а "кольт" в правой,  он  все
же попробовал откинуть первую задвижку больной рукой.  Она  легко  подалась.
Вторая тоже. Осталась только ручка. Он  нажал  на  нее  и  осторожно  открыл
дверь.
   Дверь  была  толстая,  и  когда  она  открылась,  шум  мотора   показался
оглушительным. Должно быть, машина прямо у ворот гаража. Так, больше медлить
нельзя - любое движение теперь может выдать его. Он распахнул дверь рывком и
стал боком, как фехтовальщик, чтобы оставить  нападающим  как  можно  меньше
шансов. Курок был взведен.
   В нескольких метрах стоял черный седан с работающим двигателем. Перед ним
были открытые двойные ворота  гаража.  Яркий  свет  освещал  блестящие  бока
других машин. За рулем  седана  сидел  здоровенный  негр,  к  задней  дверце
прислонился другой. Больше никого не было видно.
   При виде Бонда у обоих от изумления челюсти отвалились. У водителя выпала
из губ сигарета. Оба потянулись к пистолетам.
   Инстинктивно Бонд первым выстрелил  в  стоящего,  словно  зная,  что  тот
достанет оружие раньше. В гараже выстрел прозвучал гулко. Негр обеими руками
схватился за живот, шагнул на заплетающихся ногах к  Бонду  и  рухнул  лицом
вниз. Пистолет со стуком упал на бетонный пол.
   Водитель вскрикнул, увидев направленный на себя пистолет Бонда.  Свой  он
никак не мог достать - руль мешал.
   Бонд выстрелил прямо в распяленный в  крике  рот,  и  шофер  отвалился  в
сторону, ударившись головой о боковое стекло.
   Бонд обежал машину и открыл дверь. Негр  мешком  вывалился  наружу.  Бонд
швырнул пистолет на водительское сиденье и оттащил тело в сторону,  стараясь
не запачкаться в крови. Затем вскочил в машину, благодаря Бога  за  то,  что
двигатель включен, захлопнул дверь, положил больную руку на руль  и  потянул
ручку переключателя скоростей.
   Но машина стояла на ручном тормозе, и  ему  пришлось  нырнуть  под  руль,
чтобы отпустить его.
   Это было опасное промедление. Когда тяжелый автомобиль уже  протискивался
через ворота, раздался звук выстрела, и пуля ударила  в  борт  машины.  Бонд
рванул  руль  правой  рукой,  и  вторая  пуля  пролетела  немного  выше.  На
противоположной стороне улицы разлетелось стекло.
   Вспышки возникали где-то внизу, на  уровне  пола,  и  Бонд  подумал,  что
первый из двух негров каким-то образом дотянулся до пистолета.
   Выстрелы прекратились. Из  слепых  окон  зданий,  оставшихся  позади,  не
доносилось ни звука. Переключая скорости,  он  глянул  в  зеркальце  заднего
вида: на темной, пустынной улице не было видно ничего, кроме тонкой  полоски
света, тянувшейся из гаража.
   Где он, в каком направлении едет, Бонду  было  совершенно  неведомо.  Это
была широкая, безымянная улица,  и  Бонд  просто  двигался  вперед.  Тут  он
внезапно обнаружил, что едет по левой стороне, и быстро занял нужную полосу.
Рука страшно болела, но все-таки большим  и  указательным  пальцами  он  мог
удерживать руль. Не забыть бы  очистить  дверь  и  стекло  слева  от  крови.
Единственным, что двигалось на этой бесконечной улице, были  тонкие  струйки
дыма из-под крышек люков,  ведущих  к  тепловым  коммуникациям  города.  Они
струились по изуродованному верху машины, и в зеркальце было  видно,  как  в
исчезающей  дали,  извиваясь,  призрачно  меняя  форму,  белый   пар   вновь
устремляется вверх.
   Бонд удерживал большую машину  на  скорости  пятьдесят  миль.  Показались
светофоры, Бонд проехал на красный. Еще несколько темных  кварталов,  и  вот
освещенная улица. Тут  уже  было  какое-то  движение,  и  Бонд  остановился,
ожидая, пока светофор переключится на зеленый.  Он  свернул  налево,  и  был
вознагражден "зеленой улицей". С каждым кварталом он все больше удалялся  от
врага. У перекрестка он сбавил  скорость  и  посмотрел  на  указатель.  Угол
Парк-авеню и 116-й. На следующем  перекрестке  он  снова  сбросит  скорость,
115-я. Значит, он едет к центру, удаляясь от Гарлема. Продолжив  путь.  Бонд
свернул на б0-ю. Улица была совершенно пустынна.  Он  выключил  двигатель  и
поставил машину напротив пожарного крана. Взял с сиденья  пистолет,  засунул
его за пояс брюк и вернулся на Парк-авеню.
   Немного спустя Бонд остановил  лениво  двигавшееся  такси,  а  еще  через
несколько минут уже входил в дверь отеля "Сент-Реджис".
   -  Вам  записка,  мистер  Бонд,  -  сказал  ночной  портье.  Стараясь  не
поворачиваться к нему левым боком, Бонд открыл конверт правой рукой. Записка
была от Феликса Лейтера,  оставлена  в  четыре  утра.  "Как  придешь,  сразу
позвони".
   Бонд прошел к лифту, поднялся на свой этаж, вошел в 2000-й номер и сел на
кресло в гостиной.
   Итак, оба живы. Бонд потянулся к телефону.
   - Слава Богу, - сказал он с чувством великого облегчения. -  На  сей  раз
пронесло.

Глава 9
ПОДЛИННИК ИЛИ ПОДДЕЛКА?

   Бонд потянулся было к телефону, потом передумал, поднялся и пошел к бару.
Он набрал полную пригоршню льда, бросил в бокал, налил до половины  виски  и
принялся методично размешивать, чтобы как следует  охладилось.  Потом  одним
длинным глотком едва ли не целиком опорожнил бокал, поставил его на столик и
снял пиджак. Левая рука  настолько  распухла,  что  он  едва  стянул  рукав.
Мизинец был все еще вывернут и уже начал чернеть.  Задев  им  за  подкладку,
Бонд едва не вскрикнул от боли. Потом, сняв галстук, он расстегнул  рубашку,
снова поднял бокал, сделал еще один большой глоток и вернулся к телефону.
   Лейтер сразу снял трубку.
   - Слава Богу, - искренне воскликнул он. - Каковы потери?
   - Сломанный палец, - ответил Бонд. - А у тебя?
   - Избили, сволочи. Нокаут. Но ничего серьезного.  Начали  они  со  всяких
штучек. Привязали к воздушному насосу в гараже. Принялись обрабатывать  уши,
потом взялись за другие  части.  Никаких  новых  указаний  от  Бит  Мэна  не
поступило, им стало скучно, и я пустился в рассуждения о тонкостях  джаза  с
Болтуном, тем самым парнем с шестизарядной игрушкой. Мы  добрались  до  Дюка
Эллингтона и сошлись на том, что ударники в качестве солистов оркестра лучше
трубачей. Согласились и в том, что рояль или  барабан,  как  никакие  другие
инструменты, способствуют сыгранности.  Вспомнить  хоть  Киселя  Бортона.  К
слову, я рассказал Болтуну смешную байку о Дюке, он хохотал до упаду.  Таким
образом, мы стали друзьями. Другой, по прозвищу Фланелька, что-то поскучнел,
и Болтун сказал, что он может идти, мол, без него  обойдется.  Тут  позвонил
Бит Мэн.
   - Это я слышал, - сказал Бонд. - Не слишком-то весело звучало.
   - Болтун страшно разволновался. Он забегал  по  гаражу,  сам  с  собой  о
чем-то беседуя. Затем заработал палкой, и  я  вырубился.  Очнулся  только  у
входа в больницу Бельвью.  Было  около  половины  четвертого.  Болтун  очень
извинялся, говорил, что это самое большее, что он может для меня сделать.  Я
поверил ему. Он просил не выдавать его. Он доложит шефу, что  выбросил  меня
полумертвым. Конечно,  я  пообещал  ему  не  разглашать  наиболее  пикантных
подробностей. Мы расстались  в  наилучших  отношениях.  В  отделении  скорой
помощи меня немного подлатали, и я отправился домой. Я  страшно  беспокоился
за тебя, но тут принялся трезвонить телефон. Звонки были из полиции  и  ФБР.
Похоже, позвонил Бит Мэн и пожаловался, что какой-то англичашка сошел с  ума
и застрелил трех его служащих - двух шоферов и официанта, - украл  машину  и
скрылся, оставив в гардеробе плащ и шляпу. Биг Мэн требовал принять  срочные
меры. Конечно, ребятам из полиции и ФБР я все  объяснил,  но  они  злы,  как
черти, и нам лучше как можно скорее убраться из города.  В  утренние  газеты
эта история не поспеет, но дневные, а также радио и телевидение  порезвятся.
Не говоря уже о том, что мистер Биг спустит на тебя свору  псов.  Кое-что  я
придумал, но сначала расскажи, как ты. Черт, как я рад слышать твой голос.
   Бонд, не упустив ни единой мелочи, рассказал,  что  произошло.  Выслушав,
Лейтер только присвистнул.
   - Ну, парень, - сказал он восхищенно, - ты и  впрямь  сделал  пробоину  в
корабле мистера Бита. Но тебе повезло! Эта дамочка Солитер - вот кто тебя на
самом деле выручил. Может, мы могли бы ее привлечь?
   - Пожалуй, но ведь надо еще найти ее, - откликнулся Бонд. - Похоже, он не
отпускает девушку ни на шаг. - Ладно, после подумаем, - сказал Лейтер.  -  А
сейчас надо двигаться. Я перезвоню тебе через пару минут. Прежде всего  надо
послать к тебе полицейского хирурга. Не уходи никуда минут пятнадцать. Потом
я потолкую с комиссаром, надо обговорить всякие полицейские  проблемы.  Они,
пожалуй, могли бы немного ублажить журналистов тем, что нашли машину. А  ФБР
пусть позаботится, чтобы парни с радио и телевидения не узнали твоего  имени
и прекратили всю эту болтовню насчет англичашки. Иначе придется  вытаскивать
из постели британского посла и вообще  Бог  знает  что  может  случиться.  -
Лейтер усмехнулся. - Да, позвонил бы ты своему шефу  в  Лондон.  У  них  там
сейчас половина одиннадцатого. Тебе  может  понадобиться  прикрытие.  ЦРУ  я
возьму на себя, но ребята из ФБР никому проходу не дадут  нынче  утром.  Да,
тебе может понадобиться другая одежда.  06  этом  я  позабочусь.  Только  не
засыпай. У нас будет полно времени отоспаться в могиле. Ладно,  пока,  скоро
перезвоню.
   Он повесил трубку. Бонд улыбнулся. Бодрый голос Лейтера и его  готовность
сделать  все,  что  нужно,  разом  стерли  и  усталость,   и   все   мрачные
воспоминания.
   Он поднял трубку и  заказал  международный  разговор.  Обещали  соединить
через десять минут.
   Бонд прошел в ванную и кое-как разделся.  Сначала  пустил  очень  горячую
воду, потом - ледяную. Побрился и с трудом натянул свежую сорочку  и  брюки.
Вставил в "беретту" новый магазин, а "кольт" завернул  в  старую  рубашку  и
положил в чемодан. Он уже заканчивал упаковываться, когда зазвонил телефон.
   В трубке слышны были шорохи, к треск, скороговорка  операторов,  морзянка
радиосвязи самолетов и пароходов. Впрочем, все тут же оборвалось.  Он  легко
представил себе большое серое здание на Риджент-парк, огромный пульт, чайные
чашки и девушку, откликнувшуюся на звонок:  "Слушаю.  Юниверсал  экспорт"  -
адрес, который  дал  Бонд  телефонистке  и  которым  агенты  пользовались  в
экстренных случаях, звоня из-за границы. Она переключит  линию  на  главного
оператора, а тот соединит с кем надо.
   - Абонент на линии, - раздался голос с международной связи.  -  Говорите.
Лондон, ответьте Нью-Йорку.
   На той стороне откликнулись: "Юниверсал экспорт. Кто  говорит?"  -  Прошу
соединить с генеральным директором, -  сказал  Бонд.  -  Это  его  племянник
Джеймс из Нью-Йорка.
   - Одну минуту. - Бонд представил, как  мисс  Мани-пенни  берет  трубку  и
нажимает на кнопку селектора: "Нью-Йорк, сэр. Кажется, 007".
   - Соедините, - распорядится М. - Да? - раздался теперь в  трубке  строгий
голос, который Бонд так любил и которому привык подчиняться.
   - Это Джеймс, сэр, - сказал Бонд,  -  мне  может  понадобиться  некоторая
помощь с реализацией последней партии  товаров.  -  Слушаю  тебя,  -  сказал
голос.
   - Вчера вечером я виделся с нашим главным покупателем, - продолжал  Бонд.
- Пока я там был, трое его лучших помощников заболели.
   - Серьезно заболели?
   - Очень серьезно, сэр. Тут эпидемия гриппа.
   - Надеюсь, вы ее не подхватили?
   - Немного простудился, сэр, но это не в счет. Я напишу. Беда в  том,  что
из-за этой эпидемии федерация считает, что мне лучше  уехать  из  города.  -
Бонд усмехнулся про себя, представив ухмылку М. - Так что я  сейчас  уезжаю.
Со мной Фелиция.
   - Кто? - спросил М.
   - Фелиция,  -  Бонд  повторил  по  буквам.  -  Моя  новая  секретарша  из
Вашингтона.
   - А, да-да.
   - Может, я съезжу на ту фабрику в Сан-Педро, о которой вы говорили.
   - Хорошая мысль.
   - Но у  федерации  могут  быть  другие  предложения,  потому  и  прошу  о
поддержке.
   - Ясно. - сказал М. - Как идут дела?
   - Да как будто неплохо. Хотя и медленно. Фелиция сегодня же  перепечатает
мой полный отчет.
   - Хорошо, - сказал М. - Что-нибудь еще?
   - Нет, сэр, это все. Благодарю за поддержку.
   - Не за что. Не хворай. Всего хорошего.
   - Всего хорошего, сэр.
   Бонд повесил трубку и ухмыльнулся. М., наверное,  уже  звонит  начальнику
штаба. "У 007 там проблемы с ФБР. Отправился,  черт  бы  его  побрал,  вчера
вечером в Гарлем и прикончил  трех  людей  мистера  Бига.  Вроде  бы  и  ему
досталось, но ничего серьезного. Вынужден уехать из города вместе с Лейтером
из ЦРУ.  Направляется  в  Сент-Питерсбург.  Надо  бы  предупредить  А  и  К.
Вашингтон,  надо  полагать,  в  ближайшее  время  заявит  протест.  Пусть  А
передаст, что я весьма сожалею, но в то же время 007 пользуется моим  полным
доверием, и я убежден, что он действовал, защищаясь. Больше не повторится, и
так  далее.  Ясно?"  Бонд  снова  ухмыльнулся,  представив  себе,  в   какое
раздражение  придет  Дэмон:  у  него  и  так  полно  неулаженных  проблем  с
Вашингтоном, а тут еще эту лапшу на уши вешать придется.
   Зазвонил телефон. Снова Лейтер.
   - Слушай, - начал он. - Все вроде улаживается. Похоже, ты укокошил весьма
гнусную троицу - Ти-Хи Джонсона, Сэма Майями и еще одного парня,  зовут  его
Мактинг. Все были в розыске. ФБР  постарается  тебя  прикрыть.  Не  особенно
охотно, конечно, да и полиция готова с цепи сорваться. Какой-то чин  из  ФБР
уже звонил моему шефу, чтобы ты убирался  домой  -  пусть  хоть  с  постели,
говорит, поднимут. Но это  мы  поломали.  Однако  же  из  города  надо  живо
сматываться. Все готово. Вместе нам нельзя, так что ты поезжай поездом, а  я
полечу. Записывай.
   Бонд прижал трубку к плечу и потянулся за карандашом и бумагой.
   - Диктуй, - сказал он.
   -  Пенсильвания-стейшн,  14-й  путь,  десять  тридцать   утра,   сегодня.
"Серебряный  фантом".  Прямой  поезд  на  Сент-Питерсбург  с  остановками  в
Вашингтоне, Джексонвилле и Тампе. У тебя будет отдельное купе. Все удобства.
Вагон 2-45. Купе X. Билет у кондуктора,  на  имя  Брайса.  Выход  номер  14.
Пойдешь прямо к поезду и запрешься у себя в купе. И не открывай, пока  поезд
не тронется. Я вылетаю через час, так что теперь тебе придется действовать в
одиночку. Если что-нибудь не так, звони Декстеру, но будь готов к тому,  что
он тебе голову оторвет. Поезд прибывает на место завтра, около полудня. Бери
такси и  езжай  на  Эвергледз-Кабана.  Это  на  острове  Сокровищ,  там  все
прибрежные гостиницы. Надо ехать через дамбу. Да таксист знает.
   Я буду ждать тебя. Все ясно? И ради всего святого, будь поосторожнее. Бит
Мэн, если застукает тебя, своего шанса не упустит, а  полицейское  прикрытие
тебя только выдаст. Возьми такси и никому не показывайся на глаза. Я посылаю
тебе шляпу и плащ для маскировки. Чек оплачен. Это все. Вопросы?
   - Да вроде нет, все в порядке, - сказал  Бонд.  -  Я  разговаривал  с  М.
Вашингтон он возьмет на себя, если там будут слишком нажимать. Ты тоже  будь
поосторожнее, у них в списке ты  под  номером  два,  сразу  после  меня.  До
завтра. Пока.
   - Буду, буду, - ответил Лейтер. -  Пока.  Было  половина  седьмого.  Бонд
отдернул шторы и выглянул наружу. Над городом занимался рассвет.  Внизу  все
еще было темно, как в пещере, но кончики огромных бетонных  сталагмитов  уже
порозовели, и солнце освещало окна  этаж  за  этажом,  словно  целый  легион
уборщиков трудился над фасадом здания.
   Появился хирург из полиции, помучил с четверть часа и удалился.
   - Вывих, - сказал он. - Дня через три или четыре все будет в порядке. Как
это вы умудрились?
   - Дверью прищемил, - ответил Бонд.
   - Надо держаться подальше от дверей, -  наставительно  сказал  хирург.  -
Опасная штука. Их следует запретить по закону. Вам еще повезло, что  не  шею
прищемили в этот раз.
   Проводив хирурга, Бонд продолжал упаковывать вещи.  Он  соображал,  когда
лучше заказать завтрак. В этот момент зазвонил телефон.
   Бонд ожидал услышать грубый голос полицейского или  фэбээровца,  но  нет,
голос был женский, глубокий и настойчивый. Спрашивали мистера Бонда.
   - Кто говорит? - откликнулся Бонд, стараясь выиграть время. Ответ ему был
известен заранее.
   - Я знаю, что это вы, - сказал голос, и Бонд понял,  что  трубку  прижали
прямо ко рту. - Это Солитер. - Тут голос упал до едва слышного шепота.
   Бонд помедлил, напрягая все  свое  воображение,  чтобы  представить,  что
происходит на другом конце провода. Она одна? Неужели настолько глупа, чтобы
звонить с домашнего телефона, где к параллельным аппаратам уже  прильнули  с
холодной, зловещей усмешкой другие слушатели? Или в  комнате  мистера  Бита?
Смотрит на нее пристально, а у нее под рукой карандаш и блокнотик, куда  она
под диктовку записывает очередной вопрос.
   - Слушайте, - сказал голос. - Мне надо торопиться.
   Вы должны мне верить. Я звоню из аптеки, но мне надо возвращаться  домой.
Пожалуйста, верьте мне.
   Бонд вынул платок, обернул им трубку и заговорил:
   - Если я увижу мистера Бонда, что передать ему?
   - Черт бы вас побрал, - воскликнула девушка, и  в  голосе  ее  прозвучало
истинное отчаяние. -  Матерью  клянусь,  клянусь  моими  народившимися  пока
детьми. Мне надо исчезнуть. Вам тоже. Вы должны взять меня с собой.  Я  могу
помочь. Я знаю кучу его  секретов.  Но  нельзя  медлить.  Я  жизнью  рискую,
разговаривая с вами. - Послышалось приглушенное рыдание. - Поверьте же  мне,
ради всего святого. Вы должны мне верить! Должны!
   Бонд все еще не раскрывал рта, мысли его метались.
   - Слушайте, - заговорила она опять, на сей раз  медленно  и  едва  ли  не
безнадежно. - Если вы не возьмете меня с собой, я покончу самоубийством.  Ну
что? Хотите, чтобы я убила себя?
   Если это был театр, то хороший.  Конечно,  это  безумный  риск,  но  Бонд
решился. Он заговорил тихо, но прямо в трубку.
   - Если ты водишь меня за нос. Солитер, я тебя и на том  свете  достану  и
снова убью, чего бы то мне ни стоило. Есть карандаш и бумага?
   - Минуту, - живо откликнулась девушка. - Вот, есть. "Если это ловушка,  -
подумал Бонд, - все должно было бы быть давно приготовлено".
   - Пенсильвания-стейшн, ровно в двадцать минут одиннадцатого.  "Серебряный
фантом" до... - он  запнулся,  -  Вашингтона.  Вагон  2-45,  купе  X.  Скажи
проводнику, что ты миссис Брайс. Билет у него - это на тот случай, если меня
еще не будет. Иди прямо в купе и жди меня. Ясно?
   - Да, - ответила девушка, - и спасибо большое.
   - Смотри, чтобы тебя никто не заметил, - добавил Бонд. - Накинь шаль  или
что-нибудь в этом роде.
   - Конечно, - сказала девушка. - Я обещаю. Правда, обещаю.  А  сейчас  мне
надо бежать. - Разговор прервался.
   Бонд посмотрел на замолкшую трубку и медленно опустил ее.
   - Ну что же, - сказал он, - дело сделано.
   Он встал и потянулся. Подошел к окну, выглянул  наружу.  Ничего  не  было
видно. Мысль  его  напряженно  работала.  Он  пожал  плечами  и  вернулся  к
телефону. Посмотрел на часы - семь тридцать.
   - Доброе утро, бюро обслуживания, - сказал ясный девичий голос в трубке.
   - Завтрак, пожалуйста. Два стакана апельсинового сока. Кукурузные  хлопья
со сметаной. Яичница с беконом, двойной эспрессо. Тосты и джем.
   - Хорошо, сэр, - сказала девушка и повторила заказ. - Сию минуту.
   - Спасибо.
   - Не за что.
   Бонд улыбнулся.
   "Приговоренный закатывает шикарный завтрак", - подумал он.  Он  присел  у
окна и посмотрел на ясное небо, словно в будущее.
   Там, в  Гарлеме,  сидя  перед  огромным  пультом,  Шептун  снова  включил
городскую связь, передавая наблюдателям приметы Бонда: "Все железные  дороги
и аэропорты. Угол Пятой авеню и Пятьдесят пятой, отель "Сент-Реджис". Мистер
Биг говорит, что надо попытать счастья на шоссе. Но все  железные  дороги  и
аэропорты..."

Глава 10
"СЕРЕБРЯНЫЙ ФАНТОМ"

   Натянув  до  самых  ушей  воротник  нового   плаща,   Бонд   незамеченным
выскользнул из дверей гостиничного магазина, у которого был  свой  выход  на
Пятьдесят пятую улицу.
   Он постоял на пороге и буквально  прыгнул  в  пр