ит
от способности сосредоточиться на порученном деле. "Дьявол, где  змея?..
Только что была - и уже исчезла..."
   Как бы в ответ на ее безмолвный вопрос  корабль  резко  и  неожиданно
накренился на правый борт. Мачту мотнуло так, что  ноги  Альтии  тут  же
слетели с обледеневшей опоры. Она повисла на руках - и  мгновенно,  даже
не размышляя, обвила рукой какой-то канат.  Внизу,  на  палубе,  капитан
Зихель  бешено  орал  на  охотников,  требуя,  чтобы  они  хоть   что-то
предприняли. Лучше всего - застрелили гнусную тварь, пока она на дно  их
не уволокла!.. Но едва охотники с луками ринулись к  одному  борту,  как
змея извернулась и наподдала корабль уже с другой стороны.  Наподдала  -
плохо сказано; это был  не  удар  наподобие  таранного,  скорее  сильный
толчок снизу вверх. Так акула пихает носом мертвое  тело,  плавающее  на
поверхности.., прежде чем слопать.
   Корабль снова жестоко мотнуло. Не все удержались на ногах.
   - Где  эта  гадина?  -  свирепо  завопил  капитан.  Альтия  и  другие
впередсмотрящие изо всех сил вглядывались в потемки. Ледяной  ветер  бил
ей в лицо, кругом вздымались волны, и в каждом изгибе гребня ей чудились
змеи. Но стоило вглядеться  как  следует  -  и  оказывалось,  что  ей  в
очередной раз примерещилось. Ничто так не подстегивает воображение,  как
страх.
   - Ушла! -  прокричал  кто-то  из  впередсмотрящих,  и  Альтия  только
молилась, чтобы парень оказался прав. Слишком долго уже все это длилось.
Слишком много дней и ночей непредсказуемых нападений, после которых  они
всякий раз сутками напряженно прислушивались к каждому всплеску.  Иногда
змеи всплывали и, извиваясь в воде, сопровождали  корабль,  держась  вне
досягаемости стрелков. Иногда являлось сразу полдюжины,  и  яркие  чешуи
переливались на зимнем солнце пурпуром и  синевой,  золотом  и  зеленью.
Иногда же - вот как сегодня  -  появлялось  единственное  чудовище...  И
издевалось над ними, легко играя их жизнями. Оттого змеи были для Альтии
далеко уже не внове. Когда-то,  верно,  это  была  поистине  легендарная
редкость; теперь они вовсю заплывали во Внутренний  Проход,  сопровождая
невольничьи корабли, а во Внешнем - прямо-таки кишели. Альтии доводилось
их видеть, еще когда она ходила в море  на  "Проказнице".  Но  всегда  -
издали. Они ни разу не пытались напасть. Оттого теперь,  когда  пришлось
познакомиться с их яростью накоротке, змеи стали казаться  ей  какими-то
новыми, незнакомыми существами.
   Корабль снова мотнуло. На сей раз - так резко, что Альтию  подбросило
в воздух, как тряпочную. Она опять повисла на руках, слушая,  как  внизу
отчаянно   бранились   матросы,   вповалку   свалившиеся   на    палубу.
Извернувшись,  Альтия  отчаянно  вцепилась  в  леера.  "Жнец"  продолжал
крениться, но в ближайшее время ей  ничего  не  грозило.  Змея,  похоже,
поднырнула под киль и боднула  судно  прямо  снизу,  отчего  оно  тяжело
завалилось на правый борт.
   - Держись! Держись! - кричали внизу. Это относилось не к ней. А потом
раздался пронзительный вопль.., почти сразу же оборвавшийся.
   - Она его съела!!! - в ужасе заголосил кто-то.
   Матросы окликали один другого, пытаясь выяснить, кому не повезло.
   - Ты видал? А ты?.. Кто это был?  Вот  прямо  так  и  схватил,  точно
спелую сливу! Вот что, оказывается, гадине надо...
   Корабль выпрямился. Альтия расслышала внизу голос Брэшена.
   - Кэп! - кричал он во все  горло.  -  Не  расположить  ли  сколько-то
стрелков на корме, чтобы эта тварь руль нам не откусила? Если она...
   - Давай! - рявкнул капитан Зихель.
   Последовал топот ног стремительно несущихся матросов. Альтия  мертвой
хваткой держалась  за  свой  неудобный  насест.  Ее  мутило,  но  не  от
сумасшедшего раскачивания корабля - от мысли о внезапной и стремительной
смерти, настигшей в ночи кого-то из моряков. А еще она была уверена, что
змея непременно вернется. И снова начнет кренить  и  раскачивать  судно.
Так мальчишка трясет садовое деревце, на котором вызрели вишни. Вряд ли,
впрочем,  у  гадины  хватит  силы  совсем  перевернуть   корабль..,   но
абсолютной уверенности в этом не было. Альтии  казалось,  берег  никогда
еще не был так далеко. Берег. Твердая земля, которая не уйдет неожиданно
из-под ног. Земля, в которой не таятся хищные чудища,  готовые  в  любой
момент вырваться на поверхность...
   Но деваться некуда - Альтия оставалась на своем посту, горько  жалея,
что не может разглядеть палубу под собой и то, что там происходило.  "Не
знаю и знать не хочу, кого там съели! - напомнила она себе. -  Я  должна
смотреть зорко и пристально. И, может быть,  выкрикнуть  предупреждение,
способное уберечь чью-то жизнь!"
   Ветер леденил сквозь одежду, унося  последние  крохи  тепла.  Утешало
лишь то, что при этом он еще и наполнял  паруса  "Жнеца",  толкая  судно
вперед. Скоро они покинут эти изобилующие  змеями  воды.  Скоро.  Скорей
бы...
   А ночь между тем делалась все  темнее.  Тучи  затягивали  и  луну,  и
звезды. Единственный свет, еще  остававшийся  в  мире,  горел  на  самом
корабле. Глядя вниз, Альтия смутно видела,  что  там,  на  палубе,  люди
вроде как обустраивали что-то, но  что  именно  -  различить  не  могла.
Альтия чувствовала себя крохотным паучком в необозримой паутине снастей.
Этому паучку приходилось  все  время  двигаться,  чтобы  не  замерзнуть.
Альтия продолжала смотреть  в  море,  силясь  увидеть  на  едва  заметно
мерцающей поверхности бурун, которому не полагалось там быть...
   Но вот пробили склянки, и к Альтии  поднялся  сменщик.  Она  поспешно
спустилась вниз по снастям, которые знала теперь наизусть  и  на  ощупь.
Как ни замучена была она холодом  и  усталостью  -  движения  все  равно
оставались легкими и проворными. Она по-кошачьи  спрыгнула  на  палубные
доски и чуть-чуть постояла у мачты, разминая онемевшие руки.
   Ей тут же вручили  полновесную  кружку  рома,  разбавленного  горячей
водой. Альтия подержала ее в руках, согревая ладони. Вот и кончилась  ее
вахта, и при других обстоятельствах она уже торопилась бы вниз, к своему
гамаку. Но не сегодня. По  всему  кораблю  шла  работа.  Люди  в  трюмах
проверяли и плотнее найтовили груз, чтобы он, упаси Боги,  не  сдвинулся
при новом нападении змей. А  на  палубе  охотники  мастерили  что-то  не
вполне понятное. Уже была приготовлена  уйма  соленого  мяса  и  саженей
<Сажень - здесь: морская сажень, старинная единица измерения  расстояний
и глубин. Существовали 6-футовая (1,829 м) и 7-футовая (2,14 м)  морские
сажени.> пятьдесят  прочного  троса.  Охотники  хохотали,  матерились  и
предрекали, что змея будет горько жалеть, что  вообще  увидела  "Жнеца".
Человек, погибший в пасти чудовища, был из их числа. Альтия  его  знала.
Даже работала с ним вместе на Тощих островах. И вот  теперь  его  больше
нет... Уразуметь это было очень трудно. Все произошло так внезапно...
   По личному мнению  Альтии,  брань  и  угрозы  охотников  были  пустым
звуком. Детской истерикой перед лицом неотвратимой судьбы. В необозримой
холодной ночи их гнев выглядел скорее жалким,  чем  грозным.  Альтия  не
верила, чтобы они сумели причинить змее хоть  какой-то  вред.  И  только
спрашивала себя, какая смерть хуже: тонуть ли в воде или быть съеденной?
Потом она отбросила все лишние мысли и впряглась в работу. На  палубе  в
беспорядке валялась всякая всячина, слетевшая с мест во время  ударов  и
резкого крена. Внизу, в трюмах, матросы налегали на помпы. Нет,  корабль
не дал течи, но они как следует черпнули бортом. И теперь  без  дела  не
остался никто.
   Ночь тянулась медленно, истекая, словно поток черной смолы.  Всеобщая
бдительность  выродилась  в  тупую  тревогу.  Наконец  все  было  заново
принайтовлено, ловушка изготовлена и приманка наживлена. Оставалось лишь
ждать... Альтия про себя задавалась вопросом,  надеялся  ли  кто-нибудь,
кроме охотников, что злобная тварь вернется  и  они  смогут  осуществить
свою месть. Вряд ли... У охотников вся жизнь крутилась вокруг  успешного
убийства зверья - а теперь они сами оказались в положении дичи,  которую
ловили и пожирали. Естественно, они не могли  легко  с  этим  смириться.
Единственный исход, который бы их устроил, - это возвращение змеи  и  ее
смерть. Только так мог быть восстановлен привычный и правильный  порядок
вещей.
   Матросы, наоборот, привычны были сознавать ежедневно и ежечасно,  что
жизни их рано или поздно достанутся океану. Для  них  величайшая  победа
заключалась уже  в  том,  чтобы  исхитриться  сказать  смерти:  "Приходи
завтра". Оттого моряки "Жнеца" думали не об отмщении, а  только  о  том,
как бы поскорее пересечь океан. Кто  не  был  непосредственно  занят  на
вахте - спал прямо на палубе, забившись во всякие  щели  и  закоулки,  -
чтобы и  товарищам  под  ноги  не  угодить,  и  не  укатиться  во  время
внезапного крена. А кто не мог даже и спать  -  смотрели  за  борт:  как
знать, вдруг впередсмотрящие да что-нибудь прозевают!
   Альтия тоже устроилась возле фальшборта и стала смотреть в черноту, и
спустя время к  ней  присоединился  Брэшен.  Ей  даже  не  потребовалось
оглядываться, чтобы мгновенно понять: это был именно  он.  Должно  быть,
слишком привыкла к его манере двигаться, к его поступи.  А  может,  сама
того не осознавая, уловила в воздухе его запах.
   - Все будет хорошо, - пообещал он вполголоса. Он смотрел мимо  Альтии
- в ночь.
   - Конечно, - отозвалась она, впрочем, без  большой  убежденности.  И,
как ни велика  была  опасность,  грозившая  кораблю  и  команде,  Альтия
нипочем не могла отделаться от неловкости, с некоторых пор  охватывавшей
ее в присутствии Брэшена. Она  дорого  дала  бы  за  то,  чтобы  обрести
способность бесстрастно припомнить все их деяния и разговоры той  ночью.
Что было  тому  виною  -  отравленное  пиво?  удар  по  голове?  циндин,
наконец?.. - но полной уверенности в истинности собственных воспоминаний
у нее отнюдь не было. Начать с того, что  она,  хоть  тресни,  не  могла
взять в толк, какая муха укусила ее поцеловать Брэшена. А ведь с того-то
поцелуя все началось...
   - Ну как ты? - спросил он очень  тихо.  Простой  вопрос  нес  в  себе
гораздо больше смысла, чем могло показаться со стороны.
   - Очень  хорошо.  Спасибо.  А  ты?  -  явила  Альтия  безукоризненную
вежливость.
   Он усмехнулся. Она не видела его лица в темноте  -  почувствовала  по
голосу.
   - Я - прекрасно. Вот прибудем в Свечной, и все кончится,  как  дурной
сон. Будем пить вино и смеяться над нашими приключениями...
   - Возможно, - нейтральным тоном отозвалась она.
   - Альтия... - начал он. Но тут палуба ушла у них из-под ног  и  стала
вздыматься. Альтия что было сил вцепилась в фальшборт и повисла на  нем.
Вот корабль резко накренился в  обратную  сторону,  и  море  устремилось
Альтии прямо в лицо...
   - Держись подальше от борта! - рявкнул Брэшен. И опрометью умчался на
ют, крича на бегу:
   - Бросайте! Бросайте за борт, пусть жрет!!!
   Палуба у Альтии под ногами явно стремилась занять отвесное положение.
Где-то рядом слышались выкрики матросов, то яростные, то  полные  ужаса.
Потом закричал сам корабль. Это был жуткий скрежет дерева, привыкшего  к
поддержке воды, - и вот  теперь  его  выпихивали  из  этой  самой  воды.
Податливость обшивки, всегда  помогавшая  "Жнецу"  выдерживать  удары  и
давление волн, теперь обратилась против  него.  Альтия  почти  физически
ощущала боль корабля, от носа до кормы испытывавшего неестественное  для
него напряжение. Над головой стонали снасти,  хлопали  паруса...  Альтия
уже не цеплялась за фальшборт, а сидела, скорчившись, на его  внутренней
стороне. Палуба же превратилась в неприступный откос:  гладкая,  отлично
надраенная - ни за что не ухватишься, не отползешь подальше от  борта...
Черная вода совсем рядом с Альтией внезапно вскипела: змея била хвостом,
отыскивая точку опоры.
   Сверху прозвучал человеческий крик  -  яростный,  но  и  беспомощный.
Кто-то не удержался и летел вниз, скользя по вставшей дыбом  палубе  как
раз в ее сторону. Альтии, впрочем, ничто  не  грозило.  Человек  катился
мимо. Если она останется на месте, он ее не заденет. Сейчас он  ударится
о фальшборт и, скорее всего, вывалится в воду. Но ее  не  заденет.  Если
только она останется сидеть, как сидит...
   Но она не осталась сидеть. Она разжала одну руку и потянулась к нему.
Вот он врезался в фальшборт, Альтия  схватила  его  за  шиворот...  И  в
следующий миг они повисли за бортом уже оба.  Их  связывала  с  кораблем
только судорожная хватка Альтии, вцепившейся в фальшборт одной  рукой  и
ногами.
   -  Не-е-е-ет!  -  простонала  она  вслух.  Все   мышцы   трещали   от
запредельного напряжения. Двое людей отчаянно цеплялись друг за дружку и
за корабль. Мужчина так стиснул Альтию, что еще немного - и переломал бы
ей кости. Он инстинктивно пытался вскарабкаться на борт по ее телу. Вода
под ними так и клокотала...
   С кормы долетел дружный мужской рык. Согласное усилие множества рук -
и вот за борт полетела большая сеть,  набитая  жирным  котиковым  мясом.
Боковым зрением Альтия приметила цепь,  струившуюся  за  сетью..,  потом
потянулся трос. Мясо едва успело коснуться воды, как  навстречу  ему  из
пучины  вынырнула  необъятная,  широко  разинутая  пасть   и   заглотила
приманку.  Сверкнул  изгиб  чешуйчатой  шеи,  блеснул   громадный   глаз
чудища.., и все исчезло.
   На  корме  разразились  торжествующим  криком.  Альтия  узнала  голос
Брэшена:
   - Подсекай! Подсекай!.. Стопори!..
   Деревянный откос над  головой  начал  вновь  превращаться  в  палубу.
Корабль выпрямлялся столь же стремительно, как и кренился. Трос  змеился
по палубе с такой быстротой, как если бы они бросили якорь. Альтия и  ее
товарищ по несчастью повисли животами на фальшборте и,  отчаянно  дрыгая
ногами,  наконец-то  перевалились  внутрь.  В  это  время   трос   резко
натянулся, а корабль содрогнулся всем корпусом: змея оказался на  крюке.
Впрочем, кто кого поймал - это  еще  как  посмотреть.  Раздался  громкий
треск  дерева:  солидный  брус,  к  которому  была  прикреплена  снасть,
сорвался со своего места и выпорхнул за борт.  Следом,  выломав  попутно
изрядный участок фальшборта, вылетела гирлянда привязанных бочек. Пустые
бочки исчезли под водой,  потонув  точно  камни...  Вся  команда  дружно
бросилась к бортам - смотреть,  что  получится.  Замерев  в  напряженном
молчании, моряки высматривали сгинувшую змею.
   - Не навсегда ж она  занырнула...  -  очень  тихо  произнес  один  из
охотников. - С бочками-то.., да с крюком в глотке...
   "Тебе-то откуда знать, на  что  способна  морская  змея,  на  что  не
способна!" - возмутилась про себя Альтия. Могут  или  нет  эти  страшные
зубы перекусить цепь-поводок, соединяющий  мясо  и  бочки?..  Альтия  не
удивилась бы, если бы чудовище уволокло трос и бочки на самое дно океана
- и даже не заметило, что ему пришлось их тащить...
   Как бы в ответ на ее мысли с другого борта корабля долетел крик:
   - Вон они, вон они!.. Только что всплыли! И опять вниз ушли!..
   - Значит, - пробормотала Альтия, - это все-таки змея, а не змей...
   И побежала смотреть, но, как и других любопытных, ее одернул  возглас
старпома:
   - Эй, лодыри, хватит глазеть! Когти рвать надо,  пока  змеюке  не  до
нас!
   - Так мы что, ни гоняться, ни добивать не будем? - изумился кто-то из
охотников. - Неужели неохота стать первыми, кто притащит в порт шкуру  и
голову морского змея? Да за одни рассказы  об  этом  нас  целый  год  по
тавернам стали бы бесплатно поить...
   - Я лучше просто живым в ближайший порт доберусь, - отрезал  старпом.
- А ну, лежебоки, все наверх! Паруса ставить!..
   - Кэп!.. - взмолился охотник.
   Капитан Зихель внимательно смотрел туда,  где  они  в  последний  раз
видели змея. Вся его  поза  излучала  такую  отчетливую  ненависть,  что
Альтия догадалась: ему смерть как хочется пуститься в  погоню.  И  гнать
хищную тварь с безмозглым упорством ищейки, бегущей  по  свежему  следу.
Альтия стояла молча и неподвижно и боялась даже дышать. Только изо  всех
сил внушала капитану: "Нет, нет, нет, нет, нет..."
   Приободрившиеся  охотники  истолковали  молчание  капитана  как  знак
согласия  и  уже  судачили  о  гарпунах  и   вельботах,   когда   Зихель
встряхнулся, точно пробуждаясь от сна.
   - Нет, - сказал он негромко и с сожалением. Потом повторил  громче  и
тверже:
   - Нет! - И пояснил:
   - Нам нельзя идти на такой неоправданный риск.  У  нас  груза  полные
трюмы, и мы не можем позволить себе его  потерять.  А  кроме  того...  Я
слыхал, что даже простое прикосновение к шкуре морского змея  парализует
все мышцы, и человек умирает... Да пусть оно катится на все тридцать два
румба, это отродье бездны!  Все  равно  подавится  мясом,  застрявшим  в
глотке, и, надеюсь, помрет. Конечно, если  тварь  вернется  и  попробует
снова напасть, мы будем биться любым оружием, какое только найдется.  Но
пока этого не произошло - давайте-ка отсюда убираться!
   Альтия внутренне ожидала, чтобы моряки, услыхав такую команду, дружно
ринулись по местам, но, к ее некоторому удивлению, матросы  повиновались
медленно и неохотно. Все оглядывались на черную воду в  том  месте,  где
погрузилось чудовище. Охотники в открытую и без стеснения выражали  свое
недовольство. Одни, матерясь, со стуком бросали луки на палубу,  другие,
наоборот, напоказ держали стрелы на тетивах, готовые утыкать  ими  змея,
буде он снова всплывет. Альтия полезла  вверх  по  снастям,  молясь  про
себя, чтобы змей больше не приближался.
   Тем временем где-то на самом что ни  есть  отдаленном  краю  мира  из
океанских глубин готовилось  выплыть  солнце.  На  горизонте,  там,  где
предстояло появиться дневному светилу, уже серела  узенькая  полоска.  И
почему-то - хотя у нее не имелось ни малейшего основания  так  думать  -
Альтия была уверена: если солнце встанет прежде, чем  вернется  змей,  -
корабль будет спасен. Наверное, просто она истосковалась по свету в этой
бесконечной  ночи.  Настанет  день   -   и   положит   конец   непомерно
затянувшемуся кошмару...
   ...Змей вырвался из воды неподалеку от  корабля,  точно  вставшее  на
дыбы  бревно,  подхваченное  водоворотом.  Чешуйчатое  создание   трясло
головой, бешено разевая пасть в  попытках  избавиться  от  крюка.  Грива
хлестала его по шее, а из пасти клочьями летела кровавая  слизь.  Жгучие
капли достигали парусов "Жнеца". Одна шмякнула Альтию по  щеке.  Девушка
закричала  от  боли  и  смахнула  каплю  рукавом.  От  места  ожога  уже
распространялось жуткое онемение. Раздались еще крики, и она поняла:  не
одной ей досталось. Альтия приросла к  снастям  и  попыталась  сохранить
остатки спокойствия. Убьет ее эта гадость? Или не убьет?..
   Охотники торжествующе завопили и перебежали все к одному борту.  Змей
буквально стоял на хвосте, силясь освободиться от коварной приманки. Его
зубы скрежетали о цепь, рядом на волнах подпрыгивали  бочки.  В  воздухе
запели стрелы, со свистом полетели тяжелые гарпуны... Одни не  долетели,
другие промазали, но сколько-то угодило в цель. Змей громко затрубил  от
боли  и  опрокинулся  в  воду.  Голос  у  него  оказался  пронзительный,
напоминающий женский визг, а не рев быка, как можно было бы ожидать. Вот
он снова нырнул, и поплавки-бочки ушли под воду с ним вместе.
   Один из матросов, взобравшихся выше Альтии,  издал  нечленораздельное
завывание.., и полетел вниз. Он ударился о рей  недалеко  от  нее,  чуть
приостановился в падении, и она даже успела ухватить его за рукав...  Но
обмякшее тело соскользнуло и рухнуло, оставив у нее в кулаке  опустевший
рукав. Альтия слышала, как далеко внизу несчастный  врезался  в  палубу.
Потом присмотрелась к бесформенному клоку у себя в руках и увидела,  что
толстая ткань была вся  изъедена,  точно  сито.  Примерно  так  выглядит
шерсть, побитая молью... "Что с лицом-то моим будет?!!" -  пронеслось  у
нее в голове. Но эту мысль тут же смела другая, гораздо более важная,  и