антический, но при этом достаточно детальный рисунок шлюпа Этана был готов к утру. Сет помнил, что сегодня - пятница, следовательно, он обнаружит на кухне Филипа. Жаль только, что Этан еще на рассвете отправился проверять крабовые ловушки и менять наживку. Хотя Сет пытался придумать, как поймать всех трех братьев вместе, он просто не смог найти способа задержать Этана. "Но двое из троих - тоже неплохо", - думал он, проходя мимо Кэма, угрюмо уставившегося в кружку с кофе.
     Требовалось не менее двух кружек кофе, чтобы любой из проживавших в доме Куинов обретал способность цивилизованно общаться с остальными. Сет уже привык к этому, так что молча бросил под стол свой школьный рюкзак. Раскрытый альбом он небрежно уронил на стол и, затаив дыхание, принялся шарить по шкафчикам в поисках хлопьев.
     Кэм увидел рисунок мгновенно, но ничего не сказал, только улыбнулся, не поднимая головы.
     Когда Сет вернулся к столу с миской и коробкой хлопьев, Кэм сосредоточенно изучал обугленный тост.
     - Этот проклятый тостер опять сломался!
     - Ты просто включил его на максимум, - отозвался Филип, заканчивая взбивать омлет с луком.
     - Ничего подобного... Кстати, сколько яиц ты там взбалтываешь?
     - Для меня хватит, - Филип вылил смесь в специальную сковородку для омлетов, привезенную с собственной кухни. - Если хочешь омлет, делай его сам.
     "Господи, этот парень слепой или что?" - изумился Сет, заливая молоком хлопья, и чуть подтолкнул альбом к Кэму.
     - Не умрешь, если добавишь еще пару яиц. - Кэм разломил тост и поморщился: есть эти угли было невозможно. - Я ведь сварил кофе на всех!
     - Бурду, - поправил его Филип, - у тебя просто мания величия.
     Кэм вздохнул и поднялся за миской, затем взял коробку с хлопьями, стоявшую рядом с открытым альбомом. Он готов был поклясться, что слышит зубовный скрежет Сета.
     - Возможно, в этот уик-энд у нас будут гости.
     - Кто? - спросил Филип, сосредоточенно доводя омлет до совершенства.
     - Анна, - Кэм плеснул молока в свою миску, - я хочу взять ее на парусную прогулку и, кажется, уговорил приготовить нам обед.
     "Этот парень думает только о женщинах и о том, как набить желудок!" - с отвращением подумал Сет и снова подтолкнул локтем альбом. Кэм даже не поднял глаз от своей миски, но, когда Филип стал вываливать готовый омлет из сковородки на тарелку, решил, что пора сделать свой ход, иначе Сет лопнет от ярости.
     - Что это? - рассеянно спросил Кэм, вытянув шею, хотя рисунок лежал перед его носом.
     Сет чуть не закатил глаза. Наконец-то! Проснулся!
     - Так... ничего, - пробормотал он, еле сдерживая ликование и продолжая жевать хлопья.
     - Похоже на лодку Этана. - Кэм поднял кружку и взглянул на Филипа:
     - А ты что думаешь?
     Филип стоя дегустировал свой завтрак.
     - Да. Хороший рисунок, - он с любопытством взглянул на Сета. - Ты нарисовал?
     - Просто баловался...
     - Пожалуй, мои ассистенты не умеют так хорошо рисовать. - Филип рассеянно похлопал Сета по плечу. - Молодец.
     - Ничего особенного, - Сет пожал плечами, хотя его распирала гордость. Он даже покраснел слегка.
     - Забавно, мы с Этаном только вчера говорили о рисунках для верфи. Знаешь, Фил, нечто вроде рекламы.
     Филип, поглощенный своим омлетом, приподнял брови. Удивленно и одобрительно.
     - Ты подумал о рекламе? Не ожидал от тебя. - Он уже более пристально взглянул на рисунок. - Рамка должна быть грубой. Без затей.
     Кэм издал какой-то звук - очевидно, означающий интенсивную работу мысли, - и хмуро посмотрел на Сета.
     - Если говорить серьезно, одного рисунка мало. Может, нарисуешь еще? Например, лодку, которую Этан недавно построил для клиента. Или скопируешь фотографии пары яхт, на которых я плавал.
     - Не знаю... - Сету стоило больших трудов скрыть ликование. Когда его глаза встретились с глазами Кэма, они были почти скучающими, но в глубине мелькали крохотные огоньки. - Попробую.
     Филипу не понадобилось много времени, чтобы уловить смысл происходящего. Потянувшись за своим кофе, он одобрительно кивнул:
     - Отлично. Клиенты увидят разные лодки, которые мы уже построили. И неплохо бы всегда иметь рисунок той, что начинает строиться.
     Кэм фыркнул.
     - У Этана уже есть очень трогательный набросок. Похоже на проект детсадовца. Не знаю, что с ним делать. - Он посмотрел на Сета, прищурился:
     - Может, взглянешь?
     Сет почувствовал, что у него перехватило горло, и сглотнул.
     - Взгляну.
     - Прекрасно! У тебя, парень, есть девяносто секунд, чтобы успеть на автобус, иначе пойдешь в школу пешком.
     - Дерьмо.
     Сет вскочил, схватил рюкзак и бросился к выходу, стуча кроссовками.
     Когда парадная дверь захлопнулась, Филип откинулся на спинку стула.
     - Хорошая работа, Кэм.
     - У меня бывают "звездные часы".
     - Иногда. А как ты узнал, что парень умеет рисовать?
     - Он подарил Анне портрет щенка.
     - Хм-м... Кстати, что там у тебя за история с ней?
     - История?
     Кэм принялся за свои жалкие хлопья, пытаясь подавить зависть к завтраку Филипа.
     - Ну, конечно! Домашний уик-энд, прогулка на яхте, обед... И вообще с тех пор, как она появилась на сцене, я не замечал, чтобы ты бегал за другими женщинами. - Филип ухмыльнулся. - Боюсь, дело серьезное... Почти семейное.
     - Успокойся, - у Кэма засосало под ложечкой, - нам просто хорошо вместе.
     - Ну не знаю. Мне кажется, она не прочь тебя окрутить.
     Кэм фыркнул.
     - Ерунда! Анна - деловая женщина. Умная, честолюбивая, не ищет осложнений...
     Внезапно Кэм вспомнил, что Анна мечтает о загородном доме у воды и дворике, где можно выращивать цветы.
     - Женщины всегда ищут осложнений, - уверенно заявил Филип. - Так что будь осторожен.
     - Я знаю, что делаю!
     - Так все говорят, пока не попались...
     Если бы Анна слышала их разговор, она наверняка горячо согласилась бы с Кэмом. Она изо всех сил старалась избегать осложнений и именно поэтому не захотела встретиться с ним в пятницу, сославшись на занятость, но согласилась приехать рано утром в субботу, чтобы сразу отправиться на парусную прогулку. После долгих уговоров Кэму удалось смягчить ее и вырвать обещание приготовить лазанью.
     Анна обожала смотреть, как другие едят ее стряпню. Это качество она унаследовала от бабушки и считала, что ей есть чем гордиться.
     Правда, Кэму не удалось заставить ее пообещать остаться на ночь, но они оба понимали, что это подразумевается.
     Решив провести вечер пятницы в одиночестве, Анна переоделась в мешковатый спортивный костюм, включила свою любимую музыку - Билли Холидея вперемежку с Верди, - налила в бокал хорошего красного вина и устроилась на балкончике полюбоваться закатом.
     Пора, давно пора спокойно подумать, беспристрастно оценить создавшуюся ситуацию. Она знакома с Кэмероном Куином всего несколько недель, однако позволила себе увлечься им гораздо больше, чем любым другим мужчиной в своей жизни.
     Подобный уровень отношений не входил в ее •планы, а ведь обычно она тщательно все планировала, рассчитывала все свои шаги - как в профессиональной, так и в личной жизни. Если обдумать заранее, куда может привести каждый шаг, если сдерживать порывы и полагаться на разум, гораздо труднее совершить ошибку.
     После гибели матери она наделала слишком много ошибок, и если бы вовремя не остановилась, то была бы обречена. Собственный горький опыт научил ее не винить себя за поступки, совершенные в тот страшный период жизни, не погрязнуть в чувстве вины за боль, причиненную людям, любившим ее. На чувстве вины, на угрызениях совести не построишь ничего хорошего. Анна предпочитала конструктивные действия.
     Все, чего она добилась в жизни, было посвящено ее дедушке и бабушке, ее матери и несчастному ребенку, в ужасе свернувшемуся на темной обочине.
     Только через очень долгое время после той страшной ночи, когда стали потихоньку затягиваться ее раны, Анна поняла, что не только она потеряла мать, но и ее дедушка с бабушкой потеряли свою единственную дочь. Любимую дочь. Несмотря на собственное горе, несмотря на безрассудное поведение Анны, они раскрыли перед девочкой двери своего дома и свои сердца. Они ни разу не дрогнули, и именно это спасло ее.
     В конце концов Анна научилась мириться с потерей, с перенесенным кошмаром. Более того, она сумела понять: все, что она делала три года, последовавшие за той ночью, - результат страшной душевной травмы. Ей повезло, что рядом с ней были люди, любившие ее и помогавшие ей исцелиться.
     И когда затянулись ее душевные раны, она пообещала себе, что никогда больше не будет безрассудной.
     Порывы всегда приводят к глупым поступкам: начинаешь транжирить деньги, несешься на машине неизвестно куда. И Анне казалось, что она глубоко запрятала склонность к опрометчивости, выбрав своим кредо практичность и рационализм.
     Однако любовь к Кэмерону Куину иначе, чем безрассудством, не назовешь. И Анна понимала, что это безрассудство дорого ей обойдется. Но за свои чувства отвечать должна только она. Этому ее тоже научил собственный горький опыт.
     Ничего. Она справится со своей любовью... и выживет.
     Анна оперлась спиной об открытую дверь балкона, подставила лицо вечернему ветерку. "Как странно все получилось", - думала она. Ей всегда казалось, что если она влюбится, то это произойдет постепенно и она успеет насладиться каждым этапом. Она представляла себе плавное скольжение в любовь, совместную радость постижения углубляющихся чувств...
     Но с Кэмом не получилось ни плавного скольжения, ни - хотя бы - "мягкой посадки". Всего одно мгновение она испытывала влечение, интерес, радость... а в следующее, не успев и глазом моргнуть, оказалась по уши влюбленной в него.
     Если бы Кэм узнал об этом, наверняка перепугался бы до смерти... Анна даже рассмеялась, представив себе эту картину.
     Впрочем, она сама испугана до смерти и с удовольствием отступила бы. Она была готова к легкой любовной связи, а не к любви.
     "Так анализируй!" - приказала она себе. Почему все изменилось? Что в нем такого особенного? Его внешность? Анна закрыла глаза и тихо замурлыкала от удовольствия. Несомненно, вначале именно внешность Кэма привлекла ее внимание. Какая женщина не оглянется... на это резкое смуглое лицо! Дерзкие стальные глаза, упрямый рот, одинаково притягательный и в улыбке, и в яростном оскале... А его тело? Просто воплощение женских грез!
     Естественно, что его внешность привлекла ее, а живой ум заинтриговал. "И самоуверенность", - призналась она себе, хотя эта мысль ей не понравилась. Однако все решило совсем другое. Она никак не ожидала от него такого великодушия, такого благородства... безоглядной щедрости души.
     Кэм считал себя эгоистичным, жестким, холодным. И Анна вполне могла представить его таким в определенных ситуациях. Но на самом деле он добрый, отзывчивый. Вряд ли Кэм полностью сознает, как много дает Сету, как меняются их отношения. И вероятно, он совершенно искренне не понимает, что уже любит мальчика.
     Анне вдруг пришло в голову, что именно это его непонимание собственной доброты покорило ее. И не такая уж она дура, что влюбилась в него!
     Вот любить его дальше - совсем другое дело. Это действительно может погубить ее - если, конечно, она не возьмет себя в руки и вовремя не остановится...
     Звонок телефона отвлек ее от размышлений. Захватив с собой бокал, Анна вошла в комнату и взяла трубку.
     - Алло.
     - Мисс Спинелли? Работаете? Как она могла не улыбнуться?
     - Да, можно и так сказать. - Из стереодинамиков неслись звуки какой-то арии, но Анна не стала выключать магнитофон, села на диван и закинула ноги на столик. - А ты?
     - У нас с Этаном еще остались кое-какие дела. А потом я собираюсь не вспоминать о работе до понедельника.
     Кэм взял трубку радиотелефона и вышел из дома, надеясь найти хоть какое-то уединение. Сегодня была очередь Сета мыть посуду после обеда, и Кэм услышал, как с грохотом упала на пол очередная тарелка.
     - На завтра обещают хорошую погоду.
     - Неужели? Очень кстати.
     - Ты еще могла бы приехать сегодня. Соблазнительное предложение, но она уже поддалась стольким соблазнам, связанным с Кэмероном Куином!
     - Я приеду завтра, рано утром.
     - Надеюсь, у тебя найдется бикини. Красное.
     - Почему красное? У меня голубое...
     - Не забудь запаковать, - сказал Кэм после короткой паузы.
     - Слушай, давай договоримся сразу: если я... останусь, ключ от спальни будет у меня.
     - Ты такая суровая!
     Над водой пролетела цапля и села в гнездо на бакене. "Вернулась домой", - подумал Кэм.
     - Просто осторожная, Куин. И очень хитрая. Как ремонт?
     - Продвигается, - тихо сказал он. Ему нравилось слушать ее голос, чувствовать колебания влажного воздуха, следить за нежным, как поцелуй, скольжением сумерек над водой и деревьями. - Я покажу тебе, когда ты приедешь.
     Еще ему хотелось показать ей рисунок Сета. Он сам днем сделал для него рамку и хотел поделиться с... с близким человеком.
     - Похоже, на следующей неделе мы начнем первую лодку.
     - Правда? Так скоро?
     - А чего ждать? Пора сделать ставку и посмотреть, как лягут кости. В последнее время я чувствую себя удачливым.
     Из дома донеслись безумный визг щенка, более низкий лай Саймона, пронзительный вскрик Филипа... и хихиканье Сета. Этот звук Кэм слышал очень редко. Он повернулся и уставился на дом. Задняя дверь распахнулась, из нее пулей вылетели обе собаки и закувыркались по ступенькам. И в освещенном дверном проеме показался мальчик - ухмыляющийся мальчик.
     Сердце Кэма дрогнуло, заныло. На одно безумное мгновение ему показалось, что он слышит скрип качалки и тихий смех отца.
     - Господи, фантастика! - прошептал он.
     В трубке затрещало.
     - Что-то не так?
     - Все! - Кэм крепче вцепился в трубку, и его охватило дикое, почти отчаянное желание. - Ты должна быть здесь, Анна. Я скучаю по тебе.
     - Я не слышу!
     Кэм понял, что слишком далеко отошел, автоматически сопротивляясь возникшему притяжению. Нужно вернуться домой. И остаться...
     Тряся головой, он шел к дому, пока связь не восстановилась, и благодарил Бога за чудеса науки и техники.
     - Я сказал... Неважно! Что на тебе сейчас? Анна тихо засмеялась, опустив взгляд на свой практичный мешковатый костюм, и промурлыкала:
     - Ну, не так много...
     И они - с разной степенью облегчения - погрузились в легкий телефонный флирт.
     Поговорив с Анной, Кэм положил трубку на крыльцо и направился к причалу. Вода ласково плескалась о корпус лодки. Изредка взмахивали крыльями птицы, где-то в лесу ухала сова, словно дирижируя ночным оркестром. Море было чернильно-черным в хрупком свете ущербной луны.
     Надо было идти работать - Кэм знал, что Этан ждет его. Но ему хотелось посидеть у воды хоть минуту - в тишине, под мигающими звездами, под бесконечное терпеливое уханье совы, зовущей свою пару.
     Кэм даже не вздрогнул, когда почувствовал легкое движение рядом с собой. Он уже начинал привыкать к этому. Он не мог бы сосчитать, сколько раз сидел на этом самом причале под этим самым небом рядом с отцом. Ему, правда, пришло в голову, что сидеть рядом с призраком - несколько иное дело... Но, в общем, какая разница? Ничто в этой жизни уже не будет таким, как прежде.
     - Я знал, что ты здесь, - тихо сказал Кэм.
     - Мне нравится приглядывать за вами. - Рэй, в рыбацких штанах и фуфайке с короткими рукавами, покачал удочкой над водой. - Давненько я не рыбачил.
     Кэмерон решил, что, пожалуй, легко преодолеет грань между разумом и безумием, если Рэй сейчас вытащит извивающегося сома...
     - И часто ты... приглядываешь? - спросил он, подумав об Анне. Рэй усмехнулся.
     - Не беспокойся, Кэм. Я всегда уважал личную жизнь моих мальчиков. А она у тебя - красотка, ничего не скажешь. Старается спрятать свою красоту, когда работает, но настоящего ценителя не обманешь. Ты всегда прекрасно разбирался в женщинах.
     - А ты? - Кэм не хотел задавать этот вопрос такой тихой прекрасной ночью. Но он не знал, как долго продлятся эти посещения... Или галлюцинации? Неважно. Он должен был спросить. - Как ты разбирался в женщинах, папа?
     - Думаю, хорошо... Я ведь нашел твою мать, не так ли? - Рэй вздохнул. - Кэм, после того как я поклялся в верности Стелле, я не коснулся ни одной женщины. Я смотрел, я мог восхищаться, но никогда не касался.
     - Ты должен рассказать мне о Сете.
     - Я не могу. Все должно идти своим чередом. Ты хорошо поработал с мальчиком, вовлек в ваше общее дело. Ему необходимо чувствовать себя частью семьи. Жаль, что я провел так мало времени с ним, со всеми вами. Но и здесь ничего не изменишь.
     - Папа...
     - Знаешь, о чем я скучаю, Кэм? О самых глупых вещах. Мне не хватает ваших споров. Когда-то мы с вашей матерью думали, что они сведут нас с ума, но теперь мне их не хватает. И рыбной ловли по утрам, когда туман только начинает подниматься над водой. Я скучаю по преподаванию. Мне так хочется снова увидеть выражение лица студента, когда какое-то мое слово попадает в цель и открывает душу! Мне не хватает зрелища хорошеньких девушек в летних платьях. И так хочется лежать в постели в три часа ночи и слушать стук дождя по крыше...
     Рэй повернул голову и улыбнулся. Сверкнули его глаза, такие же ярко-синие, какой когда-то была его фуфайка.
     - Надо ценить все это, пока имеешь, но не получается. По крайней мере, не всегда. Жизнь так суетлива... Необходимо иногда остановиться и насладиться этими мелочами. В них можно черпать силы.
     - Мне сейчас приходится думать о вещах более важных, чем стук дождя по крыше.
     - Я знаю. Тебе нелегко, но ты справишься. Тебе еще предстоит понять, чего ты хочешь, что тебе нужно, что у тебя в душе. Ты даже сам пока не представляешь, в чем тебе придется разобраться.
     - Мне нужны ответы. Мне необходимы ответы!
     - Ты найдешь их, - спокойно сказал Рэй. - Когда притормозишь.
     - Скажи мне... Этан и Филип знают, что ты... здесь?
     - Узнают, - улыбнулся Рэй. - Когда придет время. Завтра будет отличный день для прогулки под парусом. Наслаждайся мелочами! - сказал он и исчез.

17

     Кэм высматривал Анну, и это тоже было непривычно для него. Насколько Кэм помнил, он никогда не ждал ни одну женщину: даже когда он был подростком, они сами приходили к нему. Звонили по телефону, слонялись у дома, у его шкафчика в школе... Наверное, он привык к этому. Избаловался.
     Ему не довелось пережить ужас, который испытывали все мужчины, приглашая девушку на первое свидание. Соблазнительная Алисон Брент сама пригласила его, когда ему было пятнадцать лет. Ей было шестнадцать, и она казалась совсем взрослой. Она даже заехала за ним на отцовском автомобиле. Кэм еще не успел разобраться, как относится к тому, что его везет девушка, когда Алисон припарковала машину на Блу-Краб-Драйв и предложила воспользоваться задним сиденьем.
     Кэм не стал возражать.
     Потеря невинности в пятнадцать лет с хорошенькой ловкой Алисон оказалась восхитительным опытом. И с того дня он никогда не оглядывался назад.
     Кэм любил женщин. Он любил в них все... Даже то, что раздражало. В конце концов, именно это делало их женщинами, и Кэм не сомневался, что мужчинам досталась более выигрышная роль. Мужчины могут приглядываться, вдыхать аромат, выбирать... И если они не полные идиоты, то всегда без особых проблем могут вывернуться из одних нежных объятий и кинуться в следующие.
     А Кэм никогда не был идиотом! Но сейчас он, как мальчишка, высматривал Анну. И недоумевал, что заставляет его просто корчиться от нетерпения и тревоги. Чем она так покорила его?
     "Может быть, дело в том, что она абсолютно не давит? - размышлял он, возвращаясь с причала к дому в надежде, услышать шум мотора ее автомобиля. - Или в том, что она ничего не ждет?" Анна радостно отдавалась ему и, казалось, не расставляла никаких романтических ловушек.
     У нее было страшное отрочество, однако она преодолела боль, стала с