себя  так, как  если  бы
собирался сообщить какое-либо важное известие. Поощренный приемом, оказанным
его выступлению по радио  после возвращения из  Москвы, он настаивал на том,
чтобы  министр  информации предоставил  ему  новые возможности выступить  по
радио. 9 февраля я написал ему следующее:
     "Я  узнал, что,  отвечая  в Бристоле  на вопрос по  поводу  возможности
Вашего  участия в правительстве, Вы сказали:  "Спросите об  этом лучше  г-на
Черчилля" или что-то в этом роде".
     Мне было совершенно ясно, что его назначение в состав военного кабинета
приветствовалось    бы   повсеместно.   Нелегко   было   удовлетворить   эту
необходимость  и  в  то  же  время  выполнить не  менее  горячие  пожелания,
выраженные многими влиятельными кругами,  настаивавшими на  том, чтобы число
членов военного  кабинета было сокращено  и  чтобы члены кабинета, насколько
это возможно, не несли ответственности за определенные министерства. Поэтому
я обдумывал новый подходящий вариант.
     Когда правительство  было создано в  мае  1940 года,  я добавил  к моим
другим должностям пост лидера палаты общин. Всю повседневную работу выполнял
Эттли, а я лишь  присутствовал в особо важных случаях, что  было необходимо.
Мне казалось,  что сэр  Стаффорд имеет все данные, чтобы руководить палатой.
Он  был  парламентским  деятелем  и  одним  из  ее  лучших  ораторов.  Такое
назначение, означавшее также включение его в число членов военного кабинета,
представителем  которого  он  был  бы,  предоставило  бы  ему  широкое  поле
деятельности, которого он добивался, а  теперь молчаливо требовал. Я обсудил
этот  план  с Эттли,  простодушная,  но  стойкая  лояльность  которого в это
напряженное время была  чрезвычайно  ценной.  Я предложил, чтобы он  передал
пост лорда-хранителя  печати и руководство палатой общин Криппсу, а сам взял
бы    министерство   по   делам   доминионов   и   именовался   заместителем
премьер-министра,  хотя при  этом никаких  структурных изменений не было  бы
произведено. Здесь  вновь речь шла скорее об изменении  по форме,  нежели по
существу.
     Эттли согласился, и поэтому я должен был просить лорда  Крэнборна взять
на себя  министерство  колоний вместо министерства  по  делам  доминионов. Я
добавил к  этому руководство палатой  лордов.  Оба поста занимал  лорд Мойн,
прекрасный человек и мой Друг, которого я исключительно уважал. Удаление его
из состава правительства, несомненно, нанесло  бы ему серьезный удар,  и это
причиняло мне значительную боль.
     Мойн принял свою отставку и свой уход из кругов кабинета с присущим ему
достоинством и добродушием.

     * * *
     Изменения,   происшедшие   в   правительстве   в  результате   создания
министерства  военного производства и  необходимости привлечь в  его  состав
Стаффорда  Криппса,  который должен был принести в правительство новую силу,
уже  привели  к  серьезной  перестройке.  Я решил произвести  в это же время
некоторые  другие изменения. Капитан Марджессон, который так хорошо работал,
уже перестал быть  военным министром, и я  посоветовал назначить вместо него
его постоянного заместителя сэра Джеймса Григга.
     Я произвел также изменения  в министерстве авиационной  промышленности,
заменив  полковника   Мур-Брабазона   полковником   Льевелином,  превосходно
проявившим себя  в  Соединенных  Штатах, с которыми так  тесно связано  было
теперь все наше авиационное производство.
     Для того чтобы сократить число  членов военного кабинета,  я должен был
просить министра финансов формально выйти из  состава его членов. И наконец,
последняя  перемена  среди важных изменений этого  времени: Гринвуд вышел из
состава военного  кабинета, чтобы облегчить  сокращение числа  его членов, и
проявил затем величайший патриотизм и бескорыстие.

     * * *
     Однако теперь, когда  все  казалось решенным,  лорд  Бивербрук  ушел  в
отставку. Его здоровье было совершенно подорвано, и он считал, что не сможет
выполнять новые и широкие функции, которые он  на себя взял. Я сделал все от
меня  зависящее,  чтобы  разубедить  его,  но  длинный  и  неприятный  спор,
происшедший  в моем присутствии между  ним и  другими  главными  министрами,
убедил меня в том, что лучше было не настаивать больше. Поэтому я согласился
на его уход из состава  военного кабинета и  на то,  чтобы он  отправился  с
несколько неясно определенными задачами в  США, где он мог бы оказать весьма
полезное влияние на окружение президента.

     * * *
     Пост министра  военного  производства  со всем  тем  значением, которое
придавалось  ему,  теперь  снова  был вакантным.  Мне нетрудно  было выбрать
преемника. В  лице  Оливера Литтлтона  я нашел человека  с  большим  деловым
опытом  и  огромной личной энергией, проверенными  временем. Я  знал  его  с
детства,  когда встречался с ним в доме его отца, и в 1940 году назначил его
руководителем  министерства торговли  и  привлек его в  парламент,  нарушив,
таким  образом,  его  частную  жизнь. В  министерстве торговли  он  приобрел
доверие всех кругов, а на посту  государственного министра в Каире в течение
большей  части года ему пришлось иметь  дело с серьезными военными неудачами
на Среднем  Востоке, и  он  был  либо  инициатором, либо  проводником многих
серьезных усовершенствований в административной и  железнодорожной  службе в
тылу  фронта.  Благодаря  этому  он  установил тесный  контакт  с  Авереллом
Гарриманом и пользовался большим  уважением в Вашингтоне. Мне еще нужно было
найти человека, который заменил бы его на посту  государственного министра в
Каире.
     19  февраля  было  объявлено о  реорганизации  военного  кабинета. Хотя
теперь в его  состав входило два  новых лица, тем не менее  общее количество
его членов было сокращено с восьми до  семи. Читатель заметит,  что  вопреки
широко распространенному мнению я  теперь полностью провел в жизнь мою точку
зрения  о  том,  что члены военного  кабинета  должны одновременно  занимать
ответственные посты и  не  быть  просто  советниками  по общим  вопросам,  в
обязанность которых входило бы лишь обдумывать, говорить и принимать решения
в результате компромиссов или по большинству голосов.
        "Старый состав военного кабинета"
     Премьер-министр Черчилль
     Лорд-хранитель печати Эттли
     Лорд -- председатель совета сэр Джон Андерсон
     Министр иностранных дел Иден
     Министр без портфеля Гринвуд
     Министр снабжения лорд Бивербрук
     Министр финансов сэр Кингсли Вуд
     Министр труда Бевин

        "Новый состав военного кабинета"
     Премьер-министр Черчилль
     Заместитель премьер-министра
     и министр по делам доминионов Эттли
     Лорд-хранитель печати и лидер
     палаты общин сэр Стаффорд Криппс
     Лорд -- председатель совета Джон Андерсон
     Министр иностранных дел Иден
     Министр производства Оливер Литтлтон
     Министр труда Бевин
     Ряд изменений  был  произведен  также на второстепенных постах. В  этом
деле я получил большую  помощь.  Не менее чем девять из главных заместителей
министров добровольно передали свои посты в  мое  распоряжение  с тем, чтобы
облегчить тяжелую  задачу. Вот окончательный список изменений, часть которых
не была проведена в жизнь в течение нескольких недель:
     На 22 февраля 1942 года
     Министр колоний лорд Крэнборн, заменивший лорда Мойна
     Министр авиационной
     промышленности полковник Льевелин, заменивший полковника Мур-Брабазона
     Министр торговли Дальтон, назначенный вместо полковника Льевелина
     Министр экономической войны лорд Селборн, назначенный вместо Дальтона
     Военный   министр   сэр  Джеймс  Григг,  назначенный  вместо   капитана
Марджессона (ушедшего в отставку)
     Министр строительных работ  лорд Портал, назначенный вместо лорда Рейта
(ушедшего в отставку)

     На 4 марта 1942 года
     Министр почт сэр Уильям Джоуитт, назначенный вместо лорда Хенки
     Генеральный  стряпчий  майор  Максуэлл  Файф,  назначенный вместо  сэра
Уильяма Джоуитта
     Я разрешил проблему представительства верхней палаты в военном кабинете
с помощью уже  введенного правила,  и,  таким  образом, несколько министров,
которые,  хотя формально и не были членами  кабинета,  фактически "постоянно
присутствовали"   на  его  заседаниях.  Еще  до  окончания  месяца  я   смог
возобновить нашу нормальную работу.
     В  течение всего  этого  периода политических  трений  и перемен внутри
страны, а  также бедствий за границей  мое собственное  положение, казалось,
нисколько  не пострадало.  Я был  слишком занят повседневной работой,  чтобы
много размышлять над этим.  Мой личный авторитет, по-видимому, даже возрос в
результате неопределенного  положения некоторых  моих коллег  или  возможных
коллег. Я не страдал от желания освободиться от своих обязанностей.  Я хотел
лишь,  чтобы  мои желания выполнялись после разумной полемики. Неудачи  лишь
теснее сплотили меня с начальниками штабов, и это единство ощущалось во всех
органах правительства. Не было никаких  слухов  о  каких-либо  интригах  или
разногласиях,  будь  то  в военном кабинете  или  между значительно  большим
числом министров в ранге членов кабинета. Однако извне непрерывно оказывался
нажим  с  целью убедить меня  изменить  мой метод ведения войны с тем, чтобы
добиться лучших результатов,  чем те, которых мы добились в настоящее время.
"Мы все вместе с премьер-министром, но у него слишком много дел. Его следует
частично  освободить  от  бремени,  упавшего  на  его  плечи".  Такова  была
настойчиво  выдвигавшаяся  точка  зрения,  и  в  связи  с этим  предлагались
многочисленные теории.
     Я  твердо решил сохранить  полностью мои полномочия в деле  руководства
войной.  Это  можно было  осуществить, лишь  объединив  в  моих руках  посты
премьер-министра  и  министра  обороны.  Часто  значительно  труднее  бывает
преодолевать  возражения и улаживать различные  противоречивые  мнения,  чем
самостоятельно выносить решения. Весьма важно, чтобы наверху находился  один
человек, руководящий всеми  вопросами, которому лояльно оказывается помощь я
которого поправляют, но в руках которого находятся все права. Я, конечно, не
остался бы ни одного  часа на посту  премьер-министра,  если, бы меня лишили
поста  министра  обороны. Поскольку моя решимость была всем хорошо известна,
это заставляло многих  молчать даже  при  самых неблагоприятных  условиях, и
многие  добронамеренные  предложения  о  создании  комитетов  и  других форм
безличного механизма  ни  к  чему  не  приводили.  Я  должен  выразить  свою
благодарность всем, кто помог мне добиться успеха.

        "Глава шестая"
        "ПАДЕНИЕ СИНГАПУРА"
     Диспозиция  войск  генерала  Персиваля,  оборонявших  остров  Сингапур,
показана на прилагаемой карте.  3-й  корпус (генерал  Хит) состоял теперь из
английской 18-й  дивизии (генерал-майор  Беквит-Смит), основные силы которой
прибыли 29  января,  и англо-индийской  11-й дивизии (генерал-майор Кей),  в
которую вошли остатки 9-й дивизии. Район действия  этого корпуса простирался
вдоль  северного  побережья  острова  вплоть  до  дамбы,  но  не  захватывал
последнюю.   Отсюда   линию   обороны  держала   австралийская  8-я  дивизия
(генерал-майор Гордон Беннет), в  распоряжении  которой находилась индийская
44-я бригада.  Эта бригада прибыла лишь, за несколько дней  и, подобно  45-й
бригаде,  состояла из  молодых  и  лишь  частично  обученных  солдат.  Южное
побережье оборонялось войсками гарнизона крепости. Вместе с двумя малайскими
пехотными  бригадами и добровольческим отрядом все эти части  находились под
командованием генерал-майора Симмонса.
     Те  из  тяжелых орудий  береговой  обороны,  которые могли  стрелять  в
северном  направлении,  были  почти  бесполезны  с  их ограниченным  запасом
боеприпасов для  действий против покрытой густой  растительностью местности,
где  накапливались  силы  противника.  На  острове   осталась  только   одна
эскадрилья истребителей, и пользоваться можно было только одним  аэродромом.
В  результате  потерь  и   других  причин   численность   гарнизона,  теперь
окончательно  сосредоточенного в  одном  месте,  уменьшилась  со 106  тысяч,
исчисляемых  военным министерством, примерно  до 85  тысяч  человек, включая
административно-хозяйственные  и различные  вспомогательные  части. Из этого
числа,  по-видимому, вооружено  было 70 тысяч.  Подготовка полевой обороны и
препятствий, хотя  и была в  значительной  мере  результатом местных усилий,
совершенно не  отвечала  возникшей  чрезвычайной  необходимости.  На  линии,
которая  должна  была  подвергнуться  атаке  в  ближайшее  время,  не   было
постоянной  системы  обороны.  Боевой  дух  армии сильно  упал в  результате
длительного отступления и жестоких боев на полуострове.
     Северное и западное  побережья, находившиеся под угрозой, были защищены
проливом Джохор шириной от 600 до 2 тысяч ярдов и в известной мере болотами,
покрытыми  мангровыми зарослями возле  устьев нескольких рек. Защищать нужно
было 30-мильную  линию  фронта,  а  передвижения  противника  в  джунглях на
противоположном берегу невозможно было  заметить.  Внутренняя  часть острова
также  густо покрыта пышной растительностью  и плантациями, и  никто  не мог
наблюдать за тем, что происходит вдали. Район  вокруг  деревни Букит-Тима  с
расположенными  там  большими  складами  военных  материалов,  а  также  три
водохранилища,  от  которых  зависело  водоснабжение,  имели  первостепенное
значение.  За всем  этим  лежал  город  Сингапур,  в  котором  в  это  время
укрывалось,  по-видимому, миллионное население, состоявшее из представителей
многих рас и множества беженцев. В Англии мы уже не питали никаких иллюзий в
отношении возможности длительной обороны Сингапура. Вопрос заключался лишь в
том, как долго продлится оборона.
     Утром  8 февраля патрули сообщили, что противник  накапливает свои силы
на плантациях в северо-западной части острова, а  наши  позиции  подверглись
сильному артиллерийскому  обстрелу. В 10 часов 45 минут вечера австралийская
22-я пехотная  бригада была атакована к западу от реки Кранджи японскими 5-й
и  18-й  дивизиями.  Головные  отряды  наступавших войск форсировали  пролив
Джохор в бронированных десантных судах,  переброшенных по  суше в результате
длительной  и тщательной  подготовки к пунктам, откуда должна  была начаться
операция  по высадке  десантов. Завязались  ожесточенные  бои, и многие суда
были потоплены, но австралийцев было мало, и отряды противника высадились во
многих пунктах побережья. К тому моменту, когда бригада была реорганизована,
противник захватил деревню Ама-Кенг -- место пересечения окрестных  дорог  и
тропинок. В 8  часов  следующего  утра противник  атаковал  аэродром  Тенга.
Наиболее  подходящим  местом  для организации линии обороны был сравнительно
узкий  участок  земли  на  реках Кранджи  и Джуронг.  Австралийская  22-я  и
индийская  44-я  бригады  получили приказ  отойти  на  эти  позиции  и  были
пополнены двумя батальонами из резерва командования.
     Отчет о военных операциях гласил:
     Генерал Персиваль -- генералу Уэйвеллу 9 февраля 1942 года
     "Прошлой ночью крупные силы противника высадились на западном побережье
и продвинулись примерно на пять миль. Аэродром Тенга находится в  его руках.
Австралийская  бригада, обороняющая  этот  сектор, понесла  большие  потери.
Противник временно остановлен благодаря использованию резерва  командования,
но положение, бесспорно, является серьезным,  учитывая большую протяженность
береговой линии, за которой нам приходится вести наблюдение. Разработан план
сосредоточения сил для прикрытия Сингапура, если это окажется необходимым".
     Вечером 9 февраля новая атака подобного же  характера  была предпринята
на  фронте  австралийской 27-й  бригады  между  дамбой  и  рекой  Кранджи, и
противнику вновь  удалось  захватить опорный  пункт,  и таким  образом между
позициями  этой  бригады и  линией Кранджи, Джуронг образовалась брешь.  Это
было еще  не все, ибо две бригады, отходившие с  запада к этой линии, где не
было подготовленной обороны,  зашли слишком далеко, и, прежде чем их удалось
направить на верный путь, противник уже пересек эту линию. Бригада индийской
11-й дивизии  и  группа  из трех  батальонов  английской 18-й  дивизии  были
посланы  друг  за другом для восстановления позиций на  фронте, удерживаемом
Гордоном Беннетом, но  к  вечеру  10 февраля японцы  уже  подошли  близко  к
деревне  Букит-Тима  и в течение ночи  при поддержке танков продвинулись еще
дальше.
     Мы получили по этому поводу следующие известия:
     Премьер-министр -- генералу Уэйвеллу 10 февраля 1942 года
     "Я  думаю,  Вам  понятно,  как мы расцениваем  положение  в  Сингапуре.
Начальник  имперского  генерального  штаба сообщил  кабинету,  что Персиваль
имеет  в своем распоряжении  свыше 100 тысяч человек, в том числе  33 тысячи
англичан и 17 тысяч австралийцев. Японцы вряд ли имеют столько войск на всем
Малаккском  полуострове,  а  именно  они  имеют  пять  дивизий, выставленных
вперед, и шесть, которые  подтягиваются. При этих обстоятельствах защитники,
очевидно, значительно  превосходят  по  своей  численности  японские войска,
форсировавшие пролив, и  если бой будет вестись как  следует, то они  должны
разбить  японцев.  Сейчас  не  следует думать о том, чтобы спасти войска или
уберечь население. Битву следует вести до конца, чего бы это ни стоило. 18-я
дивизия  имеет  возможность добиться того, чтобы  ее  имя  вошло  в историю.
Командиры  и старшие офицеры должны умереть  вместе со своими солдатами.  На
карту поставлена честь Британской империи и английской армии. Я полагаю, что
Вы  не проявите снисхождения к какой  бы то ни  было слабости. Когда русские
так дерутся и когда американцы так упорно держатся на Лусоне, вопрос стоит о
репутации  нашей страны и  нашей расы.  Рассчитываем,  что  все  силы  будут
введены в бой с  противником и борьба будет доведена до конца. Я уверен, что
эти слова выражают Ваши собственные чувства, и пишу их Вам  только для того,
чтобы разделить с Вами Ваше бремя".
     Уэйвелл сообщил о результатах своего визита в безнадежных выражениях.
     Генерал Уэйвелл -- премьер-министру 11 февраля 1942 года
     "Битва  за  Сингапур принимает неблагоприятный оборот. Японцы, применяя
свою  обычную  тактику просачивания,  продвигаются в западной  части острова
значительно  быстрее,   чем  следовало  бы.  Я  приказал  Персивалю   начать
контратаку,  используя  для  этого  все  имеющиеся  на  этом  фронте войска.
Моральное состояние некоторых  частей  недостаточно хорошее,  и  боевой  дух
войск  не  так  высок, как мне  хотелось бы.  Условия  местности  затрудняют
оборону,  поскольку приходится  удерживать  широкую линию фронта  на  сильно
закрытой   местности.   Основным  недостатком  является   слабая  подготовка
подкреплений и чувство неполноценности, вызванное смелой и искусной тактикой
японцев и их господством в воздухе. Я не думаю, чтобы Персиваль имел в своем
распоряжении такое  количество войск,  которое  Вы назвали.  Не думаю, что у
него было более 60-- 70 тысяч в лучшем случае. Однако, очевидно, этого будет
достаточно,  чтобы  расправиться  с высадившимся  противником,  если удастся
заставить войска действовать с достаточной энергией и решительностью.
     Один из трех северных аэродромов находится теперь в руках противника, а
остальные два под артиллерийским огнем и поэтому не могут быть использованы.
Остающийся   аэродром   в   южной  части   острова  вследствие   непрерывных
бомбардировок может быть использован крайне ограниченно".

     * * *
     И февраля  по всему  фронту развернулись  беспорядочные бои.  Смешанное
соединение   из   резерва  было   послано,   чтобы  заполнить  брешь   между
водохранилищем Макритчи и дорогой на Букит-Тиму. Дамба была разрушена на том
конце,  который  находился  ближе к противнику,  и японцы  с