скую "Роксана". Постепенно твое личико начало вырисовываться в моем мозгу понятно и контрастно. Теперь я знаю, где изготавливалась бомба, и мне только остается найти самого изготовителя.
     - Все-то ты знаешь, - криво усмехнулся он, не желая заглатывать мою дешевую наживку. - Знаешь, да только хвостом крутишь. Боишься. А ты не бойся, братан, говори как есть, тебе так или иначе крышка. Прощай, великий сыщик, я...
     С грохотом, ломая и круша лестницу, он упал мне под ноги.
     - Костя, у тебя все в порядке? - спросила Милка, наклоняясь над люком.
     - В порядке. - Уже устав удивляться, я замотал послушные руки Олега за крепежную опору и защелкнул на них наручники. - Милка, ничего там не трогай.
     Где-то должен быть радиовзрыватель. Чем ты его огрела? Он весь в крови.
     - Деревянным молотком. Удобная штука. Держи, может, еще пригодится.
     - Немедленно звони Шутову, - подбирая мощную киянку, распорядился я.
     - Пусть сейчас же едет сюда с саперами. Да на всякий случай закрой нас снаружи.
     Как только она ускакала, я первым делом накрепко перемотал ноги Олега алюминиевой проволокой, а потом принялся за карманы. Найти взрыватель стало делом моей жизни. А ну как этот сумасшедший подрывник очнется и, наплевав на свою жизнь, превратит нас обоих в мясной фарш! Вывернув все его карманы, карманчики и прочие потаенные места, я с огорчением убедился, что ничего похожего при нем нет. Неужели он просто брал меня на арапа? Не похоже, не такой он человек, Олег Воронцов. Он привык все делать тщательно и обдуманно, к тому его приучила его военная специальность. Тогда где же искать эту чертову кнопку?
     Поднявшись наверх, я перевернул все ящики верстака, но с таким же нулевым результатом. Неуютно, признаться, сидеть на бочке с порохом, особенно когда у тебя в зубах сигарета. Глубокий и протяжный стон из погреба возвестил, что господин Воронцов имеет желание вернуться в наш мир реальности. И тут меня осенило!
     Господи, ну как же ты глуп, товарищ Гончаров! Олег тебе русским языком сказал, что погреб вместе с твоей персоной он взорвет только после того, как отъедет на двести метров от сарая. А значит, и пусковое устройство находится у него в машине. Хорошо бы его обезвредить немедленно, но как? Милка, послушная моему приказу, капитально задраила дверь.
     - Заткнись, Воронцов, - отозвался я на повторный стон террориста. - Плакать теперь будешь в прокуратуре, на суде и в зоне.
     - Кто меня ударил?
     - Птичка летела да крылышком задела. Головка у тебя слабенькая, враз закружилась, ты и кувыркнулся в свою ямку.
     - Развяжи и выпусти меня отсюда, - гневно потребовал он.
     - Очень остроумно! - от души рассмеялся я. - Может быть, отвезти тебя в санаторий?
     - Выпусти, или я взорву всю эту силосную яму вместе с нами.
     - Взрывай, но только без меня. А я, пожалуй, тем временем съезжу к твоей любовнице Оксане. Расскажу, что ты уже раскололся и во всем обвиняешь ее.
     Девушка она неглупая, разговорится с полупинка и докажет, что действовала только по твоему принуждению или вообще к этой истории отношения не имеет, потому как слепо тебе доверилась. Поверь, так и будет. Вшивый адвокат за три копейки напишет ей такой сценарий, что она будет смотреться просто ангелом во плоти, а тебе, дешевому фраеру, в той версии определят роль главного и единственного злодея, но доказать ты уже ничего не сможешь, потому как сам себя вознесешь на небеса обетованные. Желаю тебе приятного заоблачного полета.
     Надеюсь, ты позволишь мне воспользоваться твоей машиной? Тебе-то она все равно больше не пригодится. Извини, что увожу с собой дистанционный пульт, но ты уж как-нибудь обойдись, на худой конец замкни напрямую. Правда, тебе нужно сначала освободиться, а это вопрос времени, которого у тебя не так много. Привет, Олежек!
     - Подожди, - завопил он, как на Судном дне. - Не уходи. Перед тем как ехать к Оксанке, ты должен меня выслушать. Я буду говорить только правду. Но я хочу, чтобы ты услышал ее раньше, чем эта потаскуха наплетет тебе с три короба.
     - Зачем? Я и так все знаю. А то, что она про тебя наплетет, - какая тебе разница? Мертвому все едино. Или ты уже передумал вершить над собой акт самосожжения?
     - А то нет! Кончать себя из-за этой срамной шлюхи?! Нет уж, лучше я получу свой пятерик, честно отгорбачусь на дядю, а вернувшись, выдерну ей ноги, если она на суде вздумает все повесить на меня.
     - Это разумное решение, пожалуй, я тебя выслушаю, - снисходительно пообещал я и, закуривая, установил диктофон. - Только говори четко и громко, а то я тебя плохо слышу.
     - Понял. Начнем с того, что именно она была инициатором убийства своего мужа. Снюхался я с ней еще в начале сентября. Однажды Оксана позвонила мне на пульт и заявила, что у нее в квартире прорвало кран, а до сантехников она дозвониться не может. Ничего не подозревая, я поднялся к ней в квартиру. На кухне в раковину хлестала вода, а самой хозяйки нигде не было видно. Покрутив барашек, я с удивлением заметил, что кран абсолютно исправен и нет даже капежа.
     Пожав плечами, я собрался уходить на пост, и в этот момент она вышла из комнаты. В буквальном смысле этого слова я охренел. Она была совершенно голой.
     - Олег, ты не тот кран чинил. - Улыбаясь, она подошла ко мне вплотную.
     - А какой нужно? - уже понимая, о чем идет речь, задал я ненужный вопрос.
     - Тот, что у тебя в штанах.
     Без всякого стеснения она расстегнула мне ширинку, вытащила член и, встав на колени, принялась массированно его обрабатывать.
     Сбежал я от нее только через час, и с тех пор почти каждое дежурство она устраивала мне такие секс-сеансы. Кроме меня, мужики к ней ходили стаями.
     Первое время я даже ревновал, а потом махнул рукой и понял, что горбатого может исправить только могила. В принципе такое положение вещей меня устраивало. Мало того что во время дежурства я имею шикарную потаскунью, так она за это кормит меня обедами, да еще и приплачивает.
     Так продолжалось больше месяца. Я тешил и ублажал ее ненасытную плоть своей спермой, а она набивала мою утробу дорогими деликатесами, и оба мы были друг другом довольны. Не жизнь, а рай земной.
     Но в один прекрасный день все изменилось. В положенное время я явился к ней по вызову и, туго зная свое дело, уже в передней заторопился снимать штаны.
     - Подожди, Олег, застегни брюки, - вдруг остановила она меня. - Сегодня мы немного изменим распорядок нашей встречи.
     - Чего это вдруг? - удивился я. - Или у тебя месячные?
     - Нет. Но я хочу с тобой серьезно поговорить.
     - Тогда тем более надо снимать штаны. По-другому с тобой не поговоришь.
     - Оставь свои шутки в покое. Сколько ты получаешь в месяц?
     - А какая тебе разница? - уставился я на нее. - Сколько получаю, все мои.
     - Для меня это имеет значение. Отвечай на вопрос.
     - Тысячи четыре набегает, - ничего не понимая, ответил я.
     - И ты доволен? Тебе этого хватает?
     - Хватает не хватает, доволен не доволен. Сколько платят, столько и получаю.
     - А хочешь получать в десять раз больше?
     - Идиотский вопрос, конечно хочу, но где найти такую работу?
     - У меня в фирме, - испытующе глядя на меня, усмехнулась она.
     - А разве у тебя есть фирма?! - по-настоящему поразился я. - Насколько я знаю, у тебя, кроме вонючей парикмахерской, ничего нет. А фирмой командует твой муж.
     - Это сегодня он командует... А вдруг завтра умрет?
     - Держи карман шире! - засмеялся я. - Твой сохатый еще всех нас переживет. Крепкий мужик, на нем пахать можно. Здоровый, как буйвол.
     - Он и будет здоровым. - Многозначительно посмотрев на меня, Оксана глубоко затянулась и повторила:
     - Будет здоровым, если сидеть сложа руки.
     - Ты что же, предлагаешь мне его покалечить? - едва не уписался я.
     - Зачем же калечить? - Она взяла мою ладонь и аккуратно стряхнула в нее пепел. - Олеженька, зачем нам калека? Зачем нам живой калека?
     - Ты что, сдурела? - вскакивая, заорал я. - Что ты несешь?
     - Гришка нам интересен мертвый, значит, что нужно сделать? - Она села мне на колени и спокойно закончила:
     - Замочить!
     - Вот и мочи его в свое удовольствие, а я в такое дело ввязываться не собираюсь.
     Отшвырнув ее в кресло, я как угорелый вылетел из квартиры.
     Я думал, что на этом деле поставил точку раз и навсегда. Однако глубоко ошибался. Не было с того дня ни одного дежурства, когда бы она мне не звонила и не спрашивала, не забыл ли я о том разговоре, о ее предложении. В постели продолжалось то же самое. Она планомерно и методично меня зомбировала.
     Больше того, она предложила мне быть в ее будущей фирме равноправным партнером.
     В конце концов ее идея стала потихоньку в меня вживаться, и вскоре, сам того не желая, я начал теоретически прикидывать варианты возможного устранения Григория Приходько. В начале ноября я уже видел себя в его кресле и в его элитной квартире, а через пять дней у нас с Оксаной состоялся обстоятельный разговор, к которому я был уже подготовлен.
     Сразу же забраковав мои варианты насчет ДТП со смертельным исходом, случайного отравления пищей и прочей мурой, она спросила, слышал ли я что-нибудь о монахине, которая разносит по квартирам смертельные иконы.
     - Конечно, я в курсе, - ответил я. - В нашей конторе об этом что-то говорили. Но что конкретно, толком никто ничего не знает.
     - А ты узнай, Олежек, - улыбнулась она. - Это отличный ход. Сработаем под монахиню, и Гришкин труп зависнет на ней.
     - А если ее найдут и расколют? - выразил я некоторое сомнение. - Зачем ей чужой труп твоего мужа, когда у нее и своих хватает? Она обязательно пойдет в отказ.
     - А кто ей поверит? Почерк-то будет один и тот же. Как по-твоему, что легче? Повесить на уже существующего преступника лишнее дело или искать другого убийцу? Да и не найдут ее ни за что. Мне кажется, там действует настолько серьезная организация, что и сунуться туда страшно.
     - Убедила, - сдался я. - С чего начнем?
     - Сначала ты по своим каналам узнай о той монахине все, что на сегодня известно, а тогда и решим окончательно.
     Ровно через день я выложил ей всю добытую мной информацию, и мы начали разрабатывать конкретный план действий. Проблемы посыпались одна за другой. Во-первых, мы не знали, как выглядит дьявол на той иконе, а нам нужен был почерк именно того художника, иначе вся наша затея не стоила ломаного гроша. Во-вторых, нам было неизвестно, какой конкретно газ они применяли, да и вообще я не имел представления, как с ним работать. Самого травили, такое случалось, но чтобы травить кого-то - такого опыта у меня не имелось. Я даже не представлял, как рассчитать время, когда он должен начать вытекать из емкости.
     Но это только техническая часть дела. Кроме всего прочего, у нас не было полной уверенности, что при первом же глотке отравленного воздуха Гришка не проснется.
     С его-то здоровьем он вполне мог вскочить и выломать окно. Второго шанса у нас бы не было, а вот залететь мы могли вполне. И тогда Оксана все решила проще и наверняка.
     В церкви она купила подходящую икону. Я начинил ее взрывчаткой с кусочками рубленого металла и тридцатого ноября в два часа под видом монахини притащил ее к Оксане. Ну а все остальное вы наверняка знаете.
     - Знаю, но мне непонятны две вещи. Во-первых, какой вам был смысл обряжаться монахиней, когда вы и так могли отдать бомбу Оксане.
     - Да, но охранник, дежуривший в тот день, должен был видеть монахиню, чтобы потом он мог доложить об этом следствию.
     - А если бы он тебя остановил и проверил? Тем более, что о монахине город уже шептался. Что тогда?
     - А ничего страшного. Я бы просто выставил своему другану бутылку водки, и мы бы вдвоем поржали над моей маскировкой. Он давно знал, что я частенько во время работы да и так ныряю в тридцатую квартиру.
     - И все же не было ли разумней отдать Оксане бомбу заранее, а самому явиться налегке? Я прекрасно понимаю, что дежурил твой товарищ, но вдруг бы ему взбрело в голову осмотреть твою сумку?
     - Да ради бога, я на это и рассчитывал, потому-то и лежали у меня в сумке две одинаковые коробки. Внизу с иконой, а сверху с водкой, которую и полагалось вручить ему в тот самый момент, когда я сдерну монашеский колпак.
     Еще вопросы?
     - Вопросов больше нет.
     - Тогда у меня есть предложение.
     - Если будешь предлагать бабки, то сразу называй максимальную сумму.
     - Тридцать тысяч.
     - Не смеши гусей. В десять раз больше.
     - У меня сейчас столько нет, но за три месяца я с тобой рассчитаюсь.
     - Ой, Воронцов, от твоих слов мне щекотно под мышками. Да за такую сумму за три месяца ты же меня восемь раз похоронишь, семь раз вытащишь и заново удавишь. Нет, отлетался ты, Воронок, птица вещая. Да и сам для себя ты уже решил лет пять посвятить дяде, а от своих слов отказываться негоже. Только вот боюсь, что пятью годками ты не отделаешься. Дяде покажется этого мало.
     - Ну что ты надо мной измываешься? Козел! В Чечню бы тебя, тогда бы я посмотрел, какой ты герой! - задыхаясь, захрипел Олег. - Все, все бы мы на тебя посмотрели. Сидели тут, яйца мяли, когда нашим пацанам головы отрезали...
     Ненавижу... вас... всех... Скоты... Импотенты... Уроды! - закашлявшись, уже безнадежно и глубоко продолжал хрипеть он между приступами. - Я инвалид... У меня легкое обгорело...
     Слушать его было невыносимо. Плотно задраив люк, я уселся сверху и задумался о бренности жизни и о нашем месте в ней. Невеселые эти думы были прерваны наконец-то подъехавшими машинами.
     - Где он?! - вслед за автоматчиками вихрем врываясь в сарай, заорал Шутов.
     - Не ори, - устало сплюнул я. - Все на месте. Я здесь, а он внизу.
     Между прочим, ты бы мог приехать пораньше хотя бы на час. Если бы не Милка, то со мной бы ты встретился очень не скоро.
     - Хорош тебе ныть. Он вооружен?
     - Нет, и более того - связан по рукам и ногам. Так что можешь приступать к обезвреживанию преступника. Что-то народу ты мало с собой прихватил. Всего шесть человек. Не вижу масштабности.
     - Заткнись, сам же просил. Что тут нужно разминировать?
     - Сначала вытащите его из погреба. Мина, по его словам, находится под ним.
     - Что?!
     "Ничего", - хотел я ответить ему, но отвечать было некому. Группа захвата, саперы и Милка - все стояли по-прежнему, а Шутов испарился.
     - Ничего, мужики, - усмехнулся я, открывая погреб. - Работайте спокойно. Мина радиоуправляемая, а передатчик где-то у него в машине. Я думаю, будет правильно, если мы сначала вытащим оттуда человека, а потом займемся взрывным устройством.
     Через десять минут все было кончено. Бравые ребята, как следует покатав хрипящего Воронцова по снегу, почистили о его ребра ботинки, закинули в машину и увезли. Пожилой капитан обезвредил взрывное устройство и в окружении двух сержантов тоже укатил, уступив поле деятельности технической экспертизе.
     - Ну что, Костя, спасибо тебе, - похлопал меня по плечу Шутов. - Ты здорово нам помог. С меня причитается. Поехали, что ли? Уже двадцать часов.
     - Подожди. Рано еще говорить спасибо, - стряхивая его руку, резко ответил я.
     - Что такое? Я тебя не понял, - обиженно отошел он.
     - Сейчас поймешь. Если ты думаешь, что во всех трех преступления виноват этот инвалид Воронцов, то ты глубоко ошибаешься.
     - Приятную новость приятно и слышать, - присвистнул он. - Кого ж ты мне сдал?
     - Садись в мою машину, я по дороге тебе все объясню.
     - По какой еще дороге, куда ты собрался на ночь глядя?
     - Заедем в одну квартиру. Там увидишь, - направляясь к машине, обронил я на ходу.
     - Зачем же я отпустил своих мужиков, может, там какая блатхата, - забираясь рядом на сиденье, засомневался он.
     - Там бордель. Нам ничто не грозит, - трогаясь с места, притушил я его страхи.
     - Подожди, идиот, чего ж ты жену-то оставил?
     - Где она?! - сплюнув, выругался я.
     - Да вон же она. Стоит возле сарая и плачет. Давай задний ход.
     - Я думал, что ты уехала, - открывая дверцу, бодро поделился я с ней своими соображениями. - Смотрю, а тебя нигде нет, вот и подумал, что ты на батиной машине...
     - Нет, я так... Я возле тебя стояла... Поехали.
     - Если бы не я, так он бы тебя вообще не заметил, - по врожденной вредности выпендрился Шутов. - Костя, так что ты хотел мне рассказать по дороге? Что за фраера ты мне сдал? Выходит, его напрасно месили?
     - Бить всегда нехорошо, даже преступника.
     - Кто бы говорил! Что ты затеял, зачем ты его вообще подставил?
     - Затем, что он соучастник убийства Григория Приходько.
     - Тогда все в порядке, - сразу успокоился он. - Какого же черта ты мне морочишь мозги? Или делать больше нечего?
     - Успокойся, Воронцов действительно причастен к убийству, но только к одному, об остальных, как я и предполагал, он знает только понаслышке, как многие жители нашего города. Они просто сработали под маской той монахини.
     - А ты в этом уверен? Может быть, он просто пудрит тебе мозги? Но ничего страшного, мои парни заставят его говорить правду.
     - Не сомневаюсь, а чтоб этого не произошло, я и пригласил тебя прокатиться.
     - Куда мы едем?
     - К одной экстравагантной даме, но всему свое время. Милка, во-первых, спасибо тебе за очередное спасение глупого Гончарова, а во-вторых, как ты меня нашла?
     - Во-первых, пожалуйста, а во-вторых, я вышла из дома следом за тобой, наняла частника и весь день сидела у тебя на хвосте. Ваш разговор в сарае я слышала от слова до слова, а когда поняла, что тебе приходит крышка, то проскользнула вовнутрь, схватила со стола деревянный молоток и трахнула его по затылку. Вот и все.
     - Понял, Шутов? Пока ты тряс штанами в какой-нибудь мэрии, меня запросто могли убить.
     - Откуда ж я мог знать?
     - Я все надиктовал на автоответчик.
     - А я его слушал? Твоя супруга вытащила меня из кабинета прокурора, буквально за шиворот усадила в машину и только потом все рассказала.
     - Значит, не увяжись она за мной, то у меня бы не было никакой подстраховки?
     - Выходит, что так. Ты завтра же должен сводить Милу в ресторан.
     - Непременно, только за твой счет. Приехали. Людмила Алексеевна, вы не желаете посмотреть, как живут и развлекаются наши новоиспеченные аристократы?
     - Вы к кому?! - строго спросил знакомый охранник, едва лишь моя нога ступила на запрещенную зону сопредельного государства.
     - Да ты что, зема, неужели не узнаешь? - в восторге заорал я. - Ты же у меня утром стольник выцыганил, а теперь морду воротишь, нехорошо, друг.
     - Я первый раз вас вижу. Назовите свое имя и квартиру, куда вы направляетесь. Я свяжусь с хозяевами и тогда...
     - И тогда ты, наконец, заткнешься! - грубо сунув ему в нос удостоверение, перебил его Юрка. - И запомни, бобик, если ты вздумаешь предупредить хозяев о нашем приходе, то я не только выкину тебя из твоей артели, но и вообще из города. Надеюсь, ты меня хорошо понял?
     - Лучше некуда, - четко ответил он и посмотрел на меня грустными глазами.
     - Кто у нее сейчас в гостях? - похлопав его по тяжелой челюсти, спросил я.
     - Оля, ее подруга, с двумя парнями, - доверчиво поделился он своими наблюдениями.
     - Парни крепкие? - вдумчиво поинтересовался Юрка.
     - Да какое там... - пренебрежительно ответил он. - Сопли дешевые. Но если потребуется, то я всегда буду рад вам помочь.
     - Посмотрим. Они вооружены?
     - Не знаю, я их не осматривал. Может быть, я зайду первым? Меня-то она, ничего не подозревая, впустит без слов. Я их вырублю, а потом и вы подойдете.
     - Спасибо, думаю, что мы справимся сами. Как вы считаете, Юрий Александрович?
     - Справимся, - кисло ответил Шутов, нехотя втискиваясь в лифт.
     На такой подвиг он решился только из-за Милки. Не будь ее с нами, я бы сейчас подвергся всевозможным нападкам и оскорблениям.
     - "А мы пить будем, да и гулять будем", - прокомментировал я бурное веселье, рвущееся через дверь тридцатой квартиры. - Звони, Милка, а мы отой