ановиться.  Показав  мне  кулак,  он,   судя   по
жестикуляции, грязно  выругался.  Обойдя  на  полкорпуса,  я  начал  его
подрезать, щедро жертвуя боком чужой машины. "Волга"  была  частная,  и,
видимо, не желая  ее  гробить,  хозяин  резко  вильнул  вправо,  по  уши
зарываясь в снег. Дав задний ход, с  визгом  я  подлетел  к  поверженным
врагам. Боже мой, как он  матерился,  такой  громкости  позавидовала  бы
любая рок-группа. В другое время я бы с удовольствием его  послушал,  но
только не здесь, в километре от будки  гаишников.  Пришлось  действовать
жестко. Увидев вороненый аргумент, крикун сразу заткнулся.
   - Прости, браток, что доставил тебе несколько неприятных минут, но ты
сам виноват, я дважды просил тебя остановиться, но ты предпочел от  меня
удирать. Нехорошо, я догонял не тебя, а свою жену, взбледнула она у меня
маненько, хочу ее чуток воспитать. Варвара Михайловна, будьте так добры,
пересядьте в нашу машину.
   - Не-е-ет! - сразу же заверещала стерва. - Вы же мертвый,  вас  вчера
убили...
   - Да что ты говоришь, я и не знал. А кто это меня убил? Скажи мне  на
ушко, как зовут того дядю?
   - Я не знаю... я не поеду...
   - Прекрати ломать комедию, сука, быстро в  машину,  если  не  хочешь,
чтобы я выпустил твои вонючие кишки.
   Ухватив наводчицу, я силой затолкал ее в салон,  намертво  пристегнул
ремнем безопасности, а на запястьях защелкнул наручники. Убедившись, что
груз упакован и готов к транспортировке, я уселся за руль.
   Весело насвистывая арию Герцога из "Риголетто", я тронулся в обратный
путь, весьма довольный своим уловом.
   - Куда вы меня везете? - через несколько минут пропищала девка.
   - Приедем - узнаешь, а если по-хорошему, то поведай мне, где  обитает
твой шеф и любовник.
   - Я ничего не знаю и разговаривать с вами не намерена.
   - Очень хорошо, помолчим, ведь тебе скоро  много,  ой  сколько  много
придется говорить. Не завидую я тебе, красавица.
   - Кому это и что я должна говорить? Куда вы меня везете?
   - На  кладбище,  хочу  сначала  показать  тебе  могилы  убитых  тобою
мужиков. Их, наверное, много, но я знаю только четверых.
   - Я никого не убивала, что за чушь вы несете?
   - Верно, ты не убивала, ты просто показывала своей подружке-напарнице
подходящую жертву, непременно с обширным инфарктом. А дальше  дело  тебя
не касалось, ты просто получала причитающуюся тебе мзду.
   - Вы ненормальный, остановите машину!
   - Не хочешь, значит, на кладбище? Ладно, не поедем, поедем  в  другое
интересное место, уж там-то тебе  обязательно  понравится,  это  я  тебе
гарантирую.
   - Куда это? - настороженно спросила мразь. - Куда мы едем?
   - А едем мы с тобой в чудесную  деревеньку  Антоновку,  там  у  моего
знакомого живет старенькая бабушка, но к ней мы заходить не  будем  -  и
знаешь почему?  Потому  что  мы  просто  не  доедем  до  деревни  одного
километра. Мы с тобой остановимся возле одного интересного колодца...
   - Какого колодца? - Она с трудом себя  пересилила,  и  я  понял,  что
попал в точку. Кровь почти совсем отлила от ее лица.
   - Ты не знаешь, о каком колодце я говорю? Не беда, скоро узнаешь.
   Кажется, я ее достал. Откинувшись на спинку,  она  заревела  во  весь
голос:
   - Не хочу... в колодец... не хочу... останови... Я не виновата...  не
надо меня в колодец... Пожалуйста, я все скажу!
   - Говори, где логово твоего шефа, жива ли еще Валя, сколько человек в
вашей банде? Быстро, сука драная.
   - Нас четверо... Валька жива, а где находится шеф,  я  не  скажу,  он
меня убьет.
   - Ну и дура, он-то убьет или нет - бабка надвое  сказала,  а  я  тебя
замочу прямо сейчас. Говори, падаль, где ваше сучье гнездо.
   Я остановился как раз напротив кошмарного сарая, ожидая  ее  реакции,
но, судя по всему, место это было ей незнакомо, значит, о  жуткой  шахте
она знала только понаслышке. Придется показать ей эту  прелесть  воочию.
Только бы не сошла с ума, потом хлопот не оберешься.
   Довольно бесцеремонно я  швырнул  ее  на  снег,  намереваясь  пинками
довести ее до сарая, но девка почему-то вставать не хотела. Я нагнулся к
ней, чтобы точнее поставить диагноз и вынести свой вердикт.
   Ну не сволочное ли место? Опять в моих глазах вспыхнули яркие звезды,
и я улегся рядом со своей подопечной. Правда, на сей раз ненадолго.  Уже
в следующую минуту на моих руках захлопнули наручники и  грубо  воткнули
мою морду в снег. Неужели опять меня одурачили? Если так,  то  живым  он
меня уже не выпустит. Готовьтесь, господин Гончаров, в дальнюю дорогу.
   Стервочка весело щебетала и  благодарила  своих  спасителей,  называя
меня убийцей и насильником, который обманным путем затащил ее в машину и
пытался изнасиловать прямо в дороге. Интересно,  отвлеченно  подумал  я,
кто  же  тогда  держал  руль?  Краем  глаза  я  отважился   глянуть   на
происходящее. Боже мой,  я  чуть  не  лопнул  от  злости,  когда  увидел
милицейскую форму.
   - Козлы! - заорал я  фальцетом.  -  Что  вы  делаете,  немедленно  ее
повяжите, она же матерая преступница, не отпускайте ее.
   Мне в висок уперся ствол автомата.
   - Вот видите, - усмехнулась Пузанкова, - я ведь вам говорила, что  он
сумасшедший, теперь вы убедились сами. Ну, чао, мальчики, я пошла!
   - Идиоты! - орал я в бессильной злобе. - Что же вы делаете, задержите
ее! Вам  же  полковник  голову  за  нее  оторвет.  Немедленно  вызывайте
дежурного, а ее задержите хотя бы на  десять  минут,  до  выяснения.  Вы
обязаны это сделать по моему устному заявлению!
   Кажется, я докричался  до  их  дубовых  голов.  Тот,  что  покрупнее,
вежливо взял сучонку под руку, а его напарник связался с дежурным. Через
пять минут рация унитазным голосом спросила:
   - Костя, что там у вас, как ты там оказался?
   - Волей токмо  Господа  Бога,  а  рядом  со  мной  находится  Варвара
Михайловна  Пузанкова,  наводчица  и   любовница   разыскиваемого   нами
Горбунова.
   - Замечательно, немедленно тащи ее сюда.
   - Ее вам доставит один из ваших парней, а у меня сейчас другие планы,
возможно, к обеду я доставлю вам  главную  рыбину.  Алексей  Николаевич,
разрешите мне взять с собой одного из этих милых сержантов, а то  одному
лезть в это логово не хочется, а пост здесь уже не нужен.
   - Ты уже знаешь его адрес?
   - В том-то и дело, что нет, но думаю узнать его в ближайшие  полчаса,
об этом я вам тотчас доложу.
   - Хорошо, дай-ка рацию Митину.
   Кто из них Митин, кто Титин, я, конечно, не знал, но вылез  тот,  что
покрупнее, он почтительно  выслушал  мудрого  начальника,  отключился  и
вопросительно на меня посмотрел.
   - Орлы! - взял я на себя руководство. - Кто из вас хочет  поехать  со
мной?
   - Кого выберешь, тот и поедет, мы  с  Генкой  одинаковые,  -  ответил
большой сержант. - Оба ништяк можем вырубить, оба ништяк пуляем.
   - А что в том колодце, вы знаете?
   - Ага, покойники, двадцать пять рыл. Начальник нам разъяснил.
   - Если быть точным, то их, к счастью, только девять, десятым  был  я,
но сумел выбраться. Дело, парни, не в этом, дело  в  том,  что  их  туда
сбрасывала стоящая перед вами падла. Мне думается,  ее  жертвы  ждут  не
дождутся встречи с ней. И мы ее устроим. Пока мы будем ловить  ее  шефа,
она проведет несколько приятных часов в обществе загубленных ею людей.
   - Нет! Не надо в колодец. Я умру там, я буду жаловаться,  слышите,  я
буду жаловаться!
   - Вот и отлично, вот ты своим мертвецам и пожалуешься. Мы ее, ребята,
просто так кидать не будем, разбиться может, тогда кайфа не будет. Мы ее
аккуратненько спустим на веревочке, а завтра достанем.
   - Не надо... Я прошу вас... Умоляю,  не  делайте  этого,  я  все  вам
скажу.
   - Говори, сука, быстро говори адрес вашего главного подонка. Ну!
   - Петровка... пятый дом, он же убьет меня.
   - Это уже ваши заботы, ты забыла назвать улицу.
   - Там она одна... Что я наделала...
   - Ты приняла правильное  решение.  Гена,  забирай  и  вези  ее  лично
Ефимову? Где ваша тачка?
   - У нас ее нет, нас с утра привезли, а вечером должны забрать.
   - Помогите, убивают! - вдруг сорвалась девка прямо под  колеса  резко
тормознувшего грузовика.
   - Вот вам и карета, миледи сама соизволила ее  остановить.  Пристегни
ее к себе наручниками. Девочка экзальтированная, от  нее  всего  ожидать
можно, поосторожней. И еще, возле парадного городской больницы стоит моя
"девятка" цвета "мокрый асфальт", когда сдашь багаж,  пригони  машину  в
Петровку. Ключи в замке зажигания. Счастливо добраться.
   Деревня Петровка действительно имела  одну  улицу,  в  конце  которой
стоял дом номер пять.  Оставив  машину  на  въезде,  мы  отправились  на
разведку. Не доходя до дома метров сто, остановились, дабы лишний раз не
привлекать внимание. Дом как дом, ничего особенного.  Собачка  во  дворе
отсутствует, машина тоже. Тишь да гладь.
   - Ну чё, будем брать, что ли? - спросил мой напарник.
   - Подожди, у них в заложниках женщина, моя жена, самое главное, чтобы
она осталось жива, кроме того, они могут быть вооружены.
   - А у меня "Калашников", они от одного его вида неделю кровью блевать
будут.
   - Иди-ка ты, Митькин, в машину, - заметив бредущего  к  нам  местного
аборигена, посоветовал я кровожадному напарнику. - Сиди и тихо жди  моих
указаний.
   - Здорово, мужик! - шагнул я навстречу неуверенно бредущему мужику. -
Как с утра головка, как торчит морковка?
   - Да морковка-то торчит, а головка-то трешшит, - неожиданно для  меня
рифмой ответил дед. Воистину богата народными талантами Русская земля.
   - Так в  чем  же  дело?  Или  сельмаг  не  фунциклирует,  или  комков
недостаточно?
   Слезливые голубые глазенки испытующе и настороженно вперились  в  мое
лицо.
   - А что, мужик, почем дома здесь? - перевел я разговор в неинтересное
для деда русло.
   - По-всякому, недавно Витька, змей, хорошо свою хибару продал.
   - Это какую?
   - Да вона, на конце.
   - А кому продал?
   - Да леший их знает. Днем их не видно, только по ночам выползают.  Не
люди, а прям ведьмаки какие-то. Так ты это, кх, похмелишь, что ли?
   - Непременно, если ты на время поменяешься со мной одеждой.
   - Да ты чё? У меня ж все старое, в коровьем говне, а  у  тебя  мундир
козырный, новенький.
   - Но мне нужен твой.
   - Ну, если дурак, то мне-то что, давай меняться, где переоденемся?
   - Да хоть вон в той машине.
   - Не, я по чужим машинам не лазаю, ишшо увезете куда...
   - Ну да, чтобы отнять твой драный зипун.
   Поколебавшись, дед все-таки решился поменять свой деревенский фрак на
меховой камуфляжный костюм, в котором и отправился за водкой.
   Поглубже надвинув на глаза черную драную шапку, я  по-хозяйски  вошел
во двор, пнул попавшееся под ноги ведро и заорал громко и хрипло:
   - Хозяин, твою мать, где хозяин? Суки, приехали и носа не кажут.  Эй,
хозяин, я кому говорю!
   Взобравшись на крыльцо, я отчаянно заколотил в дверь:
   - Выходи, хозяин, поздоровкаемся, брезгуете нами, я вам щас все  сени
разворочу, выходи...
   - Нет его. Уходите! - Дверь неожиданно отворилась. На  пороге  стояла
высокая статная брюнетка. Это была она, последняя любовница Иванова, мой
телефонный абонент и палач. Сомнений быть не могло.
   - Давай хозяина, я поздоровкаться пришел.
   - Я же вам ясно сказала, его нет. Уходите.
   - А чё это ты на деревне не показываешься?  Закрылись,  понимаешь,  и
носа не высовывают, как ведьмаки, давай на пузырь, не то запалим  вас  к
чертовой матери.
   - Держите, только больше чтобы я вас не видела.
   Она доверчиво протянула мне стотысячную купюру, о чем очень пожалела,
потому что вместе с деньгами я схватил ее руку. Схватил и  резко  дернул
на себя. На секунду она потеряла  сознание,  а  мне  было  этого  вполне
достаточно. Расчетливо, чтобы  не  расколоть  ей  череп,  я  стукнул  ее
головой об косяк. Обмякнув, она  послушно  и  смиренно  сползла  к  моим
ногам. Я продолжил скандал уже в сенях:
   - Хозяин, где ты, выходи, побазарить надо!
   - Да кто там орет? - В открывшуюся дверь выглянул главный мерзавец. -
Кто ты такой, что тебе надо?
   - Гончаров это, Борис Тихонович, - со всей силы  погружая  омоновский
сапог в его грудную клетку, признался я. - Пришел поздоровкаться, а меня
не пускают. Как в колодцы  Гончарова  бросать,  так  вы  первые,  а  как
встретить его по-человечески - так вас нет.
   От удара он влетел назад в избу, и здесь, нагнувшись,  я  старательно
над ним хлопотал, воткнул кляп и  крепенько  увязал  его  в  кокон.  Еще
дважды основательно приложив его по ребрам, я начал допрос:
   - Где Валентина, сволочь? Говори, или я замочу тебя прямо  здесь,  не
отходя от кассы. Говори, падаль, где она?
   - Здесь я, Костик, милый, - мне на шею бросилась моя ненаглядная. - Я
знала, что ты меня отсюда вызволишь, милый мой, ты один?
   - Один, - автоматически ответил я, - бежим отсюда поскорее.
   - Нет, Костенька, побегу  я  одна,  а  ты  останешься  здесь,  причем
навсегда, как говорят, писец Коту. Лежать! Мордой в пол! Если не хочешь,
чтобы я продырявила тебя немедленно.
   Прямо мне в лоб она  направила  какой-то  огромный  и  отвратительный
ствол. Быть продырявленным немедленно я не хотел, потому что надеялся на
своего  ретивого  напарника.  Наверняка  мое   долгое   отсутствие   его
насторожит и у него хватит ума прийти  мне  на  помощь.  Мне  оставалось
только одно - как можно дольше протянуть время. Покорно  я  лег  на  пол
рядом со своим поверженным врагом.
   - Валюша, перестань дурачиться, - прикинулся  я  сибирским  валенком,
хотя все понял сразу. - Поехали домой!
   - Гончаров, а ты на самом деле полный болван. Неужели до сих  пор  не
мог догадаться, кто я такая?
   - Можно, но за что меня-то? Что я тебе сделал плохого?
   - Господи, какой кретин. Да ты же сам себе подписал  приговор,  когда
опрометчиво рассказал мне о той девице, что собирала  шмотки  покойного.
Именно поэтому тебя было необходимо убить. Но  убить  просто  так,  безо
всякой выгоды, не в моих правилах. Перед тем как отправить тебя в лучший
мир, я должна была высосать тебя до основания. Вот  и  пришлось  затеять
эту игру. Когда-то я тебе рассказывала о своей работе медсестрой. Именно
тогда мне пришла в голову замечательная мысль. Я поняла, как, совершенно
не подвергая себя риску, можно  отправлять  на  тот  свет  любвеобильных
мужичков. Регистратура была  в  моем  ведении,  и,  соответственно,  все
инфарктники - в кармане. Не хватало одного штриха, чтобы жертва  на  сто
процентов была мертва. Я долго ломала над этим  голову  и  не  напрасно,
взгляни на меня.
   Я послушно поднял глаза на ее красивое и мерзкое лицо... Но что  это,
Господи, что  с  ней  творится?!  Ее  скулы  вдруг  начали  стремительно
увеличиваться, задираясь вверх. Волосы зашевелились черными змеями.  Изо
рта вылезли огромные клыки, а между ними вывалился лиловый, кровоточащий
язык.
   От такого видика  в  момент  оргазма  не  то  что  у  инфарктника,  у
нормального мужика матка опустится.
   - Поздравляю,  Валюша,  наконец-то  я  увидел  твое  настоящее  лицо,
поделись опытом, как это тебе удается.
   Выплюнув изо рта полуспущенную резиновую гадость, она с  нескрываемой
гордостью пояснила:
   - В рот и  в  прическу  заранее  закладываются  специально  склеенные
резиновые формы. У меня в кармане обычная клизма, от нее к  маскам  идут
тонкие трубки. Когда  я  вижу,  что  мой  мужичок  вот-вот  поплывет,  я
накачиваю воздух и... Ну  ладно,  пора  нам  расставаться...  Боря,  где
Галка? Ой, мой маленький, что он с тобой сделал, сейчас я тебе помогу.
   - Он Галку в сенях вырубил, - пожаловался освобожденный  мерзавец.  -
Сейчас я ее притащу, а ты кончай с ним, надоело.
   Он  ушел  и  не  возвратился.  Валентина  стала  проявлять  некоторое
беспокойство. Каждую секунду я  ожидал  своего  последнего  выстрела.  В
сенях кто-то громко протопал и затаился.
   - Кто там? - истерично завизжала дрянь. - Убирайтесь вон, иначе я его
сейчас пристрелю.
   Мне в затылок уперся ствол, я кожей чувствовал, как дрожит  ее  палец
на спусковом крючке. Со звоном лопнуло оконное стекло. Над моей  головой
короткой очередью рявкнул автомат. Уже мертвая,  Валентина  в  последний
раз подкатилась под мой бок.
   В разбитое окно просунулась голова напарника.
   - Ну вот, я же говорил, что мы нехило пуляем!


   Михаил ПЕТРОВ
   ГОНЧАРОВ И КРОВНАЯ МЕСТЬ


   ONLINE БИБЛИОТЕКА  http://www.bestlibrary.ru

Анонс

   Когда очевидные факты говорят о том, что чудак-конструктор покончил с
собой, не стоит и разбираться с этим. Но его коллеги сомневаются в  том,
что он мог пойти на такой шаг. И сыщик решает расследовать это дело, тем
более что есть доказательства чудовищного подлога и подмены трупа...

   В комнате сидел Ефимов и забивал адвокату Семушкину баки. А  в  кухне
на моих коленях сидела его дочь и тоже сушила мозги.
   - Вы не любите Маркеса? Как это можно? Гарсиа Маркес - это же  что-то
невообразимое. Я бы хотела проникнуться  его  духовностью.  Его  уровнем
восприятия нашей действительности.
   Я, в свою очередь, хотел ее трахнуть и поэтому соглашался.
   К этому необычному новоселью  я  готовился  загодя.  Оно,  по  иронии
судьбы, должно было справляться в старой моей  квартире,  где  я  прожил
почти  десять  лет.  Важные  персоны  должны  были  почтить  меня  своим
присутствием, поэтому еще за неделю до намеченного празднества я заменил
старую, обожаемую мною мебель на новую,  отвратительно  пахнущую  чем-то
чужим и незнакомым.
   В качестве шеф-повара я попросил выступить соседку, Юркину  сварливую
супругу. За дело она взялась с большой охотой, узнав, что у  меня  будет
шеф  ее  мужа.  Кроме  шефа,  полковника  Ефимова,  предполагалось,  что
прибудет и шеф шефа, полковник Александров, который по моим понятиям был
очень занятым человеком.
   Веселье началось в семь часов вечера, как только прибыл первый гость,
адвокат Семушкин, личность неординарная и  одиозная,  но  тем  не  менее
именно ему я был обязан возвращением своей несчастной халупы. Именно  он
доказал суду, что несчастный Гончаров стал жертвой  мошенничества  своей
уже покойной сожительницы.
   В  качестве  подарка  новоселу  Семушкин  приволок   пару   волнистых
попугайчиков, сообщив, что только с ними я приобрету настоящий  семейный
уют и счастье. Не знаю, как мне, но коту этот презент пришелся по  душе.
С первых же минут он вперился в них алчными желтыми глазами,  не  отходя
от клетки ни на метр. Я заранее  оплакал  несчастных  птах  и  предложил
прожженному  адвокату-жулику  немного  откушать,  до  появления   важных
персон. Жалуясь на нездоровый желудок и больную печень, Семушкин  принял
большой фужер водки, запив его молоком.
   Похоже, мой дом они сообща решили превратить в маленький  зоопарк,  к
великому удовольствию полуодичавшего кота. Вторым  предметом  для  моего
обустройства  явился  аквариум   с   дюжиной   экзотических   рыб.   Его
торжественно внес ефимовский  личный  водитель  и  телохранитель.  Затем
последовал более приятный подарок. Я не  имею  в  виду  самого  Ефимова,
гораздо больший интерес представляла его дочь. Почему-то мы с ней  сразу
поняли,  что  тесный  контакт  неизбежен.  Уже  через  полчаса,  отсидев
необходимое время за столом, мы перебазировались на кухню.
   Здесь она мне подробно рассказала, каким негодяем был ее муж и  какой
нужно было быть святой женщиной, чтобы терпеть его постоянные  измены  и
прочие дурачества. Соглашался я со всем, думая только об одном: когда же
дорогие гости оставят меня в покое  и  я  смогу  всерьез  заняться  моей
собеседницей.
   - Костя, а тебе не кажется, что ты немного засиделся с моей  дочуркой
наедине? - совершенно не к месту окликнул меня  Ефимов.  -  Может  быть,
стоит выйти на балкон и как следует покурить?
   - Конечно, Алексей Николаевич, я давно этого жду.
   Набросив куртки, мы вышли на воздух.  Мороз  стоял  порядка  двадцати
градусов, в холодной темноте ярко освещенными окнами сияла  водонапорная
башня, ровесник господина Гончарова