ма от 18 марта. Я
так благодарен Вам за  Ваше внимание  к моим делам  и за личную доброту. Мне
очень трудно пережить Сингапур,  но надеюсь,  что  вскоре мы  вернем  его. Я
выскажу  мое  мнение,  заключающееся в том, что  для  Японии  было  бы самым
разумным  продвигаться  через  Бирму  в   северном  направлении  в  Китай  и
попытаться  извлечь из  этого наилучшие результаты.  Они могут  побеспокоить
Индию,  но  я сомневаюсь, чтобы  было предпринято серьезное  вторжение в эту
страну. Мы ежемесячно посылаем на Восток от  40  до 50 тысяч человек.  После
того как они обогнут мыс Доброй  Надежды,  мы можем  перебросить их  в Суэц,
Басру, Бомбей, на Цейлон  или в Австралию. Я  сообщил Кэртену,  что если его
страна подвергнется серьезному вторжению, под  которым я  подразумеваю шесть
или восемь дивизий противника, то Англия придет ему на  помощь. Но, конечно,
это может быть сделано лишь  за  счет удовлетворения  самых безотлагательных
потребностей  на  других  театрах.  Я  надеюсь,  что  Вы  будете  продолжать
оказывать  Австралии  всю  возможную помощь  и,  таким  образом, дадите  мне
возможность  успешно  защищать Египет,  Левант  и Индию.  Это будет  трудной
задачей.  Теперь все зависит от широкой русско-германской борьбы.  Похоже на
то,  что сильное германское наступление не начнется до середины мая или даже
до начала июня. Мы делаем все, чтобы оказать помощь, а также чтобы облегчить
бремя. Нам  придется с боями  проводить каждый  конвой  до Мурманска. Сталин
доволен  нашими  поставками.  После  июня  они  должны  увеличиться  на   50
процентов, а сделать это  будет весьма затруднительно  ввиду новой войны,  а
также учитывая положение с судоходством.  Только погода мешает нам проводить
непрерывные  сильные  бомбардировки  Германии.  Наши новые  методы  приносят
большой успех.  Эссен,  Кельн и  прежде всего  Любек  доведены до  состояния
Ковентри. Я уверен, что крайне важно продолжать эти действия в течение всего
лета, громя Гитлера в тылу, в то время как он сцепится  с Медведем. Все, что
Вы  смогли бы  послать  для  усиления  нашей  атаки, имело  бы  колоссальную
ценность. На Мальте мы также в ходе весьма  упорных боев сковываем почти 600
немецких  и итальянских  самолетов.  Интересно, будут ли  они переброшены на
южнорусский фронт в ближайшем будущем. Однако ходит  много слухов о том, что
будет  предпринято  --  и,  возможно,  в  этом месяце  -- воздушно-десантное
нападение на Мальту.
     Узнав от Сталина, что, как он ожидает,  немцы применят против них газы,
я  заверил  его в  том, что  мы  будем рассматривать такое преступление  как
действие,  направленное  против  нас, и  предпримем все  ответные  меры  без
ограничений.  Это мы  вполне  в  состоянии сделать.  В  соответствии  с  его
желанием я намерен объявить об этом в конце месяца, а тем временем мы примем
наши собственные  меры предосторожности. Прошу, чтобы все вышесказанное было
только между нами".

        "Глава двенадцатая"
        "ИНДИЯ -- МИССИЯ КРИППСА"
     Английское  правительство  в  Индии   много  трудилось  над   созданием
колоссальной  индийской армии.  Две  основные политические  партии Индии  --
Индийский  национальный  конгресс  и  Мусульманская  лига  --  либо  активно
проявляли  свою враждебность, либо не оказывали никакой помощи. Тем не менее
свыше  2,  5  миллиона индийцев  добровольно  выразили  желание  вступить  в
вооруженные  силы,  и  к  концу  1942  года  была  создана  индийская  армия
численностью  в  1   миллион  человек,   а  добровольцы  давали  ежемесячное
пополнение в 50 тысяч человек.  Хотя эта политика раздувания индийской армии
была неправильной, учитывая характер мировой войны, отклик индийского народа
не меньше, чем  поведение его солдат, представляет собой славную завершающую
страницу в истории нашей Индийской империи.

     * * *
     В  связи  с  продвижением  Японии в глубь Азии  в  западном направлении
обстановка в Индии тревожно ухудшалась. Сообщения  о событиях в Перл-Харборе
явились сокрушительным ударом. Наш престиж потерпел урон в результате потери
Гонконга. Возникла  непосредственная  опасность  для Индийского полуострова.
Японский  флот,  казалось,  мог  почти беспрепятственно войти  в Бенгальский
залив.  Впервые  Индии за  время  ее  пребывания  под  британским правлением
угрожало  широкое вторжение  извне  со  стороны азиатской  державы.  Скрытая
напряженность в политической  жизни  Индии  усиливалась.  Хотя  деятельность
небольшой экстремистской группы, возглавляемой такими людьми, как Субха Бос,
носила  явно  подрывной характер  и группа надеялась  на победу  стран  оси,
значительная часть  общественного мнения,  которая  поддерживала Ганди, была
убеждена в  том,  что  Индия  должна  оставаться  пассивной и нейтральной  в
мировом конфликте. По  мере продвижения японцев эти пораженческие настроения
становились все более  распространенными. Высказывалось мнение, что  если бы
Индия  смогла  каким-то образом разорвать  связи с Англией, то, возможно, не
было бы никакого основания для вторжения японцев. Опасность  для Индии, быть
может, заключается лишь в ее связях с Британской империей. Если бы эту связь
можно было разорвать, то Индия, безусловно, могла бы занять положение  Эйре.
Таковы были не лишенные силы аргументы, выдвигавшиеся в то время.

     * * *
     15 февраля Сингапур  капитулировал. В индийских политических кругах и в
печати  отражались  растущие  разногласия  между  индусами  и  мусульманами.
Некоторые  лидеры  Индийского  национального  конгресса  в  надежде  создать
какой-то общий фронт выдвинули предложения  о признании суверенного  статуса
Индии и создании всеиндийского национального правительства. Эти вопросы были
тщательно   рассмотрены   кабинетом,  и  министерство   по   делам  Индии  и
вице-король, как  обычно,  обменялись многочисленными посланиями.  Я  послал
вице-королю  телеграмму  личного  характера, в  которой изложил  свою  точку
зрения по вопросу  предоставления Индии  самоуправления, в отношении  чего я
имел определенные  обязательства. Почти все  мои коллеги считали,  что после
окончания войны следует самым внушительным образом предложить народам  Индии
статус доминиона.
     По мере того как японцы, продвигавшиеся в Азии, углублялись  в западном
направлении, США проявляли все более непосредственный интерес к делам Индии.
Участие американцев в стратегии мировой  войны заставляло их соприкасаться с
политическими  вопросами, в  отношении  которых  у  них существовали твердые
мнения,  но было мало опыта. До  событий в Перл-Харборе Индию  рассматривали
как  жалкий  пример  английского  империализма,  но  ответственность  за нее
всецело лежала на Великобритании.
     Бывший военный моряк -- президенту Рузвельту 4 марта 1942 года
     "Мы  серьезно  рассматриваем  вопрос  о  том,  следует  ли  в  нынешний
критический  период  сделать декларацию  о предоставлении Индии  после войны
статуса доминиона  и при желании  с правом отделения. Мы не должны ни в коем
случае  разрывать отношения с  мусульманами, представляющими  100-миллионный
народ и  главные  соединения  армии, на которые мы  рассчитываем в ближайших
боях.  Мы  также  должны  помнить  о  своем долге  перед  30--40  миллионами
неприкасаемых  и  о  наших договорах  с княжествами в Индии, насчитывающими,
возможно, 80 миллионов  человек.  Естественно, мы не хотим ввергнуть Индию в
хаос накануне вторжения".
     Американцам  была известна позиция индусов. Я  считал нужным ознакомить
их  с точкой зрения мусульман по этому же вопросу. В соответствии с этим я в
тот  же  день  послал президенту  полные заявления,  полученные из индийских
источников, в  которых  излагалась  позиция Индии. Приведенные ниже выдержки
дают представление о сущности дела.
     "Мусульмане  испытывают  глубокие  опасения,  и  создается  напряженная
обстановка.  Они призывают английское правительство, в  случае  если имеются
намерения  осуществить какое-либо серьезное конституционное  преобразование,
объявить о своем согласии с планом в отношении Пакистана, если правительство
его  величества  рассчитывает  на  свободное  и равноправное  сотрудничество
мусульман".

     * * *
     8  марта японская  армия  вступила  в Рангун.  Большинству моих  коллег
казалось, что для  организации эффективной обороны Индии важно приложить все
усилия,  чтобы  ликвидировать политический тупик. Вопросы, касавшиеся Индии,
постоянно  обсуждались военным  кабинетом. Реакция английского правительства
на  предложения  англо-индийских  властей  нашла  свое отражение  в  проекте
декларации,  и  было  решено послать  сэра  Стаффорда Криппса  в  Индию  для
проведения на месте непосредственных переговоров с  лидерами всех  индийских
партий и общин.
     22 марта  сэр Стаффорд  Криппс  прибыл в  Дели и провел там  длительные
обсуждения  на  основе декларации, одобренной английским кабинетом. Сущность
английского  предложения  заключалась  в том,  что английское  правительство
торжественно  обязалось  предоставить  Индии полную независимость в  случае,
если учредительное собрание потребует этого после войны.
     12  апреля  сэр  Стаффорд Криппс  вылетел на самолете из Дели в Англию.
Через две  недели  состоялось  заседание Всеиндийского  комитета  Индийского
национального   конгресса,   который   подтвердил,   что   "для   Индийского
национального   конгpecca  невозможно  рассматривать  какие-либо  планы  или
предложения, которые  предусматривают сохранение даже частичного английского
контроля в Индии... Англия должна отказаться от своей власти в Индии".
     Как предсказал сэр Стаффорд Крин с, Неру по-прежнему твердо считал, что
следует  оказать  сопротивление  японцам. На  следующий  день после  отъезда
миссии  он  заявил: "Мы  не  намереваемся капитулировать  перед захватчиком.
Несмотря на все,  что произошло,  мы не собираемся затруднять военные усилия
Англии в Индии... Для нас проблема  заключается в том, как организовать наши
собственные усилия". Он  был одинок  или почти  одинок.  Большинство лидеров
Индийского национального конгресса примкнуло к позиции Ганди,  заключавшейся
в полном пацифизме. Ганди в своей газете 10 мая писал: "Присутствие англичан
в Индии подстрекает  Японию вторгнуться в Индию. Их уход уничтожит приманку.
Но если даже  предполагать,  что это не так, то свободная Индия сможет лучше
бороться  против  вторжения.  В  этом  случае решительный  отказ от  всякого
сотрудничества полностью восторжествует".

        "Глава тринадцатая"
        "мадагаскар"
     Хотя  Мадагаскар  отделен от  Цейлона простором Индийского  океана, все
время существовало  опасение  в отношении  возможности  внезапного нападения
японцев  или предательства со  стороны правительства  Виши.  У нас было  так
много забот, и наши ресурсы были до такой степени напряжены, что трудно было
принять решение.
     7  февраля 1942 года,  когда я узнал  о  предстоящих переговорах  между
правительством США и Виши, которые  могли бы привести  к признанию того, что
Виши сохраняет свой контроль над Мадагаскаром,  я немедленно  телеграфировал
президенту Рузвельту:
     "Я надеюсь, что не будет  дано  никаких гарантий в отношении того,  что
Мадагаскар и Реюньон не  будут  оккупированы. Японцы могут в один прекрасный
день появиться на Мадагаскаре, а Виши окажет им не больше сопротивления, чем
во   Французском  Индокитае.  Создание  японской  воздушной   подводной  или
крейсерской (а  возможно, и подводной, и  крейсерской) базы в  Диего-Суаресе
парализовало бы весь путь наших конвоев на Средний и Дальний Восток. Поэтому
мы уже разработали план,  чтобы самим укрепиться  в Диего-Суаресе при помощи
высадки  войск, доставленных  либо с Нила, либо из Южной Африки. В настоящее
время,  когда  у  нас  так много  забот,  это  мероприятие откладывается  на
неопределенное время, но я  не хочу, чтобы наши руки  были связаны. Конечно,
мы сообщим Вам, прежде чем будет принято решение о каких-либо действиях".
     Я получил в ответ следующее заверение:
     "Вы можете быть уверены  в том,  что не будет  дано  никаких гарантий в
отношении того, что Мадагаскар или Реюньон не будут оккупированы".
     Смэтс, который, как и я,  был обеспокоен  переговорами с правительством
Виши о Мадагаскаре, телеграфировал 12  февраля, что он весьма опасается, что
мы  "откажемся   от  нашей   свободы   действий  ради  пустяковых   торговых
соображений".  Далее  он  писал:  "Я  рассматриваю  Мадагаскар  как  ключ  к
безопасности на Индийском  океане. Он может сыграть  такую же  важную роль в
этом районе, создав угрозу  для нашей безопасности, какую сыграл Индокитай в
руках Виши  и  японцев. Это может отразиться  на  всех наших коммуникациях с
нашими различными военными фронтами и империей на Востоке".
     Я смог успокоить его, сообщив ему о телеграммах,  которыми  обменялся с
президентом.

     * * *
     Генерал де Голль еще 16  декабря 1941 года,  после вступления  Японии в
войну, настаивал на  том, чтобы свободные французы  осуществили  операцию на
Мадагаскаре.  19  февраля  1942  года  он  опять написал мне,  настаивая  на
принятии  решения,   а  также  представил  нашим   начальникам  штабов  план
экспедиционной  высадки   свободных   французов   при  поддержке  английских
воздушных и военно-морских сил.
     В конце концов  угроза,  которая  создавалась в  Бенгальском заливе,  и
опасность, возникшая для  Цейлона,  убедили нас в  необходимости  обеспечить
контроль  над   важной   гаванью   Диего-Суарес.   Остальная   часть   этого
колоссального острова не имела такого стратегического значения, но  если  бы
японцы смогли создать флотилию подводных лодок, базирующихся на Мадагаскаре,
то это было бы катастрофой. Казалось, что подкрепления, которые направлялись
в Индию вокруг мыса Доброй  Надежды, могли бы по пути осуществить эту задачу
без большой потери времени. Помня о Дакаре, мы не хотели усложнять операцию,
проводя ее  с  участием  свободных  французов.  Было  решено  высадить  лишь
английские экспедиционные войска.
     22 апреля  все экспедиционные силы  были собраны в Дурбане. Теперь в их
состав  входили линкор  "Рэмиллис",  взятый  из  флота адмирала  Сомервелла,
авианосец "Илластриес", 2 крейсера, 11 эсминцев, а  также минные  тральщики,
корветы, около 15 десантных судов и транспортов с армейскими частями.  Кроме
того,  авианосец  "Индомитебл"   должен  был   присоединиться  позже  вместо
погибшего   "Хермеса".   Наступили  напряженные  дни.  Пришлось   произвести
перегрузку   многих   судов,  учитывая  условия   штурма,   разработать  все
подробности  плана,  разослать приказы,  провести  тренировочные  занятия  с
войсками после длительного морского перехода  для того, чтобы  они повторили
свою конкретную и для большей части из них необычную задачу. Это была первая
наша широкая операция десантных  войск после операции в Дарданеллах  27  лет
назад, а за это время произошла полная  революция в методах проведения таких
операций. Командующие и штабы обоих родов вооруженных сил, а также войска не
имели опыта в ведении этого наиболее трудного типа операций.
     Я  особенно беспокоился о том, чтобы не  углубляться слишком  далеко  в
мадагаскарские джунгли  после того,  как главная военно-морская гавань будет
захвачена.

     * * *
     28 апреля скоростной конвой  со штурмовыми войсками  вышел из  Дурбана.
Менее быстроходные суда  с армейскими средствами транспорта и с запасами уже
вышли  раньше. 4  мая вся экспедиция  оказалась в районе,  откуда она  могла
нанести   удар.   Залив   Диего-Суарес   настолько   глубоко   врезается   в
северо-восточное  побережье   Мадагаскара,   что  почти   отрезает  северную
оконечность острова от его остальной части. Проход контролируется защищенным
портом  Анцирана,  который  расположен  напротив города. Было известно,  что
подход с восточного направления сильно охраняется, но на западе  полуострова
имеется  несколько заливов, которые, несмотря  на  трудность доступа  к ним,
могут  принять большие  суда.  Здесь не было сильной  обороны. Первые войска
высадились 5  мая в  4  часа  30  минут утра  без  потерь и  быстро подавили
единственную батарею, которая  могла вести  огонь  в направлении моря. Через
полчаса  самолеты военно-морской авиации совершили налет на аэродромы и суда
в  заливе  Диего-Суарес.  Чтобы замаскировать  истинные  намерения,  крейсер
"Хермайони" предпринял атаку с востока. Вишистские французы, хотя они и были
полностью  захвачены  врасплох,  оказали  сопротивление.  Однако  ко  второй
половине  дня вся 29-я бригада  и почти  все ее снаряжение были  выгружены и
началось продвижение вперед.  Десантный  отряд  достиг восточной оконечности
полуострова Андрака, и началась высадка 17-й бригады.
     Головные отряды 29-й  бригады,  поддержанные двумя  орудиями и  дюжиной
танков, преодолев сопротивление на двух  позициях, созданных противником для
задержки продвижения, остановились у главной позиции противника, на дороге в
двух  милях  южнее  Анцираны. Эта позиция  была  хорошо  защищена  и  хорошо
укреплена бетонными  дотами. На  рассвете 6  мая южнокаланширский  2-й  полк
проник  на  левый  фланг  противника  и  укрепился  за его  фронтом,  где  и
действовал весь день.
     50  солдат  королевской  морской  пехоты  с  "Рэмиллиса" отправились на
эсминце  "Энтони", который  под умелым  управлением ночью  вошел  в гавань и
сумел высадить всех  солдат и  офицеров морской пехоты на набережной города.
Затем эсминец удалился под сильным обстрелом. 50 человек пробрались в город.
Вскоре они  нашли и захватили  помещение, которое  оказалось  военно-морским
складом.  Здесь  они  обнаружили  много  винтовок  и пулеметов  и  около  50
английских   военнопленных.   Это   была  блестящая   оперативно-тактическая
диверсия.  Тем временем  29-я  бригада,  которая  теперь  была  усилена 17-й
бригадой, добилась полного успеха. До рассвета 7 мая командование противника
сдало Анцирану, и город и большая часть  оборонительных сооружений оказались
в наших руках. Оставалось овладеть фортами,  прикрывавшими вход в гавань, но
после краткого обстрела их утром "Рэмиллисом" они также капитулировали. К 11
часам утра бои прекратились, и в тот же день британский флот вошел в гавань.
Наши общие потери армии составляли менее 400 человек.
     После  захвата   Диего-Суареса  французскому  генерал-губернатору  было
предоставлено  время для того, чтобы  он изменил свою провишистскую позицию.
Порты западного побережья  были  необходимы для  контроля  над  Мозамбикским
проливом, где  подводные лодки  досаждали нашим  главным восточным  конвоям.
Генерал-губернатор  продолжал  проявлять   упрямство.   Поэтому  по  приказу
генерала Платта, который командовал в Восточной Африке, пришлось предпринять
дальнейшие операции. 10 сентября  английская 29-я пехотная бригада захватила
Мажунгу,   встретив   лишь   небольшое   сопротивление.   Затем   высадилась
восточноафриканская  22-я  бригада, которая, обогнав  29-ю,  направилась  по
дороге к Антананариву, столице и местопребыванию правительства. Одновременно
небольшие колонны  южноафриканских  войск  продвигались  на  юг  по дорогам,
идущим  вдоль  побережья.  29-я  бригада  была  снова  посажена  на  суда  и
направлена вокруг  острова к  Таматаве  на  восточном побережье, который она
взяла  18  сентября   почти   без   сопротивления,  а  затем  двинулась   на
Антананариву. Столица пала 23 сентября.
     Население приветствовало наши войска, но генерал-губернатор и некоторые
из  его  сотрудников  отступили  вместе  со  своими  войсками   на  юг.  Его
преследовали,  и  19  октября  была  проведена  очень  успешная операция,  в
результате  которой  было  захвачено 750 пленных, причем мы сами не  понесли
никаких  потерь. Это было концом.  5  ноября генерал-губернатор принял  наши
условия капитуляции.  Управление островом было  оставлено в руках французов.
Но в  результате этих  операций  и  ценой  потерь,  немногим пр