у.
     Он подпрыгнул и уселся сверху на крышку ящика, в котором лежал  Белл,
чтобы лучше видеть лицо.
     - Так, так. Черт меня подери,  если  это  не  "Трезвонящий"  Белл.  В
голосе его было приторное до тошноты дружелюбие.
     -  Что  такое-то?  В  чем  дело?  -  Срывающимся  испуганным  голосом
проверещал жокей.
     - Ну-у-у, "Трезвонящий", - успокаивающе произнес человек. - В чем  же
здесь может быть дело? Тебе ничего на ум не приходит, а?
     Жокей шумно сглотнул слюну.
     - Ты, может и не слыхивал про лошадку по кличке "Застенчивая улыбка"?
Может тебя и не было там, когда она зафолила  на  скачках  сегодня  в  два
тридцать?
     Жокей заплакал.
     - Господи, босс. Да не виноват я, ей-богу не виноват. Со всеми  такое
случается-а-а-а...
     Так обычно плачут дети, которых должны наказать. Бонд содрогнулся.
     - А вот мои друзья говорят, что это все от твоей жадности...
     Человек наклонился над жокеем, и в голосе его начал звенеть металл:
     - Мои друзья думают, что такой опытный жокей как ты,  не  мог  просто
так напортачить. Мои друзья порылись в твоих вещичках и  нашли  в  плафоне
запрятанную туда тысячу зелененьких. Мои друзья попросили меня  разузнать,
откуда это на тебя просыпался золотой дождик?
     Звук пощечины и вскрик раздались одновременно.
     - Говори, ублюдок, или мозги повышибаю! - Бонд услышал,  как  щелкнул
взводимый курок.
     Из ящика раздался истошный вопль:
     - Это заначка! Это все, что у меня есть! Специально в лампу запрятал.
Заначка! Клянусь всеми святыми! Вы должны мне поверить! Должны!
     Голос захлебнулся и умолк.
     Человек с отвращением сплюнул и поднял руку  с  пистолетом,  так  что
теперь она была видна Бонду. Большой палец с  бородавкой  вернул  курок  в
прежнее положение. Человек соскочил с ящика. Он еще раз взглянул на  жокея
и сказал елейным голосом:
     - Ты что-то в последнее время слишком много скакал,  Белл.  Ты  плохо
выглядишь. Отдохнуть тебе надо хорошенько. Чтобы  было  тихо-тихо.  Как  в
морге...
     Человек двинулся к центру комнаты. Он продолжал что-то говорить почти
шепотом и  был  теперь  не  виден  Беллу.  Бонд  же  увидел,  как  человек
наклонился и взял одну из кадок с дымящейся грязью. Он вернулся  к  ящику,
продолжая увещевать, успокаивать, держа кадку на уровне колен.
     Бонд замер, каждой клеткой ощущая обволакивавшую его грязь.
     - Так я говорю "Трезвонящий". Тихо-тихо.  Ничего  не  кушать.  Лежать
уютно, как в темной комнате с опущенными шторами, без света...
     Его голос жутко звучал в полной тишине. Он начал  медленно  поднимать
бадью. Все выше, выше...
     И тут жокей увидел бадью, и понял, что сейчас произойдет, и зарыдал:
     - Не-е-е-е-т!!!
     Хотя в комнате было и так жарко, заструившаяся  из  бадьи  грязь  все
равно дымилась...
     Человек быстро отскочил и швырнул пустую бадью "боксеру", который  не
шелохнулся, не попытался поймать ее, торопливо пересек комнату и подошел к
своему напарнику, который так все время и  стоял  в  дверях  с  пистолетом
наизготовку.
     Повернувшись, он сказал:
     - Сидеть тихо. Никакой полиции. Телефон не работает.
     Он мерзко заржал:
     - Лучше откопайте парня побыстрее, пока он весь не прожарился.
     Дверь закрылась.  Опять  стало  тихо,  только  лопались  с  хлюпаньем
грязевые пузыри, да текла из душей вода.



                            14. "МЫ НЕ ОШИБАЕМСЯ"

     - И что же было дальше?
     Лейтер  сидел  в  кресле,  а  Бонд  мерил  шагами   комнату   мотеля,
останавливаясь лишь для того,  чтобы  сделать  глоток  виски  с  водой  из
стакана, стоявшего на тумбочке у кровати.
     - Сумасшедший дом, - сказал Бонд. - Все пытались выскочить  из  своих
ящиков одновременно, "боксер" смывал из шланга грязь с  Белла  и  звал  на
помощь тех двоих, из соседней комнаты, негр стонал на полу, а те, кто  был
в это время в душе, носились как ненормальные и  орали.  Двое  картежников
тут же примчались, сорвали крышку с ящика, где  лежал  жокей,  распеленали
его и сунули под душ. Думаю, он был уже полутрупом: почти задохнувшийся, с
обожженным лицом... Жуткое зрелище. Тут один из клиентов взял себя в  руки
и начал открывать крышки  ящиков  и  выпускать  своих  коллег.  Всего  нас
оказалось  двадцать,  покрытых  грязью,  а  душ  -   один.   Ну,   кое-как
разобрались. Один из картежников  вызвался  поехать  в  город  за  "скорой
помощью". Кто-то вылил на негра ведро воды, и он пришел в  себя.  Стараясь
не проявлять особого интереса, я попытался выяснить, не знает ли кто,  что
это были за люди?  Но  никто  ничего  не  знал.  Кто-то  сказал,  что  они
нездешние. В принципе это больше уже никого не волновало, поскольку  кроме
жокея никто не пострадал. Все хотели побыстрее вымыться и удрать.
     Бонд сделал еще один глоток и закурил.
     - Тебе ничего не бросилось в глаза? Что-нибудь можешь сказать про эту
парочку? Рост, одежда, еще что-то? - спросил Лейтер.
     - Человека у двери я плохо  разглядел,  -  ответил  Бонд.  -  Он  был
поменьше второго и худее, пожалуй.  На  нем  были  темные  брюки  и  серая
рубашка, без галстука. Пистолет похож на  "кольт"  сорок  пятого  калибра.
Второй, кто собственно все и провернул, -  большой,  жирноватый.  Движется
быстро, но обдуманно. Черные брюки. Коричневая рубашка в белую  полосочку.
Ни  пиджака,  ни  галстука.  Черные  туфли.  Чистые,  дорогие.  Оружие   -
полицейский "Позитив" тридцать восьмого калибра. Часов на  руке  не  было.
Да! Еще у него бородавка на большом пальце правой руки. Красная такая, как
будто он ее все время облизывает.
     - Уинт, - спокойно сказал Лейтер. - А  первого  зовут  Кид.  Работают
всегда вместе. Они у  Спэнгов  главные  забойщики.  Уинт  этот  -  мерзкий
типчик. Настоящий садист. Любит мучить и  издеваться.  Обожает  облизывать
свою любимую бородавку. Кличка - "Ветреный". Не  шибко  подходит  ему,  но
ведь у них у всех дурацкие клички. Он ненавидит путешествия. Его укачивает
и в машинах, и  в  поездах,  а  самолеты  он  считает  железными  гробами,
ловушками. Если надо куда-то ехать, то он требует доплаты, "за вредность".
Но на твердой почве он многим  даст  фору.  Кид  тоже  славный  мальчуган.
Знакомые зовут  его  "Блондином".  Похоже,  живут  они  вместе  с  Уинтом.
Некоторые из гомиков, как он, и становятся самыми  жестокими  убийцами.  У
Кида абсолютно седые волосы, хотя  ему  всего  тридцать.  Это  -  одна  из
причин, почему они предпочитают работать в капюшонах. Но вот Уинт  в  один
прекрасный день явно пожалеет, что не вывел свою бородавку. Как только  ты
упомянул про нее, я сразу же понял - это Уинт. Надо бы мне шепнуть про все
это полицейским. Про тебя,  конечно,  ни  слова.  Просвещу  их  по  поводу
"Застенчивой улыбки", а уж  дальше  они  и  сами  все  раскопают.  Сейчас,
небось, Уинт со своим дружком уже на поезд садятся в Олбани, но  подсыпать
им соли на хвост не помешает.
     Лейтер направился к двери, но на пороге обернулся:
     - Отдохни пока, Джеймс. Через часок я вернусь, и мы с тобой завалимся
куда-нибудь на хороший ужин. Кроме того, я разузнаю, куда положили  Белла,
и мы ему перешлем туда деньги. Это немного его подбодрит, беднягу.  Ну,  я
пошел.
     Бонд разделся и  минут  десять  нежился  под  душем,  смывая  с  себя
последние крупицы грязи и заодно с ними - последние  воспоминания  о  том,
что произошло в грязевых ваннах.  Потом  он  оделся  и  спустился  вниз  к
портье, где стоял телефон, чтобы позвонить "Тенистому".
     - Линия занята, сэр, - сообщила телефонистка. - Перезвонить еще раз?
     - Да, пожалуйста, - сказал  Бонд.  Его  порадовало,  что  Горбун,  по
крайней мере, на месте, а ему  не  придется  врать,  говоря,  что  пытался
дозвониться раньше. Наверное,  "Тенистый"  и  так  удивлен,  что  Бонд  не
позвонил сразу же и не пожаловался на то, что денежки его плакали. Сейчас,
после того, что они проделали с жокеем, Бонд решил, что с  шайкой  Спэнгов
надо держать ухо востро.
     Телефон, наконец, издал сухой треск, заменяющий в Америке звонок.
     - Вы вызывали "Висконсин" - 7-3697?
     - Да.
     - Ваш абонент у аппарата. Говорите, Нью-Йорк.
     В трубке раздался высокий писклявый голос Горбуна:
     - Слушаю, кто это?
     - Джеймс Бонд. Я пытался дозвониться и раньше, но не получилось.
     - В чем дело?
     - С "Застенчивой улыбкой" номер не вышел.
     - Я знаю. Жокей виноват. И в чем же дело?
     - В деньгах, - сказал Бонд.
     Трубка молчала. Потом:
     - Ладно. Начнем сначала. Я  перешлю  тебе  по  телеграфу  тысячу.  Ту
самую, которую ты у меня выиграл. Помнишь?
     - Конечно.
     - Будь у телефона. Через несколько минут я тебе  перезвоню  и  скажу,
что с ней делать. Где ты остановился?
     Бонд назвал свой мотель.
     - Понятно. Утром получишь деньги. Я скоро позвоню.
     Трубку повесили.
     Бонд подошел к стойке  и  начал  рассматривать  стоявшие  там  книги,
которые клиенты могли брать к себе  в  номер.  Он  с  невольным  уважением
подумал о том, что эти люди ведут счет своим деньгам и отлично готовят все
операции, предвосхищая возможные последствия. И правильно делают, конечно.
Где же еще он, англичанин, мог бы просто так достать пять тысяч,  если  не
на скачках или в казино? Так что же ему предстоит теперь? Карты?
     Телефон зазвонил. Бонд подошел к будке, закрыл за собой дверь и  взял
трубку.
     - Это ты,  Бонд?  Слушай  меня  внимательно.  Деньги  ты  получишь  в
Лас-Вегасе. Возвращайся в Нью-Йорк и возьми билет на самолет. За мой счет.
Я позабочусь. Сначала ты полетишь в ЛосАнжелес, а оттуда  в  Вегас  летают
местные машины  каждые  полчаса.  Номер  тебе  зарезервирован  в  "Тиаре".
Осмотрись, и - теперь внимание! - ровно в пять минут седьмого,  в  четверг
вечером, ты должен будешь подойти в "Тиаре" к центральному из столов,  где
играют в "Блэк-джэк", в зале рядом с баром. Все понял?
     - Да.
     - Ты сядешь за этот стол и сыграешь по максимуму, на всю тысячу, пять
раз. Потом встанешь и уйдешь из зала. И больше - не играть! Понял?
     - Да.
     - Счет твой в "Тиаре" оплачен. После  получения  выигрыша  поболтайся
вокруг и жди указаний. Все понял? Повтори.
     Бонд повторил.
     - Годится, - сказал Горбун. - Не болтай лишнего и  не  делай  ошибок.
Ошибок мы не любим. Ты это поймешь лучше, прочитав завтрашнюю газету.
     Щелчок, и разговор закончился. Бонд повесил трубку и  в  задумчивости
пошел к себе в номер.
     "Блэк-джэк"! Игра, очень похожая на  игру  в  "очко"  школьных  дней.
Нахлынули воспоминания о том,  как  они  еще  детьми  играли  в  нее,  как
взрослые раздавали цветные фишки, чтобы у каждого было их на один шиллинг,
как здорово было получить туза и десятку и взять двойной кон,  как  боязно
было поднимать, скажем, пятую карту, когда на руках  уже  было  семнадцать
очков и надо было обязательно добыть еще не больше четырех...
     И вот теперь ему опять  предстоит  сыграть  в  детскую  игру.  Только
теперь на сдаче будет сидеть профессиональный шулер, а цветные фишки будут
стоить по триста фунтов каждая. Бонд стал взрослым, и игра повзрослела.
     Он лег на кровать и уставился в  потолок.  Ожидая  появления  Феликса
Лейтера. Бонд мысленно был уже в знаменитом городе азартных  игр,  пытаясь
представить его себе и размышляя над тем,  удастся  ли  ему  повидаться  с
Тиффани Кейс.
     В пепельнице лежало уже пять окурков, когда за окном послышались шаги
Лейтера. Вместе они сели в "студиллак", и  Лейтер,  ведя  машину,  кое-что
рассказал.
     Все люди Спэнгов - Писсаро, Бадд, Уинт и Кид - уже исчезли из города.
Даже "Застенчивая улыбка" уже  были  в  начале  длинного  пути  обратно  в
Неваду, почти через весь континент.
     - ФБР уже занялось этим делом, - продолжал Лейтер, -  но  это  станет
всего лишь одной страницей в той книге о преступлениях этой шайки, которой
они располагают. Но без тебя, как свидетеля преступления, никто не  сможет
доказать, что налет организовали именно эти  двое.  И  я  был  бы,  честно
говоря, удивлен, если бы  ФБР  действительно  начало  глубоко  копать  под
Писсаро из-за лошади. Это дело они перепоручат мне и  моим  людям.  Я  уже
говорил со своим начальством, и мне сказали  отправляться  в  Лас-Вегас  и
попытаться  разузнать,  где  они  зарыли  останки  настоящей  "Застенчивой
улыбки". Главное - добраться до ее зубов. Как тебе нравится?
     Прежде,  чем  Бонд  смог  ответить,  они   уже   остановились   перед
"Павильоном", единственным пристойным рестораном в Саратоге. Они вышли  из
машины, и швейцар отогнал ее на стоянку.
     - Хорошо, что мы снова можем появляться вместе, -  сказал  Лейтер.  -
Тебе еще наверняка не доводилось есть таких жареных в масле лобстеров, как
здесь. Но и они бы в горло  не  полезли,  если  бы  за  соседним  столиком
очутился кто-нибудь из шайки Спэнгов с тарелкой спагетти.
     Время было позднее, и большинство клиентов уже покончили с  ужином  и
отправились на аукцион. Друзьям достался столик в углу, и Лейтер  попросил
официанта не торопиться с лобстерами, но зато побыстрее принести два очень
сухих мартини с вермутом "Креста бланка".
     - Итак, ты едешь в Лас-Вегас, - сказал Бонд. - Забавное совпадение.
     И он поведал Лейтеру о своем разговоре с "Тенистым".
     - В общем-то, - сказал Лейтер, - ничего  удивительного  в  этом  нет.
Ведь мы оба путешествуем по плохим дорогам, а плохие дороги всегда ведут в
плохие города. В Саратоге у меня еще остались кое-какие мелкие дела, да  и
несколько рапортов написать надо. У меня полжизни проходит  за  написанием
рапортов. Но к концу недели я буду в Лас -Вегасе, начну  разнюхивать.  Под
носом у Спэнгов нам, конечно, не удастся часто встречаться, но видеться  и
обмениваться информацией, думаю, получится. Вот что, - добавил он. - У нас
там есть свой человек. Работает под прикрытием. Он шофер такси, зовут  его
Курео, Эрни Курео. Хороший парень. Я ему сообщу о твоем приезде  и  он  за
тобой присмотрит. В Вегасе он знает все и вся. Где играют по-крупному, кто
из иногородних шаек околачивается  в  городе.  Ему  известно  даже,  какой
"однорукий бандит" в каком зале чаще выдает выигрыши. А это - самый ценный
секрет на всем этом проклятущем "Стрипе"  Надо сказать,  кстати,  что
если ты не видел "Стрип", ты не видел  ничего!  Чистых  восемь  километров
игральных заведений. Реклама такая, что  Бродвей  по  сравнению  с  ней  -
рождественская елочка  для  детей.  Монте-Карло!  -  презрительно  фыркнул
Лейтер. - Прошлый век.
     Бонд улыбнулся.
     - Сколько нулей у них там на рулетке?
     - Два, по-моему.
     - Вот тебе и ответ. Мы в  Европе  по  крайней  мере  играем  честнее.
Второй нолик-то и  есть  источник  рекламных  огней.  Так  что  можешь  не
особенно гордиться.
     - Может и так. Но при игре в  кости  заведению  достается  лишь  один
процент от выигрыша. А ведь это наша национальная игра.
     - Я знаю, - сказал Бонд. -  "Детке  нужны  новые  туфли".  <Слова  из
песни.> Это все оставь несмышленышам. Хотел бы я вместо  этого  посмотреть
на какого-нибудь банкира из "Греческого  синдиката",  распевающего  "Детке
нужны новые туфли", когда против него уже выкинуто девять очков, а на кону
- десять миллионов франков.
     Лейтер рассмеялся.
     - Черт, - сказал он. - Ловко это у тебя получилось с мухлежем на игре
в "блэк-джэк". Небось дома, в Лондоне, будешь басни  рассказывать  о  том,
как облапошил этих жуликов в "Тиаре".
     Лейтер пригубил бокал с виски и поудобнее устроился в кресле.
     - Но все-таки лучше будет, если я тебе кое-что расскажу про  все  эти
игрища, а то еще чего доброго,  ты  решишь  полезть  на  рожон  со  своими
медяками против их мешков с золотом.
     - Валяй, - согласился Бонд.
     - Я насчет мешков не преувеличиваю, - продолжил Лейтер. -  Видишь  ли
Джеймс, весь штат Невада - это, по мнению просвещенной публики, -  Рино  и
Лас-Вегас. Они-то и есть мешки с золотом. Мечты  обывателей  "получить  на
грош пятаков" могут осуществиться на Стрипе в Лас-Вегасе или на Мейн Стеме
в Рино. Надо только туда попасть. И у них действительно есть шансы. Не так
давно, когда этому благоприятствовали звезды, а игральные  кости  не  были
краплеными, молодой солдатик выиграл в кости двадцать восемь раз подряд за
столом в казино "Дезерт Инн". Двадцать восемь раз! Даже если он первый раз
поставил всего один доллар и ему позволили бы  выйти  за  установленный  в
казино лимит (а, зная лично его владельца,  господина  Уилбура  Кларка,  я
сомневаюсь, чтобы было иначе), он был получил не много - не мало, а двести
пятьдесят миллионов долларов! Столько, конечно, ему  не  дали,  но  только
поставившие на него получили на круг сто пятьдесят тысяч, а сам  солдат  -
семьсот пятьдесят тысяч и сделал ноги, как будто за ним гнались все  черти
преисподней! Никто даже не узнал,  как  его  зовут.  Сейчас  пара  красных
костей, которыми он играл, лежит в "Дезерт Инн" под  стеклом  на  атласной
подушечке.
     - Это, наверное, была отличная реклама!
     - Да ты что! - воскликнул  Лейтер.  -  Все  рекламосочинители  вместе
взятые не смогли бы такого придумать! Это же воплощение той самой  голубой
мечты. А как они все ждут  этого  -  увидишь  в  казино.  Только  в  одном
заведении за сутки используют до восьмидесяти  пар  костей,  сто  двадцать
колод  пластиковых  карт,  там  меняют  за  день  по  пятьдесят  игральных
автоматов. А посмотрел  бы  ты  на  бабушек,  которые  их  освобождают  от
наличности! Монеты по десять и двадцать пять центов они таскают корзинами!
Они эту мелочь гребут по десять, двадцать часов в сутки без  перерыва.  Не
веришь? А ты знаешь, почему они не снимают  перчаток?  Да  чтобы  руки  не
кровоточили.
     Бонд недоверчиво хмыкнул.
     - Ну, ладно, ладно, - согласился Лейтер. -  Конечно,  они  валятся  с
ног. Истерики, инфаркты, апоплексические удары и  все  такое  прочее.  Эти
вишенки, сливы  и  колокольчики  сводят  их  с  ума.  Но  во  всех  казино
круглосуточно дежурят свои  врачи,  которые  оттаскивают  бабулек,  орущих
"Джекпот! Джекпот!"   Так,  как  будто  они   призывают   призрак   давно   умершего
возлюбленного. А посмотри в залы для игры в "бинго" , на "колеса фортуны", на ряды автоматов в "Золотом  самородке"
или в "Подкове". Но не дай тебе бог  поддаться  соблазну:  ты  забудешь  о
работе, о жене и даже о больных почках. Я кое-что знаю про то, где  и  как
можно немного выиграть. Ведь ты игрок по натуре и все равно будешь играть,
так хоть играй там, где можно выиграть. Записывай.
     Бонд с готовностью достал карандаш и оторвал полоску чистой бумаги от
меню.
     Лейтер посмотрел на потолок.
     - 1-4 процента - "Дом игральных костей", 5 процентов - "блэк-джэк".
     Он взглянул на Бонда:
     - Это кроме твоего шулерского стола, естественно.  5  с  половиной  -
рулетка. Выигрыш в "бинго" можно получить в  17  процентах  случаев,  а  в
"Колесе фортуны" в автоматах - в 15-20 процентах. Не  дурственно,  правда?
Каждый  год  все  остальные  проценты  получает  с  одиннадцати  миллионов
клиентов наш дорогой мистер Спэнг. Если скажем, в  среднем  один  чокнутый
игрок располагает  суммой  в  двести  долларов,  можно  легко  подсчитать,
сколько денег оседает в Лас-Вегасе за год.
     Бонд убрал карандаш и бумагу в карман.
     - Спасибо за информацию, Феликс, но ты, кажется, забыл, что я  еду  в
Вегас не просто убивать время.
     - Хорошо, черт тебя побери, - покорно согласился Лейтер. - Но  я  все
же скажу: не вздумай валять  дурака  в  Лас-Вегасе.  Там  ворочают  такими
большими деньгами, что не потерпят самого пустячного  вмешательства  в  их
дела. - Он наклонился к Бонду. - Вот послушай, как было дело  с  одним  из
банкометов. По-моему, в "блэк-джэке". Он  решил  поработать  на  себя.  Во
время игры сунул укр