Муссолини  и побудили его
назначить  официальное заседание  совета  на  24  июля.  Эти  два  движения,
очевидно, возникли самостоятельно и независимо друг от  друга, но совпадение
их по времени было весьма знаменательно.

     * * *
     Нам в то время не было  определенно известно о внутренних противоречиях
в политической  жизни Италии,  но  штаб союзников уже в  течение  некоторого
времени получал сведения об усиливающейся деморализации и беспорядках.
     После  налетов  нашей  авиации начались забастовки  и бунты  в  городах
Северной Италии. Нам  было известно, что продовольственное положение  Италии
ухудшалось в результате  разрухи  на транспорте. Казалось, что настало время
обратиться с воззванием к итальянскому народу в связи с высадкой на Сицилии.
Президент Рузвельт  предложил текст прокламации, которая,  по нашему мнению,
отводила  Соединенным  Штатам место, принижавшее  роль Англии в  итальянской
войне. 5 июля я направил ему телеграмму следующего содержания:
     Бывший военный моряк -- президенту Рузвельту 5 июля 1943 года
     "1.  Военный  кабинет  рассмотрел  вопрос   о  совместном  обращении  к
итальянскому  народу  от  имени обеих наших стран. В то время  как  операция
"Торч"  по соглашению планировалась как американская  экспедиция  с участием
английского контингента и я на всем ее протяжении выступал в качестве Вашего
помощника,  мы  считаем  операцию  "Хаски" (Сицилия)  и военные  действия  в
развитие  "Хаски" совместными мероприятиями, в  которых  мы являемся равными
партнерами.  Это,   несомненно,   оправдывается  сравнительной  численностью
участвующих войск, морских сил, судов и самолетов. Я полностью  принимаю Ваш
тезис, что "не должно быть старшего партнера".
     2.  Однако, поскольку  мы дольше,  чем  Вы, находимся в  ссоре,  или  в
состоянии  войны с Италией, и  поскольку  подобный  документ, будучи написан
одним лицом, более убедителен, чем коллективное  произведение,  мы согласны,
чтобы на  данном этапе Вы  обратились к  итальянскому народу от имени  обеих
наших стран в интересах общего дела.
     Я  хотел  бы  со   всей  откровенностью,  свойственной  нашей   дружбе,
предложить Вам несколько поправок. Они  имеют важное  значение,  потому что,
если  не внести их, у английского народа и английских  вооруженных сил может
возникнуть неблагоприятное  впечатление,  что их  вклад не получил равного и
вообще  надлежащего  признания. И действительно, о них упоминается  только в
одном месте,  а  во  всех  остальных  случаях  говорится либо о  Соединенных
Штатах, либо об Объединенных Нациях.
     Поправки сводятся к следующему:
     а) После слов "которым 11 декабря 1941 года Ваше правительство объявило
войну" вставить: "я говорю также от имени и по  поручению правительства  его
британского  величества";  б)   После   слов  "под  командованием   генерала
Эйзенхауэра"  вставить:  "и его заместителя генерала  Александера"; в) Конец
фразы  "в  воздушных просторах над  Италией  господствуют  могучие воздушные
армады   Объединенных  Наций"   должен  гласить:   "Соединенных   Штатов   и
Великобритании. Берегам Италии угрожают крупнейшие английские и союзнические
морские силы,  какие  когда-либо  сосредоточивались  в  Средиземном море". Я
уверен,  что Вы согласитесь со  справедливостью этих замечаний, ибо в  конце
концов все фактически осуществляется Соединенными Штатами и Великобританией.
     5. И наконец, мы  считаем, что  обращение к итальянскому народу было бы
более своевременным после первых успехов в Сицилии, ибо в случае  отпора оно
было бы несколько неуместным. Так  или иначе,  оно потонет для всего мира  в
грохоте канонады  и едва ли вовремя достигнет действующих войск держав  оси,
чтобы оказать свое влияние".
     Рузвельт  признал  справедливость  наших   доводов,   и  я  послал  ему
исправленный проект, который мы считали приемлемым.
     "Президент  Соединенных Штатов Америки и премьер-министр Великобритании
обращаются с нижеследующим посланием к итальянскому народу.
     В  настоящий момент объединенные вооруженные силы Соединенных  Штатов и
Великобритании  под  командованием генерала Эйзенхауэра  и  его  заместителя
генерала Александера  переносят войну в  глубь территории  вашей страны. Это
является прямым следствием позорного руководства Муссолини и его фашистского
режима, которым вы подчинены. Муссолини втянул вас в эту войну, как сателлит
жестокого палача народов и  душителя  свобод.  Муссолини вверг вас  в войну,
которую,  как он думал,  Гитлер уже выиграл. Несмотря  на  то,  что Италия в
высшей  степени  уязвима для нападения с  воздуха и с моря,  ваши фашистские
правители  послали ваших  сынов, ваши корабли, вашу авиацию  на далекие поля
сражения,  чтобы  помогать Германии, стремящейся  завоевать Англию,  Россию,
весь  мир.  Эта  поддержка  планов  нацистской  Германии недостойна  древних
итальянских традиций  свободы и культуры -- традиций, которым народы Америки
и Великобритании в такой мере обязаны. Ваши солдаты сражались в интересах не
Италии,  а нацистской  Германии. Они  сражались  мужественно, но на  русском
фронте  и на всех полях сражений в  Африке от Эль-Аламейна до мыса Бон немцы
предали их и покинули на произвол судьбы.
     Сейчас  надежды Германии на завоевание мирового господства развеяны  на
всех  фронтах.  В  воздушных  просторах  над  Италией  господствуют  могучие
воздушные  армады   Соединенных  Штатов  и  Великобритании.  Берегам  Италии
угрожают крупнейшие английские и союзнические морские силы, какие когда-либо
сосредоточивались в Средиземном море. Силы, которые сейчас противостоят вам,
полны твердой решимости сломить мощь нацистской Германии, которая беспощадно
использовалась для того, чтобы обращать в рабство, уничтожать и убивать всех
тех, кто отказывается признать в немцах расу господ.
     Единственная  надежда   Италии   на  спасение  заключается  в  почетной
капитуляции перед преобладающей мощью  вооруженных сил  Объединенных  Наций.
Если  вы  будете  по-прежнему терпеть фашистский режим,  который служит злым
силам  нацизма, то  вы  на  себе  испытаете  последствия своего  выбора.  Мы
вторглись на  территорию Италии  вовсе  не  ради своего удовольствия,  и нас
отнюдь  не  радуют  ужасные  опустошения,   которые   наше  вторжение  несет
итальянскому  народу.  Однако  мы исполнены решимости уничтожить  лжевождей,
ведущих  народ по неверному пути, и их доктрины, которые привели Италию к ее
нынешнему   положению.   Каждый  миг   вашего  сопротивления  единым   силам
Объединенных  Наций,  каждая  капля  крови,  которой  вы   жертвуете,  могут
послужить  лишь одной цели:  предоставить  фашистским и нацистским  главарям
возможность еще некоторое  время  уклоняться  от  неизбежных последствий  их
преступлений.  Ваши интересы  и  ваши  традиции преданы  Германией  и вашими
собственными лживыми и продажными  руководителями; только  отмежевавшись  от
них, преобразованная Италия  может надеяться  занять почетное место  в семье
европейских наций.
     Народ Италии! Пришло время вспомнить о самоуважении, о своих интересах,
о  своем  стремлении восстановить  национальное  достоинство, безопасность и
мир. Пришло время решить, должны ли итальянцы умирать за Муссолини и Гитлера
или жить для Италии, для цивилизации.
     Рузвельт, Черчилль"
     Союзнические самолеты сбросили  листовки с этим обращением над  Римом и
другими итальянскими городами 17 июля.

     * * *
     Два  дня  спустя  дуче  в  сопровождении  начальника генштаба  генерала
Амброзио вылетел самолетом, чтобы встретиться с  Гитлером на  вилле Фельтре,
близ Римини.
     Фюрер подробно распространялся насчет необходимости  величайших усилий.
К зиме, заявил  он, будет готово новое секретное оружие, которое должно быть
пущено в ход против Англии. Италию необходимо защищать, "чтобы Сицилия стала
для врага тем, чем Сталинград был для нас".  Итальянцы должны обеспечить как
людские  ресурсы,  так  и организационное  руководство.  Ввиду  напряженного
положения  на  русском  фронте  Германия не  может  выделить подкреплений  и
снаряжения, которых просит Италия.
     Амброзио  требовал от своего шефа,  чтобы он прямо сказал Гитлеру,  что
Италия не может продолжать войну. Неясно, какую бы это принесло  пользу,  но
тот  факт,  что  Муссолини  казался  совершенно  выбитым из  колеи,  побудил
Амброзио   и   других   присутствовавших   итальянских   генералов   сделать
окончательный  вывод, что Муссолини не  в  состоянии  обеспечить  дальнейшее
руководство. Муссолини вернулся в Рим с пустыми руками. На следующий день он
получил  аудиенцию  у  короля,  которого  нашел  "хмурым  и   нервничающим".
"Напряженное положение, --  сказал король.  -- Мы долго не выдержим. Сицилия
потеряна. Немцы нас обманут. Дисциплина войск подорвана... "
     Муссолини, согласно  записям,  ответил,  что  он  рассчитывает  вывести
Италию из союза держав  оси к 15 сентября.  Тот факт,  что  он  назначил эту
дату,   показывает,  насколько   он  был  далек   от  правильного  понимания
создавшегося положения.
     И наконец, на сцену выступил главный герой заключительной драмы. В  Рим
прибыл,  чтобы  взять в  свои руки  инициативу на заседании Большого совета,
Дино  Гранди  --  старейший  деятель фашистского  движения,  бывший  министр
иностранных дел и посол  в Англии,  человек сильной воли, который был против
объявления  Италией  войны Англии,  но  не мог прежде  сделать ничего, чтобы
изменить  ход событий. Он явился 22  июля  к своему старому  руководителю  и
прямо   заявил,   что  намеревается  внести   предложение  о   сформировании
национального  правительства и  возвращении  королю верховного  командования
вооруженными силами.

     * * *
     В 5 часов вечера 24 июля собрался Большой совет. Гранди внес резолюцию,
призывавшую корону укрепить свою власть, а короля -- оставить свое уединение
и  вновь  энергично  взять  бразды  правления   в  свои   руки.  Голосование
происходило уже в третьем часу ночи. 19 проголосовали за резолюцию Гранди, 7
против, 2 воздержались.
     В воскресенье 25  июля,  прибыв  в резиденцию короля, Муссолини заметил
повсюду  подкрепления  карабинеров.  Король  в  маршальской форме  стоял  на
пороге. Они вошли в гостиную. Король сказал:  "Мой дорогой дуче, дела плохи.
В  Италии все идет прахом. Моральный Дух армии невероятно  низок. Солдаты не
хотят больше воевать... Голосование в Большом совете ужасно -- 19 голосов за
резолюцию  Гранди...  Я  подумываю о  том,  что подходящим человеком  сейчас
является маршал Бадольо... "
     Муссолини  ответил:  "Вы  принимаете  чрезвычайно   серьезное  решение.
Возникновение  кризиса  в  данный  момент наведет народ  на  мысль,  что мир
близок, раз  человек,  который  объявил  войну, смещен.  Этим будет  нанесен
весьма серьезный  удар  по моральному духу армии. Этот кризис будет  победой
клики  Черчилля -- Сталина,  особенно Сталина. Я сознаю, что меня  ненавидит
народ.  Мне нетрудно  было понять  это вчера  вечером на  заседании Большого
совета.  Когда правишь так долго  и  требуешь стольких жертв,  то  неизбежно
наживаешь  врагов.  Во  всяком  случае,  я  желаю  удачи  человеку,  который
справится с положением".
     Позднее в тот же день король поручил Бадольо сформировать новый кабинет
из военных руководителей и гражданских чиновников, а вечером маршал по радио
возвестил  об этом всему свету.  Два дня  спустя по  приказу маршала Бадольо
дуче был интернирован на острове Понца.

     * * *
     Так  закончился 21 год диктатуры Муссолини в  Италии. За этот период он
вызволил итальянский народ из омута  большевизма, в который тот погружался в
1919 году, и привел его к такому положению в Европе, которого Италия никогда
раньше  не занимала 1.  Жизнь страны получила новый толчок.  Была
создана Итальянская империя в Северной Африке. В Италии было завершено много
важных  строительств.  В  1935 году воля дуче  возобладала  в  Лиге Наций --
"пятьдесят наций,  возглавляемых  одной", -- и он  смог завершить завоевание
Абиссинии. Его режим  был слишком дорогостоящим  для итальянского народа, но
нет сомнения  в том, что  в период его успехов он импонировал весьма  многим
итальянцам. Он был, как я назвал его  во время падения Франции, "итальянским
законодателем".   Альтернативой  его   правлению   вполне  могла   бы   быть
коммунистическая Италия, которая  принесла бы  итальянскому народу и  Европе
опасности и беды иного характера. Его роковой ошибкой было  объявление войны
Франции и  Великобритании после побед Гитлера в июне  1940 года. Если бы  он
этого  не  сделал, то  вполне  мог бы  проводить  политику  лавирования, при
которой  обе стороны заигрывали бы  с Италией и вознаграждали бы ее,  а  она
извлекала бы невиданные богатства и блага из борьбы других стран. Даже когда
исход войны стал несомненным,  союзники приветствовали бы переход  Муссолини
на их сторону. Он во многом мог способствовать  сокращению сроков  войны. Он
мог искусно и осторожно выбрать момент, чтобы объявить войну Гитлеру. Вместо
этого он избрал ошибочный курс. Он  никогда не  сознавал  силы  Англии  и не
учитывал таких постоянно действующих факторов, как ее островное положение  и
морская  мощь.  Итак,  он  пошел к  гибели.  Великие  пути,  пройденные  им,
останутся памятником его личной энергии и долгому правлению.
     1  Революционный  подъем,  охвативший  Европу  после  первой
мировой    войны,    обнажил    кризис   буржуазно-демократической    модели
капиталистических  государств.  В  странах, где  буржуазии  удалось  создать
прочную систему политической  организации общества (Англия,  Франция),  этот
кризис был преодолен.  Но к началу 20-х годов в ряде  стран на  политическую
авансцену выдвинулись силы правой  реакции,  породившей такое  международное
явление, как фашизм.  Впервые в "классической" форме он утвердился в Италии.
В   борьбе   против   рабочего   и  демократического   движения  итальянское
правительство  все  чаще  обращалось  к  террористическим  методам,  поощряя
фашистские  организации.  Сильная  власть,  обещанная   фашистами,  виделась
итальянской    буржуазии    противовесом   напряженным    классовым    боям,
развернувшимся осенью 1920 г., и начавшемуся экономическому кризису.
     Нарастание в стране кризисных явлений  и успех левых сил  на выборах  в
мае  1921  г.  подтолкнули правящие  круги Италии к установлению фашистского
режима.  28  октября  1922  г.  король  назначил  Муссолини  на  пост  главы
государства.

     * * *
     В этот  период  Гитлер совершил грубейшую ошибку в стратегии и  ведении
войны. Отпадение Италии, победоносное наступление  России,  явная подготовка
Англии и  Соединенных Штатов к форсированию Ла-Манша  -- все это должно было
бы  побудить  его  сосредоточить  и развернуть  могущественнейшую германскую
армию  в  качестве  центрального   резерва.  Только  таким  образом  он  мог
использовать выдающиеся качества германского командования и боевых войск и в
то же время полностью извлечь выгоду из того центрального положения, которое
занимала   Германия,   с    ее   внутренними   рубежами   и   замечательными
коммуникациями. Как сказал однажды генерал фон Тома во время  его пребывания
у  нас  в  плену, "наш  единственный  шанс  состоит  в  том,  чтобы  создать
положение, когда мы сможем в полной  мере использовать армию". Гитлер, как я
указывал в  предыдущем томе, в сущности, сплел паутину,  но забыл про паука.
Он   старался  удержать  все,  что   захватил.   На  Балканах   и  в  Италии
растрачивались огромные силы, хотя положение на этих  фронтах не могло иметь
решающего  значения.  Центральный резерв численностью  30--40  дивизий самой
высокой боеспособности и мобильности дал  бы Гитлеру возможность  ударить по
любому из противников, наступающему на него, и провести генеральное сражение
с большими шансами на успех. Год спустя он мог, например, встретить англичан
и американцев на 40-й или 50-й день  после их высадки  в Нормандии свежими и
намного превосходящими силами. Он, пожалуй, мог так разместить свои  войска,
чтобы решить исход  войны. У него не было никакой необходимости растрачивать
свои  силы  в  Италии и на Балканах, и  тот  факт, что  он поступил подобным
образом, следует расценить как упущенную им последнюю возможность.
     Зная,  что  у него есть такой  выбор, я  хотел  также иметь возможность
ударить либо  на  правом  фланге  в Италии,  либо на  левом фланге  -- через
Ла-Манш,   либо  в  том  и  другом   месте  сразу.  Произведенная   Гитлером
неправильная  диспозиция  позволила  нам  нанести  прямой  удар  на  главном
направлении в условиях, которые сулили хорошие перспективы и принесли успех.

     * * *
     Гитлер вернулся  с  совещания  в  Фельтре  уверенный,  что Италию можно
удержать  в  войне только  при  помощи  чистки  фашистской партии и усиления
нажима  немцев   на  фашистских  руководителей.  Шестидесятилетие  Муссолини
приходилось на 29 июля, и Герингу было поручено нанести ему по этому  случаю
официальный визит. Но  25  июля  в  штаб-квартиру  Гитлера  стали  поступать
тревожные  донесения из  Рима. К вечеру  стало  ясно, что Муссолини  ушел  в
отставку или смещен и  что король назначил  Бадольо его преемником. В  конце
концов   было  решено,  что  крупная  операция  против  нового  итальянского
правительства потребовала бы отвода  с Восточного фронта большего количества
дивизий,  чем  это  можно  было  допустить  ввиду  ожидавшегося  наступления
русских.  Были  разработаны  планы  освобождения  Муссолини,  занятия Рима и
оказания итальянскому  фашизму  всемерной поддержки.  На  случай  подписания
Бадольо перемирия  с союзниками были разработаны планы захвата  итальянского
флота и ключевых позиций во всей Италии и запугивания итальянских гарнизонов
на Балканах и в районе Эгейского моря.

     * * *
     Мы давно  обдумывали последствия краха Италии. В  связи с известиями из
Рима эти  вопросы встали  на очередь дня, что побудило  меня телеграфировать
президенту:
     Бывший военный моряк -- президенту Рузвельту 26 июля 1943 года
     "Перемены, о  которых объявлено в  Италии,  возможно, предвещают мирные
предложения.  Нам  необходимо  проконсультироваться относительно  совместных
действий.  Данный этап может быть лишь переходным. Но  так или иначе, Гитлер
почувствует себя  очень одиноко, когда Муссолини будет смещен  и  отстранен.
Никто не может быть абсолютно уверен в том, что это не пойдет дальше".
     Президент Рузвельт -- премьер-министру 26 июля 1943 года
     "По случайному совпадению я опять был в Шангри-Ла 1  сегодня
днем,  когда  пришли  известия  из  Рима,  но  на  этот  раз  они,  кажется,
достоверны.  Если  будут  сделаны  какие-либо  предложения, нам должна  быть
гарантирована  возможность  использования  всей  итальянской   территории  и
транспорта  для  действий  против  немцев  на  севере и  на всем  Балканском
полуострове  2,  а  также  использования  всех  аэродромов.   Мне
думается, что  мы должны  подойти возможно  ближе  к принципу безоговорочной
капитуляции,  после  которой  должно  быть  обеспечено  хорошее обращение  с
населением Италии, Но я считаю, что должен быть выдан  главный дьявол вместе
с  его основными сообщниками по преступлению. Ни в коем случае  наши офицеры
на местах  не должны выдвигать каких-либо общих условий  без Вашего и  моего
одобрения. Сообщите Ваше мнение".
     1 Загородная резиденция Рузвельта. -- Прим, ред.
     2 Подчеркнуто Рузвельтом. -- Прим. авт.

     * * *
     Результаты наших совместных действий должны были определить  дальнейший
ход войны. Я потратил часть  этого же дня на то, чтобы изложить в письменном
виде свое  отношение к  итальянской  драме. Во второй  половине дня  военный
кабинет собрался, чтобы обсудить новую обстановку и рассмотреть составленный
мною проект. Вечером я направил копию проекта президенту для замечаний.
     Бывший военный моряк -- президенту Рузвельту 26 июля 1943 года