санитары, загоняя назад в комнаты с зарешеченными окнами.
     - Туда! Туда, - услышал Комбат детский голос. - Туда потащили Сережку! - и парнишка с разбитым носом указал на дверь.
     - Спасибо, друг, - крикнул Рублев, разворачиваясь и выскакивая во двор.
     А Грязнов уже заталкивал Никитина в салон джипа.
     Машина еще не успела отъехать, Грязнов еще не успел повернуть ключ в замке зажигания, как увидел в зеркальце заднего вида Комбата. Он развернулся и трижды выстрелил. Комбат отшатнулся к стене.
     Джип, для того чтобы выехать со двора, следовало развернуть. Маневр был нехитрый, и автомобиль, взревев мотором, выбросил из-под колес грязь и полусгнившие листья, тускло сверкнул погашенными фарами.
     Комбат сошел с крыльца, двигаясь наперерез машине. Он догадался, какой маневр сейчас будет делать Грязнов. Рублев дошел до ворот, а джип еще только разворачивался. Комбат был невероятно слаб, двигался из последних сил.
     Грязнов включил фары, и яркий свет ударил в лицо Комбата. Рублев зажмурился, прикрывая глаза рукой. Джип, ревя мотором, мчался прямо на него. Комбат поднял пистолет и дважды выстрелил. Автомобиль зацепил его бампером, откинул в сторону. Комбат покатился.
     Грязнов скорчился от боли, но выровнял машину.
     Никитин прикрыл голову руками, понимая, что сейчас машина на скорости ударится в бетонную стойку, но Грязнов в самый последний момент выровнял баранку левой рукой, и джип проскочил ворота.
     Комбат, стоя на коленях, выстрелил в машину. Голова Рублева была разбита, кровь и холодный пот заливали глаза.
     Раненый Грязнов выбрался из джипа, колеса которого были прострелены, выволок мальчишку. Затем ударил Никитина по голове, и тот упал к его ногам. Грязнов переложил пистолет из раненой руки в здоровую и двинулся на Комбата.
     Тот пытался рукавом вытереть кровь, заливавшую глаза.
     Левая рука нашла в кармане плаща пистолет охранника. Комбат понял: выхватить оружие и прицелиться он не успеет, на него уже смотрел немигающим взглядом Грязнов.
     Два выстрела прозвучали одновременно. Комбат стрелял, падая на бок, чтобы уйти от пули.

***

     Первое, что увидел Комбат, когда пришел в себя, это черное небо с одинокой дрожащей звездой, название которой он никак не мог вспомнить.
     "Вот оно, высокое небо. Я выбрался из бездны, хоть и стоило мне это... А чего это мне, собственно, стоило?"
     И тут он услышал плач, тонкий, надрывный, детский.
     Рядом с ним на коленях сидел Сережка Никитин и тряс его за плечо.
     - Надо уходить, убегать?
     - Да, сейчас, - Комбат из последних сил поднялся на ноги.
     Парнишка его поддерживал, и они вдвоем, спотыкаясь и падая, двинулись прочь от забора и от этого проклятого места. Они шли по березовому лесу, над которым уже светлело утреннее небо.