брался на одну из его крепких боковых ветвей. Теперь перед его  глазами
открылась вся картина - нескончаемый массив Зеленых гор, простиравшихся во
все  стороны  до  самого   горизонта,   восходящий   далеко   на   востоке
ослепительный золотистый диск солнца, а под собой - на  две  тысячи  футов
полого спускающиеся верхушки деревьев с вкраплением лишь  одной  поляны  и
сквозь тонкую пелену тумана - озеро, лужайки и сам дом.
   Бонд прильнул всем телом к ветке дерева, наблюдая, как  ранний  бледный
солнечный свет  заполняет  долину.  Минут  через  пятнадцать  лучи  солнца
достигли озера и сразу же как бы заиграли на блестящей поверхности лужайки
и мокрых черепицах крыши. Дымка над озером быстро исчезла, и перед глазами
появилась, как на пустой сцене, вся умытая росой, яркая и четкая цель.
   Бонд достал  из  кармана  оптический  прицел  и  осмотрел  каждый  дюйм
открывшейся картины. Затем изучил склон перед собой и  прикинул  возможное
расстояние. От края поляны - единственного места, откуда можно было  вести
прямой огонь, не считая участка после последней полосы деревьев  у  кромки
озера, - было примерно пятьсот ярдов до террасы и  внутреннего  дворика  и
около трехсот - до трамплина и края воды. Интересно, как эти люди проводят
время? Чем они обычно занимаются? Ходят ли купаться? Погода была  все  еще
довольно теплой. Ну что ж, в его распоряжении целый день.  Если  к  вечеру
они так и не выйдут к озеру, ему ничего не останется, как  проверить  свою
меткость на расстоянии в пятьсот ярдов и достать их во внутреннем дворике.
Но при стрельбе из чужой винтовки на это рассчитывать трудно. Быть  может,
стоит сразу переместиться на  край  поляны?  Поляна  была  широкой,  ярдов
пятьсот пришлось бы двигаться в открытую. Пожалуй, стоит  это  сделать  до
того, как люди в доме проснутся. Кто знает, когда они по утрам встают?
   Как бы в ответ на его  вопрос  Б  одном  из  небольших  окон  слева  от
основного здания белые жалюзи  поползли  вверх,  и  Бонд  услышал  громкий
щелчок закрепляющего их в крайнем верхнем положении механизма. Да ведь это
эхо! Недаром и озеро так называется. Слышно  ли  его  в  доме,  если  звук
исходит отсюда? Надо ли стараться не наступать на ветки и засохшие побеги?
Наверно,  нет.  В  долине  звук   отражается   от   поверхности   воды   и
распространяется вверх. Однако рисковать не следует.
   Из трубы с левой стороны в небо поползла слабая  струйка  дыма.  "Скоро
начнут готовить яичницу с беконом и кофе", - подумал  Бонд.  Он  осторожно
отполз назад по ветке и спустился на  землю.  Сейчас  он  тоже  перекусит,
последний раз спокойно выкурит  сигарету  и  окончательно  переместится  к
линии огня.
   Хлеб застревал в горле, и Бонд почувствовал, как  нарастает  внутреннее
напряжение. Ему уже казалось, что он слышит приглушенный  звук  выстрелов.
Он представил себе, как  темная  пуля,  подобно  медленно  летящей  пчеле,
лениво движется вниз, в долину, в  направлении  кусочка  розовой  кожи.  В
момент попадания раздается легкий щелчок. Кожа вдавливается,  разрывается,
а затем стягивается вновь, оставляя на поверхности небольшое  отверстие  с
рваными краями. Пуля продолжает свое неторопливое движение по  направлению
к бьющемуся сердцу, а ткани и кровеносные сосуды послушно  раздвигаются  в
сторону, давая ей дорогу.  Что  это  за  человек,  которого  он  собирался
прикончить? Что плохого он сделал Бонду? Он задумчиво посмотрел на  палец,
которым предстояло  нажать  на  спусковой  крючок,  медленно  согнул  его,
мысленно ощущая холод металлического изгиба. Почти автоматически его левая
рука потянулась за фляжкой. Он поднес ее  к  губам  и  запрокинул  голову.
Смесь кофе с виски слегка обожгла горло. Бонд завинтил крышку и  подождал,
пока тепло виски доберется до желудка. Затем он встал с земли,  потянулся,
широко зевнул, поднял винтовку и  перебросил  ремень  через  плечо.  Потом
внимательно огляделся, запоминая место, через которое придется подниматься
в гору на обратном пути, и стал не спеша  спускаться  по  поросшему  лесом
склону.
   Тропа скоро кончилась, и он замедлил шаг,  тихо  продвигаясь  вперед  и
стараясь не наступать на засохшие ветки. Лес становился  смешанным,  среди
елей и серебристых берез время от времени попадались дуб, бук и платан,  а
еще, местами, клен в пылающем осеннем убранстве.  Под  деревьями  тянулась
вверх редкая молодая поросль, валялось  много  валежника  -  свидетельство
ураганных ветров. Бонд осторожно спускался по склону горы, почти  бесшумно
ступая по листьям и покрытым лишайником камням, но вскоре лесные обитатели
почувствовали его присутствие и принялись оповещать об  этом  друг  друга.
Первой увидела его крупная самка оленя, сопровождаемая двумя  похожими  на
Бемби оленятами, и тут же унеслась прочь, подняв  страшный  шум.  Дятел  в
ярком  оперенье,  с  ярко-красной  головой  летел  впереди  него,  издавая
пронзительный крик каждый  раз,  когда  Бонд  догонял  его.  И  все  время
попадались бурундуки, которые застывали  на  задних  лапах  с  оскаленными
мордочками, пытаясь уловить его запах, а затем скрывались в вырытых  среди
камней норах с верещанием, которое, казалось, наполняло весь лес  чувством
страха. Бонд  пытался  внушить  лесным  обитателям,  что  им  незачем  его
бояться, что винтовка, которую он нес на плече, не будет в  них  стрелять,
но каждый раз,  когда  звучал  новый  сигнал  тревоги,  у  него  возникало
предчувствие, что, дойдя до края поляны, он увидит на лужайке  человека  с
биноклем, наблюдающего, как с  верхушек  деревьев  срываются  перепуганные
птицы.
   Однако когда он остановился, спрятавшись за последний  широкий  дуб,  и
бросил  взгляд  на  просторную  поляну,  последнюю   полосу   деревьев   и
находившиеся за ними озеро и дом,  то  не  заметил  никаких  перемен.  Все
остальные  жалюзи  оставались  опущенными,   и   единственным   движущимся
предметом был струившийся из трубы тонкий дымок.
   Было восемь часов утра. Бонд посмотрел  на  полоску  леса  за  поляной,
подыскивая подходящее дерево. Наконец его взгляд  остановился  на  большом
клене, выделявшемся своей ярко-коричневой и темно-красной листвой. На  его
фоне одежда Бонда не будет бросаться  в  глаза,  а  ствол  был  достаточно
толстым. К тому же клен находился на  некотором  расстоянии  от  переднего
ряда елей. Встав в полный рост рядом с деревом,  он  получит  нужный  угол
обзора, видя перед собой озеро и дом. Еще несколько минут  Бонд  стоял  не
двигаясь, прикидывая дальнейший спуск по поляне, заросшей густой травой  и
золотарником. Придется ползти на животе, и довольно  медленно.  По  поляне
пробежал легкий ветерок. Как бы хотелось, чтобы он дул и дальше, приглушая
вызываемые его передвижением звуки!
   Где-то совсем близко, слева от кромки деревьев, треснула ветка -  всего
один раз и довольно громко, после чего наступила тишина. Бонд опустился на
колено, обострив слух, всем своим нутром пытаясь  определить,  почему  это
произошло. В таком положении  он  оставался  минут  десять  -  неподвижной
коричневой тенью, прислонившейся к широкому стволу дуба.
   От прикосновенья животных и птиц сучья не трещат. Треск засохших ветвей
посылает им особый сигнал опасности. Птицы никогда не  садятся  на  ветки,
которые могут под ними переломиться, и даже такое  крупное  животное,  как
олень, который может обороняться рогами и копытами, передвигается по  лесу
очень тихо, кроме случаев, когда спасается бегством. А что, если эти  люди
все-таки  выставили  охрану?  Бонд  осторожно  снял  винтовку  с  плеча  и
дотронулся большим пальцем до, предохранителя. Может,  если  они  все  еще
спят, одиночный выстрел, прозвучавший высоко  на  лесистом  склоне,  будет
принят за  выстрел  охотника  или  браконьера?  Внезапно  в  пространстве,
отделяющем его от того места, где, как  ему  показалось,  раздался  треск,
из-за деревьев появились два оленя - длинными прыжками они  пронеслись  по
поляне слева от него.  Правда,  дважды  они  останавливались,  оглядываясь
назад, но затем, пощипав травы, продолжали свой бег, пока не  скрылись  из
вида среди растущих ниже по склону деревьев. В их движениях не было страха
или поспешности.  Ветка  наверняка  треснула  у  них  под  копытами.  Бонд
вздохнул с облегчением - обошлось! А теперь вперед, через поляну.
   Проползти пятьсот ярдов в высокой, густой траве - задача не из  легких.
Вся нагрузка ложится на колени, локти и ладони, обзор ограничен  травой  и
стебельками цветов, а пыль и мелкие насекомые лезут в глаза, нос и  горло.
Бонд сосредоточил все внимание на правильной работе рук,  чтобы  сохранить
равномерный темп своего медленного продвижения вперед.  Ветерок  продолжал
дуть, делая его движения незаметными для обитателей дома.
   При взгляде сверху могло показаться, что в  траве  по  поляне  движется
какое-то животное - не то бобер, не то сурок. Скорее  всего  -  не  бобер,
ведь те всегда передвигаются парами. И все же, возможно,  это  был  бобер,
поскольку сейчас, со стороны верхнего края поляны, то ли  предмет,  то  ли
человеческое существо скрылось в высокой поросли, а  позади  и  выше  того
места, где находился Бонд, в глубоком половодье травы появилась  еще  одна
борозда.  Впечатление  было  такое,  что  предмет  или  существо  начинает
медленно настигать Бонда и что две борозды сомкнутся  у  следующей  полосы
деревьев.
   Бонд  продолжал  упорно  ползти  вперед,   извиваясь   всем   телом   и
останавливаясь лишь для того, чтобы вытереть пот и пыль с  лица,  а  также
убедиться, что движется к клену. До полосы деревьев, за  которыми  его  не
было бы видно из  дома,  до  клена  оставалось  совсем  немного,  примерно
двадцать футов, когда он прекратил движение и перевернулся на мгновение на
спину, массажируя колени и вращая кистями  рук  перед  последним  отрезком
пути.
   Ничто не предвещало опасности, и когда Бонд  услышал  тихий  угрожающий
шепот, раздавшийся в густой траве всего лишь в нескольких футах слева,  он
обернулся так резко, что хрустнули шейные позвонки.
   - Малейшее движение, и вы труп,  -  прошептал  женский  голос  с  такой
яростью,  что  не  было  никаких  оснований  сомневаться   в   серьезности
произнесенной угрозы.
   Сердце чуть не выпрыгнуло из груди Бонда. Он  поднял  голову  и  увидел
перед собой, дюймах в восемнадцати от головы, выглядывавший из-за  стеблей
треугольный наконечник отливающей синим цветом  стальной  стрелы.  Положив
арбалет горизонтально на траву,  незнакомка  натягивала  тетиву  загорелой
рукой с побелевшими от напряжения суставами пальцев. Бонд разглядел тускло
блестевшую  стрелу  и  -  за  металлическим  опереньем,  частично  скрытым
качавшимися на ветру стеблями травы, - сжатые в решимости губы,  и  полные
ярости глаза на загорелом вспотевшем лице.  Кто  бы  это  мог  быть,  черт
побери, неужели кто-то из охраны? Бонд проглотил пересохшим горлом слюну и
попытался медленно высвободить невидимую для противника правую руку, чтобы
дотянуться до пистолета на поясе.
   - Кто  вы  такая?  -  тихо  спросил  он.  Наконечник  стрелы  угрожающе
качнулся.
   - Оставьте в покое пистолет, иначе я прострелю вам плечо. Вы из охраны?
   - Нет, а вы?
   - Не валяйте дурака. Чем вы тут  занимаетесь?  -  Напряжение  в  голосе
ослабло, но он по-прежнему звучал сурово  и  подозрительно.  Бонд  заметил
легкий акцент, не то шотландский, не то уэльский.
   Пора было объясниться - темно-синий наконечник стрелы выглядел чересчур
угрожающе, поэтому Бонд произнес игривым тоном:
   - А может, Робина Гуд, для начала вы уберете в сторону  ваш  заряженный
арбалет, а потом я вам все расскажу?
   - Поклянитесь, что не воспользуетесь пистолетом.
   - Клянусь, но, ради Бога, давайте переместимся с середины поляны.
   Не дожидаясь ответа. Бонд снова  принялся  ползти,  работая  локтями  и
коленями, - ему необходимо было сейчас захватить инициативу и удержать  ее
в своих руках. Кем бы ни оказалась эта  молодая  особа,  от  нее  придется
быстро и тихо избавиться, прежде чем начнется  стрельба.  Надо  же  такому
произойти, как будто у него других забот нет.
   Бонд подполз к стволу дерева, осторожно встал на ноги и бросил  быстрый
взгляд через пламенеющую листву. Жалюзи на большинстве окон были  подняты.
Во внутреннем дворике две темнокожие  горничные  неторопливо  накрывали  к
завтраку большой  стол.  Он  правильно  угадал  -  отсюда,  поверх  вершин
деревьев, круто спускавшихся вниз к озеру, открывался великолепный  обзор.
Бонд снял с плеча винтовку и рюкзак и сел на землю, облокотившись спиной о
ствол дерева. Незнакомка выбралась из травы и встала под кленом, продолжая
держаться  от  Бонда  на  расстоянии.  Стрела  по-прежнему  оставалась   в
арбалете, но не на боевом взводе.  Они  настороженно  посмотрели  друг  на
друга.
   Девушка походила  на  прекрасную  простоволосую  дриаду.  На  ней  была
рубашка и брюки темно-зеленого  цвета,  измятые,  забрызганные  грязью,  в
пятнах и порванные в нескольких местах. Очень  светлые  волосы  перевязаны
золотарником, чтобы их не было видно, пока она  ползла  по  поляне.  В  ее
удивительном облике было что-то от дикого животного - большой  чувственный
рот, высокие скулы и серебристо-серые  презрительные  глаза.  На  руках  и
одной щеке выступила кровь от царапин, а на  скуле  той  же  щеки  вздулся
темным пятном небольшой  синяк.  Из-за  левого  плеча  выглядывал  колчан,
набитый стрелами с металлическим опереньем. В  дополнение  к  арбалету  на
поясе у нее  был  охотничий  нож,  а  с  другого  бока  свисала  небольшая
коричневая брезентовая сумка, очевидно, для еды. Она напоминала прекрасное
грозное существо, знакомое с дикой природой, лесом, которые ее не  путали.
Казалось, она могла прожить здесь  всю  жизнь,  практически  не  пользуясь
благами цивилизации.
   "Она просто великолепна", - подумал  Бонд  и  улыбнулся  ей,  промолвив
мягким успокаивающим тоном:
   - Вас, очевидно, зовут  Робина  Гуд,  а  мое  имя  Джеймс  Бонд.  -  Он
потянулся за фляжкой, открутил крышку и протянул незнакомке:
   - Присядьте и отведайте этой.., смеси огненной воды и кофе. Могу  также
предложить вяленого мяса. Или роса и ягоды - все, чем вы питаетесь?
   Она приблизилась на шаг и  села  на  землю  в  ярде  от  Бонда  в  позе
индейцев, широко раскинув колени и подобрав под себя ноги, взяла фляжку  и
сделала глубокий глоток, запрокинув голову, после чего  молча  вернула  ее
Бонду. Без улыбки она с неохотой произнесла "спасибо",  вынула  стрелу  из
арбалета и сунула ее обратно в полный колчан.
   - Вы, наверное, браконьер, - произнесла она, пристально глядя на  него,
- ведь сезон охоты на оленей открывается  только  через  три  недели.  Все
равно оленей вы здесь не найдете - они лишь ночью спускаются так низко.  А
днем следует забраться  повыше,  гораздо  выше.  Могу  показать  вам,  где
обитает довольно большое стадо. Сейчас, правда, уже поздновато, но  у  вас
достаточно времени, чтобы туда добраться до  наступления  темноты.  К  ним
надо подойти с  подветренной  стороны,  а  вы,  похоже,  умеете  незаметно
подкрадываться, у вас это получается почти бесшумно.
   - Так вы здесь оказались, чтобы поохотиться? Могу я взглянуть  на  вашу
охотничью лицензию?
   Без возражений она вынула белый листок бумаги из одного  из  нагрудных,
на пуговице, карманов рубашки и протянула его Бонду.
   Лицензия была выдана в Берлингтоне, штат Вермонт, на имя Джуди  Хэвлок.
Среди перечисленных категорий  лиц  и  видов  охоты  были  отмечены  графы
"гостевая" и "гостевая  с  использованием  арбалета".  Стоимость  лицензии
составляла восемнадцать долларов пятьдесят  центов,  которые  должны  быть
уплачены службе контроля рыбных ресурсов и дичи, расположенной в Монпелье,
штат Вермонт. В графах "возраст" и "место рождения" Джуди Хэвлок поставила
"18 лет" и "Ямайка".
   "Боже мой, - подумал Бонд и вернул ей листок. - Значит, сегодня -  день
расплаты".
   - Вы молодец, Джуди. Проделать такой путь с Ямайки! Так  вы  собирались
прикончить его  стрелой  из  арбалета?  Есть  такая  китайская  поговорка:
"Прежде чем приступить к отмщению, надо выкопать две могилы". Вы  об  этом
позаботились или рассчитываете, что вам удастся безнаказанно  улизнуть?  -
спросил он с симпатией и уважением в голосе.
   Девушка внимательно посмотрела на него.
   - Кто вы такой, что вас сюда привело и откуда у вас эти сведения?
   Бонд на секунду задумался. Из этой неловкой ситуации  был  только  один
выход - действовать с ней заодно. Надо же было так вляпаться!
   - Вы теперь знаете, как меня зовут. Меня направили сюда  из  Лондона..,
из Скотленд-Ярда. Мне известно абсолютно все о ваших бедах, и  я  оказался
здесь, чтобы кое-что уладить и обезопасить вас от этой компании. В Лондоне
полагают, что обитатель этого дома, возможно, начнет оказывать на вас  как
хозяйку имения давление и что есть только один способ помешать ему в этом,
- сказал он, понимая, что отпираться бесполезно.
   В голосе Джуди появились нотки горечи:
   - У меня был любимый пони породы "паломино". Три недели назад  они  его
отравили. Потом пристрелили мою овчарку. После этого я получила письмо,  в
котором говорилось: "У смерти много рук, и одна из них занесена над  вашей
головой". Мне было предложено поместить в  определенный  день  коротенькое
извещение в колонке частных объявлений со словами: "Обязуюсь повиноваться.
Джуди".  Когда  я  обратилась  в  полицию,  мне  там  пообещали  выставить
полицейскую охрану, и не  более  того.  По  мнению  полиции,  речь  шла  о
кубинцах,  поэтому  на  ее  помощь  нельзя  было  рассчитывать.  Тогда   я
отправилась на Кубу, остановилась в самом шикарном отеле и  несколько  раз
поставила  на  крупные  ставки  в  казино.  -  Она  слегка  улыбнулась   и
продолжала:
   - Я, конечно, одевалась совсем по-другому - лучшие  наряди  и  семейные
драгоценности. Люди вокруг старались мне помочь, отвечая на мое хорошее  к
ним отношение, - я ведь понимала, что только  так  можно  было  бы  что-то
разузнать. Я все время задавала вопросы, делая вид, что приехала на Кубу в
поисках острых ощущений, посмотреть,  что  представляет  собой  преступный
мир, увидеть настоящих гангстеров и тому  подобное.  В  конце  концов  мне
удалось выведать кое-что об этом человеке. - Она указала рукой на  дом.  -
Он покинул Кубу после того, как Батисте что-то рассказали про него. К тому
же у него была масса врагов. Мне много про него наговорили,  и  наконец  я
познакомилась с одним  человеком,  вроде  бы  высоким  полицейским  чином,
который сообщил  мне  все  остальное  после  того,  как  я...  -  тут  она
заколебалась и отвела глаза от Бонда, - сделала то, что он просил. - После
кроткой паузы она продолжила свой рассказ:
   - С Кубы я отправилась в Америку. Я где-то прочла  о  детективном  бюро
"Пинкертон", оплатила услуги и попросила установить адрес этого  человека.
- Она повернула лежащие на коленях руки ладонями  вверх  и  посмотрела  на
Бонда с вызовом:
   - Вот и все.
   - А как вы добрались сюда?
   - Самолетом до Берлингтона, а дальше пешком четыре  дня  через  Зеленые
горы, стараясь не попадаться людям на глаза. Я к этому привыкла.  Наш  дом
на Ямайке находится в горах, более труднодоступных, чем эти, да  и  людей,
крестьян, там чаще можно встретить. А здесь, похоже,  никто  и  пешком  не
ходит - все на машинах.
   - В чем же состоит ваш план?
   - Я застрелю фон Хаммерштейна и вернусь пешком в Берлингтон, - ответила
она таким обычным голосом, будто сообщила, что  собирается  сорвать  дикий
цветок.
   Снизу, из долины, донеслись голоса.  Бонд  вскочил  на  ноги  и  бросил
быстрый взгляд сквозь ветки дерева. Во внутреннем дворике  появились  трое
мужчин и две девушки. Переговариваясь между собой и смеясь, они  расселись
за  столом.  Во  главе  стола,  между  девушками,  одно  место  оставалось
свободным. Бонд достал оптический прицел и подсмотрел вниз.  Мужчины  были
довольно низкорослыми, с сильным загаром. Тот, кто все  время  у