едке, методам полицейской работы  и  криминалистике  на
многих языках. К шкафу придвинут длинный узкий стол с разложенными на  нем
альбомами в кожаных переплетах, которые  заполнены  множеством  фотографий
людей - советских граждан и иностранцев, - ликвидированных СМЕРШем.
   Примерно в то время,  когда  в  аэропорту  Тушино  заходил  на  посадку
самолет с Грантом на борту, в этом кабинете коренастый мужчина  с  жестким
лицом просматривал фотографии в альбоме,  на  корешке  переплета  которого
золотыми цифрами стояла дата - 1954.
   Начальник СМЕРШа, генерал-полковник  Грубозабойщиков,  чаще  называемый
сотрудниками этого огромного здания по первой букве фамилии - Г., был одет
в  аккуратный  китель  цвета  хаки  с  высоким   воротником,   темно-синие
брюки-галифе с двумя красными полосами  по  бокам-На  ногах  у  него  были
высокие кавалерийские сапоги из мягкой, до  блеска  начищенной  кожи.  Над
рядами орденских колодок на кителе сияла Золотая Звезда  Героя  Советского
Союза.
   Лицо генерала было узким и суровым, будто  тесанным  из  камня.  Голова
начисто выбрита, и на туго натянутой желтой коже  отражался  свет  большой
хрустальной люстры. Широкий рот с плотно сжатыми губами, глубокая ямка  на
подбородке  -  все  говорило  о   том,   что   этот   человек   привык   к
беспрекословному повиновению.
   Негромко зазвонил один из  телефонов,  стоящих  на  столе.  Генерал  не
спеша, четким, уверенным шагом обошел стол, сел в кресло и  поднял  трубку
телефона,  на  диске   которого   виднелись   две   крупные   буквы   "ВЧ"
(высокочастотный). Это был телефонный аппарат правительственной  связи,  и
лишь отдельные министры и руководители отделов  имели  право  пользоваться
такими телефонами,  проходившими  через  небольшой  коммутатор  в  Кремле,
который обслуживали офицеры государственной  безопасности.  Эта  линия  не
прослушивалась,  но  все   другие   телефонные   разговоры   автоматически
записывались на магнитофонные ленты.
   - Слушаю.
   -  Говорит  Серов.  Какие   меры   приняты   по   решению   Президиума,
утвержденному сегодня утром?
   - Через несколько минут у меня состоится совещание, товарищ генерал,  -
РУМИД, ГРУ и, разумеется,  МГБ.  Если  на  совещании  будет  одобрен  план
действий, я тут же встречусь для обсуждения основных деталей с начальником
оперативного отдела и начальником отдела планирования операций. Я уже  дал
команду, чтобы наш лучший оперативник прибыл в Москву. На этот раз я лично
буду руководить операцией. Нам не нужно повторение дела Хохлова.
   - Ни в коем случае, черт побери. Сообщите мне о результатах сразу после
первого совещания. Завтра утром я Докладываю Президиуму о принятых мерах.
   - Слушаюсь, товарищ генерал.
   Генерал Г. положил  трубку  и  нажал  кнопку  звонка.  Одновременно  он
включил магнитофон. Адъютант генерала, капитан МГБ, вошел в кабинет.
   - Все собрались?
   - Так точно, товарищ генерал.
   - Пусть войдут.
   Через несколько минут шесть человек один за другим вошли  в  кабинет  и
сели за длинный стол. Пять из них были в военной  форме,  трое  руководили
отделами. В Советском Союзе никто не  ходит  на  совещания  поодиночке,  и
потому каждого из вошедших сопровождал адъютант.  Ради  своей  собственной
безопасности, а  также  для  защиты  интересов  управлений,  которыми  они
руководят, главы отделов неизменно приходят  в  сопровождении  свидетелей,
которые внимательно прислушиваются к ходу обсуждения и  готовы,  в  случае
необходимости, предоставить свою версию происшедшего. Это может  оказаться
решающим в случае последующего расследования. На  подобных  совещаниях  не
ведется никаких записей, и принятые решения передаются устно.
   На дальней стороне стола сидел генерал-лейтенант Славин,  возглавляющий
ГРУ - Главное разведывательное управление, военную  разведку  Генерального
штаба Вооруженных Сил. Рядом с ним - полковник  из  его  отдела.  Напротив
расположился генерал-лейтенант Воздвиженский из  РУМИД,  Разведывательного
управления Министерства иностранных дел, и  мужчина,  одетый  в  штатское.
Спиной к двери сидел  в  сопровождении  майора  полковник  государственной
безопасности  Никитин,  глава  разведывательного  отдела  МГБ,   советской
секретной службы.
   - Добрый вечер товарищи.
   Все три руководителя отделов кивнули головами  и  вежливо  ответили  на
приветствие. Каждый из них знал, что все сказанное в кабинете записывается
на магнитофон, и решил говорить как можно меньше-лишь то, что  потребуется
при обсуждении проблем, касающихся безопасности государства.
   - Можете курить. - Генерал  Г.  достал  из  кармана  пачку  папирос  и,
чиркнув дешевой американской зажигалкой, закурил. После  глубокой  затяжки
он заговорил:
   -  Товарищи,  я  собрал  вас  здесь  по  поручению   генерала   Серова,
получившего указание Президиума. На  своем  утреннем  заседании  Президиум
принял решение государственной важности.  Нам  дано  указание  разработать
план действий по осуществлению этого решения. Необходимо принять меры  как
можно быстрее. Разработанный нами план исключительно  важен  для  политики
государства, поэтому мы должны продумать его до мелочей.
   Генерал Г. сделал паузу и внимательно оглядел присутствующих. Каждый из
этих людей обладал почти неограниченной властью  и  каждый  был  внутренне
обеспокоен: предстояло узнать государственный  секрет  -  все  равно,  что
заглянуть   внутрь   печи,   где   плавился   металл.   Когда-нибудь   это
обстоятельство может иметь самые опасные последствия. Сидя  в  этом  тихом
кабинете, они  чувствовали,  что  на  них  падает  мрачный  отсвет  сияния
исходящего из центра власти страны - самого Президиума.
   Пепел догоревшей папиросы упал на китель генерала Г., он  стряхнул  его
на ковер и осторожно положил картонную трубочку папиросы в пепельницу.
   -   Мы   должны   дать   рекомендации   по   поводу    демонстративного
террористического акта на вражеской территории в  течение  следующих  трех
месяцев.
   На главу СМЕРШа смотрело шесть пар бесстрастных глаз. Все молчали.
   - Товарищи, - произнес генерал Г., откинувшись на спинку своего  кресла
и обращаясь к присутствующим тоном лектора,  -  политика  СССР  претерпела
изменения. Раньше это была жесткая политика - политика, - он  улыбнулся  и
позволил себе шутку, связанную с именем Сталина, -  "стали".  Несмотря  на
всю свою эффективность, такая политика вела к возникновению  напряженности
в  отношениях  с  Западом,  особенно  в  отношениях  с  Америкой,  и   эта
напряженность достигла опасного высокого уровня. Американцы  истеричны,  и
их поведение непредсказуемо. Из сообщений  наших  агентов  видно,  что  мы
подталкиваем их к грани, когда они могут решиться нанести атомный удар  по
Советскому Союзу. Вы читали эти материалы и знаете, о чем я говорю. Сейчас
нам не  нужна  такая  война.  Влиятельные  американцы  и,  в  особенности,
Пентагон во главе с адмиралом Редфордом используют для разжигания подобных
настроений успехи нашей внешней политики. Настало время других методов. Мы
не отказываемся от  наших  целей,  всего  лишь  меняем  тактику.  На  свет
появилась  новая  внешняя  политика  СССР,  где  сочетаются  "жесткие"   и
"умеренные" методы. Началом такой политики стала Женева. Там мы  пошли  на
уступки. Китай угрожает Куэмой и Матсу. Мы занимаем  жесткую  позицию.  Мы
открываем наши границы, впускаем в СССР множество журналистов,  актеров  и
ученых, хотя и знаем, что  многие  из  них  -  шпионы.  Наши  руководители
улыбаются и шутят на приемах  в  Кремле.  В  разгар  веселья  мы  проводим
испытание самой большой атомной бомбы. Товарищи Булганин, Хрущев и генерал
Серов (генерал Г. намеренно включил в этот перечень имя Серова, зная,  что
каждое слово записывается на пленку) совершают дружеские поездки в Индию и
на Восток, где клеймят англичан. После возвращения  они  приглашают  посла
Великобритании и  в  теплой  беседе  обсуждают  с  ним  предстоящий  визит
советских руководителей в Англию. И  так  продолжается  дальше  -  кнут  и
пряник, улыбка и пощечина. Запад в замешательстве. Напряженность  спадает.
Противник дезориентирован и не знает, как реагировать  на  нашу  политику.
Тем временем простые люди радуются  ослаблению  напряженности,  аплодируют
советским футбольным  командам,  а  также  приветствуют  добрые  намерения
Советского Союза, когда мы освобождаем нескольких  военнопленных,  которых
нам не хочется больше кормить.
   На лицах  присутствующих  появились  довольные  улыбки.  Действительно,
какая   дальновидная   политика,   позволяющая   успешно   дурачить   этих
капиталистов!
   - И  в  то  же  самое  время,  -  продолжает  генерал  Г.,  наслаждаясь
произведенным впечатлением, - мы незаметно двигаемся вперед - революция  в
Марокко, поставки оружия в Египет, дружба с Югославией,  напряженность  на
Кипре, беспорядки в Турции, забастовки в Англии,  укрепление  политических
позиций во Франции. Наше наступление идет по всем фронтам.
   Генерал  Г.  увидел,   как   оживились   сидящие   за   столом.   Итак,
предварительная обработка закончена, можно переходить к основному.  Теперь
он объяснит им, что такое новая политика на самом деле.  Генерал  Г.  чуть
наклонился вперед и поднял над столом правую руку, сжатую в кулак.
   - Но, товарищи, - начал он мягким голосом,  -  кто  допускал  ошибки  в
проведении нашей генеральной линии? Кто проявил  недостаточную  твердость?
Кто терпел поражения, тогда как другие министерства одерживали победы? Кто
совершал идиотские ошибки, из-за которых Советский Союз глупо  выглядел  в
глазах всего мира? Кто, я спрашиваю? КТО?
   Голос сорвался в крик. Генерал Г. решил, что обвинение, порученное  ему
Президиумом, звучит убедительно. Несомненно,  когда  магнитофонная  запись
будет прослушана генералом Серовым, тот останется доволен.
   Его глаза пробежали по лицам всех сидевших за столом. Кулак с  грохотом
обрушился вниз.
   - Разведка Советского Союза, товарищи! - Крик перешел в свирепый рев. -
Да-да,  это  мы  оказались  лентяями,  предателями  и  саботажниками!   Мы
тормозили  движение  Советского  Союза  к  светлому   будущему   и   стали
препятствием в его  славной  и  великой  борьбе!  Мы!  -  Он  обвел  рукой
присутствующих. - Все мы! - Голос генерала Г. стал нормальным.
   - Сукины сыны, посмотрите на события последних лет. Сначала  мы  теряем
Гузенко, весь наш канадский аппарат и ученого Фукса,  далее  разваливается
американская агентура, мы теряем таких людей, как Токаев. Следует  скандал
с Хохловым. Наконец нас предают Петров и  его  жена  в  Австралии  -  этот
список можно продолжать до бесконечности! Поражение следует за поражением,
неудача за неудачей - а ведь я не упомянул даже половины!
   Генерал Г. перевел дыхание, затем заговорил так же мягко, как в  начале
речи:
   - Должен предупредить вас, товарищи, что если сегодня мы не разработаем
общий план  действий  и  не  осуществим  его  должным  образом,  нас  ждут
неприятности. Сейчас нам необходим успех.
   Он  постарался  отыскать  заключительную  фразу,  которая  звучала   бы
достаточно угрожающе. Наконец такая фраза пришла ему в голову.
   - Иначе это может вызвать неудовольствие.



5. КОНСПИРАЦИЯ

   "Мужики почувствовали вкус кнута", -  подумал  генерал  Г.  Он  дал  им
несколько минут, чтобы опомниться от потрясения,  вызванного  перспективой
официального недовольства.
   Никто даже и не пытался оправдываться. Никто не  пробовал  опровергнуть
обвинения, возразить, что  успехи  советской  разведки  намного  превышают
неудачи. Ни один из присутствующих в кабинете  не  поставил  под  сомнение
слова главы СМЕРШа, разделяющего, кстати, вместе с ними вину за провалы, и
не пожелал опровергнуть ужасные обвинения.  Указание  поступило  с  самого
Верха, и генералу Г. было поручено сообщить  им  об  этом.  Доверие  Верха
указывало на то, что он пользуется покровительством, его влияние в  высших
эшелонах власти растет. Каждый участник совещания понял  это  и  принял  к
сведению. Теперь генералу Г. и СМЕРШу предстоит сделать еще один шаг...
   Глава    РУМИД,    генерал-лейтенант    Воздвиженский,    представитель
Министерства иностранных дел, задумчиво следил, как расходится  дымок  его
папиросы (он курил только "Казбек"), и думал о том, как прав был  Молотов,
сказавший ему в личной беседе, что теперь, когда Берия мертв,  генерал  Г.
пойдет далеко. Пожалуй, для такого заявления не  требуется  большого  ума,
решил Воздвиженский. Берия ненавидел генерала Г.  и  постоянно  мешал  его
продвижению, назначая на второстепенные должности  второстепенных  отделов
Министерства государственной безопасности. Когда началась очередная чистка
аппарата, генерал Г.,  работая  под  руководством  Серова,  направил  свою
энергию на устранение Берии.
   Серов, Герой Советского Союза и  талантливый  ученик  создателей  Чека,
ОГПУ, НКВД и МВД, во всех отношениях был более крупной фигурой, чем Берия.
Это он руководил устранением неугодных  советскому  руководству  миллионов
людей в 30-х годах, он был режиссером большинства московских показательных
процессов, он организовал кровавый геноцид народов  Центрального  Кавказа.
Именно  он,  генерал  Серов,  был   вдохновителем   депортации   населения
Прибалтийских   государств   и   похищения   немецких    ученых-атомщиков,
позволивших России достичь такого стремительного технического прогресса  в
послевоенные годы.
   Берия и его окружение были  казнены.  Генерал  Г.  получил  СМЕРШ.  Что
касается генерала армии Серова, он вместе с Булганиным и  Хрущевым  правил
сейчас страной. Возможно, наступит день, когда  Серов  будет  стоять  выше
всех на сверкающей вершине власти. "Но, - подумал  генерал  Воздвиженский,
глядя на блестящую, как биллиардный  шар,  голову  генерала  Г.,  -  глава
СМЕРШа будет всегда рядом с ним".
   Желтый череп повернулся, и холодные выпуклые глаза в  упор  глянули  на
генерала Воздвиженского, сидевшего с непроницаемым лицом.
   "Достойный противник, - подумал генерал Г. - Неплохо было бы  прощупать
его поглубже".
   - Товарищи, - улыбнулся  он  присутствующим,  -  не  стоит  предаваться
отчаянию. Даже самое высокое дерево подвластно топору дровосека.  Конечно,
наши службы не настолько идеальны, чтобы быть неподвластными критике.  То,
что мне поручили передать, не будет для вас неожиданностью. К делу!
   Как я уже говорил,  нам  поручено  разработать  общий  план  проведения
террористического акта против одной из разведывательных  служб  Запада,  и
одному из наших отделов - я не сомневаюсь, что для этой цели будет  выбран
мой, - выпадет честь осуществить его.
   Еле слышный вздох облегчения прозвучал за длинным  столом.  По  крайней
мере, ответственность за исход операции несет СМЕРШ. Это уже неплохо.
   - Однако выбор цели будет непростым делом,  и  ответственность  за  это
ложится на всех нас. Речь идет  не  о  том,  чтобы  взорвать  какое-нибудь
здание или убрать премьер-министра. Подобные буржуазные развлечения не для
нас. Операция  должна  быть  деликатной,  тонкой,  но  сокрушительной  для
разведывательного аппарата Запада. Она должна  вызвать  скандал,  показать
всему  миру  глупость  наших  врагов,  покрыть  их  позором.  Естественно,
правительства Запада сразу поймут, что это работа наших разведчиков, но  в
том и заключается цель: показать, на что мы  способны,  проводя  "жесткую"
политику. Вражеские агенты и шпионы капитализма поймут  это.  Предатели  и
перебежчики задрожат от страха. Наши сотрудники  станут  еще  решительнее.
Разумеется, мы заявим, что не имеем никакого отношения  к  этому  делу.  А
народу Советского Союза совсем необязательно знать правду.
   Генерал Г. перевел взгляд  на  представителя  Министерства  иностранных
дел.
   -  А  теперь  давайте  перейдем  к  выбору  вражеской   организации   и
конкретного представителя, по которым нам предстоит нанести удар.  Генерал
Воздвиженский, поскольку вы наблюдаете за  разведывательной  деятельностью
западных спецслужб с нейтральной точки зрения, -  (всем  было  известно  о
непримиримой вражде и соперничестве между ГРУ и МГБ),  -  может  быть,  вы
проинформируете нас, кто представляет сейчас наибольшую опасность.
   Генерал Г. откинулся на спинку кресла, положил руки на  подлокотники  и
устремил взгляд вдаль - подобно учителю, готовому выслушать  обстоятельное
объяснение своего лучшего ученика.
   Вопрос  не  застал  генерала  Воздвиженского  врасплох.  Он   занимался
разведкой тридцать лет, главным образом за  границей:  при  Литвинове  был
"швейцаром" в советском посольстве в Лондоне, работал в ТАСС в  Нью-Йорке,
затем в Амторге, советской торговой организации; в течение пяти лет он был
военным атташе  в  Стокгольме  под  началом  блестящего  дипломата,  мадам
Коллонтай.  Это  он  участвовал  в   подготовке   знаменитого   советского
разведчика Зорге перед тем, как тот отправился в  Токио.  Во  время  войны
Воздвиженский был резидентом в Швейцарии, где заложил основы  поразительно
умно  организованной,  но  трагически  бездарно  использованной  шпионской
организации, известной под названием "Группа Люси". Ему пришлось несколько
раз побывать в фашистской Германии в качестве курьера "Красного оркестра".
В послевоенные  годы  генерал  едва  избежал  ареста,  когда  руководители
"Красного    оркестра"    были    репрессированы.    Воздвиженский     был
профессиональным разведчиком, и вопрос Г. не был для него сложным.
   - При анализе этой ситуации, - начал генерал  Воздвиженский,  тщательно
выбирая слова, - не следует отождествлять человека с организацией, которой
он служит. Хорошие разведчики есть во всех странах, но  далеко  не  всегда
самые крупные государства имеют лучшие разведывательные  службы  и  лучших
агентов. На секретную службу идут солидные средства. Малые страны не могут
позволить  себе  роскошь  тратить  их  на   получение   высококачественной
информации: для этого  требуются  специалисты  по  изготовлению  фальшивых
документов, развернутая радиосеть, надежные архивы,  опытные  специалисты,
перерабатывающие и дающие оценку сообщениям агентов. В таких странах,  как
Норвегия, Голландия, Бельгия и даже Португалия, есть отдельные разведчики,
которые могли бы доставить нам немало неприятностей, если  бы  руководство
этих стран больше ценило их сообщения. Но эти страны не  представляют  для
нас интереса, - он помолчал. - Кроме Швеции. Она вела разведку против  нас
на протяжении столетий и всегда имела достоверные и  полные  сведения  обо
всем, что происходит на Балтике и побережье,  -  куда  более  точные,  чем
Финляндия и Германия. Швеция  представляет  для  нас  опасность.  Было  бы
неплохо положить конец их деятельности.
   - Мелко, - прервал его генерал Г.  -  Шпионский  скандал  в  Швеции  не
вызовет интереса в мире.
   -  Италия  не  представляет  для  нас  особой  важности,  -   продолжал
Воздвиженский, будто не заметив реакции генерала Г. - Ее агенты активны  и
находчивы, но они проявляют интерес  с  Средиземному  морю.  То  же  самое
относится  к  Испании,  правда,  испанская  контрразведка   очень   мешает
деятельности  компартии.  Мы  потеряли  там  немало  хороших  сотрудников.
Операция в Испании приведет к дальнейшим потерям и мало что даст.  Испания
еще не созрела для революции. Во Франции наши агенты  есть  в  большинстве
секретных служб, но Второе бюро по-прежнему очень опасно. Его  возглавляет
человек по имени Матис, назначенный Мендес-Франсом. Это  заманчивая  цель,
да и во Франции действовать нетрудно.
   - Франция сама о себе позаботится, - заметил генерал Г.
   - Особое место принадлежит Англии. Мы  все  испытываем  уважение  к  ее
разведке. - Генерал Воздвиженский обвел глазами присутствующих. Осторожные
кивки всех участников совещания, включая генерала  Г.,  свидетельствовали,
что  оратор  на  правильном  пути.  -   Английская   служба   безопасности
великолепна. Англия - островное государство, что само по  себе  -  большое
преимущество.