ое белье и принялся за работу.
   Наконец уборка подошла к концу -  стены  купе  протерты,  мертвое  тело
завернуто в простыни и одеяло. Бонд поспешно уложил чемоданы, -  в  Дижоне
они должны сойти.
   Бонд слегка потряс Татьяну за плечо, покрытое собольим манто.
   Девушка не шевельнулась. Неужели Нэш солгал и она мертва?
   В панике Бонд раздвинул пышные волосы и коснулся шеи. Кожа была теплой.
Он сжал пальцами  мочку  уха  девушки  и  ущипнул.  Татьяна  зашевелилась.
Раздался едва слышный стон. Бонд снова ущипнул ее за  мочку  уха.  Наконец
донесся глухой голос: "Не надо, больно".
   Бонд улыбнулся и с новой силой принялся трясти  ее  за  плечо.  Татьяна
медленно повернулась на спину. Сонные глаза открылись,  посмотрели  вокруг
отсутствующим взглядом и снова закрылись. "Что случилось?" - на  этот  раз
голос звучал уже сердито.
   В течение нескольких минут Бонд уговаривал девушку. Ругался и  угрожал.
Снова начинал трясти ее,  все  сильнее  и  сильнее.  Наконец  ему  удалось
стащить ее с верхней полки и усадить на диван.
   Вид у нее был ужасный: вялые  губы,  сонные,  упорно  не  открывающиеся
глаза, спутанные мокрые волосы. Бонд достал полотенце, гребень и взялся за
дело.
   Проехали Лозанну, через час миновали французскую  границу.  Бонд  запер
Татьяну  в  купе  и  на  всякий  случай  вышел  в   коридор.   Французские
пограничники и таможенники  прошли  мимо,  не  обратив  на  него  никакого
внимания, и скрылись в служебном  купе.  Через  пять  минут  они  вышли  и
отправились в другие вагоны.
   Бонд вернулся в купе. Татьяна спала. Бонд взглянул на серебряные  часы,
которые он снял с запястья мертвого Нэша. 4:30.  Еще  час  до  Дижона.  Он
вздохнул и вновь принялся будить Татьяну.
   Наконец глаза девушки открылись, и она посмотрела на Бонда  осмысленным
взглядом.
   - Хватит, Джеймс, - сказала она.
   Бонд вытер потное лицо,  вынес  чемоданы  к  выходу  из  вагона,  затем
подошел к проводнику и предупредил, что его жене  нехорошо  и  они  решили
сойти с поезда в Дижоне.
   - Не провожайте нас, - Бонд вручил проводнику пачку долларов. -  Я  уже
вынес багаж, чтобы не беспокоить мадам Сомерсет. Мой приятель, мужчина  со
светлыми волосами, всю ночь присматривал за ней. Он  врач.  Я  уложил  его
спать. Он очень устал. Не будите его, пожалуйста,  пусть  спит  до  самого
Парижа.
   - Ну конечно, мсье. - Проводник не видал таких щедрых чаевых с тех пор,
когда кончилась добрая старая эпоха путешествующих миллионеров. Он  вручил
Бонду его паспорт и билеты. Поезд начал тормозить, приближаясь к станции.
   Бонд поднял Татьяну на ноги, вывел в коридор и запер дверь,  оставив  в
купе укутанный в белое кокон смерти.
   Наконец они спустились по ступенькам и после многих часов пребывания  в
раскачивающемся поезде встали на благословенную твердь перрона. Носильщик,
одетый в синюю форму, нес за ними багаж.
   Рассветало, но было еще очень рано, и почти все пассажиры спали. Только
небольшая группа путешественников, которые провели ночь, сидя  на  жестких
скамейках вагона третьего класса, видела, как высокий молодой мужчина  вел
по перрону девушку, поддерживая за талию.



28. ВЯЗАЛЬЩИЦА

   Такси остановилось на улице  Гамбон,  у  входа  в  отель  "Ритц".  Бонд
посмотрел на свой трофей -  часы  Нэша,  красовавшиеся  на  его  запястье.
11:45. Необходимо быть совершенно  точным.  Он  знал,  что,  если  русский
разведчик приходил на встречу на несколько  минут  раньше  или  опаздывал,
даже чуть-чуть,  встреча  автоматически  отменялась.  Бонд  расплатился  с
таксистом и вошел в дверь, ведущую в бар отеля.
   Он подошел к стойке, заказал двойное мартини с водкой  вместо  джина  и
выпил половину. Настроение у него было великолепное. Как будто в его жизни
не было последних четырех дней, не было и этой ночи с ее  ужасами.  Теперь
он снова действовал один, ни за кого больше не отвечая:  девушка  спала  в
английском посольстве; "Спектром" со всеми его взрывными  зарядами  внутри
уже занимались специалисты "Дьюксим Бюро"  -  Второго  отдела  французской
контрразведки. С  утра  Бонд  переговорил  со  своим  старым  другом  Рене
Матисом, который стоял теперь во главе  Второго  отдела.  Тот  позвонил  в
отель "Ритц" и распорядился, чтобы портье дал Бонду ключ от номера 204, не
задавая никаких вопросов.
   Рене был счастлив  узнать,  что  Бонду  нужна  его  помощь  в  каком-то
таинственном деле. "Положись на меня, Джеймс, - сказал он. - Когда у  тебя
будет время, расскажешь мне  подробности  своих  темных  махинаций.  Итак,
рабочие прачечной - два моих переодетых  и  вооруженных  агента  -  должны
войти в дверь комнаты 204 ровно в 12:15 с большой  плетеной  корзиной  для
грязного белья. Я буду сопровождать их в качестве шофера машины.  Забираем
грязное белье и везем в аэропорт Орли. Там ждем прибытия самолета  ВВС  из
Лондона, который должен прилететь в 14:00, и грузим корзину на самолет.  В
результате грязное белье из Франции попадает в Англию. Так?"
   Начальник станции Ф. уже говорил с  М.  по  закрытой  линии  связи.  Он
передал главе секретной службы  содержание  краткого  письменного  доклада
Бонда и попросил, чтобы "Канберра" английских ВВС прибыла  в  Париж.  Нет,
объяснил начальник станции Ф., ему неизвестно, зачем потребовался самолет.
Бонд появился в посольстве с девушкой и "Спектром", позавтракал и  тут  же
ушел, сказав, что вернется после обеда.
   Бонд снова взглянул на часы, допил коктейль,  расплатился  и  вышел  из
бара. Он поднялся по ступенькам, ведущим в вестибюль гостиницы, и  подошел
к стойке портье.
   Тот посмотрел на Бонда  пристальным  взглядом  и  дал  ему  ключ.  Бонд
кивнул, повернулся и направился к лифту. Поднявшись  на  второй  этаж,  он
пошел вдоль коридора, отыскивая нужный ему номер - 204.
   Бонд сунул правую  руку  под  пиджак  и  коснулся  рукоятки  "Беретты",
заткнутой за пояс брюк. Длинный цилиндр глушителя больно  врезался  ему  в
живот. Бонд постучал в дверь.
   - Войдите, - донесся изнутри дрожащий старческий голос.
   Бонд повернул ручку двери. Она была не заперта.  Бонд  положил  ключ  в
карман, толкнул дверь, вошел и быстро закрыл ее за собой.
   Перед ним была типичная гостиная "Ритца", элегантно обставленная. Белые
стены, занавески и чехлы на стульях из белого ситца с маленькими  красными
розами. Огромный ковер темно-красного цвета, покрывающий пол от  стены  до
стены.
   В светлой, залитой солнцем комнате, в низком кресле рядом с  письменным
столом сидела и вязала маленькая старая женщина.
   Не переставая вязать, она посмотрела на Бонда с вежливым любопытством.
   - Да, мсье? - Ее голос был низким и  хриплым.  Напудренное  одутловатое
лицо под шапкой седых волос не выражало ничего, кроме учтивого интереса.
   Рука Бонда, сжимающая под пиджаком рукоятку пистолета, напряглась,  как
стальная пружина. Его взгляд мгновенно обежал комнату и снова  вернулся  к
маленькой старушке в кресле.
   Это очень похоже на ошибку, и он пришел не туда, куда  ему  нужно.  Эта
пожилая женщина - скорее всего почтенная богатая вдова, живущая в  дорогом
отеле и коротающая время за вязанием. У нее  есть  свое  любимое  место  в
ресторане на первом этаже отеля, ее обслуживает официант, к  которому  она
давно привыкла. После обеда старушка поспит,  затем  в  элегантном  черном
лимузине отправится в чайную на улице Рю де  Берри,  чтобы  встретиться  с
какой-нибудь старой  подругой.  Да  и  одета  соответственно:  старомодное
черное платье с полоской кружев на рукавах  и  на  шее,  лорнет  с  тонкой
золотой цепочкой свисал на бесформенную  грудь,  небольшие  ноги  обуты  в
черные аккуратные туфли и едва касались пола. Она - один из  руководителей
СМЕРШа Роза Клебб? Бонд почувствовал, что  под  мышками  побежали  струйки
пота. Нужно извиниться и уйти. Однако ничего  не  поделаешь,  подумал  он,
отчего не повести игру до конца.
   - Меня зовут Бонд. Джеймс Бонд.
   - А меня, мсье, графиня  Меттерстейн.  Чем  могу  быть  полезна?  -  Ее
французский звучал  как-то  невнятно.  "Должно  быть,  старушка  родом  из
немецкой  Швейцарии",  -  решил  Бонд.  Вязальные   спицы   мелькали,   не
переставая.
   - Боюсь, что капитан  Нэш  не  сможет  придти  к  вам  сегодня.  С  ним
произошел несчастный случай. Я пришел вместо него.
   Показалось или нет? Старческие глаза за светло-голубыми стеклами  очков
на мгновение будто бы сузились...
   - Не имею чести быть знакомой с капитаном, мсье. Равно как  и  с  вами.
Садитесь и объясните, что вам нужно от меня. - Женщина кивком показала  на
стул напротив письменного стола.
   Да, ее не в чем упрекнуть.  Безупречное  поведение  и  вежливость  были
поразительны. Бонд подошел к стулу и сел. Стол был пуст -  за  исключением
старомодного телефона и кнопки звонка рядом с локтем старушки.
   Бонд внимательно посмотрел на ее лицо, стараясь не упустить ни малейшей
детали. Это было отвратительное старческое  лицо,  покрытое  густым  слоем
пудры и румян, под шапкой седых волос. Глаза настолько  светло-карие,  что
казались  желтыми.  Влажные  бледные  губы  под  узкой   полоской   волос,
пожелтевших, видимо, от никотина. Никотина? Но где сигареты? В комнате  не
было пепельницы, не пахло табачным дымом.
   Рука Бонда стиснула рукоятку пистолета. Он взглянул на клубки шерстяных
ниток, на стальные  спицы.  Странные  спицы:  концы  потемнели,  будто  их
прокаливали в пламени. Неужели все вязальные спицы такие?
   - Итак, мсье? - в голосе вязальщицы слышалась какая-то напряженность. О
чем она думает?
   Бонд улыбнулся, мысленно приказав себе быть бдительнее:
   - Вы напрасно стараетесь обмануть меня. Я знаю что  вы  -  Роза  Клебб,
начальник Второго отдела СМЕРШа. Инквизитор и убийца. Ваша задача -  убить
меня и Татьяну Романову. Наконец-то мы встретились.
   Лицо  женщины  не  изменилось,  голос  оставался  таким  же  хриплым  и
вежливым. Она тянула левую руку к звонку.
   - Вы сошли с ума, мсье. Придется вызвать портье, чтобы он вывел вас  из
моей комнаты.
   Бонд так и не понял,  что  спасло  ему  жизнь.  Может  быть,  он  вдруг
заметил, что не видно проводов, которые должны были идти от кнопки  звонка
к ковру и стене. А может быть, неожиданно вспомнил, что в ответ на стук  в
дверь слово "Войдите" было произнесено по-английски. Когда старушка нажала
кнопку звонка. Бонда уже не было на стуле - он за секунду до этого вскочил
и бросился в сторону.
   Он упал на ковер. Послышался резкий треск разрываемой ткани: от  спинки
стула, на котором  он  только  что  сидел,  летели  щепки,  а  затем  стул
опрокинулся на пол.
   Бонд приподнялся и потянул из пиджака пистолет. Краем глаза он  увидел,
что  из  отверстия,  неожиданно  появившегося   в   телефонном   аппарате,
поднималась вверх тоненькая струйка голубого дыма. В  следующее  мгновение
женщина вскочила, бросилась к Бонду, не выпуская из рук вязальные спицы и,
наклонившись над ним, попыталась уколоть ими противника в ноги. И  тут  он
понял: концы спиц, по всей вероятности, отравлены, скорее всего  одним  из
немецких нервно-паралитических ядов. Стоит  ей  лишь  чуть-чуть  оцарапать
его, даже сквозь одежду... Вот почему у них такой странный цвет...
   Он резко ударил женщину ногой, отбросил ее в сторону,  вскочил,  прежде
чем она снова  кинулась  на  него.  Бонд  изо  всех  сил  рванул  рукоятку
пистолета, но глушитель за что-то зацепился. Женщина взмахнула рукой. Бонд
увернулся от летящей в него спицы, которая ударилась о стену  и  упала  на
ковер. Оскалив желтые зубы, женщина устремилась к нему. Не желая рисковать
- как обороняться голыми руками против смертельного оружия? - он оперся на
стол и перемахнул на другую его сторону.
   Роза Клебб, тяжело дыша и бормоча  что-то  по-русски,  мелкими  шажками
обежала вокруг стола. Руку с оставшейся спицей она  вытянула  перед  собой
наподобие  рапиры.  Бонд  отступил  назад,  отчаянно  дергая  за  рукоятку
пистолета, пока не наткнулся на спасательный стул. Он  отпустил  рукоятку,
протянул руку назад, схватил стул и, держа его за спинку,  направил  ножки
стула в  сторону  Розы  Клебб.  Но  она  уже  стояла  рядом  с  телефонным
аппаратом, направляя его отверстие на Бонда. Агент 007  быстро  присел,  и
поток пуль врезался в карниз. Куски штукатурки посыпались на ковер.
   Бонд выпрямился, вытянул перед собой ножки стула, шагнул вперед.  Ножки
обхватили женщину по обеим сторонам  поясницы  и  над  плечами.  Но  какой
сильной она оказалась! Всей  своей  тяжестью  навалившись  на  стул,  Бонд
медленно, шаг за шагом, отодвигал ее к стене,  пока,  наконец,  ей  больше
некуда стало отступать. Зажатая со всех сторон. Роза Клебб плюнула  ему  в
лицо. На раздувшихся губах ее выступила  пена.  Рука  сжимала  отравленную
спицу, похожую на жало скорпиона, и  Роза  не  оставляла  попыток  уколоть
Бонда.
   Изо всех сил прижимая Розу к стене ножками стула,  Бонд  точным  ударом
ноги выбил спицу из кулака  обезумевшей  женщины.  Спица  пролетела  через
комнату и упала на ковер.
   Теперь Бонд мог передохнуть и спокойно оценить обстановку. Стул надежно
прижимает женщину к стене. Руки и ноги ее свободны.  Но  тело  сковано,  и
вырваться она не может.
   - Представление окончено, Роза, - сказал Бонд. -  Сейчас  сюда  приедут
агенты французской контрразведки, и через час ты  будешь  уже  в  Лондоне.
Никто не увидит, как тебя вынесут из отеля.  Честно  говоря,  тебя  вообще
теперь мало кто увидит. С этого момента ты всего лишь  номер  в  секретной
картотеке. Твоим единственным и последним пристанищем в этой  жизни  будет
психиатрическая лечебница.
   Жабье лицо женщины, которое находилось  всего  в  нескольких  футах  от
Бонда, начало меняться: кровь отхлынула от щек, кожа стала совсем  желтой.
"Нет, это не от страха,  -  подумал  Бонд.  -  Роза  Клебб  не  собирается
сдаваться".
   Влажный бесформенный рот женщины искривила злобная усмешка.
   - А где будете вы, мистер Бонд, когда меня запрут в лечебнице?
   - Наслаждаться жизнью, Роза.
   - Ошибаешься, английский шпион.
   Но Бонд даже не услышал этих слов.  Внезапно  сзади  него  распахнулась
дверь, и комнату наполнил взрыв хохота.
   - Вот это  да!  -  послышался  такой  знакомый  голос  Рене  Матиса.  -
Положение номер семьдесят! Теперь меня уже ничто  не  удивит.  И  подумать
только,  его  изобрел  англичанин!  Джеймс,  это  оскорбление   для   моих
соотечественников!
   - Не рекомендую пользоваться им слишком  часто,  -  бросил  Бонд  через
плечо. - От него очень устаешь. Впрочем, теперь ты будешь  заниматься  ей.
Позволь представить. Это - Роза. Уверен,  что  вы  станете  друзьями.  Она
большая шишка в СМЕРШе - руководит организацией убийств, между прочим.
   Матис вошел в комнату. За ним последовали широкоплечие мужчины в  форме
рабочих прачечной. Все трое  остановились,  с  удивлением  и  любопытством
разглядывая Розу, ее ужасное лицо.
   - Роза... - задумчиво произнес Матис. - Роза? Ну конечно.  Роза  Малье!
Так, так. Боюсь, что ей не  слишком  удобно  в  таком  положении.  Эй  вы,
давайте сюда корзину! В ней даме будет куда спокойнее.
   Женщина по-прежнему не сводила глаз с Бонда. Она переступила с ноги  на
ногу и незаметно для всех носком левой ноги нажала на  подъем  правой.  Из
подошвы  правой  туфли  выскользнуло  вперед  крошечное  острие  того   же
грязно-синего цвета, как и кончики вязальных спиц.
   Мужчины подошли ближе и опустили на пол большую плетеную корзину.
   Бонд "снял осаду", опустив стул.
   - Берите ее! - приказал Матис и вежливо  наклонил  голову.  -  Был  рад
знакомству, мадам.
   - До свиданья, Роза - сказал Бонд шагнувшей к нему Малье.
   Мужчинам показалось, что Роза "лягнула" Бонда ногой в порыве последней,
уже бессильной ярости. Они готовы были рассмеяться.
   Но желтые глаза пленницы торжествующе сверкнули.
   - Нет - не "до свиданья"! Прощайте, мистер Бонд.
   Бонд почувствовал острую боль в  икре  правой  ноги.  Он  поморщился  и
сделал шаг назад. Сильные руки мужчин схватили Розу Клебб.
   Матис рассмеялся:
   - Бедный Джеймс, опять последнее слово осталось за СМЕРШем!
   Крошечный язык цвета  грязно-синей  стали,  скрытый  в  обуви  женщины,
остался ими незамеченным. В длинную бельевую корзину  усадили  всего  лишь
беспомощную старуху.
   - Ты поработал сегодня на славу, Джеймс, - Матис повернулся к Бонду.  -
Но выглядишь усталым. Отправляйся в  посольство  и  выспись  как  следует.
Сегодня вечером в Париже я угощу тебя лучшим ужином. И  найду  тебе  самую
красивую девушку.
   Бонд почувствовал, что тело его начало неметь. Ему стало очень холодно.
Он хотел поднять руку, чтобы отпросить волосы со  лба,  но  не  смог  даже
пошевелить пальцами. Стало трудно дышать. Он до боли сжал челюсти и закрыл
глаза, как обычно поступают люди, чтобы не казаться пьяными.
   Корзину тем временем подняли и понесли к двери. Бонд отчаянным  усилием
воли приоткрыл глаза. Ему показалось, что Матис сделал шаг в его сторону.
   - Мне не понадобится девушка, Рене, - пробормотал он.
   Дыхание становилось все более затрудненным.
   Бонд почувствовал, что у него подгибаются колени.
   Он  сказал...  или  подумал,  что  сказал:  "У  меня  уже  есть   самая
прелестная..."
   Потом медленно повернулся и во весь рост упал на темно-красный ковер.



    Ян Флеминг.
    Шпион, который любил меня




МОИМ ЧИТАТЕЛЯМ

   То, что  вы  прочтете  дальше,  я  обнаружил  однажды  утром  на  своем
письменном столе.  Как  вы  увидите,  это  история,  рассказанная  молодой
женщиной, очевидно, красивой и не столь уж неискушенной в искусстве любви.
Как  следует  из  ее  рассказа,  она,  видимо,  была  не  только  увлечена
романтической любовью,  но  и  вовлечена  в  рискованное  дело  тем  самым
Джеймсом Бондом, чьи подвиги на ниве  секретной  службы  я  сам  время  от
времени описываю. К рукописи была прикреплена записка, под которой  стояло
имя - "Вивьен Мишель". Содержание записки убедило  меня  в  том,  что  все
написанное - чистейшая правда, откровение души.
   Мне было весьма интересно взглянуть на Бонда под совершенно другим, так
сказать, углом зрения, и, получив разрешение на  некоторые  незначительные
нарушения Закона о государственной тайне, я с большим удовольствием  помог
опубликовать эту рукопись.
   Ян Флеминг



1. ИСПУГАННАЯ КОШКА

   Я убегала. Убегала из Англии, от своего детства, от зимы,  от  вереницы
случайных, малопривлекательных любовных приключений,  от  немногочисленных
предметов мебели и кучи поношенной одежды, которые окружали  меня  в  моей
той, лондонской жизни.
   Я убегала от серости, затхлости, снобизма, боязни невидимых горизонтов,
от собственной неспособности вырваться вперед в этой крысиной гонке - хотя
я и очень привлекательная крыса. В действительности же я убегала почти ото
всего. Кроме закона.
   Я  пробежала  довольно  длинный   путь   -   чуть   ли,   с   небольшим
преувеличением, не половину  экватора.  Физически  я  преодолела  путь  от
Лондона до Дрими Пайнз Мотор Корт, который  находился  в  десяти  милях  к
западу от Лейк Джордж, знаменитого американского туристического курорта  в
горах Адирондака, - огромном пространстве,  покрытом  скалами,  озерами  и
сосновыми лесами, которые составляют большую часть северного района  штата
Нью-Йорк. Я начала путешествие  первого  сентября,  и  вот  уже  наступила
пятница тринадцатого октября. Когда уезжала, мрачная и надменная  кленовая
аллея на моей улице была зеленой настолько, насколько деревья  могут  быть
зелеными в Лондоне в середине августа. Здесь же, среди  миллиардной  армии
сосен, марширующих на север к канадской  границе,  настоящие  дикие  клены
полыхали, как разрывы шрапнели. И я  почувствовала,  что  вся  я,  или  во
всяком  случае  моя  кожа,  сильно  изменилась,  преобразилась:   зловещий
бледно-желтый цвет, свойственный многим в  той  лондонской  жизни,  сменил
здоровый естественный  цвет,  который  появляется,  если  проводишь  много
времени на воздухе, рано ложишься спат