обычным противоречием между планами на
ближайший и более отдаленный период. Война -- это постоянная борьба, которая
должна вестись изо дня в день. Принимать необходимые меры на будущее трудно,
и они могут быть лишь ограниченными. Опыт показывает, что прогнозы обычно не
сбываются,  а приготовления запаздывают. Тем не менее необходимо иметь общий
план и  перспективу,  для того  чтобы довести войну  до  победного конца без
особых затяжек.
     Поэтому  мы должны разрешить в настоящее время не только вопрос  о том,
как прогнать  японцев обратно на  их  собственную  территорию и восстановить
свое   неоспоримое   господство  на  Тихом  океане,  но  и  об  освобождении
порабощенной Европы путем высадки на ее  побережье в  течение лета 1943 года
американских  и английских войск. Необходимо подготовить планы осуществления
десантных операций во всех перечисленных выше странах.
     В принципе  в десантных операциях должны  участвовать  бронетанковые  и
механизированные  войска,  которые  могут  высаживаться  не  в  портах, а на
побережье с десантных барж или с океанских судов, специально приспособленных
для  этой  цели. При  этом условии  потенциальный  фронт  наступления  будет
настолько широким, что германские  войска, несущие гарнизонную службу в этих
странах, не смогут быть достаточно сильны во всех пунктах.
     Не следует  думать,  что потребуются войска  очень большой численности.
Если вторжение  бронетанковых частей  будет успешным, то  восстание местного
населения,  для  которого  необходимо  будет  доставить   оружие,  обеспечит
необходимые  силы для  наступления с  целью освобождения  данной страны.  40
бронетанковых дивизий, по 15 тысяч солдат в каждой, или равное им количество
войск,  разбитых  на  танковые бригады,  --  почти  половину их  постарается
выделить  Великобритания, --  составят в  общей сложности 600 тысяч человек.
Помимо этих бронетанковых  сил понадобится не более  одного миллиона  солдат
других  видов  оружия,  чтобы вырвать  у  Гитлера  захваченные  им  огромные
территории.  Однако после того  как эти  кампании будут развернуты, для  них
потребуется доставлять снабжение в огромных  количествах. К концу 1942  года
наше промышленное  производство  и  обучение  кадров должны  быть  развиты в
необходимой степени.
     Помимо  господства на море,  без которого ничего нельзя будет добиться,
существенное  значение  для всех этих операций имеет господство в воздухе, а
для высадки войск потребуется значительное развитие авиации, базирующейся на
авианосцы. Принимая во внимание, что  мощь  английской авиации  первой линии
уже несколько превосходит  мощь германской авиации,  что русская авиация уже
добилась господства  в воздухе на большом протяжении  русского  фронта и  ее
мощь  достигает,  можно  полагать, трех пятых мощи германской авиации первой
линии, а также и то, что к этому следует добавить ресурсы и производственные
возможности  Соединенных  Штатов,  нет  никаких причин к тому,  чтобы мы  не
достигли решающего  превосходства  в  воздухе еще  до  наступления лета 1943
года, осуществляя тем временем непрерывные интенсивные налеты на Германию.
     Если мы теперь поставим себе эти задачи, стараясь, чтобы они не слишком
шли вразрез с удовлетворением  наших текущих  нужд, то  мы можем  надеяться,
даже  если в Германии  до этого не произойдет крах, выиграть  войну в  конце
1943 года или в 1944 году".
     Я ознакомил  с  этим  документом  начальников  штабов  во время  нашего
путешествия, в тот же день, когда он был составлен.
     Мои  коллеги-специалисты  полностью согласились  с  этими взглядами,  а
также в общих чертах и  с теми, что были изложены мною в  других документах.
Фактически эти документы суммировали  результаты нашего совместного изучения
и обсуждения проблемы войны в той форме, какую она приняла к тому времени.

     * * *
     Рассматривая эти три документа, которыми, в свете позднейших событий, я
в общем доволен, нетрудно заметить, что они весьма точно соответствуют тому,
что фактически  было  предпринято  Англией  и Соединенными  Штатами во время
кампаний 1942/43 года. Я в свое время добился согласия президента на посылку
экспедиционных  войск в Северо-Западную Африку  (операция "Торч").  Это была
наша первая крупная  совместная десантная операция.  Я  горячо  желал, чтобы
форсирование Ла-Манша  и  освобождение Франции  (операция,  которая  вначале
получила название "Раундап", а впоследствии была переименована в "Оверлорд")
были осуществлены летом 1943 года.
     Однако, хотя  составлять планы на  будущее  чрезвычайно важно и  иногда
будущее можно до известной степени предвидеть, никто не может помешать тому,
что намечаемые  сроки таких великих событий  иногда  нарушаются в результате
действий и контрударов  противника. Все цели, сформулированные в приведенных
записках, были достигнуты английскими и американскими вооруженными силами  в
том порядке, в каком они перечислены. Мои надежды на то, что генерал Окинлек
очистит в феврале 1942 года  Ливию, не  оправдались. Он  понес  ряд  тяжелых
поражений,  которые будут описаны ниже.  Гитлер, по-видимому  воодушевленный
этим успехом, решил предпринять  крупные операции в борьбе за Тунис и вскоре
перебросил туда  через Италию и Средиземное море  свежие войска численностью
около 200  тысяч человек.  Ввиду  этого  английские  и  американские  войска
оказались втянутыми в более крупную и длительную кампанию в Северной Африке,
чем я  рассчитывал. В результате  этого в  осуществлении  нашего  расписания
произошла   четырехмесячная   задержка.   Англо-американские   союзники   не
обеспечили себе контроль над "всеми владениями Франции в Северной и Западной
Африке,   а  также  контроль   Великобритании  над  всем   североафриканским
побережьем от  Туниса до Египта" к концу 1942 года 1. Мы достигли
этого  только  в  мае  1943  года.  Поэтому  наш основной план  форсирования
Ла-Манша с целью освобождения Франции, на  осуществление которого я искренне
надеялся и  для чего положил немало трудов, не удалось  претворить в жизнь в
это лето, и мы вынуждены были отложить его на целый год, до лета 1944 года.
     1 Часть I, параграф 11. -- Прим. авт. 302

     Мои позднейшие размышления  по этому поводу и полные сведения, которыми
мы располагаем  в  настоящее время, убедили меня  в  том, что эта затяжка  в
выполнении  наших  планов  обернулась  в  нашу   пользу.   Отсрочка  посылки
экспедиционных войск на год спасла нас от  предприятия, которое в тот момент
в лучшем случае было бы чрезвычайно рискованным, а весьма возможно,  привело
бы  к катастрофе мирового  значения.  Теперь  я  уверен,  что даже  если  бы
операция  "Торч" закончилась в 1942 году так, как я надеялся, или если бы мы
даже не пытались  ее осуществить, попытка  форсировать Ла-Манш в  1943  году
повлекла бы за собой  серьезнейшее поражение с огромными потерями, что имело
бы не поддающиеся определению последствия для исхода войны. Я стал сознавать
это  все  яснее в  течение 1943 года  и  поэтому  примирился с неизбежностью
отсрочки  операции  "Оверлорд",  несмотря  на  то,  что  полностью   понимал
раздражение и гнев нашего советского союзника.

        "Глава пятнадцатая"
        "ВАШИНГТОН И ОТТАВА"
     Предполагалось,  что мы проедем на  пароходе  вверх по реке Потомак,  а
затем отправимся на автомобиле  в Белый дом, но, проведя в море около десяти
дней, мы все стремились как можно скорее закончить наше путешествие. Поэтому
мы   вылетели  из   Хэмптон-Роде  и   вечером  22  декабря  приземлились  на
Вашингтонском  аэродроме.  Президент  ожидал  нас в  своем автомобиле.  Я  с
удовольствием пожал его сильную руку. Вскоре мы прибыли в Белый дом, который
во всех  отношениях стал  для нас настоящим домом на следующие  три  недели.
Главным, конечно,  было мое  общение с президентом.  Мы  ежедневно проводили
несколько часов вместе и  всегда вместе завтракали, причем третьим за столом
неизменно  бывал  Гарри  Гопкинс. Мы говорили  только о  делах и в  основном
достигли  договоренности   по   многим   вопросам,   как   важным,   так   и
второстепенным.
     Сохранился протокол нашего первого совещания, состоявшегося  вечером 22
декабря. Я сразу же изложил президенту и другим лицам, которых он  пригласил
для  участия  в  нашем  совещании,  план  англоамериканской  интервенции  во
Французской Северной Африке. Между нами существовало полное согласие на этот
счет.  Из  сообщения,  посланного мною в  Лондон,  видно,  что  мы  вплотную
занялись делами в первый же вечер по прибытии.
     Премьер-министр -- военному кабинету и комитету начальников штабов
     23 декабря 1941 года
     "1. Вчера вечером (22 декабря) мы с  президентом обсуждали  положение в
Северной  Африке.  В нашем  совещании  приняли,  также участие Хэлл, Уэллес,
Гопкинс, лорд Бивербрук и лорд Галифакс.
     2.  Мы все пришли к мнению, что если  Гитлер будет остановлен в России,
то  он должен  будет попытаться  предпринять  какое-то  новое наступление, и
наиболее  вероятным   направлением  такого  наступления   будут   Испания  и
Португалия  как  вехи на  пути к Северной  Африке.  Наши  успехи  в Ливии  и
перспектива  соединения  наших  сил  с  силами  Французской Северной  Африки
послужат дополнительной  причиной, которая заставит  Гитлера стремиться  как
можно скорее  захватить  Марокко,  если ему  это  удастся.  В  то  же  время
полученные  нами  сообщения не  свидетельствуют о  наличии  непосредственной
угрозы, быть может потому, что у Гитлера в данный момент достаточно  забот и
без этого.
     3.  Мы пришли  к общему мнению  о том,  что чрезвычайно важно опередить
немцев в Северо-Западной Африке и на островах в Атлантическом океане".

     * * *
     Первым  важным планом,  который  был мне представлен  президентом через
день-два после  этого,  было составление  проекта торжественной  декларации,
которую  должны  были подписать  все государства, находившиеся  в  состоянии
войны с Германией и Италией или  с Японией. Применив те же методы, что и при
выработке Атлантической хартии, мы с президентом подготовили самостоятельные
проекты  декларации, а затем объединили  их. По  своим принципам, по духу  и
даже  по стилю подготовленные нами документы полностью  соответствовали друг
другу.

     * * *
     В  Вашингтоне  велась  напряженная  работа.  В  эти   дни,  заполненные
встречами и  переговорами,  мне стало известно,  что  президент, его  штат и
эксперты готовятся сделать мне важное предложение.
     Гарри  Гопкинс сказал  мне: "Не  спешите отклонить предложение, которое
вам собирается сделать президент, не узнав раньше, кто тот человек, которого
мы имеем в виду". Из этого я  понял, что  приближается  момент, когда  будет
поставлен вопрос о создании верховного союзного командования в Юго-Восточной
Азии и об установлении границ подведомственной ему зоны.
     На  следующий  день мне  сообщили,  что американцы предлагают назначить
главнокомандующим Уэйвелла. Я был  польщен тем, что выбор пал на английского
офицера,   но  полагал,  что  военный  театр,  на  котором   ему   предстоит
действовать, будет скоро  занят противником, а  войска, которые  могут  быть
предоставлены  в  его распоряжение,  будут  уничтожены  японцами.  Мне стало
известно, что  английские  начальники  штабов ответили  то же  самое,  когда
запросили их мнение по этому вопросу.
     Премьер-министр -- лорду-хранителю печати 29 декабря 1941 года
     "1.  Я договорился с президентом, что при  условии согласия кабинета мы
примем его предложения, которые самым энергичным образом  поддерживает также
генерал Маршалл, а именно:
     а)  Чтобы в  юго-западной  части Тихого  океана  было учреждено  единое
командование. Границы  этого  района еще  не установлены окончательно, но  я
предполагаю, что он будет включать Малаккский полуостров вместе с Бирманским
фронтом, простираться до Филиппинских островов и далее к югу, до необходимых
баз снабжения, из которых главной является порт Дарвин, и до линии снабжения
в Северной Австралии.
     б)  Чтобы генерал Уэйвелл был назначен главнокомандующим  или, если это
будет    найдено   предпочтительным,   верховным   главнокомандующим   всеми
сухопутными, военно-морскими и военно-воздушными силами  Соединенных Штатов,
Англии, Британской  империи и  Голландии, которые могут быть  направлены  на
этот театр соответствующими правительствами.
     в) Штаб генерала Уэйвелла  должен  быть учрежден  для начала в Сурабае.
Заместителем  главнокомандующего  должен  быть  американский офицер. На этот
пост будет, по-видимому, назначен генерал Бретт.
     г) Американские, английские, австралийские и голландские военно-морские
силы  на  этом  театре  должны  находиться  под командованием  американского
адмирала  в соответствии с общим  принципом, изложенным в  параграфах "а"  и
"б"...
     е) Генералу Уэйвеллу будут подведомственны: главнокомандующий  войсками
в Бирме, главнокомандующий войсками в  Сингапуре и Малайе, главнокомандующий
войсками в Голландской  Индии,  главнокомандующий войсками на  Филиппинах  и
главнокомандующий обороной южных коммуникационных линий в южной части Тихого
океана и Северной Австралии.
     ж)  Индия,  куда  следует  назначить  временно исполняющего обязанности
главнокомандующего,  и   Австралия,   которая   будет   иметь   собственного
главнокомандующего,  будут  находиться  вне  сферы  генерала   Уэйвелла,  за
исключением моментов, указанных  выше;  они  будут  представлять  собой  две
важнейшие  базы,  через которые в  зону боевых операций  смогут направляться
войска и материалы, с одной стороны, из Великобритании и Среднего Востока и,
с другой стороны, -- из Соединенных Штатов.
     з)   Американский   военно-морской   флот   по-прежнему   будет   нести
ответственность за  весь  район  Тихого океана  к  востоку  от  Филиппинских
островов и Австралазии, включая американские подступы к Австралазии".
     В ночь на 29 декабря я выехал поездом в  Оттаву, где остановился в доме
генерал-губернатора лорда Этлона. 29  декабря  я присутствовал на  заседании
канадского военного кабинета. Затем  премьер-министр Макензи Кинг представил
меня  лидерам  консервативной  оппозиции  и оставил беседовать  с  ними. Эти
господа проявляли непревзойденную преданность и  решимость, но в то же время
их огорчало, что они лишены чести  сами вести войну и вынуждены выслушивать,
как их противники -- либералы высказывают те самые убеждения, за которые они
боролись всю свою жизнь.
     30 декабря я выступил в канадском парламенте.
     В  конце  своего  выступления  я  отважился   на  попытку   предсказать
дальнейший ход войны:
     "Мы можем наметить  три основных периода,  или  фазы, в предстоящей нам
борьбе.  Первый --  это  период  консолидации,  объединения и  окончательной
подготовки.  В течение этого  периода,  который,  безусловно, будет  отмечен
тяжелыми боями, мы все еще будем  накапливать силы, сопротивляясь нападениям
врага и постепенно обеспечивая  себе необходимое подавляющее превосходство в
воздухе  и  достаточный  тоннаж,  чтобы  гарантировать нашим  войскам  любой
необходимой численности возможность пересекать  моря и океаны, которыми  все
мы,  за исключением России,  отделены  от  наших  противников. Только тогда,
когда   огромная    судостроительная   программа,   которая   уже    успешно
осуществляется  в Соединенных  Штатах  и которой вы оказываете  существенную
поддержку,  достигнет  полного размаха,  мы получим возможность обрушить  на
врага  все  наши людские  силы и достижения нашей  науки.  Продолжительность
этого  периода будет  зависеть от  энергичности  тех усилий,  которые  будут
вложены в производство на всех наших военных предприятиях и верфях.
     Вторая фаза,  которая начнется вслед за тем, может  быть названа  фазой
освобождения.  В  течение  этой  фазы мы  должны  надеяться  на освобождение
территорий, которые мы уже потеряли или можем еще  потерять; мы также должны
будем рассчитывать  на восстание порабощенных  народов, которое произойдет в
тот  момент, когда пришедшие им  на помощь освободительные армии и воздушные
силы  появятся  в  значительном  количестве  на  их  территории.  Для  этого
абсолютно необходимо, чтобы ни одна страна или район, подвергшиеся нападению
врага, ни  одно правительство  или государство,  потерпевшее  поражение,  не
ослабили  своих   моральных  и  физических   усилий  и  подготовки  ко   дню
освобождения. Захватчики, будь это немцы или  японцы, должны рассматриваться
везде  как носители заразы,  которых  надо  чураться  и  по мере возможности
изолировать.   Там,  где   активное   сопротивление  невозможно,  необходимо
оказывать пассивное сопротивление. Необходимо дать почувствовать захватчикам
и тиранам,  что им придется жестоко поплатиться за свои  мимолетные  победы,
что за ними следят  и что они обречены  на верную гибель. Особенно  жестокая
кара постигнет квислингов и предателей, которые сделались орудием врага. Они
будут переданы на суд их соотечественников.
     Мы  должны  предусмотреть также и третью  фазу, а именно наступление на
цитадели и  метрополии стран -- виновниц войны как в Европе, так  и  в Азии.
Как вы заметили,  я не пытался  устанавливать какие-либо  точные  сроки  для
каждой фазы. Они будут зависеть  от наших усилий, от наших  достижений и  от
полного случайностей изменчивого хода войны".
     Когда  в  канун  Нового  года  я  вернулся  поездом  в Вашингтон,  меня
попросили   пройти   в   вагон,  в  котором  находилось  множество   ведущих
представителей печати Соединенных  Штатов.  Я не испытывал никаких иллюзий в
тот момент, когда пожелал  им счастливого Нового года.  "Я поднимаю  тост за
1942 год, за год  труда, за год борьбы и  опасностей, который  явится важным
шагом по пути к победе. За то, чтобы  все мы с честью  и невредимыми  прошли
через испытания, которые он нам принесет!"

        "Глава шестнадцатая"
        "АНГЛО-АМЕРИКАНСКИЕ СОГЛАШЕНИЯ"
     По  моем возвращении в Белый  дом  все  уже было готово  для подписания
пакта Объединенных Наций.  Вашингтон, Лондон  и Москва обменялись множеством
телеграмм, но теперь все  уже было  урегулировано.  Президент приложил самые
энергичные усилия, чтобы убедить советского посла Литвинова, который в связи
с  поворотом  событий  снова оказался в милости,  согласиться на включение в
текст выражения "свобода религии". Он был специально для этой цели приглашен
позавтракать  с нами в комнате президента. После тяжелых испытаний,  которые
он перенес в своей стране, ему приходилось соблюдать осторожность.
     Литвинов  с  явным страхом  и трепетом  сообщил  о требовании  "свободы
религии"  Сталину, который  принял это  как  нечто само собой  разумеющееся.
Военный  кабинет  также  добился  включения  своего  пункта   о  "социальном
обеспечении",  с  чем   я,  как  автор  первого  закона   о  страховании  по
безработице,  от  всего  сердца согласился.  После целого потока  телеграмм,
наводнявшего  весь  мир   в   течение   недели,  все  члены  Великого  Союза
договорились между собой.
     Выражение  "Объединенные  Нации"  было  предложено  президентом  вместо
выражения  "Союзные державы".  Я  считал,  что новое название звучит гораздо
лучше. Я показал моему другу строки из "Чайльд Гарольда" Байрона:
     "Здесь, где сверкнул объединенных наций меч, Мои сограждане непримиримы
были. И это не забудется вовек".
     Утром 1 января  президента  в его кресле  ввезли ко мне  в  комнату. Я,
просмотрев  проект,  согласился с  ним.  Сама  по себе  декларация  не могла
выиграть сражений, но она  точно определяла, что мы собой представляем  и за
что  боремся. В день Нового  года  президент  Рузвельт,  я, Литвинов  и  Сун
Цзывень,  представлявший  Китай, подписали  этот  важный документ в кабинете
президента.  Затем  государственному  департаменту  было   поручено  собрать
подписи представителей остальных  22 стран.  Я  считаю необходимым  привести
здесь окончат