, уже десятый час.
   - Кто пришел? - Сбросив с  себя  теплого  кота,  я  уселся  на  узком
диванчике. - Кого еще черт принес?
   - Твои бывшие коллеги, - ядовито улыбнулась Валентина. -  Милиция  за
тобой пришла, очень тобой интересуется.
   - Гони их в шею, - сразу же вспомнив вчерашнее балконное приключение,
посоветовал я. - Пусть они катятся к чертовой матери.
   - Я-то уйду, гражданин Гончаров, - пообещал мне голос из передней.  -
Но через полчаса за вами приедут.
   - Хорошо, спускайся вниз, сейчас оденусь и подойду.
   Лейтенант топтался у подъезда, томясь ожиданием и прохладой. Он сразу
же меня огорчил нетактичным вопросом:
   - Это вы вчера висели на балконе гражданки Цвигуновой?
   - Я не висел,  мой  генерал,  я  просто  вышел  покурить  и  нечаянно
поскользнулся, а как оказался по другую сторону перил, извини, не помню.
Наверное, был сильный ветер. Ты не помнишь?
   - Возможно, но суть не в этом.  Вы  не  заметили  ничего  необычного,
когда курили на этом самом балконе?
   Я понял, что просто так мне от него не отвязаться, и честно рассказал
все то, что мне  посчастливилось  наблюдать.  Он  внимательно  выслушал,
задал ряд нескромных вопросов и предложил явиться в отдел в удобное  для
меня время, но не позже чем завтра.
   - Это еще зачем? - закосил я под дурачка. - Не  имеете  такого  права
заарестовывать честных граждан, нет такого закона!
   - Успокойтесь, никто не собирается вас арестовывать. Оформим протокол
допроса, и вы свободны. Кабинет 235.
   - А, ну тогда жди, приду. Генерал, а скажи-ка мне  по  секрету,  того
мужика замочили или он сам окочурился?
   - Неизвестно, а как вы думаете?
   - Мало ли что думает гражданин Гончаров, я ведь не  прокурор.  Сам-то
ты был на месте происшествия?
   - Конечно был, выехал вместе с операми.
   - Ну и что можешь сказать?
   - А почему я вам должен что-то говорить?
   - Да ты, наверное, ни  хрена  не  знаешь,  все  вскрытия  ждешь,  оно
конечно, вскрытие покажет.
   - Мужик, а ты чего раздухарился? - потихоньку  закипал  лейтенант.  -
Какое твое собачье дело? Не суй нос, куда тебя не просят.
   - Конечно, понапринимали в органы всякую шушеру,  которая  в  сыскном
деле понимает как свинья в апельсинах. Иди и меня не жди. Не приду  я  к
тебе. Опрашивай своего старичка стукачка.
   Прищурив глаз, лейтеха так многозначительно на меня посмотрел, что  я
невольно насторожился, ожидая нежданной гадости. И он выдал свой козырь:
   - Гражданин Гончаров, я буду вынужден  доложить  о  вашем  аморальном
образе жизни вашей жене и поставить ее  в  известность  о  существовании
гражданки Цвигуновой, вашей любовницы.
   - С каких это пор следствие занялось шантажом? Или теперь  это  стало
вашей методой и нормой жизни? Видимо,  мне  придется  доложить  о  вашем
поведении полковнику Ефимову.
   Развлекался я от души и на полную катушку, но только вот удовольствия
не получал. Комично и жалко смотрелся спровоцированный  мною  лейтенант.
Выплюнув окурок, я побрел в подъезд.
   - Жди, генерал, после обеда  нанесу  тебе  визит  вежливости,  готовь
ананасы и шампанское "Московское-ментовское".
   Весь день я убил на приватизацию квартиры и  оформление  доверенности
на имя Валентины. Освободился, когда  на  улицах  уже  зажглись  фонари.
235-й кабинет был открыт настежь,  но  в  нем,  кроме  моего  вчерашнего
знакомого старичка, никого не было. Дед важно  восседал  за  облупленным
письменным столом, в  упор  меня  не  замечая.  Я  негромко  и  смущенно
покашлял, давая ему время вполне насладиться собой.
   - А-а-а, это ты? Явился не запылился, забздел ментов-то. А вчерась-то
куда как смелее был. Бесстыдник блудный, погоди, я  еще  Жоре  Цвигунову
обскажу, ты у меня вообще на цыпочках ходить будешь,  я  на  вас  управу
найду. Садись пока, сейчас  начальник  придет,  будем  об  тебе  решать.
Может, в суд дело передадим, а может, штрафом отделаешься. Но наказывать
все одно будем.
   Я сидел, с  любопытством  наблюдая,  в  какие  еще  повороты  занесет
старика. Что млад,  что  стар,  неужели  и  меня  ждет  нечто  подобное?
Печально, но я  где-то  слышал  интересную  мысль  о  том,  что  процесс
старения необратим.
   - А, Константин Иванович, очень рад, что вы пришли.
   На пороге стоял симпатичный, стройный паренек  в  великолепном  сером
костюме и диагоналевом красном галстуке. Я не сразу признал в нем  моего
утреннего гостя, недотепу лейтенанта.
   - Мой генерал, ты сейчас похож на нормального человека, я рад за тебя
и с удовольствием продолжу наш разговор, если ты на пару суток  упрячешь
в камеру этого козленочка, своего секретного сотрудника.
   От возмущения клок седой  пакли,  словно  приклеенной  к  старческому
подбородку, задрожал обидой и негодованием.
   - Товарищ лейтенант, Олег Иванович, да как это так? Да кто он  такой,
теперича меня оскорбляет, а вчерась на вас  наговаривал!  Слова  обидные
говорил,  дескать,  он  аллергию  на  вас  положил.  Надо  его  по  всей
строгости, и Лорку тоже, чтоб не  якшалась  с  такими  антисоветскими  и
антирусскими элементами.
   - Успокойтесь, Василий Степанович, никто не  собирается  вас  сажать,
успокойтесь. Подождите в коридоре, я вас вызову.
   Разя самогоном и гневом, дед Василий  поплелся  к  выходу,  продолжая
недовольно бурчать себе под нос:
   - Посадить! Шустрый какой, я свое уже отсидел,  теперича  ваш  черед,
умник, Сталина на тебя нет!
   Когда дверь за  ним  закрылась,  лейтенант  с  видимым  удовольствием
рассмеялся, всем своим существом предлагая мне присоединиться  и  вообще
быть с ним запросто, по-свойски. Еще не хватало ему  похлопать  меня  по
плечу, я бы ему похлопал по печени. Ну почему он такой  дурной?  Неужели
не видит, что все его ужимки и прыжки я предвижу  на  два  хода  вперед?
Неужели никогда нашей доблестной милиции не видать порядочных  сержантов
и толковых младших офицеров?
   - Каков таракан, а? Вы  знаете,  Константин  Иванович,  ведь  это  он
настоял на следствии. Не своей, говорит, смертью помер мужик, и все тут.
   - А что показало вскрытие?
   - Обширный инфаркт, причем третий, здесь все гладко, если бы не  ваши
показания, то и дела бы не было.
   - Считайте, что их не было, по крайней мере с моей стороны.
   - То есть как не было?
   - А вот так, не было, и все. Работы у  вас  и  без  того  по  уши,  и
незачем ее искать.
   - Оно бы конечно,  кабы  не  некоторые  обстоятельства,  игнорировать
которые мы не можем.
   - Насколько известно мне, проигнорировать вы можете все.
   - Не скажите.  Дело  в  том,  что  Иванов  жил  один.  Имел  шикарную
трехкомнатную квартиру, деньги,  два  инфаркта  и  шустрого  племянника,
который досконально  знает  финансовое  положение  дядюшки.  Сегодня  он
побывал в квартире умершего и накатал  чудовищный  список  отсутствующих
вещей, более чем на сто миллионов.  К  этому  списку  он  приложил  свое
заявление и официально передал в дежурную часть.
   - Блефует, наверное, племянничек, небось квартира-то застрахована. Не
могла одна баба утащить барахла на сто лимонов, я сам видел. Она  набила
только одну спортивную сумку.
   - Я тоже так думал, но оказалось, что речь идет об  антиквариате,  до
которого покойный был охоч. Факт пропажи  подтвердила  женщина,  которая
мыла у него полы. Это похоже на правду,  я  там  побывал  и  скажу,  что
подобные хреновины я видел только в музеях. Но это  одна  сторона  дела,
теперь  другая.  Личико  покойного  было  очень  несимпатичным,  на  это
обратили внимание  медэксперты.  Он  как  будто  перед  смертью  перенес
огромное потрясение, может быть испуг.
   - Интересно, нечто подобное в моей скромной  практике  случалось.  Но
зачем вы все это мне рассказываете?
   - Простите, Константин Иванович, но вы сами утром об этом просили,  я
и решил ввести вас в курс дела.
   - Конечно, после того, как тебе рассказали, кто такой Гончаров...
   - Да, мне посоветовал к вам обратиться один наш сотрудник.
   - Кто?
   - Он просил не называть его имя.
   - Ясно, приятно быть добрым за чужой счет.  Извини,  приятель,  ничем
тебе помочь не могу, составляй протокол, я подпишу да пойду, поздно уже.
Единственное, что могу тебе  сказать:  если  преступник  рассчитывал  на
слабое  сердце  твоего  Иванова,  значит,  он  знал  о  предыдущих  двух
инфарктах, значит, был близким ему человеком, возможно родственником. По
крайней мере, в моем аналогичном случае оказалось  именно  так.  Пощупай
хорошенько племяша. Узнай, застраховано ли имущество, на  кого  отписана
квартира,  на  кого  составлено  завещание.  Не  поленись,   узнай   все
досконально, а потом расскажешь мне, подумаем. Привет дедуле.
   Домой я нарисовался после  двенадцати,  потому  что  моим  попутчиком
оказался давний приятель и забулдыга Леша  Алексеев.  Скажите,  что  нам
оставалось  делать,  если  прямо  поперек  нашего   пути   непреодолимой
цитаделью встал  дешевый  водочный  бар.  Мы  пошли  напролом  и  дорого
поплатились. Когда я утром обнаружил себя спящим  в  чугунной  ванне  на
поролоновом матрасике, то понял, что вчера был  сильно  обижен  на  свою
сожительницу. Так ей и надо,  мстительно  подумал  я.  Пусть  теперь  ее
гложет совесть, хоть пилить меня не будет. И  вообще,  надо  куда-нибудь
определить ее на работу, а то ходит целый день по квартире и  сушит  мне
мозги.
   - Валюша, - бодро начал я прямо из  ванны,  -  пора  заняться  делом,
квартиру я вчера  приватизировал,  доверенность  на  твое  имя  оформил.
Действуй, милая, только не вступай ни  в  какие  сомнительные  сделки  и
постарайся найти обмен неподалеку.
   - Сама знаю, не первый год замужем.  Может  быть,  ты  позволишь  мне
пописать, я уже  полчаса  хожу  кругами,  не  решаясь  потревожить  твой
алкашеский сон.
   - А ты бы как космонавт, в  бутылочку,  кстати,  у  нас  не  найдется
бутылочки? Я имею в  виду  полную,  только  на  этом  условии  я  покину
комнату.
   - Скорее вылезай и лопай свою водку, а то не успеешь.
   Растрепанная, в небрежно наброшенном халате, сейчас она  не  казалась
мне такой привлекательной, как раньше.
   Я уже налил положенные мне сто граммов  и  выудил  импортный  огурец,
готовясь к лечебной процедуре. Больше того,  я  поднял  рюмку,  когда  в
дверь позвонили, прерывая начавшийся процесс.
   Матерясь  негромко,  но  внятно,  я  впустил  непрошеного   визитера.
Вредителю было на вид лет тридцать. Он имел  маленький  рост  и  большой
"дипломат", толстую доху и щуплое телосложение. На худощавом лице  резко
выделялся большой крючковатый нос и совершенно грандиозные очки. Они  бы
пришлись впору Евгению Моргунову  или  Уинстону  Черчиллю.  На  этом  же
шибздике они смотрелись как бешмет на хорьке. Через открытую дверь  я  в
упор смотрел на него, ожидая объяснений. Он, видимо, ожидал вопроса.
   - Чего тебе надо, мать твою? - приветливо спросил я.
   - Я Иванов, - доверительно сообщил он.
   - А я Гончаров, что из этого следует?
   - Я племянник того самого Иванова, свидетелем чьей смерти вы были.
   - Очень приятно, только свидетелем его смерти я не был, просто  видел
неподвижно лежащего мужчину, а это разные вещи. Что  из  этого  следует?
Мне принести вам свои искренние соболезнования?
   - Нет, не нужно, но завтра похороны, а до этого я  бы  хотел  с  вами
переговорить. Вы разрешите?
   - Не вижу в том никакой необходимости, но заходите, если вам от этого
будет легче. Проходите в мой кабинет, на кухню.  Откуда  вы  узнали  мой
адрес? - спросил я, когда кроха пугливо присел на диванчик, не  выпуская
из рук своего неподражаемого чемодана.
   - Мне про вас рассказал Олег Иванович, он же и адрес дал. Может быть,
вы поможете мне найти ту женщину, что убила дядю?
   - Да кто вам сказал, что его убили? Лично я просто видел  неподвижное
тело. Это уже фантазии  Олега  Ивановича  и  ваши  собственные  домыслы.
Далее, если и в самом деле вашему дядюшке кто-то немного помог,  ускорил
его переход к праотцам, то почему вы считаете, что это была женщина?
   - Но вы же сами видели,  как  женщина  упаковывала  вещи,  и  Василий
Степанович показывает то же самое. Чего же тут непонятного?
   -  Милый  мой,  я  действительно  видел,  как  она  собирала  большую
спортивную  сумку,  но  это  не  значит,  что  она  убила  твоего  дядю.
Во-первых, мародерство еще не убийство, а  во-вторых,  твой  дядька  мог
помереть по собственной инициативе.
   - Согласен, но дело даже не в этом.  Похищена  коллекция  антикварных
вещей, которые мне завещал дядя. Смерть его состоялась, а вот  коллекция
исчезла. Мне бы очень хотелось ее вернуть.
   - Исключительно в память о незабвенном дядюшке?
   - Не издевайтесь, пожалуйста. Коллекция стоит очень больших денег. Он
говорил, что в ней есть несколько вещиц  работы  самого  Фаберже.  Врал,
конечно, но если это и подделки, то высококлассные, тоже стоящие больших
денег.  Если  бы  вы  мне  помогли  разыскать  ту  женщину,  я  бы   вас
отблагодарил.
   - Фабержевскими яйцами? Благодарю, но мне сейчас некогда.  Как-нибудь
в другой раз. Тем более, что вашим делом занимаются официально.  Кстати,
коллекция была застрахована?
   - В том-то и дело, что нет, хотя я не единожды  предупреждал  старого
дурака, а  он  все  отнекивался.  Доигрался,  болван.  Половину  уперли.
Говорил, прекрати домой девок водить. Куда  там,  самый  умный.  Натащит
шлюх полный дом и кобенится: "Это табакерка Марии Стюарт,  это  шкатулка
Екатерины Второй, а это ночная ваза Людовика Четырнадцатого..." Тьфу! Не
дядька, а дитя малое. Завтра похороны, может быть, подойдете? Я  слышал,
что убийцы частенько приходят на похороны своих жертв. Не исключено, что
завтра эта баба явится на кладбище и вы ее узнаете.  Василий  Степанович
согласился, но он находился подальше вас, и зрение у него плоховатое,  в
долгу я не останусь. Я прошу...
   - Хорошо, я приду, но не думаю, что она там появится, не тот расклад.
Где обычно ваш родственник цеплял девочек?
   - Где угодно, но предпочитал знакомиться  в  недорогих  ресторанчиках
Старого города. Особенно любил "Салют", ныне переименованный  в  "Лесной
трактир". Там у него знакомый официант, или, по-новому,  половой.  Зовут
его Яша, или Яков Семенович. Я там несколько раз бывал, в обществе дяди.
   - Как величали твоего дядю?
   - Павлом Андреевичем звали, а я Андрей Петрович.
   - Хорошо, Андрей Петрович, ступай домой, дел  у  тебя  предостаточно,
ведь, кроме тебя, у него родственников не было?
   - Никак нет, не было, - почему-то по-солдатски ответил он.
   - Ну и отлично, значит, его квартира тебе достанется. До завтра.
   Наконец-то я остался наедине  с  собой  и  мог  выполнить  задуманное
мероприятие. Выдохнув мешающий в таких случаях воздух, я  поднял  рюмку,
но...
   - Из-за твоих дурных гостей я не могу выпить чашку несчастного  кофе!
Полчаса  хожу  под  дверью  в  надежде,  что  ты  догадаешься   поскорее
выпроводить этого мурашика. Ну и друзья у тебя, что ни  друг,  то  алкаш
или дефективный.
   - То же самое можно сказать о моих любовницах, одной из которых ты, к
несчастью, являешься. Дайте мне наконец спокойно  выпить  мою  водку.  Я
уже, как бешеная собака, весь истек слюной.
   - Сначала свари мне кофе, образина  неумытая.  Как  перед  людьми  не
стыдно! Видела бы моя покойная  мама,  с  кем  живет  ее  очаровательная
козочка...
   - С дурным козлом, что по собственной глупости впустил ее в дом.
   - Но сначала объел все ее бутоны.
   - Их сожрали другие козлы, более предприимчивые. Лопай  свой  кофе  и
иди в койку, сейчас я расскажу тебе иную сказку.
   - Неужели? Ты заинтриговал  меня,  я  полна  ожидания.  А  может,  ты
смеешься над несчастной нетоптаной женщиной? Горе тебе тогда.  Я  уже  в
кроватке. Только не вздумай, как прошлый раз, смыться из  дому.  Я  твою
трусливую породу уже изучила.
   В двенадцать часов я наконец-то отправил ее  в  бюро  обмена,  а  сам
отбыл в ресторан "Лесной трактир".
   Посетителей  еще  не  было,  их  роль  выполняла  сама  прислуга.   В
нерешительности я топтался  у  входа,  ожидая,  когда  на  меня  обратят
внимание. Они были настолько поглощены жратвой,  что  казалось,  не  ели
целую вечность. Мне пришлось негромко покашлять. Только тогда  упитанная
русская красавица в  расписном  кокошнике  соизволила  поднять  на  меня
томный взор уставшей от доения коровы.
   - Извините, молодой человек, ресторан еще не работает.
   - Замолчи, Люська, - одернула ее товарка  качеством  чуть  похуже.  -
Мужчинка кушать хочет, а ты клиента отпугиваешь. Мужчинка, иди  ко  мне,
тетя Галка тебя накормит, напоит и спать  с  собой  положит.  Ты  хочешь
переспать с тетей Галей?
   - Не очень, - честно признался  я,  подходя  к  их  столику.  -  Мне,
девушки, нужен один хрен, он у вас работает.
   - У нас, дядя, много хренов работает, а ты что, голубой?
   - Нет, фиолетовый. Мне нужен официант Яша.
   - Тогда тем более садись, его еще нет, придется подождать. Кушай,  не
стесняйся, Люська, налей ему коньяку.
   - Чего ради? Он нас не хочет, а мы его коньяком поить должны.
   - Это он меня не хочет, про тебя разговора не было.
   - И не надо, он, наверное, ничего уже не может, так только, носит для
декорации, вроде галстука. Тебя как зовут?
   - Лука.
   - Во, слыхала, Галка, и имя у него какое-то ветхое, как он сам. Лука,
а как твое фамилие?
   - Мудищев я, бабоньки, и имею большую  беду,  "величины  неимоверной,
осьмивершковую елду". А прадед мой, "Порфирий, еще  при  Грозном  службу
нес, и подымая ... гири, порой смешил царя до слез".
   Официантки немного опешили от такого нескромного заявления,  а  потом
залились счастливым смехом аттестованных идиоток:
   -  Ой!  Не  могу,  Галка,  держи  меня,  я   сейчас   описаюсь.   Ой,
восьмивершковый! Галка, не могу.
   - Вот это мужчинка! Ой, Люська, а вершок - это сколько?
   - Не знаю, наверное, много, не могу.
   - Да врет он все, девки, наговаривает на себя, - вмешалась третья, до
сих пор молчавшая очкастая вобла.
   - Нет, но все-таки, какой длины вершок?  -  не  унималась  практичная
Галка. - А вот и Яшка, он все знает. Яшенька, скажи нам,  глупым  бабам,
сколько стоит вершок?
   - Примерно четыре сантиметра, - ответил лысый унылый тип, которого  я
дожидался. - А вам это зачем?
   - Нам незачем, это, Яшенька, к тебе пришел клиент  с  восьмивершковым
прибором. Если что, зови на помощь.
   - Перестаньте галдеть, не слушайте их. Вы ко мне?
   - Да, если вы Яков  Семенович.  У  меня  к  вам  буквально  несколько
вопросов.
   - А почему я на них должен отвечать? Кто вы такой, позвольте  узнать.
Сейчас  такое  время,  что  на  слово  не  поверишь.   Ваши   документы,
пожалуйста. Все в порядке, чем могу быть полезен?
   - Вы знаете, что Павел Андреевич умер?
   - Нет, откуда мне знать. И когда это случилось?
   - Когда вы его видели в последний раз? - игнорируя его вопрос, жестко
спросил я.
   - Так сразу и не скажешь, вчера его точно не было, а  вот  позавчера,
кажется, был. Точно был. Он еще клеился к высокой красивой брюнетке. Она
сидела одна вон за тем  столиком,  он  через  меня  передал  ей  бутылку
шампанского и плитку шоколада. Она поблагодарила его и в ответ  передала
большое румяное яблоко. Старый ерник расцвел и чуть не кончил прямо  под
стол. Через десять минут они танцевали, а еще. через полчаса она  сидела
за его столиком. Еще через полчаса пили на брудершафт.
   - Они ушли вместе?
   - Нет, брюнетка ушла первой, Пал Андреич минут через десять.
   - Во сколько это было?
   - Трудно сказать, но рано, думаю, часов около восьми. Но скажите  же,
когда он умер и когда его похороны? Мы были друзьями...
   - Похороны завтра, а скончался он часов в девять или  около  того.  А
эту брюнетку, что была с ним, вам раньше приходилось видеть?
   - Никогда, а что, она в чем-то подозревается?
   Оставив вопрос открытым, под бабье улюлюканье  я  покинул  трактир  и
поехал домой, втайне надеясь, что моя козочка еще шастает по подругам  и
я могу как следует выпить и выспаться.  Мне  искренне  жаль