в  озере  было  очень  удобно  смывать
окровавленные руки.
   Полковник Джоунз закрыл пустую теперь папку, порвал  на  мелкие  клочки
список и бросил их в мусорную корзину, затем  встал  из-за  стола.  Джеймс
Бонд последовал его примеру. Полковник проводил  англичанина  до  двери  и
крепко пожал ему руку.
   - Пожалуй, это все, - сказал он. - Я дорого бы отдал, чтобы отправиться
с вами на эту  прогулку.  Это  напоминает  мне  время,  когда  приходилось
снимать немецких часовых из снайперской винтовки. В  конце  войны.  Я  был
тогда в Восьмом корпусе под командой Монтгомери, в Арденнах. Между прочим,
там очень похожая местность, только деревья другие. Но вы  понимаете,  что
значит быть  клерком  в  полиции.  Масса  бумаг,  стараешься  не  наделать
глупостей и ждешь, когда придет время уходить на пенсию. Ну что же,  желаю
вам успеха. О результатах - какими бы они ни были - узнаю из газет.
   Бонд ответил на рукопожатие. И тут ему пришла в голову мысль.
   - Последний вопрос, - сказал он. - У "Сэвиджа" легкий спуск или  тугой?
У меня не будет возможности проверить  заранее,  а  когда  появится  цель,
будет уже слишком поздно.
   -  Спуск  очень  легкий.  Не  касайтесь  спускового  крючка,  пока   не
прицелитесь. И не приближайтесь ближе чем на триста  ярдов.  Мне  кажется,
что эти парни тоже отличные стрелки, - он протянул руку  к  двери,  другой
обнял Бонда за плечи. - У нашего комиссара  есть  поговорка:  "Не  посылай
людей туда, куда можно послать пулю". Помните это, капитан. Ну, прощайте.
   Бонд провел ночь и почти  весь  следующий  день  в  мотеле  "Коузи"  на
окраине Монреаля.  Он  заплатил  за  трое  суток  вперед.  Бонд  тщательно
проверил купленное  им  снаряжение  и  весь  день  проходил  в  сапогах  с
резиновой подошвой, которые он нашел в Оттаве.  Он  купил  также  таблетки
глюкозы, копченую ветчину и хлеб и приготовил несколько  сэндвичей.  Кроме
того, он купил большую алюминиевую фляжку и наполнил ее  на  три  четверти
американским виски и на одну четверть крепким  кофе.  Когда  стемнело,  он
поужинал, немного  поспал,  затем  развел  в  ванне  ореховый  экстракт  и
окунулся в  него;  после  ванны  он  походил  на  краснокожего  индейца  с
серо-голубыми глазами. Перед наступлением полуночи он осторожно  вышел  из
своего бунгало, сел в машину и поехал на  юг,  к  американской  границе  и
Фрелигсбургу.
   Механик в ночном гараже оказался совсем не таким соней, как представлял
себе полковник Джоунз.
   - Собираетесь на охоту, мистер?
   В Северной Америке можно вполне  обойтись  при  разговоре  односложными
замечаниями вроде "да", "нет", "угу", произносимыми разным  тоном  голоса,
покачиванием головы и кивками.
   Бонд, перекидывая через плечо ремень винтовки, буркнул: "Угу".
   - Приятель видел отличного бобра у Хайгейт Спринте прошлой субботой.
   - Вот как? - равнодушно заметил Бонд, заплатил за двое суток и вышел из
гаража. Он пересек город, вышел на  противоположную  его  окраину,  прошел
вдоль шоссе около ста ярдов и тут же увидел проселочную  дорогу,  уходящую
направо в лес. Примерно через час дорога  начала  сужаться  и  уперлась  в
полуразвалившийся дом фермера. Собака на цепи подняла отчаянный лай, но  в
доме  не  загорелся  свет.  Бонд  обошел  его  и  сразу  нашел   тропинку,
начинающуюся у ручья. По тропинке ему  нужно  было  пройти  три  мили.  Он
ускорил шаги, чтобы побыстрее уйти от собаки.
   Когда лай замер вдали,  вокруг  наступила  тишина,  глубокая  бархатная
тишина. Ночь была теплой; в безоблачном небе висела полная желтая луна,  и
через густой хвойный лес пробивалось достаточно лунного света, чтобы  Бонд
мог без труда идти по тропинке.  Упругие  подошвы  сапог  оказались  очень
удобными для ходьбы, скоро у него открылось второе дыхание,  и  он  понял,
что двигается к цели достаточно быстро. Часа в четыре утра лесные  заросли
начали редеть, скоро исчезли совсем, и он уже шел открытым  полем.  Справа
от него виднелись рассыпанные огни Франклина. Он пересек  асфальтированное
шоссе, тропинка стала пошире, он снова вошел в лес. Один раз Бонд  заметил
в стороне стальной отблеск воды большого озера. Скоро  он  пересек  черные
"реки" американских шоссейных дорог N_108 и N_120. На этом шоссе он увидел
столбик с надписью: "ЭНОСБУРГ ФОЛЛС - 1 миля".  Перед  ним  был  последний
этап - узенькая охотничья тропка, все время  поднимающаяся  вверх.  Отойдя
подальше от шоссе. Бонд остановился поменял  местами  рюкзак  и  винтовку,
перекурил и сжег сделанную от руки  карту.  Небо  на  востоке  уже  начало
светлеть, и в лесу  раздавались  утренние  шумы  -  резкий  траурный  крик
какой-то птицы и шорох маленьких животных. Бонд мысленно  представил  себе
дом глубоко в долине на противоположной стороне горы, на которую он начнет
сейчас подниматься. Мысленным взором он увидел закрытые занавесками  окна,
измятые  сном  лица  четырех  мужчин,  росу  на  лужайке   и   неподвижную
серо-стальную поверхность маленького озера.  А  здесь,  на  другом  склоне
горы, сквозь лесную чащу пробирается их палач.  Бонд  выбросил  из  головы
мрачную картону, вмял окурок своей  сигареты  во  влажную  землю  каблуком
сапога и отправился в путь.
   "Это гора или холм? Начиная с какой высоты холм превращается в  гору?..
Почему ничего не изготовляют из серебристой коры берез? Она кажется  такой
ценной и нужной... Устричный соус и бурундуки - самые  знаменитые  вещи  в
Америке... Когда наступает вечер, темнота  не  опускается,  наоборот,  она
поднимается. Если забраться  на  горную  вершину  и  следить,  как  солнце
исчезает за соседним пиком, видно,  как  из  долины  начинает  подниматься
темнота...  Исчезнет  ли  когда-нибудь  у  птиц  страх  перед   человеком?
Наверное, прошли уже века с тех пор,  как  человек  убивает  птиц  в  этих
лесах, и все-таки они боятся людей... Кем был  Этан  Аллен,  командовавший
"Парнями  Зеленых  гор  из  Вермонта"?  Сейчас  в   американских   мотелях
рекламируют мебель Этана Аллена. Он что - делал мебель? У солдатских сапог
должна быть резиновая подошва,  как  у  тех,  которые  сейчас  у  него  на
ногах..."
   Эти и другие  обрывки  мыслей  роились  у  Бонда  в  голове,  когда  он
поднимался вверх по крутому  склону,  упрямо  стараясь  забыть  о  четырех
лицах, спящих на белых подушках.
   Плоская  вершина  горы  поросла  деревьями,  и  Бонду  не  была   видна
раскинувшаяся далеко внизу долина. Он немного отдохнул, выбрал развесистый
дуб, взобрался на него и устроился поудобнее на толстой ветке. Теперь  все
было перед ним как на ладони: бескрайняя панорама  Зеленых  гор,  уходящая
вдаль, на востоке золотой шар солнца начинал подниматься  из-за  горизонта
во всей своей мощи, а  двумя  тысячами  футов  ниже,  за  длинным  пологим
склоном верхушек  деревьев,  разорванным  здесь  и  там  широкими  лесными
полянами, через легкую дымку утреннего тумана было видно озеро, лужайки  и
дом.
   Бонд улегся на ветку и начал следить за тем, как  бледный  ранний  свет
солнца пробивается в долину. Прошло не меньше четверти часа, прежде чем он
достиг озера, а затем вдруг внезапно  залил  сверкающую  росой  лужайку  и
черепичные крыши строений. Туман над  озером  быстро  растаял,  и  долина,
будто вымытая, яркая и свежая, раскинулась перед ним подобно пустой сцене.
   Бонд достал из кармана оптический прицел и тщательно, дюйм  за  дюймом,
осмотрел местность внизу. Потом  он  прикинул  крутизну  склона  и  оценил
расстояния. От края поляны, где должно находиться его укрытие (если только
он не решит пробраться к полосе деревьев на самом берегу озера),  примерно
пятьсот ярдов до террасы и патио и меньше  трехсот  до  трамплина  и  края
озера. Чем занимаются живущие в доме? Как они проводят время? Может  быть,
купаются? Сейчас еще тепло. Ладно, еще целый день впереди. Если  к  вечеру
они не спустятся к озеру, придется рискнуть  и  стрелять  с  расстояния  в
пятьсот  ярдов.  Однако,  стреляя  из  незнакомой  винтовки,  нельзя  быть
уверенным в успехе. Может быть,  прямо  сейчас  попробовать  пробраться  к
дальней полоске деревьев? Впереди широкая поляна, ярдов  пятьсот  шириной.
Да, пожалуй, лучше всего проползти  через  открытое  пространство  еще  до
того, как проснулись обитатели. Интересно, когда они просыпаются?
   Как будто отвечая на этот последний  вопрос,  белая  штора  взлетела  в
одном из окон. Бонд отчетливо слышал, как щелкнула пружина.  Ну,  конечно!
Озеро Эхо! А что, проносится ли так же свободно звук и  в  противоположную
сторону? Нужно ли  ему  остерегаться  наступать  на  хрупкие  сучки?  Нет,
наверно. Звуки в долине отражаются вверх от поверхности озера. И  все-таки
следует быть настороже.
   Тонкая струйка дыма начала подниматься из трубы на левой стороне  дома.
В голове мелькнула мысль о ветчине, яичнице и горячем кофе, которые  будут
сейчас готовиться в кухне. Бонд осторожно соскользнул с дуба на землю. Ему
надо немного поесть, выкурить последнюю сигарету и отправиться на  огневой
рубеж.
   Хлеб застревал в горле. Бонд чувствовал, как растет напряжение. Он  уже
видел себя лежащим с винтовкой в руках, слышал  глухой  кашель  "Сэвиджа".
Вот из ствола вылетает черная пуля, медленно, подобно пчеле,  летит  через
долину к пятну розовой кожи. Когда она ударяет в  кожу,  раздается  легкий
шлепок. Кожа прогибается, расступается и затем снова закрывается, оставляя
маленькое отверстие с разорванными краями. Пуля не  спеша  пробивает  себе
дорогу к бьющемуся сердцу - ткани тела, мышцы,  кровяные  сосуды  послушно
расступаются, открывая ей путь.  Кто  этот  человек,  которого  он  должен
убить? Что сделал этот человек ему, Джеймсу Бонду? Он задумчиво  посмотрел
на свой указательный палец, который скоро нажмет на спусковой  крючок.  Он
несколько раз согнул его, почти  чувствуя  холодную  поверхность  металла.
Почти автоматически левая рука потянулась к фляжке. Он отвернул  крышку  и
поднес фляжку к губам. Смесь крепкого кофе и виски зажгла у него  в  горле
маленький огонь. Бонд убрал  фляжку  и  подождал,  когда  огонь  достигнет
желудка. Затем встал, потянулся, зевнул, поднял винтовку,  прислоненную  к
стволу  дуба,  и  перекинул  ружейный  ремень  через  плечо.   Внимательно
огляделся, замечая место, чтобы вернуться  к  нему  на  обратном  пути  из
долины, и начал медленно спускаться по склону.
   Теперь уже перед ним не было тропинки, и  Бонду  приходилось  осторожно
пробираться среди деревьев, стараясь не наступать на сухие ветки.  Деревья
здесь были разных пород. Среди елей, сосен и серебристых берез  попадались
дубы, буки, платаны, здесь  и  там  виднелся  пылающий  бенгальский  огонь
кленов в их осеннем наряде. Бонд спускался по склону, его  шаги  беззвучно
тонули в опавших листьях и камнях, покрытых толстым слоем мха; и  все-таки
лес  почувствовал  его  присутствие,   и   эта   новость   начала   быстро
распространяться среди лесных обитателей.  Крупная  лань  в  сопровождении
двух оленят - прямо  из  "Бэмби"!  -  заметила  его  и  убежала,  с  шумом
пробираясь сквозь заросли молодых деревьев. Дятел  в  своем  ослепительном
оперении с ярко-красной головой летел впереди Бонда и резко кричал  всякий
раз, когда Бонд подходил близко. То и дело попадались бурундуки,  стоявшие
на задних лапках,  вытянув  любопытные  мордочки  и  оскалив  зубы,  будто
старались  поймать  его  запах.  Почувствовав  приближение  человека,  они
кидались к своим норкам, наполняя лес испуганными криками. Бонду хотелось,
чтобы  лесные  жители  не  боялись  его,  чтобы  они  поняли  -  винтовка,
перекинутая через его плечо, предназначена не  для  них.  Он  боялся,  что
когда подойдет к опушке, то увидит  на  лужайке  перед  домом  человека  с
биноклем, разбуженного криками испуганных  птиц,  летающих  над  вершинами
деревьев.
   Но когда Бонд остановился  за  последним  огромным  дубом  и  осторожно
посмотрел через  широкий  луг  на  полоску  деревьев,  озеро  и  дом,  все
оставалось как прежде. Все остальные шторы были еще  опущены,  и  лишь  из
трубы поднималась тонкая струйка дыма.
   Было уже восемь  утра.  Бонд  окинул  отдаленные  деревья  внимательным
взглядом, стараясь найти наиболее удобное, и сразу увидел  огромный  клен,
выделяющийся бурыми, желтыми и  красноватыми  листьями.  Эти  цвета  будут
сливаться с окраской его одежды, ствол достаточно широк, чтобы можно  было
укрыться за ним, и клен стоял немного впереди ряда хвойных деревьев. Встав
за кленом. Бонд будет видеть все, что происходит на берегу озера  и  перед
домом.  Он  посмотрел  на  луг,  прикидывая  путь,  который  ему  придется
проползти через густую траву и желтые  цветы,  покрывающие  его.  Придется
ползти по-пластунски,  не  торопясь.  Легкий  ветерок  пронесся  по  лугу,
пригибая высокую траву. Если бы он продолжал дуть и прикрыл его!
   Где-то рядом хрустнула ветка. Бонд упал на колено, его слух напрягся до
предела. Он  замер  не  двигаясь  на  целых  десять  минут  -  неподвижная
коричневая тень рядом с массивным стволом дуба.
   Звери и птицы не ломают  веток.  Сломанные  сучья,  лежащие  на  земле,
являются для них сигналом опасности. Птицы никогда не опускаются на ветки,
которые могут подломиться под ними, и даже крупные животные, вроде оленей,
с огромными рогами и четырьмя копытами  передвигаются  в  лесу  совершенно
беззвучно - если только что-то не обращает их в бегство.  Неужели  в  лесу
все-таки выставлены часовые? Бонд осторожно снял с плеча ружейный ремень и
опустил  большой  палец  на  предохранитель  винтовки.  Может  быть,  если
обитатели дома еще спят, один выстрел  где-то  далеко  в  лесу  сочтут  за
выстрел охотника или браконьера. Но в это мгновение с той стороны,  откуда
донесся звук сломанной ветки, показались два оленя и побежали, медленно  и
грациозно,  через  широкий  луг.  Правда,  они  остановились  пару  раз  и
посмотрели назад, но всякий раз,  перед  тем  как  двинуться  дальше,  они
наклоняли головы и щипали  траву.  В  их  поведении  не  чувствовалось  ни
страха, ни спешки.
   Было ясно, что именно они явились источником шума. Бонд  с  облегчением
вздохнул. Итак, теперь нужно пересечь луг - широкое открытое пространство.
   Ползти на животе пятьсот метров через высокую  густую  траву  -  весьма
утомительное занятие. Особенно большая нагрузка падает на кисти,  локти  и
колени, перед глазами виднеется одна трава  и  цветочные  стебли,  пыль  и
мелкие насекомые лезут в глаза, в нос и за шиворот.  Бонд  сконцентрировал
свое внимание на том, чтобы осторожно передвигать руки и ноги, поддерживая
постоянную скорость движения. Легкий ветерок не утихал, волнами  проносясь
по траве, и заметить Бонда из дома было невозможно.
   Если посмотреть сверху, могло показаться, что какое-то большое животное
- скажем, бобр или сурок - пробирается через луг. Нет,  это  не  мог  быть
бобр, ведь бобры всегда ходят парами. Впрочем, все-таки это был, наверное,
бобр, потому что сейчас с другой стороны луга что-то - кто-то  тоже  начал
двигаться в траве.  Через  луг  пролегала  втекая  полоска  смятой  травы.
Походило на то,  что  эта  вторая  полоса,  проложенная  в  густой  траве,
постепенно приближалась к Бонду и две  полосы  должны  были  пересечься  у
следующей группы деревьев.
   Бонд полз вперед, останавливаясь лишь затем, чтобы вытереть пыль и  пот
с лица, и иногда  поднимал  голову,  проверяя,  не  отклонился  ли  он  от
выбранного им пути. Когда до клена оставалось  футов  двадцать  и  деревья
закрыли  его  от  возможных  наблюдателей  из  верхних   окон   дома,   он
остановился, повернулся на бок и  начал  растирать  колени  и  кисти  рук,
готовясь к последнему броску.
   Он ничего не услышал, поэтому когда из травы всего в  нескольких  футах
от него раздался тихий угрожающий шепот, он вздрогнул и так резко повернул
шею, что у него треснули позвонки.
   - Не двигайтесь, а то я убью вас, - это был голос  девушки,  но  голос,
полный такой свирепой решимости, что Бонд ни на секунду не усомнился в  ее
намерениях.
   С бешено бьющимся сердцем он  смотрел  на  голубовато-синий  закаленный
наконечник стальной стрелы, направленной прямо в его сердце.
   Лук лежал плашмя  на  траве.  Костяшки  коричневых  пальцев,  сжимающих
середину  лука  рядом  с  острым,  как  игла  наконечником,  побелели   от
напряжения. За наконечником виднелась  тонкая  стальная  трубка  стрелы  и
дальше, позади алюминиевого оперения, угрюмо сжатые губы  и  два  свирепых
серых глаза на загорелом лице, мокром от пота. Это  было  все,  что  видел
Бонд через густую траву. Откуда она взялась? Бонд  несколько  раз  глотнул
пересохшим ртом и начал медленно опускать правую  руку,  скрытую  от  глаз
девушки, к пистолету за поясом.
   - Кто вы такая, черт побери? - прошептал он.
   Наконечник стрелы шевельнулся.
   - Сейчас же положите свою правую руку  перед  собой  или  я  всажу  вам
стрелу в плечо. Вы кто, один из часовых?
   - Нет. А вы?
   - Не валяйте дурака. Что вы делаете здесь? - напряжение, слышное  в  ее
голосе, ослабло, но взгляд оставался  суровым  и  подозрительным.  Девушка
говорила с едва уловимым акцентом, но каким? Шотландским? Валлийским?
   Нужно было что-то делать. В  этом  голубоватом  закаленном  наконечнике
стрелы было нечто особенно угрожающее.
   - Уберите свой лук и  стрелу,  Робина,  -  произнес  Бонд.  -  Тогда  я
расскажу вам.
   - Вы обещаете не хвататься за пистолет?
   - Ладно, обещаю. Только, ради бога, давайте уйдем с середины луга.
   Не ожидая ответа, Бонд повернулся и пополз  вперед.  Теперь,  когда  он
захватил инициативу, нужно не упускать ее. Кем бы ни была эта девушка,  от
нее нужно отделаться быстро и незаметно до того,  как  начнется  стрельба.
Боже, приходится думать еще и об этом!
   Бонд подполз к стволу  клена,  осторожно  встал  на  ноги  и  посмотрел
вперед. Большинство штор на окнах дома было поднято. Две цветных  служанки
накрывали большой стол в патио для завтрака.  Прекрасно  был  виден  берег
озера. Бонд снял с плеч винтовку и рюкзак, положил  их  на  траву  и  сел,
прислонившись  спиной  к  стволу  клена.  Девушка  стояла  под  прикрытием
многоцветной листвы клена, но держалась на расстоянии,  недоверчиво  глядя
на Джеймса Бонда.
   Одетая  в  потрепанную  рубашку  и  мятые  джинсы,  девушка  напоминала
неопрятную   лесную   нимфу.   Как   рубашка,   так    и    джинсы    были
коричневато-зеленого цвета, местами порванные, в грязи и  пятнах.  Девушка
покрыла  свои  светло-желтые  волосы  платком,  чтобы  их  не  было  видно
издалека. Ее лицо выделялось какой-то дикой,  почти  животной  красотой  с
чувственным   широким   ртом,   высокими   скулами   и   серебристо-серыми
презрительными глазами. На руках и на одной щеке  виднелись  царапины,  из
которых сочилась кровь, а на правой  скуле  был  синяк,  распухший  и  уже
начавший чернеть. Над левым плечом девушки было видно алюминиевое оперение
стрел, торчащих из колчана. Не  считая  лука  и  колчана  со  стрелами,  у
девушки был только охотничий нож на  поясе  и  на  другом  бедре  холщовый
мешочек, в котором она хранила, по-видимому, пищу. Она выглядела красивой,
но одновременно очень опасной; судя по всему,  девушка  привыкла  жить  на
лоне природы, чувствовала себя в лесу как дома и не боялась его. Да, такая
пройдет через жизнь одна, не нуждаясь  в  помощи  и  защите,  оставаясь  в
стороне от приманок цивилизации.
   Бонду она показалась восхитительной. Он улыбнулся.
   - По-видимому, вы -  Робина  Гуд,  -  сказал  он  тихим,  успокаивающим
голосом. - А меня зовут Бонд, Джеймс Бонд, - он  достал  фляжку,  отвернул
крышку и протянул фляжку  девушке.  -  Садитесь  и  выпейте  -  это  смесь
огненной воды с кофе. Кроме того, у меня есть сушеная колбаса -  бильтонг.
Или вы питаетесь одними ягодами и запиваете их росой?
   Девушка придвинулась поближе и опустилась на траву в ярде от Бонда. Она
сидела  по-индейски:  с  широко  раздвинутыми  коленями  и  лодыжками  под
бедрами. Положив рядом свое снаряжение,