о прелестным.
   - Но это просто так, к слову пришлось. Мне хотелось напомнить  о  своем
существовании и представиться.
   - Рад познакомиться с вами. Меня зовут Джеймс Бонд.
   - Меня - Татьяна Романова. Друзья зовут меня Таня.
   Наступила тишина. Они разглядывали друг друга - девушка с  любопытством
и очевидным облегчением, Джеймс Бонд - с подозрением.
   Девушка первой нарушила молчание.
   - Вы очень похожи на свои фотографии, - сказала она и снова покраснела.
- Прошу вас, наденьте что-нибудь. Вы не даете мне собраться с мыслями.
   - А вы - мне. Ничего не поделаешь. Мы - мужчина и женщина. Если я  лягу
рядом с вами, необходимость в одежде исчезнет. Между прочим, а во  что  вы
сами одеты?
   Она опустила простыню чуть  ниже  и  дотронулась  до  черной  бархатной
ленточки вокруг шеи: "Вот в это".
   Бонд посмотрел в дразнящие синие глаза, будто спрашивающие, достаточной
ли одеждой является узкая ленточка на шее. Он чувствовал, что  теряет  над
собой контроль.
   - Черт побери, а где ваша одежда? Вы так и  спускались  по  лестнице  с
одной ленточкой на шее?
   - О нет! Это было бы неприлично. Я спрятала платье и белье под кровать.
   - Если вы думаете, что вам удастся сейчас уйти из комнаты, уйти  просто
так...
   Бонд не договорил, встал с кровати, подошел к шкафу я надел темно-синюю
шелковую пижаму.
   - Неэтично делать такие намеки...
   - Неужели? - саркастически улыбнулся Бонд, придвигая стул к кровати.  -
Тогда я скажу вам  что-то  действительно  этичное.  Вы  -  одна  из  самых
красивых женщин в мире.
   Девушка снова залилась краской.
   - Вы действительно так считаете? По-моему, у меня слишком широкий  рот.
Я такая же красивая, как девушки на Западе? Однажды  мне  сказали,  что  я
похожа на Грету Гарбо. Это правда?
   - Вы красивее ее, - заверил Бонд. - Ваше лицо светится. И рот совсем не
слишком широкий, вам очень идет именно такой.  По  крайней  мере,  мне  он
нравится.
   - Что это значит - "лицо светится"? Что вы хотите сказать этим?
   Бонду хотелось сказать, что она совсем не похожа на русскую шпионку:  в
ней нет хладнокровия, необходимого для этой профессии, нет  расчетливости,
а есть радость жизни, и глаза лучатся теплом.
   - У вас веселый и радостный взгляд, - сказал он несколько неловко.
   - Вот как? - Лицо Татьяны стало  серьезным.  -  У  нас  в  России  мало
радости и веселья. Об этом редко кто говорит.
   "...Веселье? В моем взгляде?  Как  я  могу  выглядеть  радостной  после
всего, что произошло за последние два месяца", - подумала она. Впрочем, на
душе у нее и впрямь было легко. Может быть, она легкомысленна по  природе?
Или причина заключается в этом мужчине, первая встреча с которым  принесла
чувство  облегчения,  сменившее   мучительные   раздумья   о   предстоящем
испытании? Все оказалось куда проще, чем она предполагала.  И  сам  Джеймс
Бонд искренний и простой, с таким  мужественным  лицом.  Поймет  ли  он  и
простит ее, если она расскажет, что ее послали соблазнить его?  Может,  он
не придаст этому большого значения?  В  конце  концов  она  не  собирается
причинить ему никакого вреда. Ей просто нужно  с  его  помощью  попасть  в
Англию. Попасть в Англию и сообщить в Центр, выполнить свое задание. "Ваше
лицо светится!" Может быть, это так и есть? Ее охватило удивительное, ни с
чем не сравнимое чувство свободы, радости  от  того,  что  она  наедине  с
мужчиной, - таким, как Джеймс Бонд, - что она не понесет за  это  никакого
наказания. Это такое волнующее, такое пьянящее чувство!
   - Вы очень привлекательны, - сказала она, пытаясь отыскать какое-нибудь
сравнение, которое могло  бы  доставить  ему  удовольствие.  -  Как  герой
американского кино...
   Гримаса отвращения, появившаяся на лице  Бонда,  озадачила  и  огорчила
девушку.
   - Боже мой, Таня! Худшего оскорбления вы просто не могли придумать!
   Девушке захотелось исправить свою ошибку, но как странно: ей  казалось,
что все мужчины на Западе стремятся походить на кинозвезд.
   - Простите меня, - сказала  она  извиняющимся  тоном.  -  Мне  хотелось
сказать вам что-то приятное. Говоря по правде, вы очень походите на  моего
любимого героя из  книги  русского  писателя  Лермонтова.  Когда-нибудь  я
расскажу вам о нем.
   Когда-нибудь! Бонд решил, что пора переходить к делу.
   - Послушайте, Таня, - начал он,  стараясь  не  смотреть  на  прелестное
лицо, обрамленное  каштановыми  волосами.  -  Давайте  кончим  глупости  и
займемся серьезными вещами. Что все это значит?  Вы  действительно  хотите
ехать со мной в Англию? - Он взглянул ей прямо в глаза, и она ответила ему
тем же.
   - Ну конечно!
   - Вы уверены в этом?
   - Уверена. - Бонд не сомневался, что она кончила флиртовать  и  говорит
правду.
   - И вы не боитесь?
   По ее лицу промелькнула тень, но он не придал этому  значения.  А  Таня
просто вспомнила, что не должна выходить за рамки  своей  роли:  ей  нужно
было сыграть, что она испугана, очень испугана.  Но  как  не  хотелось  ей
сейчас играть эту роль...
   - Да, я очень боюсь. Но теперь, когда вы со мной, мне  не  страшно.  Вы
защитите меня.
   - Ну конечно, можете на меня положиться.  -  Бонд  подумал  было  о  ее
родственниках, оставшихся в далекой России, но тут же выбросил  эту  мысль
из головы. Разве ему хочется отговорить ее?
   - У вас нет никаких оснований для беспокойства. Я не  буду  спускать  с
вас глаз. - Бонд никак  не  мог  заставить  себя  задать  главный  вопрос.
Чувство ужасного смущения охватило его. Девушка оказалась совсем не такой,
как он себе ее представлял. Но он обязан спросить.
   - А как относительно шифровальной машины?
   В глазах Тани  отразилась  нескрываемая  боль.  Она  потянула  простыню
наверх и закрыла половину лица.
   - Значит, именно это вам нужно?
   -  Послушайте,  Таня!  (...Черт  побери,  как  это   жестоко   с   моей
стороны!)... Машина не имеет никакого отношения к нам. Но мое начальство в
Лондоне не  прочь  взглянуть  на  нее,  -  он  вспомнил,  что  не  следует
подчеркивать, насколько сейчас это важно. - Шифровальная машина  не  имеет
такого уж большого значения. Мы все о ней знаем. Это отличное  изобретение
русских, и нам просто хочется скопировать ее, как вы копируете иностранные
аппараты и все остальное. - Боже мой, как все это глупо!
   - Вы обманываете меня, - синие глаза были полны слез.
   Бонд положил руку на плечо Тани. Она резко отстранилась.
   - Пропади она пропадом, эта проклятая машина! -  с  досадой  воскликнул
Бонд. - Я просто хочу, Таня, чтобы вы поняли меня. Мне дано такое задание,
и я должен передать в Лондон ваш ответ. Просто скажите "да" или  "нет",  и
мы больше не будем говорить об этом. У нас много других забот -  и  прежде
всего нужно подумать о том, как вернуться в Англию...
   Татьяна  вытерла  глаза  уголком  простыни.  Господи,  она  дала   волю
чувствам, забыв о том, что поручено сделать. Но  так  хотелось,  чтобы  он
сказал, что машина не имеет для него никакого значения и он приехал только
за ней... Впрочем, разве можно рассчитывать на это: ему так  же,  как  ей,
дано задание.
   - Я принесу ее с собой, - ответила она уже спокойно. - Не беспокойтесь,
- девушка приподнялась на подушке. - Мы должны уехать сегодня вечером. Это
моя единственная возможность. У меня  ночное  дежурство  с  шести  вечера.
Когда все уйдут домой, я смогу вынести с собой "Спектр".
   Бонд лихорадочно думал о том,  где  ему  спрятать  девушку.  Как  затем
вылететь первым же самолетом, пока не будет замечено русскими исчезновение
шифровального аппарата? Все это очень опасно. Русские  не  остановятся  ни
перед чем, чтобы вернуть "Спектр": могут устроить засаду на шоссе, ведущем
в аэропорт, могут подложить в самолет взрывное устройство.
   - Ну что ж, Таня, это просто великолепно. Мы  спрячем  вас  в  надежном
месте и на следующее утро вылетим самолетом.
   - Не говорите глупостей. - Ее заранее предупредили,  что  именно  здесь
могут появиться сложности и ей необходимо убедить его принять ее  условия.
- Мы отправимся поездом - на "Восточном  экспрессе"  -  сегодня  в  десять
вечера. Неужели  вы  думаете,  что  я  не  рассчитала  все  до  мельчайших
подробностей? Я не хочу оставаться в Стамбуле ни одной лишней  минуты.  На
рассвете поезд пересечет границу. Вам нужно достать билеты  и  паспорт.  Я
поеду как ваша жена. - Девушка посмотрела на Бонда со счастливой  улыбкой.
- Я мечтаю о том, что мы будем одни в роскошном купе, о которых я  столько
читала. Вроде маленького домика на колесах. Днем  мы  будем  разговаривать
друг с другом и читать, а ночью вы будете стоять  в  коридоре  у  двери  и
сторожить меня.
   - Этого мне еще не хватало! - возразил Бонд. - То, что вы  предлагаете,
Таня, - безумие. Они обязательно  где-нибудь  перехватят  нас.  "Восточный
экспресс" идет до Лондона четверо суток. Нужно придумать что-то другое.
   - Нет, - решительно сказала девушка. - Я поеду только поездом. Как  нас
перехватят, если мы проявим осторожность? И откуда им станет известно, что
мы поехали поездом?
   "...Боже мой, - думала она, - почему они так настаивали на поезде?"  Но
приказ не обсуждают, и  к  тому  же  у  нее  будет  четверо  суток,  чтобы
заставить его влюбиться. А потом, когда они приедут в  Лондон,  все  будет
просто. Джеймс Бонд защитит ее. Если же они отправятся в Англию самолетом,
то сразу же после приземления ее ждет  тюрьма.  Ей  самой  необходимы  эти
четверо суток. Да, ее предупредили, что на поезде будут люди,  которые  не
допустят, чтобы они с Бондом где-нибудь вышли. Так что исполняй  приказ  и
не рассуждай!  Господи,  о  Господи!  Но  ей  действительно  так  хотелось
провести четыре дня в домике на  колесах  наедине  с  этим  мужчиной.  Как
странно: сначала это было заданием - стать для Бонда близким человеком, но
теперь превратилось в ее самое страстное желание...
   Таня смотрела на задумавшегося Бонда. Ей хотелось коснуться его плеча и
объяснить, что это всего лишь невинная "конспирация", цель  которой  -  ее
приезд в Англию, что им ничто не угрожает.
   - Мне все-таки кажется,  что  это  безумие,  -  покачал  головой  Бонд.
Интересно, как М. будет реагировать на это? Впрочем, идея может  оказаться
неплохой. Паспорта для нас готовы. Только не думайте, что мы поедем  через
Болгарию. Несколько вагонов идут транзитом  через  Белград,  и  мы  поедем
через Югославию. Иначе мне может показаться, что вы хотите похитить меня.
   - Конечно, хочу! - засмеялась Таня. - В этом дело!
   - Помолчите, Таня. Нужно все  обдумать  и  тщательно  подготовиться.  Я
куплю билеты и попрошу одного из наших людей  сопровождать  нас.  Это  мой
хороший друг. Уверен, что он вам понравится. Ваше имя - Кэролайн Сомерсет.
Не забудьте его. Как вы собираетесь приехать на станцию?
   - Кэролайн Сомерсет, - задумчиво повторила девушка. - Красивое  имя.  А
вы - мистер Сомерсет? Неплохо!  Не  беспокойтесь  обо  мне.  Я  приеду  на
станцию Сиркечи перед отправлением поезда. Так что все в порядке.
   - Ну а вдруг вы испугаетесь? Вдруг вас схватят? -  Уверенность  девушки
вызвала подозрительность у Бонда. - Почему вы так спокойны?
   - До встречи с вами я боялась. Теперь - нет, не  испугаюсь.  И  они  не
схватят меня. Я оставлю все свои вещи дома и возьму с собой  на  дежурство
маленькую сумку, как всегда. Вот только не  могу  заставить  себя  бросить
меховую шубку. Я очень люблю ее. Но уже воскресенье, и  я  придумаю  повод
одеться понаряднее. Сегодня вечером в половине десятого, я выйду из  дома,
где расположено консульство, возьму такси и приеду на  станцию.  А  теперь
перестаньте  хмуриться  и  выглядеть  озабоченным.  Скажите  мне,  что  вы
счастливы.
   Бонд сел на край кровати, взял руку Татьяны  и  заглянул  ей  в  глаза.
"Боже мой, как мне хочется, чтобы наш безумный план осуществился.  Неужели
эта прелестная девушка обманывает меня, и она совсем не та, за  кого  себя
выдает? Но как сияют глаза! Нет-нет, она не может лгать".
   Татьяна обняла Бонда за шею  и  потянулась  к  нему.  Бонд  наклонился,
поцеловал девушку и вплотную пододвинулся к ней. Левая рука его  легла  на
грудь Татьяны, и  он  почувствовал,  как  напряглось  все  ее  тело.  Бонд
медленно  вел  рукой  по  ее  животу,  все  ниже  и  ниже.  Ноги   женщины
раздвинулись, она застонала и прижалась к нему еще теснее.
   Бонд рывком сбросил простыню на пол. На обнаженном  теле  девушки  была
только уже знакомая Бонду ленточка на шее и черные шелковые чулки...
   Они не знали, что в крошечной комнате над  ними  скрыта  наблюдательная
щель, искусно замаскированная зеркалом в позолоченной раме,  висевшим  над
кроватью. В этой комнате уже давно сидели два фотографа из СМЕРШа - как не
раз  сидели  здесь  друзья  хозяина  гостиницы,  который  для  развлечения
приглашал  их  понаблюдать  за  первой  ночью  новобрачных.   Видоискатели
бесстрастно ловили причудливые переплетения двух  нагих  тел,  их  игру  и
любовные объятия; стрекотали моторы кинокамер, фиксирующих каждое движение
мужчины и женщины. Из груди фотографов  вырывалось  хриплое  дыхание.  Пот
градом катился по их возбужденным лицам,  на  дешевые  воротники  рубашек,
давно ставшие мокрыми.



21. ВОСТОЧНЫЙ ЭКСПРЕСС

   Три раза в неделю  "Восточный  экспресс"  отправляется  из  Стамбула  в
Париж, покрывая по сверкающим стальным рельсам путь в полторы тысячи миль.
   Как всегда, под ярким  светом  дуговых  ламп  во  главе  состава  стоял
длинный немецкий локомотив,  который  пыхтел,  как  дракон,  умирающий  от
астмы. Казалось, что на каждый вздох  машина  тратит  последние  силы.  Но
следовал еще один, потом еще. Струйки пара, время от  времени  окутывающие
состав, поднимались кверху  и  исчезали  в  теплом  августовском  воздухе.
"Восточный  экспресс"  был  единственным  поездом,  который  готовился   к
отправлению  в  гигантском  ангаре  центральной  железнодорожной   станции
Стамбула. Остальные составы стояли без паровозов, пустые и  заброшенные  -
ждали наступления утра. Лишь возле "Восточного  экспресса"  суетились  те,
кто готовил рейс в далекое путешествие.
   Вдоль темно-синего вагона тянулись сверкающие бронзовые буквы:
   COMPANIE INTERNATIONALE DES WAGON-LITS ET DES GRANDS EXPRESS EUROPEENS.
   Над ними - эмалированная табличка с надписью на белом фоне:  "ВОСТОЧНЫЙ
ЭКСПРЕСС", под ней шло перечисление городов, через которые шел поезд:
   СТАМБУЛ САЛОНИКИ БЕЛГРАД ВЕНЕЦИЯ МИЛАН ЛОЗАННА ПАРИЖ
   Джеймс Бонд рассеянно смотрел на эту, такую романтическую, надпись. Вот
уже который  раз  он  нетерпеливо  поглядывал  на  часы.  8:51.  Куда  она
запропастилась? Он достал платок  и  вытер  лицо.  Неужели  схвачена?  Или
передумала? А может быть, вчера вечером - или, вернее,  сегодня  утром,  -
он, как мужчина, не оправдал ее ожиданий?
   8:55. Медленное пыхтение локомотива стихло, затем раздалось  шипение  -
автоматический  клапан  выпустил  лишний  пар.  В  сотне  ярдов  от  Бонда
начальник станции поднял руку, подавая  сигнал  машинисту  и  кочегару,  и
медленно пошел вдоль  поезда,  закрывая  двери  вагонов  третьего  класса.
Пассажиры, главным образом  крестьяне,  возвращающиеся  обратно  в  Грецию
после  пары  дней,  проведенных  с  родственниками,  через  открытые  окна
переговаривались с теми, кто их провожал.
   Впереди,  там  где  виднелось  черное  ночное  небо  с  яркой  луной  и
сверкающими  заездами,  красный  огонь  светофора  сменился  на   зеленый.
Начальник станции подходил все ближе и ближе. Проводник спального  вагона,
одетый в коричневую форму, коснулся плеча  Бонда.  "Поднимитесь  в  вагон,
сэр", - сказал  он  по-французски.  Два  богатых  турка  поцеловали  своих
любовниц. - "Да, они слишком красивы, чтобы быть женами", - подумал  Бонд,
- и поднялись внутрь. Из пассажиров спального вагона  на  перроне  остался
один Бонд.  Проводник  неприязненно  оглянулся  на  высокого  англичанина,
поднял и закрепил нижнюю железную ступеньку, поднялся на площадку.
   Начальник станции решительными шагами  прошел  мимо  Бонда,  который  в
последний раз посмотрел в конец поезда. Нет, там не  было  видно  спешащей
фигуры. Минутная стрелка огромных электрических  часов  под  самой  крышей
станции перескочила еще через одно деление и остановилась на цифре девять.
   В вагоне над головой Бонда открылось  окно.  Он  взглянул  вверх.  Она!
Правда, ячейки черной вуали, закрывающей лицо Татьяны, слишком широки:  ее
попытка замаскировать прекрасные губы и сияющие синие глаза - безуспешна.
   - Быстрее, сейчас отправляемся!
   Поезд двинулся  с  места.  Бонд  протянул  руку,  схватил  проплывающий
поручень и рывком взлетел на площадку.  Проводник  все  еще  держал  дверь
открытой.
   - Мадам опаздывала, - сказал проводник.  -  Она  прошла,  должно  быть,
через несколько вагонов.
   Бонд направился к купе в центре вагона На  ромбовидной  белой  табличке
виднелись цифры "7" и "8". Дверь была приоткрыта.  Бонд  вошел  в  купе  и
захлопнул дверь. Девушка уже сняла черную  шляпку  и  вуаль.  Под  длинным
распахнутым манто из соболя виднелось  шелковое  платье  с  плиссированной
юбкой, светло-желтые нейлоновые чулки, черный пояс и туфли из крокодиловой
кожи. Татьяна счастливо улыбалась.
   - Джеймс, ты не поверил мне?
   Бонд опустился на банкетку рядом с ней.
   - Таня, - сказал он, - если бы здесь было больше места,  я  положил  бы
тебя к себе на колени и как следует отшлепал.  У  меня  чуть  не  случился
сердечный приступ. Что произошло?
   - Ничего, - Татьяна посмотрела на него невинными глазами. -  Что  могло
произойти? Я обещала приехать к отходу поезда и приехала. Просто ты мне не
поверил. Я,  конечно,  не  сомневаюсь,  что  тебя  больше  интересует  мое
приданое. Вот оно.
   Бонд взглянул в угол купе. На багажной полке, рядом  с  его  чемоданом,
лежали две небольшие сумки. Он взял девушку за руку: "Боже мой, как я рад,
что с тобой ничего не случилось!"
   Выражение его глаз убедило девушку, что он беспокоится  о  ней  больше,
чем о шифровальном аппарате. Она успокоилась и, не  отпуская  руку  Бонда,
опустилась рядом с ним на банкетку.
   Постукивая на стыках, поезд медленно огибал мыс Сераглио. Всплески огня
на вершине маяка освещали полуразвалившиеся строения,  вытянувшиеся  вдоль
железнодорожного полотна. Бонд закурил. Скоро  они  будут  проезжать  мимо
огромного рекламного щита,  за  которым  жил  Криленку  -  менее  двадцати
четырех часов назад. Перед мысленным взглядом  Бонда  мгновенно  пробежала
цепь происшедших событий: пустынные улицы, ярко освещенные лунным  светом,
перекресток, убийцы, замершие в  тени  домов,  и  приговоренный  к  смерти
человек, пытавшийся  спастись  через  люк,  так  ловко  замаскированный  в
пурпурных губах Мэрилин Монро.
   Татьяна не отрываясь смотрела на Бонда. О чем она сейчас  думает,  этот
почти незнакомый ей человек с бесстрастными серыми глазами, которые иногда
бывают так нежны, а иногда, как это было прошлой ночью, когда она  сжимала
его в своих объятиях, горят страстью и желанием? Он глубоко задумался -  о
чем? Может быть, беспокоится об их судьбе? Их  безопасности?  Ей  хотелось
сказать ему, что беспокоиться не надо, что он - всего лишь ее паспорт  для
проезда в Англию. Он  и  этот  тяжелый  ящик,  переданный  ей  резидентом.
Резидент так и сказал, когда она вошла к нему в кабинет: "Вот ваш  паспорт
в Англию, сержант. Совершенно новый "Спектр". Не выпускайте его  из  виду,
пока не приедете в Англию. Не оставляйте купе без  присмотра,  иначе  этот
англичанин отнимет его у вас, и вы больше не будете представлять для  него
никакого интереса. Прежде всего им нужна эта шифровальная машина. Если  вы
позволите им забрать "Спектр", на вас падет  вся  вина  за  срыв  задания.
Понятно?"
   За окном, совсем рядом с полотном железной дороги,  проплыл  сигнальный
пост. Бонд встал и выглянул в открытое окно. "Он вновь рядом,  -  подумала
Татьяна и прижалась к его ноге. - Почему с самой первой минуты  знакомства
меня переполняет такая страстная нежн