ла  она  свою  мысль.  -  Зато  зайди  в  Централ-парк  -  сразу
наткнешься либо на наркомана, либо на шлюху, либо на парочку извращенцев.
   Она взглянула на Рорка и увидела, что он смеется.
   - Что это ты?
   - Жизнь с тобой так.., многообразна.
   - Можно подумать, что до меня она у тебя была  однообразной,  -  хмыкнула
Ева. - Впрочем, вино, женщины и деньги - наверное, это ужасно скучно.
   - Да, тоска была зеленая, - сказал он со вздохом. - Я бы  так  и  угасал,
если бы ты в свое время не решила повесить на меня парочку убийств.
   - Да, тебе тогда повезло. - Ева заметила мелькнувший за деревьями свет. -
Слава богу! Кажется, мы у цели.
   - Постарайся поменьше иронизировать,  -  посоветовал  Рорк.  -  Чтобы  не
обидеть хозяев.
   - Я вовсе не собираюсь иронизировать, - соврала Ева, уже настроившаяся на
приятную беседу. - Я хочу получить побольше впечатлений. Меня интересует  не
только Форт, но и все остальные. Если ты кого-нибудь узнаешь, скажи мне.
   Она вытащила из сумки какую-то коробочку и сунула ее в карман.
   -  Портативный  магнитофон?  -   удивился   Рорк.   -   Это,   во-первых,
противозаконно, а во-вторых - просто невежливо.
   - Не понимаю, о чем ты говоришь.
   - И кроме того, это просто ни к чему, - добавил он и нажал на кнопочку  в
корпусе своих часов. - Этот гораздо мощнее. Уж мне ты можешь  поверить:  обе
модели производятся моей фирмой. - Машина остановилась у какой-то поляны.  -
Кажется, мы приехали.
   Исиду Ева увидела  сразу  же.  Ее  невозможно  было  не  заметить:  белый
балахон, казалось, сиял  во  тьме.  Волосы  Исиды  были  распущены,  на  лбу
красовалась широкая золотистая лента, усыпанная разноцветными каменьями. Она
была босиком.
   - Будьте благословенны! - воскликнула  Исида.  Изрядно  Еву  смутив,  она
расцеловала ее в обе щеки, затем таким же образом поприветствовала  Рорка  и
снова повернулась к Еве. - Вы ранены? - Ева не успела  ответить,  как  Исида
коснулась пальцами ее царапин. - Это яд!
   - Яд?!  -  Ева  представила  себе  ногти  Селины,  опущенные  в  какое-то
зловонное месиво.
   - Да, но не в физическом, а в духовном  смысле.  Я  чувствую  присутствие
Седины. - Не спуская глаз с Евы, Исида положила руку ей на плечо. -  Так  не
пойдет. Мириам, прошу тебя встретить наших гостей, - сказала  она  невысокой
смуглой девушке и кивнула на подъехавшую машину, в  которой  сидели  Фини  и
Пибоди. - Чез займется вашей раной.
   - Благодарю, не стоит. Утром я зайду к врачу.
   - Думаю, в этом не будет необходимости. Прошу вас, следуйте за мной.
   Исида провела гостей по лужайке. Ева увидела круг, по периметру  которого
горели белые свечи. Укрута стояли  какие-то  люди  и  беседовали  словно  на
загородном  приеме.  Всего  их  было  человек  двадцать,   в   возрасте   от
восемнадцати до восьмидесяти. На лужайке  стояли  портативные  холодильники,
откуда все доставали напитки. Разговаривали они негромко, время  от  времени
кто-то смеялся.
   Чез сидел за небольшим складным столиком. На нем был синий  комбинезон  и
синие же туфли. Заметив Евин взгляд, брошенный на стол, он улыбнулся.
   - Колдовской инструментарий, - пояснил он. Красные  шнуры,  нож  с  белой
рукоятью... "Атам", - подумала Ева. Там же лежали  свечи,  небольшой  медный
гонг, хлыст, серебряный меч, стояли какие-то разноцветные пузырьки, склянки,
чаши.
   - Очень интересно.
   -  Это  старинный  обряд,  и  предметы,  которыми  мы  пользуемся,   тоже
старинные. Вы ранены? - Он шагнул к ней и протянул руку, но  тут  же  замер,
поскольку Ева бросила на него  холодный,  предупреждающий  взгляд.  -  Прошу
прощения. Вам больно?
   - Чез умеет лечить, - улыбнулась Исида. - Сочтите это за демонстрацию его
возможностей. Ведь вы хотели нас изучить, не так "и?  А  на  вашем  друге  -
оберег.
   Ева, в кармане у которой лежал пистолет, подумала, что и у нее есть  свой
оберег.
   - Ну хорошо, демонстрируйте. -  Она  подняла  подбородок,  позволяя  Чезу
осмотреть царапины.
   Пальцы его оказались на удивление нежными и прохладными. Она не сводила с
него глаз и заметила, как сосредоточенно он смотрел на рану.
   - Вам повезло. Намерение превосходило результат, - сказал он тихо.  Голос
у него был очень мелодичный. - Вы не могли  бы  расслабиться?  Ведь  тело  и
разум неразрывно связаны. Одно ведет за собой  другое,  одно  другое  лечит.
Позвольте мне вам помочь. . Ева почувствовала, что на  нее  волной  накатило
тепло, оно шло от его пальцев к ее голове, потом разлилось по всему телу. Ей
показалось, что ее вот-вот сморит сон. Она  вздрогнула  и  увидела,  что  он
улыбнулся.
   - Не бойтесь, я не причиню вам вреда.
   Чез взял со стола янтарный флакон, открыл его  и  налил  себе  на  ладонь
какой-то жидкости с цветочным запахом.
   - Это бальзам, изготовленный по старинному рецепту. - Чез начал  легонько
втирать его в царапины, оставленные ногтями Селины. - Он все залечит. Больше
болеть не будет.
   - Вы хорошо разбираетесь в лекарствах, да?
   - Этот бальзам приготовлен на травах. - Он достал  из  кармана  платок  и
вытер руки. - Но в лекарствах я действительно разбираюсь.
   - Я бы хотела поговорить с вами именно об этом. - Ева выдержала небольшую
паузу и добавила:
   - И о вашем отце.
   Она заметила, как сузились на мгновение его зрачки, и поняла, что  попала
в яблочко. И тут между ними встала Исида. Лицо ее пылало гневом.
   - Вас сюда пригласили! Это священное место, вы не имеете права...
   - Исида! - Чез коснулся ее руки. - У нее свое дело. Как и  у  каждого  из
нас. - Он очень серьезно взглянул на Еву. - Да, я поговорю с вами, когда  вы
пожелаете. Но здесь не место для бесед  на  подобные  темы.  Скоро  начнется
церемония.
   - Мы не хотим вам мешать.
   - Вам будет удобно встретиться завтра в девять часов в "Пути души"?
   - Вполне.
   - Очень хорошо.
   - Вы всегда за добро платите злом? - шепотом спросила  Исида,  когда  Чез
отошел. Потом, горестно покачав головой, она перевела взгляд на Рорка. -  Вы
приглашены наблюдать за церемонией, и мы надеемся, что вы  и  ваши  спутники
отнесетесь к происходящему с должным уважением.  Просим  вас  не  входить  в
магический круг.
   Когда она удалилась, Ева сунула руки в карманы.
   - Так, теперь на меня злятся  две  колдуньи...  Оглянувшись  она  увидела
подошедшую к ней Пибоди.
   - Это обряд инициации, -  шепнула  Пибоди.  -  Так  мне  сказал  вон  тот
роскошный колдун  в  итальянском  костюме.  -  Она  кивнула  на  красавца  с
бронзовыми волосами, одарившего ее ослепительной улыбкой. - Бог мой, да ради
такого и обратиться можно.
   - Держите себя в руках, Пибоди, - нахмурилась Ева.
   - Если бы моя матушка знала, где я сегодня, она бы ночь напролет молилась
за меня. - Фини заставил себя улыбнуться. - Престранное местечко,  доложу  я
вам.
   Рорк вздохнул и обнял Еву за талию.
   - Все одним миром мазаны, - прошептал он.
   И тут обряд начался.
   Молодая женщина, которую Исида называла Мириам, вышла в круг. Двое мужчин
завязали ей глаза. Все, за исключением  наблюдающих,  уже  сбросили  одежду;
обнаженные  тела,  казалось,  светились  в  лунном  свете.  Где-то  в   лесу
перекликались ночные птицы.
   Ева нащупала  лежавший  в  кармане  пистолет.  Девушку  связали  красными
шнурами, которые Ева уже видела. Когда дело дошло до лодыжек, заговорил Чез:
   - Ноги не связаны и не свободны! -  В  голосе  его  звенела  неподдельная
радость.
   Ева с любопытством наблюдала за обрядом. Настроение участников  церемонии
было приподнятым. Высоко в небе плыла луна, серебрившая листву на  деревьях.
Ухали совы, и от этих странных звуков у Евы почему-то стыла кровь  в  жилах.
Никто, казалось, не обращал внимания на наготу друг друга, никто  не  бросал
на соседа похотливых взглядов, которые были вполне уместны в секс-клубах.
   Чез взял атам. Когда он поднес его к  сердцу  девушки,  Ева  инстинктивно
сжала рукоять пистолета.
   - Я знаю два слова, открывающие двери, - любовь и доверие!  -  произнесла
Мириам, голос ее звенел в ночной тиши.
   - И те,  кто  обладает  этим,  приветствуются  с  удвоенным  радушием,  -
улыбнулся Чез. - Я дам тебе третье, которое и проведет тебя через эту дверь.
   Он передал нож стоявшему рядом человеку и  поцеловал  Мириам.  "Так  отец
целует дитя", - подумала Ева. Потом Чез обошел вокруг девушки  и  подтолкнул
ее к центру круга. Человек, державший атам, провел  им  по  воздуху,  словно
замыкая за ними круг.
   Чез вел Мириам по кругу, все пели, и каждый  раскручивал  Мириам,  словно
собирался играть с ней в жмурки. Трижды прозвонил колокол. Чез опустился  на
колени, поцеловал ноги девушки, затем ее колени, живот, груди, губы.
   "Выглядит даже не эротично, - подумала  Ева.  -  В  этом  чересчур  много
любви".
   - Ну, как впечатление? - прошептала она, взглянув на Рорка.
   - Замечательно. Очень религиозно. - Он накрыл ладонью ее  руку,  все  еще
сжимавшую пистолет. - И  вполне  безобидно.  Пожалуй,  это  эротично,  но  в
самом.., благородном смысле слова. Кстати, двоих из присутствующих я узнал.
   - Когда все это кончится, скажешь мне. Обряд продолжался. Ева  машинально
поднесла руку к шее - и вдруг поняла, что царапины исчезли, кожа снова стала
гладкой.
   Она опустила руку. В этот момент Чез взглянул на нее и улыбнулся.

Глава 16

   Когда Ева с Пибоди приехали в "Путь души", магазин был еще закрыт, но Чез
поджидал их на  тротуаре  у  двери.  Он  пил  что-то  горячее  из  бумажного
стаканчика.
   - Доброе утро! - Утро было довольно прохладное, и на щеках у  него  играл
румянец. - Может быть, мы побеседуем не в магазине, а наверху, в квартире?
   - А что, полицейские приносят неудачи в торговле? - усмехнулась Ева.
   - Нет. Просто через полчаса мы открываемся, и не  хочется  пугать  ранних
посетителей. Вам ведь Исида не понадобится?
   - Пока нет.
   - Ценю вашу деликатность. Извините, не могли бы вы подождать еще минутку?
Исида не признает кофе, а я слаб, - добавил он, делая  очередной  глоток.  -
Она знает, что я каждое утро предаюсь своей  маленькой  страсти,  но  делает
вид, что этого не замечает. Смешно, но так нам удобнее.
   - Не торопитесь. Вы берете кофе в заведении напротив?
   - Оно слишком близко от дома. И, откровенно говоря,  кофе  там  скверный.
Неплохой кофе варят вон там, на углу. - Он с удовольствием сделал  еще  один
глоток. - Курить я бросил несколько лет назад, но без чашки кофе обойтись не
могу. Вам вчера понравилась наша церемония?
   - Было очень интересно, -  сдержанно  ответила  Ева.  Утро  действительно
выдалось довольно прохладное, и она засунула руки поглубже  в  карманы.  Час
пик заканчивался, и движение было уже не столь оживленным. - Вам не  холодно
бегать голышом по лесу?
   - Осенью становится холодновато, вы правы. Думаю, мы в этом  году  больше
не будем устраивать службы на свежем воздухе. Но Мириам мечтала пройти обряд
посвящения до Самайна.
   - До Самайна? - спросила Ева.
   - Это праздник, Хэллоуин, - в один голос ответили Чез и Пибоди.
   Чез улыбнулся, а Пибоди, смутившись, пробормотала:
   - Я немного этим интересуюсь...
   - А-а-а, понятно... - Он допил кофе и  бросил  стаканчик  в  урну.  -  Вы
простудились, сержант?
   - Да, сэр, - ответила Пибоди, с трудом сдержавшись, чтобы не чихнуть.
   - У меня есть кое-что... Вам поможет. Кстати, одна из женщин нашей общины
вас узнала, лейтенант. Она сказала, что недавно гадала вам по руке.  В  день
гибели Алисы.
   - Да, помню.
   - Кассандра опытная гадалка, - сказал Чез и повел их вверх по лестнице. -
Она винит себя за то, что не была достаточно внимательна,  что  не  сообщила
вам об опасности, грозившей Алисе. Она считает, что сейчас опасность  грозит
вам. - Он оглянулся на Еву. - Кассандра  надеется,  что  вы  носите  камень,
который она вам дала.
   - Не помню, куда его положила, - пробормотала Ева. Чез вздохнул и покачал
головой.
   - Как ваша шея?
   - Как новенькая.
   - Да, даже следов не видно.
   - И так быстро все прошло... Чем вы меня намазали? Чез, к удивлению  Евы,
ответил не без юмора:
   - В состав входят язык летучей мыши и глаз гадюки. - Он открыл  дверь,  и
тут же зазвенели колокольцы. - Чувствуйте себя как дома.  Я  приготовлю  вам
чай. Вы, наверное, замерзли.
   - Не беспокойтесь.
   - Никакого беспокойства. Одну минуту. Он вышел, и Ева  стала  осматривать
его жилище. Квартира  оказалась  весьма  незаурядной.  Очевидно,  многие  из
вещей, продававшихся внизу, перекочевали  сюда.  На  овальном  столе  лежали
массивные кристаллы, в углу стояла медная ваза  с  цветами.  На  стене,  над
огромным  синим  диваном,  висел  великолепный  гобелен,  на  котором   были
изображены мужчины и женщины, луна, солнце и  крепость  с  языками  пламени,
вырывавшимися из бойниц.
   - Большой аркан, - пояснила Пибоди,  когда  Ева  подошла  поближе,  чтобы
рассмотреть гобелен. Она оглушительно чихнула и полезла за носовым  платком.
- Похоже, это старинная вещь.
   - Наверное, дорогая, - решила Ева.
   Повсюду стояли вырезанные  из  камня  статуэтки  -  волшебники,  драконы,
собаки о двух головах, женщины с крыльями. На другой стене  висел  еще  один
гобелен с какими-то яркими непонятными знаками.
   - Это из "Евангелия из Келлса". - Заметив удивленный взгляд  Евы,  Пибоди
пожала плечами. - Моя мама любит вышивать такое на  подушках  и  покрывалах.
Они хорошо смотрятся... Вообще, здесь очень мило. - Пибоди была рада, что  у
нее не бегают по спине мурашки, как в доме  у  Седины.  -  Эксцентрично,  но
мило.
   - Наверное, у них неплохо идет торговля, если они  могут  позволить  себе
держать дома антиквариат, - заметила Ева.
   - Торговля идет довольно бойко, - сказал Чез,  вошедший  с  подносом,  на
котором стояли цветастый керамический чайник и чашки. - Кроме того,  у  меня
имелись личные сбережения.
   - Наследство?
   -  Нет.  -  Он  поставил   поднос   на   круглый   столик.   -   Накопил.
Инженерам-химикам неплохо платят.
   - Но вы, кажется, решили вместо химии заняться торговлей?
   - Да, решил, - ответил он. - Работа не давала мне  удовлетворения.  Жизнь
вообще не приносила мне счастья.
   - Психотерапия не помогла?
   Чез снова посмотрел ей прямо в глаза.
   - Но и не помешала.  Прошу  вас,  садитесь.  Я  готов  ответить  на  ваши
вопросы.
   - Чез, она не имеет права заставлять тебя. Ты вовсе не должен  все  снова
вспоминать, - сказала неслышно вошедшая  Исида.  На  сей  раз  на  ней  было
свободное платье цвета грозовых туч. - Закон стоит на страже твоих прав.
   - Я расследую убийство, - возразила Ева.  -  И  имею  право  потребовать,
чтобы на мои вопросы отвечали. Но Чез,  естественно,  может  воспользоваться
услугами адвоката.
   - Не адвокат ему нужен, а мир и покой, - нахмурилась Исида.
   Чез взял ее руки в свои, поднес к губам, а потом прижался к ним щекой.
   - Не беспокойся, у меня в душе мир, - сказал он. - У  меня  есть  ты.  Не
волнуйся так. Тебе пора идти вниз открывать магазин, а мне надо пройти через
это.
   - Позволь мне остаться!
   Чез покачал головой, и Ева, увидев взгляды, которыми они обменялись, была
поражена.  Чувствовалось,  что  эти  люди  не  просто  находятся  в  близких
отношениях, но любят друг друга - любят нежно и преданно.
   - Тебе достаточно позвать меня, - сказала Исида. - Только пожелай -  и  я
появлюсь.
   - Знаю.
   Он потрепал ее по плечу и легонько подтолкнул к двери. Исида  бросила  на
Еву взгляд,  в  котором  ясно  читалась  с  трудом  сдерживаемая  ярость,  и
удалилась.
   - Едва ли я выжил бы без нее, - сказал  Чез,  глядя  вслед  Исиде.  -  Вы
сильная женщина, лейтенант. Вам, очевидно, трудно  представить,  что  бывает
такая нужда в Другом человеке, такая зависимость...
   Ева подумала, что раньше, возможно, она бы с этим согласилась.  Теперь  -
вряд ли.
   - Я бы хотела записать нашу беседу, мистер Форт.
   - Да, конечно.
   Чез сел и, пока Пибоди доставала  магнитофон,  налил  в  чашки  чаю.  Ева
произнесла все полагающиеся в начале допроса фразы, которые он выслушал,  не
поднимая глаз.
   - Вы поняли, каковы ваши права и обязанности?
   - Да. Вы пьете сладкий чай?
   Она подозрительно взглянула на чашки. Странный запах...
   - Да, спасибо.
   - Вам я положил немного меда, сержант. - Чез  улыбнулся  Пибоди.  -  И..,
кое-что еще. Думаю, вам поможет.
   -  Пахнет  замечательно!  -  Пибоди  осторожно  пригубила  из   чашки   и
улыбнулась.
   - Когда вы в последний раз виделись с отцом? - спросила Ева.
   Чез, которого этот вопрос застиг врасплох, тотчас же поднял голову.  Рука
его, державшая чашку, дрогнула.
   - В тот день, когда объявили приговор. Я находился в зале суда  и  видел,
как его уводили. Он не имеет права на свидания.
   - И как вы отнеслись к произошедшему?
   - Мне было стыдно. Но я почувствовал облегчение. И еще - отчаянную тоску,
вернее - просто отчаяние. Это же был мой отец! - Чез  отставил  чашку.  -  Я
ненавидел его всей душой.
   - Потому что он убийца?
   - Потому что он был моим отцом.  Я  очень  обидел  мать  тем,  что  решил
присутствовать на суде. Но она не могла остановить меня. Она и его не  могла
остановить. Хотя в какой-то момент она от него ушла - взяла меня и ушла, что
оказалось полной неожиданностью для всех.  -  Чез  некоторое  время  молчал,
напряженно глядя прямо перед собой. - Ее я тоже долго ненавидел. А ненависть
меняет человека, не так ли, лейтенант? Уродует его душу.
   - С вами это произошло?
   - Почти произошло. У нас  был  несчастливый  дом.  Но  разве  можно  было
ожидать чего-то иного? Ведь главным в доме был мой  отец.  Вы  подозреваете,
что я похож на него?
   Чез говорил ровным голосом, но взгляд  выдавал  его  чувства.  "Во  время
допроса очень важно смотреть в глаза, - подумала Ева. - Слова  часто  ничего
не значат".
   - А это не так? - спросила она.
   - "Кровь скажет". Кажется, так у Шекспира? - Чез ненадолго задумался. - С
этим ведь живет каждый ребенок. Независимо от того,  кто  его  родители,  он
боится: что скажет кровь?
   Ева тоже жила с этим и тоже боялась. Но она боролась, не  позволяя  этому
себя сломить.
   - Насколько сильное влияние отец оказывал на вашу жизнь?
   - Чрезвычайно сильное. Вы умеете  вести  расследование,  лейтенант,  и  я
уверен, что вы просмотрели все дела внимательно. Вы наверняка поняли, что он
был харизматической личностью. Страшным  человеком.  Человеком,  поставившим
себя выше всех законов. В подобной непробиваемой наглости даже есть какая-то
привлекательность...
   - Да, для некоторых зло привлекательно.
   - Совершенно верно. - Чез  усмехнулся.  -  Вы  это  прекрасно  понимаете,
поскольку вынуждены постоянно сталкиваться с этим. Мой отец был человеком, с
которым нельзя.., бороться - ни на физическом, ни на психологическом уровне.
Он был сильным. Очень сильным.
   Чез прикрыл на мгновение глаза, вызывая в памяти  то,  что  так  старался
забыть.
   - Я боялся, что могу стать таким  же,  и  даже  подумывал  о  том,  чтобы
отказаться от самого ценного дара - от собственной жизни.
   - Вы пытались покончить с собой?
   - До попыток дело не доходило. Но я об этом думал. Впервые  -  когда  мне
было десять лет... - Он отхлебнул чаю,  пытаясь  успокоиться.  -  Вы  можете
представить себе десятилетнего ребенка, думающего о самоубийстве?
   Ева могла себе такое представить. Когда она сама замышляла  самоубийство,
ей было и того меньше.
   - Он издевался над вами?
   - Издевался? Можно сказать и так. Он бил меня.  Причем  делал  это  не  в
гневе. Просто неожиданно поднимал  руку  и  наносил  удар  -  с  равнодушием
человека, пришибающего муху.
   Чез сжал руку в кулак и с трудом заставил себя разжать пальцы.
   - Он нападал.., как  акула  -  молча,  в  полной  тишине.  Всегда  -  без
предупреждения. Моя жизнь целиком зависела  от  того,  что  ему  взбредет  в
голову. Мне кажется, я уже побывал в аду.
   - И никто вам не помог? Никто не пытался вмешаться?
   - Мы никогда не жили в одном месте подолгу. Нам не  разрешал