а к тебе, ты мне  чего  только
не рассказывал...
   - Больше врал, наверное. Я и этого толком не помню. А может, тогда  я
что-то еще помнил, но теперь позабыл. Мне кажется, у меня в  голове  все
расплывается.., больше и  больше.  Брэшен  говорит,  это,  должно  быть,
оттого, что пропал мой судовой журнал. Он тоже  считает,  что  раньше  я
лучше помнил собственное прошлое.
   Она не смогла скрыть удивления:
   - Брэшен?..
   - Да, он тоже мой друг, - бросил Совершенный  как  бы  между  прочим.
Почему-то ему доставило удовольствие ее изумление  от  известия,  что  у
него, оказывается, есть еще друзья  кроме  нее.  Люди,  приходившие  его
навестить, почему-то полагали, что он должен страшно  радоваться  им,  и
каждый считал  себя  единственным,  кто  с  ним  знается.  И  вообще  им
казалось, будто он никогда не знал никого, кроме них...  С  какой  стати
они вообразили, что у старой развалины вроде него совсем не  может  быть
друзей?
   - Ну да... Брэшен, - проговорила Альтия после некоторой заминки. -  А
я ведь знаю его. Он служил на корабле у моего отца.
   -  Конечно.  Как  бишь  ее...  Проказница.  Как  она  поживает?   Уже
пробудилась?
   - Да.., да. Всего два дня назад.
   - В самом деле? Ну и что в таком случае ты тут делаешь? Тебе вроде со
своим собственным кораблем следовало бы быть...
   Он уже знал от Брэшена всю  эту  историю,  но  решил  доставить  себе
удовольствие и послушать ее еще разок - от Альтии.
   - Я бы там и была.., если бы могла, - ответила  девушка  неохотно.  -
Мне очень не хватает ее. Я бы хотела оказаться с ней прямо сейчас...
   Откровенность Альтии застала Совершенного врасплох.  Он  ведь  привык
видеть в людях лишь способность причинять боль - но  не  испытывать  ее.
Эти счастливые создания имели полную свободу передвигаться  и  могли  по
своему собственному желанию обрывать свою жизнь...  Возможно  ли,  чтобы
Альтия вправду чувствовала всю  ту  боль,  которую  он  распознал  в  ее
голосе?.. В дальних лабиринтах его памяти  на  миг  ожило  воспоминание:
мальчик,  стосковавшийся  по  дому,  горько  плакал  на   своей   койке.
Совершенный заставил себя не думать об этом.
   - Расскажи, - обратился он к Альтии. Не то чтобы  очень  уж  хотелось
выслушивать историю ее горестей, просто так легче было поменьше думать о
своих собственных бедах.
   Он несколько удивился, когда она вправду  начала  свои  рассказ.  Она
говорила долго, не утаивая подробностей. Альтия поведала обо всем - и  о
том, как Кайл Хэвен по сути предал доверившуюся ему  семью,  и  о  своей
безысходной скорби  по  поводу  кончины  отца.  Совершенный  слушал  ее,
чувствуя, как уходит последнее тепло послеполуденного  солнца,  сменяясь
вечерним холодком. В какой-то момент Альтия покинула камень, на  котором
сидела, и прислонилась спиной  к  его  серебристой  деревянной  обшивке.
Вначале он предположил, что она  поступила  так  в  поисках  тепла,  еще
сохранявшегося в деревянных досках, но потом ощутил,  что  прикосновение
ее тела придало новый смысл ее словам,  подарило  сопричастность  к  тем
чувствам, о которых она рассказывала... Все было почти так, как если  бы
они были родственниками. Интересно, понимала ли она, что тянется к  нему
за сочувствием, как если бы он  был  ее  собственным  живым  кораблем?..
"Скорее всего нет, -  безжалостно  оборвал  он  собственную  надежду.  -
Просто я ей где-то как-то  напоминаю  Проказницу,  вот  она  и  пытается
совершить такое же взаимопроникновение. И все. А вовсе не потому, что  я
- это я..."
   Так-то. Собственно он сам - Совершенный - не нужен был никому.
   Он постарался это  запомнить.  И  оттого  сумел  остаться  спокойным,
когда, выложив ему все и помолчав немного, Альтия сказала:
   - Знаешь.., мне негде сегодня переночевать. Можно, я посплю у тебя на
борту?
   Он предупредил:
   - Там, наверное, грязно и плохо  пахнет...  Хотя  ты  не  думай,  мой
корпус пока еще не разваливается. Просто мне некуда деться  от  сырости,
песка и насекомых...
   - Да ладно, Совершенный, меня этим не запугаешь. Уж где-нибудь  сухой
уголок да найду.
   - Тогда давай, -  согласился  он.  И  постарался  спрятать  в  бороде
проказливую ухмылку:
   - Если, конечно, тебя не смутит общество  Брэшена.  Он  тут  у  меня,
видишь ли все время ночует
   - Что?.. - Судя по голосу, такая новость ее не слишком обрадовала.
   -  Он  приходит  ночевать  почти  всякий  раз,  когда   его   корабль
останавливается в порту. И всякий раз по одной и той же причине. В самую
первую ночь он обязательно напивается, а  потом  обнаруживает,  что  час
слишком поздний. Ему делается неохота платить за несколько часов сна как
за целую ночь, и вообще,  здесь  он,  понимаете  ли,  чувствует  себя  в
безопасности. Он  обязательно  рассказывает  мне,  что  вот  ужо  начнет
откладывать  деньги  из  своих  заработков:  дескать,  сегодня   чуточку
поиздержался, но это только сегодня, а  когда-нибудь  он  точно  накопит
достаточно,  чтобы  изменить  свою  жизнь.   -   Совершенный   помедлил,
наслаждаясь потрясенным молчанием собеседницы - Ну и, конечно, ничего  с
этим у него не получается. Назавтра он опять является  "на  кочерге",  с
изрядно полегчавшими карманами.., и так  далее,  пока  деньги  вовсе  не
кончатся. А как все в корень пропьет -  идет  наниматься  на  первый  же
корабль, где его соглашаются взять. И опять отправляется в плавание!
   - Совершенный, - мягко поправила его Альтия. - Может, ты и  прав,  но
это было давно.  Брэшен  с  тех  пор  успел  много  лет  проработать  на
"Проказнице". А когда мы приходили в Удачный, он во время стоянок так  и
жил на борту.., или я не права?
   - Ну.., да, верно, конечно.  Я  имел  в  виду  -  раньше.  В  прежние
времена. А теперь снова... - И, сам того не желая, сознался:
   - Время, знаешь ли, петляет и запутывается узлами, когда ты слепой  и
сидишь в одиночестве...
   - Догадываюсь... - Альтия откинула голову, прислонившись  затылком  к
его доскам, и глубоко вздохнула. - Пожалуй,  пойду  поищу  себе  уголок,
пока совсем не стемнело.
   - Пока совсем не  стемнело...  -  медленно  повторил  Совершенный.  -
Значит, еще не вполне темно?
   - Да. Ты же знаешь, какие долгие сумерки летом. Но вот у тебя внутри,
наверное, уже как в погребе, так что не обращай внимания, если  я  вдруг
споткнусь.  -  Она  неловко  помедлила,  потом  подошла  прямо  к  нему.
Накрененный  корабль  лежал  зарывшись  в  песок,  и  она  легко  смогла
дотянуться до его руки. Погладила ее, потом пожала:
   - Спокойной ночи, Совершенный. Спасибо тебе.
   Он отозвался:
   - Спокойной ночи. - И добавил:
   - Да, кстати. Брэшен спит в капитанской каюте.
   - Ага. Спасибо еще раз.
   Альтия полезла на борт, путаясь  в  юбках.  Он  слышал,  как  шуршала
ткань. Ткани было много,  и  она  заметно  сковывала  движения  девушки,
пробиравшейся по наклонной палубе ко входу в грузовой трюм.  "Когда  она
была маленькой девочкой, она была такой ловкой..." В одно  достопамятное
лето она едва ли не каждый день приходила  его  навестить.  Ее  дом  был
где-то там, на склоне горы, как раз над ним; она вроде рассказывала, что
сперва идет по лесу, обходя двор, а потом спускается к нему с  береговых
скал. В то лето маленькая  Альтия  досконально  изучила  его,  играя  на
палубах и внутри. Она воображала его своим собственным кораблем. А  себя
- его  капитаном.  И  все  было  прекрасно..,  пока  в  один  далеко  не
прекрасный день об этих играх не  прослышал  ее  папенька.  Он  выследил
дочку и застал ее за дружеской беседой с проклятым кораблем. Ох, как  же
он наорал на обоих!.. А потом погнал дочку  домой,  подстегивая  прутом.
Долго же после этого она не появлялась на берегу... Потом все же пришла,
но с тех пор их свидания стали редкими и короткими - то под вечер, то на
рассвете...
   Однако в то единственное лето они дружили. Дружили по-настоящему...
   И, похоже, она по сию пору неплохо помнила, что где у его внутри. Она
уверенно пробиралась во мраке, пока не достигла кубрика на  корме,  где,
бывало, команда  развешивала  свои  гамаки.  Странно..,  ее  присутствие
внутри начало что-то пробуждать в его памяти. Креншо. У него были  рыжие
волосы, и он все время ворчал из-за еды.  Он  умер  там,  в  кубрике,  и
тесак, оборвавший его жизнь, оставил на переборке глубокий след, и кровь
впиталась в дерево...
   Альтия свернулась клубочком в уголке на полу. Сегодня ночью ей  будет
холодно... Его корпус в  самом  деле  не  гнил,  но  сырость  оставалась
сыростью. Совершенный чувствовал, как она лежит внутри, такая  маленькая
по сравнению с ним. Лежит и не спит... Наверное, ее глаза  открыты,  она
вглядывается в темноту...
   Текло время. Может, прошла всего минута, а  может,  и  большая  часть
ночи.   Трудно   сказать...   Совершенный    услыхал    шаги    Брэшена,
приближавшегося к нему вдоль берега. Корабль отлично знал  его  походку.
Знал и привычку подвыпившего моряка бормотать  себе  под  нос  на  ходу.
Нынче в голосе Брэшена явственно звучала тревога - из  чего  Совершенный
заключил, что у его приятеля кончаются деньги.  Завтра  он  долго  будет
предаваться самобичеванию, кляня  себя  за  непроходимую  глупость..,  а
потом отправится спускать оставшиеся  гроши.  После  чего  задумается  о
новом выходе в море...
   "Пожалуй, я буду  даже  скучать  по  нему..."  Человеческое  общество
волновало и развлекало Совершенного. Правда, те же самые  люди  порядком
надоедали ему и временами были назойливы.  Может,  дело  в  том,  что  и
Альтия, и Брэшен заставляли его думать кое о чем таком, о чем  он  вовсе
не желал размышлять?..
   - Привет, Совершенный! - окликнул его, подходя  вплотную,  Брэшен.  -
Прошу разрешения подняться на борт.
   - Разрешение даю. Кстати, здесь Альтия Вестрит.
   Воцарилась тишина. Совершенный  очень  ярко  представил,  как  Брэшен
стоит там внизу и таращит на него глаза. Потом моряк хрипло спросил:
   - Она что, меня тут разыскивала?
   - Не тебя, а меня. - Ответив таким образом, Совершенный испытал ни  с
чем не сравнимое наслаждение. - Ее, видишь ли  выгнали  из  дому,  и  ей
больше некуда податься. Вот она и пришла.
   - Та-ак... - Брэшен вновь помолчал. - Что ж, меня  это  не  удивляет.
Надеюсь, она скоро сдастся и вернется в семью. Это самое умное, что  она
может сделать. Хотя, полагаю, она не слишком скоро  это  поймет...  -  И
Брэшен смачно зевнул. Потом спросил:
   - А она знает, что я живу на борту?
   Он спросил осторожно и как бы  невзначай.  Ему  явно  очень  хотелось
услышать в ответ "нет".
   - Конечно, знает, - как ни в чем не бывало ответил Совершенный.  -  Я
сказал ей, что ты занял каюту капитана, и посоветовал найти какое-нибудь
другое пристанище.
   - Вот как. Что ж..,  хорошо.  Хорошо...  Ладно,  спокойной  ночи.  Я,
честно говоря, просто с ног валюсь.
   - Спокойной ночи, Брэшен. Добрых тебе снов.
   Очень скоро моряк оказался "у себя" -  в  капитанской  каюте.  Вскоре
Совершенный  услышал,  как  свернувшаяся  калачиком  Альтия   потихоньку
поднимается на ноги. Она старалась двигаться как можно бесшумней, но  от
Совершенного внутри его собственного корпуса не могло укрыться ничего.
   Добравшись наконец до кормовой каюты, где висел гамак Брэшена, Альтия
помедлила перед дверью. Потом очень осторожно постучала.
   - Брэш?.. - окликнула она вполголоса.
   - Что? - немедленно отозвался моряк.  Голос  у  него  был  совсем  не
сонный. Человек,  разбуженный  посреди  сна  или  как  раз  собиравшийся
заснуть, разговаривает совершенно не так.  Неужто  он  ждал  ее?  Неужто
вправду думал, что она придет к нему?..
   Альтия набрала в грудь побольше воздуху.
   - Можно поговорить с тобой?
   Он хмыкнул:
   - А что, у меня выбор есть?
   "Это у них шутка такая", - понял корабль, ибо Альтию грубоватый ответ
ничуть не смутил. Она взялась было за ручку  двери..,  но  вместо  того,
чтобы открыть ее, лишь приблизила к ней  лицо  и  стала  говорить  через
дверь.
   - У тебя там есть свечка или фонарь?
   - Нет. Это все, что ты хотела узнать?
   Тон его сделался довольно-таки бесцеремонным. Альтия ответила:
   - Я просто предпочитаю видеть лицо человека, с которым говорю.
   - А зачем тебе? Ты и так знаешь, как я выгляжу.
   - Ну и невозможным же типом ты делаешься, когда выпьешь...
   - Я - только когда выпью. А ты все время невозможная.
   Альтия, кажется, начала раздражаться.
   - И какого рожна я пытаюсь с тобой по-человечески говорить...
   - Вот в этом мы сходимся, -  буркнул  Брэшен  как  бы  в  сторону,  а
Совершенный внезапно задумался, понимают ли эти двое, сколь ясно и четко
он слышит каждое их слово, каждое движение, каждый  вздох.  Догадываются
ли они, что рядом присутствует невидимый свидетель  их  беседы?  Или  им
кажется, будто они совершенно одни?..
   Он подозревал, что по крайней мере Брэшен разговаривает еще и с ним.
   Альтия тяжело вздохнула и прижалась лбом к разделявшей их двери.
   - Мне не с кем поговорить, кроме  тебя...  А  мне  это  необходимо...
Слушай, можно мне войти? Терпеть не могу кричать через дверь...
   Он неохотно отозвался:
   - Входи, не заперто.
   И даже не пошевелился в своем гамаке.
   Альтия растворила дверь каюты. Постояла в нерешительности на пороге -
и стала ощупью пробираться вдоль стены, держась за нее, чтобы не  упасть
на наклонном полу.
   - Брэшен! Где ты?
   - Я тут, в гамаке. Сядь лучше, а то сейчас загремишь.
   Вот  и  вся  учтивость.  Альтия  села,  упираясь  ногами  в   пол   и
прислонившись спиной к переборке.
   - Брэшен... - начала она. - Дело в том, что... За эти два дня вся моя
жизнь пошла прахом. И я не знаю, что мне теперь делать.
   - Отправляйся домой. - В его голосе не было  никакого  сочувствия.  -
Сама знаешь: рано или поздно придется. И чем больше ты это затянешь, тем
круче с тобой обойдутся. Так что лучше отправляйся прямо сейчас.
   - Легко сказать, а вот на деле... Я думала,  ты  поймешь.  Сам-то  ты
небось домой не вернулся.
   Брэшен горько и коротко рассмеялся.
   - Разве?.. Я попытался. Они просто вышвырнули меня обратно на  улицу.
А все потому, что не сразу к ним прибежал.  Вот  так.  Короче,  послушай
доброго совета и топай домой, пока еще  можно.  Попресмыкайся  немножко,
поваляйся в ногах.., и будет у тебя кров над головой и еда  на  тарелке.
Смотри - опоздаешь, привыкнут они к жизни без паршивой овцы в семье.., и
уже не пустят тебя на порог, сколько бы ты ни умоляла.
   Альтия долго молчала... Потом спросила:
   - С тобой действительно было именно так?
   Он мрачно ответил:
   - Нет, конечно. На ходу сочинил.
   - Извини, - вздохнула она. И продолжала чуть более решительно:
   - Но как же мне вернуться? Я не могу.., по крайней мере до  тех  пор,
пока Кайл дома. И даже когда он отчалит.., если я пойду туда, то  только
ради того, чтобы забрать свои вещи.
   Брэшен заворочался в гамаке.
   - Имеешь в виду свои платья  и  побрякушки?  В  память  о  детстве?..
Может, любимую подушечку?..
   - И еще свои драгоценности. Чтобы продать их, если придется.
   Брэшен приподнялся на локте. Потом снова откинулся на плетеную сетку.
   - Что касается вещей - ты очень скоро поймешь, что не сможешь таскать
их всюду с собой. Так что можешь  не  беспокоиться:  пускай  лежат,  где
лежали. Драгоценности... Отчего не вообразить, что ты их уже  забрала  и
уже продала одну за другой.., тягостное, кстати, занятие.., и вырученные
деньги закончились, так что  надо  наконец  посмотреть  жизни  в  глаза.
Представь себе, что так и произошло. И время сбережешь, и ценности какие
ни есть все  целей  будут.  Если  Кайл  еще  не  позаботился  понадежней
запереть твое барахло...
   Тишина, сопроводившая это горько-жизненное рассуждение Брэшена,  была
некоторым  образом  темней  той  лишенной  звезд  пустоты,   в   которую
всматривался Совершенный. Потом Альтия  заговорила  снова,  и  ее  голос
прозвучал жестко.
   -  Полагаю,  ты  прав,  -  сказала  она.   -   Мне   следует   что-то
предпринимать, а не сидеть и ждать, пока что-то случится. Я  хочу  найти
работу... А единственное известное мне ремесло - это служба на  корабле.
К тому же для меня это единственный способ вновь попасть на  Проказницу.
Но кто ж меня наймет, пока я хожу в этой одежде...
   Брэшен презрительно фыркнул:
   - Да посмотри ж ты на вещи как они есть! Не в тряпках дело  -  просто
ты баба, и именно поэтому никто тебя не наймет! Все одно к одному против
тебя, неужели не ясно? Ты - баба, ты - дочь Ефрона  Вестрита..,  и  Кайл
Хэвен вряд ли бросится целовать того, кто возьмет тебя на работу!
   Альтия очень тихо спросила:
   - Ну а моя фамилия-то тут при чем? Почему  мне  нельзя  быть  дочерью
Ефрона Вестрита?.. Он был очень хорошим человеком...
   - Правильно. Хорошим. Очень хорошим... - Голос  Брэшена  на  какое-то
время смягчился.  -  Просто..,  если  уж  ты  родилась  дочерью  старого
торгового семейства.., очень нелегко  перестать  ею  быть.  Сыном  тоже,
кстати... На взгляд стороннего человека торговцы Удачного - самый что ни
есть нерушимый союз. Но мы-то с тобой - мы оба оттуда,  изнутри.  И  это
обстоятельство нас губит. К примеру  -  вот  ты  Вестрит,  так?  Значит,
какие-то семейства сотрудничают с твоим и на том богатеют, другие с  ним
изо всех сил состязаются, а третьи как-то связаны либо с одними, либо  с
другими.., строго говоря, никто никому не  враг.  Но  когда  ты  пойдешь
искать работу, будет скорее всего так же, как было  со  мной.  "Так  как
тебя зовут? Брэшен Трелл?.. Уж не сын ли  ты  Келфа  Трелла?  А  почему,
мальчик мой, ты не работаешь на свою  собственную  семью?  Ах,  ушел  из
дому? Ну знаешь ли, как бы не нажить мне врага в лице  твоего  папеньки,
если я тебя найму. Так что иди себе подобру-поздорову..." Ну не то чтобы
мне всякий раз говорили нечто подобное прямо в открытую,  чаще  на  тебя
смотрят и просят зайти денька этак через четыре, ты являешься..,  а  их,
видите ли, нет дома. Это я говорю о доброжелателях твоего  семейства.  А
те, кто с ними не ладит, тем более тебя не возьмут, потому что  им  одно
удовольствие втоптать тебя в грязь.
   По ходу этой речи Брэшен говорил все  медленнее.  "Хочет  заснуть,  -
сообразил  Совершенный.  -  Сам  себя  убалтывает,  есть  у  него  такая
привычка. Небось уже забыл, что Альтия рядом сидит..." За  долгое  время
общения корабль успел привыкнуть  к  нескончаемым  монологам  Брэшена  -
парень, что греха таить, любил вслух пожаловаться на судьбу и без устали
перечислял обиды и несправедливости,  которые  ему  пришлось  когда-либо
вытерпеть. Под настроение, впрочем,  он,  бывало,  разражался  столь  же
цветистыми  обвинениями  в  собственный  адрес,  ядовито   рассуждая   о
беспросветной глупости некоего Брэшена, существа поистине бесполезного и
пустого...
   Альтия обиженно поинтересовалась:
   - Так как же ты все-таки выжил?
   - А очень просто. Отправился туда, где мое имя никого  не  волновало.
Первый корабль, на который  я  попал,  был  калсидийским.  Им  там  было
плевать, кто я такой, - лишь  бы  работал  побольше,  а  денег  требовал
поменьше...  Самое  гнусное  сборище  ублюдков,  в  какое  я  когда-либо
попадал. Я был зеленым пацаном, но хоть бы раз какое-то  снисхождение!..
Я и удрал с корабля в первом же порту, где мы причалили. И ушел в море в
тот же самый день, но уже на другом судне. Не сказать,  чтобы  там  было
намного лучше - но все-таки. А  потом...  -  Брэшен  внезапно  умолк,  и
Совершенный готов был решить, что моряк задремал. Он слышал, как  Альтия
возилась на полу, пытаясь найти  более  удобное  положение.  Тут  Брэшен
заговорил снова:
   - В общем, когда мы вернулись в Удачный, я был уже опытным  матросом.
Да, опытным и закаленным. И что ты думаешь?  Столкнулся  все  с  тем  же
самым проклятием. Для всех здесь я по-прежнему был "сыном  Трелла"  -  и
точка. Я-то, дурак,  думал,  будто  кое-чего  в  жизни  уже  добился.  Я
действительно пришел к отцу и сделал попытку с ним  помириться.  Но  мои
достижения