аклинаний, произносимых  над  вещественным
олицетворением будущей жертвы, над миниатюрной копией гроба или  над  жабой,
часто  подкрепляется  применением  яда.  Отец  Косме   рассказывает,   будто
предрассудки,  безраздельно  владеющие  этими  людьми,  придают   им   некую
сверхъестественную  силу,  позволяющую  обращаться  в  змей;   в   вампиров,
принимающих обличье летучих мышей, летающих по ночам и высасывающих кровь из
детей;  в  человечков,  уменьшающихся  до  бесконечно   малых   размеров   и
раскатывающихся по  деревням,  спрятавшись  в  тыквах.  Еще  более  зловещее
впечатление производят рассказы  о  множестве  мистически-тайных  преступных
сообществ  колдунов  с  названиями,  вселяющими  ужас,  -   "Маканда"   (имя
знаменитого гаитянского отравителя), "Зобо" (эти занимаются еще и  разбоем),
"Мазанкса", "Капорелата" и "3линбин-динги". Эти последние,  по  его  словам,
представляют  собой  таинственные  сообщества  людей,  поклоняющихся  богам,
которые требуют вместо петуха, голубя, козла, собаки или свиньи,  приносимых
в  жертву  другими  вудуистами,  "безрогого  козла",  то  есть  человеческих
жертвоприношений..." По мере того как Бонд листал страницы книги,  в  голове
его из  отдельных  эпизодов  складывалась  картина  неправдоподобно  мрачной
религии с ужасными обрядами.
   "...Постепенно среди всеобщей суматохи, дыма и оглушающего,  сводящего  с
ума треска барабанов начинают вырисовываться отдельные детали...
   Очень медленно скользят  взад  и  вперед  танцоры,  при  каждом  шаге  их
подбородки дергаются вперед,  а  сцепленные  руки  вскидываются  вверх,  они
непрерывно трясут плечами. Глаза их  полуприкрыты,  а  изо  ртов  вырываются
снова и снова одни и те же непонятные слова -  короткая  строка  монотонного
песнопения, каждый раз произносимая на пол-октавы ниже. Когда меняется  ритм
барабанов, они выпрямляются и, вскидывая вверх руки, закатив глаза, начинают
кружиться и кружиться...
   Там, где кончается толпа, мы увидели малюсенький домик,  немногим  больше
собачьей конуры: "Приют зомби". При свете  факела  различили  внутри  черный
крест,  какие-то  лоскуты  ткани,  цепи,  кандалы   и   плети:   аксессуары,
используемые в церемонии Геде, которую гаитянские этнологи возводят к обряду
омоложения Озириса, описанному в Книге мертвых. Посреди горящего  перед  ним
костра было воткнуто что-то вроде сабли и пара огромных щипцов, нижние концы
их раскалились уже докрасна.  "Огонь  Маринетты",  богини,  являющейся  злым
воплощением доброй и любящей Госпожи  Эрзули  Фреды  Даомин,  богини  любви.
Позади костра,  зажатый  тяжелыми  каменными  глыбами,  возвышался  огромный
черный деревянный крест. У его основания белой  краской  был  нарисован  лик
смерти, а на перекладинах натянуты  рукава  древнего  погребального  наряда.
Здесь же висел разбитый шлем, в дыре которого торчала вершина  креста.  Этот
тотем, обязательная принадлежность каждого двора, вовсе не является пародией
на святая святых христианского вероучения. Он олицетворяет Бога погребений и
Командующего легионами мертвых Барона Субботу. Барон  всевластен  над  всем,
что находится по ту сторону могилы. Это и Цербер, и  Харон,  а  также  Аякс,
Радамант и Плутон-Барабаны сменили ритм, и на  площадку  в  центр  танцующих
вышел унган с сосудом, наполненным какой-то пылающей жидкостью: из сосуда то
и дело вырывались синие и желтые огненные языки. Огибая в танце  костер,  он
совершил три огненных возлияния и шаги его стали путаться. Затем, дернувшись
назад и впадая в то же исступленное состояние,  что  и  другие  танцоры,  он
выплеснул на землю все пылающее содержимое  сосуда.  Участвующие  в  ритуале
подхватили его, кружащегося в танце, сняли с него сандалии и закатали брюки,
а когда с головы его упал платок, стало видно, что  это  молодой  человек  с
густой шевелюрой. Все встали на колени, загребая огнедышащую грязь  ладонями
и обмазывая ею  руки,  плечи  и  лица.  Затем  торжественно  пробил  колокол
унганов, и в кругу остался один молодой  жрец,  танцующий  вокруг  крестного
столба, натыкающийся на него,  бессильно  падающий  ниц  посреди  ритуальных
барабанов. Глаза его были закрыты, лоб  наморщен,  нижняя  челюсть  отвисла.
Наконец, словно сбитый с ног ударом невидимого кулака, он рухнул на землю  и
так лежал с откинутой назад головой, с перекошенным в невыносимой муке ртом,
пока хрящи на шее и плечах у него не проступили словно корни. За своей тощей
спиной он обхватил  пальцами  одной  руки  предплечье  другой,  будто  хотел
сломать себе руку, и все его тело, с которого пот катил градом, задрожало  и
задергалось, как дергается иногда во сне собака. Теперь виднелись лишь белки
его глаз, хотя глазницы были отверсты, зрачки закатились под веки. На  губах
появилась пена.  Медленно  пританцовывая  и  угрожающе  размахивая  подобием
сабли, жрец унганов стал удаляться от  костра,  вновь  и  вновь  потрясая  в
воздухе оружием, подбрасывая его и ловя за рукоять. Несколько  минут  спустя
он держал саблю за тупой край клинка. Молодой  человек,  медленно  танцующий
ему навстречу, протянул руку  и  ухватился  за  рукоять.  Жрец  отступил,  а
молодой человек, кружась и подпрыгивая,  начал  "рубить"  саблей  направо  и
налево. Стоявшие вокруг зрители отпрянули, когда  он  стремительно  завертел
клинком  над  их  головами.  Щели  между  редкими   зубами   придавали   его
мандрилообразному лицу еще более  зловещий  вид.  На  несколько  секунд  над
"площадкой" повис дикий, животный ужас. Пение превратилось во всеобщий  вой,
и барабанная дробь, которую продолжали  выбивать  невидимые  яростные  руки,
потонула в нарастающем шуме.
   Резко откинув назад голову,  новообращенный  приставил  к  своему  животу
тупой край клинка. Колени у него  подогнулись,  и  голова  упала  вперед..."
Раздался стук в дверь - официант принес завтрак. Бонд обрадовался  предлогу,
позволявшему отложить чтение  этого  жуткого  повествования  и  вернуться  в
нормальный  мир.  Но  понадобилось  несколько  минут,  чтобы  отрешиться  от
атмосферы ужаса и оккультизма, в которую он погрузился во время чтения.
   Вместе с завтраком принесли еще один пакет,  дорогого  вида,  около  фута
толщиной. Бонд велел официанту  положить  его  на  столик  бара.  "Наверное,
Лейтер что-то еще прислал", - подумал он. Бонд ел с удовольствием. Время  от
времени он смотрел в широкое окно и размышлял о том, что только что прочел.
   И лишь сделав  последний  глоток  кофе  и  закурив  первую  в  этот  день
сигарету, он вдруг осознал, что уже некоторое время слышит позади себя некий
звук.
   Это было мягкое, приглушенное  тиканье,  неторопливое,  металлическое.  И
доносилось оно от бара:  "Тик-так,  тик-так,  тик-так..."  Не  колеблясь  ни
секунды, не заботясь о том, что у него  был  при  этом  глуповатый  вид,  он
нырнул за кресло и припал к полу - все его  чувства  были  сосредоточены  на
шуме, исходившем от пакета. "Спокойно, - сказал  он  сам  себе,  -  не  будь
идиотом. Это просто часы". Но почему там  часы?  Зачем  ему  прислали  часы?
Кто?
   "Тик-так, тик-так, тик-так..." На фоне полной тишины  в  комнате  тиканье
звучало страшно громко. Казалось, сердце Бонда билось в унисон  с  ним.  "Не
делай из себя посмешище. Эта вудуистская чушь  Ли  Фермера  расстроила  тебе
нервы. Эти барабаны..." "Тик-так, тик-так, тик-так..." И тут вдруг  раздался
низкий мелодичный звук сирены:
   "Тили-тили-тили-тили..." Мышцы у Бонда  расслабились.  Сигарета  упала  и
прожгла дырку в ковре. Он поднял ее и зажал губами. В такого рода механизмах
взрывное устройство срабатывает в  момент  первого  удара  часов.  Молоточек
опускается на кнопку детонатора,  детонатор  посылает  искру  к  взрывчатому
веществу и - бум!...
   Бонд чуть-чуть высунулся над креслом и наблюдал за пакетом.
   "Тили-тили-тили-тили... " Приглушенный перезвон продолжался с  полминуты,
затем стал замедляться - "ти-ли-ти-ли-ти-ли...".
   "Бэмс!" Звук был не громче, чем при разрыве патрона 12-го калибра,  но  в
замкнутом помещении показался весьма внушительным.
   Пакет, весь в бумажных лохмотьях, упал на пол. Стаканы и бутылки  в  баре
разлетелись вдребезги, а на стене за баром образовалось пятно черной копоти.
Несколько осколков  стекла  звякнули  об  пол.  Комната  наполнилась  резким
запахом пороха.
   Бонд медленно встал, подошел к окну и  открыл  его.  Затем  набрал  номер
Декстера и ровным голосом произнес:
   -  "Ананас"...  Нет,  небольшой...  Только  кое-какое  стекло...  Хорошо,
спасибо... Конечно, нет... Пока.
   Он обошел лежавшие на полу  осколки,  проследовал  в  переднюю  к  двери,
ведущей в коридор, открыл ее, повесил на наружную ручку табличку "Просьба не
беспокоить", запер дверь и прошел в спальню.
   Когда он закончил переодеваться; раздался стук в дверь.
   - Кто там? - спросил Бонд.
   - Все в порядке. Это Декстер.
   Декстер протиснулся в номер в сопровождении  болезненного  вида  молодого
человека с черным ящичком под мышкой.
   - Это Трипп, из отдела по борьбе с диверсиями, - представил его Декстер.
   Они поздоровались за руку, и молодой человек тут же опустился  на  колени
рядом с развороченными останками пакета.
   Он достал из своего ящичка резиновые перчатки и целый набор инструментов,
напоминающих зубоврачебные. С их помощью тщательно извлек осколки  стекла  и
кусочки металла из обуглившегося свертка и  разложил  их  на  широком  листе
промокательной бумаги, взятой с письменного стола.
   Продолжая работать, он расспрашивал Бонда о том, как все произошло.
   - Сирена звучала около полминуты? Понятно. Э,  а  это  что  такое?  -  он
осторожно вынул  небольшую  алюминиевую  капсулу,  похожую  на  кассету  для
проявленной фотопленки, и положил ее рядом.
   Через несколько минут он присел на корточки.
   -  Кислотная  капсула,  рассчитанная  на  полминуты,  -  объявил  он.   -
Разбивается первым ударом  боя  часового  механизма.  Кислота  выливается  и
начинает разъедать тонкую медную проволоку. Через тридцать секунд  проволока
разрывается  и  освобождает  пружину,  которая  ударяет  по  штырю.   -   Он
продемонстрировал основание взрывного устройства, похожее на гильзу патрона.
- От четырехствольного охотничьего ружья. Черный  порох.  Никакого  снаряда.
Хорошо, что не было гранаты - она бы вполне там поместилась, в пакете  полно
места. Уж тогда бы вам не поздоровилось! А теперь давайте  взглянем  вот  на
это. - Он приподнял  алюминиевую  капсулу,  разогнул  ее,  извлек  маленькую
бумажную трубочку и пинцетами расправил ее.
   Аккуратно прижав к ковру утолки бумажки инструментами из  своего  черного
ящичка, он дал возможность склонившимся над ней Бонду  и  Декстеру  прочесть
три машинописные строчки:
   "Сердце  этих  часов  остановилось,  удары  твоего  собственного   сердца
сочтены, мне известно, сколько их осталось, и я начал отсчет".
   Под посланием стояла подпись: "1234567?.." Они разогнулись.
   - Гм, - сказал Бонд. - Какая-то чертовщина.
   - Но откуда, черт бы его побрал, он узнал, где вы находитесь?  -  спросил
Декстер.
   Бонд рассказал ему о черном седане на Пятьдесят пятой улице.
   - Вопрос в другом: откуда он узнал, зачем я здесь? Похоже, в Вашингтоне у
него все схвачено. Где-то идет утечка информации шириной с Большой Каньон.
   - Почему вы думаете, что она идет именно  из  Вашингтона?  -  раздраженно
спросил Декстер. - Впрочем, - он попытался скрыть  раздражение  за  деланным
смешком, - откуда бы она ни шла, будь она проклята.  Я  обязан  доложить  об
инциденте руководству. Пока, мистер Бонд.  Рад,  что  с  вами  не  случилось
ничего дурного.
   - Благодарю, - ответил Бонд. - Это была всего-навсего визитная  карточка.
Придется сделать ответный комплимент.

Глава 4
БОЛЬШОЙ ПУЛЬТ УПРАВЛЕНИЯ

   Когда Декстер и его коллега ушли, прихватив с собой то, что  осталось  от
бомбы, Бонд взял влажное полотенце и стер им пятно копоти  со  стены.  Затем
вызвал официанта и, не вдаваясь  в  объяснения,  велел  ему  убрать  остатки
завтрака, записав разбитую посуду на свой счет. После этого, надев пальто  и
шляпу, вышел на улицу.
   Утро он провел, бесцельно слоняясь по Пятой авеню и глазея на  витрины  и
толпы  прохожих.  Мало-помалу  Бонд  освоил  небрежную  походку  и   манеры,
свойственные приезжим из других  городов,  попробовал  зайти  в  один-другой
магазин и пару раз спросить на улице,  как  пройти  туда-то  и  туда-то.  Он
убедился, что не привлекает особого внимания.
   Съев типичный американский обед в  ресторане  под  названием  "Знаменитая
жареная яичница с ветчиной" ("Яйца, которые мы подадим вам  завтра,  сегодня
еще курица не снесла  на  ферме!")  на  Лексингтон-авеню  он  взял  такси  и
отправился в полицейское управление, где  в  половине  третьего  должен  был
встретиться с Лейтером и Декстером.
   Лейтенант Бинсвангер из  отдела  по  расследованию  убийств,  офицер  лет
пятидесяти,  видимо,  подозрительный  и  резкий,  сообщил,  что  по  приказу
комиссара Монахэна департамент полиции обязан оказывать им любую необходимую
помощь, и предложил свои услуги. Они  попросили  досье  на  мистера  Бига  и
внимательно изучили его. В значительной  мере  оно  дублировало  информацию,
которой располагал Декстер. Просмотрели также фотографии и дела  большинства
из известных сообщников Бига.
   Затем  познакомились  с  отчетами  береговой  пограничной  службы  США  о
прибытиях и отбытиях яхты "Секатур", а также с докладами таможенной  службы,
которая внимательнейшим образом досматривала судно  каждый  раз,  когда  оно
причаливало в порту Сент-Питерсбурга.
   Судя  по  этой  информации,  в  течение  предыдущих  шести  месяцев  яхта
появлялась там через разные промежутки времени и  всегда  стояла  у  причала
фирмы  "Морские  перевозки  наживки  Уробурос  Инкорпорейтед"  -   по   всей
видимости,  абсолютно  невинной  компании,  которая  занимается  в  основном
продажей наживки -  всяких  там  червяков  -  рыболовецким  клубам  по  всей
Флориде,  побережью  Мексиканского  залива  и  даже  еще  дальше.   Побочной
деятельностью фирмы является добыча морских раковин и кораллов для украшения
интерьеров, а также аквариумное разведение тропических рыб - особенно редких
ядовитых пород для медицинских и химических исследовательских учреждений.
   По свидетельству владельца  фирмы  -  грека,  ловца  губок  из  соседнего
городка Тарпон-Спрингз - у хозяина "Секатура" были  с  его  фирмой  обширные
деловые связи: он  поставлял  фирме  партии  королевских  рапанов  и  других
раковин с Ямайки, а также очень ценные  породы  тропических  рыб.  "Уробурос
Инкорпорейтед" покупала у него  все  это,  складировала  и  затем  продавала
партиями оптовым торговцам и мелким лавочникам по всему  побережью.  Фамилия
грека Папагос. Никакого криминала за ним не числится.
   ФБР совместно с военно-морской службой безопасности пыталось прослушивать
радиосвязь "Секатура". Но яхта почти  не  выходила  в  эфир  за  исключением
коротких сеансов перед  отплытием  с  Кубы  или  Ямайки  -  в  этих  случаях
использовался совершенно неизвестный и не  поддающийся  дешифровке  язык.  В
последнем  донесении  говорилось,  что  оператор  вел  передачу  на   тайном
вудуистском  языке,  известным  лишь  посвященным  и   что   предпринимаются
настойчивые попытки найти специалиста по этому "языку" на Гаити  к  моменту,
когда должен состояться следующий рейс яхты.
   - Снова золото стало появляться, - сообщил  лейтенант  Бинсвангер,  когда
они возвращались в его  офис,  находившийся  через  дорогу  от  отдела,  где
хранилась картотека. - Около  сотни  монет  в  неделю  только  в  Гарлеме  и
Нью-Йорке. Не следует ли нам этим заняться? Если дело обстоит  так,  как  вы
говорите, и это действительно деньги комми, они быстренько толкнут их,  пока
мы протираем здесь штаны на задницах и ни черта не делаем.
   - Шеф велел подождать, - сказал Декстер. - Надеюсь, скоро  мы  выйдем  на
них.
   - Ну что же, дело ваше, - сухо ответил Бинсвангер, - но комиссару это уже
начинает надоедать. Почему бы нам не подловить этого типа  на  уклонении  от
уплаты налогов или неправильной  плате  аренды,  парковке  у  водоразборного
крана или еще на чем-нибудь? Привезем его в "Могилы"  и  заставим  развязать
язык. Если фэбээрэшники не хотят им заниматься, мы с  удовольствием  сделаем
им такое одолжение и возьмем это на себя.
   - Вам не хватает расовых беспорядков? - мрачно возразил Декстер. - У  нас
против него ничего нет, вы это прекрасно знаете, так же как и мы. Если  этот
его адвокатишко не выдернет своего клиента оттуда через полчаса после  того,
как мы того задержим, треск вудуистских барабанов  будет  слышен  отсюда  до
самого глубокого Юга. А когда это начинается, сами  знаете,  чем  кончается.
Помните 35-й и 43-й? Пришлось бы снова вызывать войска. Нам  это  совершенно
не нужно. Президент поручил это дело нам, и мы обязаны выполнять его  приказ
неукоснительно.
   Они снова зашли в унылый кабинет Бинсвангера, чтобы взять пальто и шляпы.
   - Во всяком случае благодарю за помощь, лейтенант, - сказал при  прощании
Декстер с подчеркнутой сердечностью. - Она была весьма ценной.
   - Всегда рады  служить,  -  ледяным  тоном  ответил  Бинсвангер.  -  Лифт
направо. - И демонстративно закрыл дверь.
   Лейтер подмигнул Бонду за спиной  у  Декстера.  Все  трое  спустились  на
первый этаж к главному входу на Центральной улице в полном молчании.
   Уже на улице Декстер повернулся к ним.
   - Сегодня  утром  я  получил  из  Вашингтона  некоторые  распоряжения,  -
бесстрастно  произнес  он.   -   Предполагается,   что   я   остаюсь   здесь
контролировать Гарлем, а вы  оба  завтра  отправляетесь  в  Сент-Питерсбург.
Лейтер должен выяснить там все, что нужно,  а  затем  отправиться  прямо  на
Ямайку вместе с вами, мистер Бонд. В том случае, - добавил он, - если вы  не
возражаете против его присутствия там: ведь Ямайка - ваша территория.
   - Разумеется, не возражаю, - ответил Бонд. - Я даже хотел просить послать
его со мной.
   - Прекрасно, - сказал Декстер. - Тогда я сообщу в Вашингтон,  что  все  в
порядке. Могу ли я еще чем-нибудь быть вам полезен? Вся  связь,  разумеется,
через ФБР в Вашингтоне. Лейтер знает фамилии наших людей во  Флориде,  знает
позывные и все прочее.
   - Если Лейтеру это интересно и если вы не возражаете, -  сказал  Бонд,  -
мне бы очень хотелось побывать сегодня вечером в Гарлеме и осмотреться  там.
Это может дать какую-нибудь подсказку относительно планов мистера Бита.
   Декстер подумал немного.
   - Ладно,  -  сказал  он  наконец.  -  Вреда  не  будет.  Но  особенно  не
высовывайтесь. И не попадите в какую-нибудь  переделку.  Там  вам  никто  не
поможет. Не создавайте  нам  дополнительных  трудностей.  Это  дело  еще  не
созрело. А пока так: мы должны вести себя с мистером  Битом  по  принципу  -
"живи сам и другим не мешай".
   Бонд насмешливо посмотрел на капитана Декстера.
   - Когда мне приходится иметь дело с таким противником, как этот, - сказал
он, - я руководствуюсь другим девизом - "живи - пусть умирают другие".
   Декстер пожал плечами.
   - Девиз, разумеется, это ваше личное дело, но здесь вы подчиняетесь  мне,
мистер Бонд, и я был бы очень рад, если бы это действительно было так.
   - Конечно, - ответил Бонд. - И благодарю вас за  все,  что  вы  для  меня
делаете. Желаю удачи в вашей части этого дела.
   Декстер подозвал такси. Они обменялись рукопожатием.
   - Привет, ребята, - сказал Декстер. - Постарайтесь остаться в живых. -  И
его такси влилось в автомобильную толчею.
   Бонд и Лейтер улыбнулись друг другу.
   - Серьезный малый, я бы сказал, - заметил Бонд.
   - Они  здесь  все  такие,  -  сказал  Лейтер.  -  Но  вообще-то,  похоже,
большинство из них - напыщенные ничтожества. Очень чувствительны  ко  всему,
что касается их прав. Вечно пререкаются с нами или с  полицией.  Впрочем,  у
вас, в Англии, наверное, то же самое.
   - Ну, конечно, - согласился Бонд. -  У  нас  постоянные  трения  с  пятым