е снизойдя до ответа, властитель Анасати  ограничился  тем,  что  выбрал
более дерзкий из двух незатейливых ходов.
   - Ах вот как!.. - Чимака так и просиял (что было явной  бестактностью  по
отношению  к  вельможному  партнеру)  и  немедленно  двинул  вперед  фигуру,
именуемую "жрецом".
   Обескураженный властитель Анасати призадумался: почему так  поступил  его
первый  советник?  Какая  хитрость   стоит   за   этим   ходом?   Увлеченный
разгадыванием замысла  Чимаки,  Джиро  не  сразу  заметил  гонца,  торопливо
вошедшего в комнату.
   Прибывший  склонился  в  поклоне  перед  господином.  Как  только   вялое
мановение руки позволило ему подняться на  ноги,  гонец  немедленно  передал
Чимаке запечатанный пакет.
   - С твоего позволения, господин?.. - пробормотал Чимака.
   - Это ведь шифрованное послание, верно? - спросил Джиро, не желая,  чтобы
его отрывали от обдумывания следующего хода.
   Чимака откашлялся, что Джиро принял за подтверждение.
   - Я так и предполагал, - заявил хозяин. - Ну что ж, распечатай  почту.  И
пусть хоть на этот раз полученные известия отвлекут твое внимание от игры.
   Чимака ответил коротким смешком:
   - Чем пакостнее окажутся новости, тем более точной будет моя игра.
   Он наблюдал за колебаниями Джиро с чувством  собственного  превосходства,
опасно граничившим с презрением. Затем он перевернул  пакет  и  вскрыл  его,
воспользовавшись длинным ногтем большого пальца, специально отращиваемым для
этой цели.
   Беглый просмотр бумаг заставил его высоко поднять брови.
   - В высшей степени неожиданно.
   В голосе первого советника звучало небывалое  для  него  изумление.  Рука
властителя Анасати замерла в воздухе, и он, заинтригованный, отвел взгляд от
фигур на доске:
   - В чем дело?
   Чимака служил уже двум  поколениям  правителей,  и  только  очень  редкие
события могли застать его врасплох. Он задумчиво взглянул на хозяина:
   - Прошу прощения, господин. Я говорил вот об этом. - Он вытащил из пакета
один лист.  В  этот  момент  он  углядел  краешком  глаза,  к  какой  фигуре
направилась рука Джиро, и немедленно предостерег:
   - От тебя ждут именно этого хода, господин.
   Джиро отдернул руку, не зная, сердиться ему или смеяться.
   - Ждут, значит, - пробормотал он, откидываясь на подушки, чтобы  привести
в порядок мысли. Новая поза давала возможность увидеть игровую доску как  бы
со стороны и по-иному оценить скрытые  перспективы;  этот  фокус  он  еще  в
детстве перенял от отца.
   Чимака похлопал по собственной  морщинистой  щеке  документом,  вызвавшим
заминку в игре, и загадочно улыбнулся. В делах житейских он бы указал, в чем
состоит ошибка, но уж при игре в шех  он  не  стонет  раздавать  советы.  Он
подождет, пока Джиро в полной мере испытает последствия своих ходов.
   - Именно этого, - пробормотал он, сделав пером пометку на пергаменте.
   Джиро, сбитый с толку, снова проверил позицию, но при  всем  старании  не
сумел обнаружить никакого подвоха.
   - Ты блефуешь! - возмутился он и решительно передвинул намеченную фигуру.
   Чимака едва заметно поморщился:
   - Мне нет надобности блефовать. - Он вывел вперед другую  фигуру.  -  Вот
теперь твой "стратег" под ударом.
   Джиро увидел расставленную первым советником ловушку - ее изящество  хоть
кого могло взбесить. Властитель стоял перед  выбором:  либо  уступить  центр
доски и перейти к  навязанной  ему  оборонительной  тактике,  либо  потерять
"стратега" - самую сильную фигуру на доске, - сохранив  весьма  ограниченные
возможности для атаки. Джиро колебался, перебирая в уме  различные  варианты
продолжения. Но сколько бы комбинаций он ни изобретал, пути к победе  так  и
не нашлось. Оставалась единственная надежда - свести игру к пату.
   Он переставил с клетки на клетку уцелевшего "жреца".
   Чимака уже опять целиком погрузился в чтение. Тем не  менее,  как  только
властитель сделал ход, советник бросил беглый взгляд на доску, взял  "жреца"
"солдатом"  и  вопреки  всякой  логике  позволил  своему  хозяину  вызволить
"стратега" из окружения.
   Столь неожиданное великодушие партнера заставило Джиро насторожиться.  Он
попытался  просчитать  развитие  событий  как  можно  дальше  вперед.   Увы,
прозрение пришло слишком поздно: он с досадой понял, что его умело подвели к
тому самому ходу, которого ждал первый советник. Желанный пат уплывал из-под
носа, поражение становилось просто делом времени. Продолжать игру  не  имело
смысла; иной раз казалось, что Чимака недосягаем для человеческих ошибок.
   Разочарованно вздыхая,  властитель  Анасати  признал  поражение,  повалив
набок фигуру "императора".
   - Победа за тобой, Чимака.
   Джиро потер глаза: от долгого напряжения болела голова.
   Чимака бросил на господина пронизывающий взгляд:
   - Твоя игра неуклонно улучшается, властитель Джиро.
   Комплимент  проливал  бальзам  на  раны,  нанесенные  самолюбию;   однако
поражение оставалось поражением.
   - Я часто гадаю, Чимака, как  тебе  удается  столь  блистательно  играть,
когда голова твоя занята совсем другими делами.
   Первый советник перегнул документ и сложил его несколько раз.
   - Шех - это  всего  лишь  отражение  одной  из  сторон  высокого  разума,
господин. - Взглядом из-под  тяжелых  век  он  приковывал  к  себе  внимание
хозяина. - Моя сила не в стратегических приемах, а в  знании  противника.  Я
наблюдаю за тобой всю твою жизнь, господин. Уже после третьего  хода  я  мог
почувствовать, в каком направлении работает твоя мысль, а  твой  шестой  ход
позволил мне отбросить четыре пятых из всего числа возможных вариантов.
   Ошарашенный Джиро бессильно уронил руки на колени:
   - Но как?..
   - Все очень просто, господин. Жизнью большинства  людей  управляют  некие
общие законы. Можно с уверенностью рассчитывать, что линия твоего  поведения
не выйдет за пределы, определяемые твоим собственным  характером.  -  Чимака
засунул свиток  в  необъятный  карман  просторного  кафтана.  -  Ты  отлично
выспался,  хорошо  позавтракал,  твой  дух  пребывал  в  покое.   Ты   сумел
сосредоточиться на игре, но тебя не снедала... жажда победы. Когда ты сделал
третий  ход,  мне  стало  понятно,  что  твоя  игра  будет  проста,   без...
дерзновения и риска. - Безраздельно  завладев  вниманием  Джиро,  он  подвел
итог:
   - Секрет в том, чтобы подобрать ключи к мыслям противника. Пойми движущие
им побуждения, изучи его страсти, и тебе не придется ждать его  хода,  чтобы
узнать, как он поступит. Ты будешь знать его следующий ход заранее.
   В ответ Джиро невесело улыбнулся:
   - Надеюсь, Чимака, когда-нибудь к нам наведается мастер, который посрамит
тебя.
   - Мне часто утирали нос, господин, - ухмыльнулся первый советник. - Очень
часто. Но ты этого никогда  не  видел.  -  Он  с  удовлетворением  скользнул
взглядом по разбросанным фигурам. - Играй с теми, кто не знает тебя  так  же
хорошо, как я, и победа - за тобой. По правде говоря, твоему стратегическому
дару можно позавидовать. В шех, господин, я играю не лучше  тебя.  -  Первый
советник извлек из почты следующий документ и завершил свои рассуждения:
   - Но я значительно пристальней изучаю  тебя,  чем  ты  когда-либо  изучал
меня.
   Джиро покоробило, что кто-то,  пусть  даже  столь  преданный  слуга,  как
Чимака, столь зорко присматривается к нему, но он тут же одернул себя: иметь
такого человека в услужении - это дар богов. Чимака соединял  в  одном  лице
советника, наперсника и дипломата. Чем  глубже  его  знание  господина,  тем
лучше он будет служить семье Анасати. Ненавидеть его за  выдающуюся  остроту
ума было бы  глупостью,  недосмотром  хозяина,  слишком  тщеславного,  чтобы
допустить  мысль  о  собственном  несовершенстве.  Джиро  выбранил  себя  за
эгоистичные, недостойные подозрения и решил сменить предмет разговора.
   - Чем ты так увлечен сегодня? - поинтересовался он.
   Порывшись в почте, Чимака извлек еще несколько донесений и,  оттолкнув  в
сторону доску, разложил бумаги на освободившемся месте.
   - Я старался распутать ниточку,  которая  могла  бы  открыть  нам  доступ
внутрь шпионской сети Акомы, как ты того желал,  и  внимательнейшим  образом
сопоставлял сведения о связях людей  из  Акомы.  Только  что  прибыли  новые
известия, которым я пытаюсь найти место в своей схеме.
   Чимака принялся энергично перетасовывать кипы бумаг и настолько углубился
в это занятие, что и сам не  заметил,  как  его  речь  перешла  в  невнятное
бормотание. Наконец он вновь собрался с мыслями и признался:
   - Я еще не вполне уверен... - Он перебросил лист из одной кучи в  другую.
-  Извини  за  беспорядок,  господин,  но  так   нагляднее   прорисовываются
взаимосвязи. Слишком часто человек поддается искушению выстроить  события  в
линеечку, в жестком порядке, а ведь на самом деле жизнь весьма...  хаотична.
Он погладил подбородок большим и  указательным  пальцами.  -  Я  то  и  дело
возвращаюсь к мысли, что надо бы обзавестись столом,  набранным  из  брусков
или из веток: я мог бы размещать пометки на различной высоте, чтобы  сильнее
бросались в глаза внутренние связи...
   Долгий опыт научил Джиро относиться к причудам своего  первого  советника
без раздражения. Во время работы Чимака мог ворчать и бубнить,  но,  похоже,
именно в таком состоянии он добивался самых  ценных  результатов.  Шпионская
сеть Анасати, на расширение которой Джиро тратил все, что оставалось от  его
доходов, с каждым годом  поставляла  все  более  полезные  сведения.  Другие
знатные семьи для подобных целей,  возможно,  предпочли  бы  воспользоваться
услугами Мастера  тайного  знания;  однако  Чимака  упорно  выступал  против
постороннего вмешательства в его операции. Он желал самолично контролировать
работу агентов, которых внедрял в другие дома, гильдии  и  торговые  центры.
Даже в те времена, когда во главе семьи стоял  Текума,  отец  Джиро,  Чимака
время от времени покидал поместье, чтобы проследить, как выполняется то  или
иное его поручение.
   Имея дело с Чимакой, Джиро по  молодости  лет  порой  выказывал  признаки
нетерпения; однако он знал, когда не стоит мешать первому советнику.  Сейчас
Чимака внимательно изучал донесения агентов, и  властитель  Анасати  обратил
внимание, что часть депеш относится  к  событиям  двухгодичной  давности,  а
некоторые  сообщения  представляют  собой,  судя  по  виду,  просто  пометки
приказчика, работающего у зерноторговца и  имеющего  обыкновение  записывать
свои расчеты на полях первого попавшегося под руку документа.
   - Кто-то пытался убить Мару, - не поднимая глаз ответил Чимака.
   Вот это новость так новость! Джиро  выпрямился,  мгновенно  вознегодовав:
мало того, что ему не доложили немедленно, так теперь  еще  выясняется,  что
какая-то другая партия, помимо Анасати, охотится на властительницу!
   - Как ты об этом узнал?
   Хитрый Чимака выудил из недр кафтана сложенный вдвое документ и  протянул
его хозяину. Джиро схватил донесение  и,  развернув  его,  пробежал  глазами
первые строчки.
   - Мой племянник Айяки мертв!.. - воскликнул он.
   Первый советник поспешил перебить  хозяина,  прежде  чем  тот  разразится
возмущенной тирадой.
   -  Официальное  сообщение  не  поступит  до  завтра,  мой   господин,   -
предупредил Чимака. - У нас есть день и  ночь,  чтобы  хорошенько  взвесить,
каковы будут наши действия.
   Хотя Джиро уже приготовился учинить  советнику  разнос  за  неоправданное
промедление с докладом  о  важной  новости,  он  тут  же  позабыл  про  свое
намерение, и его мысли потекли именно  в  том  направлении,  какое  косвенно
указал ему Чимака. До бракосочетания Мары с Бантокапи их семьи -  Анасати  и
Акома -  были  злейшими  политическими  врагами,  и  если  былая  вражда  не
разгорелась снова после ритуального самоубийства Бантокапи, то лишь  потому,
что узы кровного родства связывали наследника Мары с домом Анасати.
   Теперь мальчик угодил в чертоги Туракаму. Весть о кончине  племянника  не
вызвала в душе Джиро печали. Его всегда выводило  из  себя,  что  ближайшему
кровному  родичу  мужского  пола  предстоит  унаследовать  Акому;   договор,
обязывающий его, Анасати, выступить в союзе с Акомой в случае  необходимости
защиты этого самого мальчишки, раздражал, как кость в горле.
   Теперь у него наконец-то развязаны руки. Мара  показала  себя  никудышным
опекуном: мальчик убит по ее недосмотру! Анасати получили полное  основание,
да что основание -  почетный  долг  добиваться  справедливого  воздаяния  за
безвременную смерть отрока.
   Джиро едва не прыгал от радости, осознав, что волен наконец поквитаться с
Марой за самого себя.
   - Как умер мальчик? - осведомился он.
   Чимака метнул на господина откровенно укоризненный взгляд:
   - Если бы ты до конца прочел бумагу, что у тебя в руках, то уже  знал  бы
это.
   Властитель Джиро ощутил  настоятельную  потребность  напомнить,  кто  тут
хозяин:
   - Почему не доложил? Твоя обязанность - давать советы, и только.
   Горящие черные глаза первого советника уткнулись в документы. Он ничем не
выказал обиды, которую мог бы вызвать у него выпад Джиро.  Напротив,  в  его
голосе послышалось самое елейное благодушие.
   - Айяки умер из-за падения с лошади. Об этом объявлено  во  всеуслышание.
Но наш шпион, промышляющий на задворках владений Мары, сумел разузнать и еще
нечто значительно менее широко известное: конь рухнул на  землю  и  придавил
ребенка, потому что был ранен отравленной стрелой.
   В памяти Джиро всплыли слова, произнесенные немногим раньше.
   - Убийца из тонга, - догадался он, - метивший во властительницу Мару.
   С той же пугающе-кроткой интонацией Чимака подтвердил:
   - Именно об этом нас недвусмысленно извещает бумага в твоих руках.
   На этот раз  властитель  Джиро  с  улыбкой  склонил  голову,  великодушно
признавая свое поражение.
   - Твоя взяла,  первый  советник.  Я  усвоил  урок.  Но  теперь  перестань
размахивать  этой  новостью  как  розгой:  я  предпочел  бы  выслушать  твои
соображения. Сын моего врага, как ни крути, -  мой  кровный  родственник.  Я
разгневан.
   Взгляд советника перестал пробегать по зашифрованным строчкам  очередного
листка:  заявление  господина  требовалось  серьезно  обдумать.   В   лучших
цуранских традициях Джиро сохранял показное бесстрастие. Раз он сказал,  что
разгневан, приходилось верить ему  на  слово.  Кодекс  чести  гласил:  слуга
должен верить господину. Однако Джиро был скорее  возбужден,  чем  возмущен,
решил Чимака, и это не сулило Маре ничего хорошего. За плечами Джиро не было
опыта многолетнего правления, и ему недоставало зоркости, чтобы понять,  как
много можно выгадать в будущем, если занять такую позицию, чтобы союз  между
Акомой и Анасати распался сам по себе.
   Молчание задумавшегося советника действовало Джиро на нервы.
   - Так кто же? - требовательно осведомился он. - Кто из врагов Мары желает
ее смерти? Если у нас хватит смелости, то мы могли бы вступить с ним в союз.
   Чимака откинулся назад, позволив себе испустить глубокий вздох.
   - Тут возможны различные варианты. -  Он  не  спешил  называть  имена.  -
Однако  те  семьи,  у  которых  достаточно  храбрости,  чтобы   действовать,
ограничены в средствах, а у кого есть деньги -  тем  не  хватает  храбрости.
Посягать на жизнь Слуги Империи... это нечто неслыханное.
   Он пожевал нижнюю губу, а затем жестом приказал одному  из  слуг  собрать
документы в стопки и унести. И лишь когда  это  было  исполнено,  он  сказал
сгорающему от нетерпения Джиро:
   - Рискну предположить, что Мара подверглась нападению со стороны Братства
Камои.
   Джиро презрительно усмехнулся:
   - Само собой разумеется, убийца - из Камои, но кто наниматель?
   Чимака поднялся на ноги:
   - Никто. Что и  придает  соль  этому  делу.  Думаю,  Братство  преследует
собственные интересы.
   - Чего ради? - Брови Джиро изумленно взлетели вверх. - Что выиграет  тонг
от смерти Мары?
   У стенной перегородки, обращенной в  сторону  главного  усадебного  дома,
появился посыльный. Он поклонился, но не успел открыть рот, как советник уже
сообразил, с каким поручением тот был отправлен к хозяину, и возвестил:
   - Господин, двор в сборе.
   Поднявшись с подушек, Джиро взмахом руки отослал гонца и вместе с Чимакой
двинулся по направлению к длинному парадному залу, по пути рассуждая вслух:
   - Нам известно, что Тасайо Минванаби оплачивал общине Камои покушения  на
жизнь Мары. По-твоему, он додумался до того, чтобы заплатить  им  вперед  за
попытку отмщения, на случай если погибнет сам?
   - Не исключено. - Чимака подергал себя за кончики пальцев;  эта  привычка
водилась за ним в минуты сосредоточенности. - Местью Минванаби можно было бы
объяснить, почему - на первый взгляд ни с того ни с сего - Братство  нанесло
удар после стольких месяцев затишья.
   Уже приблизившись ко входу в зал, Джиро  помедлил  в  полутьме  коридора,
чтобы спросить:
   - Если люди из Камои  выполняют  некий  обет,  данный  Тасайо  перед  его
смертью... они будут предпринимать новые попытки?
   Чимака пожал сутулыми плечами:
   - Кто может ответить? Это ведомо лишь Обехану, главе тонга. У него одного
есть доступ к записям, где поименованы и жертвы, и заказчики  убийств.  Если
Братство дало клятву убить Мару... оно не  отступит.  Если  же  существовала
договоренность лишь об однократной попытке  покушения,  тогда  община  Камои
может считать, что ее обязательства  выполнены.  -  Он  всплеснул  руками  в
горестном восхищении. - Кое-кто будет утверждать,  что  Благодетельной  сами
боги посылают удачу. Когда в игру вступает тонг Камои - это, можно  сказать,
гарантия  успеха  для  любого  человека,  оплатившего  покушение.  Некоторым
удавалось спастись от посланцев Братства - один, ну  два  раза,  но  госпожа
Мара, насколько я знаю, сумела уцелеть после пяти покушений. Ее сын оказался
не столь везучим.
   Джиро двинулся дальше, звонко ступая сандалиями по плиткам пола. Ноздри у
него раздувались от возбуждения; он едва заметил двух слуг,  сорвавшихся  со
своих постов, чтобы распахнуть перед ним двери зала.  Миновав  их  раболепно
склоненные фигуры, Джиро презрительно фыркнул. Да уж,  подумал  он,  вот  от
первого советника добиваться надлежащего подобострастия значило  бы  попусту
тратить время. Джиро фыркнул еще раз:
   - Что ж, очень жаль, что убийца промахнулся. Однако смерть ее  сына  дает
нам в руки некоторые преимущества: наверняка у них в доме сейчас  все  пошло
кувырком.
   Чимака деликатно откашлялся:
   - Беда может перекинуться на нас, господин.
   Джиро встал как вкопанный. Скрипнув сандалиями, он  развернулся  лицом  к
советнику:
   - Уж не имеешь ли ты в виду беды Акомы? Мы больше не состоим  в  союзе  с
этим семейством. Нет, они  сами  наплевали  на  наш  союз,  допустив,  чтобы
пострадал Айяки.
   Чимака подошел ближе к господину, так, чтобы кучка торговых  посредников,
ожидавших аудиенции в дальнем конце зала, не могла подслушать.
   -  Говори  тише,  -  посоветовал  он.  -  Если  Мара  не  найдет   веских
доказательств в пользу того, что из Чертогов  Мертвых  до  Акомы  дотянулась
рука Тасайо, то с ее стороны будет логично  возложить  вину  на  нас.  -  Он
язвительно пояснил сказанное:
   - Когда умер Текума, ты немало потрудился, чтобы твоя враждебность  к  ее
дому стала известна всем и каждому.
   - Возможно, ты прав, - вздернул подбородок Джиро.
   Чимака не стал изводить господина нравоучениями. Вновь охваченный азартом
Игры, он сказал:
   - Шпионская сеть Мары - лучшая из всех, которые мне известны. У меня есть
одна версия: поскольку Мара приняла к себе на службу весь штат Минванаби...
   Щеки Джиро вспыхнули.
   -  Еще  один  образчик  ее  кощунственного  поведения   и   пренебрежения
традициями!
   Чимака умиротворяюще воздел руку. Бывали моменты, когда властителю  Джиро
изменяла ясность мышления. Потеряв в пятилетнем возрасте  мать,  умершую  от
горячки, он с детским безрассудством  цеплялся  за  устоявшиеся  обычаи,  за
рутину