- зло ответил я.  -  И  только  для
того, чтобы вас насмешить, я собственноручно разбил себе башку шкворнем.
   - Не шкворнем, а лопатой, - автоматически возразил  майор,  показывая
мне не замеченную ранее лопату с черным коротким черенком.
   - Хорошо, значит, лопатой я крою себе череп, дабы доставить господину
Окуню райское наслаждение? Так по-вашему?
   - Нет, конечно, но где обещанный вами мокрушник?
   - Может, он затаился где-нибудь среди ящиков и бочек?
   - Сейчас ребята посмотрят, но  только  я  почти  уверен,  что  ничего
путного они там не найдут. Разве что затонувший в грязи труп. Он ведь не
реагировал на газ. Расскажите подробно, как все произошло?
   - С удовольствием, и думаю, что это сделать надо  было  давно.  После
того как мы с вами расстались, я около часа пробыл в  комнате,  в  сотый
раз обдумывая произошедшее.
   - И что же надумали?
   - Ничего путного, только  заработал  головную  боль.  Плюнув  на  это
неблагодарное занятие, я вышел во двор подышать. Пробыл я там  не  очень
долго, не больше получаса, а когда вернулся в  дом,  то  мне  послышался
стук, как если бы кто-то резко прикрыл дверь. Нервы мои были на пределе,
но, несмотря на это, я включил весь имеющийся свет  и  занялся  осмотром
комнат. Не  найдя  ничего  подозрительного,  я  подумал,  что  звук  мне
померещился, и, успокоенный, хотел ложиться спать. Наверное, я так бы  и
сделал, если бы черт меня не дернул заглянуть в подполье. Едва только  я
открыл крышку, как мне навстречу прыгнул какой-то человек.
   - Как он выглядел? Опишите.
   - Это был парень с короткой  стрижкой,  одетый  в  темный  спортивный
костюм. За тот короткий миг это все, что мне удалось заметить.
   - Вы сказали, короткий миг. Он что же, сразу вас ударил?
   - Не он меня, а я его. Ногой по морде, а потом крышкой по  башке.  Он
полетел вниз, а я сверху прилег отдохнуть. Вот, собственно, и все,  если
не считать короткого, но емкого диалога, состоявшегося между нами.
   - И о чем же вы говорили?
   - Я спросил, с какой целью он завалил Шмару, а он  отправил  меня  на
три буквы.
   - Значит, вы слышали его голос?
   - Большое счастье! - сварливо пробурчал я. -  Лучше  бы  мне  его  не
слышать. Из-за него меня чуть было не укокошили, и нет никакой гарантии,
что они не повторят свои опыты.
   - Вы думаете, преступник не одинок?
   - Я теперь в этом не сомневаюсь. У него есть подельник, кто,  как  не
он, оставил нам свое мерзкое орудие - лопату?  Кто,  как  не  он,  помог
преступнику бежать? Ведь по вашим данным, в подполье никого нет. Хотя на
вашем месте я бы осмотрел его еще раз и более внимательно, есть  у  меня
некоторые сомнения. А тем более вы их подтвердили, заметив,  что  следов
волочения на полу нет!
   - Это действительно так. Расскажите, как вы сидели на полу  в  момент
удара.
   - Лицом в эту комнату, а спиной в спальню, там, где я сплю.
   - Значит, левым боком ко входу?
   - Так точно, и я бы  непременно  заметил  человека,  входящего  через
дверь.
   - Если принять  ваши  слова  за  истину,  то  я  ничего  не  понимаю,
получается какая-то немыслимая чепуха.
   - Вот-вот, и я о том же. Одна версия  исключает  другую  и  при  этом
рассыпается сама. Посмотрим, что даст детальный осмотр.
   Повторный осмотр подполья ничего нового не дал, кроме  того,  что  на
сходнях была обнаружена свежая кровь  и  грязные  следы  от  галош.  Это
говорило  о  недавнем  пребывании  здесь  человека  и  подтверждало  мой
рассказ. Отослав парней, майор вызвал кинолога и  эксперта-криминалиста,
хотя, на мой взгляд, решение это было несколько запоздалым.
   Я оказался  прав,  доставленная  через  полчаса  псина  добросовестно
обнюхала лопату, коридорный пол и, покрутившись на месте, уставилась  на
нас с немым вопросом. В ее глазах я явственно прочел: "И какого хрена вы
меня сюда позвали?"
   Приезд женщины-криминалиста  оказался  более  результативным.  Засняв
следы галош на сходнях и счистив кровавые пятна, она  вплотную  занялась
лопатой. После некоторых манипуляций с порошком она громко выматерилась:
   - ... Козел, жирный боров, опять вещдок лапал... чтоб у тебя  твои...
руки отсохли... ты, баран. Ты что, специально это делаешь?
   - Что ты, Танечка, что ты, - засуетился, затряс брюхом следователь, -
не может такого быть, с чего ты это взяла?
   - Да тут  невооруженным  глазом  видно,  а  я  твои  поганые,  жирные
папилляры уже наизусть знаю, скоро они мне сниться будут.  Ну  чего  ты,
как любопытная баба, все хватаешь и в рот тянешь? Дождешься ты  у  меня,
Окунь, накатаю на тебя рапорт.
   - Прости, Танечка, бес попутал, больше такого не повторится.
   - Не повторится,  который  раз  слышу,  -  проворчала  криминалистка,
внимательно обнюхивая, просматривая и облизывая грязную лопату.  -  Твое
счастье, жирный сазан, преступник работал в перчатках,  предположительно
в шерстяных, предположительно бирюзового  цвета.  Судя  по  ржавчине  на
штыковой части лопаты, ею давно не пользовались,  а  судя  по  въевшейся
черной   пыли,   можно   предположительно   сказать,   что   ранее   она
использовалась для погрузки угля. Еще на  ней  обнаружено  четыре  седых
волоса и бурые пятна, похожие на кровь. Подробнее я смогу сказать о  них
после анализа.
   - Не надо, - мрачно вмешался я. - Это мои волосы и кровушка моя.
   - Отлично, это значительно облегчит мою задачу, всего хорошего.
   Выдрав из моей головы еще  несколько  волосинок  и  упаковав  лопату,
матерщинница уехала, оставляя меня наедине со смущенным следователем.
   - Интересная манера разговора у  этой  дамы,  -  поделился  я  своими
впечатлениями. - Наверное, у нее было трудное детство и отец не  вылезал
из тюрем.
   - Ага, труднее некуда, - со вздохом согласился Окунь. - Папаша ее был
вторым секретарем горкома, тяжело жилось, так тяжело, что я  из  жалости
на ней женился.
   - Сочувствую. У самого жена - дочь бывшего начальника милиции. Однако
ваша супруга подала дельную мысль относительно лопаты. Удивляюсь, как мы
сами до этого не додумались.
   - За всем не уследишь, я понимаю, о чем вы говорите. Вы имеете в виду
угольную пыль, въевшуюся в черенок?
   - Именно так. Насколько я понимаю, господин майор, дома  здесь  давно
отапливаются газом. Или мои наблюдения ошибочны?
   - Нет, это действительно так, газовое отопление у нас уже лет десять,
и мне непонятно, откуда могла выплыть лопата.
   - Очевидно, ее принесли с собой.
   - Не думаю. Представьте себе, Константин Иванович,  вы  собрались  на
мокруху и через весь город тащите с собой метровый шанцевый  инструмент.
Мне кажется это не правдоподобным.
   - Полностью с вами согласен, но тогда где он мог ее взять?
   - Скорее всего, здесь, правда,  я  не  заметил  ни  одного  угольного
сарайчика.
   - Может быть, раньше уголь держали в подполье? - поделился  я  своими
соображениями, но тут же сам их отбросил:
   - Нет, не получается.  Во-первых,  вход  в  него  перекрывал  я  сам,
во-вторых, там болото, и  в  этом  случае  лопата  была  бы  мокрой,  и,
наконец, третий аргумент: он никак не мог прежде ударить  меня  лопатой,
за которой ему только предстояло спуститься.
   - Константин Иванович, - задумчиво  глядя  мне  в  глаза,  проговорил
Окунь, - а ведь  вы,  наверное  сами  того  не  подозревая,  подали  мне
замечательную идею! Если мы ее проработаем и она принесет нам  ожидаемые
результаты, то нам многое станет понятно. Вы ходить можете?
   - Смотря куда - если по бабам, то с удовольствием.
   - Нет, гораздо ближе, вокруг дома.
   - Странный у вас маршрут  для  утреннего  променада,  но  я  к  вашим
услугам.
   Начиная  с  фасада,  мы  не  торопясь  шли  по  периметру   метрового
фундамента. Теперь и я понимал цель нашего  путешествия  -  майор  искал
сарайчик для хранения угля. И мы  его  нашли  в  задней  части  дома  на
территории курятника. Вход в него  издали  был  незаметен,  его  скрывал
бурно разросшийся кустарник, и, только  подойдя  вплотную,  мы  заметили
небольшую, дряхлую дверцу. Возле нее виднелись  четкие  и  свежие  следы
галош. Сомневаться не приходилось - недавно здесь кто-то побывал.
   - Может быть, опять пригласить кинолога? - разумно предложил я.
   - Не стоит, в лучшем случае собака приведет нас в дом, да и только, а
это я и без нее теперь прекрасно знаю.
   Осторожно,  не  касаясь  ручки,  майор  открыл  дверцу.  Удивительно,
несмотря на то что ею давно никто не пользовался, она открылась мягко  и
без скрипа. Это лишний раз подтверждало - убийство  готовилось  заранее.
Сарайчик за домом оказался довольно большим, но каким-то несуразным. При
десятиметровой длине он имел не больше двух метров в ширину.  При  свете
фонарика первое, что бросилось в глаза, была  куча  спрессованного  угля
столетней давности. У ее основания лежало два собачьих трупа  -  недаром
исчезновение барбосов не давало мне покоя целую ночь.
   Странно, но ни одного окурка, ни одной конфетной  обертки  обнаружить
нам не удалось. Зато умный следователь нашел нечто более существенное. У
длинной стенки, граничащей с основным подпольем, почти вровень  с  полом
он наткнулся на дно большого  бочонка.  Это  обстоятельство  нас  крайне
заинтересовало.
   - Константин Иванович, вам не кажется это немного неестественным?
   - Кажется, прямо как в детской загадке: "Утка  в  море,  а  хвост  на
заборе". Если мы видим хвост, то где же сама утка?
   - Думаю, мы ее найдем, и тогда загадочка разгадается сама  собой.  Вы
как думаете, куда это донышко открывается?
   - Думаю, наружу.
   - А вот и не угадали.
   От майорского пинка бочоночный кругляш  провернулся  на  вертикальной
оси, открывая нам путь в подполье. Громко заржав, весьма довольные  друг
другом, мы покинули коварное подземелье, чтобы по стаканчику  выпить  за
наш ум и прозорливость.
   - Ну вот, теперь все встает на свои места, -  кромсая  персик,  изрек
Окунь. - Можно нарисовать подробную схему-картинку его  действий.  Может
быть, как непосредственный участник, это сделаете вы? Тем более отныне я
почти полностью вам доверяю. Вы теперь почти вне подозрений.
   - Не понимаю вас, а что же, до сего момента вы меня...
   - Да-да, именно так, вы  были  одним  из  основных  подозреваемых,  и
знаете почему? Во-первых, человек вы приезжий, вполне подходите на  роль
наемного  убийцы.  Второе,  вы  уволены  из  органов  за   неблаговидное
поведение, значит, опять-таки могли пойти  на  преступление.  И  третье,
работали вы следователем, а значит, могли обстряпать дело таким образом,
что у любого сыскаря были бы только битые карты. Ну и  еще,  на  гарнир,
ваша пляжная дама полностью  отрицает  знакомство  с  вами.  И  наконец,
последнее: пирожник Прокопчук вчера вечером уже вспомнил, что видел, как
вы вернулись домой в десять часов утра. Согласитесь,  букет  достаточный
для самых серьезных подозрений.
   - Ваши подозрения, уважаемый господин Окунь,  я  бы  мог  отмести  за
полчаса, но не хочется попусту тратить время, мы отвлеклись,  а  мне  бы
действительно  хотелось  воссоздать   схему,   по   которой   действовал
преступник. Если вы не возражаете, я начну.
   Итак, вчерашней ночью, пользуясь нашим пьяным сном, преступник травит
собак и проникает в сарай, где смирно сидит всю ночь,  вплоть  до  того,
как опохмеленные хозяева, предварительно  поругавшись,  расползаются  по
своим спальным местам. Тогда он проникает в дом, вероятнее всего,  через
окно моей комнаты. Убедившись, что его потенциальная  жертва  беззаботно
дрыхнет, он делает свое грязное дело и,  чтобы  не  рисоваться,  тем  же
путем уходит в сарай, где ему предстоит отсидеться до темноты.
   - Нет, тут я могу вам возразить, уважаемый  Константин  Иванович,  до
темноты сидеть ему было никак нельзя. Он прекрасно знал, что труп  Шмары
будет обнаружен  в  самое  ближайшее  время  и  тогда  начнется  большой
переполох, который может для него плохо кончиться.  Тут  что-то  другое,
скорее всего, ему помешало какое-то непредвиденное обстоятельство. Может
быть, Прокопчук? Нет, о его  постоянном  присутствии  он  наверняка  был
осведомлен. А если так, то через калитку он уходить не собирался.  Тогда
как? Ему оставался единственный путь - через огород, через лиман.
   - Простите, но вы совсем недавно говорили, что пути через  тот  обрыв
нет.
   -  Говорил  и  говорить  буду.  Подняться  по  нему  невозможно,  все
осыпается, но вот спуск вполне допустим.  Итак,  его  отступлению  через
огород кто-то  (пока  это  не  важно)  мешает,  причем  мешает  довольно
продолжительное время, вплоть до вашего прихода. Вы  согласны  со  мной?
Отлично, потом очередной помехой для него становится прибытие патруля, а
в дальнейшем и оперативной группы.  После  их  отъезда  он  по  каким-то
причинам снова не может выбраться, хотя, казалось бы, теперь это сделать
проще простого, ведь Прокопчука увезли и у него открыто два пути отхода.
   - Он не мог выскочить, потому что к моменту  их  отъезда  я  вернулся
домой. Да, я вернулся в дом, и мне почудилось, что в  нем  кто-то  есть.
Спрятавшись за портьеру, я застыл в ожидании, потому как с  одной  рукой
ничего другого мне не оставалось. Неизвестно, чем бы все это  кончилось,
если бы не появилась Ирина. Громко стукнув калиткой  и  входной  дверью,
она протопала именно в эту  комнату  и  остановилась  у  моей  портьеры.
Выглянув, я подал ей знак  молчания  и  шепотом  объяснил  причину.  Она
испугалась до чертиков и кинулась в коридор за топориком.  Я  уже  хотел
бежать следом, но она, безумно хохоча,  явилась  сама.  За  шиворот  она
держала котенка,  виновника  таинственных  звуков,  исходивших  из  моей
комнаты. Ну а после ее ухода у меня вновь возникло неприятное ощущение.
   - Какое конкретно?
   - То же самое, мне показалось, что в доме я не  один.  Я  досконально
проверил каждый уголок, но ничего  не  обнаружил.  Оставалось  подполье.
Когда я его открыл, появились вы, причем неожиданно и  тихо,  со  спины,
как опытный вор.
   - Да, я немного вас напугал, но к делу это не  относится,  эпизод  со
мной вы можете опустить, и так понятно, что в это время он вынужден  был
затаиться и дышать в тряпочку. А вот после  моего  ухода  он,  очевидно,
решил предпринять какие-то активные действия.
   - После вашего ухода я  вышел  в  огород  и  расположился  на  лежаке
неподалеку от него.  Наверное,  это  опять  помешало  ему  выбраться  на
свободу  через  сарай,  и  тогда  он  предпринимает   рискованный   ход.
Перебравшись в  подполье,  он  пытается  уйти  через  коридор,  и  опять
неудача. В дом вхожу я, причем открываю крышку подполья и,  более  того,
нокаутирую его и запираю в каменном мешке. Парень в панике, его засекли.
Он понимает, что в любой  момент  я  смогу  его  опознать.  И  тогда  он
решается на крайнюю меру. Выбравшись через сарай, с лопатой наготове  он
неслышно пролазит в окно моей комнаты,  подходит  ко  мне  со  спины  и,
улучив момент, убирает свидетеля, то бишь  плющит  мой  затылок.  Только
непонятно, почему он ударил плашмя? Ребром было бы куда как эффективней.
   - Это  уже  детали.  Мне  интересно  другое:  если  он  так  свободно
ориентировался в доме, о чем это говорит?
   - Да все о том же: убил кто-то из своих, а мы  вернулись  к  тому,  с
чего начинали. Получается сказка про белого бычка. Мы тупо  топчемся  на
месте. И ничего не знаем о делах действительно творящихся.
   - Ладно, Гончаров, отдыхайте, а после обеда я к вам еще зайду,  может
быть, что-то прояснится.

***

   Часов до одиннадцати я проспал как убитый, а когда проснулся,  бодрый
и посвежевший, уже вовсю палило солнце, обещая очередной злой и  знойный
день. Первым моим позывом было пойти на пляж, но, потрогав свою разбитую
рожу и распухшую руку, я сразу  же  отказался  от  этой  привлекательной
мысли.
   Я умывался, когда во дворе появился страдающий Прокопчук в  окружении
охающей супруги и влиятельного сыночка.  Несправедливо  репрессированный
пирожник был несчастен и злобен.  Торжествующе  посмотрев  на  меня,  он
гневно изрек:
   - Правда восторжествовала,  и  вам  не  удастся  засудить  безвинного
человека, не на того нарвались, а вот  вы  ответите  по  всей  строгости
закона. Володенька, перед тобой сообщник следователя Окуня,  это  с  его
помощью твоему отцу хотели пришить дело. Думаю, тебе нужно  заняться  им
всерьез. Тот еще гусь, вполне возможно, что он был в сговоре с хозяйкой,
а может быть, и лично, своими руками завалил  Валеру.  Смотри,  какая  у
него уголовная рожа, для него  человека  угробить  -  что  тебе  чебурек
скушать. Недаром хозяйка заорала, что это он убил. Чего лыбишься?
   -  Здравствуйте,  Валентин  Иванович,  -  вежливо  ответил  я,  -  со
счастливым возвращеньицем. А это кто с  вами?  Я  так  понимаю,  сынишка
будет. Здравствуйте, Володя, с приездом. Папашины  слова  не  принимайте
буквально. То не он - обида в нем говорит. Проходите, будьте как дома, я
теперь на правах хозяина. Располагайтесь, а мне,  прошу  прощения,  идти
нужно.
   - Куда, если не секрет? - подозрительно спросило  юное,  высокомерное
создание.
   - А вы кто будете, если не секрет? - в тон ему осведомился я.
   - Юрист, - помявшись, неопределенно ответил он.
   - Я сражен! А где практикуете?
   - Частная нотариальная контора.
   - Мое почтение, я пошел, ведите себя хорошо и не  шмонайте  по  чужим
буфетам.
   Скука курортного городка, помноженная на полуденный зной, действовала
удручающе.  Полуголые  отдыхающие,  высунув  до  асфальта  языки,   тупо
тащились с пляжа. Протиснув сквозь штакетник черную пипку носа,  на  них
равнодушно взирал изможденный волкодав. На территории дома отдыха стояло
звенящее  безмолвие.  Измученные  курортники  расползлись  по   палатам,
надеясь в их относительной прохладе  обрести  покой.  И  только  четверо
парней лениво тащили лист шифера на крышу беседки.  Ими  вяло  руководил
седой толстый директор. В одном из зодчих я признал Сергея  Грачева.  Он
тоже заметил меня и, спустившись вниз, отвел  в  сторону.  Огляделся  по
сторонам, откашлялся и нерешительно начал:
   - Вы это, Константин Иванович, ну, в общем, позавчера  мы  здесь  вам
наговорили черт знает что...
   - Не помню. А что вы мне говорили?
   - Ну, про Шмару всякие глупости.  Ирина  плела  о  том,  что  киллера
хотела бы нанять. Еще всякую чепуху. Это она просто от отчаяния... Мы бы
на такое  никогда  не  пошли.  Просто  так  получилось...  Совпадение...
Говорят, язык мой - враг мой. Понимаете меня?
   - Не совсем, говори конкретней, не жуй сопли, афганец.
   - А куда уж конкретней? Позавчера мы вам весь  вечер  талдычили,  что
хотим его смерти, а на следующий день в десять часов его убивают тесаком
в грудь. Тут любой скажет, что это наших рук дело.
   - А чьих же? Посуди сам, кому его смерть  была  нужнее  всех?  Только
вам! К тому же убийца хорошо знал расположение дома.
   - Но теща тоже знала планировку дома и тоже хотела его смерти.
   - Неужели ты  думаешь,  я  поверю,  чтобы  хрупкая  женщина  насквозь
проткнула его тушу? Нет, Сергей,  там  орудовал  опытный  мастер  своего
дела. Подобное ему приходилось совершать не раз. Ты, кажется,  служил  в
Афганистане?
   -  Да,  по  контракту,  но  какое  это  имеет  значение?  На  что  вы
намекаете?
   - Я не намекаю, я просто спрашиваю. Почему это тебя так взволновало?
   - Потому что вижу, куда вы гнете.
   - Я никуда не гну, гнуть тебя будет товарищ  майор.  Я  просто  хотел
спросить, откуда тебе известно, что Шмару убили в десять часов и  именно
тесаком? Насколько я понимаю, тебя еще не опрашивали.
   - Господи, да об этом уже вся улица трещит. О том,  что  вас  ударили
ножом, я тоже знаю. Я к вам еще вчера хотел  заглянуть,  да  только  все
некогда было.
   - Да что ты говоришь, а мне казалось, что мы вчера  встречались,  что
именно со  мной  ты  вел  легкий,  непринужденный  диалог  из  подполья.
Сознавайся, шалун, это ты дроболызнул меня лопатой по головке?
   - Вы ненормальный,  похоже,  что  вас  стукнули  на  совесть.  Только
запомнит