ином. - Можем пойти порыбачить еще несколько часов завтра
утром, до того, как вернемся в город.
   - Здорово. - Она смотрела на отблеск света, упавший на его руку, пока  он
ворошил угли, раздувая пламя. Финн  сидел  к  ней  боком  и,  расслабившись,
наблюдал за огнем. Его глаза казались  совершенно  темными,  волосы  спереди
падали на лоб, сзади завивались колечками у воротника рубашки; - Я рада, что
ты привез меня сюда.
   Он повернул голову, улыбнулся.
   - Я тоже.
   - Не только из-за урока рыбной ловли.
   Его улыбка исчезла, но он не отвел взгляда.
   - Я знаю.
   - Ты привез  меня  сюда,  подальше  от  бумаг,  болтовни  и  всего  этого
уродства. - Дина смотрела мимо него, в  камин,  где  пламя  разгоралось  все
сильнее. - Ты больше ни о чем не стал у меня спрашивать.
   Финн положил кочергу и повернулся к ней лицом.
   - А ты хотела?
   - Не знаю. - Она попыталась улыбнуться. - А что бы ты спросил?
   И он спросил то, что не давало ему успокоиться всю ночь:
   - Ты боишься меня? Дина заколебалась.
   - Немного, - услышала она свой собственный голос. - Я больше боюсь  того,
что будет дальше в наших отношениях.
   Финн перевел взгляд на огонь.
   - Я не стану давить на тебя, Дина. Между нами ничего не произойдет,  пока
ты сама этого не захочешь. - Он опять  посмотрел  на  нее  темными  строгими
глазами. - Обещаю.
   Но вместо облегчения ее желудок сжался  от  напряжения;  от  его  слов  и
уверенности, что он сдержит слово, Дине стало еще труднее.
   - Это не такой страх. Финн. Это... соблазн.
   От  его  взгляда  она  почувствовала  томление  во  всем  теле.  И  резко
отвернулась, чтобы сказать ему все и как можно быстрее:
   - Из-за того, что произошло, я никогда  не  могла  вернуть  все  то,  что
потеряла. Пока не появился ты. - Она  медленно  повернулась  обратно.  Нервы
были напряжены до предела, сердце сильно и стремительно билось  в  груди.  -
Да, пока не появился ты. И  я  боюсь  этого.  Да,  я  боюсь,  что  могу  все
испортить.
   Финн встал, но не сделал ни одного движения ей навстречу.
   - Что бы ни случилось между нами, это случится с нами обоими и из-за  нас
обоих. И это может подождать, пока ты не будешь готова.
   Она опустила взгляд вниз, на свои крепко сжатые руки.
   - Я хотела бы задать тебе один вопрос.
   - Давай.
   - Ты боишься меня?
   Она стояла с опущенными ресницами, тоненькая и хрупкая, в рубашке слишком
большого размера. У него  за  спиной,  в  камине,  лениво  треснуло  полено,
разразившись небольшим фейерверком искр.
   - Дина, я никогда в жизни ничего так не боялся, как боюсь  тебя  и  своих
чувств к тебе.
   Ее ресницы медленно поднялись. И она уже не казалась  хрупкой  и  слабой,
нет:  слишком  большими  и  дымчатыми  были  ее  глаза,  слишком  нежными  -
приоткрытые губы. Первый шаг был самым трудным. Потом вдруг  все  стало  так
просто: подойти к нему, обнять, прижаться головой к плечу.
   - Я и сама не смогла бы придумать лучшего ответа, Финн. Не хочу  потерять
то, что чувствую сейчас. - Он не пошевелился, тогда  она  посмотрела  вверх,
подняла руки к его груди. - Но думаю, все останется по-прежнему, если  мы  с
тобой займемся любовью.
   Он ожидал от себя всего, что угодно, но только не испуга. И все-таки  его
первым чувством был испуг, мгновенный и всепоглощающий. Дина  не  сводила  с
него своих огромных глаз, в которых боролись доверие и сомнение.
   - Нас ничто не торопит, Дина.
   - Торопит. Не тебя. Меня. - Неужели это его сердце колотилось у  нее  под
ладонью? Как же оно могло биться так быстро, если Финн  выглядел  совершенно
спокойным и даже его руки как-то непринужденно задержались у нее на  плечах?
- Ты мне нужен.
   От этих слов его словно захлестнула волна - но не  просто  желания.  Нет,
это было иное чувство, более острое и горячее. От плеч его  руки  скользнули
вверх, к ее лицу, и Финн наклонился вперед, губами к ее губам. - Я не сделаю
тебе больно.
   - Я знаю, - отвечала Дина, но все равно она вся дрожала. - Я этого  и  не
боюсь.
   - Нет, боишься, - с горечью и жалостью произнес Финн. - Но  потом  ты  не
будешь бояться, - пылко пообещал он. - Если захочешь, чтобы  я  остановился,
только скажи.
   - Я не захочу. - В ее глазах снова  возникла  отчаянная  решимость.  Финн
мысленно поклялся себе, что скоро она будет помнить только об удовольствии.
   Пока он расстегивал ее рубашку, у Дины пересохло  во  рту.  Медленно,  не
отрывая взгляда от ее глаз, он снял с нее первую одежку, бросил  в  сторону.
Потом улыбнулся:
   - На это потребуется некоторое время. Она нервно, прерывисто засмеялась.
   - Я никуда не спешу.
   Ее глаза были закрыты, лицо обращено к нему. Все было так  естественно  и
так просто. Естественно и просто было прижаться к нему  всем  телом,  обнять
его и притянуть к себе еще ближе. Дина снова  задрожала,  когда  он  сдернул
платок с ее шеи. Но не от холода. И не  от  страха.  Хотя  невольно  затаила
дыхание, когда он взял ее на руки  и  уложил  на  теплую  медвежью  шкуру  у
камина.
   - Я хочу, чтобы ты не думала ни о чем, кроме меня. - Он  опять  поцеловал
ее в губы, на мгновение замер, потом сел, чтобы снять с нее ботинки. - Ни  о
чем и ни о ком, только обо мне.
   - Не буду. Просто не смогу.
   Солнце и отблески пламени плясали на ее закрытых веках. Дина вслушивалась
в шипение и треск огня,  шорох  одежды  -  это  Финн  снимал  свою  рубашку,
стягивал обувь. Потом он оказался рядом с ней, нежно прикоснулся к лицу. Она
открыла глаза и посмотрела на него.
   - Я хотел тебя с того самого момента, когда впервые увидел.
   Она улыбнулась, желая  расслабиться,  прогнать  прочь  эти  гадкие  уколы
сомнения.
   - Почти год тому назад...
   - Больше. - Он ласкал губами ее губы, согревал их своим дыханием, ждал от
нее ответа. - Ты вбежала в комнату  новостей  и  бросилась  прямо  к  своему
столу, а потом завязала волосы красной лентой и стала  печатать  текст.  Это
было за несколько дней до того, как я уехал в Лондон. - Его рука  скользнула
по шелку, покрывавшему ее тело, почти не касаясь его, словно показывая,  как
это могло бы быть. - Я тогда долго смотрел на  тебя.  Было  такое  ощущение,
будто меня ударили молотком по голове. И столько месяцев спустя я вдруг вижу
тебя на посадочной полосе под дождем.
   - И ты поцеловал меня.
   - Я жил этим целых шесть месяцев.
   - А потом украл мой репортаж.
   - Ага. - Он усмехнулся и накрыл ее губы своими. - А теперь и тебя тоже.
   Она инстинктивно напряглась, когда его рука скользнула под  шелк.  Но  не
было ни спешки, ни грубых прикосновений. Через  несколько  секунд  ее  мышцы
расслабились от легкой и нежной ласки - одними кончиками  пальцев.  И  когда
его рука направилась выше, к груди, тело Дины само изогнулось ей навстречу.
   Это ощущение было приятным, мягким и успокаивающим, как теплый дождь. Она
приняла его, впитала и страстно захотела еще, пока Финн  медленно  снимал  с
нее шелковое белье.
   От камина шел жар, но она чувствовала только нежные движения  его  рук  -
ищущие, возбуждающие. Они то останавливались, то скользили дальше,  разжигая
огонь, в котором вспыхивали эти крохотные капли  удовольствия.  Теперь  если
она вздрагивала, то  только  от  жара.  От  возбуждения  у  нее  перехватило
дыхание.
   Финн уже больше не чувствовал в себе клыкастого  зверя.  В  нем  остались
лишь нежность и сила. Опускаясь губами от ее лица к выпуклостям  грудей,  он
знал, что Дина принадлежала только ему - абсолютно  и  беспредельно,  словно
они любили друг друга уже много-много лет.
   Ее тело было как вода в его  руках,  оно  подымалось  и  опадало  волнами
наслаждения, которое они дарили друг другу. Он слышал  стук  ветра  в  окна,
треск огня в камине. И звук своего имени, которое шептали ее губы.
   Он знал, что научит ее летать,  и  она  летала  сейчас,  с  затуманенными
глазами и телом словно из теплого воска. Ему лишь надо  было  приподнять  ее
повыше, чуть-чуть повыше, и увидеть, как сквозь линию облаков она  войдет  в
зону бури.
   Она почувствовала  прикосновение  его  зубов  к  своему  бедру,  и  рука,
гладившая его волосы, остановилась. Он лизнул языком ее кожу, и горячий  жар
вспыхнул у Дины внизу живота. Она качнула головой, чтобы остановить все это,
прогнать прочь внезапный неуправляемый трепет. Но  ее  охватил  этот  быстро
разгоревшийся огонь. Дина корчилась,  как  от  боли;  одна  сила  влекла  ее
вперед, другая отталкивала назад.  Она  хотела  было  закричать,  попросить,
чтобы Финн остановился  и  дал  ей  прийти  в  себя...  Но  наслаждение  уже
взорвалось внутри ее, разлилось обжигающей лавой по всему телу.
   Он тоже ощутил порыв резкого отказа, потом - оглушающую панику,  потом  -
безрассудное наслаждение. Все, что чувствовала Дина, эхом отразилось  внутри
его. Прерывисто дыша, Финн опустился над ней, осыпая  поцелуями  ее  горячее
лицо, пока она не обвила его руками, неистово прижалась к его телу, и он уже
не мог больше сдерживать рвавшейся наружу страсти.
   - Посмотри на меня, - с  трудом  выдавил  он  неповоротливыми  губами.  -
Посмотри на меня.
   Она послушалась, и, когда глаза их  встретились,  он  вошел  в  нее.  Его
ладони, лежавшие на ковре, медленно сжались в кулаки, словно это  могло  ему
чем-то помочь; опускаясь, Финн почувствовал, как Дина  подалась  вверх,  ему
навстречу... и их тела задвигались вместе, в одном скользящем ритме.
   Когда ее губы изогнулись, он прижался лицом к ее шее и унес их  обоих  за
край наслаждения.

Глава 16

   Еще не проснувшись, она повернулась к нему, и  он  был  здесь.  Его  руки
нежно обхватили ее, тело было готово к любви. В теплом  свете  зари,  лениво
падавшем сквозь окно комнаты, они опять слились вместе. Плавный ритм, теплая
плоть, одна страсть на двоих. Это было так просто -  скользить  без  усилий,
без спешки без мыслей, пока воздух вокруг них не затрепетал так  же  быстро,
как их пульс.
   Приливы и отливы их тел,  движения  любви,  столь  же  естественные,  как
дыхание, - от этого губы Дины изогнулись в улыбке, а потом встретились с его
губами в долгом, глубоком, опьяняющем поцелуе.
   На вершине их страсти, такой же нежной, как само утро, она прошептала его
имя и перенеслась  из  сна  в  действительность,  все  еще  ощущая,  как  он
пульсировал внутри ее тела, словно второе сердце.
   - Финн, - повторила она, улыбаясь тихому утреннему свету.  Его  нательный
крест врезался ей в кожу как раз под сердцем.
   - М-мм?
   - Начинать с этого день даже лучше, чем заканчивать.
   Он хохотнул, уткнувшись носом в ее шею.
   - Вчера утром я думал только о том, чтобы завалиться вместе с тобой в эту
постель.
   Она улыбнулась еще шире. - Ну вот, теперь ты здесь.
   - Похоже, что да. - Он поднял голову и  внимательно  посмотрел  на  Дину,
поглаживая локон на ее виске. Ее глаза были большими и заспанными,  но  кожа
светилась от блестящего румянца - верного признака счастливой  любви.  -  Мы
проспали. - Нет. - Восхищенная тем, как это было легко, она провела ладонями
вниз по его спине до упругой кожи ягодиц. -  Мы  отлично  выспались.  Просто
отлично.
   - Ты знаешь... - Он  накрыл  ее  грудь  ладонью,  потирая  сосок  большим
пальцем и наблюдая, как приоткрылись ее губы от неровного дыхания. - Сегодня
утром я собирался научить тебя удить на муху.
   От его нежного прикосновения Дина почувствовала внизу живота новую  волну
возбуждения.
   - Правда?
   - Те, кто умеет удить на муху, - настоящие аристократы рыбной ловли.  Для
этого нужна... рука мастера.
   Она повернула голову, а Финн прижался губами к ее шее.
   - Я могла бы научиться.
   - Думаю, что да. - Он приоткрыл рот, накрывая зубами то место, где  бился
ее пульс, словно птичье крыло. Нет ничего более эротического, решил он,  чем
вид женщины, предавшейся наслаждению. - Мне  кажется,  у  тебя  безграничные
возможности.
   Она вздохнула и напряглась, ощутив, как он наливался силой внутри ее.
   - Я всегда хочу быть самой лучшей. Возможно, это недостаток.
   - Не думаю, - прошептал Финн. Она изогнулась ему навстречу, уже дрожа  от
первого укола удовольствия. - Определенно, это достоинство.
   - Дина, почему такая умная женщина, как ты, не хочет отказаться  от  этой
нелепой привязанности к неудачнику?
   - Не нелепой! - фыркнула Дина, открывая ключом дверь в свою  квартиру.  -
Это обоснованная самой жизнью преданность.  В  этом  году  "Кабз"  еще  всех
удивит.
   - Ага, точно! - Презрительно усмехнувшись, Финн вошел вслед за ней. - Они
всех удивили бы, если бы выбрались из основания таблицы. Когда  в  последний
раз они поднимались выше третьего места?
   Она почувствовала себя уязвленной.
   - Дело не в этом. - Ее голос, как  она  ни  сдерживалась,  звучал  крайне
высокомерно. - Они такие сердечные.
   - Жалко, что неумелые.
   Дина вздернула нос и повернулась к автоответчику.
   - Извини. Мне надо проверить, кто звонил.
   - Никаких проблем, - улыбаясь, он шлепнулся на диван. - Закончим потом. Я
не говорил, что в университете был капитаном команды дискуссионного клуба? И
в этом споре я не проиграю!
   Чтобы продемонстрировать свое презрение, она нажала на кнопку "пуск".
   - Дина, это Кесси. Извини, что беспокою тебя дома - даже  если  тебя  там
нет. У нас  произошли  изменения  в  расписании  на  понедельник.  Я  сейчас
отправлю их тебе по факсу. Если возникнут вопросы, то ты  знаешь,  где  меня
найти. И еще, о черт, у нас было много звонков в связи со статьей. Я всех их
отослала,  но  если  ты  захочешь  ответить,   то   у   меня   есть   список
интересовавшихся репортеров. В выходные я буду дома. Позвони, если  захочешь
устроить с кем-нибудь из них встречу.
   - Она никогда не задает вопросы, - пробормотала Дина.  -  Никто  в  офисе
никогда не задает вопросы.
   - Они знают тебя.
   Она кивнула, на время остановив автоответчик.
   - Ты знаешь, Финн, какой трудной ни была бы моя работа,  сколько  сил  на
нее ни уходило бы, но иногда утром я просыпаюсь с ощущением, что  меня  ждет
цветущий луг.
   - Если ты спросишь меня, то я скажу, что зарабатывать на жизнь, болтая по
часу в день, - скорее пахнет подгоревшим соусом.
   Она улыбнулась.
   - Твое дело - землетрясения, мое - человеческая боль.
   Он стянул куртку.
   - Просто позор, что ты растрачиваешь свои мозги напрасно.
   - Я их не растрачиваю, - горячо запротестовала Дина.  -  Я...  -  Заметив
блеск в его глазах, она замолчала. Он только  пытался  опять  втянуть  ее  в
спор. - Нет, спасибо, капитан. Я не собираюсь с тобой дискутировать.  -  Она
повернулась было к автоответчику, но остановилась. - А ты думал о  том,  что
однажды кто-нибудь может забрать все это у тебя? Что  однажды  тебе  скажут:
все кончилось, и перед тобой никогда больше не будет камеры?
   - Не-а. - От его самоуверенности и нахального вида ее  улыбка  стала  еще
шире. - И ты тоже не должна. - Он приподнял  ее  подбородок  и  поцеловал  в
губы. - Ты умеешь пудрить мозги.
   - Заткнись, Финн. - Она опять стукнула по  кнопке  "пуск",  нацарапала  в
блокноте короткое послание от Саймона о проблемах, которые могли  возникнуть
во время завтрашнего шоу, и следующее, от Фрэн, что завтрашние проблемы  уже
решены. Подождала, пока перемоталась чистая лента - кто-то долго молчал и  в
конце концов повесил  трубку;  потом  заскрипела  зубами  -  три  звонка  от
репортеров, которые  как-то  ухитрились  раздобыть  ее  номер  телефона,  не
внесенный в телефонную книгу.
   - Ты в порядке? - Финн подошел  сзади  и  потер  ее  плечи,  чтобы  снять
напряжение.
   - Да. - Она позволила себе на мгновение прислониться к нему спиной. - Все
нормально. Мне надо решить, то ли отказаться от комментариев, то ли  сделать
заявление. Кажется, я еще не готова об этом думать.
   - Тогда не думай.
   - Засунуть голову в песок, как страус? Это не поможет. - Она  выпрямилась
и шагнула в сторону. - Я хочу принять правильное  решение.  Ненавижу  делать
ошибки.
   - Тогда у тебя есть два варианта на выбор. Или послушайся  своих  чувств,
или своего инстинкта репортера. Нахмурив лоб. Дина обдумала его слова.
   - Или надо объединить оба этих варианта, - тихо произнесла она. - Вот что
уже приходило мне в голову: надо сделать  шоу  об  изнасилованиях  во  время
свиданий. Я это откладывала, потому  что  думала,  что  такая  тема  слишком
близка к моей личной жизни.  Но,  может  быть,  близка  как  раз  настолько,
насколько надо?
   - Зачем тебе проходить через это испытание, Дина?
   - Затем, что я действительно прошла через  него.  Потому  что  люди  типа
Джеми  всегда  остаются  безнаказанными.  И  еще  потому...  -  Она  глубоко
вздохнула, чтобы от волнения не перехватило горло. - Мне стыдно, что тогда я
ничего не сделала. Я  устала  от  этого  стыда.  Теперь  у  меня  есть  шанс
наверстать упущенное.
   - Тебе будет слишком больно...
   - Не настолько, как было когда-то. - Она бросилась к  нему.  -  Теперь  -
нет.
   Финн крепко обнял ее. Черт побери, ему надо ее защитить.  Но  и  ей  надо
настоять на своем. Единственное, что он мог сейчас сделать,  -  найти  Джеми
Томаса и поболтать с ним... мило, по-дружески, без спешки.
   - Если ты решишь сделать такое шоу, обязательно скажи мне. Я хочу прийти,
если смогу.
   - Хорошо. - Повернув голову. Дина быстро поцеловала его  и  вырвалась  из
его рук. - Давай откроем бутылку вина. И забудем обо всем хотя бы на время.
   Ей это было необходимо. Он видел, как напряжение, крадучись, словно  вор,
возвращалось в ее глаза.
   - Если только ты разрешишь мне остаться. Но в  этот  раз  я  не  усну  на
диване.
   - Я не дам тебе такой возможности, - пообещала Дина и ушла на кухню.
   Против обыкновения, он направился вначале к телевизору, включив его точно
в тот момент, когда начались вечерние новости. Повернувшись к  дивану,  Финн
решил снять ботинки и лечь, задрав  ноги  повыше.  И  тут  заметил  конверт,
лежавший на коврике перед самой дверью.
   - У нас есть чипсы. - Дина внесла в комнату поднос  и  поставила  его  на
сервировочный столик. - По дороге у меня разгорелся  аппетит.  -  Ее  улыбка
напряженно застыла, когда она увидела конверт в его руке. -  Откуда  у  тебя
это?
   - Он лежал под дверью. - Финн протянул было ей конверт,  но  остановился,
заметив, что Дина побледнела. - В чем дело?
   - Нет, ничего. - Разозлившись на себя,  она  стряхнула  неясный,  нелепый
страх. - Это глупо,  вот  и  все.  -  Пытаясь  убедить  обоих,  что  ее  это
совершенно не беспокоит, Дина взяла конверт и распечатала его.
   Дина, что бы они ни говорили, это не изменит моих чувств. Я  знаю  -  это
все ложь. Я всегда буду тебе верить. Я всегда буду любить тебя.
   - Застенчивый поклонник, - сказала она, пожимая плечами. Но это  движение
получилось похожим больше на оборонительный толчок. -  Которому  обязательно
надо поучаствовать в моей жизни.
   Финн взял у нее листок и изучающе посмотрел на него.
   - Можно сказать, что это ответ на статью.
   - Похоже на то. - Но безымянное признание в верности не обрадовало ее.
   - Я так понимаю, что ты уже получала похожие послания. -  Если  бы  я  их
собирала, то у меня была бы целая коллекция. - Она взяла свой бокал вина.  -
Они приходят ко мне уже целый год.
   - Год? - Он поднял на нее серьезный взгляд. - Точно такие?
   - Сюда, в комнату  новостей,  в  офис.  -  Она  опять  беспокойно  повела
плечами. - Всегда одинаковый конверт и примерно одинаковый текст.
   - А ты сообщала об этом?
   - Куда? В полицию? - Дина рассмеялась, и вся ее тревога испарилась вместе
со смехом. - Зачем? И что  мне  им  сказать?  Офицер,  я  получаю  анонимные
любовные письма. Приведите собак.
   - Целый год - это не просто безвредные письма.
   Это навязчивая идея. А навязчивая идея - это уже болезнь.
   - Не думаю,  что  дюжина  колоритных  записок  за  год  -  характеристика
навязчивой идеи. Финн, это просто какой-то телезритель или  кто-нибудь,  кто
работает в нашем здании. Ему нравится мое изображение, но он слишком  робок,
чтобы подойти и попр