ыть может, к счастью для меня. А между ними были очень  вид-
ные молодые люди, как вы сами можете судить по вашему  знакомому,  Гарри
Марчу.
   - Да, Гарри хорош на взгляд, хотя, быть может, не так хорош  с  точки
зрения рассудка. Я сперва думал, что вы хотите выйти за него замуж, Джу-
дит, право! Но, когда он уходил отсюда, я убедился, что нет на свете хи-
жины настолько просторной, чтобы вместить вас обоих.
   - Наконец-то вы судите обо мне справедливо, Зверобой! За такого чело-
века, как Непоседа, я никогда не могла бы выйти замуж, если бы  даже  он
был в десять раз красивее и в сто раз мужественнее, чем он есть.
   - Но почему, Джудит, почему? Признаюсь, мне любопытно знать, чем  та-
кой молодой человек, как Непоседа, мог не угодить такой девушке, как вы.
   - В таком случае, вы узнаете, Зверобой, -  сказала  девушка,  радуясь
случаю перечислить те достоинства, которые так пленяли ее в собеседнике.
Этим способом она надеялась незаметно подойти к теме, близкой ее сердцу.
- Во-первых, красота в мужчине не имеет большого значения в глазах  жен-
щины, только бы он не был калека или урод.
   - Я не могу целиком согласиться с вами, - возразил охотник задумчиво,
ибо он был весьма скромного мнения о своей собственной  внешности.  -  Я
заметил, что самые видные воины обычно берут себе в жены самых  красивых
девушек племени. И наш Змей, который иногда бывает удивительно хорош со-
бой в своей боевой раскраске, до сих пор остался  общим  любимцем  дела-
варских девушек, хотя сам он держится только за Уа-та-Уа, как будто  она
единственная красавица на земле.
   - Если молодой человек достаточно силен и  проворен,  чтобы  защищать
женщину и не допускать нужды в дом, то ничего другого  не  требуется  от
него. Великаны, вроде Непоседы, могут быть хорошими гренадерами, но  как
поклонники они стоят немного. Что касается лица, то честный взгляд,  ко-
торый является лучшей порукой за сердце, скрытое в груди,  имеет  больше
значения, чем красивые черты, румянец, глаза, зубы и прочие пустяки. Все
это, быть может, хорошо для девушек, но не имеет никакой цены в  охотни-
ке, воине или муже. Если и найдутся такие глупые женщины, то  Джудит  не
из их числа.
   - Ну знаете, это просто удивительно! Я всегда  думал,  что  красавицы
льнут к красавцам, как богачи к богачам.
   - Быть может, так бывает с мужчинами, Зверобой, но далеко  не  всегда
это можно сказать о нас, женщинах. Мы любим отважных мужчин, но вместе с
тем нам хочется, чтобы они были скромны; нам по душе ловкость  на  охоте
или на тропе войны, готовность умереть за правое дело и неспособность ни
на какие уступки злу. Мы ценим честность - язык, который никогда не  го-
ворит, чего нет на уме, - и сердце, которое любит и других, а не  только
самого себя. Всякая порядочная девушка готова умереть  за  такого  мужа,
тогда как хвастливый и двуличный поклонник скоро становится  ненавистным
как для глаз, так и для души.
   Джудит говорила страстно и с большой горечью, но Зверобой не  обращал
на это внимания, весь поглощенный новыми для  него  чувствами.  Человеку
столь скромному было удивительно слышать, что все те достоинства,  кото-
рыми, несомненно, обладал он сам, так высоко превозносятся самой  краси-
вой женщиной, которую он когдалибо видел. В первую минуту  Зверобой  был
совершенно ошеломлен. Он  почувствовал  естественную  и  весьма  извини-
тельную гордость. Затем мысль о том, что такое создание, как Джудит, мо-
жет сделаться спутницей его жизни, впервые мелькнула в  его  уме.  Мысль
эта была так приятна и так нова для него, что он на минуту погрузился  в
глубокое раздумье, совершенно забыв о красавице,  которая  сидела  перед
ним, наблюдая за выражением его открытого, честного лица. Она  наблюдала
так внимательно, что нашла неплохой, хотя не совсем подходящий,  ключ  к
его мыслям. Никогда прежде такие приятные видения  не  проплывали  перед
умственным взором молодого охотника. Но,  привыкнув  главным  образом  к
практическим делам и не имея особой склонности поддаваться власти  вооб-
ражения, он вскоре опомнился и улыбнулся собственной слабости.  Картина,
нарисованная его воображением, постепенно рассеялась,  и  он  опять  по-
чувствовал себя простым, неграмотным, хотя безупречно честным человеком.
   Джудит с тревожным вниманием глядела на него при свете лампы.
   - Вы необыкновенно красивы,  вы  обворожительны  сегодня,  Джудит!  -
воскликнул он простодушно, когда действительность одержала наконец  верх
над фантазией. - Не помню, чтобы мне  когда-нибудь  случалось  встречать
такую красивую девушку, даже среди делаварок; не диво, что Гарри Непосе-
да ушел отсюда такой грустный и разочарованный.
   - Скажите, Зверобой, неужели вы хотели бы видеть  меня  женой  такого
человека, как Гарри Марч?
   - Кое-что можно сказать в его пользу, а кое-что - и против  него.  На
мой вкус, Непоседа не самый лучший из мужей, но боюсь,  что  большинство
молодых женщин относятся к нему менее строго.
   - Нет, нет, даже не имея фамилии, Джудит  никогда  не  захочет  назы-
ваться Джудит Марч! Все, что угодно, лучше, чем это!
   - Джудит Бампо звучало бы гораздо хуже, девушка;  не  много  найдется
имен, которые так приятны для уха, как Марч.
   - Ах, Зверобой, во всех подобных случаях для уха звучит  приятно  то,
что приятно сердцу! Если бы Натти Бампо назывался Генри Марчем  и  Генри
Марч - Натти Бампо, я, вероятно, любила бы имя Марч больше, чем  теперь.
Или, если бы он носил ваше имя, я бы считала, что Бампо звучит ужасно.
   - Вот это правильно, и в этом вся суть.  Знаете,  у  меня  врожденное
отвращение к змеям, и я ненавижу самое это слово, тем более что  миссио-
неры говорили мне, будто при сотворении мира  какая-то  змея  соблазнила
первую женщину. Но с тех пор как Чингачгук заслужил прозвище, которое он
теперь носит, это же слово звучит в моих ушах приятнее, чем свист  козо-
доя в тихий летний вечер.
   - Это настолько верно, Зверобой, что меня, право, удивляет, почему вы
считаете странным, что девушка, которая сама, быть может, недурна, вовсе
не стремится, чтобы ее муж имел это действительное  или  мнимое  преиму-
щество. Для меня внешность мужчины ничего не значит, только  бы  лицо  у
него было такое же честное, как сердце.
   - Да, честность - дело великое; и те, кто легко забывают об этом вна-
чале, часто бывают вынуждены вспомнить это под конец. Тем  не  менее  на
свете найдется много людей, которые больше привыкли подсчитывать настоя-
щие, а не будущие барыши. Они думают, что первое - достоверно, а  другое
- еще сомнительно. Я, однако, рад, что вы судите обо всем этом так  пра-
вильно.
   - Я действительно так сужу.  Зверобой,  -  ответила  девушка  вырази-
тельно, хотя женская деликатность все еще не позволяла ей напрямик пред-
ложить свою руку, - и могу сказать от всей души, что скорее готова  вве-
рить мое счастье человеку, на чью правдивость и преданность можно  поло-
житься, чем лживому и бессердечному негодяю, хотя бы у него были сундуки
с золотом, дома и земли... да, хотя бы он даже сидел на королевском тро-
не...
   - Это хорошие слова, Джудит, да, это очень хорошие слова! Но  уверены
ли вы, что чувство согласится  поддержать  с  ними  компанию,  если  вам
действительно будет предложен выбор? Если бы с одной стороны стоял изящ-
ный франт в красном кафтане, с головой, пахнущей, как копыта  мускусного
оленя, с лицом, гладким и цветущим, как ваше собственное, с руками,  та-
кими белыми и мягкими, как будто человек  не  обязан  зарабатывать  себе
хлеб в поте лица своего, и с походкой, такой легкой, какую могут создать
только учителя танцев и беззаботное сердце, а с другой стороны стоял  бы
перед вами человек, проводивший дни свои под открытым  небом,  пока  лоб
его не стал таким же красным, как щеки,  человек,  пробиравшийся  сквозь
болота и заросли, пока руки его не огрубели, как кора дубов, под которы-
ми он спит, человек, который брел по следам, оставленным дичью, пока по-
ходка его не стала такой же крадущейся, как у пантеры, и от которого  не
разит никаким приятным запахом, кроме того, какой дала ему сама  природа
в свежем дуновении лесов, - итак, если бы два таких человека стояли  пе-
ред вами, как вы думаете, кому из них вы отдали бы предпочтение?
   Красивое лицо Джудит зарумянилось, ибо тот образ франтоватого  офице-
ра, который собеседник нарисовал с таким  простодушием,  прельстил  ког-
да-то ее воображение, хотя опыт и разочарование потом не только охладили
ее чувства, но и научили ее совсем другому. Румянец сменился  тотчас  же
смертельной бледностью.
   - Бог свидетель, - торжественно ответила девушка, - если бы два таких
человека стояли передо мной - а один из них, смею сказать, уже находится
здесь, - то, если я только знаю мое собственное  сердце,  я  бы  выбрала
второго! Я не желаю мужа, который в каком бы то ни было смысле стоял  бы
выше меня.
   - Это очень приятно слышать, Джудит, и может даже заставить  молодого
человека позабыть свое собственное ничтожество. Однако вряд ли вы думае-
те то, что говорите. Такой мужчина, как я, слишком  груб  и  невежествен
для девушки, у которой была такая ученая мать. Тщеславие - вещь  естест-
венная, но оно не должно выходить за границы рассудка.
   - Значит, вы не знаете, на что способна женщина, у которой есть серд-
це. Вы совсем, не грубы, Зверобой, и нельзя назвать невежественным чело-
века, который так хорошо изучил все, что находится у него перед глазами.
   Когда дело касается наших сердечных чувств, все является перед нами в
самом приятном свете, а на мелочи мы не обращаем внимания или вовсе  за-
бываем их. И так всегда будет с вами и с женщиной, которая полюбит  вас,
если даже, по мнению света, у нее и есть  некоторые  преимущества  перед
вами.
   - Джудит, вы происходите из семьи, которая занимала гораздо более вы-
сокое положение, чем моя, а неравные  браки,  подобно  неравной  дружбе,
редко кончаются добром. Я, впрочем, говорю для примера, так как вряд  ли
вы считаете, что такое дело между нами и впрямь возможно.
   Джудит вперила свои темно-синие глаза в открытое и честное лицо  Зве-
робоя, как бы желая прочитать, что творится в его душе. Она не  заметила
и тени задней мысли и должна была признать, что он считает этот разговор
простой шуткой и отнюдь не догадывается о том, что  сердце  ее  действи-
тельно серьезно задето. В первую минуту она почувствовала  себя  оскорб-
ленной, затем поняла, как несправедливо было бы ставить в вину  охотнику
его смирение и крайнюю скромность.
   Новое затруднение придало их отношениям особую остроту  и  еще  более
усилило интерес девушки к молодому человеку. В этот  критический  момент
новый план зародился в ее уме. С быстротой, на  которую  способны  люди,
наделенные изобретательностью и решительностью, она  тотчас  же  приняла
план, надеясь раз и навсегда связать свою судьбу с судьбой Зверобоя. Од-
нако, чтобы не обрывать разговор слишком резко, Джудит ответила на  пос-
леднее замечание молодого человека так серьезно и искренне, как будто ее
первоначальное намерение осталось неизменным.
   - Я, конечно, не имею права хвастать моим родством после  всего,  что
мы узнали сегодня ночью, - сказала она печально. - Правда, у  меня  была
мать, но даже имя ее мне неизвестно, а что касается отца,  то,  пожалуй,
мне лучше никогда о нем не знать.
   - Джудит, - сказал Зверобой, ласково беря ее за руку, с искренностью,
которая пролагала себе путь прямо к сердцу девушки, - лучше нам  прекра-
тить сегодня этот разговор! Усните, и пусть вам приснится все то, что вы
сегодня видели и чувствовали. Завтра утром некоторые грустные вещи могут
вам показаться более веселыми. Прежде всего, ничего не делайте под влия-
нием сердечной горечи или с намерением отомстить самой  себе  за  обиды,
причиненные вам другими людьми. Все, что сказано было сегодня ночью, ос-
танется тайной между мной и вами, и никто не выведает у меня этой тайны,
даже Змей. Если ваши родители были грешны, пусть их дочка останется  без
греха. Вспомните, что вы молоды, а молодость всегда  имеет  право  наде-
яться на лучшее будущее. Кроме того, вы гораздо умнее,  чем  большинство
девушек, а ум часто помогает нам бороться с разными  трудностями.  Нако-
нец, вы чрезвычайно красивы, а это, в конце концов, тоже немалое преиму-
щество... А теперь пора немного отдохнуть, потому что завтра кое-кому из
нас предстоит трудный день.
   Говоря это, Зверобой поднялся, и Джудит  вынуждена  была  последовать
его примеру. Они снова заперли сундук и расстались  в  полном  молчании.
Джудит легла рядом с Хетти и делаваркой, а Зверобой разостлал одеяло  на
полу.
   Через пять минут молодой человек погрузился в  глубокий  сон.  Джудит
долго не могла уснуть. Она сама не знала, горевать ей или радоваться не-
удаче своего замысла. С одной стороны, ее женская гордость ничуть не по-
страдала; с другой стороны, она потерпела неудачу или, во всяком случае,
должна была примириться с необходимостью отсрочки,  а  будущее  казалось
таким темным. Кроме того, новый смелый план занимал ее мысли. Когда  на-
конец дремота заставила ее смежить глаза, перед ней  пронеслись  картины
успеха и счастья, созданные воображением, которое вдохновлялось  страст-
ным темпераментом и неистощимой изобретательностью.


   Глава XXV

   Но темная упала тень
   На грезы утреннего сна,
   Закрыла туча ясный день,
   А жизнь - окончена она!
   Нет больше песен и труда -
   Источник высох навсегда.
   Маргарет Дэвидсон

   Уа-та-Уа и Хетти поднялись на рассвете, когда Джудит еще спала. Дела-
варке понадобилось не больше минуты, чтобы закончить  свой  туалет.  Она
уложила простым узлом свои длинные черные, как уголь, волосы, туго  под-
поясала ситцевое платье, облегавшее ее гибкий стан, надела на ноги укра-
шенные пестрыми узорами мокасины, Нарядившись таким образом, она предос-
тавила своей подруге заниматься хлопотами по хозяйству, а сама вышла  на
платформу подышать свежим утренним воздухом. Там она  нашла  Чингачгука,
который рассматривал берега озера, горы и небо с внимательностью лесного
жителя и со степенной важностью индейца.
   Встреча двух влюбленных была проста и исполнена нежности.  Вождь  был
очень ласков с невестой, хотя в нем не чувствовалось мальчишеской  увле-
ченности или торопливости, тогда как в улыбке девушки, в ее  потупленных
взглядах сказывалась застенчивость, свойственная ее полу. Никто  из  них
не произнес ни слова; они объяснялись только взглядами и при этом  пони-
мали друг друга  так  хорошо,  как  будто  использовали  целый  словарь.
Уа-та-Уа редко выглядела такой красивой, как в это утро. Она очень  пос-
вежела, отдохнув и умывшись, чего часто бывают лишены в трудных условиях
жизни в лесу даже самые юные и красивые индейские женщины.  Кроме  того,
Джудит за короткое время не  только  успела  научить  девушку  некоторым
ухищрениям женского туалета, но даже подарила  ей  кое-какие  вещицы  из
своего гардероба. Все это Чингачгук заметил с первого взгляда, и на  миг
лицо его осветилось счастливой улыбкой. Но затем  оно  тотчас  же  стало
снова серьезным, тревожным и печальным. Стулья, на которых сидели участ-
ники вчерашнего совещания, все еще оставались на платформе; поставив два
из них у стены, вождь сел и жестом  предложил  подруге  последовать  его
примеру. В течение целой минуты он продолжал хранить задумчивое молчание
со спокойным достоинством человека, рожденного, чтобы заседать у  костра
советов, тогда как Уа-та-Уа украдкой наблюдала за выражением его лица  с
терпением и покорностью, свойственными женщине ее племени. Затем молодой
воин простер руку вперед, как бы указывая на величие озера, гор и неба в
этот волшебный час, когда окружающая панорама развертывалась  перед  ним
при свете раннего утра. Девушка следила за этим движением, улыбаясь каж-
дому новому пейзажу, встававшему перед ее глазами.
   - У-у-ух! - воскликнул вождь, восхищаясь видом, непривычным даже  для
него, ибо он тоже в первый раз в своей жизни был на озере. - Это  страна
Маниту! Она слишком хороша для мингов, но псы этого племени целой  стаей
воют теперь в лесу. Они уверены, что делавары крепко спят у себя за  го-
рами.
   - Все, кроме одного, Чингачгук. Один здесь, и он из рода Ункасов.
   - Что один воин против целого племени! Тропа к нашим  деревням  очень
длинна и извилиста, и мы должны будем идти по ней под пасмурным небом. Я
боюсь и того, Жимолость Холмов, что нам одним придется идти по ней.
   Уа-та-Уа поняла намек, и он заставил ее опечалиться, хотя ушам ее бы-
ло приятно слышать, что воин, которого она так любит,  сравнивает  ее  с
самым благоуханным из всех диких цветов родного леса. Она хранила молча-
ние, хотя и не могла подавить радостную улыбку.
   - Когда солнце будет там, - продолжал делавар, показывая  на  небо  в
самом зените, - великий охотник нашего племени вернется к гуронам, и они
поступят с ним, как с медведем, с которого сдирают шкуру и  жарят,  даже
если желудок у воинов полный.
   - Великий Дух может смягчить их сердца и не позволит им  быть  такими
кровожадными. Я жила среди гуронов и знаю их. У них есть сердце,  и  они
не забудут своих собственных детей; ведь их дети тоже  могут  попасть  в
руки делаваров.
   - Волк всегда воет; свинья всегда жрет. Они потеряли  несколько  вои-
нов, и даже их женщины требуют мести. У бледнолицего глаза, как у  орла,
он проник взором в сердце мингов и не ждет пощады. Облако окутывает  его
душу, хоть этого и не видно по его лицу.
   Последовала долгая пауза; Уа-та-Уа тихонько взяла руку вождя, как  бы
ища его поддержки, хотя не смела поднять глаз на его лицо. Оно стало не-
обычайно грозным под действием противоречивых страстей и  суровой  реши-
мости, которые теперь боролись в груди индейца.
   - Что же сделает сын Ункаса? - застенчиво спросила наконец девушка. -
Он вождь и уже прославил свое имя в совете,  хотя  еще  так  молод.  Что
подсказывает ему сердце? И повторяет ли голова те слова, которые говорит
сердце?
   - Что скажет Уа-та-Уа в тот час, когда мой самый близкий друг подвер-
гается смертельной опасности? Самые маленькие птички поют  всего  слаще,
всегда бывает приятно послушать их песню. В моих сомнениях я хочу  услы-
шать Лесного Королька. Его песнь проникает гораздо глубже, чем в ухо.
   Девушка почувствовала глубокую признательность, услышав такую похвалу
из уст любимого. Другие делавары часто называли девушку Жимолостью  Хол-
мов, однако никогда слова эти не звучали так сладостно, как теперь, ког-
да их произнес Чингачгук. И лишь он один назвал ее Лесным  Корольком,  и
лишь он пожелал узнать ее мнение, а это была величайшая честь. Она стис-
нула его руку обеими руками и ответила:
   - Уа-та-Уа говорит, что ни она, ни Великий  Змей  никогда  не  смогут
смеяться или спать, не видя во сне гуронов, если Зверобой умрет под  то-
магавками, а друзья ничего не сделают, чтобы спасти его. Она скорее одна
пустится в дальний путь и вернется обратно к  родительскому  очагу,  чем
позволит такой темной туче омрачить ее счастье.
   - Хорошо! Муж и жена должны иметь одно сердце, должны глядеть на  все
одними глазами и питать в груди одни и те же чувства.
   Мы не станем передавать здесь их дальнейшую беседу. Совершенно  ясно,
что она касалась Зверобоя и надежд на его спасение, но о  том,  что  они
решили, сказано будет позднее. Юная чета еще  продолжала  разговаривать,
когда солнце поднялось над вершинами сосен и свет ослепительного летнего
дня затопил долину, озеро и склоны гор. Как раз в  эту  минуту  Зверобой
вышел из каюты и поднялся на платформу. Прежде всего он бросил взгляд на
безоблачное небо, потом на всю панораму вод и лесов; и только после это-
го он дружески кивнул своим друзьям и весело улыбнулся девушке.
   - Ну, - сказал он, как всегда, спокойным и приятным голосом,  -  тот,
кто видит, как солнце спускается на западе, и кто встает достаточно рано
поутру, может быть уверен, что оно снова появится  на  востоке,  подобно
во