игры в гольф  клуба  "Сандерберд"  в  Лас-Вегасе.  (Скараманга  всадил
своему противнику две пули в сердце с расстояния 20 шагов,  тот  не  успел
сделать ни выстрела. Есть данные, что мафия выплатила ему за это 100 тысяч
долларов).
   Объездил  все  государства  Карибского  бассейна,  вкладывая  "грязные"
деньги  дельцов  из  Лас-Вегаса  в  "чистые"  дела,  "отмывая"  полученные
незаконным путем капиталы; позднее,  когда  стал  известен  как  ловкий  и
удачливый  предприниматель,  специалист  по  купле-продаже   недвижимости,
долгое время работал на Трухильо в Доминиканской Республике и  на  Батисту
на  Кубе,  проворачивая  всевозможные  финансовые  аферы.  В   1959   году
обосновался в Гаване и,  вовремя  сориентировавшись,  оставаясь  человеком
Батисты, начал тайно работать на партию Кастро;  после  революции  получил
солидное  назначение  в  кубинской  секретной  службе,   стал   заниматься
зарубежными операциями носящими насильственный характер. В этом  качестве,
по заданию этой службы, совершил убийства, упомянутые выше.
   ПАСПОРТ: разные паспорта, в том числе кубинский дипломатический.
   "КРЫША": такой  не  требуется.  Легенда,  которой  окружено  имя  этого
человека, - миф, сравнимый лишь со славой известнейшей кинозвезды,  и  тот
факт, что он ни по одному делу  к  уголовной  ответственности  никогда  не
привлекался, обеспечивает ему полную свободу передвижения,  дает  гарантию
невмешательства  в  дела  "его  территории".  В   большинстве   республик,
расположенных на островах и материке и составляющих  эту  "территорию",  у
него есть группы поклонников (например, группа "растафари" на Ямайке),  он
осуществляет контроль  над  мощными  силовыми  группировками,  рэкетирами,
наемниками, к услугам которых  прибегает  в  случае  необходимости.  Более
того, являясь подставным покупателем, официальным  юридическим  лицом  при
операциях с "грязными" капиталами, о чем говорилось выше,  часто  получает
на вполне законных основаниях  дипломатический  статус  и  под  прикрытием
такого совершает поездки по странам данного региона.
   МАТЕРИАЛЬНЫЕ СРЕДСТВА: значительные, но точными цифрами не располагаем.
Во  время  разъездов  пользуется  различными  кредитными  карточками  типа
"Дайнес клаб". Имеет цифровой счет на предъявителя в  Цюрихском  кредитном
банке; по-видимому, имеет доступ к источникам иностранной валюты, в случае
необходимости пользуется  также  весьма  ограниченными  в  этом  отношении
ресурсами Кубы.
   ИЗЛОЖЕНИЕ МОТИВОВ: (комментарий С.С.)..."
   Трубка в зубах М. уже  погасла,  он  вновь  набил  ее  и  закурил.  Все
прочитанное им, было обычной информацией, которая  ничего  не  добавила  к
тому, что он знал об этом человеке. А вот  дальше  будет  интереснее.  Под
инициалами С.С. скрывался бывший профессор королевской кафедры  истории  в
Оксфорде, который работал в штаб-квартире  -  как  казалось  М.  -  спустя
рукава, занимая небольшой и - по мнению М. - слишком  удобный  кабинет.  В
промежутках между -  опять-таки  по  мнению  М.  -  слишком  роскошными  и
чересчур продолжительными обедами в "Гаррике", лондонском  клубе  актеров,
писателей  и  журналистов,  он   являлся,   когда   заблагорассудится,   в
штаб-квартиру,  почитывая   подобные   дела,   ставил   на   полях   массу
вопросительных знаков и наводил справки, а затем  излагал  свое  суждение.
Но, несмотря на свое предубеждение  к  этому  человеку,  к  его  прическе,
манере небрежно одеваться, к тому, какой он  вел  образ  жизни,  ко  всему
процессу осмысления им нестандартных ситуаций, в  результате  которого  он
приходил  к  своим  неожиданным  выводам,  М.  высоко  ценил   острый   ум
профессора, его прикладные знания, ибо, используя свой богатый опыт,  С.С.
не раз поражал его точностью своих заключений.  Короче,  М,  всегда  очень
внимательно читал все, написанное С.С., и  теперь  с  удовольствием  вновь
углубился в досье.
   "Меня заинтересовал этот  человек  (писал  С.С.).  и  я  решил  навести
справки по  более  широкому,  чем  обычно,  кругу  вопросов,  принимая  во
внимание исключительность данного случая, ибо здесь мы имеем дело с тайным
агентом,  который  одновременно   в   определенном   смысле   является   и
общественным деятелем, успешно сочетая эти  качества  с  такой  трудной  и
опасной профессией, добровольно им выбранной, каковой  является  профессия
наемника, в просторечье именуемая "убийца напрокат". Мне  кажется,  что  я
нашел истоки этого пристрастия к хладнокровному убийству своих  коллег,  а
также людей, к которым он лично не испытывает вражды,  людей,  которые  не
вызывают у него симпатии просто потому, что они чем-то досадили  тем,  кто
его нанял; я нашел эти истоки в одном любопытном смешном  эпизоде  из  его
юности. В бродячем цирке своего отца, Энрико Скараманги, мальчик  исполнял
несколько ролей. Он был одним из  самых  искусных  стрелков-трюкачей,  был
дублером "силача" в акробатической труппе, часто занимая место "нижнего" в
основании  "человеческой  пирамиды",  и  он  же  был  погонщиком   слонов,
выходившим на арену в роскошном тюрбане, в индийских одеждах  и  т.д.,  он
ехал на головном слоне в группе из трех гигантов. Этот слон по кличке Макс
был мужского  пола.  А  слоны-самцы,  оказывается,  как  я  узнал  не  без
интереса, проверив эту информацию у известных зоологов,  несколько  раз  в
течение года бывают сексуально озабочены, у них  это  своего  рода  период
"течки". Во время таких периодов за ушами животного собирается слизь, и ее
нужно соскребать, ибо в противном случае  она  вызывает  у  слона  сильное
раздражение. Когда однажды цирк выступал  в  Триесте,  у  Макса  появились
соответствующие  признаки,  но  из-за  недосмотра  это  не  было   вовремя
замечено, никаких мер не приняли. Огромный шатер  цирка  был  сооружен  на
окраине  города,  примыкавшей  к  железнодорожной  ветке,   идущей   вдоль
побережья. В тот вечер, который, по моему  мнению,  предопределил  будущий
образ жизни молодого Скараманги. Макс впал в ярость, скинул с себя юношу и
со страшным трубным ревом бросился, сокрушая  все  на  своем  пути,  прямо
через зрительный зал, в результате чего многие пострадали.  Слон  вырвался
на ярмарочную площадь, потом на железнодорожные пути и помчался по ним  во
весь опор (это было чудовищное зрелище, если  верить  газетному  сообщению
того времени: луна светила ярко,  слон  шел  напролом).  Были  подняты  по
тревоге местные карабинеры, которые стали преследовать слона на автомашине
по шоссе, идущему параллельно железной дороге. Через некоторое  время  они
настигли несчастное животное, у которого к тому  времени  приступ  безумия
уже прошел, монстр спокойно стоял на рельсах, повернувшись в  ту  сторону,
откуда пришел. Не понимая, что  теперь  укротитель  мог  спокойно  отвести
слона  "домой",  полиция  открыла  беспорядочную  стрельбу.   Ружейные   и
пистолетные  пули,  поразившие  слона,  большого  вреда  ему,  однако,  не
причинили, только опять разъярили. И вновь это несчастное животное,  опять
преследуемое полицейской  машиной,  из  которой  вели  непрерывный  огонь,
двинулось вдоль железнодорожного полотна. Когда слон добежал до территории
ярмарки, он, видимо, узнал свой "дом",  увидел  большой  купол  и  потому,
сойдя с рельсов, стал неуклюже пробираться  через  разбегающуюся  толпу  к
центру опустевшей арены. Там, ослабев от потери крови,  он  тем  не  менее
стал трогательно продолжать прерванный номер. Грозно трубя, в агонии, Макс
вновь и вновь отчаянно пытался  подняться  и  встать  на  одну  ногу.  Тем
временем молодой Скараманга - пистолетики по  бокам  -  пытался  набросить
аркан на голову животного, одновременно успокаивая его, разговаривая с ним
на "слоновьем языке", как делал обычно  на  тренировках.  Макс,  казалось,
узнал юношу - печальнее и драматичнее  зрелища,  наверное,  и  представить
нельзя, - опустив хобот,  попытался  поднять  Скарамангу,  чтобы  он  смог
занять свое обычное место у него на спине. Но именно в этот момент в  цирк
ворвались полицейские, они бросились на усыпанную  опилками  арену,  и  их
капитан, подойдя к животному, в упор разрядил всю  обойму  в  правый  глаз
слона - Макс грохнулся замертво. Увидев это, молодой Скараманга,  который,
если верить газетам, был очень привязан  к  своему  подопечному,  выхватил
один из своих пистолетиков и выстрелом в сердце убил полицейского.  И  тут
же скрылся в толпе, воспользовавшись тем, что другие полицейские не  могли
открывать стрельбу при таком стечении народа. Словом,  Скараманге  удалось
скрыться, он бежал сначала на  юг,  в  Неаполь,  а  затем,  как  уже  было
сказано, зайцем добрался на пароходе до Америки.
   Так  вот,  в  этом  ужасном  эпизоде  я  вижу   причину   трансформации
Скараманги, его превращения в самого жестокого  профессионального  убийцу,
которого можно себе вообразить. Именно в тот день, полагаю, и  родилось  у
него хладнокровное желание отомстить за себя всему человечеству. Тот факт,
что слон действительно взбесился и затоптал  многих  невинных  людей,  тот
факт, что человеком, который действительно во всем виноват,  был  он  сам,
его укротитель, то, что полиция при этом лишь выполняла свой долг, все это
- психопатологически - горячий юнец либо забыл, либо намеренно выбросил из
головы, подавил в себе - ведь его подсознанию нанесли  такой  ошеломляющий
удар. Во всяком случае, вся последующая  деятельность  Скараманги  требует
какого-то объяснения, и я полагаю, что не столь уж фантазирую, выдвигая на
основании известных фактов собственные прогнозы".
   М. задумчиво повертел мундштук трубки. Ну что  ж,  все  правильно,  все
справедливо. И он принялся читать дальше.
   "В связи с профессией этого человека мне хотелось бы сказать  несколько
слов  (писал  С.С.)  о  наличии  у  него  необычайной,   как   утверждают,
сексуальной потенции. Один из  постулатов  Фрейда,  с  которым  я  склонен
согласиться, гласит, что любой пистолет, будь  он  в  руках  любителя  или
профессионала, имеет для его владельца особое  значение,  являясь  как  бы
символом принадлежности к мужскому полу - продолжением мужских достоинств;
по Фрейду, повышенный интерес к оружию  (т.е.  коллекционирование  оружия,
охотничьи клубы) есть одна из форм  фетишизма.  Пристрастие  Скараманги  к
определенному необычному виду  стрелкового  оружия  и  тот  факт,  что  он
пользуется серебряными и золотыми пулями, совершенно ясно указывают на то,
что он, как я думаю, является рабом этого фетиша. Рискну  также  высказать
предположение и усомниться в его необычных сексуальных  возможностях,  ибо
все как раз наоборот, именно  недостаток  сексуальности  он  заменяет  или
компенсирует фетишем оружия. Кроме того,  я  обратил  внимание,  прочтя  в
журнале "Тайм" его своего  рода  словесный  портрет,  еще  на  один  факт,
подтверждающий мое предположение о том, что  Скараманга,  должно  быть,  в
сексуальном плане человек ненормальный. Перечисляя его достоинства, "Тайм"
отмечает, но никак не комментирует интересную особенность этого человека -
он совсем не умеет свистеть. Так вот, возможно, это только выдумка, и  уж,
во всяком  случае,  медицинская  наука  об  этом  умалчивает,  но  широкое
распространение получила теория,  согласно  которой  мужчина,  который  не
умеет свистеть, склонен к гомосексуализму. (Узнав это, читатель, может сам
провести эксперимент и, исходя из собственного опыта, внести свой вклад  в
то, чтобы подтвердить или опровергнуть это народное поверье! - С.С.)".
   М. не пробовал свистеть с тех пор, как был мальчишкой. Непроизвольно он
вытянул губы трубочкой и издал чистый звук,  засвистел.  Потом  хмыкнул  и
продолжал  чтение,  не  терпелось  узнать,  к  каким  еще  экстравагантным
заключениям пришел профессор.
   "Таким образом, я  не  удивлюсь,  если  узнаю,  что  Скараманга  совсем
никакой не Казанова, как разносит молва. Если же посмотреть  шире  на  сам
факт принадлежности того или иного лица к "клану стрелков", то  нельзя  не
учитывать неистребимое желание компенсировать каким-либо образом  комплекс
неполноценности (так называемый  синдром  Адлера);  и  здесь  самое  время
процитировать - очень к  месту  -  некоторые  высказывания  г-на  Гарольда
Л.Петерсона, автора предисловия к великолепно иллюстрированной  "Книге  об
оружии" (издательство Поля Хэмлина). Петерсон, в частности, пишет:
   "Среди  множества  вещей,  которые  человек  изобрел  для  того,  чтобы
украсить свою жизнь, лишь немногие восхищают его больше, Чем  оружие.  Его
функции  просты;  как  сказал  еще  Оливер  Винчестер  -   заявление   это
самодовольное,  что  типично   для   прошлого   века,   -   "оружие   есть
приспособление для бросания боеприпасов", своего рода игра в мяч. Но любое
оружие обладает такой необыкновенной психологической привлекательностью не
только в  силу  того,  что  постоянно  совершенствуется  как  забава,  как
бездумное бросание чего-то, но также в силу того, что  обладает  внушающей
страх способностью поразить любую цель с большого расстояния.
   Ибо владение оружием и умение им пользоваться  безгранично  увеличивает
личную власть стрелка и расширяет радиус  его  влияния  и  воздействия  на
расстояние в тысячу раз больше, чем длина его руки. И так  как  сила  -  в
оружии, человек, который держит его в руках, не  обязательно  должен  быть
сильным,  оружие  само  по  себе  дает  ему   определенные   преимущества.
Взметнувшийся меч, копье  наперевес,  изогнутый  большой  лук  безгранично
расширяют возможности человека, держащего их  в  руках.  Сила  стрелкового
оружия заключена в нем самом, она - от природы,  остается  лишь  выпустить
джина из бутылки. Твердый глаз и хороший прицел - вот и  все,  что  нужно.
Куда бы ни смотрело дуло, туда и полетит пуля, неся желание или  намерение
стрелка к цели.
   ...Возможно,  что  стрелковое  оружие  больше,  нежели   любое   другое
изобретение, определило развитие мира и судьбы людей".
   Согласно учению Фрейда, "длина его  руки"  становится  длиной  мужского
члена. Но нам не следует задерживаться на этих понятиях,  говорящих  нечто
лишь  лицам  посвященным,  причастным.  В  своей  посылке  я  опираюсь  на
достаточно серьезный источник - писания г-на Петерсона; хотя сам  бы  я  в
заключительном абзаце его труда  отдал  пальму  первенства  не  оружию,  а
печатному слову, его точка зрения тем не  менее  вполне  понятна.  Предмет
нашего   исследования   -   Скараманга,   по   моему   мнению,   параноик,
подсознательно восстающий против любых представителей власти (против любых
авторитетов),  и  сексуальный  фетишист  с   возможными   гомосексуальными
наклонностями. У него есть и другие качества, что явствует из  приведенных
выше данных. В заключение хотел бы особо  подчеркнуть,  что,  принимая  во
внимание тот урон, который он уже нанес личному составу Секретной  службы,
очевидно одно - с ним должно быть покончено, и как  можно  скорее  -  если
необходимо, то любым, пусть негуманным способом, одним из тех,  к  которым
он сам так часто прибегает; дело  за  малым:  хотя  это  маловероятно,  но
должно найти человека, не уступающего ему  ни  в  чем,  агента  смелого  и
находчивого. (Подпись: С.С.)"
   Еще ниже, в конце приложения, начальник Сектора  государств  Карибского
бассейна и  Центральной  Америки  коротко  написал:  "Согласен",  подпись:
"К.Ц.А.",  а  начальник  штаба  добавил  к   этому   красными   чернилами:
"Ознакомился. Нач.шт.".
   М. сидел, уставившись в пространство, минут пять. Затем  протянул  руку
за пером и зелеными  чернилами  нацарапал  морское  выражение:  "Место  по
боевому расписанию" - и поставил весьма солидно выглядящую заглавную букву
"М".
   Потом он еще минут пять сидел, не двигаясь, думая о  том,  что,  скорее
всего, только что подписал смертный приговор Джеймсу Бонду.



4. ЗВЕЗДЫ ПРЕДСКАЗЫВАЮТ

   Вряд ли  найдется  менее  приятное  место  в  такой  жаркий  день,  чем
Кингстонский международный  аэропорт  на  Ямайке.  При  строительстве  все
деньги были потрачены на то,  чтобы  увеличить  длину  взлетной  полосы  и
довести ее до самого порта, дабы появилась возможность  принимать  большие
реактивные самолеты; денег  совсем  не  осталось,  чтобы  обеспечить  хоть
какой-то  комфорт  транзитным  пассажирам.  Джеймс  Бонд  прибыл  сюда  из
Тринидада рейсом компании  "Бритиш  Уэст  Индис  эрлайн"  еще  час  назад,
пересадку на самолет, следующий  окружными  путями  в  Гавану,  предстояло
ждать еще целых два часа. Он снял пиджак, развязал галстук и сидел  теперь
на жесткой скамье  с  мрачным  видом,  осматривая  витрины  магазина,  где
пассажиры могли приобрести дорогие духи, спиртные напитки и  много  разных
ярких товаров местного производства. Он слегка позавтракал еще в самолете,
выпирать вроде не хотелось - рановато; ехать в Кингстон, даже если бы было
желание, - жарковато и далековато. Он промокнул вспотевшее лицо и шею  уже
мокрым от пота носовым платком, кратко и тихо выругался.
   Человек, убиравший мусор, делал это не спеша, апатично, с  невозмутимым
для жителей стран Карибского бассейна  спокойствием;  он  подбирал  каждый
обрывок бумаги, каждый оказавшийся не к месту предмет,  время  от  времени
опуская гибкую, как бы без костей, руку в ведро, чтобы побрызгать водой на
пыльный цементный пол. Через щели жалюзи влетел легкий ветерок,  принесший
запах мангровых деревьев, растущих на болотах, едва всколыхнул неподвижный
воздух и затих. В зале ожидания было лишь два пассажира, возможно кубинцы,
с багажом в сумках местного производства,  сделанных  из  волокон  листьев
тропических  растений.   Мужчина   и   женщина.   Они   сидели   рядом   у
противоположной стены,  уставившись  на  Джеймса  Бонда,  что  еще  больше
усугубляло и без того гнетущую атмосферу. Бонд встал и пошел в магазин. Он
купил газету "Дейли Глинер" и вернулся на свое место. Бонду нравилась  эта
газета, она была  непоследовательна,  набор  новостей  самый  престранный.
Почти вся первая полоса номера была посвящена новым  законам,  запрещающим
употребление,  продажу  и  выращивание  местной  разновидности  марихуаны.
Сенсационное сообщение о том, что де Голль только что объяв ил о признании
Францией красного Китая,  было  расположено  где-то  в  самом  низу.  Бонд
прочитал тщательно всю газету  -  краткие  "Сообщения  по  стране"  и  все
остальное, - сделал это намеренно, от отчаяния.
   В помещенном в том же издании гороскопе ему говорилось  следующее:  "Не
унывать! Сегодняшний день принесет сюрприз и исполнение заветного желания.
Но удачу надо заработать, стараясь не упустить свой шанс, как  только  он,
золотенький, бриллиантовый, возникнет,  и  тогда  надо  хватать  жар-птицу
обеими руками". Бонд мрачно улыбнулся. Маловероятно,  чтобы  он  напал  на
след Скараманги  в  свой  первый  же  вечер  в  Гаване.  Не  было  никакой
уверенности, что Скараманга вообще был там. Гавана - одно из последних его
пристанищ. В течение полутора месяцев Бонд гонялся за  этим  человеком  по
странам Карибского бассейна и Центральной Америки. Он опоздал  всего  лишь
на день и не застал его в Тринидаде, на несколько часов разминулся с ним в
Каракасе. И вот  теперь,  без  большого,  правда,  энтузиазма,  он  принял
решение попытаться провести разведку на родной для Скараманги  территории,
на почве для Бонда неблагоприятной, почти незнакомой, а потому враждебной.
Хорошо еще, что, находясь в Британской  Гвиане,  он  как-то  укрепил  свои
позиции и выправил  дипломатический  паспорт:  теперь  он  был  "курьером"
Бондом, направлявшимся в Гавану, чтобы,  согласно  официально  данным  ему
полномочиям, надлежащим образом оформленным в министерстве иностранных дел
правительства Ее Величества, забрать для Ямайки  дипломатическую  почту  и
вернуться обратно. Бонду даже дали на время знаменитую "серебряную борзую"
эмблему английских курьеров, существующую уже триста лет. Если  он  сумеет
выполнить свою работу и вовремя дать деру,  это,  по  крайней  мере,  хоть
какая-то н