между  апрелем и июнем 1940 года, а шестое  предприняло рискованное
плавание  в Тихий  океан вдоль  северных берегов России и Сибири. При помощи
русского ледокола  ему  удалось  проделать  этот  путь за два  месяца,  и  в
сентябре оно вышло в Тихий океан через Берингово море. Адмирал  Редер ставил
перед  этими судами  троякую задачу: во-первых,  уничтожение  и захват судов
противника,  во-вторых, нарушение  планомерного  судоходства  и,  в-третьих,
рассредоточение   английских   военных    кораблей   для   сопровождения   и
патрулирования в  связи  с  необходимостью  бороться  с этой угрозой.  Такая
отлично разработанная тактика причиняла нам ущерб и создавала затруднения. К
первым неделям  сентября эти  пять  замаскированных  рейдеров уже рыскали на
наших  торговых путях. Два из них  действовали в Атлантическом  океане,  два
других в Индийском, а пятый, минировав  воды близ Окленда у Новой  Зеландии,
орудовал  в  Тихом  океане.  В  течение  всего  года  наши  военные  корабли
столкнулись с ними всего два раза. 29 июля рейдер "Е"  вступил в бой в южной
части Атлантического  океана с  вспомогательным крейсером  "Алькантара",  но
после  боя,  не  давшего определенных  результатов,  скрылся. В декабре  наш
другой вспомогательный крейсер "Карнарвон Касл" снова атаковал близ Ла-Платы
этот рейдер, которому также удалось скрыться, получив некоторые повреждения.
До конца  сентября 1940 года эти  пять рейдеров потопили  или  захватили  36
судов общим водоизмещением 235 тысяч тонн.
     В конце октября  1940  года  наконец вступил  в строй  карманный линкор
"Шеер".  Когда вторжение в  Англию было отложено, "Шеер" 27  октября покинул
Германию и прорвался в Атлантику через  Датский пролив к северу от Исландии.
"Шеер" получил приказ атаковать конвои судов в северной части Атлантического
океана, откуда эскортные линкоры были переброшены в качестве подкреплений на
Средиземное  море.  Затем  "Шеер" действовал в  южной  части  Атлантического
океана и в Индийском океане, и  только  в апреле  1941 года он возвратился в
Киль, снова  благополучно  пройдя  через  Датский  пролив.  За пять  месяцев
плавания "Шееру" досталась богатая добыча -- было потоплено или захвачено 16
судов общим водоизмещением 99 тысяч тонн.

     * * *
     Начиная с июня конвои (которые  имели  шифр W. S.  1) каждый
месяц  в  сопровождении  сильного эскорта отправлялись  вокруг  мыса  Доброй
Надежды  на  Средний  Восток  и  в  Индию.  В  это  же время  многочисленные
транспорты с войсками, ходившие между портами Индийского океана, и канадские
войска,  направлявшиеся  непрерывным потоком  в  Англию через  Атлантический
океан, создавали почти непосильное напряжение для  наших военно-морских сил.
Нас  не  могло не  тревожить то, что происходило на океанских просторах.  Мы
знали, что повсюду в  южных водах ищут добычу замаскированные рейдеры, число
которых  нам  было неизвестно. Военно-морское министерство  должно было быть
наготове во  многих пунктах,  должно было  оказывать защиту тысячам торговых
судов  и  могло  гарантировать  от  прискорбных катастроф,  пожалуй,  только
транспорты с войсками.
     1  Только после войны я узнал, что эти буквы, которыми я так
часто пользовался,  представляли собой  военно-морской термин,  обозначавший
"Уинстоновские специальные". -- Прим. автора.

     * * *
     Ко  всем  этим  проблемам  добавилась  еще  гораздо большая  опасность.
Единственное, что  за  все время  войны  действительно серьезно пугало меня,
была угроза подводных лодок. Вторжение, как думал я еще до  битвы в воздухе,
потерпит  крах.  После же победы  в воздухе мы  могли  бы дать славный отпор
немцам.  Мы  могли  бы  топить  и  уничтожать  ужасного  врага  в  условиях,
благоприятных для нас и, как он, видимо, понимал, неблагоприятных для  него.
Это была бы такая  битва, которую в жестоких  условиях войны можно  вести  с
удовлетворением. Но сейчас под угрозой находилась наша жизненная артерия; ей
угрожали даже  на океанских просторах и в особенности на  подступах к нашему
острову.  Эта  битва меня  тревожила  даже  больше,  чем  славные  воздушные
действия, получившие название битвы за Англию.
     Насколько  подводная война сократит наш импорт и судоходство? Достигнет
ли она когда-нибудь таких размеров, что погубит  нас? В  условиях, когда все
французское побережье от Дюнкерка до Бордо находилось в  их руках, немцы, не
теряя   времени,    создавали   базы    для   своих   подводных   лодок    и
взаимодействовавшей с ними авиации на захваченной  ими территории. Начиная с
июля  мы были вынуждены перестать  пользоваться судоходным  путем мимо Южной
Ирландии, где нам не позволяли базировать свои истребители.  Все судоходство
должно было идти вдоль Северной Ирландии.
     Потери,  причиненные нашим торговым  судам,  были особенно  тяжелыми  в
течение  12 месяцев, с июля 1940  года по  июль 1941  года;  после этого  мы
смогли  утверждать,  что битва за  Атлантику выиграна  Англией.  Значительно
более тяжелые потери были понесены тогда, когда Соединенные Штаты вступили в
войну, и  до того, как  вдоль их восточного побережья  была  создана система
конвоев. Но в то время мы  были уже не одни. За последние шесть месяцев 1940
года мы понесли  особенно  тяжелые потери,  которые несколько ограничивались
только зимними штормами и истреблением подводных лодок противника, правда не
столь  значительным.  Мы  добились  некоторых  преимуществ,  шире  используя
глубинные бомбы и пользуясь  кружными путями, но угроза  вторжения требовала
большой  концентрации сил  в Проливах,  а многочисленные  суда для  борьбы с
подводными  лодками, строившиеся в  то  время, вступали  в  строй  медленно.
Единственным надежным средством было обеспечение свободного входа и выхода в
устья рек Мереей и Клайд.
     Уже в начале августа я  был  убежден, что  будет невозможно  руководить
охраной западных подходов к устьям рек Мереей и Клайд из Плимута.
     Премьер-министр    --    военно-морскому    министру    и    начальнику
военно-морского штаба
     4 августа 1940 года
     "Непрекращающиеся серьезные потери на северо-западных  подступах весьма
прискорбны,  и я хотел бы быть уверенным, что эта  проблема будет решаться с
таким же упорством и  энергией, с  каким военно-морское министерство  решало
вопрос  о  магнитной  мине.  По-видимому,   контроль  над  этими  подступами
значительно  ослабел. Теперь,  когда  мы перевели линию снабжения с  юга  на
север, возникает  вопрос,  является ли Плимут подходящим  командным пунктом?
Следует  ли создать новое командование в районе реки  Клайд или же  адмиралу
Нэсмиту (командующему в Плимуте) переехать туда?  Так или иначе существующий
порядок не может продолжаться".
     Я натолкнулся  на сопротивление. В сентябре военно-морское министерство
согласилось с моим мнением относительно перевода командования из  Плимута на
север, правильно заменив  Клайд  Мерсеем.  Но прошло несколько месяцев, пока
была осуществлена необходимая организация штаба с  оперативными  комнатами и
сложной системой связи,  а  тем временем надо было довольствоваться какой-то
импровизацией. Новое командование было  поручено адмиралу сэру Перси  Ноблу,
который обосновался в Ливерпуле со своим большим и все возраставшим штатом в
феврале  1941  года.  Отныне  Ливерпуль  стал  нашим  самым  важным  штабом.
Необходимость  и  преимущество  такого  важного  изменения  к этому  времени
признали все.
     К  концу  1940 года меня все больше  и больше стало беспокоить зловещее
сокращение нашего импорта. Мы не только теряли суда.  Меры предосторожности,
которые мы принимали  для того, чтобы сохранить их, препятствовали торговому
судоходству. Те немногие гавани, которыми мы могли теперь пользоваться, были
перегружены. Оборот судов сократился, а период их плавания удлинился. Импорт
был последним испытанием. За неделю, окончившуюся 8  июня, в разгар битвы за
Францию мы доставили в Англию 1 201 535 тонн груза, не считая нефти. К концу
июля импорт сократился с этой наивысшей цифры менее чем до  750 тысяч тонн в
неделю. Хотя  в августе  положение  значительно улучшилось,  все  же средняя
еженедельная цифра уменьшилась, и в  течение последних трех месяцев года она
составила немногим более 800 тысяч тонн.
     Однажды декабрьским  вечером в оперативной  комнате  у  меня  на первом
этаже состоялось совещание, на  котором  присутствовали только представители
военно-морского  министерства  и  моряки.  Мы  обсуждали   все  опасности  и
трудности, которые весьма  обострились и о которых все присутствовавшие были
отлично  осведомлены.  Я вспомнил о феврале  и марте 1917 года, когда  число
судов,  потопленных   подводными   лодками,   так  сильно  увеличилось,  что
оставалось только гадать, сколько еще месяцев продержатся союзники, несмотря
на  все усилия  королевского флота. Нельзя представить  более  убедительного
доказательства опасности,  чем  проект,  предложенный адмиралами. Мы  должны
были любой ценой, придавая этой  задаче первостепенное значение, вырваться в
океан.  Для  этой цели было предложено  создать подводный ковер из динамита,
который тянулся бы в море от внешнего  конца  Северного  пролива, ведущего к
устьям  рек Мереей и Клайд, до линии глубины в 100 фатомов 1
к северо-западу  от Ирландии. Это подводное  минное поле  должно  было
иметь  3  мили в  ширину и  60 миль в длину и  тянуться от прибрежных  вод в
океан.  Если бы для  этой  цели нужно было мобилизовать все имевшиеся у  нас
запасы  взрывчатых  веществ, даже  в ущерб операциям  на суше или  оснащению
наших  войск, все равно  было  важно  создать  этот  "ковер", учитывая,  что
другого выхода у нас не было.
     1 Морских саженей.

     Я разъясню  этот проект несколько подробнее. Много тысяч контактных мин
предстояло установить  на  якорях  под  водой,  не  выше чем в  35  футах от
поверхности. Этим же путем  могли  бы  проходить, не задевая мин, все  суда,
снабжавшие Англию  или  доставлявшие  наше вооружение  и войска за  границу.
Однако  подводная лодка, которая  забралась  бы  в  это  минное поле, быстро
взорвалась бы, и немцы убедились бы, что им нет смысла залезать в это минное
поле. Это была чрезвычайная оборонительная  мера.  Но  это  было лучше,  чем
ничего. Это было последнее средство. В этот вечер  было дано предварительное
одобрение и  даны указания разработать детали. Такая политика  означала, что
водолаз отныне будет думать только о шланге, связывающем его с поверхностью.
Но он должен был делать и другую работу.
     Однако в то же  время  мы  отдали приказ  береговой  авиации установить
господство  в воздухе  над выходами из устьев рек Мереей и Клайд и в  районе
Северной Ирландии. Ничего нельзя было жалеть для выполнения этой задачи. Она
имела первостепенное значение. Бомбардировки Германии отодвигались на второй
план.  Все   пригодные   машины,  все  летчики,   все  вооружение  следовало
сконцентрировать  для этого контрнаступления истребителей  против  вражеских
бомбардировщиков   и   контрнаступления  надводных   кораблей   при   помощи
бомбардировщиков  против  подводных  лодок  на  жизненно  важных подступах к
Англии. Много других важных проектов было отодвинуто в сторону, отложено или
вообще отменено. Нужно было во что бы то ни стало дышать.
     Мы  увидим,  какого  успеха  достигло  это  контрнаступление  флота   и
береговой авиации  в ближайшие  несколько месяцев; как  мы стали хозяевами у
себя   на   подступах;   как   самолеты   "Хейнкель-111"  сбивались   нашими
истребителями и как подводные  лодки  задыхались в тех самых водах, где  они
рассчитывали  задушить  нас.  Здесь  достаточно  будет  сказать,  что  успех
береговой авиации  опередил подготовку динамитного  ковра. Еще до  того  как
этот  проект  серьезно  отразился  на  нашей  военной  экономике,  отчаянные
оборонительные  замыслы  и  планы  стали  терять актуальность,  и  мы  снова
расчистили сверкающим оружием подступы к нашему острову.

        "Глава шестнадцатая"
        "ПОБЕДА В ПУСТЫНЕ"
     Перед началом  великого предприятия время  идет  медленно.  Отвлекающим
средством  были другие  срочные  дела, в которых  у  нас,  конечно, не  было
недостатка.  Я  сам  был так доволен  тем,  что  наши генералы предпринимают
наступление, что не  особенно  заботился о его  результатах. Мне  жалко было
войск,  которые  нужно было напрасно  держать в  Кении,  в Палестине  и  для
поддержания внутренней безопасности в  Египте; но я верил в высокие качества
и преимущества  прославленных полков и опытных  кадровых офицеров и  солдат,
которым было поручено проведение предстоящего  важного дела.  Иден также был
исполнен уверенности;  особенно он верил в генерала Вильсона, который должен
был  командовать этой битвой.  Они оба были "зеленые куртки" 1  и
сражались  в  составе  этих  частей  в  предыдущей  войне. Тем  временем  за
пределами   той  небольшой  группы,   которая   знала,   что  предполагается
предпринять, многое следовало обсудить и сделать.
     1  Пехотинцы   из  стрелковой  бригады  и  из   королевского
стрелкового полка. -- Прим. автора.

     В течение  месяца  или  более  того все  войска,  которые  должны  были
участвовать в наступлении,  готовились  к  тем  особым задачам,  которые  им
предстояло выполнить  в этом крайне  сложном наступлении.  Детали плана были
разработаны генерал-лейтенантом  Вильсоном и  генерал-майором  О'Коннором, а
генерал Уэйвелл часто совершал инспекционные  поездки. Только небольшой круг
офицеров  знал  о  всех  деталях  этого плана, и фактически  ничего не  было
зафиксировано на  бумаге.  Для  того  чтобы добиться эффекта  неожиданности,
предпринимались  попытки создать  у противника  впечатление, что наши войска
серьезно  ослаблены отправкой подкреплений  в  Грецию  и что  предполагаются
дальнейшие  изъятия.  6  декабря наша  закаленная,  загоревшая, привыкшая  к
условиям пустыни  и полностью  моторизованная армия, насчитывавшая около  25
тысяч  человек, совершила прыжок более чем  в 40 миль и весь  следующий день
лежала  недвижно  в  песках пустыни, не  замеченная итальянской авиацией.  8
декабря  она  снова  двинулась вперед, и в  тот  вечер  войскам впервые было
сказано,  что  это  не обычное  учение  в  пустыне,  а "настоящее дело".  На
рассвете 9 декабря началась битва у Сиди-Баррани.
     Я не собираюсь описывать сложные бои, которые велись в следующие четыре
дня на широком фронте в районе, площадь которого равнялась йоркширу. Все шло
гладко; лагерь  в Нибейве  был  атакован  одной бригадой  в  7 часов утра, и
немногим более чем через час этот пункт полностью находился в наших руках. В
1 час 30  минут дня  начались  атаки против лагерей Туммара, и к наступлению
ночи фактически весь район  и большинство его защитников были захвачены. Тем
временем  7-я  бронетанковая  дивизия  изолировала  Сиди-Баррани,  перерезав
прибрежную  дорогу  на запад. Одновременно гарнизон  Мерса-Матруха, в  числе
которого был Колдстримский гвардейский пехотный батальон, также подготовился
к  удару. На рассвете  10  декабря  он атаковал итальянские позиции на своем
участке при  поддержке  сильного огня с моря. Бои  длились весь день, и к 10
часам вечера  штаб Колдстримского  батальона  сигнализировал,  что он  не  в
состоянии сосчитать пленных, но что насчитывается "около пяти акров офицеров
и 200 акров других чинов". 10 декабря я смог информировать палату общин, что
в пустыне происходят наступательные бои, что в Плен взято 500 человек и один
итальянский  генерал убит,  а также что наши войска вышли на побережье. "Еще
слишком рано  пытаться предсказать как размах, так и исход крупных операций,
которые   развиваются.   Но   мы  во  всяком  случае  можем   сказать,   что
предварительный  этап операции прошел  успешно". В этот же день наши  войска
захватили Сиди-Баррани.
     Начиная с 11 декабря боевые действия  вылились в преследование бежавших
итальянцев 7-й  бронетанковой дивизией, за которой следовали английская 16-я
пехотная  бригада (моторизованная)  и  австралийская  6-я дивизия, сменившая
индийскую 4-ю  дивизию. 12  декабря я  мог сообщить палате  общин, что  весь
прибрежный район вокруг Бакбака и Сиди-Баррани  находится в руках английских
и имперских войск и в Мерса-Матрух уже доставлено семь тысяч пленных.
     Когда победа в Сиди-Баррани была закреплена -- это было 12  декабря, --
генерал Уэйвелл  по своей прямой инициативе принял  мудрое и смелое решение.
Вместо того чтобы держать в общем резерве на поле боя индийскую 4-ю дивизию,
которую  только  что  сменили, он сразу же  направил ее в  Эритрею на помощь
индийской   5-й  дивизии,   участвовавшей   в   абиссинской   кампании   под
командованием  генерала  Платта.  Дивизия  проделала  часть  пути  морем  до
Порт-Судана, а часть -- по  железной дороге и на речных судах вверх по Нилу.
Первые  части  прибыли  в  Порт-Судан  в  конце  декабря, а  вся  переброска
закончилась к 21 января. Дивизия приняла участие в  преследовании итальянцев
от  Кассалы, которую последние эвакуировали  19 января, до  Кирене, где  она
натолкнулась  на сопротивление главных итальянских сил. Генералу Платту, как
мы  увидим  ниже,  предстояла тяжелая задача в Кирене даже при наличии  двух
индийских дивизий -- 4-й и 5-й.  Без дальновидного решения генерала Уэйвелла
победы у Кирене не удалось  бы достигнуть и  освобождение Абиссинии  было бы
отложено   на   неопределенный   срок.   Ближайший  ход   событий   как   на
североафриканском  побережье, так  и в Абиссинии  доказал,  насколько  верно
главнокомандующий оценил достоинства и обстоятельства положения.
     К 15 декабря все вражеские войска были изгнаны из Египта. Большая часть
итальянских  войск, остававшихся в  Киренаике,  укрылась  за оборонительными
укреплениями Бардии,  которая  теперь  была изолирована. На этом  закончился
первый  этап  битвы  у Сиди-Баррани,  результатом которого  было уничтожение
большей части пяти вражеских дивизий. Было захвачено более 38 тысяч пленных.
Наши потери составили 133 убитыми, 378 ранеными и 8 пропавшими без вести.

     * * *
     Следующей  нашей  целью  была   Бардия.   В   этом  укрепленном  районе
протяженностью  в  17  миль  находилась   большая  часть  остальных  четырех
итальянских дивизий. Ее оборонительные  сооружения  состояли из непрерывного
противотанкового рва  и проволочных заграждений  с  бетонными  блокгаузами в
промежутках,  а  за  этой  линией  шла вторая линия укреплений.  Штурм  этой
твердыни требовал подготовки. 7-я бронетанковая дивизия препятствовала тому,
чтобы  все  силы  противника  ускользнули  на   север  и  северо-запад.  Для
наступления у нас были австралийская  6-я дивизия, английская 16-я  пехотная
бригада, 7-й батальон королевского танкового полка  (26  танков), пулеметный
батальон,   полк  полевой   артиллерии  и  полк  среднекалиберной  корпусной
артиллерии.
     Для  того чтобы завершить описание  этого  эпизода победы  в Пустыне, я
загляну в первые дни Нового  года. Атака началась рано утром  3 января. Один
австралийский батальон под прикрытием сильного артиллерийского огня захватил
и удержал  небольшой участок  в западной части плацдарма. Позади шли саперы,
которые  засыпали  противотанковый  ров. Две  австралийские  бригады  повели
наступление дальше на восток и юго-восток. Днем 4 января английские танки --
"Матильда",  как их называли, -- при поддержке пехоты вступили в Бардию, и к
5  января все защитники  Бардии  сдались  в  плен. Было захвачено  45  тысяч
пленных и 462 орудия.
     На следующий день, 6 января, 7-я бронетанковая дивизия окружила Тобрук,
а 7 января австралийская бригада уже стояла перед восточными оборонительными
укреплениями  города.  Здесь  позиции   протяжением  в  27  миль  напоминали
укрепления   в   Бардии,  но  противотанковый  ров  во   многих  местах  был
недостаточно глубоким. Гарнизон  состоял из одной полностью укомплектованной
пехотной дивизии,  штаба  корпуса  и многочисленных  подразде