. - Тама  в  сенцах
ломик стоит. Им будет сподручно крышку-то сковырнуть.
   Послышался топот ног, и на некоторое время наступила тишина, во время
которой я отчетливо услышал треск разгорающегося пламени.
   - Да где ж ты там ходишь? - завопила баба  Люба,  заслышав  шаги  над
головой. - Ирод Царя Небесного, ведь сгорим же через тебя.
   - Через себя вы сгорите, так твою растак! - зло  выругался  спаситель
и, кашляя, принялся орудовать ломом. В конце концов ему удалось  надежно
ввести  острие  в  щель,  и  скоро  крышка  с  необыкновенно  мелодичным
скрежетом подалась, а там и  вовсе  была  отброшена  в  сторону.  Словно
кулаком по мозгам, в нос ударило дымом.
   - Глубоко не дышите, - предупредил мужик,  принимая  от  меня  легкое
бабкино тело. - Сени и входная стена в огне, прыгай за мной через окно.
   - Разберусь, - лаконично ответил я и последовал ласточкой за ним.
   Любопытные сельчане стояли  вблизи  от  горящего  дома,  но  помогать
нашему спасителю не торопились. Собственно, и помогать-то  было  некому.
Наверное, самым резвым среди них был мэр Трофимыч, но он  взял  на  себя
функции то ли руководителя, то ли советника.
   - Бабы, женщины, - орал он бесстрастной  толпе  стариков,  бестолково
размахивая руками, - надо шустро принести  одеяло  и  положить  на  него
Любку, а потом отнести ее к Семеновне в избу! Я вам кому говорю!
   - Да успокойся ты, Трофимыч, - замахнулась на  него  пострадавшая.  -
Без тебя все решим. Избу жалко. Где теперь жить буду?
   -  На  этот  счет  ты,  Любаша,  не  беспокойся.  Выбирай  любую   из
заколоченных, а завтра мы ее  подшаманим,  и  будет  получше,  чем  твоя
развалюха. Что-то участковый не едет. Нешто не видит, что тут творится.
   - Поехали, Гончаров, - тронул  меня  за  плечо  мой  спаситель,  и  я
невольно вздрогнул, потому как тотчас в нем узнал Носача,  или  Анатолия
Васильевича Котова.
   - Вы? Но как? Почему? Я ничего не понимаю...
   - Это долго рассказывать, а у нас мало  времени,  если,  конечно,  вы
хотите еще разок встретиться с Кларой Оттовной Стариковой.
   - А вы что же - давно ее не видели? - зло спросил я.
   - Больше суток, но я бы очень хотел увидеть ее еще раз.
   - Вряд ли это получится, она забрала клад  и  уехала  минут  двадцать
назад.
   - Значит, мы еще успеем ее перехватить. Я знаю,  где  ее  нелегальная
берлога, а она об этом даже не догадывается. Кроме того,  Клара  Оттовна
думает, что достаточно меня перепугала и подставила, ей и  в  голову  не
может прийти, что я могу начать ее преследование.
   - У меня нет оснований верить вам.
   - Как хотите, тогда я поеду один. Она мне здорово насолила, и я хотел
бы сдать ее в руки правосудия. Но она не одна, и мне нужен помощник.
   - На чем же мы поедем? Она угнала у меня машину, - уже не сомневаясь,
что он говорит правду, на всякий случай спросил я.
   - Поехали, - подтолкнул он меня к старой, видавшей виды "копейке".  -
А по дороге я вам все расскажу. Тогда вы сами решите, стоит мне помогать
или нет. Меня наняла Зоя Андреевна сразу после того, как  вы  отказались
помочь ей отыскать дедовские сокровища,  -  трогаясь  с  места,  сообщил
Котов. - Я не такой щепетильный, как вы, да и материально  живу  гораздо
хуже. В общем, я согласился с ее предложением и начал розыски  по  пути,
по которому, вероятно, прошли  и  вы.  В  один  прекрасный  момент  наши
дорожки пересеклись, и я был вынужден вас нейтрализовать.
   - То есть закрыть в  церковном  подвале  и  подкинуть  нам  в  машины
наркотик?
   - Да, это  удар  ниже  пояса,  но  так  мне  приказала  покойная  Зоя
Андреевна. Она же и снабдила меня кокаином. Словом,  за  дело  я  взялся
рьяно и добросовестно. Вдоль и поперек излазил  всю  церковь,  простучал
подвал, обнюхал подземный ход и пещеру. Скрупулезно  проверил  пять  или
шесть версий, пока не пришел к выводу, что клад может находиться  только
у  старухи  Стешкиной,  поскольку  именно  она  долгое   время   служила
сторожихой и кому, как не ей, был известен каждый подвальный закуток.
   Теперь мне нужны были веские улики, но не для того,  чтобы  припереть
ее к стенке, а чтобы  самому  быть  на  сто  процентов  уверенным  в  ее
причастности. И я такие улики нашел. Не знаю, попадались ли вам  остатки
разбитой рюмки на полу пещеры, но лично мне повезло, и я такой  осколок,
довольно крупных размеров, нашел. Он был несколько необычной формы...
   - Зеленоватого стекла и с внутренними гранями, - чувствуя  отвращение
к самому себе, уточнил я.  -  И  на  его  внутренней  части  можно  было
обнаружить следы стеарина.
   - Именно так, значит, и вам попадалось нечто подобное. Я рад, что  мы
с вами шли по одному пути. Так вот,  имея  в  кармане  это  вещественное
доказательство, я пришел в дом Стешкиной с коробкой конфет,  а  в  ответ
она  мне  поднесла  рюмку  наливки  в  граненой  рюмочке,  что   мне   и
требовалось. Теперь я уже нисколько не сомневался в ее  причастности.  А
потом, когда я рассматривал ее  иконостас,  я  заметил  на  одной  иконе
серебряный оклад и  неожиданно  резко  спросил:  "Где  остальное?!"  Она
невольно глянула на крышку подполья, и мне стало все ясно.
   В тот же день я доложил обо всем Зое  Андреевне.  Происходило  это  в
моем нулевом номере, но  я  тогда  понятия  не  имел,  что  он  давно  и
пристально прослушивается ее дочерью Кларой Оттовной. Да, слишком поздно
я об этом узнал. Да и сама Зоя  Андреевна  об  этом  вскоре  догадалась,
почему и решила немедленно переехать на частную квартиру, которую  я  ей
подыскал.
   Мы  начали  совещаться,  каким  образом  заставить  старуху  Стешкину
передать нам церковное добро. Была предложена  масса  вариантов,  но  ни
один из них не давал полной гарантии того, что она согласится расстаться
с богатством. Отбирать же ценности силой никто из нас не хотел. Так мы и
застряли на мертвой точке. Совещались каждый день, но ни к чему  путному
прийти не могли. Я продолжал снимать тот номер и...
   - Зачем он вам понадобился? - резко спросил я.
   - Во-первых, он был оплачен,  а  во-вторых,  мне  иногда  приходилось
задерживаться допоздна, и, чтобы не тревожить своих домашних,  я  иногда
там ночевал. Так вот, несколько раз меня украдкой приглашала  к  себе  в
кабинет Клара Оттовна и передавала для матери пакет с продуктами.
   - Она что же, сама не могла их отвезти?
   - Нет, потому что адрес и телефон Зоя  Андреевна  просила  держать  в
тайне. Я доверчиво отвозил эти подарки...  и  доотвозился.  Эта  сволочь
отравила мать, накачав продукты какой-то дрянью.
   - Она отравила не только мать, но и отчима.
   - Нет, отчима удалось откачать. Но откуда вы об этом знаете?
   - Я там был. А откуда вам  известно,  что  Якова  Иосифовича  удалось
откачать?
   - Я там тоже был, но, вероятно, уже после вас,  в  момент,  когда  их
выносили. Зоя Андреевна была мертва, а  ее  муж  еще  проявлял  признаки
жизни.
   - То есть получается, что двое суток назад вы своими руками  принесли
им отравленные продукты?
   - Именно  так.  Позавчера  вечером  я  отвез  злополучный  пакет  Зое
Андреевне,  а  уже  вчера  днем  не  мог  до  них  ни  дозвониться,   ни
достучаться, и тогда, совершенно естественно, я приехал к  ее  дочери  и
спросил, не знает ли она, где находится ее мать и как ее найти. Она  мне
ответила, что не имеет понятия, но  я  продолжал  настаивать,  прозрачно
намекнув, что у меня есть некоторые основания не совсем  ей  верить.  Вы
знаете, как она со мной поступила?
   - Не знаю, но догадываюсь.
   - Да, меня, как и  вас,  сбросили  в  гостиничный  подвал.  У  нее  в
кабинете перед столом имеется люк,  прикрытый  ковриком,  а  под  столом
педаль. Так вот, когда я стал на нее напирать,  она  просто  нажала  эту
педаль, и я вверх тормашками  полетел  вниз.  Ночью  мне  чудом  удалось
оттуда выбраться, и с  тех  пор  я  вынужден  скрываться  от  нее  и  ее
головорезов.
   - А у нее их много? - неприятно удивился я.
   - По крайней мере из близкого  окружения  трое:  Павел,  Игнат  и  ее
любовник Тимур.
   - Черт возьми, вы бы хоть жене позвонили, она вся извелась.
   - Я звонил. И строго ее проинструктировал, как себя  вести  в  случае
прихода незнакомых людей и подозрительных телефонных звонков. Почему  вы
про это вспомнили?
   - Я к вам заходил днем и звонил сегодня в девять вечера.  Она  рыдала
от горя.
   - Слава богу, значит, это были вы. Уже легче.
   - Откуда Клархен узнала о том, что церковная утварь находится у  бабы
Любы?
   - Я же вам говорил о том, что нулевой номер прослушивается. В этом  я
убедился прошлой ночью, когда выбрался из подвала в кабинет.  В  нулевом
номере кто-то был и разговаривал по телефону. Этот  разговор  я  отлично
слышал в кабинете.
   - А почему вы думаете, что это был именно нулевой номер?
   - Господи, ну и зануда же вы. Это  было  понятно  из  его  разговора.
Давайте лучше подумаем, как ее аккуратнее взять. Оружия у вас нет?
   - К сожалению, нет. Но если  мы  заедем  в  город,  то  можно  что-то
придумать.
   - На это у нас нет времени. В берлоге да с церковным добром она долго
задерживаться не станет, а  постарается  побыстрее  его  перепрятать.  А
после этого она нам  уже  неинтересна.  Просто-напросто  она  будет  все
отрицать и от всего отказываться, и, что  самое  главное,  убийство  Зои
Андреевны повиснет на мне.
   - Далеко нам еще ехать?
   - Километров пять, но машину мы оставим метров за двести от ее  норы,
а дальше двинем пешком. Иначе нас заметят и нападут первыми либо  просто
сбегут.
   - Что это за нора?
   - Кафе на три столика неподалеку от пляжа, всего-то квадратов десять.
Пять метров подсобка и столько же  банкетный  зал.  Но  именно  там  она
предпочитает крутить свои ночные делишки. Скоро увидите.
   Шел первый час ночи, когда мы подъехали к  пляжу  и,  не  доезжая  до
кафе, остановились в лесочке. Пляж  был  освещен  и  безлюден,  если  не
считать двух бомжей, то ли играющих в карты, то  ли  пьющих  водку.  Они
расположились на песочке неподалеку от кафе, если так можно было назвать
освещенный курятник на метровых сваях. Видимо, Клара  Оттовна,  опасаясь
всемирного потопа, решила поднять его над сушей. Курятник был обитаем  -
об этом свидетельствовало несколько теней, перемещающихся за занавеской,
и наличие двух машин возле самого входа. Одна из них была моя.
   Раздевшись до трусов, мы с шумом  и  хохотом  помчались  по  пляжу  в
сторону бомжей. Сидели они на  границе  песка,  а  кафе  стояло  уже  на
твердой почве, и это было очень важным фактором в нашем предприятии.
   - Здорово, мужики, - веселился я. - Вода теплая?
   - Теплая, если изнутри согреться, - многозначительно ответил тощий  и
рыжий доходяга в тельняшке, но без штанов.
   - А это мы  зараз  придумаем,  -  с  готовностью  расстегнул  сумочку
Анатолий. - Только уговор: за бутылкой идете вы. А мы  с  друганом  пока
искупаемся.
   - Базара нет, - радостно ответил его старший товарищ, и они  поспешно
отправились за требуемым продуктом.
   Едва они скрылись внутри курятника, как я, подскочив к своей  машине,
достал из багажника прочный металлический трос, по  запарке  оставленный
мне пьяным трактористом, тащившим меня  месяц  назад  по  жирной  дачной
грязи. Моля Бога, чтобы он выдержал, я зацепил крюк за петлю  павильона,
а трос к машине. Заняло  это  не  больше  минуты,  однако  и  бомжи  уже
выходили  со  своей  покупкой.  Пригнувшись  на  переднем   сиденье,   я
выдергивал провода из замка зажигания и ждал.
   - Ну, мужики, вы и даете! - возмущался Котов, встречая  гонцов.  -  А
как же мы ее потреблять-то будем? Вы бы хоть лимонадику прихватили.
   - Про лимонад у нас уговора не было, - недовольно возразил старший. -
А больше мы туда не пойдем. Идите сами. Они рычат на нас, как шакалы.
   - Тогда и пить не будем, - поставил Котов жесткий ультиматум.
   - Ну ладно, попробуем, - после некоторого колебания согласился рыжий.
   Послышался шум их шагов сначала по земле, а потом и по  металлическим
ступеням. Открылась и закрылась дверь.  С  отверткой  наготове  пробежал
Анатолий, чтобы успеть заклинить. Кажется, подходит мое время.
   - Есть, - негромко, но четко скомандовал он, и я замкнул провода.
   Сразу же на больших  оборотах  взревел  двигатель,  и  я,  потихоньку
выбрав  слабину  троса,  отпустил  сцепление.  Секунда  мне   показалась
вечностью. Дернувшись, павильон замер, и я уже  подумал,  что  наш  план
провалился,  как  вдруг  он,  буквально  сорвавшись  с  места,  легко  и
стремительно заскользил по металлической платформе мне навстречу.  Падал
он с каким-то жутким звоном и криками. Хорошо,  что  начались  холода  и
интерес к пляжу со стороны милиции заметно ослаб.
   Одной боковиной павильон зарылся в землю, в то время как  другая  его
сторона, оставаясь на платформе, задралась высоко вверх.
   Однако времени для созерцания и анализа у  меня  не  было:  наверняка
Котов уже орудует внутри и нужно поспешить к нему на  помощь.  Выпрыгнув
из машины, я проник в первое же разбитое окно и  понял,  что  торопиться
особой причины нет. Испуганные  бомжи  закатились  в  угол  и  особо  не
пострадали, Клара Оттовна тоже, тогда  как  два  ее  дуболома  буквально
купались в собственной крови. Судя по всему,  падая,  они  поранились  о
многочисленные осколки.
   - Кто они? - спросил я у растерянного Анатолия.
   - Павел и Тимур, - ответил он и, глянув на бомжей, заорал:
   - Берите по паре бутылок и чтоб вашего духа не было и  в  помине!  Вы
ничего не видели и ничего не знаете.
   - Уже в пути, начальник, - сразу понимая ситуацию, согласились  бомжи
и, набив защечные мешки, моментально скрылись.
   Нам же предстояла работенка не из приятных.  Первым  делом  я  связал
Клару Оттовну и отнес ее в машину. Потом, прихватив аптечку, вернулся  в
кафе, где мы устроили натуральный лазарет. Битых полчаса мы обрабатывали
их раны, бинтовали руки, перетягивали ноги, пока наконец из паршивых тел
перестала сочиться их дурная  кровь.  После  чего  мы  стянули  их  руки
клейкой лентой и посадили в машину. Туда же мы уложили четыре  картонные
коробки, которые так тщательно упаковывала Клархен. Общим весом они были
не меньше ста килограммов.
   Перебросив  на  котовскую   машину   исходящую   злобой   Клару,   мы
разделились. Котов поехал в Белое, а я с двумя немощными головорезами  в
город. Выкинув их возле травматологического пункта, я позвонил Лютову и,
несмотря на поздний час, настоял на встрече, а когда она состоялась и  я
шепнул ему пару слов, то он сам залез  в  машину  и  молчал  всю  дорогу
вплоть до Белой церкви, где нас уже поджидала  толпа  стариков,  которую
успел собрать Котов, а возглавлял  ее  участковый,  что  мне  ужасно  не
понравилось. Но уж, как говорится, замахнулся - так бей.
   - Игорь Степанович, - начал я с участкового, - вы знаете,  что  здесь
произошло?
   - Ба, старый знакомый! - подозрительно радостно воскликнул  он.  -  А
как же мне не знать? Конечно знаю, я участковый. Сгорел  дом  бабы  Любы
Стешкиной.
   - А вы знаете, кто его поджег?
   - Если здесь был товарищ Гончаров, то, скорее всего, он и  поджег,  -
полушуткой ответил он, и мне захотелось дать ему в морду.
   - Я попросил  бы  вас  отнестись  к  этому  делу  серьезно.  Анатолий
Васильевич, как там наша подопечная, ее можно вытащить на народ?
   - А почему же нельзя, она только  этого  и  ждет.  Сейчас  развяжу  и
вытащу, - ухмыльнулся Котов в преддверии народного  судилища  и,  открыв
дверцу машины, вежливо пригласил:
   - Пожалуйте, Клара Оттовна, народ вас заждался.
   - Я никуда выходить не буду! - истошно завизжала она из машины.  -  И
за это самовольное судилище вы мне еще ответите! Товарищ  участковый,  я
вас прошу, нет, я требую прекратить это безобразие.
   - А нет тут никакого участкового, - ввинчиваясь в толпу, ответил он.
   - Слышишь, что люди говорят? Нет здесь властей, - выступил  Трофимыч.
- Мы, народ, и есть для тебя самая главная власть. Вытряхивайся  добром,
иначе силком оттуда выцарапаем. Я верно говорю, бабы и женщины?
   - Верно! - загудела возбужденная толпа, жаждая зрелища, и разлюбезной
Клархен ничего другого не оставалось, как гордо высунуть нос из машины.
   - Что вы от меня хотите? - надменно и с вызовом спросила она.
   - Гражданка Стешкова, - обратился я к стоящей неподалеку бабе Любе, -
вы узнаете эту женщину? Отвечайте только "да" или "нет".
   - Конечно, узнаю, она же мне избу спалила!  -  поспешно  затараторила
она. - И нас с тобой чуть было не погубила, а свою мать отравила.
   - Подождите, - остановил я  ее  словесно-эмоциональный  поток.  -  Вы
знаете, кто она?
   - А как же не знать. Кларка это, Мани Крюковой племянница  и  Зойкина
дочка.
   - Очень хорошо, -  отметил  я  этот  пункт  ее  показаний.  -  Теперь
расскажите нам, зачем она к вам приезжала и что отобрала у вас силой.
   -  Граждане  односельчане,  -  сразу  понимая  ситуацию  и  от   того
велеречиво запела баба Люба, - она силком отняла у меня церковное добро,
которое я хранила для вас до лучших  времен,  до  прекращения  смуты.  Я
стерегла его денно и нощно, с нетерпением поджидая ту радостную  минуту,
когда я смогу вручить его вам. Зараза Кларка  каким-то  образом  про  то
узнала и, ворвавшись вместе со своим дружком, скрутила меня, старуху,  и
все  увезла  в  неизвестном  направлении,  а  меня  с  Константином  они
забросили в подпол, заколотили гвоздями и запалили дом.
   -  Вот  стерва-то!  -  одиноко  взвизгнула  баба,  но  вскоре  к  ней
присоединилась вся возмущенная и негодующая толпа.
   - Гражданка Старикова, что вы на это скажете?
   - Я ничего не знаю и  говорить  с  вами  не  собираюсь,  -  испуганно
задвигаясь в глубь машины, прокаркала она. - Это беспредел,  я  сто  лет
уже здесь не бывала.
   - Ты врешь, сучка, - вышла вперед пожилая полная женщина.  -  Я  сама
видела, как ты поздно вечером подъехала на своем драндулете.
   - Все верно, - поддержал я ее, - а кроме того, госпожа Старикова,  на
иконных  окладах  наверняка   найдется   достаточно   отпечатков   ваших
пальчиков. Так что отпираться бесполезно, да и Павел  согласен  во  всем
сознаться. Но не ЭТО главное. Отец Никодим, нам с Анатолием Васильевичем
Котовым удалось ее перехватить и отобрать похищенную утварь, и теперь мы
бы хотели торжественно вернуть ее в лоно церкви. Вы готовы к приемке?
   - Благое дело вы свершили, -  прослезившись,  пузом  вперед  выступил
отец Никодим. - Я готов принять церковное достояние.
   - Отлично, но у нас есть условие. Мы  хотим,  чтобы,  помимо  вас,  в
приемную комиссию вошли Александр Трофимович и баба Люба  Стешкова.  Они
помогут вам зарегистрировать все предметы и в дальнейшем следить  за  их
сохранностью. Вы согласны?
   - Отчего же не согласиться, - удивился  Лютов.  -  Конечно  же  такие
ценности нужно принимать комиссией. Велика ответственность.
   - Ну вот и отлично, можно начинать, - отходя в сторону, разрешил я.


ГОНЧАРОВ И ДАМА В ЧЕРНОМ

Михаил ПЕТРОВ
OCR BiblioNet, Spellcheck - Svetlana






Литературный ПОРТАЛ 


http://www.LitPortal.Ru


Анонс

     В какие только переделки не попадает Костя Гончаров! Но природный ум, мужественный характер и милицейская закалка всегда помогают ему найти выход даже из безвыходной ситуации. Расследование странной смерти восьмидесятилетнего мужа красавицы Веры Кравчук ипропажи денег из их домашнего сейфа завело Гончарова в далекое прошлое.


РЕТРОСПЕКТИВА

     Примерно за час до полуночи по речному серебристому зеркалу реки медленно и вкрадчиво скользил темный силуэт лодки. Двигалась она бесшумно, вниз по течению, сидящая в ней фигура лишь немного подправляла ее ход. Миновав яркие огни стоящего на крутой возвышенности дома причудливой архитектуры, лодка понемногу начала прижиматься к высокому берегу и вскоре скрылась под его черной тенью. Прошло еще некоторое время, прежде чем она мягко уткнулась в узкую полоску песка дикого пляжа. Высокая стройная фигура, спрыгнув на берег, с некоторым усилием вытянула сво