а и мести немцев.  Таким  образом, хотя картина нам
была еще неясна, мы вступили в контакт с двумя итальянскими представителями.
Так  же поступили и немцы. 6 августа Гуарилья и генерал Амброзио встретились
на  границе  с  Риббентропом и Кейтелем.  Военные переговоры  носили  резкий
характер.  Амброзио  требовал  возвращения  на  родину  итальянских дивизий,
находившихся во Франции и на Балканах. Кейтель же, наоборот,  в то время как
происходила  эта  встреча,  отдал  приказ   германским  частям,  стоявшим  у
пограничных постов, вступить в  Италию.  А министр иностранных дел  Гуарилья
между  тем  вел  вежливые  и  бессодержательные переговоры с Риббентропом  в
надежде оттянуть наступление немцев.

     * * *
     6 августа другой итальянский дипломат, синьор Берио, обратился к нашему
дипломатическому представителю в Танжере. Он имел инструкции непосредственно
от  Бадольо. Снова была  выдвинута  просьба предоставить им некоторое время,
однако  на  этот раз было  выражено искреннее желание приступить  к  делу, и
Берио был уполномочен начать переговоры.
     Это известие вместе с  комментариями  Идена я  получил,  когда  ехал на
пароходе на Квебекскую конференцию. Министр иностранных дел писал:
     "Мы имеем право рассматривать это как предложение правительства Бадольо
вести переговоры об условиях...  Не  следует ли  нам ответить, что,  как это
хорошо известно, мы настаиваем на безоговорочной капитуляции и правительство
Бадольо должно прежде всего известить нас, что Италия согласна безоговорочно
капитулировать?   Затем,  если  правительство   Бадольо   сделает  это,   мы
информируем его  об  условиях,  на которых мы  согласимся прекратить военные
действия против Италии".
     Получив это послание, я сделал на полях пометку красными чернилами: "Не
упустить случая", а также: "Если они  капитулируют немедленно, мы согласимся
предложить им великодушные условия,  а не сделку". Затем  я послал  министру
иностранных дел следующий ответ, датированный 7 августа:
     Премьер-министр -- министру иностранных дел
     "Мы одобряем проводимый вами курс. Бадольо признает,  что он собирается
надуть кое-кого;  его  интересы  и  настроение итальянского народа говорят о
том, что, вероятнее всего, в дураках окажется Гитлер. Следует сделать скидку
на  затруднительность  его  положения. А пока  война  против  Италии  должна
вестись всеми способами, на которые дадут свое согласие американцы".
     В  день  моего  прибытия  в  Канаду  я  послал  еще   одну  телеграмму:
Премьер-министр -- министру иностранных дел 9 августа 1943 года
     "1. Бадольо должен  заявить, что  он  готов безоговорочно отдать себя в
распоряжение  союзных правительств, которые уже дали ясно понять, что  хотят
отвести Италии почетное место в новой Европе.
     Следует упомянуть также о предложении генерала Эйзенхауэра вернуть всех
итальянских военнопленных, взятых в Тунисе  и на Сицилии, при  условии, если
союзнические пленные будут быстро освобождены.
     Цель вышеизложенного -- внушить итальянскому правительству уверенность,
что,  хотя оно  должно  совершить формальный  акт  подчинения,  мы  намерены
отнестись  к нему с  уважением в той мере, в какой это позволят чрезвычайные
военные   обстоятельства.   Если  мы   ограничимся  непрерывным  повторением
требования "безоговорочно капитулировать", не подавая итальянцам  надежды на
прощение, хотя  бы  в виде  амнистии, вполне возможно,  что  они  вообще  не
капитулируют.   Президент   официально    употребил    выражение   "почетная
капитуляция", и я считаю, что нам не следует отказываться от этого термина в
языке, которым мы должны сейчас пользоваться.
     Мы  только  что  прибыли  (в  Галифакс) после  исключительно  приятного
путешествия, во время которого мы с большой пользой изучили и обсудили целый
ряд вопросов".
     Я передал президенту ответ Идена.
     Бывший военный моряк, Квебек --  президенту  Рузвельту 12  августа 1943
года
     "1. Иден предлагает, чтобы наш  представитель  в Танжере передал Берио,
эмиссару Бадольо, следующий ответ:
     "Бадольо  должен понять, что  мы не  можем  вступать  в  переговоры,  а
требуем  безоговорочной   капитуляции  --   это  означает,  что  итальянское
правительство  должно  передать себя  в распоряжение  союзных  правительств,
которые изложат ему  затем свои  условия.  В  условиях  будет  предусмотрена
почетная капитуляция".
     Далее в инструкциях будет говориться:
     "Эмиссару Бадольо следует напомнить в то же  время, что премьер-министр
и президент уже заявляли, что мы стремимся к тому, чтобы в свое время, после
того  как будет восстановлен  мир,  Италия заняла  почетное  место  в  Новой
Европе;  ему  следует  напомнить  также  заявление  Эйзенхауэра о  том,  что
итальянские военнопленные, взятые в Тунисе и  на Сицилии, будут  освобождены
при  условии  освобождения английских и  союзнических  пленных,  находящихся
сейчас в руках итальянцев".
     2.  Все  изложенные  выше  условия  являются  собственно  резюме  ранее
сделанных нами деклараций. Если Вы одобряете  их в принципе, телеграфируйте,
пожалуйста, немедленно прямо Идену в министерство иностранных дел, поскольку
я  буду в  пути. Если Вы  не  согласны  с  предложенным текстом,  мы  сможем
обсудить его по моем прибытии. Мне кажется,  что итальянскому  представителю
следует дать ответ по возможности скорее".
     Президент телеграфировал Идену, что одобряет такой ответ, и итальянский
представитель в Танжере был соответственно информирован.
     За   этими  предварительными  обращениями   итальянского  правительства
последовало появление  в  Испании  полномочного  представителя  итальянского
верховного  командования.  15 августа  начальник  штаба  генерал  Кастеллано
посетил сэра Сэмюэля  Хора 1 в английском посольстве в
Мадриде. По словам Кастеллано, маршал Бадольо поручил  ему заявить, что, как
только  союзники  высадятся  в  континентальной  части  Италии,  итальянское
правительство  присоединится к ним  в борьбе  против Германии. Если союзники
примут это предложение, Кастеллано немедленно представит подробные  сведения
о  расположении германских  войск. Я  тотчас же  передал  эти новые сведения
президенту.
     Президент и  я решили, что  Эйзенхауэр должен послать генерала  Беделла
Смита 2 и начальника его  разведки английского генерала Стронга в
Лиссабон, чтобы начать там переговоры с итальянским эмиссаром. Они повезли с
собой окончательные военные условия капитуляции, которые были тщательно нами
обсуждены во время нашей конференции "Квадрант" в Квебеке.
     1 В то время -- английский посол в Испании. -- Прим. ред.
     2  В то время -- начальник штаба  союзных  войск в  Северной
Африке. -- Прим. ред.

     Президент  и премьер-министр -- генералу Эйзенхауэру  18  августа  1943
года
     "1.   С   одобрения   президента   и   премьер-министра    объединенный
англо-американский  штаб предлагает вам  тотчас же  послать  в Лиссабон двух
штабных офицеров -- одного американца и одного англичанина. По прибытии туда
они  должны  явиться   к  английскому  послу.   Они  должны  взять  с  собой
согласованные  условия  перемирия, которые  уже  направлены вам.  Действуя в
соответствии  с  полученными  инструкциями,  английский  посол  в  Лиссабоне
организует встречу с генералом Кастеллано. На ней будут  присутствовать ваши
штабные офицеры.
     2. Во время этой встречи генералу Кастеллано будет сделано  сообщение в
таком духе:
     "Безоговорочная капитуляция  Италии принимается на условиях, изложенных
в документе, который будет вручен ему. (После этого ему должны быть переданы
условия перемирия для  Италии, уже  согласованные и ранее посланные вам. Ему
должно  быть  сказано, что сюда  не  включены  политические, экономические и
финансовые условия, которые будут сообщены позже иным путем. )
     Эти условия не предусматривают  активной помощи Италии в  борьбе против
немцев. Степень  изменения  этих  условий в пользу Италии будет зависеть  от
того, в какой мере  итальянское правительство  и народ  практически  помогут
Объединенным  Нациям в борьбе против  Германии в  остающийся  период  войны.
Однако  Объединенные Нации  безоговорочно заявляют, что где  бы  итальянские
войска  или итальянцы ни сражались против немцев, где  бы они ни  уничтожали
германскую собственность, где бы они ни препятствовали передвижениям немцев,
войска Объединенных  Наций окажут им всемерную помощь. В то  же время,  если
сведения  о  противнике  будут  доставляться  незамедлительно  и  регулярно,
союзные  бомбардировки  будут,  насколько  это  возможно,  направлены против
объектов, связанных с передвижением и операциями немецких войск.
     Прекращение  военных  действий  между Объединенными  Нациями  и Италией
произойдет в тот день и час, о котором сообщит генерал Эйзенхауэр.
     Итальянское правительство должно обязаться  объявить о перемирии  сразу
же  после того,  как о  нем сообщит  генерал Эйзенхауэр, дать  приказ  своим
войскам и народу  с  этого момента  сотрудничать  с союзниками  и  оказывать
сопротивление немцам.
     Итальянское правительство должно  сразу  же после заключения  перемирия
дать приказ немедленно  освободить всех  пленных Объединенных Наций, которым
угрожает опасность быть захваченными немцами.
     Итальянское  правительство должно сразу  же после перемирия дать приказ
кораблям  итальянского  военного  флота и  как  можно большему  числу  своих
торговых судов выйти в море и направиться в союзные порты. Как можно большее
число военных  самолетов должно  вылететь  на  союзные базы.  Все корабли  и
самолеты, которым грозит опасность захвата немцами, должны быть уничтожены".
     3.  Генералу Кастеллано следует  заявить, что  сейчас  генерал  Бадольо
может  сделать  очень  многое  таким  образом,  чтобы  немцы не  знали,  что
происходит.  Ему  должно  быть  предоставлено  право  действовать по  своему
усмотрению,   однако  надо   предложить   ему  руководствоваться  следующими
основными принципами:
     общее пассивное  сопротивление по всей стране, если этот приказ удастся
довести до сведения местных властей так, чтобы немцы не узнали о нем;
     недопущение   того,   чтобы  немцы   захватили  итальянские   береговые
оборонительные сооружения;
     проведение  подготовки  к тому, чтобы  в  надлежащее  время итальянские
соединения на  Балканах могли  выйти к  побережью, откуда Объединенные Нации
перебросят их в Италию".
     19  августа стороны встретились в английском посольстве в португальской
столице.   Кастеллано   было   заявлено,   что   генерал  Эйзенхауэр  примет
безоговорочную  капитуляцию  итальянского  правительства  на  вручаемых  ему
сейчас  условиях. Трудно совместить  конкретные военные переговоры  с гибкой
дипломатией.  Итальянский представитель в Лиссабоне  оказался  в безвыходном
положении.  Цель  его  визита,  как  он подчеркивал,  состояла  в обсуждении
вопроса о том, каким образом Италия может  начать сражаться против Германии.
Беделл Смит  ответил  на  это,  что он  уполномочен обсуждать лишь  вопрос о
безоговорочной капитуляции.

     * * *
     Переговоры в Лиссабоне  с генералом Кастеллано продолжались всю ночь 19
августа. Итальянский  генерал, поняв,  что Беделл Смит не пойдет ни на какие
уступки  в вопросе об условиях, указал  на  карте расположение германских  и
итальянских  частей в  Италии.  Задержавшись  еще на  несколько дней,  чтобы
замаскировать свою поездку в Португалию, Кастеллано вернулся в Рим, захватив
с  собой военные условия капитуляции, а также радиоприемник и коды союзников
для того, чтобы поддерживать связь со штабом союзников в Алжире.
     26 августа в Лиссабоне появился еще один итальянский эмиссар -- генерал
Дзанусси.  Это  был старший  помощник  начальника итальянского  генерального
штаба. 31  августа  генерал Беделл  Смит  в  сопровождении генерала Дзанусси
встретился с Кастеллано в  Сицилии, как было условлено. Кастеллано объяснил,
что если бы итальянское правительство было свободно  в своих действиях,  оно
приняло бы и опубликовало условия перемирия, как того хотят союзники. Однако
оно находится под контролем немцев. После встречи  в Лиссабоне немцы послали
новые войска в Италию, и вся страна фактически оккупирована немцами. Поэтому
невозможно объявить о перемирии тогда, когда того хотят союзники, то есть до
главной высадки союзников  в Италии,  подробности  которой Кастеллано жаждал
узнать. Итальянцы хотели иметь  полную уверенность в  том,  что силы высадки
будут  достаточно  мощными,  чтобы   гарантировать  безопасность   короля  и
правительства в Риме.
     Было ясно, что итальянское правительство особенно заинтересовано в том,
чтобы  мы высадились севернее Рима и могли защитить их от германских дивизий
близ города. Кастеллано считал, что в  такой операции должно принять участие
до 15 дивизий союзников. Генерал  Беделл  Смит  разъяснил, что он не намерен
продолжать  переговоры на той основе,  что о перемирии должно быть объявлено
после главных высадок  союзников, и отказался сообщить какие-либо сведения о
масштабах  будущих  операций.  Тогда  Кастеллано  попросил  разрешения снова
проконсультироваться  со  своим   правительством.  Ему  было   сказано,  что
предъявленные  условия являются окончательными и что срок уже истек, но что,
принимая  во  внимание  нынешние  переговоры,  союзники готовы  подождать до
полуночи 2  сентября, когда  должен быть дан определенный ответ, принимаются
эти условия или нет. В тот же вечер Кастеллано вернулся в Рим.
     Верховное   командование    союзников    понимало,   что    итальянское
правительство  быстро теряет самообладание и что  у него не  хватит мужества
подписать  перемирие, если  оно  не  будет  уверено, что  англо-американские
войска поведут  наступление на Италию превосходящими силами. Поэтому генерал
Эйзенхауэр  решил  информировать генерала Кастеллано о своем плане  высадить
авиадесант  близ Рима.  Эта  операция  будет предпринята  в  зависимости  от
предоставления  гарантий  со  стороны  правительства  Бадольо  в  том,   что
"перемирие  будет  подписано и опубликовано, как  того требуют союзники; что
итальянцы  захватят и  удержат  необходимые аэродромы  и прекратят  зенитный
огонь; что итальянские дивизии в районе Рима будут сражаться против немцев".
     Президент  и  я,  находившиеся  тогда  вместе  в  Белом  доме,  послали
следующую  телеграмму  Эйзенхауэру:  "Мы  полностью  одобряем  ваше  решение
осуществить  операцию  "Аваланш" и  высадить воздушно-десантную дивизию близ
Рима на указанных условиях. Мы полностью  признаем, что военные  соображения
должны  играть  решающую  роль на  этом этапе".  В  тот же  день  в  Лондоне
состоялось заседание военного кабинета, который одобрил такую позицию.

     * * *
     Мы сообщили Сталину о том, как развиваются итальянские события.
     Премьер-министр и президент Рузвельт -- премьеру Сталину
     2 сентября 1943 года
     "1. Мы получили сообщение от  генерала Кастеллано  о том, что итальянцы
согласны и  что  он выезжает для  подписания,  но  мы не знаем  определенно,
относится ли это заявление к  кратким военным  условиям, которые Вы  видели,
или  к  более  полным  и  исчерпывающим условиям, Ваша готовность  подписать
которые была особо указана.
     2.  Военное положение там  одновременно  критическое  и обнадеживающее.
Вторжение на материк начнется почти немедленно, в то время как сильный удар,
называемый "Аваланш", будет нанесен примерно на будущей неделе. Трудности, с
которыми  столкнутся  Итальянское  Правительство и  народ, когда  они  будут
вырываться из  лап Гитлера, могут требовать  еще более  смелых шагов, и  для
этой цели генералу Эйзенхауэру нужна будет вся помощь со стороны итальянцев,
которая может  быть ими оказана. Принятие условий итальянцами в значительной
степени облегчается  тем, что мы отправим парашютную дивизию в Рим для того,
чтобы помочь им сдержать  немцев, которые  собрали бронетанковые силы вблизи
Рима   и   которые   могут   заменить   правительство   Бадольо   какой-либо
квислинговской администрацией, возможно  во главе с Фариначчи.  Мы полагаем,
что, поскольку дела там развиваются столь  быстро, генерал Эйзенхауэр должен
иметь  полномочия не откладывать урегулирования вопроса с  итальянцами из-за
различий,  существующих между  пространными и краткими условиями.  Ясно, что
краткие условия  включены  в  пространные  условия,  что они основываются на
безоговорочной капитуляции  и  что статья  10  кратких условий предоставляет
право толкования Союзному Главнокомандующему.
     Поэтому мы  полагаем, что Вы согласны  с тем, чтобы  генерал Эйзенхауэр
подписал краткие условия  от Вашего имени, если  это  было  бы необходимо  в
целях  избежания  дальнейших поездок генерала Кастеллано в Рим  и вызываемой
этим  задержки и неуверенности,  которые могут повлиять на военные операции.
Мы, конечно, очень хотим, чтобы итальянцы безоговорочно капитулировали перед
Советской Россией, так же как перед Великобританией и  Соединенными Штатами.
Дата сообщения о капитуляции  должна быть,  конечно, приурочена  к  военному
удару".
     Генерал Кастеллано вернулся на Сицилию, официально уполномоченный своим
правительством подписать военные условия капитуляции. 3 сентября в Оливковой
роще  близ Сиракуз этот акт был совершен. Генерал  Александер сообщил мне об
этом в телеграмме:
     Генерал Александер -- премьер-министру 3 сентября 1943 года
     "Краткие условия перемирия были  подписаны  сегодня во второй  половине
дня, в четвертую  годовщину войны, генералом Беделлом Смитом, представлявшим
генерала  Эйзенхауэра,  и  генералом   Кастеллано,  представлявшим   маршала
Бадольо, которые были должным образом уполномочены на это.
     Кастеллано остается здесь при моем штабе, и сегодня вечером мы начинаем
военные  переговоры, чтобы  договориться о  том,  каким образом  итальянские
войска могут оказать максимальную помощь проведению наших операций".
     Перед  рассветом 3  сентября  английская  8-я армия переправилась через
Мессинский пролив и вступила на континентальную часть территории Италии.
     Премьер-министр -- премьеру Сталину 5 сентября 1943 года
     "...  Генерал  Кастеллано  после  длительной  борьбы  подписал  краткие
условия вчера,  3 сентября, вечером,  и  он  сейчас разрабатывает  вместе  с
генералами Эйзенхауэром и Александером лучший способ их  осуществления. Это,
конечно,  приведет  к  немедленным  боям между  итальянскими  и  германскими
войсками, и  мы  собираемся  помочь  итальянцам  в  любом  возможном  пункте
настолько  эффективно, насколько  мы сможем. На следующей  неделе произойдут
сенсационные  события.  Вторжение  на  носок сапога  было  успешным,  и  оно
энергично проводится, а операция "Аваланш" и парашютная операция предстоят в
самое  ближайшее  время.  Хотя,  как  я  полагаю,  мы высадимся  на берег  в
"Аваланше" крупными силами, я не могу предвидеть того, что произойдет в Риме
или по всей Италии. Главная цель должна состоять в том, чтобы убивать немцев
и  заставить итальянцев убивать  немцев  на  этом  театре в возможно большем
количестве.
     2. Я задержусь по эту сторону Атлантического океана, пока не прояснится
это  дело.  Тем временем примите мои  самые  горячие поздравления по  случаю
Ваших новых побед и продвижения на Вашем главном фронте".
     Теперь оставалось  увязать  условия  итальянской  капитуляции  с  нашей
военной  стратегией.  7  сентября  американский  генерал  Тэйлор   из   82-й
воздушно-десантной  дивизии был послан  в  Рим.  Цель  его  секретной миссии
состояла в  том,  чтобы  договориться с  итальянским  генеральным  штабом  о
захвате аэродромов вокруг  столицы  в ночь  на  9  сентября. Однако  с  того
времени как Кастеллано обратился к  союзникам с просьбой о защите, положение
коренным образом изменилось. Немцы имели в своем распоряжении мощные силы и,
по-видимому,  захватили  контроль  над аэродромами.  Итальянская армия  была
демо