удобно.
   - Зачем же было убирать Гену, если он так послушно помогал тебе?
   - Это первое время он был послушен, а  потом  стал  требовать  равный
процент, что для меня оказалось нерентабельным.  Когда  я  ему  об  этом
сказала, он вообще стал шантажировать  меня,  предупредив,  что  сообщит
брату.
   - Как же вы могли снимать бабки,  чтобы  Длинный  Вован  об  этом  не
знал?
   - У Гены тоже был счет, на него мы и оформляли.
   - Тогда какой смысл было вообще работать с Владимиром?
   - Во-первых, только  у  него  был  допуск  к  дешевым,  полулегальным
запчастям, а  во-вторых,  огромная  сеть  реализации,  из  которой  я  и
вылавливала мелкую рыбешку, а мне это порядком  стало  надоедать.  Более
того, он уже что-то начал подозревать, и мне срочно нужно  было  заиметь
право второй подписи. Она обуславливается нашим уставом.
   - Логично, но исполнено неаккуратно. Зачем вам нужны были посторонние
жертвы в лице Крутько и Юшкевича?
   - Во-первых, создать иллюзию, что Гена еще жив.
   - Для чего?
   -  Чтобы  обеспечить  полную  нашу  непричастность  к  его  убийству.
Во-вторых, оттянуть время до окончания незаконной сделки, которую сейчас
совершает Вован. Моя подпись там была бы  лишней,  и,  в-третьих,  самое
главное, дядюшка имел  личный  зуб  на  Крутько  и  Юшкевича.  Последний
подставил его при сделке с золотом,  а  первый  основательно  нагрел  на
уникальных раритетных монетах. Так что каждый получил то, что он хотел.
   - И та крутьковская  потаскушка,  и  тот  почтовый  мальчишка?  -  Не
выдержав, я отвесил ей основательную оплеуху.
   Замолчав, она заскучала, но через  пару  километров  заныла  с  новой
силой, видимо на что-то еще надеясь.
   - Ну, сдашь ты меня в свою ментовку, ну, осудят меня, дадут немножко,
если вообще дадут. Адвокатов я хороших найму. В общем, считай, отделаюсь
легким испугом, а вот с тобой мои ребята разберутся круто.  Заруби  себе
на носу.
   - А почему ты считаешь, что я везу тебя в ментовку?
   - А куда?
   - Я тебя, болезная, везу к Длинному Вовану, и мне  кажется,  для  его
судилища адвокат не потребуется. Как ты думаешь?
   Безумным зайцем в ее глазах запрыгал страх.
   - Это невозможно, так не делается в цивилизованном обществе.
   - В цивилизованном обществе по ночам не бьют Гончарова колотушкой  по
голове, не прячут четвертованные трупы сослуживцев на помойках.
   - Костя, у меня счет в швейцарском банке.
   - Напишешь заявление управляющему, чтобы перевел  его  на  тот  свет,
будешь чертям за газ платить.
   - За какой газ, что ты мелешь?
   - Для подогрева котла.
   - Дурак, я хотела тебе предложить...
   - Не надо.
   - Я хотела...
   - Я не хочу.
   - Женись на мне. Уедем из этой проклятой страны...
   - ... И заживем мы с тобой, несравненная моя Аннушка, душа в душу.
   - Конечно.
   - Не могу, твой жених тебя уже ждет.
   - Кто?
   - Черт с большими рогами и ухватом.
   - Останови. Мне по нужде надо.
   - Это уже было, не обезьянничай. Двух  рыбок  на  одного  червяка  не
поймаешь. Потерпи, уже подъезжаем.
   Действительно, я выруливал на трассу зоны отдыха, где, как  надеялся,
еще ждали Ухов с Поляковым.

***

   Около  шести  вечера  я  остановился  у  резного   высокого   крыльца
ресторанчика и был неприятно удивлен отсутствием уховской "шестерки".
   Проверив надежность  узлов  фиксации  моей  пленницы,  я  поднялся  в
ресторанчик. Если не считать хозяина Гриши, он был совершенно пуст.
   - Привет, старик, а где гости? - с порога начал я.
   - Сегодня нас никто не заказывал.
   - А как же Владимир Петрович, он должен был ждать меня здесь.
   - С утра он был с каким-то мужиком, но часов  в  двенадцать  за  ними
приехал Самуил Исаакович, и они уехали.
   - Но почему?
   - Он сказал, что Жанна попала в аварию и положение очень серьезное. А
почему у вас штаны мокрые?
   - Бывает. - Я чесал подбородок и думал о том,  что  глупости  людской
предела нет.
   - Я дам вам другие брюки?..
   - Давай, - автоматом ответил я, не зная, что делать дальше.
   - Недавно Жора приходил,  тоже  спрашивал,  -  подавая  мне  брюки  и
рубашку, сообщил трактирщик.
   - Кого? - еще недопонимая, спросил я.
   - Жора спрашивал Владимира Петровича или вас. Спросил, где  Жанна,  я
сказал, что она попала в аварию.
   - Что-о-о? - дошло наконец до меня, и опрометью я выскочил за дверь.
   "Четверка", уже закончив разворот, уходила в сторону трассы. Это  был
конец. Бессильно взвыв, я сел на ступеньки. Дальнейшее я предвидел.
   - У тебя есть телефон? - вновь входя в зал, спросил я хозяина.
   - Есть, но он почему-то не работает уже часа два.
   - После того как побывал Жора?
   - Да, где-то так.
   - А машина у тебя есть?
   - Да, за банькой.
   - Ключи.
   - Да вы что? Она новая, я не могу, нужна доверенность...
   - Ключи, или я разобью тебе витрину вместе  с  твоей  мордой.  Быстро
ключи!
   Он молча положил  связку.  Со  стойки  я  схватил  недопитую  бутылку
коньяку и прямо на ходу ее прикончил.
   - Вы  бы  хоть  штаны  свои  зассанные  переодели,  -  трусил  следом
трактирщик.
   - Некогда!
   Конечно же машина не заводилась. Открыв капот, я убедился, что там не
хватает одной маленькой детальки, называется  она  трамблер.  Это  крах.
Недооценил я Жорины мозги и изворотливость. Здорово просчитался.
   Полтора километра словно во сне плелся  я  до  шоссе,  где  остановил
машину. Доехав  до  дома,  я  несколько  секунд  постоял  перед  дверью,
прислушиваясь. Кажется, меня никто не ждал. На условный сигнал Валентина
не ответила. Молчал и пес. Поднявшись домой, я первым  делом  помылся  и
переоделся. Позвонил Ефимову.
   - Ну что, Алексей Николаевич? Как здоровьице?
   - Гончаров? Ты где? Немедленно ко мне.
   - Некогда мне с вами разговаривать. Как вы могли упустить Жору?
   - Пока мудак лейтенант ходил за лимонадом, он удавил водителя, сломал
наручники и смылся.
   - Вы так красочно говорите, будто при этом присутствовали.
   - Тело шофера, сержанта Манина, нашли в лесопосадке недалеко от  того
места, где был обнаружен почтальон. Машина  стояла  в  полукилометре,  а
остальное не трудно представить.
   - Где Владимир Поляков? Где нейрохирург, где Ухов?
   - Где обещанная тобой девка?
   - Не нашел, - соврал я.  -  Александр  Николаевич,  нужно  немедленно
задержать "четверку", номер сорок восемь - сорок пять.
   - Тоже лопухнулся, и... Ухова провели за ухо. Сейчас сидит в  дежурке
и рвет волосы, но я оторву ему не только волосы. Приезжай.
   - Некогда мне. Перезвоню через десять минут. Отбой.
   Одевался я основательно, в камуфляжную куртку сунул газовый  "комбат"
и "Макаров", разрешения  на  который  я  не  имел.  Туда  же  поместился
фонарик, штык-нож и газовый баллончик. Подумав, я намотал на себя десять
метров прочного капронового троса. Кастет и диктофон  заложил  в  карман
штанов. Шварценеггер, да и только. Что-то  не  нравилось  мне  молчание,
царившее за Валиной дверью. Прихватив связку отмычек, я спустился  двумя
этажами ниже  и  вновь  попытался  достучаться,  Бесполезно.  С  замком,
который  попроще,  я  возился  недолго,  отодвинул   язычок,   и   дверь
гостеприимно открылась, следов борьбы не было. Был только пятнистый  дог
Федор, неудобно лежащий в кухне на полу  с  перерезанным  горлом.  Слава
Богу, самой Валентины не было, а это  оставляло  надежду,  что  она  еще
жива. Записка, которую я нашел  приколотой  к  обратной  стороне  двери,
подтверждала это. Почерком много пишущего  человека  на  ней  значилось:
"Если хотите оставить свою бабу в живых,  не  дергайтесь!  С  уважением,
Дядя".
   Опять я набрал номер Ефимова.
   - Ефимов слушает.
   - Алексей Николаевич,  новая  неприятность,  похитили  Валентину,  ту
самую, соседку. Высылайте бригаду.
   - Езжай сюда.
   - Некогда мне. Пусть Ухов ждет меня на  пляже,  он  знает  на  каком.
Только никаких хвостов и никакой слежки. Дважды вы  мне  уже  подгадили,
давайте на этом остановимся.
   - Если ты... - Он не договорил,  потому  что  мне  это  надоело  и  я
положил трубку.
   - Давай остановимся! -  прогудел  низкий  утробный  голос,  и  в  мой
затылок уперся холодный, отвратительный ствол.
   "Господин Гончаров, сколько ошибок можно сделать за  день?  С  твоими
мозгами до бесконечности".
   - Руки, подонок! - Ствол уперся сильнее.
   - Какие вопросы, шеф! - Я задрал лапы  кверху.  -  Для  вас  завсегда
пожалуйста и с превеликим нашим удовольствием!
   Голос был незнакомый, по крайней мере, он не принадлежал ни Жоре,  ни
хирургу, поэтому я не знал, как себя вести. А тип  тем  временем  чистил
мои карманы, методично вытаскивая так хорошо уложенный арсенал.
   - Где Валентина? - хрипло спросил он наконец.
   - Это я и сам хотел бы знать.
   - Зачем пса зарезали?
   - Тоже не знаю, но, вероятно, для того, чтобы утащить Валентину.
   - Кто ты есть?
   - Константин Иванович Гончаров.
   - А-а-а, Костя, Костик - это про тебя пела ночами Валька, когда я  ее
трахал. Приятно познакомиться. Поверни рыло-то.
   Холеный сорокапятилетний мужик смотрел на  меня  в  упор,  холодно  и
испытующе.
   - И что ты здесь делаешь, Константин Иванович Гончаров, ну...
   - Я зашел и увидел то же, что видите вы.
   - Но я зашел  в  собственный  дом.  Ах,  вероятно,  у  вас  тоже  уже
появились некоторые права за время  моего  отсутствия?  Ну  и  как  тебе
Валентина? Отлично работает бедрами, не правда ли?
   Не согласиться с этим я не мог, поэтому просто промолчал.
   - Но где же сама виновница нашего приятного знакомства?
   - Я же говорю, ее похитили, и я вызвал милицию, а мне нужно идти.
   - Ну зачем же так торопиться?
   - Ее нужно искать, с ней может произойти самое страшное.
   - Не велика потеря. Переживем горюшко, да, братан? Давай-ка выпьем за
передачу... другой методике эксплуатации.
   - Давай, только быстрее. Сейчас милиция прибудет.
   - Отлично, мы и им нальем. "У Джона денег хватит, Джон Грей  за  всех
заплатит", - ерничал он, разливая коньяк.
   Милицейская бригада явилась, едва мы успели  выпить.  Замыкающим  шел
полковник, его только не недоставало. Собрав свой арсенал,  я  готовился
ужом ускользнуть между дверью и его толстым брюхом.
   - А это кто? - притиснув меня своей тушей к косяку, вопросил Ефимов.
   - Муж похищенной Валентины, только что приехал  и  хотел  продырявить
мою голову. Спасибо вам, вовремя подъехали.
   - Мне кажется, мы несколько поторопились.
   - Алексей Николаевич, мне уже нужно быть на месте.
   - Поехали. Ребята, вы сделайте как надо, а хозяина в отдел.
   - Вы что, с ума сошли? Я  только  что  из  Финляндии,  мне  отдохнуть
нужно.
   - У нас вам предложат чистые простыни, куриный бульон и  обслуживание
по самому высочайшему уровню. Едем, Гончаров.
   Когда мы подъехали, уховская "шестерка" уже стояла на пляже  как  раз
на том месте, где позавчера находилась Жорина "Нива". Сексуально-пляжная
тусовка шла полным ходом. К нам подскочил дежурный сутенер  и  предложил
обширный  ассортимент.  Полковник  крякнул,  готовясь  заехать  ему   по
сопатке. Но я вовремя наступил ему  на  ногу.  Кажется,  он  понял,  что
драться сегодня не стоит, поэтому ограничился лишь легким дамским матом.
   - Ну и что вы думаете делать?
   - Искать. Большая просьба не мешать нам. Некоторые их повадки мы  уже
знаем. Как только зацепим след, сразу же сообщим.
   - Ладно. Если что, звоните домой, вот мой телефон. А вот тебе  рация,
личная, она не хрипит и не хрюкает. Постарайся исправить ошибки.
   - Чьи? - ядовито спросил я на прощанье.
   - Наши, - согласился полковник, запуская мотор. - У  меня  фляжка  со
спиртом есть, дать?
   - Не надо, до свидания.
   Ухов сидел в машине, с интересом наблюдая пляжные откровения.  Увидев
меня, он неловко открыл дверцу и пригласил в салон.
   - Ну и как они тебя обули? - садясь, начал я допрос.
   - Как пацана. В трактир, где мы вас ждали, прибежал какой-то доктор и
с порога закричал, что  Жанна  попала  в  аварию,  находится  в  тяжелом
состоянии и нужно немедленно к ней ехать. Вован сел в машину к  доктору,
а я поехал следом. Приехали в больницу...
   - В элитную?
   - Нет, в городскую, обычную. Они вылезли из машины и зашли  в  здание
четвертого корпуса хирургии - и все...  Прождал  я  их  час,  полтора  -
никого. Спрашиваю в регистратуре, где такие-то, а они  отвечают,  что  в
корпус не поднимались, просто прошли под лестницу и вышли черным  ходом.
Я туда. Спрашиваю больных, тех, которые ходячие: "Таких-то  не  видели?"
Отвечают, что видели, они, говорят,  часа  полтора  тому  назад  сели  в
"скорую помощь" и уехали. Я прождал еще пару часов  и  понял,  что  меня
кинули. Что будем делать, Константин Иванович?
   - А ты не знаешь?
   - Нет.
   - Я тоже пока  не  знаю.  Попробуем  начать  с  нуля.  К  тебе  девки
подходили?
   - С десяток, всех на  хрен  послал.  Некоторые  меня  узнавали,  сами
шарахались.
   - Вот это плохо. А наших старых приятельниц ты не заметил?
   - Нет, кажется, они ушли в подполье.
   - Ты катером управлять можешь?
   - Смотря каким.
   - Ну хотя бы одним из тех, что сейчас стоят у берега.
   - С этим-то! С полоборота. С ними моя бабушка справится.
   - Уже хорошо. А как тебе эта блондинка, что вертится вокруг?
   - Нормальная шлюха.
   - Я тоже так думаю. Девушка, - окликнул я ее, открыв дверцу.
   - Что вы хотели?
   - Пригласить вас в нашу компанию.
   - С удовольствием, подружка нужна? Или мне одной?
   - Пока заползай одна, там посмотрим.
   Веселенькой бабочкой она впорхнула в салон.
   - Тебя как зовут, дитя природы?
   - Геля. А сколько вы заплатите?
   - А тебе сколько лет?
   - Четырнадцать. Я дорого стою.
   - Сколько же ты стоишь?
   - Если на всю ночь, то сто тысяч. Если меня будете трахать вдвоем, то
сто пятьдесят. Устраивает? Если нет, то я пойду.
   - А если не на всю ночь, а на часок-другой?
   - Полтинник с каждого, жратва и выпивка.
   - Геля, вот тебе полтинник, трахать мы тебя не будем,  только  скажи,
кто тут самый главный, кроме Жоры?
   - Да вы менты! Отстаньте, пустите. Нет, не скажу.
   - Макс, заводи, отвезем ее в РОВД  и  официально  зарегистрируем  как
проститутку. Узнаем, кто ее дерет, и  намотаем  ему  срок  за  растление
малолетних.
   - Не надо, пожалуйста, я скажу.
   - Вот и умница! Говори.
   - Саиджон.
   - А каких девочек пасет этот Саиджон?
   - Ну, разных. Вон Санька лежит свободная...
   - Отлично. Позови-ка нам эту Саньку.
   - А деньги?
   - Бери, ты же заработала.
   Через пять минут пухленькая Санька сидела в кабине.
   - Я готова, мальчики. Вы вдвоем будете? Тариф у меня такой же, как  у
Гели. Мы на всю ночь?
   - Конечно. Чего мелочиться. Договорись с катером.
   - Катер на всю ночь, это очень дорого.
   - Не дороже денег. Договаривайся.
   - А где еда, выпивка?
   - Сейчас привезем. Договаривайся.  Макс,  надевай  свой  камуфляж  со
всеми атрибутами.
   Через полчаса с двумя пакетами выпивки  и  закуски  мы  грузились  на
борт. Когда  все  было  готово  к  отплытию,  хозяин  катера  затребовал
"лимон". И это было верхом наглости.
   - Чего? - не понял Макс.
   - "Лимон", - повторил наглец. - Пятьсот сейчас и пятьсот потом.
   - Нет проблем, - перебил я и протянул внуку Флинта  требуемую  сумму,
заранее зная, что в конце пути ее придется конфисковать.
   - Ну вот теперь  все  окей,  отдаем  концы,  -  пересчитывая  деньги,
заурчал довольный шкипер.
   - Далеко путь держите? - стоя на трапе, спросил  нас  высокий  черный
парень с усиками.
   - На норд-зюйд-вест-ост, - ответил я, готовясь к пакостям.
   - Нормально. Смотрите с девочкой поаккуратней, чтоб целой вернули,  а
то...
   - А ты кто такой? - подбираясь поближе, спросил я.
   - Ее защитник. Если что, то...
   - Пастух, что ли? Тогда мы тебе сразу бабки отстегнем.  Мы  на  целую
ночь. Сколько?
   - Это можно. Давайте сто "штук".
   - Нет проблем, держи.
   - А вы нормальные мужики, я позавчера подумал, что  вы  менты,  а  вы
просто...
   Договорить он не успел, выбив из-под его ног трап, я за ремень втащил
его на носовую палубу, где резко и тихо вырубил до лучших времен.
   - Вы что сделали? Это же Саиджон. Заводи свою лохань, отбываем.
   - Я не тронусь с места. Вы знаете, кого затащили на палубу?
   - Не знаем и тебе не советуем. Заводи, выдра речная.
   - Ни за что.
   - Макс, объясни человеку, а то он русский язык не понимает.
   - А сейчас поймет. Вы только девчонку  в  каюту  отведите,  чтобы  не
смотрела.
   Пока я цацкался с дрожащей испуганной проституткой, пока  я  объяснял
ей, что мы хорошие дяди и  ничего  плохого  с  ней  не  случится,  ровно
замолотил дизель и катер нехотя отошел от причала. С  носовой  палубы  я
стащил уже приходящего в сознание сутенера вниз и здесь прочно  привязал
к поручням. В рулевом отсеке перевязанный колбасой речной волк лежал  на
спине и бездумными стеклянными глазами смотрел вверх.
   - Макс, а ты его не того... Что-то цвет его  лица  мне  не  нравится.
Хорошо бы нам без трупов обойтись. Ефимов трупы не любит.
   -  Не  волнуйтесь,  Константин  Иванович!  У  меня,  как  в   аптеке,
передозировка исключена. Как тот хмырь?
   - Очухался, начал мычать.
   - Куда нам двигаться?
   - Вверх по течению. Поднимись километра на два и  где-нибудь  приткни
катер.
   - Это опасно. Я не знаю берега. Так куда же нам?
   - Пока не знаю. Но сейчас спрошу. Дай-ка свою дубинку.
   Я вернулся  вовремя.  Блудливая  девка  развязывала  своему  сутенеру
последний узел. Он шипел злобой и матом.
   - Оставь его, девочка, иди в рулевую рубку.
   - Она никуда не пойдет. Слышишь ты,  мент  поганый.  Ты  еще  у  меня
будешь... Козел вонючий.
   - Иди, Саня, сейчас дяди разговаривать будут.
   - Санька, сучка, стой здесь, или тобой займется Жора.
   Девчонка стояла в нерешительности,  не  зная,  что  делать.  Наконец,
выбрав правильное решение, она заревела и смылась в каюту.
   - Ну что, Саиджон, как разговаривать будем? Вежливо или по-мужски?
   - По-мужски ты у меня разговаривать больше не  будешь.  На  берегу  я
тебя лично оттрахаю. Понял, сука легавая?
   - Значит, будем разговаривать  вежливо.  -  Несильно,  но  хлестко  я
оттянул его вдоль хребта.
   Я и не ожидал, что он так заверещит. А визжал он с такой силой,  что,
казалось, слышит вся  "великая  река".  Пришлось  заткнуть  его  динамик
куском поролона. Еще два удара, и он стоял на коленях,  умоляюще  задрав
кверху связанные руки. Я вытащил кляп.
   - Ну вот. Я же знал, что Саиджон умный мальчик и давно хочет  сказать
дяде Косте пару слов.
   - Чего хочешь?
   - Где сейчас Жора? Где его нора?
   - Не знаю. - Он испуганно вжался в борт.
   - А ты хорошенько подумай. Наверняка ты у него там был.
   - Нет, нет, ничего не знаю, никогда у него не был, честное слово.
   - Рассмешил ты меня, Саиджон. Твоим  честным  словом  только  задницы
вашим шлюхам подтирать. Вот мое слово посущественней. - Я легонько ткнул
его в солнечное сплетение. Покрутившись волчком, он заявил:
   - Это беспредел. Когда вернемся  на  берег,  я  буду  жаловаться.  Вы
бандиты.
   - А ты в этом уверен?
   - В чем? - насторожился сутенер.
   - В том, что ты вернешься на берег.
   - A как же, почему не вернусь? - в полной растерянности залепетал он.
- Почему не вернусь?..
   - Да так, разные вещи случаются. Река широкая, вода  глубокая,  тяжел
камень, на дно тянет. Много ненайденных  людишек  стоят  сейчас  на  дне
"великой реки" с грузиком, привязанным к ногам. Курить хочешь?
   Сумерки сгустились. Макс зажег бортовые  огни,  один  из  них  острой
точкой заплясал в испуганных глазах сутенера.
   - Что, что вы хотите сказать?
   - Только то, что уже сказал. Курить хочешь, может быть, выпить?
   - Нет, вы сошли с ума, у меня жена, дочка...
   - Я тебе не собираюсь читать мораль, гнида, но там,  в  каюте,  сидит
Санька. Она тоже чья-то дочь. Девчонка, которую убил твой любимый  Жора,
тоже была чьей-то  дочерью.  Ну,  хватит  аналогий.  Или  ты  сейчас  же
говоришь мне