ились у Стрелка.
   Тот последовал за мной, ухмыляясь:  -  Номер  не  пройдет,  крошка.  Мы
ничего не знаем об этом парне. Поэтому Страх и я  будем  спать  в  номерах
рядом с твоим, чтобы убедиться, что тебя  никто  не  беспокоит.  Остальные
ключи уже собраны и готовы к отправке.  Есть  только  номер  40  и  больше
ничего. - Он повернулся к англичанину: - Эй, англичашка, как тебя зовут?
   - Бонд. Джеймс Бонд.
   - Довольно дурацкое имя. Ты из Англии?
   - Правильно. Где журнал регистрации? Я  для  вас  напишу  свое  имя  по
буквам.
   - Хм. Сильно умный? Каким бизнесом занимаешься?
   - Полицейским.
   У Стрелка отвисла челюсть. Он облизал губы,  обернулся  и  обратился  к
Страху, который сидел на старом месте.
   - Эй, Страх. Ты представляешь? Этот малый - лягавый, английская ищейка.
Как тебе это нравится? Сыщик!
   Страх кивнул.
   - Я это нюхом почуял. Плевать. Мы не делаем ничего плохого.
   - Ага, - с готовностью  подтвердил  Стрелок  -  тоже  правильно.  -  Он
повернулся к мистеру Бонду: - Не вздумай слушать чушь, которую  несет  эта
маленькая  воровка.  Видишь  ли,   мы   из   страховой   компании.   Вроде
экспертов-консультантов.  Работаем  на  мистера  Сангинетти.  Он   большой
человек в Трое. Владелец этого заведения. Ну, а от администрации поступили
жалобы на исчезновение части движимого имущества. И денег.  Поэтому-то  мы
здесь - чтобы провести что-то  вроде  расследования.  А  когда  мы  задали
вопрос этой маленькой бродяге, она трахнула моего друга ломиком по  башке.
Сами посмотрите. - И он махнул в сторону Страха. - Как вам  это  нравится?
Когда вы приехали, мы собирались провести что-то вроде  задержания.  -  Он
повернулся. - Правильно, Страх?
   - Как будто так и было.
   Я сердито сказала:
   - Это сплошная ложь, и вы это знаете.
   Я подошла к двери черного хода и указала на пробитую  раму  и  капельку
свинца.
   - Откуда здесь это пулевое отверстие?
   Стрелок рассмеялся от всей души:
   - Обыщи меня, сестренка. - Он повернулся к Страху. -  Ты  видел,  чтобы
здесь летали какие-нибудь пули?
   - Нет, я не видел. - Голос Страха был  раздраженным.  Вялым  жестом  он
указал на пол рядом со стойкой: - Но я видел  массу  посуды,  которую  эта
леди швыряла в моего приятеля. - Он медленно перевел взгляд на меня. -  Не
так ли, леди? И там где-то валяется еще большой разделочный нож.  Неплохая
мысль, кстати, привлечь тебя завтра утром к ответственности за нападение.
   - Как же вам не стыдно! - начала я горячиться.  -  Надо  же,  куда  вас
занесло! Вы прекрасно знаете, что я пыталась защищаться!  А  что  касается
этой истории насчет вещей и денег, я ее  впервые  слышу.  И  это  вы  тоже
знаете.
   Англичанин спокойно вмешался.
   - Ну ладно, мне кажется, я появился как раз вовремя, чтобы восстановить
мир. Где регистрационная книга, я хочу расписаться.
   Стрелок кратко произнес:
   - Книга у босса. Нет смысла расписываться в том, чего вы не делаете. Вы
не будете платить. Заведение закрыто. Можете  воспользоваться  номером  за
счет хозяев.
   - Хорошо, спасибо.  Очень  любезно  с  вашей  стороны.  -  Джеймс  Бонд
повернулся ко мне. - А могу ли я рассчитывать на яичницу с беконом и кофе?
Эти разговоры возбудили мой аппетит. Если все это есть, приготовить я могу
все сам.
   - О, нет, - я почти бегом бросилась за  стойку.  -  Я  с  удовольствием
приготовлю вам ужин.
   - Большое спасибо. -  Он  повернулся  спиной  к  Стрелку,  не  торопясь
подошел к стойке и взгромоздился на вращающийся стул, положив свой кейс на
стул рядом.
   Краешком глаза я видела, как Стрелок развернулся  на  каблуках,  быстро
подошел к тощему, присел и начал что-то ему настойчиво внушать.
   Джеймс Бонд посмотрел на них через плечо, затем  слез  со  стула,  снял
плащ и шляпу, положил их поверх кейса и  взобрался  обратно  на  стул.  Он
безмолвно наблюдал за гангстерами в продолговатое  зеркало,  висевшее  над
стойкой, в то время, как я была занята приготовлением еды, изредка  бросая
на него быстрый взгляд.
   Рост у него был около шести футов, строен и  хорошо  сложен.  Глаза  на
худощавом, слегка тронутом загаром лице были очень светлого  серо-голубого
цвета, сейчас, когда он  наблюдал  за  этими  опасными  людьми,  они  были
холодны и насторожены. Прищуренный, бдительный взгляд придавал  ему  почти
жестокий вид, который и испугал меня, когда я увидела его  в  первый  раз.
Теперь же, увидев, как он может улыбаться, я  знала,  что  одно  его  лицо
может вызвать во мне физическое влечение, чего никогда раньше со мной  не;
бывало. На нем была  белая  шелковая  рубашка  с  тонким;  черным  вязаным
галстуком,  свисавшим  свободно,  без  заколки.  Однобортный   костюм   из
темно-синего легкого материала, вероятно, - из  альпаки.  Сильные,  весьма
красивые кисти рук спокойно лежали на стойке. Из заднего кармана  брюк  он
достал широкий плоский портсигар из темного серебристого металла и  открыл
его.
   - Хотите?  Это  "Синиор  Сервис".  Думаю,  теперь  надо  переходить  на
"Честерфилд". - От улыбки кончики его губ слегка опустились.
   - Нет. Благодарю. Не сейчас. Когда все приготовлю.
   - Между прочим, как вас зовут? Вы канадка, не так ли?
   - Да, из Квебека. Но последних лет пять провела в  Англии.  Меня  зовут
Вивьен Мишель. Мои друзья называют меня Вив.
   - Как же, бог ты мой, вам удалось попасть в такую переделку? Эти двое -
жестокие убийцы, я не видел таких уже много лет. А  Троя  -  очень  плохой
город. Это что-то вроде гангстерского пригорода Олбани. Тощий  только  что
отсидел длительный срок. Если я ошибаюсь, я съем свою шляпу. Другой  похож
на психопата, самого гнусного типа. Как же все это произошло?
   Я рассказала ему все, стараясь быть  краткой,  но  не  упустить  ничего
важного. При этом я продолжала готовить  еду.  Он  спокойно  слушал  меня,
никак не комментируя. По радио все еще  передавали  музыку,  но  гангстеры
сидели тихо, наблюдая за нами, поэтому я говорила тихим  голосом.  Окончив
рассказ, я спросила:
   - А то, что вы полицейский, это правда?
   - Не совсем. Но я работаю в этой сфере.
   - Вы имеете в виду, что вы детектив?
   - Что-то вроде этого.
   - Я знала это.
   Он рассмеялся:
   - Откуда?
   - О, я не знаю. Но выглядите, - как бы это сказать?  -  опасно.  И  тот
пистолет, который вы вытащили из сумки, и патроны... Вы,  -  я  не  знала,
удобно ли это спрашивать, но мне нужно было это знать.  -  Вы  официальное
лицо? Я имею в виду, вы работаете на правительство?
   Он улыбнулся ободряюще:
   - О, да. Об этом не беспокойтесь. И меня знают в  Вашингтоне.  Если  мы
благополучно выкрутимся, я позабочусь об этой парочке. - Его  глаза  снова
стали холодными. - Я прослежу за тем, чтобы они ответили за то, что они  с
вами сделали.
   - Вы мне верите?
   - Конечно. Каждому слову. Но вот чего я не  могу  понять,  так  это  их
замыслов. Кажется, они считали, что им ничего не  будет  за  то,  что  они
собирались с  вами  сделать.  И  сейчас  кажется,  что  они  абсолютно  не
волнуются по поводу моего появления на сцене. Мне  это  не  нравится.  Они
что-нибудь пили? Они курят?
   - Нет. Ни то, ни другое.
   - Это мне тоже не нравится. Этого не делают только профессионалы.
   Я окончила приготовление ужина и поставила его перед ним на стойку.  Он
ел так, словно был действительно голоден. Я спросила, все ли в порядке. Он
ответил, что все великолепно, и у меня  внутри  потеплело.  Фантастическая
удача, что этот человек, именно этот человек, мистическим образом появился
ниоткуда! Совершенно неожиданно. Я поклялась себе,  что  сегодня  на  ночь
помолюсь, впервые за многие  годы.  Я  услужливо  вертелась  вокруг  него,
предлагая еще кофе, еще джема. Наконец он ласково рассмеялся:
   - Вы портите меня.  Спасибо,  но  хватит.  Да,  забыл.  Вам  пора  дать
сигарету. Вы заработали весь портсигар.  -  Он  прикурил  от  Ронсоновской
зажигалки, сделанной из того же металла что и портсигар. Я  коснулась  его
рукой и почувствовала как бы электрический удар, пронизавший все мое тело.
Вдруг я поняла, что дрожу. Я быстро собрала тарелки и начала  их  мыть.  -
Ничего я не заработала, - сказала я. - Так хорошо, что вы здесь. Это чудо.
- Я поперхнулась и почувствовала, что у меня по щекам текут слезы. Тыльной
стороной руки я провела по глазам. Он должно быть видел,  но  сделал  вид,
что не видит.
   Бодрым голосом он произнес:
   - Да, это была удача. Во всяком случае, я  надеюсь,  что  это  так.  Но
цыплят считать еще рано.  Вот  что.  Мы  должны  пересидеть  этих  громил.
Подождать, пока они двинутся - пойдут спать или еще  что.  Хотите  узнать,
как я здесь очутился? Через пару дней об этом напишут  в  газетах.  Только
обо мне там не будет ни слова. Поэтому вы должны обещать, что  забудете  о
моей роли  в  этом  деле.  В  действительности  все  это  глупо,  все  эти
инструкции. Но я обязан их выполнять. Хорошо? Это,  может  быть,  отвлечет
вас от неприятных мыслей, а они у вас наверняка сейчас неприятные.
   Я благодарно произнесла:
   - Да, пожалуйста, расскажите мне. А я обещаю. Вот вам крест.



11. ВМЕСТО ВЕЧЕРНЕЙ СКАЗКИ

   Я взгромоздилась на сушильный стол около раковины, находившейся рядом с
ним, чтобы он мог говорить тихо и чтобы быть поближе к нему. Отказалась от
еще одной сигареты, а он закурил и в  течение  долгой  минуты  не  отрывал
взгляда от зеркала, наблюдая  за  гангстерами.  Я  тоже  смотрела.  А  они
смотрели на нас с безразличной враждебностью, которая медленно растекалась
по комнате как отравляющий газ. Мне не очень нравилось их  хладнокровие  и
то, что они наблюдали  за  нами.  Они  казались  такими  сильными,  такими
неуязвимыми - словно все преимущества были на их стороне и времени  у  них
было - вечность. Но казалось, что и Джеймс Бонд не беспокоился. Он как  бы
просто оценивал их как шахматист оценивает позицию.  Меня  беспокоила  его
уверенность в своих силах  и  чувство  превосходства,  светившееся  в  его
глазах. Он ведь не видел этих людей в деле, не знал, на что они способны и
как в любой момент могут выхватить оружие и снести наши головы, как артист
в цирке выстрелом сбивает кокосовые орехи, а затем  бросить  наши  тела  в
озеро, привязав к ним камни,  чтобы  не  всплыли.  Но  Джеймс  Бонд  начал
говорить, и я забыла о своих кошмарах и просто слушала,  наблюдая  за  его
лицом.
   - В Англии, - начал он, - когда мужчина или изредка женщина  перебегает
от  русских  с  важной  информацией,  существует  определенная  процедура.
Возьмем,  к  примеру,  Берлин.  Это  наиболее  распространенный  путь  для
перебежчиков. Сначала их доставляют в разведку и относятся к ним на первых
порах с очень большой подозрительностью. Это для того, чтобы  проверить  и
убедиться в том, что они не двойные агенты, то есть люди,  которые  делают
вид, что перебежали, а как  только  служба  безопасности  дает  им  добро,
начинают шпионить против нас изнутри и передают добытую информацию обратно
русским. Существуют также тройные агенты. Эти люди делают  то  же,  что  и
двойные, но потом передумывают и  под  нашим  контролем  снабжают  русских
ложными сведениями. Понимаете? В действительности это очень сложная  игра.
Но в нее играют и политики, и дипломаты, здесь замешан  и  национализм,  и
комплекс силы, который используется в отношениях между странами.  И  никто
из этой игры добровольно не выходит. - Это как охотничий инстинкт.
   - Понимаю. Моим сверстникам это все кажется идиотизмом. Все  равно  как
старая детская игра. Нам нужны новые Джеки  Кеннеди.  Всеми  этими  играми
занимаются  старики.  Они  должны  передать  власть  молодым,  у   которых
подсознание  не  отягощено  манией  войны.  Как   будто   война   является
единственным решением всех вопросов. Это же все  равно,  что  бить  детей.
Очень похоже! Каменный век какой-то.
   Он улыбнулся:
   - Сказать по правде, я с вами согласен, но  широко  не  распространяйте
ваши идеи, а то я останусь без работы. Во всяком случае, после  того,  как
перебежчик проходит через сито в Берлине, его переправляют в Англию и  там
с ним заключают  сделку.  Он  рассказывает  все,  что  знает  о  стартовых
площадках русских, а взамен ему выдают Британский паспорт и  убежище,  где
русские никогда его не найдут. Конечно, этого они боятся  больше  всего  -
что русские начнут  за  ними  охотиться  и  убьют.  А  если  они  работают
нормально, им предоставляется выбор - Канада,  Австралия,  Новая  Зеландия
или Африка. Таким образом, после того, как они расскажут все,  что  знают,
их переправляют в выданную  ими  страну.  А  там  существует  организация,
ведающая приемом таких лиц. Конечно, все это происходит в глубокой  тайне.
Организация берет над ними шефство, постепенно подыскивает работу и вводит
в общество, так, как если бы они были законными  иммигрантами.  Это  почти
всегда срабатывает  нормально.  Поначалу  у  них  бывает  тоска  по  дому,
трудности с приспособлением к новому месту. Но кто-нибудь  из  организации
всегда бывает поблизости, чтобы оказать помощь, когда они в ней нуждаются.
   Джеймс Бонд закурил снова.
   - Я не рассказываю вам чего-нибудь такого,  о  чем  русские  не  знают.
Единственным секретом в этом деле являются адреса этих  людей.  Есть  один
человек. Я его называю Борис. Он живет в Канаде,  в  Торонто.  Это  просто
находка! Золото высшей пробы. Он был одним из ведущих конструкторов  судов
в Кронштадте, был руководителем по  созданию  определенного  типа  атомных
подводных лодок. Он перешел в  Финляндию,  а  оттуда  -  в  Стокгольм.  Мы
переправили его в Англию. Русские не часто сообщают о своих  перебежчиках.
Просто обругают и оставляют  в  покое.  Если  перебежчик  занимал  высокое
положение, могут забрать его семью и сослать в  Сибирь,  чтобы  другим  не
повадно было. Но с Борисом все получилось по-другому. Они разослали  общий
приказ всем своим секретным службам уничтожить его. К счастью, организация
под названием "СПЕКТР" каким-то образом узнала об этом.
   Джеймс Бонд тяжелым взглядом посмотрел на парочку в другом конце  зала.
Они  сидели  не  шелохнувшись,  наблюдая  и  ожидая.  Чего?  Джеймс   Бонд
повернулся ко мне:
   - Я вас не утомляю?
   - О, нет. Конечно, нет.  Это  чрезвычайно  интересно.  А  эти  люди  из
"СПЕКТРА"... Я не могла читать о них где-то в газетах?
   - Вероятно, да. Около года назад произошла  история  с  кражей  атомных
бомб. Операция называлась "Шаровая молния". Помните? - Его взгляд  блуждал
где-то далеко. - Это было на Багамских островах.
   - О, конечно, помню. Об этом писали во всех газетах. В это трудно  было
поверить. Как в детективном романе. Простите, а  вы  к  этому  тоже  имели
отношение?
   Джеймс Бонд улыбнулся.
   - В некотором роде. Но дело в том, что нам так и не  удалось  полностью
обезвредить "СПЕКТР". Руководство его  скрылось.  Они  представляли  собой
некую  самостоятельную  шпионскую  сеть.  Они  замысловато  называли  себя
Специальным  исполнительным  комитетом   по   контрразведке,   терроризму,
ответным действиям и принуждению. Как я уже сказал, прослышав, что русские
хотят убить Бориса, они снова зашевелились и каким-то образом узнали о его
местопребывании. Не  спрашивайте  меня  как.  Эти  люди  чертовски  хорошо
осведомлены. Итак, они сообщили руководителю  КГБ  в  Париже,  -  местному
представителю русской секретной службы, о том,  что  могут  выполнить  эту
работу за  сто  тысяч  фунтов  стерлингов.  Предположительно  Москва  дала
согласие, потому  что  дальше  из  Оттавы  знаменитая  королевская  конная
полиция связалась с нами. У них есть специальное подразделение, с  которым
мы тесно сотрудничаем в подобных вопросах. Они  сообщили,  что  в  Торонто
находится один бывший гестаповец, парень по имени Хорст Ульманн, и что  он
устанавливает контакты с местными бандами. Они спросили, знаем  ли  мы  об
этом. По их сведениям, он намеревался устранить какого-то иностранца и был
готов заплатить за это пятьдесят тысяч долларов. Ладно. Складываем  два  и
два - и вот у одного из самых  умных  парней  в  нашей  конторе  мелькнула
догадка, что это  русские  стараются  организовать  покушение  на  Бориса.
Потому - уголки губ Джеймса Бонда опустились - меня и послали  разобраться
в этом деле.
   Он улыбнулся:
   - Может быть, лучше включить телевизор?
   - О, нет. Продолжайте, пожалуйста.
   - Ну, хорошо, знаете у них в  Торонто  была  масса  неприятностей.  Это
вообще сложный город. А тут еще разразилась всеобщая война между  местными
бандами. Так что - вы, вероятно, читали об  этом  в  газетах  -  канадской
полиции  пришлось  призвать  на  помощь  двух  самых  опытных  сыщиков  из
криминального  отдела  Скотланд  Ярда.  Одному  из  них  удалось  внедрить
шустрого молодого канадца к "Механикам" -  это  название  одной  из  самых
жестоких банд в Торонто с  филиалами  вдоль  всей  границы  от  Чикаго  до
Детройта. Именно этот молодой человек и пронюхал про этого Ульманна и  про
то, что тот собирался сделать. Ну, мы с приятелями  из  канадской  полиции
занялись этим делом, и опуская подробности,  выяснили,  что  действительно
готовилось покушение на Бориса, и  что  "Механики"  должны  были  провести
акцию в прошлый четверг,  то  есть  неделю  тому  назад.  Ульманн  ушел  в
подполье, и мы не могли найти его  следов.  Единственное,  что  мы  смогли
выяснить через нашего человека у "Механиков", - это что Ульманн согласился
возглавить команду убийц, в которую входили  три  самых  жестоких  боевика
этой банды. Они собирались совершить нападение на квартиру Бориса - просто
ворваться через парадную дверь, разорвать его  в  клочья  и  смыться.  Это
должно было произойти ночью, незадолго до  двенадцати.  "Механики"  должны
были установить постоянный пост перед домом, чтобы проследить, когда Борис
вернется с работы, и не дать ему больше никуда выйти.
   Помимо охраны Бориса, моей главной задачей было добыть во что бы то  ни
стало этого Хорста Ульманна, потому что мы были уже почти уверены, что  он
человек из "СПЕКТРА", а мне надлежало следить  за  ними,  где  бы  они  ни
появлялись. Конечно, мы не должны были подвергать  Бориса  опасности.  Но,
если бы мы спрятали его в  безопасном  месте,  покушения  не  было  бы,  а
следовательно не было бы и Ульманна. Поэтому  я  и  был  вынужден  сделать
довольно рискованное предложение - Джеймс Бонд мрачно улыбнулся.  -  Я  бы
сказал рискованное для меня. По фотографиям я обнаружил, что между Борисом
и мной существовало поразительное сходство. Он  был  приблизительно  моего
возраста, роста, смуглый, всегда гладко выбритый. Целый день я наблюдал за
ним из полицейской  машины  скрытого  патрулирования,  чтобы  изучить  его
походку и манеру одеваться. В день, на который  было  назначено  убийство,
Бориса  должны  были  спрятать,  а  мне  предстояло  занять  его  место  и
"вернуться" вместо него к нему домой.
   Не удержавшись, я взволнованно сказала:
   - О, вам не следовало так рисковать. А что если бы они изменили план. И
решили убить вас на улице или использовать бомбу с часовым механизмом, или
что-нибудь еще?
   Он пожал плечами:
   - Мы думали обо всем этом. Риск несомненно был. Но за то, что я рискую,
мне платят. - Он улыбнулся. - Во всяком случае, как видите,  я  здесь.  Но
идти по  улице  было  неприятно  и  я  обрадовался,  когда,  войдя  в  дом
коллеги-канадцы заняли квартиру напротив, я знал, что все будет в  порядке
и просто должен был играть роль подсадной утки, пока охотники стреляют  по
диким. Я мог бы даже не  заходить  в  квартиру,  а  спрятаться  где-нибудь
внутри дома, пока все не закончится, но тут меня осенило, что утка  должна
быть настоящей. И я был совершенно  прав,  как  оказалось.  В  одиннадцать
часов зазвонил телефон. Мужской  голос  спросил:  "Это  мистер  Борис"?  Я
ответил: "Да. Кто это?" - стараясь говорить с акцентом.  Голос  на  другом
конце провода назвался вымышленным именем, сказал: "Благодарю вас. Это  из
телефонной справочной службы. Мы просто проверяем номера абоне