и  были
успешно  проведены  в  больших  масштабах  (то  есть с  такими результатами,
которыми можно было бы нам угрожать, если мы не поддадимся на шантаж), то их
невозможно было бы сохранить в тайне. В-четвертых, Берлин сейчас располагает
лишь  сравнительно   небольшими   запасами  урана   на   территориях,  ранее
принадлежащих Чехословакии.
     1  Эти  трудности  были  преодолены  через несколько  лет  в
результате напряженной научно-исследовательской работы. -- Прим. автора.

     По  всем  этим  причинам явно  нет оснований  опасаться, что это  новое
открытие  дало  нацистам  какое-то зловещее  новое  секретное  взрывчатое  .
вещество для  уничтожения  их npoтивников. Глухие намеки будут,  несомненно,
делаться,  и  будут упорно  распространяться устрашающие слухи. Однако нужно
надеяться, что они никого не обманут".
     Примечательно, насколько правильным оказался  такой прогноз. И не немцы
нашли  путь. В  действительности  они  пошли  по ложному следу  и фактически
отказались от попыток создать атомную бомбу,  отдав  предпочтение  ракетам и
беспилотным  самолетам в  тот самый момент,  когда  президент  Рузвельт  и я
принимали решения и  заключали  памятные  соглашения о массовом производстве
атомных бомб.
     Английское   и  французское  правительства  предприняли  новые  попытки
договориться   с  Советской  Россией.  Было   решено   направить  в   Москву
специального  представителя. Иден,  который  установил  полезный контакт  со
Сталиным несколько лет назад, вызвался поехать. Это великодушное предложение
было отклонено  премьер-министром.  Вместо Идена  эта  важнейшая миссия была
возложена 12 июня на  Стрэнга  -- способного чиновника, не имевшего, однако,
никакого веса и влияния вне  министерства  иностранных дел.  Это было  новой
ошибкой.   Назначение   столь   второстепенного    лица   было    фактически
оскорбительным.  Вряд   ли  Стрэнг  мог   проникнуть  через  верхний  покров
советского организма. Во всяком случае, было уже слишком поздно.  Много воды
утекло  с тех пор,  как Майский был послан повидаться со мной в  Чартуэлле в
августе  1938  года. Позади  был  Мюнхен.  Армии  Гитлера имели  еще год для
подготовки.  Его  военные заводы, подкрепленные  заводами Шкода, работали на
полную  мощность.   Советское  правительство  было  очень  заинтересовано  в
Чехословакии,  но Чехословакии  уже не было, Бенеш  жил  в изгнании. В Праге
правил немецкий гаулейтер.
     С  другой  стороны,  Польша означала  для России  ряд  совершенно  иных
политических и стратегических проблем вековой давности. Их последним крупным
столкновением было сражение за  Варшаву в  1919 году,  когда вторгнувшиеся в
Польшу  большевистские  армии были  отброшены  Пилсудским при помощи советов
генерала Вейгана и английской миссии во главе  с лордом д'Аберноном, а затем
подверглись преследованию  с кровожадной мстительностью. Все эти годы Польша
была  авангардом антибольшевизма. Левой рукой она поддерживала антисоветские
Прибалтийские   государства.  Однако   правой  рукой  она  помогла  ограбить
Чехословакию в Мюнхене. Советское правительство было уверено, что Польша его
ненавидит,  а  также  что Польша не способна противостоять натиску немцев. В
такой обстановке перспективы миссии Стрэнга не были блестящими.
     Переговоры  вращались вокруг вопроса о нежелании Польши и Прибалтийских
государств  быть спасенными Советами  от Германии; здесь не было  достигнуто
никаких  успехов.  В передовой статье 13 июня "Правда" уже заявила,  что для
безопасности  СССР жизненно важен действенный нейтралитет Финляндии, Эстонии
и  Латвии.  "Безопасность   таких  государств,  --  писала  она,  --   имеет
первостепенное  значение  для  Англии  и  Франции,  как  признал  даже такой
политик, как Черчилль". Вопрос обсуждался  в  Москве 15  июня.  На следующий
день   русская  печать  заявила,  что  "в  кругах   советского  министерства
иностранных дел результаты  первых переговоров рассматриваются как не вполне
благоприятные". Дискуссии продолжались с перерывами в  течение всего июля, и
наконец Советское правительство предложило, чтобы переговоры продолжались на
военной основе с представителями как Франции, так и Англии. В соответствии с
этим английское правительство направило 10 августа адмирала Дрэкса с миссией
в  Москву.  У этих  офицеров не  было  письменных полномочий на  переговоры.
Французскую миссию возглавлял  генерал  Думенк. Русскую сторону  представлял
маршал  Ворошилов. Теперь  мы  знаем,  что  в  то же самое  время  Советское
правительство  дало согласие  на поездку в Москву  германского представителя
для переговоров. Военное  совещание вскоре провалилось из-за отказа Польши и
Румынии пропустить русские войска. Позиция Польши была такова: "С немцами мы
рискуем потерять свободу, а с русскими -- нашу душу" 1.
     1 Rеуnaud. Op. cit. Vol. 1. P. 587.

     Глубокой  ночью в Кремле в августе 1942 года Сталин  познакомил  меня с
одним аспектом  советской позиции. "У нас  создалось впечатление, --  сказал
Сталин, -- что правительства Англии и Франции не приняли решения  вступить в
войну  в  случае  нападения  на  Польшу,  но надеялись, что  дипломатическое
объединение Англии, Франции и России остановит Гитлера. Мы были уверены, что
этого не будет". "Сколько  дивизий, -- спросил Сталин,  -- Франция  выставит
против  Германии после мобилизации?" Ответом  было: "Около  сотни". Тогда он
спросил: "А  сколько дивизий  пошлет Англия?"  Ему ответили: "Две и  еще две
позднее". "Ах, две и еще две позднее, -- повторил Сталин. -- А знаете ли вы,
-- спросил  он, -- сколько дивизий мы выставим на германском фронте, если мы
вступим в войну  против  Германии?"  Молчание. "Больше  трехсот". Сталин  не
сказал мне,  с кем  или когда произошел этот разговор. Нужно,  признать, что
это   была  действительно   твердая  почва,  впрочем,  неблагоприятная   для
сотрудника министерства иностранных дел Стрэнга.
     Для того чтобы выторговать более выгодные условия в переговорах, Сталин
и  Молотов  считали  необходимым скрывать свои истинные  намерения  до самой
последней минуты.  Молотов и  его  подчиненные проявили изумительные образцы
двуличия во всех  сношениях  с  обеими сторонами. Уже  4 августа  германский
посол Шуленбург мог телеграфировать из Москвы только следующее:
     "Из всего отношения  Молотова было  видно, что  Советское правительство
фактически  более склонно  к  улучшению  германо-советских отношений, но что
прежнее недоверие к Германии еще  не изжито.  Мое  общее впечатление таково,
что  Советское  правительство  в  настоящее время полно  решимости подписать
соглашение  с Англией и Францией, если они выполнят все советские пожелания.
Переговоры, конечно, могли бы продолжаться  еще долго, в особенности потому,
что  недоверие  к  Англии  также  сильно...  С   нашей  стороны  потребуются
значительные  усилия,  чтобы  заставить  Советское  правительство  совершить
поворот" 1.
     Ему не стоило беспокоиться: жребий был брошен 2.
     1 Nazi-Soviet Relations. P. 41.
     2   В  то  время  жребий  еще  не   был  брошен.   Советское
правительство продолжало  искать  пути  достижения соглашения  с  Англией  и
Францией.  Переговоры  о  предложения  Германии  заключить  с  СССР  пакт  о
ненападении   начались  лишь   15   августа,   когда  англо-франко-советские
переговоры зашли в тупик. В  Москве решение заключить договор  о ненападении
было принято 17 августа. 3 Rеуnaud. Op. cit. Vol. 1. P. 588.

     Вечером 19 августа Сталин сообщил Политбюро о своем намерении подписать
пакт  с  Германией.  22  августа  союзнические  миссии  лишь вечером  смогли
разыскать маршала Ворошилова. Вечером он сказал главе французской миссии:
     "Вопрос  о  военном  сотрудничестве  с Францией  висит  в  воздухе  уже
несколько  лет,  но  так  и не был разрешен. В  прошлом году, когда погибала
Чехословакия,  мы ждали от Франции сигнала,  но он  не был дан.  Наши войска
были  наготове...  Французское  и  английское  правительства  теперь слишком
затянули  политические  и  военные  переговоры.  Ввиду  этого  не  исключена
возможность некоторых политических событий..." 3
     На следующий день в Москву прибыл Риббентроп.
     Из  материалов  Нюрнбергского процесса  и  из документов, захваченных и
недавно опубликованных Соединенными Штатами, нам теперь известны подробности
этой  незабываемой сделки. По словам  главного помощника Риббентропа Гаусса,
который летал с  ним  в Москву, "днем  22 августа  состоялась первая  беседа
между Риббентропом и Сталиным... Имперский министр  иностранных дел вернулся
с  этого  продолжительного  совещания очень довольный...".  В  тот лее день,
быстро и  без затруднений, было  достигнуто  соглашение относительно  текста
советско-германского пакта о ненападении. "Сам Риббентроп, -- говорит Гаусс,
--   включил   в  преамбулу   довольно  далеко  идущую   фразу  относительно
установления  дружественных  германо-советских  отношений.  Сталин  возразил
против  этого,  заметив,  что  Советское  правительство  не  может  внезапно
представить своей общественности германо-советскую декларацию о дружбе после
того, как нацистское правительство в течение шести лет выливало на Советское
ушаты грязи.  Поэтому данная фраза была исключена из преамбулы". В секретном
протоколе Германия заявила, что не имеет  политических  интересов  в Латвии,
Эстонии и Финляндии, но считает, что Литва входит в сферу ее интересов. Была
намечена  демаркационная  линия  раздела  Польши.  В  Прибалтийских  странах
Германия претендовала только  на экономические интересы 1. Пакт о
ненападении  и секретный протокол были подписаны  поздно вечером 23  августа
2.
     1 Nuremberg Documents. Part 1. P. 210 ff.
     2 Пакт  о ненападении с Германией был заключен  в
обстановке,  когда  СССР  оказался после  провала  переговоров с  Англией  и
Францией без союзников  в  условиях  близкой  и неизбежной  войны Германии с
Польшей. При этом в  случае поражения Польши (а это был  наиболее  вероятный
исход) вермахт выходил бы к границам СССР. И это в обстановке, когда шли бои
на  Халхин-Голе, а  в Европе  могла  возникнуть  большая  война.  Договор  о
ненападении  позволял не  быть втянутым  в войну,  ставил предел германскому
продвижению на  восток,  позволял  урегулировать  конфликт  с Японией  у  р.
Халхин-Гол.   Подписание  секретного  протокола  (хотя  оригиналов  нет,  но
доказано,  что он существовал) было, конечно, отступлением от ленинских норм
внешней  политики  социалистического  государства,  международного  права  и
морали и подлежит  осуждению. Советская  страна  опустилась до уровня тайной
Дипломатии,  действовала  методами  империалистических  держав.  Но  договор
потому  и  был  подписан,  что  он  диктовался  жизненно  важными интересами
безопасности СССР, позволял  лучше  подготовиться  к  неизбежной  схватке  с
фашизмом.  Сталинское руководство в  ходе мирной  паузы  не смогло,  однако,
использовать  представившиеся  возможности  в  полной  мере, расценило  этот
тактический  успех как стратегический и Допустило ряд крупных просчетов. Это
привело к трагедии 1941  г. В то же время Договор позволил СССР остаться вне
военного  пожара,  охватившего  Европу с  1 сентября,  а секретный  протокол
ограничил германскую экспансию на Восток линией северной границы Литвы и рек
Нарев, Висла, Сан, дал возможность вынести западную границу СССР на 250--300
километров на запад. Договор создавал возможность в условиях мира готовиться
к неминуемой схватке с фашизмом.

     Несмотря  на  все,  что  было  беспристрастно  рассказано  в  данной  и
предыдущей  главах,  только  тоталитарный  деспотизм  в  обеих  странах  мог
решиться на такой одиозный противоестественный акт.
     Невозможно сказать,  кому  он внушал большее  отвращение -- Гитлеру или
Сталину.  Оба  сознавали,   что  это  могло  быть  только  временной  мерой,
продиктованной   обстоятельствами.  Антагонизм   между  двумя   империями  и
системами был  смертельным. Сталин, без сомнения,  думал, что  Гитлер  будет
менее опасным врагом  для России  после  года войны  против западных  держал
Гитлер следовал  своему методу "поодиночке". Тот  факт, что такое соглашение
оказалось возможным, знаменует всю глубину  провала английской и французской
политики и дипломатии за несколько лет.
     В  пользу Советов  нужно сказать, что  Советскому Союзу  было  жизненно
необходимо отодвинуть как можно дальше на  запад исходные позиции германских
армий,  с тем  чтобы русские получили время  и  могли собрать  силы со  всех
концов  своей   колоссальной   империи.  В  умах  русских  каленым   железом
запечатлелись  катастрофы, которые потерпели их армии в 1914 году, когда они
бросились в наступление  на немцев, еще не закончив мобилизации. А теперь их
границы были значительно восточнее, чем во время первой войны. Им нужно было
силой  или обманом  оккупировать Прибалтийские  государства и  большую часть
Польши,  прежде  чем  на  них  нападут.  Если  их политика  и  была  холодно
расчетливой, то она была также в тот момент в высокой степени реалистичной.
     Зловещее известие поразило весь мир, как взорвавшаяся бомба. 22 августа
советское  агентство  ТАСС  сообщило,  что  Риббентроп летит  в  Москву  для
подписания пакта  о ненападении  с Советским  Союзом.  Какие  бы  чувства ни
испытывало  английское  правительство,  чувства  страха  не  было.  Не теряя
времени, оно  заявило, что "такое событие ни в коей мере не отразится на его
обязательствах, которые оно твердо решило выполнить". Теперь ничто не  могло
предотвратить или отсрочить столкновение.
     На основании  секретных  переговоров  Гитлер  был  уверен, что  пакт  с
русскими будет подписан 23 августа. Еще до возвращения Риббентропа из Москвы
и до  опубликования сообщения он обратился  к своим высшим военачальникам со
следующими словами:
     "С самого начала мы должны быть полны  решимости сражаться  с западными
державами...  Конфликт с Польшей  должен  произойти рано или  поздно.  Я уже
принял такое решение весной, но думал сначала  выступить  против  Запада,  а
потом  уже против  Востока...  Нам нет  нужды бояться блокады. Восток  будет
снабжать нас зерном,  скотом,  углем...  Я боюсь  только  одного  --  что  в
последнюю   минуту   какая-нибудь   свинья    предложит    посредничество...
Политическая цель идет  дальше.  Заложена  основа для  сокрушения  гегемонии
Англии. После того как я провел политическую подготовку,  та же задача стоит
перед солдатами" 1.
     1 Nuremberg Documents. Part 1. P. 173. 180

     По получении известия  о заключении германо-советского пакта английское
правительство сразу же приняло меры предосторожности.
     Были  отданы  приказы  о  сосредоточении основных  частей  береговой  и
противовоздушной  обороны   и  о  защите  уязвимых  пунктов.  Правительствам
доминионов и властям колоний были посланы  телеграммы с предупреждением, что
в   очень   недалеком   будущем   может   оказаться    необходимым   принять
предупредительные меры.  23  августа  военно-морское  министерство  получило
разрешение кабинета реквизировать 25 торговых судов для переоборудования  их
во вспомогательные крейсера,  а  также  35  траулеров,  которые  нужно  было
снабдить  прибором  "Асдик". Было  призвано 6  тысяч  человек из запаса  для
службы  в  заморских  гарнизонах.  Были  одобрены  меры по  противовоздушной
обороне  радарных  станций  и  полное   развертывание  сил  противовоздушной
обороны. Был  проведен призыв  24 тысяч  резервистов военно-воздушных  сил и
всех  вспомогательных частей  ВВС,  включая  эскадрильи аэростатов.  Во всех
строевых   частях   были  отменены   отпуска.  Военно-морское   министерство
опубликовало предупреждения торговому флоту. Было принято много других мер.
     Премьер-министр решил написать Гитлеру об этих подготовительных шагах.
     "Вашему   превосходительству,   вероятно,  уже  известно  о   некоторых
мероприятиях, принятых  правительством  его  величества и  обнародованных  в
печати и по радио сегодня вечером.
     По  мнению правительства  его величества,  эти меры  стали необходимыми
ввиду  сообщений  из  Германии о передвижении  войск. Они  необходимы  также
потому,  что сообщение о германо-советском соглашении, видимо,  воспринято в
некоторых   кругах   Берлина   как   указание   на   то,  что  вмешательство
Великобритании  на  стороне  Польши  больше  не является  обстоятельством, с
которым нужно считаться. Трудно себе представить большую ошибку. Каким бы ни
оказался  характер  германо-советского соглашения,  оно  не  может  изменить
обязательства  Великобритании  в  отношении   Поль_  ши.  Правительство  его
величества неоднократно и ясно заявляло публично о своей решимости выполнить
это обязательство.
     Утверждали, что если бы правительство его величества точнее  разъяснило
свою позицию в 1914 году, то великая катастрофа якобы была бы предотвращена.
Независимо  от того, насколько справедливо такое утверждение,  правительство
его  величества  твердо  решило  не  допускать  в  данном  случае  подобного
трагического  недоразумения.  Оно  решило  и  готово, если  возникнет  такая
необходимость,   употребить   немедленно  все   силы,   находящиеся   в  его
распоряжении.  Если военные действия начнутся,  невозможно будет предсказать
их  конец.  Было  бы  опасным  заблуждением  предполагать,  что  если  война
начнется,  то она  закончится быстро даже  в случае Успеха  на  каком-нибудь
одном из фронтов, на которых она будет
     Сознаюсь,  что в  настоящий момент  я не вижу  никакого другого пути  к
предотвращению бедствия,  которое вовлечет Европу в войну.  Ввиду  серьезных
последствий для человечества, которые могут явиться результатом действий его
правителей,    я   верю,   что    ваше   превосходительство   с   величайшей
осмотрительностью взвесит все изложенные мною соображения" 1.
     Ответ Гитлера, где пространно говорилось о "неслыханном великодушии", в
духе  которого  Германия  готова  разрешить  вопрос  о  Данциге  и  Польском
коридоре, содержал следующую наглую ложь:
     "Данное  Англией  Польше безоговорочное заверение о помощи  этой стране
при  любых  обстоятельствах, независимо  от причин столкновения, могло  быть
истолковано в  Польше  только  как  стимул  развязать под прикрытием  такого
обещания  ужасающий террор против полутора миллионов  немцев,  проживающих в
Польше" 2.
     25 августа английское правительство объявило  о заключении официального
договора  с  Польшей  в  подтверждение  уже  данной  гарантии.  Таким  шагом
надеялись дать  наилучшие шансы  на урегулирование спора  между Германией  и
Польшей  путем прямых переговоров  в свете того факта, что в случае  провала
переговоров Англия поддержала бы Польшу. Геринг заявил в Нюрнберге:
     "В  тот  день  когда  Англия  дала официальную  гарантию Польше,  фюрер
позвонил  мне  по телефону и сказал,  что  он отменил намеченное вторжение в
Польшу. Я спросил,  отменено ли  оно временно или окончательно.  Он  сказал:
"Нет, мне придется посмотреть, нельзя ли устранить возможность вмешательства
Англии" 3.
     1 Ibid. Part 2. P. 117--158.
     2 Ibid. P. 158.
     3 Ibidem.

     В самом деле, Гитлер отложил день нападения с 25 августа  на 1 сентября
и вступил в непосредственные переговоры с Польшей, как хотелось  Чемберлену.
Его  целью  было,  впрочем,  не  достигнуть соглашения с  Польшей,  но  дать
правительству его величества все  возможности уклониться  от выполнения  его
гарантий.  Однако  английское  правительство так же,  как парламент и народ,
думало  совсем  о  другом.  Любопытная  черта  характера  жителей Британских
островов, которые  ненавидят муштру и не подвергались вторжению почти тысячу
лет,  заключается  в том, что  по  мере  роста и приближения  опасности  они
постепенно перестают нервничать. Когда опасность непосредственно близка, они
приходят  в  ярость,  а  когда  она  становится  смертельной,  они  делаются
бесс