сь вниз.
   Королевская каюта была скромных размеров,  но  богатая  обстановка  и
удобства в ней делали ее почти роскошной. Новоявленная  аскеза  королевы
Клотильды еще не коснулась ее речного флота.  Из  основной  каюты  двери
вели в  две  каморки  поменьше:  в  одной  находилась  постель  Алисы  с
соломенным тюфяком для Мариамны,  а  другую  занимал  герцог.  Как  и  в
прошлое их путешествие, на палубе у лестницы внизу стала стража.
   Сгущались сумерки, облака, собравшиеся на западе,  принесли  с  собой
тьму. "Меровей" еще медленно полз среди  островов,  которые,  затененные
ивами и зарослями ольхи, казались всего лишь  плотными  сгустками  тьмы,
плывшими по воде.
   Вскоре после ужина Алиса удалилась к себе.  Мариамна,  преисполненная
вполне понятного ужаса и потрясения от того, что поведала  ей  Алиса  об
убийстве детей,  казалось,  позабыла  о  своих  страхах  в  предвкушении
скорого возвращения домой.
   На  деле  она  скорее  склонялась  к  тому,  чтобы   веселиться   над
трудностями прислуживания  своей  госпоже  в  столь  тесном  покое.  Она
помогла Алисе раздеться и облачиться в постельные одежды,  расчесала  ей
длинные блестящие волосы, а потом, прибрав, как могла, крохотную  каюту,
удалилась на свой тюфяк в какой-то паре шагов от кровати госпожи.  Очень
скоро дыхание ее стало ровным.
   Но  к  Алисе  сон  не  шел.  Лежа  на  спине,  она  прислушивалась  к
поскрипыванию обшивки и плеску воды о бок корабля; взгляд ее то  и  дело
устремлялся к свету якорного фонаря за квадратным бортовым отверстием  -
этот дымный желтоватый  свет,  прорезанный  черными  тенями,  качался  и
прыгал по потолку каюты. Алиса беспокойно ворочалась,  пытаясь  обуздать
разыгравшееся воображение и не возвращаться мыслями к картинам,  которые
все возникали в ее мозгу: три юных принца, еще дети; конечно, на них нет
никакой вины; и вот они, считая, что пребывают в почете и  безопасности,
покидают защиту своей бабушки и  доверчиво  отправляются  в  дом  своего
дяди, где их ждет самое подлое убийство.,.
   Молитва помогала, мысль о доме - тоже, так что,  наверное,  она  рано
или поздно задремала, так как когда она открыла глаза в  следующий  раз,
рисунок света и тени на потолке изменился. Свет стал ярче  и  как  будто
почти перестал качаться. Теперь с палубы  не  доносилось  ни  звука,  но
очень близко, почти под тем самым местом, где она лежала, раздался новый
звук: что-то мягко билось о борт корабля.
   И  приглушенные  голоса.   Мужские   голоса   перешептывались   почти
беззвучно, но эхом отражались от воды, и это эхо доносилось до бортового
отверстия. Потом послышался мягкий шлепок  веревки  о  борт  корабля,  а
затем скрип и гудение лестницы, по которой кто-то поднимался.
   Резко сев в кровати, Алиса сбросила с себя покрывала.
   Мариамна, которую не потревожил этот шум, спала. Сделав  три  шага  к
бортовому отверстию, Алиса привстала на цыпочки, чтобы выглянуть наружу.
Ее каюта, выходившая на правый борт, глядела прямо на поросший деревьями
массивный остров за узкой полоской  черной  воды.  "Меровей"  как  будто
вообще не двигался, а остров словно плыл - тихий и черный -  по  гладкой
воде.
   Но прямо под бортовым отверстием она разглядела расходившиеся  круги,
окрашенные слабым абрикосовым сиянием - свет от якорного огня. Под самым
бортом корабля, чуть правее бортового отверстия примостилась лодка, и  с
палубы на нее свисала веревочная лестница.  В  лодочке  стоял  здоровяк,
натягивая лестницу, чтобы облегчить задачу поднимавшемуся  вверх.  Алиса
попыталась высунуться наружу, как-нибудь выгнуть шею, чтобы увидеть, что
происходит, но неизвестный, очевидно, уже забрался на палубу. Веревочная
лестница, которую, пока Алиса мешкала, успели отпустить наверху, упала в
лодку, а потом почти без всплеска соскользнула в воду.  Здоровяк  втащил
ее назад, свалив как попало в кучу, а на прощание лишь  взмахнул  рукой,
оттолкнулся от борта корабля и бесшумными веслами повернул лодку,  чтобы
вскоре скрыться в густой тени заросшего острова.
   Схватив постельное платье, Алиса поскорее подпоясалась, поискала и не
нашла ночные туфли и, как была, босиком  выбежала  в  главную  каюту  на
поиски отца.
   Дверь в каюту герцога стояла открытой. Фонарь на переборке горел, и в
свете его Алиса увидела, что постель пуста.
   Она бросилась к  трапу,  где  не  обнаружила  положенной  вооруженной
стражи на бессонном посту.
   Кто-то спускался вниз по трапу, и это был не герцог; высокий  человек
осторожно двигался, плащ его был  обернут  вокруг  какого-то  массивного
свертка, который человек нес в своих руках.
   Незнакомец загородил Алисе дорогу.  Она  подалась  назад,  втянула  в
грудь воздух, чтобы позвать на помощь, но  не  издала  ни  звука,  когда
незнакомец тихонько, слегка задыхаясь, произнес;
   - Госпожа Алиса? Маленькая дама?
   Когда он  подошел  к  самому  краю  светового  круга,  отбрасываемого
фонарем, она его узнала.
   - Иешуа!
   Королевин домоправитель выглядел усталым,  и  по  щеке  у  него  была
размазана грязь. Пахло от него потом, лошадьми  и  стылой  водой.  И  он
улыбался.
   - Он самый. С твоего позволения, госпожа. Это, с  твоего  позволения,
апартаменты твоего отца?  -  Протиснувшись  мимо  нее,  он  склонился  и
опустил свою ношу, все еще спеленутую в плащ, на постель герцога.
   - Что ты тут делаешь? Что происходит? Где мой отец? И что это?
   Один вопрос подгонял другой, как будто прорвало  дамбу,  удерживавшую
напряжение прошедших суток.
   Иешуа ответил только на два вопроса, но и этого было достаточно.
   - Твой отец наверху, разговаривает с капитаном. А это, - он указал на
неподвижный сверток на постели, -  Хлодовальд,  король  Орлеанский,  чьи
братья,  как  ты  знаешь,  были  убиты,  и  кто,  с  твоего  позволения,
отправится с вами домой.

Глава 22

   С мгновение она, затаив дыхание, глядела на Иешуа,  чувствуя,  как  к
лицу ее приливает кровь.
   - Хлодовальд? Принц Хлодовальд? Но нам сказали, что они все убиты?
   - Двое старших мертвы. Нам удалось тайком вывезти из города младшего.
А теперь, если ты...
   Всплеснув руками, Алиса прижала ладони к  щекам,  потом  стремительно
повернулась и поглядела на неподвижное тело на постели.
   - С ним все в порядке? Он не ранен?
   - Нет-нет, он просто спит. Путь был тяжелый и дальний, а он еще очень
мал. Примерно последний час для мира он все равно что мертв.  А  теперь,
госпожа Алиса, мне нужно пойти поговорить с твоим отцом.  Он  наверху  с
капитаном. Я рад, что ты проснулась. Не могла бы  ты  по  своей  доброте
остаться здесь  с  мальчиком  на  случай,  если  он  проснется  и  будет
спрашивать, где он? Он храбрый мальчуган, но он, должно  быть,  очень  и
очень напуган.
   - Разумеется, я с ним останусь. Ага, мы снова тронулись в  путь.  Для
капитана это не было неожиданностью?
   - Он не терял надежды. Нам удалось послать весточку, так что  он  нас
высматривал. А теперь, с твоего позволения...
   - Конечно.
   Алиса глядела, как он ловко поднимается по  ступеням  трапа  -  через
одну, потом уже и ноги его скрылись из виду, и  она  услышала  несколько
слов, сказанных вполголоса, очевидно, стражникам;  и  вот  распорядитель
королевиного двора  уже  исчез.  Подойдя  на  цыпочках  к  постели,  она
наклонилась над мальчиком.
   Мало что можно было разглядеть в  неверном  свете  крохотной  висячей
лампы. Юный принц лежал, свернувшись калачиком, как и положил его Иешуа,
складки толстого плаща оставляли открытым лишь лицо. Он лежал  спиной  к
свету, и  Алиса  подвинулась  поближе.  Бледный  лоб,  светлые  брови  и
закрытые глаза с густыми и длинными светлыми ресницами.
   Детский рот и решительный подбородок. Блестела золотом  русая  прядь,
выскользнувшая из складок плаща, - Алиса словно вновь видела перед собой
Теодовальда, каким он был в шесть лет, надменность Меровингов и их напор
терялись среди крепких снов детства. Хлодовальд, совсем еще  младенец  в
ее прошлое посещение Тура. Хлодовальд, чьи братья злодейски  убиты,  чья
мать вышла замуж за их  убийцу.  Хлодовальд,  который  так  рано  и  так
жестоко узнал, что нельзя никому Доверять, а бояться  следует  всех.  Но
Господь милосерден, и благодаря преданности  одного  или  двух  слуг  он
здесь и в безопасности.
   Алиса упала на колени у кровати, и первым ее порывом  в  то  чудесное
мгновение  было  вознести  благодарственную  молитву  вслед  ее  прежним
тревожным молениям.

***

   Время тянулось медленно. Алисе не терпелось узнать, что же произойдет
дальше, и потому ожидание казалось девушке  почти  невыносимым.  Однажды
спящее  дитя  пошевелилось  и  что-то  пробормотало,  но   потом   вновь
погрузилось в сон.
   Сверху время от времени доносились неясные звуки, но  это  были  лишь
привычные шумы плывущего в ночи корабля - скрип бревен, хлопанье паруса,
мягкое бормотание воды у бортов. Теперь ладья,  должно  быть,  двигалась
быстрее. Воздух, проникавший в каюту со стороны трапа, пах свежестью.
   Алиса спрашивала себя, вышел ли уже  корабль  из  тенет  островов  на
широкий простор устья и сколько им еще плыть.
   Капитан говорил, что в Нанте они будут к утру,  а  там  их  поджидает
британский корабль, чтобы увезти  их  к  покою  и  безопасности  родного
замка.
   Единственное кресло в каюте стояло  под  самым  бортовым  отверстием.
Плотнее закутавшись в душегрею, Алиса стала  коленями  на  подушечху  на
сиденье  и,  держась  за  подоконник,  подтянулась,  чтобы  выглянуть  в
окружающую кораблик тьму.
   Каюта была освещена настолько тускло, что глаза девушки  почти  сразу
привыкли к темноте за бортом, и видела она сравнительно неплохо. Они еще
не вышли на открытые воды; земля - она не  могла  бы  сказать,  это  уже
берег или просто еще один из  островов,  -  скользила  мимо,  черная  на
черном.
   И нигде ни огонька, а теперь еще исчезли и немногие звезды.
   Ветер свежел, и вода плескалась и билась о борт корабля.
   Плеск заглушил звуки,  которые  могли  бы  предостеречь  ее.  Она  не
услышала ни тихого слова,  сказанного  часовому  на  палубе,  ни  шороха
проворных шагов по трапу. Быстрая, тяжелая поступь позади нее. И  прежде
чем она успела повернуть голову, сзади ее схватили сильные руки. Грязная
ладонь зажала ей рот, подавив любой крик, который мог  бы  вырваться  из
уст девушки, и ее силой стащили с кресла. Спина ее вдавливалась  в  тело
нападавшего. Каким бы тусклым ни был свет лампы, Алиса все же разглядела
блеск занесенного ножа.
   Нападавший был силен, к тому же Алису сковывали  складки  постельного
платья, но она попыталась вырваться, несколько раз  пнув  злодея  ногой.
Она услышала, как он издал какое-то удивленное ворчание, хватка  его  на
мгновение ослабла; резко извернувшись в его руках, она  свободной  рукой
вцепилась ему в лицо - изо всех сил при этом колотя ногами.  Алиса  была
босиком, и удары не могли причинить нападавшему сколько-нибудь  ощутимую
боль, но она застала его врасплох, и оба они стали крениться к  кровати.
При этом, слепо ударяя ногой, Алиса нечаянно попала по спящему ребенку.
   Послышался  свист  втягиваемого  дыхания,  за   которым   последовало
какое-то резкое движение, а за ним высокий юный голос зазвенел  на  весь
корабль:
   - Стража! Ко мне! Стража!
   И резкий блеск новой стали, когда мальчик бросился на дравшихся и изо
всех сил нанес куда-то удар.
   Алиса обнаружила, что, задыхаясь, лежит  на  полу,  встрепанная  и  в
синяках, но не  пораненная.  Над  головой  у  нее  раздалось  сдавленное
ругательство, потом снова крик.  Мальчику,  возможно,  грозил  печальный
конец, но его крики услышала стража. Послышался ответный возглас,  потом
грохот доспехов, и с трапа в  каюту  ворвались  двое  вооруженных  людей
Бросившись к неизвестному убийце, один из них в темноте наступил  ей  на
руку. Нападавший бросил нож и встал, зажимая левой рукой предплечье; меж
пальцев у него сочилась кровь. Вот прибежал еще кто-то с фонарем, и  вся
каюта внезапно заполнилась шумом и светом. Стоя на  постели,  сбросив  с
себя плащ, дитя Хлодовальд с развевавшимися волосами и с кинжалом в руке
оглядел пронзительно синими  горящими  глазами  собравшихся,  готовый  в
любой момент нанести новый удар.
   Потом в каюте возник и сам герцог,  который  поспешил  опуститься  на
колени возле дочери.
   - Алиса! Дитя мое! Ты ранена!
   - Нет. Нет, со мной все в порядке. Правда, отец. Что  случилось?  Кто
этот человек?
   - Думаю, он один из команды. Слуга. - Ансерус помог дочери  встать  и
усадил ее в кресло. - Вот что  позволило  ему  пробраться  мимо  стражи.
Часовые его знали. Он сказал, это я его послал.
   Алиса, все еще несколько оглушенная борьбой и метанием света  и  тени
по стенам  и  шумом  в  переполненной  каюте,  подняла  взгляд.  Мальчик
продолжал что-то кричать на языке франков, голос его звучал испуганно  и
гневно, и двое мужчин  -  как  оказалось,  Иешуа  и  капитан  корабля  -
пытались успокоить его и, предположительно,  объяснить  принцу,  где  он
находится и что опасность  миновала.  Незадачливого  убийцу,  кряжистого
молодого человека, которого, как  смутно  вспомнила  Алиса,  она  видела
где-то на корабле, крепко держали двое стражников.
   - Он собирался убить принца?
   - Похоже, что так. Это  выяснится,  когда  он  будет  допрошен.  Нет,
посиди спокойно, моя дорогая. - Отец мягко надавил ей на плечо, не давая
встать с подушек, потом выпрямился, возвысив голос над хаосом  в  тесной
каюте.
   - Стража, увести его наверх! - Это стражникам, державшим добычу.
   - Подождите!
   Возглас вырвался у Хлодовальда, который все еще стоял на постели. Это
возвышение сглаживало разницу в росте, так что ребенок казался даже чуть
выше  всех  остальных.  Сколь  бы  ни  были  велики  его  потрясение   и
растерянность - проснуться  среди  чужих  людей  в  незнакомом  месте  и
обнаружить, что убийцы все еще преследуют его, -  все  было  позади,  он
снова был самим собой, меровингским принцем, чьим  первым  порывом  была
жажда мести. Теперь он не обращал внимания  больше  ни  на  кого,  кроме
пленника.
   - Тебе за это заплатили? Кто?
   Напуганный и угрюмый  убийца  затряс  головой  и  пробормотал  что-то
нечленораздельное, но стоило одному  из  стражников  занести  для  удара
кулак, как его остановил резкий приказ герцога:
   - Не здесь! С твоего позволения, принц, Хлодовальд.
   Позволь мне представиться. Я герцог Ансерус  Регедский  из  Британии.
Мыс моей дочерью - гости твоей бабушки королевы Клотильды, и здесь мы  -
для того, чтобы сопроводить тебя в безопасное место. Так что,  будь  так
добр убрать кинжал, и мы заберем  этого  человека  с  собой  на  палубу.
Сдается, он один из членов команды, так что будет уместно лишь позволить
капитану допросить его.
   Даже стоя на кровати, мальчик вынужден был поглядеть на герцога снизу
вверх. Принц помедлил, потом с церемонным полупоклоном, едва не лишившим
его равновесия на мягком матрасе, вернул в ножны длинный нож и  спрыгнул
на пол.
   - Господин герцог, - начал было он, но потом обратился к Алисе:
   - Ты ранена, госпожа? Прости меня. Я не видел.
   Я вообще не видел, что в моей каюте -  дама.  Все  произошло  слишком
быстро. Я спал.
   - Я знаю. Теперь все хорошо. Не стоит беспокоиться.
   В каюте почти не было места для того, чтобы Алиса  могла  присесть  в
поклоне, но еще прежде, чем она сделала такую  попытку,  отцовская  рука
мягко подтолкнула ее назад на подушки.
   - Нет, милая. Не вставай. Боже,  как  ты  дрожишь!  Все  хорошо.  Все
позади. - Герцог похлопал ее по плечу, потом, обменявшись парой  слов  с
капитаном, вновь обратился к стражникам:
   - Уведите этого  негодяя  наверх.  А  теперь,  принц  Хлодовальд,  не
отправишься ли ты с капитаном, пока я позабочусь о госпоже  Алисе?  Ага,
Мариамна,  вот  и  ты.  Входи,  девушка,  перестань  пялиться,   никакой
опасности нет. И уложи свою госпожу поскорей в постель. Позаботься о  ее
руке, она в синяках, нужно будет наложить мазь. Доброй ночи, милая.
   - Опасность? - Герцог, последним покинувший каюту, едва успел ступить
на нижнюю ступень трапа, как Мариамна, все еще широко  раскрыв  глаза  и
рот,  метнулась  через  тесную  комнатенку  к  своей  госпоже.  -  Какая
опасность? Что такое говорил мой господин? Госпожа Алиса, госпожа Алиса,
это ведь Иешуа! Ведь это он? Здесь  так  мало  света,  и  он  и  рта  не
раскрыл, и все лицо у него в грязи, но я могу поклясться...
   Алиса рассмеялась, хотя и несколько нервно.
   - Да, это был Иешуа. И опасность была, но теперь она позади, и думаю,
мы скоро узнаем, что Иешуа совершил благородный  и  смелый  поступок.  А
также я думаю, он поедет домой вместе с нами.

***

   В своей каюте Алиса, пока служанка покрывала ей руку целебной мазью и
перевязывала, рассказала Мариамне обо всем, что случилось. Ужас, с каким
Мариамна встретила известие, что ее госпожа лишь чудом  избежала  увечья
или чего похуже, вскоре сменился радостью и благодарственными  молитвами
за счастливое избавление юного принца, но было также очевидно,  что  все
это меркнет перед сознанием того, что Иешуа - на борту "Меровея"  и,  по
всей видимости, готов сопровождать своего  господина  и  кортеж  герцога
домой в Британию.
   Будучи отослана на свой тюфяк, служанка  вскоре  заснула,  но  Алиса,
сколь бы ни была она измучена событиями минувшей ночи,  обнаружила,  что
не в силах спать. Рука немного болела, но сон отгоняли  догадки  о  том,
что же все-таки происходит на  палубе.  Она  не  слышала  ничего,  кроме
плеска и шороха воды о борт  корабля.  Алиса  беспокойно  ворочалась  на
узкой кровати, пытаясь прислушаться,  пытаясь  не  слушать,  надеясь  не
услышать... Она заставляла себя  быть  разумной,  силилась  успокоиться.
Если  неудавшийся  убийца  был  одним  из  матросов  "Меровея"  и   если
злокозненные дяди Хлодовальда заплатили ему за то, чтобы он закончил  их
дело и убил ребенка, который теперь был его законным королем, тогда, нет
сомнений, его самого убьют как предателя и убийцу. В глазах  закона  это
было только  справедливо.  Как  только  станут  известны  факты,  герцог
позаботится о том, чтобы конец был справедливым и чистым. Так  что  будь
покойна; ищи любого утешения, какое смогла получить, благодаря  Господу,
из недавней трагедии и ужаса последних дней. Благодари Господа,  что  Он
дважды отвел руку убийцы и что мальчику ничего не грозит. Им всем ничего
не грозит, и вскоре они вернутся домой. Думай об этом. Думай о  доме,  и
летних лесах, и полях, и о мире регедских холмов и озер. Но прежде...
   Прежде добавить последнюю молитву к путаным  посланиям,  что  спешили
той ночью из уст Алисы к ее Господу Богу. Это была  простая  молитва  за
душу несчастного, который едва не убил ее и собирался, каковы бы ни были
причины, умертвить Хлодовальда.
   И Господь Алисы по-своему ответил ей. Она вскоре уснула и не услышала
тяжелого всплеска, последовавшего несколько  часов  спустя,  когда  тело
предателя сбросили за борт.

Глава 23

   Поздним утром следующего дня Алиса и герцог стояли на палубе,  глядя,
как, по мере того как расширяется к морю устье, берега  исчезают  вдали.
Хлодовальда не было ни видно, ни слышно.  Как  предположил  герцог,  он,
наверное, еще спал.
   Сам Ансерус провел ночь на палубе, предоставив свою каюту мальчику  и
отцу Ансельму, который вызвался остаться с ребенком на случай,  если  он
проснется, и выставив часовых на страже у трапа.
   - Но сейчас опасность миновала, - говорил Ансерус. -  С  уверенностью
можно сказать, что этот негодяй говорил правду. Он был одним из  команды
и прослышал какой-то слух об убийствах  и  о  том,  как  он  понял,  что
королева  Клотильда  потеряла  контроль   над   своими   сыновьями.   Он
предположил, что короля Лотаря вскоре провозгласят королем Орлеанским  и
что собственность королевы - включая "Меровей" - будет захвачена  вместе
с королевством. По несчастливой случайности он нес вахту  именно  тогда,
когда Иешуа поднялся на борт. Ко