рцию,
которая к тому же находилась под глубоким впечатлением от краха Италии. Если
бы мы  могли использовать Эгейское море и Дарданеллы,  путь в Россию был  бы
сокращен. Не было бы необходимости направлять конвои опасным и дорогостоящим
путем  через  Арктику  или же  долгим и  утомительным путем через Персидский
залив.
     Я с самого начала считал, что мы должны использовать в  наших интересах
возможный крах Италии или вооруженное выступление немцев против итальянцев.
     Командование на Среднем Востоке отрабатывало планы и вело подготовку  к
захвату Родоса в течение нескольких месяцев. В августе индийская 8-я дивизия
прошла соответствующую подготовку к этой операции и 1 сентября была готова к
отплытию.  Но   26  августа  командование  получило   приказ   объединенного
англо-американского    штаба,    предписывавший    во    исполнение   одного
второстепенного   решения   Вашингтонской  конференции,   принятого  в  мае,
отправить  в  Индию  для действий против побережья Бирмы суда, которые можно
было бы использовать для доставки  индийской 8-й дивизии  на Родос. Самой же
дивизии  был отдан приказ  присоединиться  к войскам союзников в центральной
части Средиземного моря.

     * * *
     Когда  произошло великое  событие  --  капитуляция  Италии,  мои  взоры
обратились к  островам  Эгейского  моря.  9  сентября  я  телеграфировал  из
Вашингтона  главнокомандующему на Ближнем Востоке генералу  Вильсону: "Время
действовать.  Импровизируйте  и  дерзайте". Генерал  Вильсон горел  желанием
принять  решительные меры,  но его силы были  ослаблены: у него имелась лишь
234-я бригада, ранее входившая в состав понесшего  тяжелые потери  гарнизона
на Мальте, и не было никаких судов, помимо тех, которые  он мог наскрести за
счет местных ресурсов.  Подготовленные десантные  суда,  недавно  изъятые  у
него, фактически находились  в руках высшего командования. Однако американцы
решительно  настаивали на отправке  наших судов из Средиземного моря либо на
запад  для  подготовки  еще  далекой операции "Оверлорд",  либо на Индийский
театр  военных  действий.  Решения, принятые  еще  до  капитуляции Италии, в
совершенно иных условиях, тем не  менее  неуклонно  претворялись в жизнь, во
всяком случае  низшими инстанциями. Таким  образом,  тщательно разработанные
планы  Вильсона относительно быстрых действий на Додеканесских островах были
серьезно  нарушены.  В результате мы,  не имея достаточных сил,  должны были
сделать  все  возможное  для  того, чтобы занять и удержать острова, имеющие
огромное стратегическое и политическое значение.
     Планы оккупации Родоса, Лероса и Коса получили одобрение  объединенного
англо-американского штаба и в окончательной формулировке квебекских  решений
от 10 сентября.  Вильсон с большой  поспешностью отправил морем и по воздуху
небольшие отряды на ряд других островов и 14 сентября сообщил следующее:
     Генерал Мэйтленд Вильсон -- начальнику имперского генерального штаба
     14 сентября 1943 года
     "Положение  на Родосе ухудшилось  слишком  быстро, так что мы не смогли
ничего сделать. После небольшой бомбардировки итальянцы сдали город и гавань
(немцам).  Поэтому  можно было  рассчитывать  только  на  десант, однако,  к
сожалению, индийская 8-я дивизия, которая  прошла  специальную  подготовку к
этой  операции,  переброшена  в  центральную   часть  Средиземного  моря,  а
приданные  ей  суда  и  баржи  рассредоточены  по   приказу  военно-морского
министерства. Моральное состояние итальянцев на Родосе чрезвычайно низкое, и
они не проявляют особого стремления оказывать сопротивление немцам, несмотря
на заверения в обратном. Мы заняли остров Кастельроссо и направили солдат на
острова Кос,  Лерос  и  Самос.  Звено  "спитфайров"  приземлится сегодня  на
острове  Кос, туда  же будет  сброшен  на парашютах  гарнизон пехоты.  Отряд
пехоты  направляется  также  на  Лерос.  Вслед  за  этим я  предлагаю  вести
пиратскую войну против  коммуникаций противника в Эгейском море  и  по  мере
возможности   занимать  греческие   острова   греческими  силами.  Поскольку
новозеландская  дивизия   также  будет  направлена   в   центральный   район
Средиземного  моря, в нашем распоряжении  останется лишь частично оснащенная
индийская 10-я дивизия.
     Все   средневосточные  силы   предоставлены   в  распоряжение  генерала
Эйзенхауэра, и поэтому мы не имеем возможности произвести высадку десанта на
Родосе, но я надеюсь одолеть остров средствами, примененными турками  в 1522
году, хотя и за менее продолжительный срок".
     Поскольку  мы  не  захватили  Родос,  наши  успехи на  других  островах
Эгейского  моря  были  поставлены  под  угрозу.  Только  применение  крупных
военно-воздушных сил могло  обеспечить то,  что  было нам нужно. При наличии
согласия эти  воздушные  силы  потребовались бы нам  лишь на короткое время.
Генерал Эйзенхауэр и его штаб, казалось, не видели того, что само чуть ли не
давалось нам в руки, хотя мы добровольно  предоставили все наши значительные
ресурсы целиком в его распоряжение.
     Мы,  со своей  стороны,  поступили  совершенно  правильно,  не  пытаясь
оккупировать Крит, где большой немецкий гарнизон быстро разоружил итальянцев
и завладел всем островом. Но в течение некоторого времени на мелких островах
наши дела шли неплохо.  Переброска  войск  по  морю  и  воздуху  началась 15
сентября. Английский флот оказал  помощь  эсминцами и  подводными лодками. К
операции  были привлечены  небольшие  каботажные суда, лодки и баркасы, и  к
концу месяца на Косе,  Леросе и Самосе  находилось  по батальону.  Небольшие
отряды высадились  и  на  ряде других  островов. Там,  где были  итальянские
гарнизоны,  они  оказывали  нам  довольно  дружеский прием.  Но  их хваленая
береговая и  зенитная оборона оказалась в  плачевном состоянии, а  доставить
туда  наши  более тяжелые  орудия и машины  едва ли  было возможно  при  тех
транспортных средствах, которыми мы располагали.
     Не  считая Родоса, самым важным  в  стратегическом отношении был остров
Кос. Только там был аэродром, с которого могли действовать наши истребители.
Он быстро был введен в действие, и для его обороны было доставлено 24 орудия
"бофорс". Естественно,  он  стал  первым объектом  контратаки  противника  и
начиная  с  18  сентября  объектом  беспрестанных  воздушных  налетов.  Наша
разведка донесла о приближении вражеского конвоя, а на рассвете 3 октября на
центральном   аэродроме  приземлились   германские  парашютисты  и   разбили
единственную  роту,  защищавшую его.  Остальная часть  батальона  на  севере
острова, где высадился  противник, была отрезана. Конечно, один  батальон --
все,  что  мы  могли  выделить,   --  мало  что   мог  сделать  на   острове
протяженностью 30 миль, для  того чтобы парировать этот двойной удар. Остров
пал. Флот  приложил все усилия, чтобы перехватить  конвой, направлявшийся на
Кос, но безуспешно; в результате неблагоприятного стечения обстоятельств все
эсминцы, кроме трех, были в тот момент отосланы. Я был очень встревожен тем,
что мы  не  смогли  поддержать  операции  в  Эгейском  море,  и 25  сентября
телеграфировал генералу Эйзенхауэру:
     Премьер-министр -- генералу Эйзенхауэру 25 сентября 1943 года
     "Вы,  очевидно,  видели телеграммы  от  главнокомандующего  на  Среднем
Востоке  относительно  Родоса.  Родос является ключом и  к  восточной  части
Средиземного моря, и к Эгейскому  морю. Будет большим несчастьем, если немцы
смогут  укрепиться  там.  Требования,   предъявляемые  главнокомандующим  на
Среднем  Востоке,  очень скромны.  Я был бы  весьма признателен, если бы  вы
сообщили мне,  как  обстоят дела.  Я еще не  поднимал  этого  вопроса  перед
Вашингтоном".
     Тем  временем  немцы  вновь  стали  хозяевами  положения и  перебросили
довольно  большое число самолетов на Эгейское море,  имея  в  виду разрушить
планы, которые я лелеял. Я детально изложил этот вопрос президенту.
     Бывший военный моряк -- президенту Рузвельту 7 октября 1943 года
     "1.  Я  серьезно обеспокоен  положением, создавшимся в  восточной части
Средиземного  моря. После капитуляции Италии мы отправили небольшие части из
Египта на  некоторые  греческие  острова, в  особенности  на остров Кос, где
имеется  аэродром,  и  на  Лерос,  который  представляет  собой  укрепленную
итальянскую военно-морскую базу с  мощными стационарными батареями. Мы пошли
на  этот риск  в  надежде, что итальянские гарнизоны, которые приветствовали
нас, примут участие в обороне. Эта  надежда, по-видимому, тщетна, и  Кос уже
пал, если не считать немногих наших солдат, сражающихся в горах. Лерос может
постигнуть  та же судьба.  Наши  действия против  Родоса  еще  не увенчались
успехом.
     Я считаю, что Итальянский и Балканский полуострова связаны  между собой
в военном и политическом  отношении и по существу представляют собой  единый
театр  военных действий,  с  которым  нам  приходится  иметь дело.  Пожалуй,
невозможно  вести  успешную  итальянскую   кампанию  без  учета  того,   что
происходит  на  Эгейском море.  Немцы, по-видимому,  придают особое значение
этой восточной  сфере и, не  задумываясь, выделили значительную часть  своих
дефицитных  военно-воздушных  сил  для  того,   чтобы  удержаться  там.   Им
приходится учитывать опасность дезертирства Венгрии и Румынии и решительного
раскола в Болгарии. Турция также  в любой момент может выступить против них.
Совершенно  очевидно,  что  в  Греции  и  Югославии  складывается положение,
неблагоприятное для противника. Если  мы  припомним,  сколь блестящими  были
результаты  политической  реакции  в  Италии,  вызванной   нашими   военными
усилиями, то не кажется ли Вам, что с нашей стороны было бы крайне близоруко
игнорировать возможность аналогичного и даже еще более решительного сдвига в
некоторых или во  всех упомянутых мною странах?  Если мы в состоянии вызвать
такую реакцию  и  воспользоваться  ею,  то наша  совместная  задача в Италии
значительно облегчится.
     Я  никогда  не хотел  посылать  армию на  Балканы, а  стремился  лишь с
помощью отрядов  "коммандос", снаряжения и  агентов стимулировать  ведущуюся
там энергичную партизанскую войну. Это может дать результаты, неизмеримые по
своим  последствиям, при весьма небольших затратах за счет главных операций.
Я прошу занять Родос и другие Додеканесские острова, направить на север наши
средневосточные  военно-воздушные силы  и разместить их на этих островах  и,
возможно,  также  на  турецком  побережье;  последнего  вполне  можно  будет
добиться и тем самым отвлечь  гораздо больше сил противника, чем потребуется
наших  сил.  Это   также  даст  возможность  вступить  в  соприкосновение  с
убывающими военно-воздушными силами  противника и нанести им поражение еще в
одном районе. Все военно-воздушные силы составляют  единое целое, и чем чаще
мы будем наносить им удары, тем лучше.
     Родос занимает ключевую позицию в этом  отношении. Я не считаю нынешний
план его захвата  идеальным. Он потребует,  и  стоит того,  по крайней  мере
первоклассной  дивизии,  которая,  конечно,  может  быть заменена постоянным
гарнизоном,  как только мы  захватим этот остров. Лерос, который мы сейчас с
трудом удерживаем,  представляет собой важную морскую крепость, и как только
мы утвердимся в этом районе, авиационные и легкие военно-морские силы смогут
сыграть  самую  плодотворную роль. К  осуществлению  этой  операции  следует
приступить  лишь в  том  случае,  если она будет  проводиться с  достаточной
решительностью и  быстротой. На  ее  выполнение должны  быть брошены  хорошо
подготовленные войска,  снабженные  всем  необходимым.  При  выполнении этих
условий  отвлечение  сил от  главного  театра будет  носить  лишь  временный
характер, а  результаты  могут быть  очень  большими и далеко идущими. 5.  Я
прошу Вас внимательно рассмотреть мои соображения и не допустить, чтобы этот
план был отвергнут и  тем самым упущены  возможности,  которые могут сыграть
большую  роль  в предстоящие критические месяцы. Даже  если  десантные суда,
необходимые для  переброски  дивизии,  будут  на несколько  недель  сняты  с
подготовки операции "Оверлорд" без изменения намеченной даты  ее начала, это
окупит себя.  Я  чувствую,  что  мы  можем упустить весьма благоприятную, но
преходящую  возможность.  Если  Вы  согласны,  не  покажете  ли  Вы генералу
Маршаллу эту  телеграмму до того,  как объединенный  англо-американский штаб
примет какое-либо решение?"
     Я был очень  огорчен, получив от президента телеграмму, отправленную им
Эйзенхауэру;  фактически  она  означала отказ  в  предоставлении  какой-либо
помощи. В разгар  осуществления операции, одобренной и  лично президентом, и
американскими начальниками штабов, меня оставили без поддержки,  предоставив
одному перенести  предстоящий  удар. Отрицательные  силы, которые до сих пор
удавалось, хотя и с большим трудом, сдерживать, вновь восторжествовали.
     Президент Рузвельт -- премьер-министру 8 октября 1943 года
     "Я  не   хочу  навязывать  Эйзенхауэру  отвлекающие  операции,  которые
ограничат перспективы быстрого и успешного развития итальянских операций  по
захвату линии севернее Рима.
     Я  возражаю против каких-либо отвлекающих  операций, так как, по мнению
Эйзенхауэра, они поставят под угрозу безопасность нашего нынешнего положения
в  Италии,  которое  укрепляется  чрезвычайно  медленно,  учитывая известные
особенности  противника,  обладающего значительным превосходством в наземных
войсках и танковых дивизиях.
     Я считаю,  что  нельзя допускать таких перебросок  сил  или вооружения,
которые могут поставить  под угрозу осуществление операции  "Оверлорд",  как
она намечена в составленных нами планах.
     Американские начальники штабов согласны со мной.
     Я посылаю копию этой телеграммы Эйзенхауэру".
     Я обратил особое  внимание  на  фразу: "Я  считаю, что нельзя допускать
таких перебросок сил  или вооружения,  которые  могут  поставить  под угрозу
осуществление  операции "Оверлорд",  как  она  намечена в  составленных нами
планах". Утверждать, что  задержка на шесть недель  возвращения  9 десантных
судов  из  более чем 500,  выделенных  для участия  в  операции  "Оверлорд",
которая  к тому же должна была начаться не ранее  чем  через шесть  месяцев,
поставит  под  угрозу выполнение главной  операции,  назначенной на май 1944
года,  --  значило  утратить  всякое  чувство  пропорции.  Поэтому  я  решил
обратиться с новым энергичным призывом к президенту.
     Премьер-министр -- президенту Рузвельту 8 октября 1943 года
     "1.  Я  убедительно  прошу  Вас  обдумать  мою  точку   зрения  в  этот
критический  момент,  памятуя,  сколь  плодотворными  были  наши  совместные
действия в прошлом и как это важно для будущего.
     2.  Я  убежден,  что  отказ  от  захвата  Родоса  на  данной  стадии  и
игнорирование  всего положения в  восточной части  Средиземного моря  явится
серьезнейшей стратегической ошибкой. Я уверен также, что если бы мы обсудили
этот вопрос в личной беседе,  то эту операцию можно было  бы включить в  наш
общий  план  без  ущерба как для  развертывания операции  в Италии, в пользу
которой  я,  как  Вам известно, всегда  решительно  высказывался,  так и для
подготовки операции "Оверлорд", которую я готов всей душой поддерживать... "
     Президент Рузвельт -- премьер-министру 9 октября 1943 года
     "Я  получил Вашу  телеграмму от  8  октября и лично  внимательно изучил
моменты, на которые  Вы  обращаете внимание.  Я их тщательно обдумал так же,
как  и начальники штабов.  Я  обеспокоен возможностью того,  что наши  армии
понесут   поражение   в    результате   действий   противника,   обладающего
превосходящими,   если   не  считать   авиации,   силами,  находящимися  под
командованием человека, известного своей смелостью и находчивостью. Особенно
необходимо  обеспечить  абсолютную  безопасность  нашей  позиции  на  линии,
которую мы надеемся занять в Италии.
     Вполне понимая Ваши затруднения в восточной части Средиземного моря, я,
посылая свою  предыдущую телеграмму, руководствовался мыслью, что не следует
допускать отвлечения  сил  с Итальянского театра  военных действий, если это
может  поставить  под угрозу  безопасность  союзных армий  в  Италии, и  что
никакие действия для достижения более мелких целей  не  должны  ставить  под
угрозу успех операции "Оверлорд".
     В настоящее  время  мы  почти полностью располагаем всеми  необходимыми
фактами, чтобы на их основании судить, как далеко может завести нас операция
на  Родосе.  Эта  операция  не  ограничится  захватом  Родоса, но  неизбежно
предполагает, и немцы это прекрасно понимают, наше намерение пойти дальше. В
противном случае Родос будет находиться под угрозой обстрела со стороны Коса
и Крита.
     Я  был  за то, чтобы попытаться обеспечить хотя бы  какую-нибудь  точку
опоры на Додеканесских островах,  но  так,  чтобы это не завело нас  слишком
далеко;  в  настоящее  время  положение складывается таким  образом, что нам
придется не только хорошо подготовить и энергично вести  данную операцию, но
и  пойти значительно  дальше,  что в  свою  очередь  вызывает  необходимость
отвлечения  сил,  главным  образом  не наземных, а  морских  и воздушных, из
какого-то другого источника, которым неизбежно должна стать Италия, операция
"Оверлорд" или,  возможно, десантные  операции Маунтбэттена. Таким  образом,
проблема такова: начинать ли нам  балканскую кампанию,  действуя при  этом с
юга,  или  же  мы можем добиться большего при большей  безопасности,  быстро
продвигаясь  на  позиции  севернее  Рима,  о  которых  мы договорились?  Мне
представляется, что здесь союзники создадут более серьезную угрозу Балканам,
чем  неизбежно  рискованные десантные операции против Родоса, при  очевидной
для противника нехватке у нас необходимых средств  для дальнейших  действий.
Если руководствоваться  стратегической точкой зрения, то  я спрашиваю  себя,
куда мы двинемся после  захвата Эгейских островов? И наоборот, куда двинутся
немцы,   если  они  в  течение  некоторого   времени   будут  владеть  этими
островами?.. "
     Как  показали дальнейшие  события,  Рим  был  взят  лишь  через  восемь
месяцев.  В  течение  осени  и  зимы  в  выполнении  задачи  перебазирования
англо-американских тяжелых бомбардировщиков из Африки в Италию было занято в
20  раз большее  количество судов,  чем  то,  с помощью которого можно  было
захватить Родос за две недели. Родос оставался занозой в нашем теле. Турция,
наблюдая  такую  исключительную инертность  союзников близ своего побережья,
стала гораздо менее уступчивой и отказалась предоставить нам аэродромы.
     Американский штаб  навязал  свою  точку зрения, а расплачиваться должны
были англичане. Хотя мы  боролись  за  то,  чтобы сохранить свою  позицию на
Леросе,   судьба  наших  небольших  сил  там  была   фактически  решена.  Мы
предоставили  добровольно  в  распоряжение Эйзенхауэра все наши лучшие силы,
наземные и воздушные, в  количестве гораздо большем, чем то,  о котором была
достигнута  договоренность  в  Вашингтоне в мае и  в  Квебеке в  августе,  и
приложили  колоссальные   усилия  к  укреплению  армии  в   Италии,  намного
превзошедшие   планы  ожидания   верховного  командования,   а   теперь  нам
приходилось как-то выходить  из положения с теми  немногими  силами, которые
остались в  нашем распоряжении.  Жестокая бомбардировка Лероса и Самоса явно
была  лишь подготовкой к германскому наступлению. Численность  гарнизона  на
Леросе была доведена до бригады -- три отличных батальона английской пехоты,
переживших осаду и  голод на  Мальте и все  еще  не восстановивших полностью
свои силы.
     В день падения  острова  Кос  адмиралтейство отдало  приказ  о  посылке
сильного подкрепления,  включая пять крейсеров,  в  Эгейское  море с Мальты.
Генерал  Эйзенхауэр  также  отправил, в качестве временной  меры,  два полка
истребителей дальнего