ки. Поджарив пару  тварей,
я  уже  беспрепятственно  побрел  по  коллектору  и   вскоре   обнаружил
совершенно четкий отпечаток подошвы. Несомненно, я уже  видел  его  там,
наверху башни.
   Метров  через  пятьдесят  мой  гнилой  туннель   наконец   влился   в
современную городскую коммуникацию. Кажется, даже  дышать  стало  легче.
Однако появилась новая задача, я  стоял  на  перекрестке,  соображая,  в
какую сторону мне лучше податься. Судя  по  следам,  преступник  свернул
налево, я проделал то же самое и вскоре был за это  вознагражден.  Прямо
возле выхода на поверхность убийца приготовил  мне  еще  один  маленький
презент. Не скажу, что это были туфли в обычном понимании слова. Славные
подземельные зверьки обрабатывали их меньше  суток,  но  зато  честно  и
добросовестно, мне достались только две невкусные  пластиковые  подошвы.
Спасибо и на том. А  парень-то  не  глуп,  все  рассчитал  точно,  перед
выходом наружу надел новые башмаки, а старые оставил крысам на съедение.
Одного только не учел: не по вкусу им пришлись пластмассовые подметки.
   Поднатужившись, я  спиной  открыл  люк  прямо  перед  носом  какой-то
ошалевшей бабуси. От испуга она дрыгнула ногой, завалилась  в  сугроб  и
затихла. Только этого мне и не  хватало.  Отбросив  чугунную  крышку,  я
бросился  к  ней  на  помощь.  Пригоршней  снега  я  принялся  растирать
морщинистые щеки. Не успела она как следует  прийти  в  себя,  как  меня
накрыл совершенно неприличный, а  главное,  бессмысленный  мат.  Пока  я
занимался бабулей, один кретин на белых "Жигулях"  умудрился  влететь  в
открытый мною колодец. Определенно, Гончаров, с  тобой  не  соскучишься.
Хорошо, что он выворачивал со двора, если бы шел на скорости, то от  его
правой  передней  подвески  остались  бы  одни   воспоминания.   Скорчив
сочувственную рожу, я сострадательно заметил:
   - Вот ведь какие сволочи, штрафануть бы их как следует.
   В ответ я получил море мата со  всяческими  пожеланиями  относительно
нелегкой судьбы славных работников нашего коммунального хозяйства.
   - Я им руки обломаю... Они у меня...  Козлы!..  Я  ихнего  начальника
в... Ты представляешь, вчера в этом же самом люке я  его  чуть  было  не
придавил! До сих пор жалею, как я успел увильнуть, сам не  знаю!  Точно,
не надо было уворачиваться, сегодня бы сюда не влетел.
   - А что, вчера там кто-то работал? -  заинтересовался  я  неожиданной
удачей. - Давай-ка я тебе помогу, вдвоем-то вытащим твою тачку.
   - Ага, - по ходу  дела  продолжал  разговорчивый  недотепа,  -  вчера
вечером я заезжал во двор, уже темно было, и вдруг... Хорошо, я скорость
сбросил, а то... Прямо перед капотом открывается люк, и оттуда...  Я  по
тормозам и резко вправо... Выскочил из  машины,  цоп  его  за  шкварник,
говорю... а он и  сам  перепугался,  стучит  золотыми  зубами,  чуть  не
обгадился. Я ему говорю... А он ни слова...
   - Странно, с золотыми зубами, говоришь? Странно.
   - А чего тут странного? Я вон в сорок лет со вставной челюстью  хожу,
а тут два или три вставных зуба. Ему-то поболе пятидесяти будет.
   - Странно, не знаю таких, я  в  этом  тресте  пять  лет  работаю,  но
златозубых у нас не встречал. Какой он из себя, во что одет?
   - Ага, так ты в этом тресте работаешь, да я тебя сейчас...  Какого...
не можете колодцы закрыть... Ты у меня...
   Мужик разбушевался не на шутку, пришлось его немного помять, но, даже
кувыркаясь в снегу, он изрыгал отборный мат. И только когда  я  пообещал
ему,  что  отныне  и  во  веки  веков  все  канализационные  сети  будут
содержаться  согласно  правилам   техники   безопасности,   он   немного
успокоился.
   - Так какой он из себя? - повторил я свой вопрос.
   - Какой, какой, говорю тебе: фиксатый, в черной кожаной  куртке.  Ну,
шапка на нем была лисья, рыжая такая, пушистая, что еще...
   - Рост, комплекция, тип лица?
   - А ты что, мент, что ли?
   - Какой я мент... Мне просто надо  знать,  кто  из  моей  конторы  по
вечерам в одиночку шастает по колодцам, тут ведь и до беды недалеко.  Ты
вот  второй  раз  в  открытую  шахту  залетаешь,  а  если  человек  туда
навернется?
   - Да, найти этого сукиного кота не мешает. Ростом он с меня,  значит,
метр семьдесят пять,  ни  худой,  ни  толстый,  тоже  вроде  меня,  рожа
длинная, испуганная. Какого цвета глаза, сказать не могу, не рассмотрел.
Вот и все.
   - Негусто, но и на том спасибо.
   - Если найдешь, вздрючь его от меня тоже.
   - От кого, я же не знаю, как тебя зовут.
   - Скажи, от Василия Викторовича Бурова, чтоб ему  пусто  было.  Стой,
чуть не забыл, его Саньком зовут.
   - Ого, откуда такие сведения, он  что,  представился,  когда  ты  его
тряс?
   - Да нет, просто в то время подъехала машина и шофер,  совсем  пацан,
его позвал. Говорит, кончай базар, Санек, поехали.
   - Вот как, странно. А говоришь, ему больше пятидесяти!
   - А чего странного, меня многие Васькой зовут...
   - Ладно. Он что-нибудь ответил?
   - Да нет, молча забрался в машину и укатил.  Погоди,  перед  тем  как
сесть, он еще сказал водиле,  мол,  все  нормально,  точно,  он  сказал:
"О'кей".
   - А какая это была машина?  -  чуть  ли  не  писаясь  от  нетерпения,
вкрадчиво спросил я. - Может, ты и номера запомнил?
   - Нужны они мне сто лет! А сел он в белую "шестерку". Ну бывай, а  то
совсем с тобой заболтался, работать надо. Мужик, ты ведь мент, лапшу мне
на уши вешаешь... Ну да ладно, все равно он говно.
   Ну вот, и совсем неплохо сегодня поработал душечка Гончаров, он имеет
полное право посмотреть  внутренний  интерьер  нового  бара  с  красивым
женским именем "Фаина". Интересно, что творится в  брюхе  этой  "Фаины"?
Гончаров зайдет только на секундочку, а потом с чистой  совестью  пойдет
за обещанным ему авансом.
   Внутренности "Фаины" мне пришлись по душе,  и  секундочка  обернулась
получасом. Когда я вышел, на улице было уже темно. Несмотря на это,  шеф
"Волга-Моторс" находился на месте. По крайней мере, свет в его  кабинете
горел. Наверно, ждал, когда я заявлюсь за своими денежками. Похвально!
   При  виде  меня  охранники  шарахнулись  в   стороны,   услужливо   и
беспрекословно уступая дорогу. Крылов встретил меня более чем странно. У
него приоткрылся рот, во-вторых, глаза широко распахнулись, и  в  них  я
прочел полное непонимание, если не сказать - страх.
   - Что с вами? - вежливо спросил я. - Вы что-то скушали?
   - Как? Вы? Откуда?
   -  Из  бара  "Фаина",  не  приходилось  бывать?  Жаль,   настоятельно
рекомендую. Только недавно открылся, и поэтому торгуют настоящей водкой.
Как-нибудь сходим туда вместе. Да что вы на меня вылупились как баран на
новые ворота? Я, между прочим, пришел за бабками, то  бишь  за  авансом.
Или в моих услугах фирма больше не нуждается?
   - Конечно, - наконец-то он соизволил захлопнуть челюсть,  -  конечно,
но как... как вы оказались в баре? Из здания ведь вы не выходили, в этом
клянутся три охранника...
   - Хреновая, значит, охрана. Вы знаете, что  Гальский  довольно  часто
посещал последний этаж в целях выпить водочки?
   - Не знал наверняка, но догадывался и не видел в том особенной  беды.
Думаю, что квасил он там не один, а с  моей  сестрой  Зинаидой.  У  них,
понимаете ли, платоническая любовь на водочной почве.  Сначала  я  хотел
это дело пресечь, а потом махнул рукой. В конце концов,  взрослые  люди.
Зинка сегодня на работу не вышла, ревет белугой, а каково мне? Не то что
реветь, впору утопиться. Если я не найду материалы, мне конец. Под  этот
проект я брал серьезные суммы,  их  рано  или  поздно  надо  возвращать.
Кстати, как у вас дела с нашей проблемой?
   Гордо вытащив из-за пазухи объеденные подошвы, я небрежно  бросил  их
на стол. Он  внимательно  их  осмотрел  и,  видимо  не  удовлетворившись
процентом изношенности, брезгливо отодвинул в сторону:
   - Что это?
   - Это остатки башмаков человека, который выкинул вашего  Гальского  с
пятого этажа. Как видите, времени даром  я  не  теряю.  А  посему  готов
принять аванс в сумме двадцати четырех рублей и тридцати шести копеек.
   - Господи, какие рубли, какие копейки, о чем вы?
   - Это так, к слову, а вообще-то я действительно пришел за деньгами.
   - Перестаньте, конечно, вы их получите прямо сейчас, не в этом  дело!
Неужели вам хоть что-то удалось узнать?
   - Конечно, но деньги вперед. Ладно, - сжалился я,  видя,  что  он  на
грани нервного срыва, - покажу тебе  кое-что,  только  уговор:  когда  я
работаю, лишних вопросов  мне  не  задавать.  Спрашивать  буду  я.  Могу
рассказать только то, в чем абсолютно уверен, и ни копейкой больше.
   - Уже иду, только скажите,  ради  бога,  как  вам  удалось  незаметно
выскользнуть из конторы?
   - Точно так же, как и преступнику. Пойдемте, сейчас все  узнаете.  Но
сначала я бы хотел поговорить с ближайшими помощниками  Гальского.  Если
это возможно, то проводите меня  к  ним,  а  то  возле  их  двери  стоит
свирепый страж.
   - Боюсь, что они уже ушли, но попробуем.
   При виде шефа мордастый  охранник  вытянулся  в  струнку,  совершенно
игнорируя мою персону. Он доложил, что нужные нам товарищи уже  окончили
свой рабочий день и ушли домой. Велев ему никого наверх не  пускать,  мы
поднялись на злополучный чердак. Здесь я живописно продемонстрировал ему
весь  ход  событий,  путь  отступления  преступника  и  даже   предложил
спуститься в крысиную дыру.
   - Нет, не  стоит,  я  вполне  вам  верю.  Видите,  я  оказался  прав,
Гальского убили, но кто бы мог подумать, что эта сволочь проникла  через
резервуар!
   - А вам больше ничего не показалось странным?
   - Нет, а что вы имеете в виду?
   - Например, почему  отсутствуют  пустые  бутылки  и  почему  привязан
трос?
   - Бутылки,  вероятнее  всего,  забирала  уборщица,  а  трос  привязан
потому, что его кто-то привязал.
   - Логика  у  вас  железная,  я  преклоняюсь.  Только  объясните,  как
вчерашнюю, последнюю бутылку могла забрать уборщица, если ее сюда  никто
не впускал?
   - Он мог ее выкинуть в окно.
   - Мог, но не выкинул, потому что территорию внизу я  осмотрел  первым
делом, как только мы пришли. О чем это говорит?
   - Это говорит о том, что вчера он не пил.
   - Совершенно точно, но тогда зачем он сюда поднялся?  А  поднялся  он
затем, дорогой Юрий  Михайлович,  чтобы  с  кем-то  встретиться.  Теперь
объясните мне такую деталь: какой  преступник  может  наверху  привязать
веревку, сам находясь внизу? Отвечу: никакой.  Убийца  Гальского  ее  не
привязывал,  это  сделал  сам  Гальский.  Теперь   привяжите   к   этому
обстоятельству отсутствие каких-либо материалов,  и  картинка  получится
полная. Вам понятно?
   - Что... Неужели... Неужели вы думаете, что...
   - Я не думаю, любезный, я просто вижу и,  опираясь  на  факты,  делаю
выводы. Гальского убил его сообщник, это так же ясно, как выпить  водки.
Инженер  передал  ему  материалы  и   стал   не   нужен,   более   того,
обременителен. И тут-то  появляется  прекрасная  возможность  не  только
избавиться от лишнего едока и опасного партнера, но еще и  инсценировать
самоубийство. Я совсем не удивлюсь, когда  узнаю,  что  для  начала  его
тюкнули по головке чем-нибудь тяжелым.
   - Какой мерзавец, боже мой! Конечно, все произошло именно так, как вы
говорите. Какой же я осел! Ведь я верил  ему,  как  никому  другому,  он
получал у меня до пятнадцати лимонов в месяц.
   - Однако негусто для такого изобретения.
   - Но кроме того, он имел материальную базу и средства на  разработку!
Эти деньги в сумме ста миллионов находились в его  сейфе.  Конечно,  они
тоже исчезли. Когда он ушел от первой жены, фирма приобрела ему отличный
типовой коттедж в центре города вместе с участком и обстановкой.  Раз  в
год за наш счет он с охранником тешил свои телеса на берегу Средиземного
моря. Подонок, поделом ему, если б знал, удавил бы собственными  руками.
Но и мне  досталось  круто,  под  этот  проект  взяты  деньги,  их  надо
отдавать. Я-то отдам, но меня бесит  другое,  бесит  его  предательство.
Пять лет я спал и видел  во  сне  этот  гребаный  электромобиль,  и  что
теперь?.. Через три-четыре месяца  какая-нибудь  фирма  заявит  на  него
права, а через год начнет серийный выпуск! Этого я не переживу.
   - Переживешь, ко всему подлец человек привыкает, привыкнешь и ты. Что
делать мне, продолжить поиски или на этом  следствие  Колобки  закончат?
Лично я в конечный успех верю с трудом, но вам решать.
   - Решать мне, пойдемте в  кабинет,  скверное  здесь  место.  Холодно,
темно и пахнет падалью... или Гальским.
   Вот вам обещанные три тысячи долларов, - уже в  кабинете,  протягивая
мне деньги, продолжил  разговор  Крылов.  -  Мне  кажется,  имеет  смысл
все-таки поискать негодяя, может быть, вам повезет.
   - Возможно,  только  не  опоздать  бы,  упредить,  не  позволить  ему
передать документы в конкретную фирму,  ведь  в  этом  случае  все  наши
усилия превращаются в мышиную возню, пустую трату времени и денег.
   - Я это прекрасно понимаю, но сидеть сложа  руки  -  выше  моих  сил!
Попробуйте, я не беру с вас никаких обязательств. Более того,  даже  при
отрицательном результате ваша работа будет оплачена.
   - Тогда до завтра. С утра  появлюсь,  хочу  поговорить  с  тремя  его
помощниками. Вы сообщили о его гибели родным?
   - Сообщили бывшей жене, а она должна поставить в известность сыновей.
Что же касается его молоденькой профурсетки, то никто не знает,  где  ее
искать. Кажется, она нашла себе отличного сексуального партнера, не чета
этому козлу, а для переоформления квартиры она и через  месяц  появиться
может. В такое вонючее дерьмо я попадаю в первый раз.
   - Странно, вы, как советский бизнесмен, должны  были  давно  к  этому
привыкнуть. Вся ваша коммерция держится только на жульничестве.
   - Возможно, но у меня скорее конструкторское  бюро,  нежели  торговая
палатка, согласитесь, это несколько разные вещи. Мы продаем  не  женские
прокладки, а продукт умственного труда. Этот товар немного другой.

***

   Дома я появился в десятом часу. Голодный кот был свиреп.  Видимо,  он
весь  день  просидел  в  бессильном  созерцании  недоступных  для   него
попугайчиков и рыб, одна из  которых  уже  успела  отмучиться  и  теперь
плавала кверху брюхом, ко всему безучастная. Не успела  Милка  выполнить
возложенную на нее миссию. И неизвестно, будет ли вторая попытка.
   Но чем все-таки кормить этих тварей? С котом проще, жрет все  подряд,
если, конечно, с  мясом.  Прошел  почти  месяц,  как  бравый  автоматчик
наповал уложил Валентину, и с той поры я напрочь был лишен женской ласки
и заботы. Сидел на хлебе и консервах, потому что питаться в столовых  не
позволял желудок, а в ресторанах - деньги.  Но  сегодня  я  был  король,
потому как после вчерашней неудачной  вечеринки  холодильник  был  забит
множеством вкусных вещей.
   Мы с котом пожирали  заливное  мясо,  думая  каждый  о  своем.  Он  о
скаредности хозяина, а я о Гальском. Я только теперь до  конца  осознал,
насколько гениально его открытие.  Это  действительно  революция,  и  не
только в автомобилестроении, это революция в науке вообще  и  технике  в
частности. Но  возможно  ли  такое?  Чтобы  таким  образом  передавалось
напряжение, представить было трудно, оно вещь материальная, иной раз так
долбанет, что милицейская дубинка березовым веником  покажется.  Кстати,
давно я банькой не баловался. Отличный предлог, чтоб напроситься в гости
к знакомому чудаку, доктору этих  самых  наук.  Поздновато,  правда,  но
ничего, его я редко балую своим вниманием.
   - Я вас слушаю, - доложил мне прокуренный женский голос,  и  я  сразу
представил  себе   его   обладательницу,   Галину   Павловну   Раевскую,
шестидесятилетнюю женщину, лучшую подругу матери. Старуху умную,  крутую
и бескомпромиссную.
   - Здравствуй, свет Галина Павловна! Если бы ты знала, как  я  по  вас
соскучился, как мне вас не хватает, как...
   - Заткнись, не мели метлой, кто скучает, тот нас не забывает,  а  вот
ты скоро забудешь, как меня зовут. Маленький поганец,  ты  хоть  помнишь
день моего рождения?
   - Конечно, Солнышко. - Я мучительно выжимал  свои  извилины,  пытаясь
вспомнить этот треклятый день, не дай бог, сейчас она спросит конкретную
дату, и я сяду в калошу. - Разве  можно  забыть  дату  рождения  великой
русской пианистки госпожи Раевской? Это святотатство!
   - Ладно тебе врать. Ты хоть помнишь, сколько мне завтра стукнет?
   - Обижаешь, моя сладкая, тебе, как всегда, шашнадцать. А как поживает
наш дражайший Анатолий Романович?
   - А что с ним может случиться, все пьет мою кровушку,  старый  упырь.
Тебе дать его? Так я и знала, по делу позвонил. Нет  бы  просто  так  со
старухой поболтать, мать вспомнить, паршивец!
   - Костик, не слушай старую ведьму! - перехватил трубку доктор наук. -
Мало ей, меня со свету сживает, еще и за тебя принялась. Ты по делу?
   - Ага, - виновато признался я. -  Можно  я  к  вам  сейчас  ненадолго
подъеду, буквально на полчаса, нужна ваша консультация.
   - Тебе мы рады даже в два ночи, мы ждем.
   Прыгнув в первую же остановившуюся машину, я через десять минут был в
лесном поселке, где находился домик моих стариков. Пока я ехал, они  уже
успели собрать на стол, и мне стало стыдно вдвойне.
   - К чему все это, я ведь на минуту!
   - Замолчи, умный какой! Садитесь и разговаривайте, я  вам  мешать  не
буду, полежу в уголке, чтоб не слышать ваших секретов,  -  осадила  меня
старуха, и я послушно заткнулся, понимая, что все это ей приятно.
   - Давай-ка, Костик, по махонькой, за прошлое!
   - Спасибо, Анатолий Романович, спасибо!
   - Дело-то какое ко мне?
   - У меня всего один вопрос, может, он  покажется  вам  неожиданным  и
даже смешным, но попробуйте на него  ответить.  Можно  ли  электричество
передавать на расстояние без помощи провода?
   - А как вы относитесь к проблеме шаманизма?  По-моему,  такой  вопрос
задал один из героев Василия Шукшина приехавшему в деревню ученому.
   - Никак, ответил  тот  ученый,  потому  что  такой  проблемы  нет,  -
вспомнил я.
   - Я всегда говорил, что  из  тебя  вырастет  умный  мальчик.  Ты  сам
ответил на свой идиотский вопрос.  Кто  только  надоумил  тебя  мне  его
задать? Или ты хохмишь?
   - К сожалению, говорю совершенно серьезно и, больше того, спрошу  еще
раз: почему это невозможно? Хотя бы теоретически?
   - Ну если уж совершенно  серьезно,  то  это  возможно,  и  не  только
теоретически, но и практически, примером тому может служить обыкновенная
молния. Скажу больше: такие разработки ведутся, но зачем это тебе?
   - Спасибо, просто я усомнился в самой этой  идее,  а  теперь  немного
по-другому буду представлять  истинное  положение  вещей.  Я,  наверное,
пойду, поздно уже, пока поймаю машину...
   - А ты ее и не будешь ловить, Галька тебе уже постелила. Ты  даже  не
трепыхайся, цыпленок, если не хочешь, чтоб мы обиделись окончательно. По
махонькой и спать. Завтра ждем тебя к шести. На всякий  случай  сообщаю:
ей стукнет шестьдесят восемь, а то оконфузишься. Спокойной ночи.
   Наутро, вместе с завтраком, я получил такое предложение, от  которого
захотелось зареветь.
   - Костик, мы тут посовещались с Галькой, - неуверенно начал Раевский.
- Не знаю, как и сказать... Мы знаем, что ты один... Это... ну, переходи
к нам жить, у нас ведь никого нет... Мы тоже одни, чего нам,  ты  только
сразу не отказывайся, подумай... Чего одним-то жить? Галька тебя  любит,
я тоже...
   - Хорошо, Романыч, подумаю. - Поспешно вскочив, я натянул  куртку.  -
До вечера!

***

   В городской морг и обосновавшуюся там же медэкспертизу я  подъехал  к
десяти часам. Несмотря на столь ранний час, Иван Захарович Корж был  уже
в форме, то есть успел поправить здоровье путем потребления  похищенного
спирта, выдаваемого государством на нужды  усопших.  За  систематическое
его употребление он получил пикантную  кличку  Сизый  Нос.  Удивительно,
несмотря на  это,  специалист  он  был  классный,  и  потому  все  трупы
сомнительных самоубийц