бы сыграл этим козырем с самого начала. Давай, за твое выздоровление.
Я очень рад, что ты остался жив.
   - Удивительно.
   - Ничего удивительного. Димка клялся, что пристрелит  меня,  если  ты
помрешь. Живи долго и не путайся под ногами.
   Двумя руками Вассаров  поднял  стакан.  За  его  спиной  приоткрылась
дверь. Дима показал большой палец, а  потом  аудиокассету.  Исправляется
парень, растет не по дням, а по часам.
   - Отомкни наручники, надоело.  Двенадцать  дней  живу  как  однорукий
бандит! Не бойся, никуда отсюда не побегу, потому что не я, а все  вы  у
меня в плену. Не могу понять, чего вы от меня хотите?
   - Помощи, Георгий Георгиевич, исключительно помощи, если  вы  нам  ее
окажете, то мы с Димой забудем все недоразумения и вернем вам кассету.
   - Опять за свое, нет у вас ничего.
   - Есть, Георгий Георгиевич, есть, и в десять часов Дмитрий отвезет ее
в банк в сейф-ячейку с заявлением о том, что в случае его смерти кассета
передается областному прокурору. У вас с ним хорошие отношения?
   По тому, как он побелел, я понял, что не очень.
   - Слушать будете?
   - Не надо. Что вы хотите, конкретно?
   - Спасти Панаева Федора Александровича. Могу повторить еще раз.
   - Господи, можно об этом было сказать раньше, а не играть в  дурацкий
детектив.  Я  бы  с  радостью  согласился  без  всякого  запугивания   и
подземного мешка.
   - Не уверен.
   - Почему?
   - На то есть целый ряд причин. Все они  косвенного  характера,  но  в
целом создают картину некоторой неприязни между вами и Панаевым.
   - Это то, что я Ритку трахаю? Так он об этом знает.
   - Не будем копаться во всем этом. Потому что ясно  и  очевидно  одно.
Если председателем становится Гнедых,  то  вам  до  этого  кресла  рукой
подать. И не надо мне, по вашему выражению, вешать на уши лапшу.
   - Конкретно, что от меня требуется? Где искать Панаева?
   - Сейчас объясню. Видите кальку? Это копия  той  карты,  которую  вы,
очевидно, искали в подвале. Верно?
   - Не знаю, я ее не видел ни разу, а где сама карта?
   - В надежном месте. Вы работаете в этих  местах  довольно  давно,  не
кажется ли вам эта местность знакомой?
   - Да тут же ни одной привязки! Ни севера, ни юга. Что за реки? Лебедь
или его притоки... Ни одного пояснения. Конспирация полная. А может, это
не Лебедь, а какая-нибудь Темза. Ерунда какая-то. Выходит, зря я за  ней
охотился. Ни черта не разобрать.  Может,  наш  геолог  что-нибудь  здесь
раскумекает.
   - Геолог... Это идея, но нужно ли нам иметь лишнего свидетеля?
   - Тогда поднимайте вертолет и погнали.
   - Дмитрий говорит, что с воздуха скит не разглядеть. Напрасная  трата
времени.
   - Скит? Какой скит?
   - Вот этот круг в зубчиках, скорее всего, старообрядческий  скит,  и,
скорее всего, там и находится Федор Александрович.
   - Ну, уж скит-то я различу. Дима, иди сюда.
   - Что такое, - остановил я активную атаку Вассарова.  -  Вы  согласны
сотрудничать?
   - Да! И вполне серьезно. Димка, сукин сын, где ты там?
   - Да что же это такое? - Недовольный Гранин смотрел то на  Вассарова,
то на меня. - Чего это он раскомандовался?
   - Он согласен, не щадя  живота  своего,  служить  вере,  отечеству  и
начальнику артели. Добровольно и совершенно бескорыстно.
   - Насчет бескорыстия разговора не было. А  отца  найти  помогу.  Я  в
баню, а ты  гони  сюда  вертушку.  Сейчас  десять,  в  двенадцать  я  на
аэродроме. Дуся, протопи баньку, а то смердит от меня.  Дима,  захватишь
мою одежду и рюкзак.
   - Дима сначала  заедет  в  банк,  -  прервал  я  уж  слишком  деловое
приготовление, - и положит пленку в сейф. Дима, ты слышишь?
   - Я знаю, у меня весь разговор  записан,  и  о  прокуроре  тоже.  Все
сделаю как надо.
   - Шантажисты!
   - Замолчите. Георгий Георгиевич, а вдруг этот хрен, в смысле  Гнедых,
не даст вертушку?
   - Скажи, что я ему намотаю его член на его же шею. А лучше  я  изложу
это письменно. Он у меня со своими аферами вот где.
   Вассаров со  вкусом  сжал  оба  кулака  и  потряс  цепью  наручников.
Получилось очень впечатляюще. Похоже, все три  начальника  жили  подобно
Лебедю, Раку и Щуке.
   - Да снимите, наконец, с меня браслеты! Я сказал -  работаю  с  вами,
значит, так оно и будет. Без компромиссов. И лучше - без компроматов.
   - Хорошо, попробуем, но оружия ты пока не получишь.  Дима,  расстегни
ему ручки и дуй в банк, а дальше - как он сказал. Какой вертолет?
   - "МИ-4". С запасным баком.
   - Нормально. Отличная старая машина. Во сколько вас ждать?
   -  Сейчас  соображу!..  На  аэродром  подходите  к  часу.  Если  что,
подождете, в два будем точно, если  все  технически  исправно.  Провиант
брать?
   - Да, на всякий случай, - вмешался Вассаров. - Вдруг сразу найдем.
   - Я кальку заберу - размножу. Может, кого из мужиков прихватить?
   - Нет,  ярмарку  мы  устраивать  не  будем,  -  отрезал  Вассаров,  -
справимся вдвоем. Лишние уши имеют глаза и рот. Вперед!
   Дмитрий уехал, а  я  с  некоторым  огорчением  подумал,  что  начинаю
выходить в тираж. Может, так оно и лучше. Хватит бить по головам  других
и подставлять свою голову. Без меня  справятся.  Вассарову  я  почему-то
доверял. То ли из-за его жестокости, то ли из-за алчности.  А  чего  он,
собственно, орет, наручники с него сняли, водкой  напоили,  отогрели,  а
ему все неймется!
   - Евдокия, Евдокия. - Наконец до меня,  до  полусонного,  дошло,  что
особист ходит по комнатам и ищет хозяйку.
   - Что ты орешь, Гоша, - не выдержал я, - баню она тебе топит.
   - Уже натопила, зашел, аж яйца звенят. Исчезла  твоя  Дуська,  только
панталоны на память оставила.
   - Ты уже исчерпал эту тему.  -  В  полусне  я  забросил  рейтузы  под
кровать. - Найди новую, а я сплю.
   - Да нету ее,  Константин,  чтоб  я  так  жил.  Смылась  куда-то.  Не
нравится мне это.
   Наконец я проснулся, понимая,  что  зазря  метать  икру  Вассаров  не
будет. У особистов, как у ворон, точный нюх на жареное и гнилое.
   - Может, к Сурку пошла? Они вдвоем оставались.
   - Нет ее у Сурка, а сам он только что ушел, наверное,  в  магазин.  С
Димкой она тоже не уезжала. Сам его провожал. Давай-ка, Костя, собирайся
и линяем отсюда. Береженого Бог бережет.
   - Хорошо, а куда мы пойдем? У меня здесь никого нет,  а  до  прибытия
вертушки еще два-три часа.
   - Куда угодно, на улицу, в кабак.
   - У меня нет денег.
   - Зато есть у меня, спасибо, оставил. Одевайся.
   - Да от тебя же смердит!
   - Вот и зайдем в общественную эйскую баню.
   Огородами, через  соседский  двор  мы  покинули  обитель  исчезнувшей
хозяйки. На рынке Вассаров купил  новую  камуфляжную  форму,  тельняшку,
куртку и трусы.
   - Носки постираю, а ботинки сойдут, - пояснил он.
   Перед входом в баню он,  сам  того  не  желая,  затеял  драку,  когда
выбросил вонючую верхнюю одежду. Три бомжа претендовали  на  одну  вещь.
Вырвав куртку из урны, они сплелись в едином клубке жадности и злобы.  С
рыканьем и воплями этот клубок катался по асфальту,  оставляя  за  собой
кровавые мазки и клочья волос. Вассаров с видимым удовольствием наблюдал
за ними.
   - Эх, да не оскудеет рука дающего! - С хохотом он содрал с себя штаны
и тельник. - Веселись, братва, дядька из тюряги приехал, налетай, эйская
шпана.
   - Экспансированная ты личность, Вассаров. А если  баня  закрыта,  что
тогда?
   - Пойдем в другую.
   Баня оказалась открытой, но сухопарая длинноносая заведующая  наотрез
нам отказала, мотивируя это совершенно дурацкой фразой:
   - Мы голых не обслуживаем.
   - Видите ли, - начал я дипломатическую полемику, -  одетым  неудобно.
Особенно когда холодная вода попадает за шиворот. Вы уж обслужите нас  в
виде исключения.
   -  Совсем  рехнулись  мужики,  -  обреченно  и  скорбно  пробормотала
кассирша, выбивая чеки. - Ладно, пущу, если купите у  нас  сюрприз-пакет
"С легким паром".
   В сюрприз входило два полотенца, две простыни, мочалка, мыло, шампунь
и почему-то бутылка пива и  бутылка  водки.  Стоил  сюрприз  под  двести
тысяч.
   - Мы приятно удивлены, - поблагодарил я, принимая подарок, - а почему
тут нет безопасной бритвы  и  пары  презервативов,  заклеенных  акцизной
маркой?
   - Все сюрпризы одинаковы, они выдаются как мужчинам, так и  женщинам,
а зачем женщине ваша безопасная бритва?
   - Резонно, - согласился я, - но зачем женщине водка?
   - Женщина женщине рознь, - глубокомысленно ответила кассовая дама,  -
а вы идите в помывочную, а то я вижу - больно умные, без штанов по улице
ходите, босяки.
   Мылся Вассаров больше часа, я же такой возможности был лишен по  трем
причинам: шрам, легкие и револьвер. Периодически он выбегал  из  парной,
довольно хлопал себя по волосатому животу и требовал рюмашку.
   Когда мы пришли на аэродром, ядовито-зеленый вертолет  уже  стоял  на
спецплощадке. Вокруг него суетились пилоты и  нервно  вышагивал  Гранин.
Поодаль стоял незнакомый блондин  пятидесяти  лет.  Гадко  улыбаясь,  он
следил за нашим приближением. Вассаров же наливался злобой и желчью.
   -  Скотина...  Прилетел,  вынюхивает...  Сейчас  он  получит  у  меня
кукурузу в задницу.
   - Как матушка? - приближаясь к нам,  ехидно  спросил  блондин.  -  Не
померла еще, слава Богу?  А  то  мы  уже  по  стольничку  скинулись,  на
погребение рабы Божьей, как там ее...
   - Заткнись, вошь лобковая, рано председателем  себя  почувствовал,  -
прорычал Вассаров.
   - Да уж так вот чувствуется, артель проголосовала за меня!
   - В мое отсутствие? Хочешь, я дам тебе пять тысяч рублей?
   - Зачем, Гошенька?
   - Чтобы ты купил себе булку с маком и как можно глубже заткнул  ее  в
свою поганую пасть. Нужно еще проверку пройти в ФСБ.
   - Уже прошел, Гошенька, а вертушку я тебе не дам. Ты  у  меня  вообще
про нее забудь.
   - Проверку ты еще не прошел. Она будет повторная, по моему  заявлению
и  предоставлению  некоторых  фактов  твоей  коммерческой  деятельности,
связанной с валютными операциями, а если этого тебе мало, зайка моя,  то
о налоговой инспекции мы тоже вспомним. Чего  это  у  тебя  рожа  прыщом
пошла? Получил то, что хотел.
   Физиономия Гнедых действительно стала пупырчатой  и  белесой,  словно
ощипанная куриная спина. Он вытянул тонкие губы  в  широкую  обаятельную
улыбку.
   - Ты что, шуток не понимаешь? Точно говорят, мент -  он  и  в  Африке
мент. Лети куда хочешь, я просто взглянуть на  тебя  хотел.  Борт  твой,
надолго летишь?
   - Не знаю, по коням. Дранг нах ост!
   Уже захлопнулась дверь, залопотали лопасти, когда я  заметил  по  уши
закутанную фигуру, что жалась к пилотской переборке. Знаками  я  показал
на нее сидящему рядом Вассарову. Ни  слова  не  говоря,  он  поднялся  к
пилотам. Что-то им объясняя, он вдруг резко въехал загадочной  фигуре  в
солнечное  сплетение.  Без  звука  фигура  повалилась  на  пол,   тряпье
соскользнуло, и я увидел... Евдокию! Широко открытым ртом  она  пыталась
поймать хоть глоток воздуха, но ничего не  получалось.  Все  трое,  плюс
бортмеханик, мы кинулись к ней, бесполезно толкаясь и мешая друг другу.
   - Ну и сволочь ты, Вассаров, - заметил я по этому поводу.
   - Ублюдок, я тебя здесь же и  положу,  -  верещал  Димка,  размахивая
пистолетом.
   - Ша, кретины, откуда мне было знать, кто тут сидит. Предупредил бы.
   - Да я и сам не знал! - кричал Гранин.
   Молчала только Евдокия. Молчала  с  открытым  ртом,  словно  русалка,
выброшенная из моря. Я с  ужасом  заметил,  что  широко  открытые  глаза
начинают закатываться  вверх,  а  щеки  покрываются  не  правдоподобными
белыми пятнами. Она умирала от удушья...
   - Сашка, быстро вниз! - нашелся бортмеханик. - Ты у нас недавно курсы
проходил по неотложной помощи.
   - Чего надо? - заорал второй  пилот  Сашка,  потому  что  из-за  рева
двигателя иначе говорить было невозможно.
   - Вассаров бабу в живот долбанул, под ложечку ботинком.
   - Значит, аминь! Сливай воду, приехали. Глуши мотор.
   - Да ты погляди, дурак, она еще живая, дышать только не может.
   - Попробую!
   Нагнувшись, пилот застыл  в  долгом  поцелуе.  Неужели  мы  не  могли
догадаться  до  такой  ерунды!   Элементарное   искусственное   дыхание.
Понемногу  щеки  ее  начали  розоветь,  и  глаза   приняли   осмысленное
выражение.  Пилот  многозначительно  посмотрел  на  Вассарова,  покрутил
пальцем у виска и вскарабкался назад в кабину.  Обалдевшая  Евдокия  уже
сидела, жадно вдыхая кислород, которого ее чуть было не лишили.
   - Благодарю вас, джентльмены, - наконец  проговорила  она.  -  А  вы,
Георгий Георгиевич, отличились особо. Показали настоящую мужскую хватку.
   - Дусенька, но я же не знал, кто скрывается под этой попоной.
   - Мог бы посмотреть.
   - Я смотрю  потом,  сначала  бью.  Как  ты  вообще  здесь  оказалась?
Дмитрий, объясни. Почему на борту женщина?
   Задрав задницу, вертолет косо полез вверх. На секунду все  замолчали,
понимая, что пути назад уже нет. И теперь мы - единое  целое.  Компания,
бригада или банда, все одно. Ход е2 - е4 сделан.
   - Так говори, Дмитрий, почему она здесь?
   - Я откуда знаю, кто она мне, кум,  брат,  муж,  сват,  при  чем  тут
Дима?
   - Механик, может быть, вы объясните, почему на борту посторонние?
   - Не знаю, я ее первый раз вижу.
   - Может  быть,  вы,  любезная  Евдокиюшка,  разъясните  нам,  как  вы
оказались на борту?
   - Пожалуйста. Еще до отъезда  Димы  я  залезла  к  нему  в  машину  и
спряталась за задним сиденьем. У него там  матрац,  подушка,  одеяло.  В
общем, добралась отлично, даже поспать  удалось.  Когда  он  подъехал  к
вертолету и пошел к летчикам в вагончик, я залезла  внутрь  и  накрылась
чехлами. Вот и все. Еще я прихватила немного еды.
   - Все гениальное просто! Но  пора  заняться  делом.  Дима,  ты  карты
размножил? Раздай каждому и две пилотам. Пойди растолкуй им, что к чему.
Все марш к иллюминаторам!
   Вертолет резко залег в правый вираж, видимо руководствуясь указаниями
Дмитрия. Теперь мы шли точно над руслом Лебедя. Минут  через  пятнадцать
свернули в первый его небольшой приток.  Еще  через  двадцать  минут  мы
повернули назад, потому  что  ничего  похожего  обнаружить  не  удалось.
Следующий приток тоже оказался пустым.  И  так  несколько  раз.  Механик
многозначительно постучал по циферблату, намекая  на  лимит  бензина,  а
значит, и времени полета. Обследовав еще один приток, вертушка легла  на
обратный курс.
   И тут-то Вассаров завопил  так,  что  стало  не  слышно  вертолетного
грохота.
   - Стой, растак-твою-перетак, нашел!  Е-ка-лэ-мэ-нэ!  Димка,  вон  тот
проток, вот излучина! Видишь, пацан? Ниже командуй, ниже,  где-то  здесь
твой гребаный скит. Да еще ниже! Делай левый бок,  по  кругу.  Вот  так.
О-па! Вот они, голубчики, вот они, родимые. Димка,  километров  за  пять
выбирай полянку, будем садиться. Костя,  тебе  повезло  с  инструктором.
Пойдешь с нами?
   - Мне следовало бы спросить тебя: пойдешь ли ты  с  нами?  Совсем  ты
обнаглел, Гоша. И вопросы задаешь глупые. Ты лучше пристегни  Евдокию  к
скамейке, а то увяжется с нами.
   - Дело говоришь, мы это сделаем профессионально и аккуратно.
   Но аккуратно ему не удалось. Резко накренившись,  вертолет  пошел  на
снижение, и  Вассаров  начал  падать  на  Евдокию.  Такое  движение  она
восприняла по-своему. Резко откинувшись назад, она с  размаху  погрузила
шипастую  подкову   своего   геологического   ботинка   в   вассаровские
гениталии... Когда мы сели,  Вассаров  все  еще  подвывал  и  успокаивал
обиженный орган.
   Сели мы на скошенную поляну, и одно это  уже  было  странным.  Сверху
тайга  казалась  совершенно  пустынной.  На  десяток  километров  вокруг
простиралось однообразное зеленое море. Сумерки наступили  неожиданно  и
будто торопливо. Освободившийся от нас  вертолет  стремительно  ушел  на
запад вдогонку за солнцем, а нам предстояло встречать  рассвет  на  этой
подозрительной скошенной поляне. Итак, хотели мы того или  нет,  но  нас
было четверо. Два здоровых мужика, Евдокия и я, которого за мужика,  тем
более здорового, никак не примешь... Минут десять мы  просто  сидели  на
тюках,  курили  и   обсуждали   дальнейший   план   нашего   авантюрного
предприятия. А стрелка термометра на гранинских часах показывала ноль, а
если сделать поправку на тепло его тела, то выходило минус пять.
   - Как далеко мы от Тунчака? - ежась от холода, спросил я уныло.
   - По прямой километров пятьдесят будет,  -  не  очень  бодро  ответил
Гранин.
   - Выкладывайте свои ощущения насчет величины скита.
   - Он большой, - категорично заявила Евдокия, - и мне показалось,  что
это не кержацкий скит.
   - Почему ты так решила?
   - Не могу сказать сразу, да и промелькнуло-то всего несколько зеленых
крыш. Я бывала в  нескольких  монастырях  и  скитах,  в  некоторых  даже
останавливалась на несколько дней, но там  было  как-то  по-другому.  Не
знаю, не могу объяснить. Благочестивости тут не видно, или... не знаю.
   - А ты что скажешь, Георгий Георгиевич?
   - Я в скитах не бывал, вовнутрь меня  не  пускают,  но  мне  кажется,
обычному старообрядческому скиту такая усиленная маскировка ни  к  чему.
Никто  их  не  трогает,  никто  не  преследует,  но  я  заметил  участок
частокола. Это  же  чистой  воды  оборонительное  укрепление,  способное
выдержать долгую осаду,  и  оно  постоянно  обновляется.  Толщина  стены
три-четыре бревна, высота -  три-четыре  метра,  объясни  мне,  кержачка
Евдокия, для какой такой надобности?
   - Мне и самой это непонятно.
   - Слушайте, - робко вмешался я, мало что понимающий в особенностях  и
устоях жизни староверов, впрочем как в религиях вообще. - Я заметил одну
особенность. Насколько я знаю, в скитах должна быть церковь с куполами и
крестом над нею. Причем стоять она должна на  самом  видном  месте.  Так
вот, в нашем случае я не заметил ничего похожего даже на синагогу.
   - Не обязательно, - свел на  нет  мои  измышления  умный  Дима.  -  У
староверов полно сект, исключающих роль церкви,  священников,  некоторых
обрядов. Это могут быть пятидесятники, хлысты, молокане и им подобные.
   - Но и у них  должны  существовать  определенные  молельные  дома,  -
возразил я.
   - Не обязательно. - Теперь за  мое  просвещение  взялась  Евдокия.  -
Существуют секты, совершающие свои обряды где придется,  а  то  и  вовсе
игнорирующие их. Но дело не в этом. Мне показалось, что обитатели  скита
вообще не охвачены религиозным порывом...
   - Объясни.
   - Не знаю, но уж больно  у  них  все  рационально,  может  быть,  тут
поселилась какая-то побочная, отпочковавшаяся секта, но я до сих  пор  в
подобных скитах не бывала.
 
*** 
 
   Поляна наша все более погружалась во тьму и  нарастающий  октябрьский
холод. Хотелось укутаться в теплое одеяло  или  принять  сто  граммов  и
залить их горячим ароматным чаем. Но костер разжигать мы не имели права.
Да и  вообще  оставаться  на  этой  прогалине  не  следовало.  Наверняка
обитатели  скита,  кто  бы   они   ни   были,   встревожены   появлением
низколетящего вертолета, и нет гарантии,  что  они  не  заметили  нашего
приземления. Вполне вероятно, что по нашу душу уже выслан дозор.  Словно
угадав мои мысли, встрепенулся Вассаров:
   - Что  мы  тут  как  мишени  расселись?  Двигаем  в  заросли,  только
осторожно. Могут быть ловушки, ямы, капканы. Первым иду я, потом  Костя,
Дуся и в конце - Дмитрий. Ты мой рюкзачок захватил?
   - Да, он уже собранный стоял.
   - Он у меня всегда собранный. Вперед, братья славяне.
   - Уж помолчал бы, басмач-басурман. Нехристь... - укорила его Евдокия.
   - Это я-то нехристь?  Я,  между  прочим,  в  отличие  от  этих  двоих
джентльменов, крещеный, и "крестик на груди, в густой  шерсти"  отыскать
можно.
   Между  трех  разлапистых  елей  и,  как  нам  показалось,  в   полной
безопасности мы и расположились  на  ночлег.  Соорудив  из  камуфляжного
полога нечто, напоминающее палатку, в полной темноте мы поужинали куском
ледяного мяса, запивая его спиртом. Курить  нам  Вассаров  не  позволил.
Зато вручил по куску пере