе
следствия всплывут какие-то обстоятельства, которые свяжут  твое  имя  с
делом об убийстве Сесили Тауэрс, мне нужно быть к этому готовой.
   - А ты уверена, что такие обстоятельства и вправду существуют?
   - Нет, но если что-то такое есть, мне придется передать дело  другому
следователю.
   - Тебе не кажется, что мы с тобой это уже проходили?
   - Если ты имеешь в виду дело Дебдасс, то теперь все обстоит иначе. Ты
не подозреваемый, Рорк! - Увидев, что  он  нахмурился,  Ева  постаралась
говорить так, чтобы в ее словах звучало не раздражение, а  здравомыслие.
Ну почему с Рорком всегда все так сложно? - Я совершенно уверена, что ты
не имеешь никакого отношения  к  убийству  Сесили  Тауэрс.  Я  выражаюсь
достаточно ясно?
   - И тем не менее ты устроила мне настоящий допрос.
   - Popк, я - полицейский.  Я  должна  допросить  всех,  кто  был  хоть
сколько-нибудь знаком с жертвой. И с этим я ничего не могу поделать.
   - Ну конечно. И начать решила с меня... Скажи,  Ева,  ты  мне  вполне
доверяешь?
   - Дело не в том, доверяю я тебе или нет.
   -  Это  не  ответ!  -  Его  взгляд   стал   каким-то   металлическим,
отчужденным, и Ева решила, что повела себя не правильно. -  Пойми,  если
ты не доверяешь мне,  значит,  все  наши  отношения  сводятся  только  к
обоюдоприятному сексу.
   - Ладно, я постараюсь говорить по-другому, - она с  трудом  сохраняла
спокойствие: реакция Рорка напугала ее. - Я ни в чем  тебя  не  обвиняю.
Даже если бы мы были с тобой незнакомы, я все равно  допросила  бы  тебя
одним из первых. Но вышло так, что  я  тебя  хорошо  знаю.  Вот.  -  Она
закрыла лицо руками. С них стекала пена.  Ева  всегда  чувствовала  себя
несчастной, когда ей приходилось объяснять свои чувства. - Мне бы  очень
хотелось держать тебя в стороне от этого дела. И  я  надеюсь,  что  твои
ответы дадут мне такую возможность. Но в то же время я не могу не думать
о том, как можно использовать твои отношения с Сесили Тауэрс в интересах
раскрытия убийства. Все. И то, и другое мне дается нелегко.
   - Ну, так бы с самого начала! - Рорк набрал в легкие побольше воздуха
и начал:
   - В деятельности "Меркурия" абсолютно все законно. По крайней мере  -
в последнее время, когда отпала  нужда  кое-что  предпринимать  в  обход
законов. Компания работает, приносит неплохую прибыль. И  вообще,  какой
идиот,  имея  неподкупного  прокурора  в  совете  директоров,  стал   бы
проворачивать нелегальные сделки?
   Он сказал это так, что Ева сразу поверила ему. У нее как будто камень
с души свалился, и она наконец смогла говорить просто и спокойно.
   - Отлично. Но у меня будут еще вопросы. И журналисты  уже  напали  на
твой след.
   - Я знаю. Это очень неприятно. Сильно они мешают тебе?
   - Пока нет.
   Ева позволила себе одно из  нечастых  проявлений  нежности  -  крепко
сжала руку Рорка. Он подался вперед  и  дотянулся  до  ее  руки  губами.
Увидев,  что  Ева  улыбается,  он  понял,  что  наконец-то  она   начала
расслабляться, сбросила владевшее ею неимоверное напряжение.
   - Не трать слишком много сил, чтобы держать меня в тени, - сказал он.
- Я могу сам со всеми разобраться. И не стесняйся задавать мне вопросы -
вполне естественно, что мои ответы помогут тебе в расследовании.
   - Когда будет нужно, я обязательно обращусь к тебе, -  на  этот  раз,
почувствовав его руку  на  своем  бедре,  Ева  улыбнулась  и  изобразила
крайнее удивление:
   - Что, прямо здесь? И без акваланга?
   Рорк ринулся к ней так, что вода перелилась через край ванны.
   - Да. И нам будет  очень  хорошо,  -  в  качестве  доказательства  он
запечатлел поцелуй на ее расплывшихся в улыбке губах.

***

   Ночью, когда Ева уже мирно спала, Рорк лежал рядом с ней и смотрел на
звезды, заглядывающие в спальню через стеклянный потолок.  На  лице  его
отражалось  беспокойство,  которого  он  сумел  не   показать   Еве.   А
беспокоиться было о чем. Они познакомились благодаря делу об убийстве, и
вот теперь снова в их жизнь и их отношения вторглось убийство.  Женщина,
лежащая рядом с ним, сражалась с  преступниками  -  точно  так  же,  как
делала это Сесили Тауэрс. "Что, если ей стоила жизни защита  закона?"  -
подумал Рорк.
   Он уже давно взял себе за правило не размышлять слишком много  о  тех
опасностях, которым подвергается Ева на службе. Все равно тут ничего  не
поделаешь - она не  мыслит  себя  без  своей  работы.  Рорк  хорошо  это
понимал, поскольку сам был таким же. Он  тоже  начинал  с  нуля  и  лишь
благодаря собственным силам стал тем, кем был  сейчас.  Но  его  дело  -
покупать и продавать. Оно дает ему все  преимущества  власти  и  больших
денег.
   Рорк пытался понять, не кроется ли причина  смерти  Сесили  Тауэрс  в
каких-то хитросплетениях его бизнеса. Он ничуть  не  солгал  Еве,  когда
сказал, что с "Меркурием" все чисто. Теперь... Но  это  не  всегда  было
так. С другой стороны, помимо "Меркурия"  ему  принадлежит  еще  великое
множество компаний, и некоторые из них  прокручивают  дела  в  известной
мере сомнительные. В конце концов, именно  сомнительными  операциями  он
составил  себе  состояние,  которое  теперь  позволяло  ему   заниматься
преимущественно легальным бизнесом.
   Например, контрабанда всегда была делом прибыльным  и  увлекательным.
Вспомнить хотя  бы  изысканные  вина  из  Франции,  бесподобные  голубые
алмазы, добываемые в Индии, тончайший китайский фарфор...
   Ему уже давно  не  приходилось  действовать  в  обход  закона,  чтобы
заработать себе на хлеб, - но, как известно, на свете нет ничего сильнее
привычки.
   А главное - Рорк не  мог  быть  до  конца  уверен,  что  ему  удалось
превратить "Меркурий" в абсолютно легальную компанию. Ведь то,  что  сам
он рассматривал как деловую хитрость, с точки  зрения  Евы,  могло  быть
серьезным правонарушением...
   А Рорку очень хотелось, чтобы она абсолютно доверяла ему.
   Ева что-то пробормотала во сне и повернулась на другой бок. "Ну  вот,
- подумал Рорк, - даже во сне  она  отворачивается  от  меня...  Так  не
должно продолжаться, многое нужно менять - и как можно скорее".
   Рорк попытался представить, что в его  силах  сделать  прямо  сейчас.
Обзвонить несколько человек и задать им  кое-какие  вопросы,  касающиеся
Сесили Тауэрс, нетрудно. Намного сложнее будет -  и  займет  к  тому  же
гораздо  больше  времени  -  прекратить  все  мало-мальски  сомнительные
операции в его многочисленных компаниях.
   Он снова посмотрел на Еву. Она мирно спала. Он  знал,  что  ей  часто
снятся дурные сны, но сейчас у нее на душе был мир. Порадовавшись этому,
Рорк встал и принялся за дело.

***

   Утром  Еву  разбудил  аромат  кофе.  Настоящего  отборного   кофе   с
южноафриканских плантаций Рорка. К этому роскошному  напитку  Ева,  надо
признаться, очень быстро привыкла, а живя  у  Рорка,  даже  ловила  себя
иногда на болезненном пристрастии к нему.
   Еще не открыв глаза, Ева улыбнулась.
   - Такое могут подавать только на небесах!
   - Я рад, что тебе нравится, - отозвался Рорк.
   Мутным спросонья взором Ева обвела комнату. Рорк уже был одет в  один
из своих черных костюмов, всегда  каким-то  образом  подчеркивавших  его
волю  и  решимость  добиться  своего  любой  ценой.  Сидя  у  небольшого
письменного стола в углу спальни, он с очевидным удовольствием завтракал
и одновременно просматривал на мониторе сводки новостей.
   Серый кот по имени Галахад, похожий на огромного слизняка,  лежал  на
ручке кресла, разноцветными  глазами  алчного  призрака  уставившись  на
хозяйскую тарелку.
   - О Господи! Неужели всего шесть часов?! Ты давно встал?
   - Не очень. Ты вчера не сказала, когда тебя разбудить.
   - У меня  есть  еще  пара  часов,  -  Ева  выбралась  из  постели  и,
потягиваясь, оглядывалась вокруг в поисках какой-нибудь одежды.
   Рорк очень любил смотреть, как Ева по утрам сидит на  его  кровати  -
совершенно обнаженная, еще не совсем проснувшаяся. Он показал на  спинку
стула, куда заботливо повесил все подобранные им с полу детали  туалета,
но Ева предпочла халат и с трогательной утренней неуклюжестью скользнула
в него.
   Рорк налил кофе и, когда Ева плюхнулась в кресло  напротив,  протянул
ей чашку. Кот решил сменить дислокацию и вспрыгнул ей на колени. Он  был
так тяжел, что Ева невольно ойкнула.
   - Как спалось?
   - Замечательно! - ответила Ева и одним духом выпила всю чашку. -  Вот
теперь я немного похожа на человека.
   - Есть хочешь?
   Ева утвердительно хмыкнула и взяла с серебряного подноса  пирожное  в
форме лебедя. Откусив от него изрядный кусок, она налила себе еще кофе и
сделала несколько глотков. Глаза  ее  наконец  полностью  раскрылись.  В
приливе щедрости она отломила лебедю голову и протянула ее Галахаду.
   - Страшно люблю смотреть на тебя  по  утрам.  Но  только  иногда  мне
кажется, что, если бы не кофе, ноги бы твоей здесь не было.
   - Угадал! - Она с аппетитом жевала пирожное,  запивая  его  ароматным
налитком. - Впрочем, против секса я тоже не возражаю... иногда.
   - То-то я заметил, что вчера ты не особенно сопротивлялась. Сегодня я
должен  лететь  в  Австралию.  Вернусь  только  завтра,   а   может,   и
послезавтра.
   - А-а... - Ева даже не пыталась скрыть разочарования.
   - Сделай мне приятное - пока меня не будет, поживи здесь!
   - Я же уже говорила. Одна я себя здесь чувствую неуютно.
   - А ты попробуй наконец привыкнуть к мысли, что этот  дом  не  только
мой, но и твой. Ева... - он накрыл ее  руку  своей.  -  Ты  когда-нибудь
начнешь всерьез воспринимать меня и мои чувства?
   - Просто у себя дома мне лучше, чем здесь без тебя. И  к  тому  же  у
меня куча работы.
   - Ты не ответила на мой вопрос, - заметил Рорк.  -  Ну  да  ладно.  Я
позвоню тебе, когда  вернусь.  -  И  добавил  уже  другим,  спокойным  и
деловым, тоном, поворачивая к Еве монитор:
   - Кстати, о твоей работе. Погляди, что пишут в газетах.
   Ева была  готова  к  чему  угодно.  Поэтому  замелькавшие  на  экране
однообразные заголовки вызвали у нее только усталую,  слегка  брезгливую
улыбку. "Убийство видного нью-йоркского  прокурора".  "Полиция  сбита  с
толку". Часто попадались фотографии Сесили Тауэрс - в зале суда и за его
стенами, - а также фотографии ее детей,  комментарии  экспертов,  всякие
цитаты.
   На какой-то момент внимание Евы задержал  ее  собственный  портрет  с
подписью, гласящей, что она - лучший в городе следователь  по  делам  об
убийстве.
   -  По  этому  поводу  мне  можно  только  посочувствовать,  -  мрачно
прокомментировала она эту рекомендацию.
   Однако это было еще не все. Некоторые газеты напоминали  читателям  о
деле, которое она расследовала зимой, - его  пикантность  заключалась  в
том, что там фигурировал сенатор Соединенных Штатов и три мертвые шлюхи.
И каждый писака считал своим долгом упомянуть о связи Евы с Рорком!
   - Да какое этим шакалам дело до того, кто я такая и с кем я сплю!
   -  Вы  оказались  в   центре   общественного   внимания,   лейтенант.
Подробности вашей жизни поднимают тиражи.
   - Я - полицейский, а не  персонаж  светской  хроники,  -  раздраженно
бросила Ева. - Давай-ка включим телевизор. Мне нужен "Канал 75".
   Рорк нажал на кнопку дистанционного  управления.  Засветился  большой
экран, послышалась торопливая репортерская речь, и Ева нахмурилась.
   - Полюбуйся на него! Это самая ядовитая  безмозглая  гадина  во  всем
Нью-Йорке!
   Рорк попивал кофе и с любопытством смотрел репортаж Си Джея Морса. Он
уже понял, что всегдашнее Евино презрение к прессе за  последние  месяцы
переросло в отвращение. И произошло это из-за скандального дела Дебласс:
Ева теперь не могла и шагу ступить, чтобы не  наткнуться  на  очередного
журналиста. Но ее ненависть к Морсу он разделял вполне.
   -  Итак,  трагически  оборвалась  жизнь  знаменитой  и  замечательной
женщины. Женщины твердых принципов, женщины, посвятившей  себя  служению
обществу. Она была убита на улице, на улице нашего с вами города. Сесили
Тауэрс и ее дела не будут забыты! Но понесет  ли  заслуженное  наказание
убийца? Пока что полиция Нью-Йорка не может  ответить  на  этот  вопрос.
Лейтенант Ева Даллас, которой поручено расследование, не сообщила ничего
утешительного.
   На  экране  появилась  фотография  Евы,  и  голос  Морса  за   кадром
продолжал:
   - Мы связались с ней, но Ева Даллас отказалась давать комментарии  по
делу. В результате город наполнился слухами.  Говорят,  что  подробности
дела не случайно тщательно скрываются...
   - Ну какой сукин сын!  Какие  подробности?!  Что  скрывается?  -  Ева
стукнула  кулаком  по  подлокотнику  кресла,  и   Галахад   благоразумно
перебрался  на  ковер,  очевидно,   решив,   что   там   безопаснее.   -
Расследование ведется чуть больше суток.
   - Угомонись,  -  сказал  Рорк  миролюбиво,  но  Ева  вскочила  и  как
разъяренная тигрица заметалась по комнате.
   - ...Многие наши  известные  сограждане  были  связаны  с  прокурором
Тауэрс. Среди них и  непосредственный  начальник  Даллас,  майор  Уитни.
Недавно майор отказался от должности начальника полиции, так  и  не  дав
вразумительного объяснения своему поступку. Старинный и  весьма  близкий
друг погибшей...
   - Все! - заорала Ева. - Я этого слизняка по стенке размажу. Где, черт
подери, Надин Ферст? Уж лучше она, чем этот мерзавец! У нее хотя бы есть
представление о порядочности.
   -  А  может,  тебе  устроить  пресс-конференцию,  Ева?  И  выдать  им
информацию, которую ты сочтешь нужной.
   - Да пошли они все... Слушай, это был репортаж или мнение редакции?
   -  По-моему,  разница  невелика.  Репортер  имеет  право  высказывать
собственное мнение.
   - Да знаю я! - Она продолжала ходить по комнате,  и  полы  ее  халата
развевались, как паруса. - Ему не сойдет с  рук  намек  на  то,  что  мы
что-то скрываем! Уитни гордится тем,  что  в  его  отделе  дела  ведутся
честно. И твое имя трепать никто не позволит. А все-таки какой  мерзавец
этот Морс!
   - Меня лично он не волнует, Ева. И тебя не должен.
   - Он меня не волнует, он меня бесит! - Она закрыла  глаза  и  сделала
глубокий вдох,  пытаясь  успокоиться.  И  вдруг  губы  ее  расплылись  в
злорадной улыбке. - Я знаю, как я  ему  отплачу!  -  Ева  снова  открыла
глаза. - Интересно, что скажет этот ублюдок,  если  я  свяжусь  с  Надин
Ферст и пообещаю ей эксклюзивное интервью?
   - Иди сюда, - сказал Рорк, отставляя чашку.
   - Зачем?
   - Не спрашивай. - Он сам встал, подошел к  ней  и,  взяв  ее  лицо  в
ладони, крепко поцеловал. - Ты сводишь меня с ума.
   - То есть ты хочешь сказать, что мой план тебе нравится?
   - Мой покойный папаша иногда принимался учить меня жить.  "Парень,  -
говорил он заплетающимся от выпитого языком, - хочешь драться  -  дерись
без правил. И бей всегда ниже пояса". У меня есть предчувствие, что  еще
до заката ты уделаешь Морса так, что у него яйца будут всмятку.
   - Не всмятку, - гордо улыбнулась Ева. - Я их ему напрочь оторву!
   Рорк притворно вздрогнул.
   - Женщины-злодейки такие сексапильные.  Ты,  кажется,  говорила,  что
пара часов у тебя есть?
   - Уже нет.
   - Увы! Проверку придется отложить. - Он достал из кармана дискету.  -
Возможно, это тебе пригодится.
   - А что это?
   - Кое-какая информация. О Сесили Тауэрс, о ее бывшем муже, о Хэммете,
о "Меркурии".
   Ева вцепилась в дискету обеими руками.
   - Но я же не просила тебя об этом.
   - Не просила. Ты бы, несомненно, и сама получила эту информацию, но я
решил сэкономить твое время. Кстати, если тебе нужно мое оборудование  -
оно к твоим услугам.
   Ева поняла, что он говорит  о  незарегистрированном  оборудовании,  о
существовании  которого  не  подозревало  даже  ведомство   компьютерной
охраны.
   - Пока что я предпочла бы действовать по официальным каналам.
   - Как тебе будет угодно. Но если передумаешь, когда  меня  не  будет,
знай, что Соммерсет уже предупрежден о том, что у тебя есть доступ.
   - Соммерсет был бы счастлив узнать, что у меня имеется доступ в ад, -
буркнула Ева.
   - Извини?
   - Ничего, это я так. Мне надо переодеться. - Она пошла к двери, потом
вдруг обернулась. - Рорк, ты не думай, я много размышляю об этом.
   - О чем?
   - О том, как ты ко мне относишься.
   - Тут и размышлять нечего, - усмехнулся он.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

   Ева даром времени не теряла. Оказавшись в кабинете, она первым  делом
разыскала Надин  Ферст.  В  студии  ей  сообщили,  что  Надин  объезжает
исправительные колонии -  делает  репортаж  о  пенитенциарных  реформах.
Услышав по телефону заспанный голос Надин, Ева сообразила, что  не  учла
разницы во времени.
   - Даллас! - сказала Надин хрипло.  -  Господи,  да  здесь  же  сейчас
глубокая ночь.
   - Извините. Но вы, надеюсь, уже проснулись?
   - Проснулась, исполненная ненависти к вам!
   - Вы там получаете новости?
   - Вообще-то да, но я была немного  занята,  -  насмешливо  улыбнулась
Надин. - Подождите секунду, я возьму сигарету.
   - И давно вы стали курить?
   - Здесь любой закурит, - сказала Надин, затягиваясь. -  Это  крысиная
нора! Но купить можно все, что угодно: сигареты, химию... А какая  здесь
медицина! Просто девятнадцатый век  какой-то.  К  тому  же  ни  малейших
развлечений...
   - А к убийцам относятся как к преступникам, -  продолжила  Ева.  -  У
меня просто сердце разрывается от жалости.
   - Да вы не можете себе  представить,  что  здесь  творится!  Во  всей
колонии нет места, где можно прилично поесть, -  пожаловалась  Надин.  -
Ладно, что вам надо?
   - Хочу вас порадовать, Надин. Вы когда возвращаетесь?
   -  Это  зависит  от  разных  причин.  -  Надин   наконец   проснулась
окончательно. - У вас есть что-то для меня?
   - Чуть больше суток назад  была  убита  прокурор  Сесили  Тауэрс.  Ей
перерезали  горло.  Тело  было  обнаружено  на  тротуаре  на  Сто  сорок
четвертой улице, между Девятой и Десятой авеню.
   - Тауэрс?! Боже милостивый! Она давала мне интервью несколько месяцев
назад, после дела Дебласс. Ограбление?
   - Нет. Драгоценности и бумажник с деньгами остались при  ней.  А  там
такой райончик, что грабитель с нее даже туфли бы снял.
   - Черт! -  Надин  на  секунду  прикрыла  глаза.  -  Потрясающая  была
женщина. Расследование поручено вам?
   - Угадали.
   - Понятно. - Надин задумалась. - Так почему же  следователь,  ведущий
столь важное дело, обращается ко мне?
   - Потому что ваш  знаменитый  коллега  Морс  уже  все  жилы  из  меня
вытянул.
   - Вот гад! - Надин нервно затянулась. - Теперь ясно, почему я  ничего
не знаю. Он утаивает от меня информацию.
   - Вы со мной всегда играли честно, Надин. Я с вами - тоже.
   Надин несколько секунд молчала.
   - Постойте, постойте... Эксклюзивное интервью?!
   - Это мы обсудим, когда вы вернетесь.
   - Считайт