тся  ехать  быстро.  Но  это  местность  сложная.  Даже  на  своей
сказочной кобыле она опередила нас не больше чем на пять-шесть миль.
   - Значит, все-таки она лезет между  озерами,  -  буркнул  Скеллен.  -
Вильгефорц был прав. А ведь я не верил ему...
   - Я тоже, - признался Бонарт. - Но  только  до  того  момента,  когда
вчера кметы подтвердили, что около озера Тарн  Мира  действительно  есть
какое-то магическое сооружение.
   Кони фыркали, из ноздрей валил пар. Филин кинул  взгляд  через  левое
плечо на Жоанну Сельборн.  Вот  уже  несколько  дней  не  нравилось  ему
выражение лица телепатки. "Я становлюсь нервным, -  подумал  он.  -  Эта
гонка всех нас измочалила и физически, и психически. Пора кончать. Самое
время!" Холодная дрожь пробежала у  него  по  спине.  Он  вспомнил  сон,
который посетил его предыдущей ночью.
   - Ладно! - встряхнулся он. - Довольно рассуждений. По коням!
 
*** 
 
   Бореас Мун свешивался с седла, высматривал следы. Дело шло с  трудом.
Землю сковало  как  железом,  образовались  замерзшие  комья,  и  быстро
сдуваемый с них ветром снег удерживался только в бороздках  и  впадинах.
Именно там-то  Бореас  и  выискивал  отпечатки  подков  вороной  кобылы.
Требовалась большая внимательность, чтобы  не  потерять  след,  особенно
теперь, когда шедший  из  серебряной  коробочки  голос  перестал  давать
советы и указания.
   Он зверски устал. И волновался. Они преследовали  девушку  уже  почти
три недели, с самой Саовины, после резни в Дун Даре. Почти три недели  в
седлах, все время в погоне. И все это время ни вороная кобыла, ни едущая
на ней девушка не слабели, не  снижали  темпа.  Бореас  Мун  высматривал
следы.
   И не мог перестать думать о сне,  который  посетил  его  в  последнюю
ночь. В этом сне он тонул, захлебываясь водой. Черная топь замкнулась  у
него над головой, а он шел ко дну, в горло и  легкие  врывалась  ледяная
вода. Он проснулся вспотевший,  мокрый,  горячий  -  хотя  кругом  стоял
прямо-таки собачий холод.
   "Довольно уж, - думал он, свешиваясь с седла и высматривая  следы,  -
самое время с этим кончать".
 
*** 
 
   - Мэтр! Вы меня слышите? Мэтр?! Ксеноглоз молчал, как проклятый.
   Риенс энергично подвигал руками, дунул на  замерзшие  пальцы.  Шею  и
спину кусал мороз, крестец и поясница  болели,  каждое  резкое  движение
коня напоминало об этой боли. Даже ругаться уже не хотелось.
   Почти три недели в  седлах,  в  постоянной  погоне.  В  пронизывающем
холоде, а последние несколько дней  -  трескучем  морозе.  А  Вильгефорц
молчит.
   "Мы тоже молчим и глядим друг на друга волками!" Риенс  растер  руки,
натянул перчатки. "Когда Скеллен на меня смотрит, - подумал он, - у него
такой странный взгляд. Неужели хочет предать? Что-то слишком уж быстро и
чересчур легко он тогда  согласился  с  Вильгефорцем...  А  этот  отряд,
варнаки, ведь они ему верны, выполняют его  приказы.  Когда  мы  схватим
девушку, он, несмотря на уговор, либо убьет ее,  либо  отвезет  к  своим
заговорщикам, чтобы воплощать в жизнь  идиотские  идеи  о  демократии  и
гражданском правлении.
   А может, Скеллен уже отказался от заговора? Родившийся конформистом и
конъюнктурщиком, он  сейчас,  возможно,  уже  подумывает  о  том,  чтобы
доставить девчонку императору Эмгыру?
   Нет, странно он как-то на меня поглядывает, этот Филин. Да и вся  его
банда. И Веда Сельборн...
   А Бонарт? Бонарт - непредсказуемый садист. Когда он говорит  о  Цири,
голос у него дрожит от ярости. В зависимости  от  минутного  каприза  он
готов прикончить  девушку  либо  украсть,  чтобы  заставить  драться  на
аренах. Договор с Вильгефорцем? Плевал он на  этот  договор.  Тем  более
теперь, когда Вильгефорц..." Риенс вытащил  ксеноглоз  из-за  пазухи.  -
Мэтр?  Вы  меня  слышите?  Это  Риенс...  Прибор  молчал.  Риенсу   даже
расхотелось злиться. "Вильгефорц молчит. Скеллен и  Бонарт  заключили  с
ним пакт. А  через  день-другой,  как  только  догоним  девчонку,  может
оказаться, что пакт-то пшик? И тогда я могу получить ножом по горлу. Или
отправиться в путах в Нильфгаард  в  качестве  доказательства  Филиновой
лояльности... Дьявольщина!
   Вильгефорц  молчит.  Ничего  не  советует.  Пути  не  указывает.   Не
рассеивает сомнения своим спокойным, логичным,  проникающим  до  глубины
души голосом. Молчит.  Ксеноглоз  испортился.  Может,  из-за  холода?  А
может...  Может,  Скеллен  был  прав?  Может,  Вильгефорц  действительно
занялся чем-то другим и его не интересуем ни мы, ни наша судьба?
   К чертовой матери, вот уж не думал, что так может случиться.  Если  б
предполагал, не ухватился бы  как  последний  дурак  за  это  задание...
Поехал бы прикончить ведьмака. Вместо Ширру. К чертям  собачьим!  Я  тут
мерзну, а Ширру, наверно, гнется в тепле...
   Подумать только, ведь я  сам  напросился  на  то,  чтобы  именно  мне
поручили Цири, а Ширру - ведьмака. Сам ведь просил. Тогда,  в  сентябре,
когда нам в руки попала Йеннифэр".
 
*** 
 
   Мир, который еще минуту назад был нереальной, мягкой и тягучей тьмой,
вдруг обрел твердые поверхности и контуры. Посветлел. Стал реальным.
   Сотрясаемая  конвульсиями  Йеннифэр  вскрыла  глаза.  Она  лежала  на
камнях, среди трупов и закопченных досок, приваленная остатками такелажа
драккара "Алкиона". Кругом нее виднелись ноги. Ноги в  тяжелых  сапогах.
Один из сапог только  что  ударил  ее,  заставил  очнуться.  -  Вставай,
ведьма!
   Снова  удар,  отозвавшийся  болью  в  корнях   зубов.   Она   увидела
склонившееся над нею лицо. -  Вставай,  сказал!  На  ноги!  Ты  меня  не
узнаешь? Она заморгала. И узнала. Это  был  тип,  которого  она  однажды
припалила, когда он сбегал от нее по телепорту. Риенс.
   - Посчитаемся, - пообещал он. - Рассчитаемся за все, девка! Я  покажу
тебе, что такое боль. Этими вот руками и этими вот пальцами покажу.
   Она напряглась, сжала и разжала кулаки, готовая бросить заклинание. И
тут же свернулась в клубок, давясь, хрипя и дергаясь. Риенс захохотал.
   - Не получается, да? - услышала она. - В тебе не осталось ни  крупицы
Силы! Тебе с Вильгефорцем  не  тягаться!  Он  выдавил  из  тебя  все  до
последней капельки, как молочную сыворотку из  творога.  Ты  не  сумеешь
даже...
   Он не докончил. Йеннифэр выхватила кинжал из  ножен,  пристегнутых  с
внутренней стороны бедер, вскочила как кошка и  ткнула  вслепую.  Но  не
попала. Лезвие лишь  царапнуло  цель,  разорвало  материал  брюк.  Риенс
отскочил и повернулся.
   Тут же на нее посыпался град  ударов  и  пинков.  Она  взвыла,  когда
тяжелый сапог ударил в  низ  живота.  Чародейка  свернулась,  хрипя.  Ее
сорвали с земли, заломив руки за спину, она увидела летящий в ее сторону
кулак. Мир вдруг разгорелся искрами, лицо прямо-таки взорвалось от боли.
Боль волной спустилась вниз, до живота и промежности, извратила колени в
кисель. Она повисла в удерживающих ее руках. Кто-то схватил ее сзади  за
волосы, поднял голову. Она получила еще удар. В глаз. Снова все  исчезло
и расплылось в ослепительном блеске.
   Сознания она не потеряла. Чувствовала все. Ее били  сильно,  жестоко,
как бьют мужчину. Ударами, которые должны  не  только  принести  боль  и
сломить, но выбить из нее все силы, всю волю к сопротивлению.  Ее  били,
дергающуюся в стальных тисках рук.
   Она рада была бы потерять сознание, но не могла. Она чувствовала все.
   - Достаточно, - вдруг услышала она издалека, из-за завесы боли. -  Ты
спятил, Риенс. Хочешь ее убить? Она нужна мне живая.
   - Я обещал ей, мэтр, - буркнула маячившая перед ней тень,  постепенно
принимавшая очертания тела и лица Риенса. -  Я  обещал  ей  отплатить...
Этими вот руками...
   - Меня не интересует, что ты ей обещал. Повторяю, она нужна мне живая
и способная к членораздельной речи.
   - Из кошки и ведьмы не так-то просто выбить жизнь, -  засмеялся  тот,
кто держал ее за волосы.
   - Не умничай, Ширру. Я сказал: прекратить избиение. Поднимите ее. Как
ты себя чувствуешь, Йеннифэр ?
   Чародейка сплюнула красным, подняла распухшее лицо. В  первый  момент
не узнала его. На нем было что-то вроде  маски,  закрывавшей  всю  левую
часть головы. Но она знала, кто это.
   - Иди к дьяволу, Вильгефорц, - с  трудом  выговорила  она,  осторожно
прикасаясь языком к передним зубам и искалеченным губам.
   - Как расцениваешь мое заклинание? Тебе  понравилось,  как  я  поднял
тебя с моря вместе с лодчонкой? Понравился полет? Какими заклинаниями ты
защитилась, что сумела выжить при падении? - Иди к дьяволу.
   - Сорвите с нее звезду. И в лабораторию ее. Не теряйте времени.
   Ее тащили, тянули, иногда несли. Каменистая равнина, на ней  разбитая
"Алкиона". И еще многочисленные  остовы,  торчащими  ребрами  шпангоутов
напоминающие скелеты морских чудовищ. "Крах был прав, - подумала она.  -
Корабли, которые без вести  пропадали  на  Бездне  Седны,  не  попали  в
естественные катастрофы. О боги...  Паветта  и  Дани..."  Над  равниной,
далеко, врезались в затянутое тучами небо горные вершины.
   Потом были стены, ворота, галереи,  паркет,  лестница.  Все  какое-то
странное, неестественно большое... и слишком мало деталей,  чтобы  можно
было понять, где находишься, куда попал, куда занесло  тебя  заклинание.
Лицо  распухало,  дополнительно   затрудняя   наблюдения.   Единственным
поставщиком информации было обоняние  -  она  моментально  почувствовала
запах формалина, эфира, спирта. И магии. Запахи лаборатории.
   Ее грубо усадили  на  стальное  кресло,  на  запястьях  и  щиколотках
защелкнулись тесные захваты. Прежде чем стальные челюсти держателя сжали
виски и  зафиксировали  голову,  она  успела  осмотреть  обширный,  ярко
освещенный зал. Увидела еще одно кресло, странную  стальную  конструкцию
на каменном подиуме.
   - Верно-верно, - услышала она голос стоявшего позади  Вильгефорца.  -
Это креслице для твоей Цири. Давно уже ждет, все дождаться не  может.  Я
тоже.
   Она слышала его близко, почти чувствовала его дыхание. Он  вводил  ей
иглы в кожу головы, пристегивал что-то к ушным  раковинам.  Потом  встал
перед ней и снял маску. Йеннифэр невольно вздохнула.
   -  Работа  твоей  Цири,  -  сказал  он,  открыв  некогда  классически
прекрасное, а теперь жутко изувеченное лицо, усеянное золотыми  клеммами
и зажимами, поддерживавшими многофасеточный  кристалл  в  левой  глазной
впадине.
   - Я пытался ее схватить, когда она вбегала в телепорт Башни Чайки,  -
спокойно пояснил чародей. - Хотел спасти ей жизнь,  будучи  уверен,  что
телепорт убьет ее. Наивный! Она прошла гладко, с такой силой, что портал
взорвался и все обломки полетели мне прямо в  лицо.  Я  потерял  глаз  и
левую щеку, а также много кожи на лице, шее  и  груди.  Очень  печально,
очень неприятно, очень усложняет жизнь. И очень  некрасиво,  верно?  Да,
надо было видеть меня до того, как я начал магическую регенерацию.
   Если б я верил в такие штуки, - продолжал  он,  засовывая  ей  в  нос
загнутую медную трубку, -  то  подумал  бы,  что  это  месть  Лидии  ван
Бреденвоорт. Из могилы. Я  регенерируюсь,  но  постепенно.  Это  требует
массу времени и идет с трудом. Особые сложности с регенерацией  глазного
яблока... Кристалл прекрасно выполняет свою роль, я вижу трехмерно,  но,
как ни говори, это чуждое тело, отсутствие естественного глазного яблока
порой доводит меня до бешенства. Тогда, охваченный, как там  ни  говори,
иррациональной злостью, я клянусь себе, что когда схвачу Цири. то первым
делом прикажу Риенсу вырвать у нее один из ее огромных  зеленых  глазищ.
Пальцами. "Этими вот  пальцами",  -  как  он  любит  говорить.  Молчишь,
Йеннифэр ? А знаешь, что и у тебя мне тоже хочется вырвать глаз? А то  и
оба?
   Он  воткнул  ей  толстую  иглу  в  вену  на  руке,  он   никогда   не
промахивался. Йеннифэр стиснула зубы.
   - Наделала ты мне хлопот. Заставила оторваться от работы. Ты  шла  на
большой риск, отправившись на лодке на Бездну Седны под мой насос... Эхо
нашего  краткого  поединка  было  сильным  и  далеким,  могло  дойти  до
любопытных и нежелательных ушей. Но я  не  мог  сдержаться.  Возможность
заполучить   тебя,   подключить   к   моему   сканеру   была   чертовски
искусительной. Думаю, ты не предполагаешь, - он воткнул очередную  иглу,
- что я клюнул на твою провокацию? Заглотал приманку?  Нет,  Йеннифэр  ,
если ты так думаешь, то путаешь небо со звездами,  отраженными  ночью  в
поверхности  озера.  Ты  преследовала  меня,  я  же  преследовал   тебя.
Отправившись на Бездну Седны, ты просто облегчила мне задачу. Потому что
я, видишь ли, сам нащупать Цири не могу даже  с  помощью  вот  этого  не
имеющего себе равных сканера.  У  девушки  сильные  врожденные  защитные
механизмы, сильна собственная антимагическая и глушащая аура, и в  конце
концов это ведь Старшая Кровь... Но все равно  мои  суперсканеры  должны
были бы ее обнаружить. Однако не обнаруживают.
   Йеннифэр уже вся была обмотана сетью серебряных и  медных  проводков,
окручена системой серебряных и фарфоровых трубочек. На  приставленном  к
креслу столике покачивались стеклянные сосуды с бесцветными жидкостями.
   - Тогда я подумал, - Вильгефорц всунул ей в  нос  другую  трубку,  на
этот  раз  стеклянную,  -  что   единственный   способ   отыскать   Цири
сканированием - это применить эмпатический зонд. Однако  для  этого  мне
нужен был человек, у  которого  имелся  с  девушкой  достаточно  сильный
эмоциональный  контакт  и  образовалась  эмпатическая  матрица,  этакий,
воспользуемся  неологизмом,  алгоритм  взаимных  чувств  и  симпатии.  Я
подумал о ведьмаке, но ведьмак  исчез,  кроме  того,  ведьмаки  скверные
медиумы.  Я  намеревался  приказать  выкрасть  Трисс   Меригольд,   нашу
Четырнадцатую с Холма. Подумывал, не увести ли Нэннеке  из  Элландера...
Но когда оказалось, что ты, Йеннифэр  из  Венгерберга,  прямо-таки  сама
лезешь мне в руки... Честное слово,  ничего  лучшего  и  придумать  было
невозможно... Если тебя подключить к аппаратуре, ты нащупаешь мне  Цири.
Правда, операция требует сотрудничества с твоей стороны... Но, как  тебе
известно, существуют методы принудить к сотрудничеству.
   Конечно,  -  продолжал  он,  вытирая  руки,  -  должен  тебе  кое-что
пояснить. Например - откуда и как я узнал о Старшей  Крови.  О  наследии
Лары Доррен. Что, собственно говоря, такое этот ген. Как случилось,  что
он попал к Цири. Кто его ей передал. Каким образом я его у нее отберу  и
для чего использую. Как действует насос Седны, кого я им уже всосал, что
и зачем сделал с ними. Правда ведь, масса вопросов?
   Просто жаль, что нет вымени обо всем тебе рассказать, все  объяснить.
И даже просто удивить, потому что, я уверен, Йеннифэр , некоторые  факты
тебя удивили бы...  Но,  как  сказано,  на  это  нет  времени.  Эликсиры
начинают действовать. Тебе уже пора начать сосредоточивался.
   Чародейка стиснула зубы, задыхаясь от  глубокого,  рвущегося  изнутри
стона.
   -  Я   знаю,   -   кивнул   Вильгефорц,   придвигая   ближе   большой
профессиональный мегаскоп, экран и огромный хрустальный шар на  треноге,
окутанный паутиной серебряных проволочек. - Знаю, это очень неприятно. И
весьма болезненно. Поэтому чем скорее ты приступишь к сканированию,  тем
меньше времени на него уйдет. Ну, Йеннифэр ! Здесь, на этом вот  экране,
я хочу видеть Цири. Где она, с кем, что делает, что ест,  с  кем  и  где
спит?
   Йеннифэр  пронзительно,  дико  и  отчаянно  закричала.  -  Больно?  -
догадался Вильгефорц, впиваясь в нее живым глазом и мертвым  кристаллом.
- Ну конечно же, больно. Сканируй, Йеннифэр , не упирайся. Не разыгрывай
из себя героиню.  Ты  прекрасно  знаешь,  что  этого  выдержать  нельзя.
Последствия упрямства могут быть плачевными: кровоизлияние, параплексия,
или же ты вообще превратишься в бессмысленное существо  и  будешь  вести
растительное существование. Если, конечно, выживешь!
   Она стиснула челюсти так, что хрустнули зубы.  -  Ну,  Йеннифэр  ,  -
мягко сказал чародей. - Ну, хотя бы из любопытства! Ведь тебе  наверняка
интересно,  как  поживает  твоя  воспитанница.  А  вдруг   ей   угрожает
опасность? Может, она бедствует? Ты же знаешь, сколько людей желают Цири
зла и жаждут ее гибели. Сканируй. Когда  я  буду  знать,  где  находится
девушка, я притащу ее сюда. Тут она будет в безопасности...  Тут  ее  не
найдет никто. Никто. Голос у  Вильгефорца  был  бархатный  и  теплый.  -
Сканируй, Йеннифэр , сканируй. Пожалуйста. Даю тебе слово:  я  возьму  у
Цири только то, что мне необходимо. А потом  обеим  вам  верну  свободу.
Клянусь.
   Йеннифэр еще крепче стиснула зубы. Струйка крови  потекла  у  нее  по
подбородку. Вильгефорц резко встал, махнул рукой. - Риенс!
   Йеннифэр  почувствовала,  как  пальцы  ее  рук  стискивают   какие-то
приспособления.
   - Порой, - сказал Вильгефорц, наклоняясь к ней, - там, где  бессильна
магия, эликсиры и наркотики,  дает  результат  обычная,  старая,  добрая
классическая боль. Не принуждай меня к этому. Сканируй. - Иди  к  черту,
Вильгефорц! - Подкручивай винты, Риенс. Понемногу.
 
*** 
 
   Вильгефорц взглянул на безжизненное тело, которое тащили  по  полу  к
лестнице, ведущей в подземелья. Потом поднял глаз на Риенса и Ширру.
   - Всегда существует риск, -  сказал  он,  -  что  кто-нибудь  из  вас
попадет в руки моих врагов и будет подвергнут  допросу  с  пристрастием.
Хотелось бы верить, что вы проявите не меньшую стойкость  тела  и  духа.
Да, хотелось бы в это верить. Очень. Но я не верю.
   Риенс  и  Ширру   молчали.   Вильгефорц   вновь   включил   мегаскоп,
спроецировав на экран изображение, генерируемое огромным кристаллом.
   - Вот все, чего я добился. Я хотел получить  Цири,  а  она  дала  мне
ведьмака. Интересно. Не позволила вырвать из себя  эмпатическую  матрицу
девушки, но на Геральте сломалась. А о каких-либо ее  чувствах  к  этому
Геральту я вовсе и  не  подозревал...  Ну,  для  начала  удовольствуемся
достигнутым. Ведьмак, Кагыр аэп Кеаллах, бард Лютик,  какая-то  женщина?
Хм-м-м... Кто возьмется за окончательное решение ведьмачьей проблемы?
 
*** 
 
   "Согласился Ширру, вспоминал Риенс, приподнимаясь на стременах, чтобы
хоть немного облегчить болящие от седла ягодицы. -  Ширру  взялся  убить
ведьмака. Он знал местность, в которой Йеннифэр высканировала Геральта и
его компанию.  у  него  там  были  знакомые  или  даже  родня.  Меня  же
Вильгефорц послал переговорить с Ваттье де  Ридо,  а  затем  следить  за
Скелленом и Бонартом...
   А я, идиот, тогда радовался, уверенный,  что  мне  в  удел  досталась
задача гораздо более легкая и приятная. И такая, с которой  я  управлюсь
быстро, без труда и с удовольствием..." ***
 
   - Если кметы не лгали, - Стефан Скеллен поднялся на стременах,  -  то
озеро должно быть за этой возвышенностью, в котловине.
   - Туда и следы ведут, - подтвердил Бореас Мун. - Тогда почему  же  мы
стоим? - Риенс потер озябшее ухо. - Шпоры коням и вперед!
   - Не шебуршись, - придержал его Бонарт. - Надо разделиться и окружить
котловину. Неизвестно,  по  какому  берегу  она  поехала.  Если  выберем
неверное направление, озеро может отрезать ее от нас.
   - Истинная правда, - поддакнул Бореас Мун.  -  Озеро  сковал  лед,  -
бросил Риенс. - Лед может оказаться слишком слабым для  лошадей.  Бонарт
прав, надо разделиться.
   Скеллен  быстро  отдал  нужные  распоряжения.  Группа,  которую  вели
Бонарт, Риенс и  Оль  Харшейм,  насчитывавшая  в  общей  сложности  семь
лошадей, помчалась по восточному берегу и быстро скрылась в черном лесу.
   - Хорошо, - скомандовал  Филин.  -  Едем.  Силифант...  -  И  тут  же
сообразив, что  что-то  не  в  порядке,  развернул  коня,  хлестнул  его
нагайкой, наехал на Жоанну Сельборн.
   Веда оттянула назад своего коня. Лицо у нее было каменное. - Впустую,
господин коронер, - сказала она хрипло. - И не  пытайтесь  даже.  Мы  не
поедем. Мы возвращаемся. С нас довольно.
   - Мы?! - рявкнул Дакре Силифант. - Кто - мы? Это что, бунт?
   Скеллен наклонился в седле, сплюнул на мерзлую