о  собирались  расправиться
именно со мной. Ты хочешь сказать, что меня больше не собираются убивать?
     -  Убивать?  Тебя,  скорее,  посадят  в  священную  пещеру  и   будут
девственниц  приносить  в  жертву.  Жаль,  напрасная  трата.   Уж   я   бы
распорядился.
     - Я буду передавать их тебе. О, Кадал, как я рад тебя видеть! Как  ты
сюда попал?
     - Я только вернулся к воротам монастыря, как  явились  они  за  твоей
матерью. Услышал, как спрашивали ее и сказали, что ты находишься у них,  а
завтра при первых петухах они повезут вас обоих к  Вортигерну.  Полночи  я
искал Маррика, другую половину  ночи  -  приличную  лошадь,  но  напрасно.
Пришлось довольствоваться  купленной  тобой  развалиной.  Даже  при  ваших
темпах я отставал от вас на день. Ну да ладно. В  конце  концов  я  здесь,
приехал вчера вечером. Дворец  гудел,  как  разворошенный  улей.  -  Кадал
хохотнул. - Мерлин то, Мерлин се, тебя называют уже королевским  пророком!
Когда сказал, что я твой слуга, меня никак не могли сюда довести.  Похоже,
что чародеев твоего класса еще не научились обслуживать. Что-нибудь поешь?
     - Нет, да. Да, пожалуй. Я голоден. Подожди, ты  сказал,  что  приехал
сюда вчера? Сколько же я проспал?
     - Ночь и день. Уже заходит солнце.
     - Ночь и день? Тогда... Что случилось с  моей  матерью,  Кадал?  Тебе
известно?
     - Она уехала домой в целости и  сохранности.  Не  беспокойся  о  ней.
Принимайся за еду, пока я рассказываю. Вот.
     Он принес поднос с горячим бульоном и мясным блюдом с хлебом, сыром и
сушеными абрикосами. К мясу я не мог прикоснуться,  но  остальное,  слушая
Кадала, съел с удовольствием.
     - Ей ничего не известно об их намерениях и о прошедшем. Когда прошлой
ночью она спросила о тебе, ей сказали, что ты здесь, окружен  "королевской
заботой" и снискал "королевское расположение". Ей также передали, что  ты,
образно говоря, переплюнул всех жрецов, столько напророчив. Сегодня  утром
твоя мать пришла удостовериться. Увидев тебя спящим как ребенок, она ушла.
У меня не было случая с ней переговорить, я лишь видел, когда она отбыла в
сопровождении королевского кортежа. Мать сопровождал целый конный отряд, а
женщинам выдали носилки.
     - Ты говоришь, "напророчил", "переплюнул всех жрецов"? - Я приложил к
голове руку. - Чего-то не припомню. Мы находились в пещере под королевским
фортом. Об этом тебе сказали, наверное? - Я поглядел на него.  -  Что  там
произошло, Кадал?
     - То есть ты не помнишь?
     - Мне известно лишь, что они собирались убить меня ради  того,  чтобы
их чертова башня перестала падать. И тогда подсунул  им  какую-то  ерунду.
Опорочив жрецов, я спас бы собственную  шкуру.  В  конечном  счете  просто
надеялся выиграть время и ускользнуть от них.
     - Да, я слышал,  что  они  собирались  проделать.  Интересно,  какими
невежественными бывают  люди.  -  Он  внимательно  посмотрел  на  меня.  -
Забавная, однако, ложь. Откуда тебе стало известно о туннеле?
     - О, очень просто. Мальчишкой я бывал в здешних местах. Сюда же попал
со своим прежним слугой Сердиком. Этот заброшенный  туннель  я  обнаружил,
следя за полетом сокола в лесу.
     - Понятно. Некоторые назвали бы это удачей, если бы не знали тебя. Ты
заходил прямо в него?
     - Да. Впервые услышав о развалившейся западной стене, я уловил  связь
с находившейся внизу заброшенной шахтой.
     Я быстро пересказал Кадалу историю, случившуюся в пещере.
     - Огни, искрящаяся вода, крик - все это  не  походило  на  "виденное"
мною прежде - белого быка и тому подобное. Последнее видение отличалось  и
оказалось гораздо более болезненным. Должно быть, оно в чем-то  напоминало
смерть. В конце я, наверное, потерял сознание. И совсем не помню, как меня
сюда несли.
     - Не знаю об этом. Я застал тебя крепко спящим. Вполне  обычный  сон.
Без особых церемоний я осмотрел тебя всего, чтобы удостовериться  в  твоей
целости. Они тебя не тронули, не считая  царапин  и  порезов,  которые  ты
насобирал, продираясь по лесу. Судя по предоставленному жилью и  обращению
с тобой, не думаю, чтобы на тебя подняли руку, по меньшей мере сейчас. Что
бы с тобой ни приключилось - обморок, экстатический припадок, ты нагнал на
них достаточно страху.
     - Да, но как именно? Тебе рассказывали?
     - Да, рассказывали, у кого  сохранился  дар  речи.  Беррик,  человек,
давший тебе факел, сказал, что жрецы приготовились перерезать тебе глотку,
и, если бы король не стал в тупик, озадаченный вашим  поведением,  они  не
замешкались бы. Мне известно все. Беррик говорит, он не поставил  бы  двух
пенсов за твою  жизнь,  услышав  историю,  рассказанную  матерью,  чушь  о
нечистой силе, явившейся в  темноте.  Тебя  отдали  на  заклание!  Что  ею
овладело?
     - Она думала помочь мне этим. Ей показалось, король  узнал,  кто  мой
отец, и поэтому притащил нас сюда проверить, не знаем ли мы о его  планах,
- проговорил я задумчиво. - И еще. Сразу ощущаешь засилье суеверий. У меня
у самого мурашки по коже побежали. Наверное, она тоже это почувствовала  и
решила волшебству противопоставить волшебство. Поэтому  она  и  рассказала
старую сказку о моем происхождении от злого духа, немного приукрасив ее. -
Я улыбнулся. - Хорошо получилось, и сам бы поверил, если бы не  знал,  как
оно на самом деле.  Ладно,  продолжай.  Мне  интересно,  что  произошло  в
пещере. Я говорил что-то разумное?
     - Нет, не это, если быть точным. Я так и не разобрался, где начало, а
где конец в рассказе Беррика. Он клянется, что передал все почти дословно.
Похоже, он претендует на то, чтобы стать певцом или кем-то  в  этом  роде.
Беррик говорит, ты стоял, глядя на бегущую под стенами воду, а потом начал
говорить, вполне обычно, объясняя королю, как пролегает ход в горе  и  как
от него расходятся трещины. Но тут главный  жрец,  Моган,  что  ли,  начал
кричать: "Детский  лепет!"  Но  ты  перебил  его  воплем,  от  которого  у
присутствующих замерзли яйца. Это слова Беррика, он  не  привык  вращаться
среди джентльменов. У  тебя  закатились  белки,  ты  вытянул  руки,  будто
собираясь поснимать с неба все звезды (опять выражение Беррика, стать  ему
непременно поэтом), и начал пророчить.
     - Да?
     - Так они в один голос  утверждают.  Все  было  завуалировано:  орлы,
волки, львы, вепри и прочие твари, которых выпускают на арену, даже больше
того - драконы! Ты забежал на сотни лет  вперед,  бог  с  ним,  но  Беррик
утверждает, что твои слова звучали как последняя истина, будто  ты  ставил
последний пенни, что твои пророчества сбудутся.
     -  Возможно,  -  сухо  ответил  я,  -  если  сказанное  относилось  к
Вортигерну или моему отцу.
     - Именно так, - подтвердил Кадал.
     - Что же, мне лучше узнать об  этом,  чтобы  потом  ничего  снова  не
придумывать.
     - Все завуалировано, как поэтическая чушь. Красные  и  белые  драконы
схватываются, опустошают страну, льются потоки крови и так далее. Говоря о
будущем, ты сослался на  непререкаемые  авторитеты.  Белый  дракон  саксов
вступает в битву  с  красным  драконом  Амброзиуса.  Поначалу  у  красного
дракона не все ладится, но в итоге он побеждает. Да.  Затем  из  Корнуолла
приходит медведь и сметает всех.
     - Медведь? Ты имеешь в виду вепря, конечно же. Это символ  Корнуолла.
Гм. Возможно, что в конце концов он примет сторону отца.
     - Беррик сказал: медведь. Он произнес слово "артос", хотя  сам  и  не
понял его до конца. Однако ты ясно сказал "артос",  утверждает  он.  Артур
или какое-то имя. Ты не помнишь ни слова?
     - Ни слова.
     - Ну, что ж, я сам больше не  припоминаю.  Но  если  они  будут  тебя
расспрашивать, думаю, ты найдешь способ выведать у них все, что ты  сказал
в пещере. Вполне естественно для пророков  не  помнить  своих  собственных
слов? Оракулы и тому подобное?
     - Думаю, так.
     - Если закончил с едой и чувствуешь себя хорошо, то  лучше  встать  и
одеться. Вот тебя там ждут.
     - Зачем? Клянусь богом, им еще требуются советы? Они  выбирают  новое
место для башни?
     - Нет. Они делают, что ты им сказал.
     - Что?
     - Осушают водоем при помощи трубопровода. Они проработали всю ночь  и
день, подключая насосы для вывода воды из штольни.
     - Но зачем? Башня  не  станет  крепче.  Наоборот,  может  провалиться
вершина скалы. Все, закончил. Забери.  -  Я  отодвинул  поднос  и  сбросил
покрывала.
     - Ты хочешь сказать, что я наговорил все это в своем бреду?
     - Да. Ты сказал им осушить озеро, на дне которого  они  найдут  диких
зверей, сотрясающих королевский форт.  Драконов,  белого  и  красного,  ты
сказал.
     Я сел на кровати, зажав руками голову.
     - Что-то припоминаю. Да, увидел под  водой  камень,  напоминавший  по
форме дракона. Я начал говорить что-то королю об осушении этой лужи, но не
имел в виду непременно осушать ее. Я сказал: "Даже если ты осушишь  озеро,
тебе это не поможет". Именно так.
     Я поглядел на Кадала.
     - Ты хочешь сказать, что они на самом деле выкачивают воду, веря, что
какая-то водная тварь расшатывает фундамент?
     - Ты им так сказал, утверждает Беррик.
     - Беррик - поэт, он приукрашает.
     - Возможно. Но так или иначе, они все собрались там, насосы  работают
не переставая. Король тоже там. Он ждет тебя.
     Я замолчал. Кадал с сомнением поглядел на меня, забрал поднос,  потом
вернулся с полотенцами и серебряным сосудом,  наполненным  горячей  водой.
Пока я совершал омовение, он  копался  в  сундуке,  вынимая  и  расправляя
одежду.
     - Ты не выглядишь обеспокоенным, - продолжал он через плечо.  -  Если
они осушат эту лужу до дна и ничего не обнаружат...
     - Обнаружат. Не спрашивай, что я не знаю, но если сказал... то верно.
Вещи,  которые  я  предвижу  подобным  образом,   сбываются.   Я   обладаю
предвидением.
     Брови у Кадала поползли вверх.
     - А я об этом не знал! Сколько раз ты меня пугал, предвидя  то,  чего
не могли видеть другие!
     - Тебе не впервой меня бояться, Кадал?
     - В каком-то смысле. Но сейчас я не боюсь и  не  собираюсь  пугаться.
Ведь кому-то надо присматривать за дьяволом.  Он  тоже  одевается,  ест  и
пьет. Если ты закончил, хозяин, то давай посмотрим, подойдут ли тебе вещи,
присланные королем.
     - Присланные королем?
     -  Похоже  на  одежду,  которую,  по  их  мнению,   положено   носить
волшебнику.
     - Часом не длинные белые робы со звездами, полумесяцами и  свившимися
змеями? Ого, Кадал...
     - Твоя одежда изорвана, надо было подыскать что-то взамен. Однако  ты
забавно  смотришься  в  этом  одеянии.  Надо  тебе  не  мешкая  еще  разок
попробовать произвести на них впечатление.
     Я рассмеялся.
     - Возможно, ты прав. Надо взглянуть  на  них.  Рано  соревноваться  с
компанией Могана. Гм. Не белая. Что-то темное и черная  накидка.  Пожалуй,
пойдет. Приколю брошь с драконом.
     - Надеюсь, ты не зря столь уверен в  себе.  -  Кадал  поколебался.  -
Может, нам, несмотря на то, что все увлечены, удариться все-таки  в  бега?
Не дожидаться, какой нам выпадет камень? Я могу увести пару лошадей.
     - Удариться в бега? Я по-прежнему пленник?
     - Кругом стража. За тобой смотрят,  но  не  охраняют,  хотя,  клянусь
собакой, это одно и то же. - Кадал посмотрел в окно. - Скоро  стемнеет.  Я
мог бы напеть им чего-нибудь, чтобы успокоить, а ты якобы уснул.
     - Нет, я должен остаться. Если я смогу заставить  Вортигерна  слушать
меня... Дай подумать, Кадал.  В  ночь,  когда  нас  взяли,  ты  виделся  с
Марриком. Значит, известия находятся в пути. Насколько могу  судить,  отец
двинется немедленно. И чем скорее, тем лучше. Он сможет поймать Вортигерна
здесь, на западе, не дав ему возможности соединиться с  Хенгистом...  -  Я
размышлял. - Корабль должен был отчалить три, нет, четыре дня тому назад.
     - Он уже отчалил до твоего отъезда из Маридунума.
     - Что?
     Кадал улыбнулся.
     - А что ты хочешь? У Графа непонятно по какой причине захватили  жену
и сына! Кругом начали распространяться небылицы, и даже Маррик счел нужным
немедленно вернуться к Амброзиусу с этим известием. Корабль отплыл  в  тот
же день и вышел из устья до твоего отъезда.
     Я стоял не шевелясь. Помню, что Кадал суетился, одевая меня в  черную
тогу и пытаясь тайком спрятать в складках  брошь  с  драконом.  Я  глубоко
вздохнул.
     - Это мне и требовалось узнать. Теперь я знаю,  что  делать.  "Пророк
короля",  говоришь?  Их  слова  ближе  к  истине,  чем  они   подозревают.
Королевскому пророку надлежит лишить этих подлых обожателей саксов боевого
духа и вогнать Вортигерна в такое место, где Амброзиус сможет легко с  ним
расправиться.
     - Ты думаешь, сможешь проделать это?
     - Уверен.
     - Надеюсь, тебе также известно, как нам  ускользнуть  отсюда,  прежде
чем они догадаются, на чьей ты стороне.
     - Почему бы и нет? Узнав, куда направляется Вортигерн, мы  отбудем  с
этими новостями к моему отцу. - Я улыбнулся.  -  Так  что  уводи  лошадей,
Кадал, и жди у реки. Поток перегородило упавшее дерево -  у  него,  ты  не
спутаешь. Спрячься и жди поблизости. Но прежде я должен помочь  Вортигерну
выявить драконов.
     Я двинулся к двери, но Кадал опередил меня и положил руку на засов. В
его глазах светился испуг.
     - Ты в самом деле намерен в одиночку отправиться в  самую  гущу  этой
волчьей стаи?
     - Я не один. Запомни это. Если ты не доверяешь мне, доверь тому,  что
находится внутри меня. Я познал, что бог приходит по своему  усмотрению  и
когда захочет. Он расщепляет плоть  и  делает,  что  ему  надо.  Потом  он
вырывается прочь не менее яростно, чем проникая внутрь.  Затем  чувствуешь
легкость и пустоту - ощущения парящего ангела.  Нет,  они  ничего  мне  не
сделают, Кадал. Я обладаю силой.
     - Они убили Галапаса.
     - Когда-нибудь они убьют и меня, - ответил я. - Но не сегодня. Открой
дверь.



                                   12

     Все собрались у подножия  скалы,  где  протоптанная  рабочими  дорога
спускалась в болотистую ложбину. Меня  по-прежнему  охраняли,  правда,  на
этот раз оставалась лишь видимость охраны. Это был скорее почетный караул.
Четыре воина при полном снаряжении проводили меня к королю.
     На вязкую почву положили дощатый настил, соорудив подобие  платформы.
На нем стояло кресло короля. С трех сторон  поставили  укрытие  от  ветра,
набросав хворост и сделав навес из крашеных шкур. Вортигерн  сидел  молча,
положив подбородок на кулак. Королева  и  придворные  дамы  отсутствовали.
Неподалеку замкнуто и торжественно стояли жрецы,  по  бокам  расположились
командиры.
     За  импровизированной  беседкой  багровым  пятном  светило  заходящее
солнце. Должно быть, сегодня снова прошел  дождь.  Трава  намокла,  каждый
листочек прогибался под тяжестью капель.  Знакомые  серо-сланцевые  облака
медленно проплывали на фоне заката.  Зажигали  факелы.  Тусклые  и  совсем
незаметные, в лучах заходящего солнца они больше дымили, чем светили.
     Я подошел к помосту. Король смерил меня взглядом и промолчал.  Он  не
торопился с окончательным суждением. Почему бы  и  нет,  подумал  я  себе.
Сотворенное мною ему в принципе знакомо.  Теперь  же  он  ожидал  получить
доказательства хотя бы части моего пророчества. Если их не будет,  то  еще
есть время прямо здесь пролить  мою  кровь.  Интересно,  сильный  ли  дует
сейчас ветер из Малой Британии?  В  трехстах  шагах  под  дубами  и  ивами
темнела река.
     Вортигерн подал мне знак занять место на помосте. Я поднялся и  встал
по правую руку от него, напротив жрецов. Некоторые командиры  отодвинулись
от меня. Их лица одеревенели, они старались не  глядеть  на  меня.  Увидев
скрещенные пальцы, я подумал:  справлюсь,  найдут  они  дракона  или  нет.
Почувствовав  на  себе  чей-то  взгляд,  я  обернулся.   Седобородый.   Он
пристально смотрел на мою  брошь.  Наши  взгляды  скрестились.  Глаза  его
расширились,  рука  потянулась  к  бедру  освободить  из  ножен   меч.   Я
отвернулся. Никто не говорил.
     Ожидание было тягостным. По мере захода солнца свежел весенний ветер,
развевавший на помосте полотнища. В камышовых зарослях  плескалась  и  шла
рябью вода. Под досками помоста  гудел  ветер.  Где-то  в  темнеющем  небе
засвистел кроншнеп и умолк в стремительном, как водопад, полете. С  нашего
места мы могли лишь различать какое-то движение в деревьях -  единственный
признак работы. Последние багряные  лучи  солнца  ярко  освещали  западный
склон  королевского  форта  и  верхушку  скалы  с  треснувшей  стеной.   -
Строителей не было видно, вероятно, они находились  в  пещере  и  штольне.
Периодически с  донесениями  о  ходе  работ  прибегали  мальчишки.  Насосы
действовали исправно, и за последние полчаса уровень  озера  понизился  на
две пяди. Терпение короля подверглось серьезному испытанию,  когда  насосы
вышли из строя и  мастера  принялись  их  налаживать.  Тем  временем  люди
поставили лебедку  и  начали  вычерпывать  воду  ведрами.  Но  вот  насосы
наладили, и уровень снова начал  падать.  Скоро  дойдем  до  дна,  думали,
наверное, они...
     Прошло два часа. Мы окоченели от холода.  Почти  стемнело,  когда  на
дороге показались огни и толпа рабочих. Они шагали быстро и твердо,  ничем
не походя на испуганных людей. Еще до их  приближения  я  понял,  что  они
нашли.  Мастера  остановились  в  ярде  от  помоста,   вокруг   столпились
строители. Мои стражники подошли ближе.
     Среди рабочих были воины. Их командир вышел вперед и отсалютовал.
     - Озеро пусто? - спросил Вортигерн.
     - Да, сэр.
     - Что находится внизу?
     Командир помолчал. Ему следовало быть  бардом.  Но  для  того,  чтобы
приковать к себе внимание присутствующих, ему можно было и не молчать. Все
взоры были устремлены к нему.
     Внезапный и сильный порыв ветра с  хлопком  отбросил  в  сторону  его
накидку. Помост зашатался. Сверху  пролетела  птица,  несомая  ветром.  Не
сокол. Сегодня  вечером  не  его  время.  Это  пронесся  запоздалый  грач,
спешащий домой.
     - На дне ничего  нет,  сэр,  -  его  голос  прозвучал  безразлично  и
нарочито официально. Пронесся ропот. Моган наклонился  вперед,  его  глаза
заблестели, как у стервятника.  Можно  было  заметить,  что  он  выжидает.
Вортигерн потянулся вперед.
     - Вы уверены в этом? Осушили до дна?
     - Разумеется, сэр. - Он подал знак стоявшим сзади людям, и  трое  или
четверо из них выступили вперед, вывалив перед  помостом  кучу  предметов.
Сломанная мотыга, изъеденная ржавчиной, кремниевые топоры доримской эпохи,
пряжка от ремня, нож с изржавленным лезвием, обрывок  цепи,  металлическое
кнутовище и обломки кухонных котлов.
     Воин поднял руку ладонью вверх.
     - Сказав "ничего", я имел в виду лишь то, что вы подразумевали,  сэр.
Мы  добрались  почти  до  самого  дня,  но  это  не  имеет  значения.  Дно
просматривалось через воду и грязь. Чтобы  удостовериться,  мы  зачерпнули
последнее ведро. Старший мастер подтвердит.
     Вперед вышел мастер, в руке он держал переполненное ведро.
     - Это правда, сэр. Там ничего нет. Можете взглянуть сами.  Там  видно
дно. Но лучше не надо, туннель весь в грязи, по нему не  пройдешь.  Но  мы
принесли последнее ведро, чтобы вы могли убедиться.
     С этими словами он выплеснул бадью на и  без  того  мокрую  землю.  С
грязью на землю выпали обломки камней и серебряная монета.
     Король повернулся ко мне. После  вчерашнего  представления  в  пещере
жрецы хранили молчание. Король явно ждал, но не оправданий, а объяснений.
     Видит бог, у меня было время подумать, но я знал, что размышления мне
не помогут. Если бы он был со мной, он пришел бы  сейчас.  Я  взглянул  на
лужи, словно залитые кровью в  лучах  заходящего  солнца.  За  скалой,  на
востоке, зажигались звезды. Ветер шумел в верхушках  дубов,  под  которыми
меня ожидал Кадал.
     - Ну? - спросил Вортигерн.
     Ощущая внутри пустоту, я сделал шаг к краю помоста. Надо было  что-то
сказать. Пока я шел, р