ирога была отнюдь не малых размеров,  но  сравнительно
легкая. Природа же наделила Непоседу такой исполинской силой, что, отка-
завшись от помощи, он без всякого усилия поднял пирогу себе на плечи.
   - Иди вперед. Зверобой, - сказал Марч, - и  раздвигай  кусты,  с  ос-
тальным я и сам управлюсь.
   Юноша не возражал, и они тронулись в путь. Зверобой прокладывал доро-
гу товарищу, сворачивая по его указанию то вправо, то влево. Минут через
десять они внезапно увидели яркий солнечный свет и очутились на песчаной
косе, которая с трех сторон омывалась водой.
   Когда Зверобой увидел это непривычное зрелище, крик изумления вырвал-
ся из его уст, - правда, крик негромкий и сдержанный, ибо молодой  охот-
ник был гораздо осторожнее и предусмотрительнее, чем необузданный  Непо-
седа. Картина, внезапно открывшаяся перед ними, действительно  была  так
поразительна, что заслуживает особого описания. На одном уровне с  косой
расстилалась широкая водная поверхность, такая спокойная  и  прозрачная,
что казалась ложем из чистого горного воздуха, окруженным со всех сторон
холмами и лесами. В длину озеро имело около трех миль. В ширину оно дос-
тигало полумили, а против косы даже более; далее к югу оно суживалось до
половины. Берега имели неправильные очертания и изобиловали  заливами  и
острыми низкими мысами. На севере озеро замыкалось одиноко  стоящей  го-
рой, на запад и на восток от нее простирались низменности, приятно  раз-
нообразившие горизонт. Все же общий характер местности был гористый. Вы-
сокие холмы или небольшие горы круто поднимались из воды  на  протяжении
девяти десятых берега. И даже в тех местах, где берег был довольно поло-
гий, в некотором отдалении виднелись возвышенности.
   Но больше всего в этом пейзаже поражали его величавая  пустынность  и
сладостное спокойствие. Всюду, куда ни кинешь  взор,  только  зеркальная
поверхность воды да безмятежное небо в  рамке  густых  лесов.  Пышный  и
плотный покров леса тщательно скрывал от взоров землю. Нигде  ни  единой
прогалины. Повсюду, от берегов до закругленных горных  вершин,  сплошной
зеленой пеленой тянулись леса. Но растительность,  казалось,  не  хотела
довольствоваться даже столь полной победой: деревья  свисали  над  самым
озером, вытягиваясь по направлению к свету. Вдоль восточного берега мож-
но было целые мили плыть под ветвями  темных  рамбрандтовских  хемлоков,
трепетных осин и меланхолических сосен. Короче говоря, рука человека еще
никогда не уродовала этого дикого пейзажа, купающегося в  солнечных  лу-
чах, этого великолепного лесного величия, нежащегося в июньском  благоу-
хании.
   - Это грандиозно! Прекрасно! Сам становишься лучше, как поглядишь  на
это! - восклицал Зверобой, опершись на свой карабин и оглядываясь кругом
- направо и налево, на юг и на север, на небо и на землю. - Я вижу,  что
даже рука краснокожего не тронула здесь ни единого дерева. Ну, Непоседа,
твоя Джудит, должно быть, благонравная и  рассудительная  девушка,  если
она, как ты говоришь, провела полжизни в таком благословенном месте.
   - Это сущая правда. Но у девчонки есть свои причуды. Впрочем, она  не
все время живет здесь, - старик Хаттер имеет обыкновение проводить  зиму
в поселениях колонистов или поблизости от фортов. Нет,  нет,  Джуди,  на
свою беду, набралась кое-чего у колонистов и особенно у  шаркунов-офице-
ров.
   - Рембрантд (1608-1669) - великий голландский художник.  Владел  неп-
ревзойденным мастерством передачи игры света и тени.
   - В таком случае, Непоседа, вот школа, которая  может  ее  исправить.
Скажи, однако, что это вон там, прямо против нас? Для острова это  слиш-
ком мало, а для лодки слишком велико, хотя стоит как раз посреди озера.
   - Щеголи из форта прозвали это замком Водяной Крысы, и сам старик Том
скалит зубы, слыша это название, которое как нельзя лучше подходит к его
свойствам и привычкам. Это его постоянный дом; у него их два: один,  ко-
торый никогда не двигается с места, и второй, который плавает и  поэтому
находится то в одной, то в другой части озера. Он  называется  ковчегом,
хотя я не берусь объяснить тебе, что значит это слово.
   - Оно пошлет от миссионеров, Непоседа; они при мне рассказывали и чи-
тали об этой штуке. Они говорят, что земля была когда-то вся покрыта во-
дой и Ной со своими детьми спасся, построив судно,  называвшееся  ковче-
гом. Одни делавары верят этому преданию, другие не верят. Мы с тобой бе-
лые христиане. Нам подобает верить... Однако не видишь ли ты  где-нибудь
этот ковчег?
   - Он, должно быть, отплыл к югу или стоит на якоре где-нибудь, в  за-
води. Но наша пирога уже готова, и пара таких весел, как твое и мое,  за
четверть часа доставит нас к замку.
   После этого замечания Зверобой помог товарищу уложить вещи в  пирогу,
уже спущенную на воду. Затем  оба  пограничных  жителя  вошли  в  нее  и
сильным толчком отогнали легкое судно ярдов на восемь или десять от  бе-
рега.
   Непоседа сел на корму, Зверобой устроился на носу, и под неторопливы-
ми, но упорными ударами весел пирога начала скользить по  водной  глади,
направляясь к странному сооружению, прозванному  замком  Водяной  Крысы.
Обогнув мыс, спутники время от времени переставали  грести,  оглядываясь
на окружающий пейзаж. Перед ними открылся широкий вид на противоположный
берег озера и на поросшие лесом горы. Изменились  лишь  формы  холмов  и
очертания заливов; далеко на юг простиралась долина, которую они  раньше
не видели. Вся земля казалась одетой  в  праздничный  наряд  из  зеленой
листвы.
   - Это зрелище согревает душу! - воскликнул Зверобой, когда они  оста-
новились в четвертый или в пятый раз. - Озеро как будто для того и  соз-
дано, чтобы мы могли поглубже заглянуть в величественные лесные дубравы.
И ты говоришь, Непоседа, что никто не считает себя  законным  владельцем
этих красот?
   - Никто, кроме короля, парень. У него, быть может, есть какие-то пра-
ва на это озеро, но он живет так далеко, что его притязания  никогда  не
потревожат старого Тома Хаттера, который владеет всем этим и  собирается
владеть, покуда будет жив. Том не скваттер, у него нет земли. Я  прозвал
его Плавуном.
   - Завидую этому человеку! Знаю, что нехорошо, и  постараюсь  подавить
это чувство, но все-таки завидую этому человеку. Не  думай,  пожалуйста,
Непоседа, что я хочу забраться в его мокасины такой мысли нет у меня  на
уме, но не завидовать ему не могу. Это  естественное  чувство;  у  самых
лучших из нас есть такие естественные чувства, которым подчас даешь  во-
лю.
   - Тебе надо только жениться на Хетти, чтоб наследовать половину этого
поместья! - воскликнул Непоседа со смехом. -  Очень  милая  девушка!  Не
будь у нее сестры красавицы, она могла бы казаться почти хорошенькой;  а
разума у нее так мало, что ты легко можешь заставить ее смотреть на  все
твоими глазами. Женись на Хетти, и  ручаюсь,  что  старик  уступит  тебе
дичь, которую ты сможешь подстрелить на расстоянии пяти миль от озера.
   - А здесь много дичи? - быстро спросил Зверобой, не обращая  внимания
на насмешки Марча.
   - Да, здесь дичи повсюду полным-полно. Едва ли  кто-нибудь  хоть  раз
спускал против нее курок, а что касается трапперов, то  они  редко  сюда
забредают. Я бы и сам околачивался здесь, но бобр тянет в одну  сторону,
а Джуди - в другую. За последние два года эта девчонка стоила мне больше
сотни испанских долларов, и, однако, я не  могу  избавиться  от  желания
взглянуть еще раз на ее личико.
   - Скваттер - колонист, расчистивший участок девственного леса и зани-
мающийся на этом участке земледелием.
   - А краснокожие часто посещают это озеро, Непоседа? - спросил  Зверо-
бой, думая о своем.
   - Они приходят и уходят, иногда в одиночку, иногда небольшими группа-
ми. Видимо, ни одно туземное племя в отдельности не владеет  этой  стра-
ной, и потому она попала в руки племени Хаттеров.  Старик  говорил  мне,
что некоторые проныры подбивали жителей Мохока  на  войну  с  индейцами,
чтобы получить от Колонии право на эту землю. Однако ничего не вышло: до
сих пор не нашлось человека, настолько сильного, чтобы заняться этим де-
лом. Охотники и поныне имеют право свободно бродить по здешним дебрям.
   - Тем лучше, Непоседа, тем лучше. Будь я королем Англии, я  издал  бы
указ, по которому всякий человек, срубивший хоть одно из этих  деревьев,
не нуждаясь понастоящему в строевом лесе, должен быть изгнан в пустынные
и бесплодные места, где никогда не ступал ни один зверь. Я, право,  рад,
что Чингачгук назначил мне свидание на этом озере; мне  никогда  еще  не
доводилось видеть такое великолепное зрелище.
   - Это потому, что ты жил так далеко, среди делаваров, в  стране,  где
нет озер. Но далее к северу и к западу сколько угодно таких водоемов. Ты
молод и еще можешь увидеть их много... Да, на свете есть еще другие озе-
ра, Зверобой, но нет другой Джудит Хаттер!
   В ответ на это замечание Зверобой улыбнулся и поспешно погрузил  свое
весло в воду, как бы разделяя волнение влюбленного. Оба гребли изо  всех
сил, пока не очутились в сотне ярдов от "замка", как  Непоседа  в  шутку
называл дом Хаттера. Тут они опять бросили весла. Поклонник Джудит пода-
вил свое нетерпение, заметив, что дом в настоящее время,  видимо,  пуст.
Эта новая остановка позволила Зверобою осмотреть своеобразную постройку,
которая заслуживает особого описания.
   - В XVI-XVII веках основными поставщиками серебра  на  мировые  рынки
были испанские владения в Америке-Мексика и Перу.  Испанские  серебряные
монеты (главным образом - пиастры) имели хождение в Европе, Азии и  Аме-
рике. Часто их называли испанскими долларами.
   Замок Водяной Крысы - так этот дом был прозван каким-то остряком-офи-
цером - стоял посреди озера на расстоянии четверти  мили  от  ближайшего
берега. Во все другие стороны вода простиралась гораздо дальше;  до  се-
верного конца озера было мили две, и целая миля, если не больше, отделя-
ла дом от восточного берега. Нигде нельзя было заметить никаких  призна-
ков острова. Дом стоял на сваях, под ним плескалась вода. Между тем Зве-
робой уже успел заметить, что озеро отличается изрядной глубиной, и поп-
росил объяснить ему это странное обстоятельство. Непоседа разъяснил  за-
гадку, сказав, что в этом месте тянется длинная узкая отмель на протяже-
нии нескольких сот ярдов к северу и к югу и всего в шести или восьми фу-
тах от поверхности воды и что Хаттер вколотил сваи в эту отмель и поста-
вил на них свой дом ради пущей безопасности.
   Жилье старика раза три поджигали индейцы и охотники,  а  в  стычке  с
краснокожими он потерял единственного сына. После этого он и переселился
на воду. Здесь на него можно напасть только с лодки, а  даже  скальпы  и
богатая добыча вряд ли стоят того, чтобы ради них  выдалбливать  пирогу.
Кроме того, в такую драку пускаться небезопасно, потому  что  у  старика
Тома много оружия, а стены замка, как ты видишь, достаточно толсты, что-
бы защитить человека от пуль.
   Зверобой получил от пограничников кое-какие теоретические сведения  о
военном искусстве, хотя ему до сих пор еще никогда не  случалось  подни-
мать руку на человека. Он убедился, что Непоседа нисколько не  преувели-
чивает силу позиции Хаттера в военном отношении. И действительно, атако-
вать "замок", не попав при этом под огонь осажденных,  было  бы  трудно.
Немалое искусство сказывалось и в расположении бревен, из  которых  было
построено здание, благодаря чему обороняться в нем было  гораздо  проще,
чем в обычных деревянных хижинах на  границе.  Все  стены  "замка"  были
воздвигнуты из больших сосновых стволов длиной около девяти футов,  пос-
тавленных стоймя, а не положенных горизонтально, как это водится  в  та-
мошних краях. Бревна были обтесаны с трех сторон и по обоим концам снаб-
жены большими шипами. В массивной настилке, прикрепленной к верхним кон-
цам свай, Хаттер выдолбил желоба и прочно утвердил  в  них  нижние  шипы
бревен. На верхние концы этих бревен он положил доски,  удерживающие  их
на месте с помощью такого же приспособления.
   Углы постройки Хаттер прочно скрепил настилом и досками. Полы он сде-
лал из обтесанных бревен меньшего размера, а кровлю - из тонких  жердей,
плотно сдвинутых и основательно прикрытых древесной корой. В конце  кон-
цов у хозяина получился дом, к которому можно было  приблизиться  только
по воде. Стены из прочно скрепленных между собой бревен имели в  толщину
не менее двух футов даже в  самых  тонких  местах.  Разрушить  их  могли
только напряженные усилия человеческих рук или медленное действие време-
ни. Снаружи постройка выглядела грубой и невзрачной, так как бревна-были
неодинаковы в обхвате, но внутри дома гладко обтесанная поверхность стен
и полов казалась достаточно ровной как на глаз, так и на ощупь. К  числу
достопримечательностей "замка" принадлежали дымовая труба и очаг.  Непо-
седа обратил на них внимание своего товарища и рассказал, как  они  были
построены. Материалом послужила густая, основательно размешанная  глина,
которую укладывали в сплетенные из ветвей формы высотой в фут или два  и
высушивали, начиная с основания.
   Когда таким образом вся труба была возведена целиком, под ней развели
жаркий огонь и поддерживали до тех пор, пока глина не превратилась в не-
кое подобие кирпича. Это была нелегкая работа, и она не сразу увенчалась
полным успехом. Но, заполняя трещины свежей глиной, удалось в конце кон-
цов получить довольно прочный очаг и трубу. Эта часть  постройки  покои-
лась на бревенчатом полу, поддерживаемом снизу добавочной сваей.  Строе-
ние имело и другие особенности, о которых лучше будет рассказать дальше.
   - Старый Том хитер на выдумки, - прибавил Непоседа, - и он все сердце
вложил в эту трубу, которая не раз грозила  обвалиться.  Но  терпение  и
труд все перетрут, и теперь у него очень уютная хижина, хотя она и может
когда-нибудь вспыхнуть, как куча сухих стружек.
   - Ты, Непоседа, как видно, знаешь всю историю замка, с его  очагом  и
стенами, - сказал Зверобой улыбаясь. - Неужели любовь  так  сильна,  что
заставляет мужчину изучать даже историю жилища своей любезной?
   - Отчасти так, парень, - смеясь, сказал  добродушный  великан,  -  но
кое-что я видел собственными глазами. В  то  лето,  когда  старик  начал
строиться, здесь, у нас на озере, подобралась довольно большая компания,
и все мы помогали ему в работе. Немало этих самых бревен я перетаскал на
собственных плечах и могу заверить тебя, мастер Натти, что топоры только
сверкали в воздухе, когда мы орудовали среди деревьев на берегу.  Старый
черт не скупился на угощение, а мы так часто ели у его очага, что решили
в благодарность построить ему удобный дом, прежде чем уйти в Олбани про-
давать добытые нами шкуры. Да, много всякой снеди умял я в  хижине  Тома
Хаттера, а Хетти хотя и глуповата, но удивительно ловко умеет обращаться
со сковородкой и жаровней.
   Беседуя таким образом, они подплыли к "замку" настолько  близко,  что
достаточно было одного удара веслом и пирога стала борт о борт  с  прис-
танью. Роль пристани выполняла дощатая платформа перед  входом,  имевшая
около двадцати футов в квадрате.
   - Старый Том называет этот причал своей приемной, - заметил Непоседа,
привязывая пирогу. - Я полагаю, что сейчас дома нет ни души. Вся семейка
отправилась путешествовать по озеру.
   Пока Непоседа топтался на платформе,  рассматривая  остроги,  удочки,
сети и другие необходимые принадлежности  пограничного  жилья,  Зверобой
вошел в дом, озираясь с любопытством, которое не часто выказывают  люди,
издавна привыкшие жить среди индейцев. Внутри "замка" все отличалось бе-
зукоризненной опрятностью. Жилое помещение, имевшее двадцать футов в ши-
рину и сорок в длину, было разделено на несколько крохотных спаленок,  -
а комната, в которую проник Зверобой, очевидно, служила для  семьи  кух-
ней, столовой и гостиной. Мебель разнокалиберная, как это часто встреча-
лось на далеких окраинах. Большая часть вещей отличалась грубой и крайне
примитивной выделкой. Впрочем, здесь были также стенные часы в  красивом
футляре из черного дерева, два или три стула, обеденный стол  и  бюро  с
претензиями на не совсем обычную роскошь, очевидно попавшие сюда из  ка-
кого-то другого жилища. Часы прилежно тикали, но свинцовые стрелки упря-
мо показывали одиннадцать, хотя по солнцу было видно, что уже перевалило
далеко за полдень. Стоял здесь и темный массивный сундук. Кухонная посу-
да была самая простая и скудная, но каждый предмет имел  свое  место,  и
видно было, что его всегда содержат в чистоте и порядке.
   Окинув беглым взглядом комнату. Зверобой приподнял деревянную щеколду
и вошел в узенький коридорчик, разделявший внутреннюю часть дома на  две
равные половины. Пограничные обычаи не отличаются особой  деликатностью,
а так как любопытство молодого человека было сильно  возбуждено,  то  он
отворил дверь и проскользнул в спальню.
   С первого взгляда было видно, что здесь  живут  женщины.  На  простой
койке, возвышавшейся всего на фут над полом, была постлана перина,  туго
набитая перьями дикого гуся.  Справа,  на  деревянных  колышках,  висели
платья; обшитые лентами и другими украшениями, они казались гораздо  бо-
лее изысканными, чем можно было ожидать в подобном месте. На полу стояли
хорошенькие башмачки с красивыми серебряными пряжками, какие носили тог-
да женщины с достатком. Шесть полураскрытых вееров, ласкавших глаз свои-
ми причудливыми, ярко раскрашенными рисунками, красовались на стене. По-
душка, лежавшая на правой стороне кровати была покрыта более тонкой  на-
кидкой, к тому же отделанной оборкой, чем подушка, лежавшая  рядом.  Над
изголовьем справа был приколот чепчик, кокетливо убранный лентами, и ви-
села пара длинных перчаток, какие в те времена редко носили  женщины  из
трудовых слоев населения. Перчатки эти были  пришпилены  с  явной  целью
выставить их напоказ хотя бы здесь, за невозможностью показать на  руках
той, кому они принадлежали. Все это Зверобой рассмотрел с таким внимани-
ем, которое не уступило обычной наблюдательности  его  друзей-делаваров.
Не преминул он так же отметить разницу между  двумя  сторонами  постели,
прислоненной изголовьем к стене. На левой стороне все было скромно, неп-
ритязательно и привлекало внимание  разве  что  своей  необычной  опрят-
ностью. Несколько платьев, также висевших на деревянных  колышках,  были
сшиты из более грубой ткани, отличались более грубым покроем, и ничто  в
них, видимо, не было рассчитано напоказ. Лент там не было  и  в  помине,
чепчика или косынки - тоже.
   Уже несколько лет миновало, с тех пор, как Зверобой в  последний  раз
входил в комнату, где жили женщины его расы. Это  зрелище  воскресило  в
его уме целый рой детских воспоминаний, и он почувствовал сердечное уми-
ление, от которого давно отвык. Он вспомнил свою мать; ее простые наряды
тоже висели на деревянных колышках в были очень похожи на  платья,  оче-
видно принадлежавшие Хетти Хаттер.
   Вспомнил он и о своей сестре, она тоже любила наряжаться, хотя  и  не
так, как Джудит Хаттер. Эти мелкие черты сходства  тронули  его.  С  до-
вольно грустным выражением лица он покинул комнату и, о чем-то  раздумы-
вая, медленно побрел в "приемную".
   - Старик Том занялся новым ремеслом и теперь проделывает опыты с кап-
канами, - сказал Непоседа, хладнокровно рассматривая  охотничьи  принад-
лежности пограничного жителя. - Если ты готов остаться в здешних местах,
мы можем очень весело и приятно провести лето. Пока я со  стариком  буду
выслеживать бобров, ты можешь ловить рыбу и стрелять дичь для услады ду-
ши и тела. Даже самому захудалому охотнику мы даем половину доли;  такой
же молодец, как ты, имеет право на целую долю.
   - Благодарю тебя, Непоседа, благодарю от всего сердца, но я и сам хо-
чу при случае половить бобров. Правда, делавары прозвали меня Зверобоем,
но не потому, что мне везет на охоте, а потому, что убив множество  оле-
ней и ланей, я еще ни разу не лишил жизни своего